лей современности Андре Жида (все произведения), Жан-Поля Сартра  (все
произведения), Альберто Моравиа (все  произведения), Симоны  Бовуар и многих
других. Цензуре  и осуждению подверглись также труды  теолога и палеонтолога
Тейяра  де Шардена,  пытавшегося примирить религию с наукой, и ряда  других.
Антикоммунизм,  ненависть  ко  всему  прогрессивному  и   прежде   всего   к
социалистическим странам, приверженность к давно  уже отжившим средневековым
догмам, страх перед научным прогрессом, пресмыкательство перед империализмом
США, преследование либеральных церковников, столь характерные для  правления
Пия  XII,   вызвали  глубокое  недовольство   в  среде  самого  духовенства,
оттолкнули  от  церкви миллионы  верующих. Это недовольство вылилось  наружу
после  смерти Пия  XII  в  период  понтификата  его  преемника  Иоанна XXIII
(1958-1963).
     Иоанн  XXIII   вошел  в  историю  папства   как  церковный  реформатор,
зачинатель  политики  "приспособления"  (аджорнаменто) церкви  к современным
условиям.  Иоанн  XXIII  отошел  от  откровенно антикоммунистического  курса
своего предшественника. Он был вдохновителем и главой сторонников  церковной
реформы,  одержавшей,  как  известно,  победу на II  Ватиканском  вселенском
соборе.
     С  восшествием  на папский  престол Иоанна  XXIII в  ватиканских верхах
началась ожесточенная борьба между сторонниками  нового папы и приверженцами
прежнего  курса  Пия  XII,  контролировавшими  римскую  курию,  в  частности
конгрегацию "священного"  судилища. Ее  возглавил  в  1953 г., после  смерти
Пиццардо, от®явленный реакционер кардинал Альфредо Оттавиани.
     Следует  отметить,  что  Иоанн  XXIII  не  всегда  и  не  во  всем  был
последовательным в своих планах проведения нового курса, и его влиятельные в
римской курии противники неоднократно навязывали  ему свою точку зрения. Под
их влиянием Иоанн  XXIII  в  1959 г.  подтвердил  отлучение  коммунистов  от
церкви,  провозглашенное  в  1949  г.  Пием  XII,  одобрил   санкции  против
священников-рабочих,  допустил   осуждение  и  включение   в   Индекс   ряда
произведений, в которых присутствовала критика реакционной политики церкви.
     В частности,  вскоре после избрания Иоанна XXIII папой в конце  1958 г.
конгрегация  "священного"  судилища  включила  в  Индекс книгу  итальянского
настоятеля  прихода  Сан-Донато Лоренцо  Милани.  Милани  задался  целью  на
примере  своего  прихода  выяснить  причины  упадка  церковного  влияния  на
различные слои общества.
     В настоящее время в Италии  свыше 25 тыс. приходов, большинство мелких,
Сан-Донато - один из них.  В 1957 г. в нем было 275  домов и проживало  1197
человек.
     Приход Сан-Донато - один из старейших в Италии, он возник  еще в  IX в.
Итак, десять  веков  проповедовались в Сан-Донато истины христианской  веры.
Казалось бы,  Сан-Донато должен быть твердыней религии. Милани в своей книге
показал, что это не так. Он утверждал, что подавляющее большинство населения
его прихода - неверующие. Часть жителей посещает церковь и время  от времени
выполняет основные  церковные обряды, но делает это механически,  формально,
без  какого-либо   убеждения.  Религиозные  познания   взрослого   населения
равняются нулю, молодое поколение безразлично относится к вопросам религии.
     Несмотря на отлучение  коммунистов от  церкви, большая часть  населения
Сан-Донато голосует  за  левые партии,  в  том числе за коммунистов. Вопреки
укоренившемуся в  церковных  кругах мнению,  отмечал Милани,  не  коммунисты
делают  верующих атеистами, а верующие  сперва теряют веру в  бога, а  затем
становятся коммунистами.
