нился над другим столом.
     - Шестое фиона, восемьсот пятый, взятие Дерридора, - сообщил голос.
     По узкой улочке, застроенной узкими высокими домами, отступали  кучки
воинов в медных кирасах и остроконечных шлемах - то  и  дело  оставляя  на
булыжной мостовой убитых, тщетно пытаясь сомкнуться в  боевые  порядки.  А
вслед им, рекой вливаясь в проломленные ворота, осыпая  бегущих  стрелами,
ощетинясь длинными пиками, надвигались густые шеренги всадников  в  черных
кирасах, черных шлемах бочонком и белых плащах с  золотым  тройным  языком
пламени, обведенным алой каймой. Шансов у защитников было мало, и  никакой
возможности изменить ход битвы не видно.
     Сильный удар в спину швырнул Сварога вперед,  он  потерял  опору  под
ногами  и  провалился  куда-то,  ушиб  колени,  локти,  свалился  на  бок,
запутавшись ногами в собственном мече. Вокруг лязгало, звенело, грохотало.
     Сварог поднялся. Голова гудела. Он стоял на узкой улочке, застроенной
узкими высокими домами. Его толкали, задевали древками  копий  пробегавшие
мимо  солдаты  в  медных  кирасах.  Совсем  близко,  метрах  в   двадцати,
надвигались  оскаленные  конские  морды   -   головы   покрыты   железными
налобниками с шипами и дырками для глаз, меж ушей колышутся  султаны  -  и
щетинились пики черно-белых всадников.  Широкие,  тяжелые  наконечники  их
посверкивали крайне грозно и убедительно.
     Он был внутри игрушки. И отнюдь не в качестве стороннего  наблюдателя
- его задевали, пихали бегущие, чуть не сшибая с  ног.  Мелькнула  летящая
прямо в  грудь  стрела  -  и  отскочила,  словно  ударившись  о  невидимую
преграду. Лара нельзя поразить метательным оружием, вспомнил  он.  С  этим
все в порядке. Но вот пики...
     Он огляделся. Убитые  умирали  весьма  натурально,  струилась  кровь,
вылезали внутренности, но  никаких  запахов  Сварог  не  ощущал  -  куклы,
конечно, великолепные имитации, игрушки. Все, кроме него. Но вряд  ли  это
способны понять приближавшиеся всадники. Или это очередная здешняя забава?
Сейчас все кончится, над ним беззлобно посмеются... Хочется верить, и  все
же...
     Всадники припустили рысью, настигая бегущих, шеренги  рассыпались  на
увлеченные охотой кучки. Сварог дернул  огромное  литое  кольцо  двери,  к
которой прислонился, но дверь не шелохнулась, словно составляла одно целое
со стеной, с домом. Копыта стучали  все  ближе.  Сварог  обернулся,  успел
уклониться.
     Наконечник копья распорол ему правый рукав,  сорвал  кожу  на  плече.
Жгучая боль окончательно  убедила  Сварога,  что  он  здесь  на  положении
остальных пешек и никакими привилегиями не пользуется.
     Всадник, едва не приколовший его копьем к  стене,  развернул  коня  и
готовился нанести второй удар. Все решали секунды, и Сварог  вместо  того,
чтобы выхватить меч, наклонился, подхватил валявшееся копье и  выпрямился,
держа его обеими руками за середину.
     Всадник-робот замешкался на миг - его, как любого солдата этой эпохи,
незнакомого  с  китайским  боем  на  шестах,   смутила   непонятная   поза
противника. Потом программа, должно быть, взяла  свое  -  копье  метнулось
вперед, но Сварог уже сам действовал,  как  автомат.  Противник  не  стоял
напротив с таким же шестом, а сидел на  неуклюжей  лошади,  что  облегчало
задачу.
     Черно-белый идиот повторяет  удар  в  правое  плечо,  не  ведая,  что
существует классическая защита против такой именно атаки.
     "Леопард перепрыгивает черный ручей" - так это зовется. Поворот тела,
резкий отбивающий удар, тычок другим концом  в  лицо,  в  глаз.  Изменение
стойки, хотя в этом уже нет нужды -  всадник  выронил  копье,  всем  телом
сдвинулся влево, и рубящий  удар  древком  окончательно  выбивает  его  из
высокого седла, он, гремя, рушится на булыжник...
