намечены  еще Львом XIII,  взял на
вооружение Муссолини,  провозгласивший ее  официальной  доктриной фашистской
партии. Причем контролю этой  системы он стремился подчинить и "Католическое
действие",  что  уже никак не  могло  понравиться папе.  Поэтому  последний,
одобряя фашизм за его приверженность к корпоративизму, не преминул высказать
в указанной выше энциклике в  его адрес и критические замечания:  "Мы все же
должны сказать: кое-кто опасается, что государство подменяет собой свободную
инициативу, вместо того чтобы ограничиться необходимой помощью и поддержкой,
что новая  профсоюзная и корпоративная система носит слишком бюрократический
характер   и  что,  несмотря  на  все  свои  преимущества,  она  может  быть
использована  не  столько  для  установления  лучшего  социального  порядка,
сколько в особых политических целях".
     Однако  эти отеческие  упреки в адрес "человека  провидения"  вовсе  не
означали  разрыва  церкви  с  фашизмом,  с  которым  духовенство  продолжало
сотрудничать самым  тесным образом как до, так и после публикации  энциклики
"Квадрагезимо анно".
     Пий XI  интересовался  рабочим вопросом, но  лишь  постольку, поскольку
речь  шла о  подчинении  рабочих  воле  церкви  и  предпринимателей.  Широко
известно его высказывание о "великой трагедии XIX века, заключавшейся в том,
что церковь потеряла рабочий  класс", который "недолго находился в состоянии
нерешительности,   а   вскоре  обратился  к  антитезе  церкви,   то  есть  к
коммунизму".  Т.  Бреза.  Бронзовые врата. Римский  дневник.  Чтобы  вернуть
рабочий класс обратно  в лоно церкви, Пий XI не видел других средств,  кроме
проклятий в адрес  коммунизма и укрепления союза  с его противниками, в  том
числе с фашизмом. Действуя  таким образом, он добился обратного эффекта: еще
больше оттолкнул трудящихся от церкви и религии.
     Пий XI  был  активнейшим  участником,  а нередко и застрельщиком многих
антисоветских провокаций. Он был избран на папский престол  в момент,  когда
наступило время  признания  Советского  Союза  капиталистическими  странами.
Стало очевидным  даже для Ватикана, что надежд на быстрое крушение Советской
власти  питать  не  приходится.  Сам же факт  существования  Страны  Советов
расценивался Пием XI как самая большая угроза католической церкви.
     Вскоре  после  своего  избрания  на  папский  престол  Пий  XI  пытался
использовать  Генуэзскую конференцию,  чтобы  вмешаться  во  внутренние дела
Советского Союза. 29 апреля 1922 г. папа поручил заместителю статс-секретаря
Ватикана  Пиццардо направить  державам  -  участницам  конференции  в  Генуе
меморандум следующего содержания:
     "В  исторический  час,  когда обсуждается  вопрос  о  том, чтобы  вновь
допустить  Россию в  семью  цивилизованных  народов,  св.  престол  выражает
пожелание о  защите в  России  интересов религии, являющейся основой  всякой
истинной  цивилизации. Св. престол  предлагает поэтому, чтобы  в соглашении,
имеющем быть установленным между державами,  представленными в  Генуе, в той
или иной  форме, но  вполне ясно  и  определенно  фигурировали следующие три
условия:
     1.  Полная  свобода  совести всем российским  гражданам, а  равно  всем
гражданам других стран в России гарантируется.
     2.   Равным   образом  гарантируется  как   частное,  так  и  публичное
отправление религии и культа.
     3.  Недвижимое  имущество,  принадлежавшее или еще и ныне принадлежащее
какой бы то ни было религиозной общине,  будет возвращено  таковой и никаких
правонарушений  в  этом  отношении  совершаться не  будет". Е.  А.  Коровин.
Католицизм как фактор современной мировой политики.
     В этом меморандуме Ватикан выступал в несвойственной ему роли поборника
свободы  совести,  принцип  которой,  как известно, предавался  проклятию  в
"Силлабусе".  Конечно, Ватикан в  данном  случае добивался  вовсе не  защиты
интересов всех религиозных культов  на территории СССР, а в  первую  очередь
неограниченной  свободы  действий для  представителей  католической  церкви,
выступавших с контрреволюционных позиций. Это  было  ясно для всех.  Ведь  в
странах,  где  католицизм  доминировал,  Ватикан не  только  не выступал  за
принцип свободы совести, но решительно его осуждал. Понадобилось еще 40 лет,
чтобы католическая церковь, и  то только после ожесточенных споров, одобрила
на Втором Ватиканском соборе (1962-1965) принцип свободы совести.
