л  впоследствии
Наполеона III "человеком  проведения в благодарность за вооруженную  помощь.
Находясь в Гаэте, Пий IX 20 апреля 1849 г. заявил, что требования о введении
новых  порядков, которым  он вынужден был  ранее уступить, преследовали цель
"разжигать  смуты, уничтожить основы справедливости, добродетели, честности,
религии и  ввести,  распространить  и  насадить  повсюду,  нанося тем  самым
огромный  ущерб всему человеческому обществу, ужасающую социалистическую или
даже коммунистическую систему, в принципе несовместимую с понятием о праве и
противоречащую самому здравому смыслу". Дж. Канделоро. Католическое движение
в Италии.  В апреле 1850 г., когда Римская республика была  задушена, Пий IX
возвратился в Рим.
     Несмотря  на то,  что  в  распоряжении  Пия  IX находились  французские
войска,  присланные Наполеоном III, наемная швейцарская  гвардия  и "папские
волонтеры"-пестрое сборище из  наемников разных национальностей, папа жил  в
постоянном страхе перед народом.
     Правой рукой Пия IX и главой его правительства в течение  почти  30 лет
был кардинал Джакомо Антонелли. Папа  боялся Антонелли  (он называл его "мой
сатана") и в то же время держался за него. Несмотря на кардинальское звание,
Антонелли не  был  священником.  Папский  наместник  глубоко  ненавидел  все
прогрессивное,   отличался  ненасытной   страстью   к   наживе   и  любовным
похождениям.  Антонелли  слыл   финансовым   гением,   преумножившим   путем
различного  рода  спекуляций  и  финансовых  махинаций  не  только  капиталы
папского престола, но и свои собственные. Ловкий кардинал оставил после себя
огромное состояние, которое оценивалось в  100 млн.  скуди,  из коих 30 млн.
было в бриллиантах  и  других  драгоценных  камнях.  А. П. Лопухин.  История
христианской церкви в XIX в.
     Сам Пий IX, как и многие его предшественники на папском престоле, любил
великосветскую жизнь,  балы,  гулянья, карнавальные шествия. Отсюда  римская
пословица: "Vita di papa"-"Жить по-папски", то есть роскошно. По праздникам,
после  молебна,  папа  устраивал на  крыше собора Петра пиршества, в которых
участвовала римская "черная" знать, кардиналы и  прочие церковные и светские
знаменитости. Мастай-Ферретти был  заядлым бильярдистом. Во всех его дворцах
имелись бильярдные залы. Кардиналы  и другие ватиканские вельможи знали, что
лучший способ заручиться доброжелательством "святого отца"-это проиграть ему
партию в бильярд.
     Папе  было известно,  что  его  правительство  состоит  из  продажных и
разложившихся чиновников. Говорят, что однажды его врач сказал ему:
     - Святой  отец, я хотел бы  попросить  вас об одолжении: у  меня сын  -
бездельник, неуч,  пропойца... -Понял,-ответил  Пий IX.-Вы считаете,  что он
созрел для работы в нашем правительстве.
     Да,  Мастай-Ферретти знал, чего стоит его правительство, но никаких мер
для исправления положения не принимал.
     Пий  IX возглавил  борьбу  реакционных сил  против об®единения  Италии,
которое угрожало средневековым привилегиям "святого  престола". Папство было
главным застрельщиком феодальной контрреволюции в Италии.
     Папа отлучил от церкви вождей итальянского национально-освободительного
движения Мадзини и Гарибальди и всех тех, кто боролся за об®единение страны.
Не было  такого проклятия, такого бранного слова, которых бы папа не посылал
в  адрес  итальянских патриотов.  Волки, изменники,  фарисеи,  воры,  лжецы,
лицемеры, одержимые водянкой, нечестивцы, исчадия сатаны, враги бога, адские
чудовища,  воплощенные демоны, смрадные трупы, предатели,  иуды - вот далеко
не полный букет эпитетов, которыми наделял "святой отец" тех, кто боролся за
об®единение  своей родины.  В. Гладстон. Рим  и  папа перед судом  совести и
истории.