     Выпустив копье, Сварог подпрыгнул, перевалился  в  седло,  забрасывая
ногу в стремя, натянул широкие поводья, расшитые  жестким  серебром.  Конь
подчинился, и Сварог погнал его мимо бегущих  защитников  взятого  города,
чтобы убраться подальше от свалки, а там и  поискать  какой-то  выход.  От
коня не пахло живым существом, сзади стучали копыта, пешие отшатывались, а
кто-то и не успевал, нигде не видно тихого уголка, куда ни сверни - суета,
лязг железа, беготня, схватка...
     Когда конь вдруг завалился с двумя длинными стрелами  в  шее,  Сварог
понял, что миг удачи миновал, и, едва  успев  выдернуть  ноги  из  широких
стремян, умудрился  соскочить,  не  запутавшись  в  мече.  Улочка.  Далеко
впереди - бегущие, далеко позади  -  черно-белые  конники.  Ну  где  здесь
прикажете искать выход?
     Его резко, сильно потянуло вверх, словно под®емным краном,  мелькнули
внизу узкие и острые, словно рыбьи хребты, крыши, мир  вокруг  неузнаваемо
исказился на миг, обернулся мешаниной цветных пятен, причудливых  контуров
- и Сварог обнаружил, что вновь  стоит  на  сине-красном  мозаичном  полу,
возле стола, на котором продолжается Дерридорская битва. Плечо жгло, рукав
помаленьку намокал кровью, а рядом стояли Яна в воздушном зеленом платье и
меланхоличный Гаудин, молча хмыкнувший.
     - Знаете, герцог, старуха  Грельфи  советовала  его  сразу  повесить,
чтобы не мучился, - сказала Яна. - Честное слово, мне начинает казаться...
И кровь, конечно! Стойте спокойно!
     Она провела ладонью над раной,  пошевелила  губами,  и  боль  тут  же
стихла, даже голова больше не кружилась.
     - Ну а кафтан уж поручите кому-нибудь починить, -  сказала  она  так,
словно показала язык. - Нет слов... Зачем вы туда полезли? Вы же не  знали
заклинаний, могли погибнуть!
     Сварог огрызнулся:
     - Когда я найду того, кто меня туда скинул, непременно  узнаю,  зачем
ему это понадобилось...
     Яна и Гаудин переглянулись. Гаудин кивнул:
     -  Ваше  величество,  я  ничуть  не  сомневаюсь  в  ваших  магических
способностях,  но  когда  я  говорю,  что  во  дворце  начинает  твориться
неладное, опираюсь, как видите, на факты.
     - Вы считаете...
     - Да. Лазейка отыскалась. Конечно, это не  страшно,  все  необходимые
меры  будут  приняты...  Сложность  в  другом.  Центральной  фигурой  всех
странностей упорно оказывается  граф  Гэйр,  который,  похоже,  раздражает
кого-то уже самим фактом  своего  существования.  Поскольку  у  меня  есть
основания подозревать, что меня самого граф может и  не  послушать,  прошу
вас, отдайте приказ вы. До выяснения всех загадок его  следует  взять  под
усиленную охрану. Ради его же блага.
     - Ну разумеется, - сказала Яна. - Граф, извольте подчиняться.
     Сварог пожал плечами. Тут же за его спиной выросли двое в черно-синей
форме.
     - С вашего позволения, я его похищаю ненадолго, - сказал Гаудин и, не
дожидаясь согласия ни  Сварога,  ни  Яны,  взял  его  за  локоть  сильными
пальцами и подтолкнул вперед.  Двое  в  черно-синем  бесшумно  направились
следом.
     - Меня в самом деле толкнули, - сказал Сварог в коридоре. - Мне  и  в
голову не пришло бы...
     - Охотно верю. Задумано было неплохо. Как и вчерашнее покушение.
     - На меня никто вчера не покушался...
     - Это вам так кажется. Прошу сюда.
     Он открыл неприметную дверь.  Глянув  внутрь,  Сварог  попятился,  но
Гаудин бесцеремонно втолкнул его в комнату, вошел сам и захлопнул дверь.
     На полу лежала очаровательная темноволосая девушка в  белом  открытом
платье. Широко распахнутые синие глаза мертво смотрели в потолок, на груди
темнели две небольшие ранки.
     - Прелестна, не правда  ли?  -  ухмыльнулся  Гаудин.  -  Молитесь  на
императрицу, граф... Вы ее вечный должник - и ее,  и  счастливого  случая.
Если бы вечером в парк вас увела не императрица, а  эта  красотка,  вы  бы
пошли?
     - Н-ну да...