     Что  касается  3-го  пункта  ватиканского меморандума,  требовавшего, в
частности, возвращения церкви национализированных у нее земельных  владений,
то он показался неприемлемым даже Ллойд Джорджу, который от имени английской
делегации предложил совсем не обсуждать его в Генуе.
     На   протяжении  1923  г.  Пий  XI   неоднократно   выступал  в  защиту
церковников, осужденных советским судом за сотрудничество с контрреволюцией.
Нападки Ратти  на Советский Союз еще более усилились  после того, как в 1924
г. католическая миссия помощи голодающим Поволжья, возглавляемая иезуитами и
занимавшаяся  не  столько  своим прямым  делом,  сколько  контрреволюционной
пропагандой,  была вынуждена покинуть  пределы Страны  Советов. В 1925 г. по
распоряжению  Пия  XI  был  создан Русский  отдел  в  Конгрегации  восточных
церквей,  во  главе  с  французским  иезуитом  М.  д'Эрбиньи,  имевшим  опыт
подпольной  работы  в  Советской  России,  куда он  в  свое  время  проник с
фальшивыми  документами.  Этот  матерый  разведчик и враг  коммунизма  сошел
впоследствии  с  ума.  В 1930 г. Русский отдел был,  реорганизован в Русскую
комиссию,  подчиненную  статс-секретариату.  Тогда же по распоряжению Пия XI
был  создан  колледж  "Руссикум",  готовивший  католических церковников  для
подпольной работы в Советском Союзе.
     Антиимпериалистическое движение, охватившее в 20-х годах  страны Азии и
Латинской  Америки,  Пий  XI,  как  и  прочие  буржуазные деятели,  об®яснял
"кознями  красной  Москвы".  Так,  на  консистории  20  июля  1927  г.  папа
утверждал,  что китайский  народ не боролся  бы с  империалистами,  если  бы
"семена раздора и революции не  были бы ввезены из-за границы...". События в
Мексике, приведшие к отделению церкви от государства, он об®явил "следствием
заражения   доктринами,  распространяемыми   публично   и   тайно   в  целях
ниспровержения человеческого общества и государственной организации".  Е. А.
Коровин. Католицизм как фактор современной мировой политики.
     Вскоре после заключения Латеранских соглашений, 2 февраля  1930 г., Пий
XI обратился с посланием к  кардиналу  Базилио Помпили, генеральному викарию
Рима,  в  котором  призывал  организовывать  молебны и другие акты  протеста
против мнимых преследований верующих в Советском Союзе. Это послание, полное
клеветнических измышлений против первой страны социализма, послужило началом
разнузданной  антисоветской  кампании,  развернутой реакционерами  во многих
странах мира. "Крестовый  поход"  Пия XI против  СССР был  задуман  с  целью
отвлечь  внимание  трудящихся  капиталистических  стран от  их  собственного
бедственного  положения,  от последствий  мирового  экономического  кризиса.
Миллионы безработных, нищета, голод, инфляция, экономический застой  - такой
была  неприглядная  действительность  в  странах  капитала,  правящие  круги
которых пытались  свалить  за это  вину  на  Советский Союз,  обвиняя его  в
злостном  демпинге-экспорте товаров  по цене ниже  себестоимости. Буржуазная
печать  с  ликованием встретила новую  антисоветскую затею  Пия  XI,  однако
трудящиеся католики  не пошли на поводу папы римского.  "Крестовый  поход" с
треском провалился.
     "История конкордатов- история страданий"
     Надежды  Пия  XI  на  то,  что  возглавляемая  им католическая  церковь
превратится  в равноправную союзницу фашистских правительств  и  восстановит
при их содействии свои позиции, не оправдались. Фашисты использовали церковь
для  захвата  власти и  разгрома рабочего  движения.  Но из этого  вовсе  не
следовало, что  они  готовы были заключить равноправный союз с  католической
церковью или следовать во всем ее программным установкам.