     Милани  поставил  перед собой  задачу вскрыть причину этого явления. Он
также  намеревался  установить,  с  помощью  каких  средств  можно заставить
коммунистов отказаться от своего мировоззрения и вернуться в лоно религии. И
вот к каким выводам пришел преподобный  исследователь. Три  основные причины
способствуют,  по  его  мнению,  распространению среди  прихожан  атеизма  и
коммунистических идей.  Первая заключается в том,  что  духовенство  и тесно
связанная  с   ним  демохристианская  партия  защищают  интересы  буржуазии,
эксплуататоров;  вторая  -   в  том,  что  религиозные  обряды   выполняются
механически,  без   внутренней  веры,  церковная   служба   стала  непонятна
большинству  прихожан,  не  производит на них прежнего  впечатления;  третья
причина  состоит в том, что попытки духовенства  сохранить  свое  влияние на
паству нерелигиозными  средствами не только не укрепляют  авторитета церкви,
но способствуют  его  дальнейшему  падению.  Под  нерелигиозными  средствами
подразумевается деятельность светских организаций при приходах (Католическое
действие  и  до) а также кинотеатры, кафе  и  бары,  спортивные клубы  и  им
подобные заведения, руководимые приходскими священниками.
     За подобного рода  "еретические" утверждения  священника  Милани должно
было  постигнуть соответствующее наказание, санкционировать которое пришлось
Иоанну  XXIII,  избранному папой  после смерти  Пия XII.  Книга  Милани была
занесена  инквизицией  в Индекс запрещенных  книг, а сам автор снят  с поста
настоятеля   прихода  Сан-Донато   и  заслан  в  заброшенный  горный  приход
Сан-Андреа  ди  Борбиана,  состоящий из  четырех  дворов.  Об  этом  решении
инквизиции было сообщено  в официальном органе Ватикана "Оссерваторе Романо"
от 20  декабря 1958  г., то  есть неполных два месяца спустя после  избрания
папы Иоанна XXIII.
     В  обвинительном  акте  "священного"   судилища  против  книги  Милани,
опубликованном  "Оссерваторе   Романо",   было  сказано   следующее:  "Желая
завоевать  авторитет  и  иметь  возможность влиять на  молодых  пролетариев,
Милани  не нашел  ничего лучшего,  как воспринять  полностью самый суровый и
безрассудный классовый антагонизм, метод профсоюзной и политической  борьбы,
восстание  против внешней структуры и организации  общества, систематическое
очернение  католических  социальных  и  политических  деятелей  и  не  менее
систематическое    и     беспощадное    осуждение    буржуазии,    постоянно
классифицируемой им  как "враг номер один" неимущих  людей".  Иначе  говоря,
священник Милани  подвергся осуждению ватиканской  инквизиции только за  то,
что  осмелился  -  исходя  из  христианских  позиций!  -  стать  на  сторону
трудящихся  и  выступить против буржуазии.  Папская инквизиция  не могла  не
осудить столь великое "злодеяние".
     "Таким образом,- отмечал по  поводу  "дела" Милани орган Ватикана,- еще
раз  повторяется злосчастный  опыт, который уже дал горькие  плоды  в других
странах  в  течение  этих  последних  лет:  священники,  которые  решительно
бросаются в бой,  желая евангельской проповедью осветить души,  кончают тем,
что   воспринимают  взгляды  и  практику,  которые  вдохновляются,  если  не
полностью, то частично, идеологией, диаметрально противоположной евангелию".
     Поразительное  по  своей  откровенности  признание   идейного  бессилия
мертвящей,  сухой,  бесплодной  католической  религиозной  идеологии   перед
цветущей, живой, всепобеждающей идеологией рабочего класса - марксизмом!
     В 1962  г. была  занесена в  пресловутый Индекс запрещенных книг  книга
иезуита Рикардо Ломбарди "Собор, реформа в области милосердия".
     Чем же  провинился  иезуит Ломбарди? За  что  он был так сурово наказан
церковью, в чем заключается его тяжкий грех?
     Иезуит  Ломбарди - не рядовой член Общества Иисуса, а один из виднейших
его  руководителей. Член  коллегии  выходящего в  Риме  иезуитского  журнала
"Чивильта  каттолика" Ломбарди был одним из  советников  папы Пия XII.  Ярый
враг коммунизма и всего прогрессивного, он в течение  многих лет выступал  с
пропагандистскими  речами   по  итальянскому  радио,   за  что  был  прозван
"микрофоном господа бога".