     - Да, как любой. Даже  человеку,  несравненно  лучше  вас  владеющему
магией, не придет в голову проверять всех, с кем он сталкивается на  балу,
а уж младенцу вроде вас... Теперь взгляните, как эта прелесть выглядит  на
самом деле. - Он наклонился. - Бароги эт шалотари лайз!
     Сварог охнул. На полу лежал человекоподобный монстр,  весь  мохнатый,
кривоногий, на узловатых пальцах чернеют жуткие когти, в приоткрытой пасти
белеют загнутые клыки. Сварог  понял,  что  эта  морда  с  острыми  ушами,
выпученными зелеными глазищами и собачьим носом будет сниться ему долго.
     - Вообще-то ничего страшного, - сказал Гаудин. - Паршивый  вампир  из
Ямурлака, почти совершенно вымер, разве что десяток-другой  еще  хоронится
по  тамошним  лесам.  Подлинный  облик  посвященному  распознать  легко  -
запомнили заклинание? - серебро валит его наповал. Но если бы он  оказался
вчера ночью с вами в  парке...  Кто-то,  умеющий  обращаться  с  подобными
тварями, привез его сюда. И пустил по вашему следу. Это не  зверь,  вполне
разумное создание, какой-то тупиковый побег  эволюции,  но,  чтобы  с  ним
договориться, нужно кое-чем владеть...
     - Вот почему Молитори смотрел на меня, как на выходца с того света...
     - Да, несомненно. Он был уверен, что вас уже нет. Меня утешает  одно:
силы, действующие против вас, не могут похвастать  особым  могуществом.  К
нам  проникли  пока  что  мелкие,  слабые  исполнители,  прислуга  низшего
разряда. Но следует ждать появления кого-то более сильного.  А  вы  крайне
уязвимы. Вас нужно немедленно отослать в Магистериум.
     - Зачем? - невольно спросил Сварог.
     - Не в качестве экспоната, не беспокоитесь. Вам срочно нужно  вложить
в голову минимальный набор знаний, приемов защиты...
     - Но почему же только теперь...
     - Я ведь не провидец, - сказал  Гаудин  с  виноватой  улыбкой,  но  у
Сварога все равно  осталось  ощущение  некой  недоговоренности,  словно  в
рукаве у Гаудина все еще уютно покоилась  парочка  тузов.  -  И  тороплюсь
исправить свой невольный недосмотр. Отправляйтесь в Магистериум, я с  ними
свяжусь немедленно. Вашей  охраны  вы  по  пути  не  увидите,  но  это  не
означает, что ее не будет. Вот, возьмите на всякий случай.
     Он положил в ладонь Сварогу небольшой черный предмет размером с пачку
сигарет, овальный, скругленный, столь рациональной  и  продуманной  формы,
что лег в руку, как влитой.
     -  Направьте  в  стену  тем  концом,  где  прорезь.  Большим  пальцем
прикоснитесь к кругу.
     Сварог подчинился. Пронзительно вжикнуло,  светлая  молния  метнулась
через комнату, звучно ударила  в  стену.  Сварог  подошел  посмотреть.  Из
резной панели, наполовину в нее уйдя, торчало зубчатое колесико  величиной
с пятак.
     - Идеальное оружие против любой нечисти. Кстати, и человеку  придется
несладко, если хорошо прицелитесь.
     - Спасибо, - сказал Сварог. - Сколько здесь зарядов?
     - Что? - не сразу понял Гаудин. - Ах да... Заряд всего один. Когда он
вылетает, другой возникает на его месте.
     - Магия? - с видом знатока спросил Сварог.
     - Техника.
     Сварог поднял голову и глянул собеседнику в глаза:
     - Слушайте, а вы имеете на меня виды?
     - Вы же не юная фрейлина, граф.
     - Не надо. Вы меня прекрасно понимаете.
     - Ну да, - сказал Гаудин. - Такова уж моя служба, граф, - иметь  виды
решительно на всякого,  кто  попадет  в  поле  зрения.  Учитывая  дичайший
кадровый голод. Я, например, имел  в  свое  время  виды  на  Орка,  но  он
решительно неспособен к серьезной работе с регламентом, планами,  отчетами
и дисциплиной. И если вспомнить... Ну, вам это неинтересно.  Старые  дела.
Конечно, я имею на вас виды. Но все зависит  только  от  вас  -  ведь  еще
неизвестно, подойдете ли вы мне... Счастливо.
     - Знаете, у нас в ответ на такое пожелание принято  было  посылать  к
черту.
     - Значит, у вас понятия  не  имели,  как  опасно  даже  в  шутку  так
говорить, - сказал Гаудин без улыбки.