     Фашистские лидеры, как  в свое время Наполеон и Бисмарк,  хотели, чтобы
духовенство  и папа  беспрекословно  подчинялись  их воле. Они с подозрением
относились к  светским  организациям  церкви  типа "Католическое  действие",
считая,  что они могут стать средоточием оппозиционных сил,  превратиться  в
угрозу  их  режиму.  По  мере  того как  укреплялись эти  режимы,  Гитлер  и
Муссолини оказывали все  большее давление  на  церковную иерархию и Пия XI с
целью добиться роспуска католических организаций и  принятия таких  одиозных
фашистских установок, как расизм и антисемитизм, на что даже архиреакционный
Пий XI не мог согласиться. Он понимал, что это перечеркнет космополитическую
идеологию церкви, безнадежно подорвет ее  позиции в США и  других буржуазных
странах. Против такого беспрекословного подчинения фашизму возражала и часть
местного  духовенства  и  католических  деятелей,  тяготевших  к  буржуазной
демократии.  И Муссолини,  и  Пий  XI  пытались  доказать,  что  Латеранские
соглашения  не являются  результатом взаимных уступок.  Пий XI  считал,  что
создание  "независимого"  Ватикана  вовсе  не  означает  отказа  папства  от
руководства  католическим  движением в  Италии,  и  при  первой  же  попытке
Муссолини усилить  фашистский контроль над ним стал запальчиво защищать свои
права и прерогативы.
     К  тому   же  создание  карликового  церковного  государства   попросту
шокировало многих католических иерархов и клерикальных деятелей, мечтавших о
восстановлении былого папского  величия. Хотя  Пий XI настойчиво  доказывал,
что  маленькие размеры папского  государства  выгодны церкви,  ибо  в  таком
государстве нет социальных проблем, а следовательно, и необходимости  решать
социальные конфликты,  устранять  безработицу, подавлять забастовки и т. п.,
этот аргумент не  производил впечатления на старых "санфедистов", считавших,
что  папа, подписав Латеранские  соглашения, сделал  слишком большие уступки
фашистской Италии.
     В  свою  очередь  далеко  не все  фашисты  были  довольны  Латеранскими
соглашениями. Многие из них считали себя антиклерикалами и стремились свести
счеты  с  членами  католической  Народной  партии.  Муссолини  вынужден  был
учитывать эти настроения. Он вовсе не хотел прослыть раскаявшимся грешником,
получившим отпущение от папы римского. Публично  он вел себя по отношению  к
Пию XI высокомерно и даже вызывающе. Как было уже  сказано, после подписания
Латеранских соглашений Муссолини даже не посетил Пия XI. Он  вообще ни  разу
не  встречался  с  папой. Создавалось впечатление,  что  обе  стороны как бы
стыдились содеянного ими.
     Эти  противоречия  отразились  и  в речи  Муссолини  13  мая  1929  г.,
посвященной  заключению Латеранских соглашений. Похваляясь, что  с созданием
государства  Ватикан  окончательно  погребен  "римский  вопрос",   Муссолини
недвусмысленно   заявил,  что,  хотя  католическая  церковь  в   итальянском
государстве  занимает  преобладающее  место в  жизни народа,  она вовсе  "не
суверенна и даже не свободна" от государства и что дистанция между Ватиканом
и Римом отнюдь не меньше,  чем та, которая отделяет Ватикан от всякой другой
столицы. Муссолини также  дал понять, что соглашение с Ватиканом не означает
примирения с "популяри", членами Народной партии. "Мы не допустим,-угрожающе
сказал  он,-чтобы воскресли  организации  и  партии, которые  мы  уничтожили
навсегда...  Каждый  знает, что фашистский режим, когда он  вступает в  бой,
ведет  этот бой  до  конца  и  позади  себя оставляет пустыню...  Фашистское
государство   -  католическое,  но  оно-   фашистское,   более   того,   оно
исключительно и по самой своей природе-фашистское. Католицизм его дополняет,
и  мы  говорим  это  открыто,  выложив  карты  на  стол". И далее  следовало
заявление, вызвавшее овацию фашистских депутатов: "Мы не воскресили светской
власти пап, мы  ее похоронили; мы  оставили ей ровно  столько земли, сколько
надо, чтобы она была раз и навсегда погребена..." Е.  А. Коровин. Католицизм
как фактор современной мировой политики.