     В  50-х  годах  Ломбарди возглавлял так называемый  "поход  за  великое
возвращение" коммунистов в лоно церкви. Напрасно,  однако, "микрофон господа
бога"  надрывал свой  голос,  выступая  сотни  раз  по  радио с  призывами к
коммунистам  отречься от  своих взглядов  и вернуться  к религии. Иезуитский
поход провалился  с треском. Ломбарди и его  подручные не смогли  заручиться
даже  одним   "возвращением".  Видимо,  это  поражение   заставило  Ломбарди
"критически" пересмотреть свои ортодоксальные взгляды.
     В  конце  1961  г.  появилась упомянутая  книга  Ломбарди,  посвященная
предстоявшему собору, которая вызвала  в Ватикане впечатление  разорвавшейся
бомбы. Ломбарди требовал "реформировать" всю систему управления католической
церкви.  В руководящих кругах католической церкви, писал иезуит, преобладает
постыдный карьеризм, "святые отцы" больше пекутся сами  о  себе, чем о делах
церкви; в римской курии нет "свободы мнений", "за критику"  виновных жестоко
наказывают,  прелаты  живут в  роскоши,  что вызывает  возмущение  верующих;
кардинальская  коллегия  отжила  свой  век,  ее  следует  заменить   сенатом
католической  церкви, в котором должны быть  представлены не только прелаты,
но  и миряне -  руководители  клерикальных  массовых организаций  и  партий.
Наконец,  Ломбарди  требовал выработки  некоего  "христианского  манифеста",
который  следовало  бы   противопоставить   "коммунистическому   манифесту".
Иезуитский  "протестант" не без основания считал, что социальные энциклики и
прочие подобного рода "христианские манифесты", которыми изобилует церковная
литература,  не  производят  соответствующего   впечатления  на  современных
верующих.
     Ломбарди  преподнес  свой  опус на специальной аудиенции папе римскому,
причем с  дарственной надписью. И  хотя,  судя  по всему,  взгляды  Ломбарди
отвечали  чаяниям  Иоанна  XXIII, кардинал  Оттавиани добился включения  его
книги в Индекс запрещенных книг.
     Не успел утихнуть скандал с книгой  Ломбарди,  как в  Риме вышла  книга
францисканского  монаха Сиксто  Пелайя "Священники  - это  люди",  на автора
которой  обрушились столь  же  жестокие  церковные  кары, как  и  на иезуита
Ломбарди.  Францисканец   Пелайя  требовал  предоставить  священникам  право
вступать  в брак, то есть отменить целибат, который, по утверждению  автора,
калечит  духовно и  физически церковников. Но не это требование  взволновало
ватиканских иерархов.
     Пелайя    осуждал    поддержку     католической    церковью    правящих
эксплуататорских  классов. Церковь превратилась в  реакционную  политическую
партию, не без основания утверждал Пелайя,  она тесно связала свою судьбу  с
капиталистами  и  помещиками,  что  изолировало  ее от  народа,  нанесло  ей
непоправимый ущерб.
     С  не  меньшей  страстью  бичевал  францисканец  и  спекулятивные  дела
кардиналов и других вельмож Ватикана. Он писал: "Скандальные факты,  которые
становятся  ежедневно достоянием общественности и в которых  замешаны князья
церкви,  подтверждают  наши обвинения.  Мы  хотим  обратить  внимание на  то
обстоятельство, что многие церковные иерархи не соответствуют занимаемым ими
постам, а многие другие цепляются  за свои должности, несмотря на духовные и
физические  недостатки  или  всем  известные   многочисленные  финансовые  и
моральные связи, покрывающие все духовенство позором".
     Пелайя  заканчивал свою  откровенную  книгу  следующими словами:  "Всем
известны  нравы средневековья. Торквемады всегда  модны, теперь, однако, они
уже не в состоянии истязать тела, зато продолжают  истязать души и сознание.
Они  судят невиновных, не давая им  возможности защищать  себя... Священники
находятся в  худшем положении по сравнению с древними рабами: представ перед
великим инквизитором, они не вправе сказать ему:
     "Истязай меня, но прежде выслушай!"
     Францисканец  Пелайя точно  смотрел  в воду: его постигла  именно такая
участь.  Не  успела книга "Священники -  это  люди"  появиться  на прилавках
книжных  магазинов,  как "великий инквизитор"  кардинал Оттавиани  изгнал ее
автора из францисканского ордена, а книгу включил в Индекс.