     ...В отличие от замков и  дворцов,  непременно  окруженных  лесами  и
парками, замаскированных под кусочки обычной земли с  аллеями  и  прудами,
Магистериум был исполнен холодного рационализма - в небе висело на  разных
уровнях десятка полтора огромных зданий, в основном серо-стального  цвета,
хотя попадались и светло-синие, и белые. Никаких архитектурных излишеств -
стены, окна, крыши, причалы для летательных аппаратов, и все. Даже  скучно
становилось. Унылые фабрики  научно-технического  прогресса  и  передового
колдовства. Право же, старомодные маги чем-то ближе...
     Сварог, как его напутствовали, направил ял  к  белой  огромной  цифре
"пять", нарисованной на длинной  стальной  полосе  причала  неподалеку  от
входа. И сразу же из дверей вышел, направился к  нему  человек  в  строгой
синей одежде, напоминавшей военную форму и  украшенной  на  груди  золотым
изображением колбы, заключенной в полумесяц,  в  точности  такой,  как  на
колпаке у  посетившего  Сварога  мага.  "Похоже,  конкурирующие  фирмы  не
стремятся быть оригинальными в выборе эмблем", - подумал Сварог. Он  стоял
возле  яла  и  разглядывал  встречавшего   -   его   ровесник,   лобастый,
неулыбчивый, как проповедник при исполнении служебных  обязанностей.  Меча
при нем не было. Не было ни перстней на пальцах, ни золотой цепи  на  шее.
Антланец?
     - Граф Гэйр? - спросил тот, подойдя, быстро глянул на меч  Сварога  -
чуть насмешливо, с легким превосходством. -  Магистр  Ронтег.  Собственно,
лорд Ронтег, маркиз Виней, но у нас  здесь  несколько  иные  установления,
традиции и манера обращения...
     - О, меня это не коробит, - сказал Сварог.  -  Я,  понимаете  ли,  не
вполне... - Он спохватился и замолк.
     - Знаю, - сказал магистр. - Ваш  случай  меня  крайне  интересует.  К
сожалению, все связанное с вашим появлением здесь стало  еще  и  наглядным
примером того, что бывает, когда крайне  серьезные  эксперименты  поручают
отжившим свое реликтам вроде Мистериора...
     Он немного пыжился, но показался Сварогу, в общем, неплохим парнем  -
просто чересчур уж старался произвести впечатление. Сварог с удовольствием
подразнил бы его, но не стал лезть на  рожон  -  позарез  необходимы  были
знания. И он сказал:
     - Я надеюсь, когда-нибудь мы с вами долго и серьезно будем беседовать
о превосходстве научно-технического прогресса над живыми анахронизмами. Но
сейчас мне бы хотелось...
     - Понимаю. Прошу. Для начала я вам покажу... ну,  хотя  бы  хранилище
алейрона. А по дороге начну рассказывать, если вы ничего не имеете против.
     - Наоборот, - сказал Сварог. - И крайне буду признателен, если вы  не
забудете, что я - совершеннейший невежда.
     - Постараюсь. Если увлекусь  и  погружусь  в  дебри,  не  стесняйтесь
переспрашивать,  -  благосклонно  кивнул  магистр.  -  Так   вот,   магия,
волшебство, колдовство - лишь определенные проявления определенных законов
природы, потому что во Вселенной нет ничего, что не подчинялось бы законам
природы. Другое дело, что  законы  эти  крайне  многочисленны,  по-разному
проявляют себя и требуют разных затрат, разных видов энергии. И  не  имеют
ничего общего с так называемой  мистикой.  То,  что  серебро  для  вампира
смертельно опасно, - не мистика, а результат особого  рода  взаимодействия
ионов, биополей, молекулярных реакций  и  тому  подобного.  Когда  человек
произносит заклинание, выстраивая в определенном порядке буквы и слова,  в
его мозгу происходят  определенные  изменения,  слова  и  буквы  -  еще  и
комбинации энергополевых структур, оказывающих соответствующее влияние  на
другие энергополевые структуры. Дикарю с островов  может  показаться,  что
решающее значение имеет само слово, потому что он представления не  имеет,
какие  процессы  стоят  за  каждым   произнесенным   словом:   физические,
биохимические,  квантовые,  гравитационные,  иные...  Ничего  этого   маги
прошлого не знали и не понимали - они, подобно знахарям, на вкус пробующим
целебные  и  ядовитые  травы,  вслепую,  крохотными   шажками   овладевали
знаниями, научного механизма которых не в силах были постигнуть.  Конечно,
они добились определенных успехов, но выше  своего  предела  подняться  не
могли. Пример. Какой-нибудь колдун прошлого,  потратив  полжизни,  методом
проб и ошибок мог на старости  лет  отыскать  заклятье,  способное...  ну,
скажем,  стряхивать  с  деревьев   спелые   вишни.   Наши   компьютеры   и
аналитические машины проделают эту работу за считанные минуты.