     Пий  XI был  глубоко  уязвлен  этой речью  "человека провидения".  Папа
заявил, что она содержит несправедливые, незаслуженные и даже злобные выпады
против церкви. Но Муссолини  решил доказать, что в Италии хозяином положения
является он, а  не  папа  римский и  что  Латеранские  соглашения отнюдь  не
связывают ему руки по отношению к церкви и католическим организациям. По его
приказу   были    распущены   молодежные   и   университетские   организации
"Католического  действия"  (последними  руководил  тогда  монсиньор Монтини,
будущий папа  Павел  VI),  а многие их руководители подверглись  полицейским
репрессиям.
     Пий XI негодовал. Действия  Муссолини подтверждали церковную пословицу,
что   "история   конкордатов-это  история   страданий   церкви"   ("historia
concordatorum-historia   dolorum").   Спокойно    взирать,   как   Муссолини
расправляется  с итальянским "Католическим  действием",  папа не мог. 5 июля
1931 г.  Пий  XI  опубликовал энциклику на  итальянском  языке "Non  abbiamo
bisongo"  ("Не  испытываем  нужды"), в  которой  обвинял фашистский  режим в
черной  неблагодарности  по  отношению  к  Ватикану  и  протестовал   против
преследований "Католического  действия". "Если говорить  о неблагодарности,-
сказано в  энциклике,-то  речь может  идти только  об  отношении  к  святому
престолу   партии  и   режима,  которые,   по  всеобщему  мнению,  благодаря
дружественным  связям со святым престолом  укрепили внутри и вне страны свой
авторитет и влияние, хотя  некоторым в Италии и за рубежом эти дружественные
отношения  казались преувеличенными,  так же  как слишком  широкими казались
наше расположение и доверие". Далее Пий XI писал: "Ни в  одной из стран мира
никогда  "Католическое действие" не считалось опасным  для государства, ни в
одной из стран  мира  "Католическое действие" не  подвергалось столь злобным
(мы не  видим другого слова,  которое  соответствовало бы действительности и
правде)  преследованиям, как в нашей Италии  и в возглавляемом  нами римском
епископате.  Это действительно нелепое положение, но создано  оно не  нами и
против нас".
     Осыпав  правительство Муссолини упреками и всякого  рода  обвинениями в
нарушении  буквы и духа конкордата, Пий  XI счел нужным заявить под занавес,
что данной  энцикликой  он  вовсе  не  желал  "осудить  партию  и  режим как
таковые".  Фашизм  был и оставался  для Пия  XI вполне приемлемой доктриной.
Муссолини знал это. Действительно, не прошло и года, как недавние противники
вновь  достигли  примирения. Муссолини  разрешил деятельность "Католического
действия"  при условии, что из  него будут изгнаны все  "популяри" и  оно не
станет  вмешиваться  в политику, а  Пий XI  разрешил католикам  присягать на
верность  фашизму,  чего  требовал  режим  от  всех  служащих,  студентов  и
профессуры. Муссолини по-прежнему оставался для папы "человеком провидения",
с которым всегда можно было договориться.
     Пий XI не скрывал, что ему были по душе все внешнеполитические авантюры
дуче. Ведь интересы итальянской буржуазии были папе отнюдь не безразличны.
     Особенно  энергично  Ватикан поддержал  агрессию  фашистской  Италии  в
Эфиопии (Абиссинии).  В месяцы, предшествовавшие фашистской агрессии,  орган
Ватикана "Оссерваторе Романо" доказывал  своим читателям, что оставлять  без
"пользы" естественные ресурсы Африки - непростительный грех, что европейские
державы  имеют  не  только  право,  но  и   обязанность  силой  приобщать  к
цивилизации народы, не желающие принимать ее добровольно. Накануне нападения
Италии  на Абиссинию  Пий  XI заявил, что так как итальянцы (читай: фашисты)
считают  предстоящую  войну  справедливой  и  необходимой  для  национальных
интересов  страны,  растущее  население   которой   нуждается  в  "жизненном
пространстве", то такая война "оправдана сама по себе". Комментируя в беседе
с  французским послом  при  Ватикане  Франсуа  Шарль-Ру вторжение  Италии  в
Абиссинию, Пий  XI  предупреждал его,  что  "поражение  итальянцев  скажется
отрицательно на интересах европейских стран, имеющих колонии в Африке".