     Но  все это было  последними конвульсиями  системы,  которая давно  уже
изжила себя.  Репрессии  кардинала  Оттавиани,  его  истошные  вопли  против
коммунизма, его призывы  ни на йоту не  отходить от старых догм, установок и
предрассудков только усугубляли противоречия в  католическом лагере. Рушился
старый колониалистский порядок.  Пробудились к независимой жизни народы Азии
и   Африки.   Знамя  социализма  взметнулось   над  Кубой.   Рос  и  крепнул
социалистический  лагерь. Человек,  советский коммунист,  впервые поднялся в
космос. Мир вступил в  полосу гигантской научно-технической революции. Сотни
миллионов людей всех рас и  континентов открыли себе путь к знаниям. В  этих
условиях  старое  церковное  здание,  разукрашенное средневековыми  догмами,
казалось  анахронизмом  даже  для многих  церковников.  Большинство  из  них
требовало  перемен,  обновления,  реформ, а  некоторые  и  приспособления не
только  к  этому  изменяющемуся  на наших глазах миру,  но и к  тому новому,
обновленному,  свободному  от тьмы невежества  и эксплуатации  миру, который
неминуемо наступит завтра...
        НОВАЯ ВЫВЕСКА. СТАРЫЕ ПОРЯДКИ?
     Эти настроения, это желание  перемен, стремление приспособиться к новым
условиям  второй половины  XX в.  господствовали  на II  Ватиканском  соборе
(1962-1965). На соборе  возобладали так  называемые обновленцы,  требовавшие
обновить фасад католической церкви, реформировать  ее структуру,  упразднить
такие   ее  одиозные  учреждения,   как  конгрегация  инквизиции  и   Индекс
запрещенных  книг,  прекратить  политику  отлучений  и   анафем.  Обновленцы
выступали   за  диалог   с   еретиками   -   протестантами,   православными,
мусульманами, буддистами, иудеями, за признание научных достижений, за более
гибкую политику в  социальном вопросе, за поддержку  стран  "третьего мира".
Обновленцы выступали также за  диалог  с марксистами, с неверующими, считая,
что церковное осуждение коммунизма и отлучение  коммунистов принесло  церкви
больше вреда, чем пользы.
     Сторонники прежнего реакционного курса - традиционалисты, консерваторы,
лидером которых  выступал глава  конгрегации инквизиции  полуслепой кардинал
Оттавиани, потерпели на соборе сокрушительное поражение.
     На соборе одним из первых выступивших с критикой конгрегации инквизиции
был  английский епископ Робертс,  потребовавший  установить  "инквизицию над
инквизицией". В  пресс-центре собора Робертс  заявил журналистам: "Члены св.
канцелярии используют методы, за которые их немедленно отдали бы  под  суд в
Англии.  Было бы  хорошо,  чтобы современная инквизиция не была  похожей  на
средневековую. По  моему  мнению,  теперь  между ними нет  больших различий.
Разумеется, в XX веке куда труднее  убивать, сажать в тюрьмы,  но инквизиция
продолжает порочить людей и коверкать их судьбы".
     Не менее резко высказался на соборе  25  октября 1963 г. о деятельности
департамента Оттавиани и немецкий кардинал Фрингс  - член президиума собора:
"Методы  инквизиции  не  соответствуют  современной  эпохе, ее  деятельность
вызывает всеобщее возмущение".
     Заявление  Фрингса  было  встречено  соборными  отцами  аплодисментами.
Раз®яренный  Оттавиани  попросил слово  для  ответа.  Еле сдерживая  себя от
негодования, инквизитор сказал:  "Во-первых,  я  решительно и  категорически
протестую против сказанного здесь о св. трибунале. Несомненно, это произошло
в результате чистого невежества; я сознательно употребляю это  слово,  чтобы
не сказать другое, противное христианскому  милосердию. Совершается огромная
ошибка,  когда  отрицается, что св.  трибунал всегда  обеспечивал  участие в
своей  работе  самых знаменитых  и  солидных  авторитетов. Нападками  на св.
трибунал наносится оскорбление самому папе, который является его главой".
     Однако   попытка   прикрыться  авторитетом  папы  римского  не  помогла
инквизитору. Павел VI,  сменивший на папском  престоле Иоанна XXIII, сообщил
кардиналу Фрингсу, что он разделяет его мнение о св. трибунале.