     - Великолепно, - сказал Сварог. - А если мне,  например,  потребуется
отыскать такое слово, чтобы... чтобы с каждого, кто без спроса  войдет  ко
мне в комнату, падали штаны?
     - Если такое  заклинание  не  будет  противоречить  законам  природы,
машины его для вас подберут столь  же  быстро.  Все  упирается  в  степень
сложности. Если мы возьмем так называемого Великого Мастера, или дьявола -
это не более чем явление природы, правда обладающее разумом и определенной
злокозненной мощью. Сегодня мы еще не в состоянии посадить его в клетку  и
показывать экскурсантам, но все, повторяю, упирается в степень  сложности.
Рано или поздно мы решим и эту, сугубо научную, проблему.
     - Даже так? - сказал Сварог. -  А  Богу  у  вас  клеточка  в  таблице
отведена?
     - Ну что вы! Творец Вселенной -  это  уже  по  ведомству  мистики.  А
мелкие боги живущих на земле варваров - это всего лишь материализовавшиеся
образы,  овеществленные  мыслеформы,  живущие   за   счет   энергетической
подпитки. Когда число искренно верующих падает до  определенного  предела,
Бог дематериализуется. Проверено многочисленными экспериментами.
     - Лихо, - сказал Сварог.
     - И строго научно, смею заверить.
     - Но тени мертвых...
     - Царство Теней - явление,  чье  существование  точно  так  же  можно
об®яснить с помощью научных трудов, расчетов и формул.  Вас  удовлетворяет
такое скольжение по поверхности или хотите опуститься поглубже?
     - Не рискую пока, - сказал Сварог, всерьез опасаясь,  что  его  могут
привязать к креслу и насильно пичкать строго научными знаниями.  Он  то  и
дело оглядывался украдкой, но не видел вокруг ничего интересного - скучные
светлые коридоры, чистые и пустые, двери,  окна,  лестницы.  -  Кое-что  я
уловил, и этого пока достаточно.
     - Вы не испытываете желания серьезно учиться? Неужели  собираетесь  и
дальше сидеть в замке, отдавшись растительному существованию?
     - Знаете, не нужно меня торопить и слишком многого требовать с первых
минут... - сказал Сварог.
     - Ну что ж... Теперь - обещанные эффекты.
     Серо-стальная  дверь  ушла  в  стену,  и  они  оказались  в  огромном
куполообразном зале. Занимая почти все его пространство,  мягко  золотился
исполинский шар, добрых пол-лиги в диаметре. Казалось, он налит пламенем -
неярким,  не  ослепляющим,  нежные  переливы  света  медленно,   неспешно,
широкими полосами без  четких  границ  проплывали  во  всех  направлениях,
вспыхивали, блекли,  гасли,  наливались  ярко,  игра  золотых  струй  всех
мыслимых оттенков,  от  нежно-лимонного  до  густо-оранжевого,  напоминала
немую музыку, шар менял краски и очертания цветных пятен, сочетания цветов
и оттенков, словно невиданный калейдоскоп, он излучал тепло,  завораживал,
притягивал. Сварог невольно пошел вперед, не пугаясь  нависающей  громады,
протянул руку...
     - Вы ничего не  почувствуете.  Магнитная  ловушка.  Силовое  поле,  -
суховатый голос магистра вернул его в холодную научную реальность,  но  он
еще долго стоял, не в силах оторвать взгляда от наплывавших из глубин шара
золотистых волн, переливчатых потоков, водопадов,  завихрений,  клубящихся
разливов золота.
     - Что это?
     - Алейрон, - сказал магистр. - Растения  живут  за  счет  хлорофилла,
перерабатывающего солнечное излучение. Животные получают  необходимую  для
функционирования энергию за счет других биохимических реакций - опять-таки
перерабатывая излучение Солнца. Апейрон - это вид  излучения,  идущего  из
ядра Галактики  и  служащего  питательной  средой  магии.  Если  применить
аналогию с электромагнитной индукцией, то апейрон  играет  роль  источника
тока, замкнутого контура, а заклинания - роль  введенного  в  этот  контур
проводника. Анало