     По указанию Пия IX иезуиты организовывали  банды религиозных фанатиков-
"сан-федистов", которые сеяли террор в южных областях Италии, грабя и убивая
итальянских  патриотов  во  имя  "святого отца  и  господа  бога".  С  этими
головорезами  итальянским   властям   пришлось  бороться  еще   долго  после
об®единения страны.
     Идеологическим  кредо  Пия IX  был  "Силлабус", или "Список современных
заблуждений", провозглашенный  им в  1864 г.  В  "Силлабусе"  Пий  IX предал
проклятию не только коммунизм, социализм, но и всю современную цивилизацию в
целом. Пий IX проклял, в частности,  всех тех, кто утверждал, что "церковь в
своей деятельности не должна  пользоваться насилием и обладать прерогативами
светской власти" (заблуждение XXIV); что "церковь  не  имеет естественного и
законного права приобретать  и владеть  земными благами" (заблуждение XXVI);
что "папа должен примириться и  прийти к согласию с прогрессом, либерализмом
и современной цивилизацией" (заблуждение XXX) и так далее. В "Силлабусе" Пий
IX   называет   свободу   совести   "безумием",   свободу   слова-"смердящим
заблуждением".
     В середине XIX в., писал Пальмиро Тольятти, когда Европа содрогается от
первых  больших   капиталистических  кризисов  и  законы  капиталистического
производства  и  международного  обмена регулируют жизнь  народов  и  решают
судьбу войны  и  мира, когда появляются  США на  мировой  арене  и борьба за
колонии  приобретает  лихорадочный  ритм,  когда  в Париже вспыхивает  пламя
пролетарской революции,-в этих условиях папство Пия IX продолжает оставаться
не  только  в отношении  позиций,  которые оно  защищает,  но и в  отношении
оружия,  которое оно употребляет в их защиту, в основном феодальной властью.
Свой  конфликт с  итальянским государством оно мыслит  в свете  феодальных и
династических отношений.
     В надежде укрепить свои позиции Пий IX созвал  вселенский собор. Первый
Ватиканский  собор (под таким  названием он вошел  в  историю) был одним  из
самых коротких-он продолжался всего около  10 месяцев. На открытии собора, в
конце 1869 г., присутствовало 323 иерарха - кардиналы, патриархи, епископы и
архиепископы и  4  тыс.  прелатов.  После  бурных  дискуссий  Пию  IX  и его
сторонникам удалось навязать собору догмат о папской непогрешимости. Один из
участников  собора  - хорватский  епископ  Иосиф Штроссмаер,  не  пожелавший
голосовать за догмат о папской непогрешимости,  заявил, что всей воды в реке
Тибр  не хватило  бы, чтобы  смыть  грязь даже  с самой  маленькой странички
постыдной  истории  папства. Эти  слова могут  служить  достойной  эпитафией
тысячелетней истории католической церкви.
     "Узник Ватикана"
     Потуги  Пия   IX   задержать  развитие   истории  оказались   тщетными.
Существование   самостоятельного  папского  государства  с  его   архаичными
феодальными  порядками,  инквизицией, полицейскими  в рясах являлось главным
препятствием к об®единению Италии. 19  июля 1870 г. Наполеон III, вступивший
в войну с Пруссией,  был  вынужден  отозвать  свои войска из  Рима. Это дало
возможность итальянскому народу  наконец ликвидировать светскую власть папы.
Территория папского государства стала частью об®единенной Италии. Нескольких
артиллерийских залпов, произведенных 20 сентября 1870 г.  гарибальдийцами на
подступах к Риму, было достаточно, чтобы папское государство прекратило свое
многовековое существование. Рим был присоединен к Италии и стал ее столицей.
     В течение последующих  восьми лет своего правления Пий IX  настаивал на
возвращении ему светской власти. В ноябре 1870 г. он  об®явил  себя "узником
Ватикана" и предал анафеме  тех, кто  принимал какое-либо участие во  взятии
Рима.  В  марте 1871 г. руководство  церкви  об®явило верующим,  что им  "не
дозволяется"  ("поп expedit") участвовать в выборах итальянского парламента.