     На  соборной  сессии в октябре  1964 г. с требованием отменить Индекс и
прекратить инквизиционные процессы выступил швейцарский богослов аббат  Ганс
Кюнг, профессор Тюбингенского университета.
     В 1964 г. вышла на французском и итальянском языках книга католического
деятеля    Ганса    Кюнера    "Индекс   романус",   изданная   католическими
издательствами, в  которой  автор  требовал  отмены  Индекса.  "Индекс глуп,
ископаем, полностью  скомпрометировал себя, это единственная  книга, которую
следует запретить",- утверждал автор. Этот обвинительный акт  против Индекса
широко  циркулировал среди  соборных отцов.  На  соборе с требованием отмены
Индекса  выступили американский кардинал  Кашинг,  французский епископ  Уйг,
немецкий епископ Клевен и др.
     "Церковь  всегда опаздывает,-  заявил  на соборе 28  сентября  1965  г.
индийский  архиепископ  Д'Соуза.- Только  теперь мы  пытаемся высказаться за
свободу вероисповеданий, хотя уже 150 лет тому  назад она была провозглашена
во  многих  странах.  Нам  потребовалось  40  лет  после  "Коммунистического
манифеста" Карла  Маркса,  чтобы  папский престол выпустил энциклику "ъe-rum
Novarum". Мы знаем об  осуждении Галилея, но это не единственный такого рода
приговор. Были осуждены Ламенне, Фрейд, Тейяр де Шарден и  другие. Мы должны
заявить здесь: хватит осуждений и занесений в Индекс!"
     О Галилее говорили и другие участники собора,  требуя его реабилитации.
Французский  епископ  Элшиже   обвинил  церковь  в  том,  что  она  занимает
ретроградную позицию по отношению к культуре и науке. "В современной истории
символом этого отношения  является  дело  Галилея,-  заявил  епископ.- И  не
следует говорить  необдуманно,  что это дело относится  к далекому прошлому.
Осуждение этого человека не  было отменено.  Многочисленные ученые  считают,
что  церковь и сегодня относится  к науке так, как теологи, осудившие четыре
столетия   тому   назад  этого  великого  и   честного   ученого.   Было  бы
знаменательным  жестом, если бы церковь воспользовалась четвертым  столетием
от рождения Галилея и смиренно реабилитировала его. Современный  мир ждет от
церкви не только добрых намерений. Он ждет фактов".
     Требования  соборных  отцов  отменить  инквизицию  и  Индекс  заставили
Оттавиани  изменить тактику. Цепляясь за свой пост, он  стал  заверять,  что
готов подчиниться  решениям  собора. В  октябре 1965 г.  в  связи  со  своим
75-летием инквизитор  дал  интервью журналисту итальянской газеты  "Коррьере
делла Сера", в котором заявил:
     "Я жандарм,  стоящий  на страже  сейфа с драгоценностями. Вы думаете, я
выполнил бы свой долг, если бы заколебался, прикрыл бы один глаз, оставил бы
мой  пост? Дорогой  сын, семьдесят пять  лет - это семьдесят пять лет! Я  их
прожил, защищая определенные принципы и определенные законы. Если ты скажешь
старому жандарму, что законы будут изменены, то понятно,  что старый жандарм
сделает все от него зависящее, чтобы этого не произошло.  Но если законы все
же  будут изменены, то  бог  несомненно даст силы старому жандарму встать на
защиту  новых ценностей, в которые  он  верит. После  того, как новые законы
превратятся  в  сокровище  церкви,  обогатят ее сейф, над  всем  возобладает
только один принцип - служить церкви. А эта служба значит  -  подчинение  ее
законам. Слепое подчинение. Я ведь слепой".
     К  тому   времени  инквизитор   почти   ослеп,  но  отнюдь  не  потерял
свойственной ему  энергии  и  привязанности  к  своей  должности. Однако его
лицемерным заверениям в готовности перестроиться никто не верил.  Кто-кто, а
уж соборные отцы  знали, что верховному инквизитору церкви  доверять нельзя,
и, как мы увидим, они на этот счет не заблуждались.
     Папа Павел VI был вынужден пойти навстречу  пожеланиям соборных  отцов.
Выступая  18 ноября 1965 г. перед собором, он заявил, что осуществит реформу