     В  первый  же  день  войны   руководитель  итальянского  "Католического
действия"  епископ  Э.  Колли, действуя  с  молчаливого согласия Пия  XI,  в
послании к верующим взывал:
     "Родина  подверглась  агрессии!  (Выходит,  что   Абиссиния  напала  на
Италию!-Я.  Г.) Пусть  же  каждый  итальянец станет солдатом. Если вчера еще
кто-либо мог высказывать  свои разногласия,  то сегодня все мы должны только
подчиняться".  Ватиканский журнал "Чивильта каттолика"  11 октября  1935  г.
клеветал на Абиссинию, называя ее "типичным примером морального разложения и
духовного упадка христианского  народа,  отделившегося от  Рима в результате
раскола и ереси и тем самым оказавшегося изолированным от косвенного влияния
католицизма на его гражданские институты...".
     Один  из  приближенных Пию XI прелатов, Тиссеран, обещал в октябре 1936
г.,  что  в Абиссинии "католические миссионеры  будут  продолжать  работать,
поддерживая  цивилизаторскую  деятельность, начатую  Италией при  фашистском
правительстве  с  целью  возвратить  народу римскую  цивилизацию".  Кардинал
Ильдефонсо  Шустер, преемник  Пия  XI на  посту  архиепископа Миланского, 28
октября того же года витийствовал в своей проповеди в Миланском соборе: "Мы,
вдохновленные богом,  поддерживаем эту  национальную и подлинно католическую
миссию (то есть грабительскую войну Италии  против  Абиссинии.  -  И. Г.), в
особенности  в  этот  момент,  когда  на  полях  Эфиопии  итальянское  знамя
обеспечивает триумф  христового  креста,  рвет цепи рабства и открывает пути
для миссионеров Европы".
     Полгода  спустя,  26  февраля  1937  г., тот же  кардинал Шустер  вновь
превозносил  колонизаторские захваты Муссолини, сравнивая их с  завоеваниями
римских императоров Октавиана Августа и Константина. Он говорил:
     "В  то  время  как  Вечный  город  (то  есть Рим.-  И.  Г.)  продолжает
осуществлять  свою  двойную   цивилизаторскую  и   религиозную   миссию,   а
августейший понтифик Пий XI посылает миссионеров на край света проповедовать
слово  всеобщего спасителя  Иисуса Христа,  итальянские легионы  завоевывают
Абиссинию на сторону  цивилизации,  искореняют  в ней  рабство  и  стремятся
обеспечить  ее населению и всему человеческому обществу двойное преимущество
имперской   (Муссолини   провозгласил   Италию   после   захвата   Абиссинии
империей.-И.  Г.) культуры и  католической веры, соединенной в общем римском
гражданстве". В  другом выступлении в том  же  году кардинал  Шустер сравнил
фашистов с апостолами, назвав их "сотрудниками бога".
     История  отношений  с  итальянским  фашизмом,  по-видимому,  ничему  не
научила Пия XI, ибо он с таким же энтузиазмом, как вначале с Муссолини, стал
сближаться  с  Гитлером. Не успел нацистский  фюрер захватить власть, как 20
июля 1933 г. Ватикан подписал с ним конкордат. Это  был первый международный
документ, заключенный  Гитлером. Заключение конкордата придавало  германским
нацистам  ореол  добропорядочности в  момент,  когда они  загоняли  немецких
демократов   в   концлагеря,   устраивали   еврейские   погромы,   раздували
реваншистский психоз.
     Пий XI, хоть и считал Гитлера авантюристом и выскочкой, восторгался его
стремлением уничтожить ненавистный папе коммунизм. "Нельзя отрицать,- сказал
папа  в  беседе  с  австрийским послом  при Ватикане,-  что  Гитлер  проявил
определенную гениальность в борьбе с коммунизмом и пропагандой безбожников".
Однако   Пию   XI  пришлось   скоро  и  в  отношениях  с  Гитлером  испытать
разочарование, приправленное изрядной дозой страха.
     Развитие  событий  в  нацистской  Германии  очень  напоминало