В энциклике "Ubi nos" ("Когда мы") от 15 мая
     1871 г. папа осудил "Закон о гарантиях и прерогативах  (правах)  папы и
св.   престола  и  о   взаимоотношениях   государства  и  церкви",  принятый
итальянским  правительством  13  мая,   несмотря  на   то   что  этот  закон
предоставлял  католической церкви широкую свободу деятельности в  стране. Он
также  отказался  от ежегодной  субсидии  в  3225000  лир  (1  622  425  ам.
долларов), которая гарантировалась  ему этим законом  в качестве компенсации
за потерю  светской власти и соответствовала сумме расходов папского двора в
последние  годы  существования  церковного  государства.  Принятие  субсидии
означало бы признание итальянского государства. Папа же был убежден, что оно
вскоре развалится.
     Не без злорадства встретил папа Парижскую коммуну. С одной стороны, он,
как и духовенство  Франции, метал громы и молнии против коммунаров,  обвиняя
их  во  всех смертных грехах и  призывая  к  беспощадной  расправе с ними, с
другой-он считал, что коммуна-это  кара господня на буржуазию за ее  прошлый
антиклерикализм.  "Интернационал,  вооруженный факелами  и  керосином,-  это
инструмент божеского гнева. Выбирайте:
     с папой или Интернационалом!"-взывал орган иезуитов в  Италии "Чивильта
каттолика" в начале 70-х годов, обращаясь к правящим кругам Франции.
     Комментируя  выпады Пия IX против Интернационала и социализма, К. Маркс
писал в
     1872   г.    в   отчете   Генерального   Совета   Гаагскому   конгрессу
Интернационала: "Его святейшество папа Пий IX излил свой гнев в обращении  к
депутации швейцарских католиков.
     "Ваше   республиканское  правительство,-   сказал  он,-   считает  себя
обязанным  принести  тяжелую   жертву  тому,  что   называют  свободой.  Оно
предоставляет право  убежища большому числу людей самого низкого пошиба. Оно
терпит у себя секту, называемую Интернационалом, которая хотела бы поступить
со  всей  Европой   так,  как  она  поступила  с  Парижем.  Этих  господ  из
Интернационала,  которые, кстати, отнюдь не господа,  следует опасаться, ибо
они действуют в интересах вечного врага бога и рода людского. Зачем защищать
их? За них нужно молиться".
     Сначала повесьте их, а потом уже помолитесь за них!"

     "Римский вопрос".
     Добиваясь  ликвидации светской власти пап, итальянская буржуазия тем не
менее  не выступала  против  католической  церкви  как  таковой.  По  словам
итальянского историка Фабио Кусина, экономическая действительность  породила
воинственный  антиклерикализм  итальянской  буржуазии,  но  ею   он  был   и
ограничен.  Правда,  итальянская буржуазия с таким  же  энтузиазмом  скупала
отчужденные от церкви земли, как в свое время это делала французская. Но она
и  не  помышляла  посягать  на религиозный  авторитет  католической  церкви.
Свободомыслие было ей чуждо.
     "Освободив"  папу  от тягот светской власти, итальянские буржуа мечтали
заключить союз капитала и  креста, видя  в религии, церкви и  папе "полезные
для общества" элементы. Эту идею выразил еще в 1850 г. известный итальянский
политический деятель, будущий премьер-министр об®единенной Италии, идеолог и
лидер  умеренно-либеральной буржуазии  Кавур,  заявив,  что  "для  прогресса
необходимо участие двух моральных сил, могущих  воздействовать на  общество:
религии  и   свободы",  подразумевая,  естественно,  под   свободой   власть
буржуазии.   Вот  почему,   согласно   "Закону  о   гарантиях",  итальянское
государство  не только обеспечивало свободу  действий папе и папской курии и
неприкосновенность Ватикана и других занимаемых папой дворцов и зданий, но и
устанавливало для папы  ежегодную  субсидию, от  которой  он, как  уже  было
сказано, демонстративно отказался.
     Итальянское правительство из®яло из  владения церкви 940 тыс.  гектаров
земли,  но  это  были  главным  образом  залежные земли,  которые  приносили
незначительный  доход.  В руках  церкви  остались  богатейшие  латифундии  в
Лоретто,  Ассизе  и  Падуе.  Иначе  говоря,  и   после  "ограбления"  церкви
итальянской    буржуазией    Ватикан    продолжал    оставаться   крупнейшим
землевладельцем.
     В области политической итальянское государство вело себя также довольно
мягко по отношению к своему клерикальному противнику, продолжавшему нападать
на  него и вызывать против него ненависть и вражду во всем мире. Несмотря на
острую полемику и словообильные протесты левых либералов, а также на то, что
проекты  антиклерикальных  законов  периодически вносились  на  рассмотрение
парламента и даже частично им принимались, католическая церковь пользовалась
всеми привилегиями мученика и жила припеваючи. Как отмечал один современник,
в  Италии  "за  церковью,  презираемой  и  ненавистной,  ухаживают,  как  за
сумасшедшей  бабкой в ожидании ее  смерти". Так на деле  выглядел  "ужасный"
антиклерикализм Кавура и его преемников.
     Лишенный светской власти, Пий IX до последнего дня своей жизни не терял
надежды возвратить утерянное с помощью французских или австрийских штыков.
     Папа-"узник" в деньгах не очень нуждался. Потеря Рима и светской власти
способствовала, как ни странно может показаться на первый взгляд, укреплению
папских финансов.  Папа  сразу освободился  почти  от всех своих  долгов, на
покрытие которых  уходило до этого около половины его доходов:  "узник" ведь
был неплатежеспособным в силу "обстоятельств, не зависящих от  него". Сильно
сократились расходы курии,  связанные с содержанием явной  и тайной полиции,
армии, чиновников  и  т. п.  Итальянское государство  сохранило за  церковью
имущество  стоимостью  в 1  млрд. лир (приблизительно  500  млн.  долларов),
продолжавшее давать  изрядную ренту. К тому же во время распродажи церковных
земель часть из них была приобретена доверенными людьми Ватикана, оставшись,
таким образом, в его владении.
     Многие из церковных предприятий  по  торговле мукой, солью и так  далее
незадолго   до  присоединения  Рима  к   Италии  превратились   в  "частные"
акционерные  общества,  продолжая свою деятельность под контролем  Ватикана.
Доход  от "гроша  св.  Петра" постоянно  увеличивался. В 1866 г.  "грош  св.
Петра" составил  1800  тыс. долларов, а в начале  70-х годов- свыше  4  млн.
долларов.
     К перечисленным источникам папских доходов следует добавить  доходы  от
продажи  папских  орденов и  дворянских  титулов,  плату  за  разрешения  на
смешанные  браки,  поступления  от  бракоразводной   деятельности  трибунала
"Рота", доходы  от паломничества, ценные  подарки и наследства.  Итальянский
историк Сальвемини указывает на  еще один источник дохода Ватикана-дивиденды
от ценных бумаг, которые стали накапливаться в Ватикане при  Пие IX. Ватикан
продолжал получать немалый доход и от продажи индульгенций.
     Эти данные свидетельствуют, что Пий  IX, запершись  в Ватикане, не  мог
испытывать  никаких  финансовых  затруднений.  Тем  не  менее  он  постоянно
жаловался  на  свое   "бедственное"   положение.   В  католических   странах
духовенство распространяло среди  верующих  лубочные  картинки, изображавшие
папу  узником, спящим  в темнице  на соломе. Этим преследовалась цель пошире
открыть  для  церкви  кошельки  католиков во  всем  мире.  Благодаря  такому
фарисейству  "бедный" Пий  IX  совершил  поистине  "чудо": он  не только  не
оставил своему преемнику долгов, но  даже завещал ему 30  млн. лир (около 15
млн. долларов) наличными.
     Необходимо  указать и  на другое немаловажное для  папства  последствие
ликвидации светской власти. Лишившись ее, папство тем самым "очистило"  себя
от наиболее  уродливых и  позоривших  его  в общественном мнении  атрибутов:
террористического аппарата (полиции,  тюрем, военного министерства) и  таких
проявлений  "экономической"  политики, как  торговля  должностями, сдача  на
откуп целых отраслей хозяйства, налогов. Папа стал только главой церкви, что
способствовало  укреплению авторитета церкви  и  его лично  и  возрождению в
массах  иллюзий  в  отношении "христианских  добродетелей",  якобы  присущих
духовенству вообще и папе в частности. Всем этим не преминул воспользоваться
пропагандистский церковный аппарат еще  при Пии IX  для  укрепления  влияния
церкви в массах.
     Курс на сближение с буржуазией
     Политические  и материальные  интересы  неуклонно толкали  католическую
церковь  к союзу  с бывшим ее  противником-буржуазией.  Папство,  церковь  и
клерикальные   организации    постепенно   вживались   в   капиталистическую
действительность.  Особенно сближала  их  общая  вражда к  социалистическому
движению. По мере развития рабочего движения и роста социалистических партий
католическая церковь и  буржуазия все более  четко  осознавали необходимость
заключения друг с другом политического союза и готовы были взаимно  простить
друг другу старые обиды и прегрешения.
     Во  Франции  союз  католической церкви  с  буржуазией  впервые  открыто
осуществился в 1848  г.,  когда эти  две силы  об®единились  для  совместной
борьбы   с   рабочим  классом.   Представитель   клерикалов  во  французском
Национальном собрании Монталамбер  убеждал  буржуазных  парламентариев,  что
"христианский народ  можно  устрашить, кроме штыков, и другими  мерами: там,
где соблюдается закон бота, сам бог выполняет обязанности полиции". Религия,
уверял он, обязывает не только подчиняться власти, но и уважать ее. "Мне нет
необходимости повторять,-восклицал  Монталамбер,-что  религия  означает  для
собственности... В чем заключается сегодняшняя проблема? Привить уважение  к
собственности  тем,  кто  ее  не имеет.  Но я не знаю  другого  средства для
достижения  этого, за исключением одного: заставить их верить в бога! И не в
неопределенного бога эклектиков той или другой системы, а в бога катехизиса,
в  бога,  продиктовавшего  десять заповедей,  осудившего  навеки  воров. Вот
единственная вера, действительно общедоступная, способная с успехом защищать
собственность".
     Церковь устами  Монталамбера открыто говорила,  что она готова окружить
ореолом благодати буржуазный строй и играть роль его духовной полиции.
     Союз буржуазии  и церкви стал основой империи Наполеона III. В Германии
сближение  между католической церковью и буржуазией наступило тоже  в период
революции 1848 г., когда впервые появились католические союзы и об®единения,
заигрывавшие  с рабочими. Идеологом таких организаций был архиепископ Майнца
Кеттелер. В своей книге "Рабочий вопрос и христианство", изданной в 1864 г.,
Кеттелер гневными словами бичевал капиталистическую эксплуатацию, но  только
для того, чтобы призывать рабочих  искать  спасения в  католической религии,
что вполне устраивало буржуазию. К. Маркс в связи с этим писал Ф. Энгельсу в
1869  г.:  "Во  время...  поездки  через  Бельгию,  пребывания  в   Ахене  и
путешествия  вверх по Рейну я убедился, что  необходимо энергично бороться с
попами, особенно в католических местностях. В  таком  направлении я  и  буду
действовать  через Интернационал. Эти  собаки (например, епископ  Кеттелер в
Майнце, попы на Дюссельдорфском с®езде и  так далее) заигрывают, где это  им
кажется удобным, с  рабочим вопросом. В 1848 г. мы  фактически поработали на
них,  они  одни  воспользовались  плодами  революции   в   период  реакции".
Католическая  церковь,  напуганная пробуждением рабочего класса,  стремилась
втереться к нему  в доверие, предлагая  одновременно свои услуги буржуазии в
качестве укротителя пролетариата.
     В Италии  процесс сближения католической церкви с буржуазией совершался
медленнее  и с большими трудностями,  чем в других странах.  Но даже  в 70-х
годах, когда Пий IX особенно злобствовал против ненавистных  ему  либералов,
стремление  клерикалов   распространить  свое  влияние   на   трудящихся,  в
противовес социалистам, не могло не вызвать симпатии буржуазии. В 1874 г. на
конгрессе об®единения клерикальных организаций Италии
     "Опера деи  конгресси" была  принята  резолюция,  призывавшая создавать
католические  рабочие  союзы,  которые должны  были  действовать,  исходя из
принципов "христианской любви" и "непротивления злу", то  есть непротивления
капиталистической эксплуатации. Что касается крестьян,  то  тот же  конгресс
обязывал  католические  организации  охранять  их от  "проказного  заражения
антирелигиозными, революцио