вождении кардиналов и дипломатического корпуса
доставлен в подземелье, где в  одной из стен была  открыта  ниша. Когда гроб
вставляли  в нее,  он застрял,  и один  из санпьетрини втолкнул его на место
ударом  сапога.  Среди  присутствующих находился  патриарх Венеции  кардинал
Джузеппе Сарто. Он шепнул стоявшему рядом с ним монсиньору Карло Респиги:
     - Ты видел? Вот чем заканчивается славный путь папы-пиночком!
     Этот  Джузеппе  Сарто,  позволивший  себе  бросить такую  шекспировскую
реплику  при захоронении  Льва XIII,  накануне  конклава не котировался  как
кандидат в папы.
     Однако папой был избран именно он, Джузеппе Сарто.

     Кто такой "портной"?
     Как же это  случилось? В  конклаве участвовало 62 кардинала, из  них 24
иностранца и  38 итальянцев.  Для  избрания нового папы с®ехались почти  все
кардиналы,  за  исключением  австралийца  Морвона, который  не успел вовремя
прибыть в Рим.  Среди высших иерархов церкви преобладало мнение,  что больше
других  имел  шансов  быть  избранным  статс-секретарь  Льва  XIII  кардинал
Рамполла  дель  Тиндаро.  Он слыл  за способного  дипломата,  осторожного  и
осмотрительного  в  своих высказываниях  и поступках,  отличался  редкостной
работоспособностью и показным благочестием. Говорили, что Рамполла вставал в
5 утра и  до  12 часов ночи трудился, отрываясь лишь  для еды и молитвы. Два
раза в день он посещал мессу, которую отстаивал на коленях. Рамполлу считали
сторонником  французской  ориентации.  Предполагали,  что  в  случае  своего
избрания он будет продолжать  курс Льва XIII. Представители австро-немецкого
блока  выдвинули кандидатуру  кардинала Готти, главы конгрегации  пропаганды
веры, ведающей деятельностью миссионеров.
     Конклав заседал  четыре дня -  с  1 по  4 августа. Было проведено  семь
туров голосования. При первом Рамполла получил 24 голоса, Готти-17, Сарто-5.
С  каждым  новым туром число  поданных  за Сарто  голосов росло.  Результаты
второй баллотировки выглядели так: Рамполла-29, Готти-16, Сарто-10. Опасаясь
победы Рамполлы,  прогерманская партия  устами краковского кардинала Пузины,
выступавшего  от имени  австрийского  императора,  провозгласила  отвод  его
кандидатуры.  Со времен  средневековья правом  отвода пользовались  Австрия,
Испания и Франция.
     Отвод вызвал резкие протесты сторонников Рамполлы. Сам Рамполла заявил:
     - Я сожалею, что светской властью в вопросе избрания папы нанесен столь
серьезный удар свободе церкви и достоинству святой кардинальской коллегии. Я
энергично протестую против этого.  Что касается моей  скромной  особы, то  я
заявляю, что для меня  нет ничего  более почетного и  более  желанного,  чем
избрание.
     Рамполла  решительно отказался снять свою кандидатуру.  Он  надеялся на
поддержку   конклава.  Но  кардиналы   не   решились  прогневить  императора
Франца-Иосифа, единственного главу  государства,  с которым  после 1870 г. у
Ватикана не  возникало конфликтов.  Конклав  не  мог  не  учесть  враждебное
отношение  Австро-Венгрии  -  ведущей  католической  державы-к  Рамполле.  В
последующих   турах  кандидатура  Сарто  продолжала  медленно,  но  уверенно
набирать  число  сторонников.  В  седьмом  туре  Сарто  получил  50 голосов,
Рамполла-10, Готти-2. Часть  сторонников Рамполлы  проголосовала  за  Сарто,
когда тот пообещал  упразднить право вето (отвода),  что он действительно  и
сделал после своего  избрания.  Таким  образом, Сарто стал  папой  благодаря
поддержке  кардиналов  австро-венгерской  ориентации.  Став  папой,  Сарто в
благодарность за оказанную ему услугу  назначил  кардинала Пузину секретарем
конгрегации   священной   канцелярии.   Когда   были   оглашены   результаты
голосования, декан кардинальской коллегии Орелья ди  Санто-Стефано обратился
к Сарто с традиционным вопросом:
     - Согласен  ли ты стать папой? Кардиналы считаются "братьями во Христе"
и обращаются друг к другу на "ты".
     На этот раз вопрос не был праздным, учитывая, что во время баллотировок
Сарто  слишком  категорично  и  настоятельно  просил  кардиналов  снять  его
кандидатуру, утверждая, что он "недостоин" избрания в папы.
     На вопрос Орельи Сарто издал только глухой стон. Орелья вновь  повторил
свой вопрос:
     - Отвечай, согласен ли ты стать папой?
     - Я недостоин! Я недостоин! Забудьте меня! - плача, отвечал Сарто.
     Среди  кардиналов раздались  возмущенные голоса в адрес новоизбранного.
Некоторые кричали ему:
     - Кончай комедию, соглашайся! Сарто  продолжал стонать и мотал отчаянно
головой. И только когда Орелья  в пятый раз потребовал от него ответа, Сарто
наконец изрек заветное:
     - Да, согласен!
     - Какое имя ты себе избираешь? - последовал второй  традиционный вопрос
кардинала Орельи.
     На этот раз Сарто не медлил с ответом:
     - Пий, братья мои.
     Кардиналы   поняли:  новый  папа  будет   тянуть   церковь  обратно,  к
"Силлабусу" Пия IX, для сторонников Льва XIII наступали тяжелые времена...
     Избрание  Джузеппе  Сарто  было  для всех неожиданностью. Рассказывают,
что, когда один из прелатов, стремясь сообщить стоявшему у окна ватиканского
дворца журналисту,  что  избран Сарто (по-итальянски-портной),  стал жестами
имитировать шитье, журналисты никак не могли уловить смысл его жестикуляции.
Тогда прелат стал сводить и разводить пальцы,  изображая ножницы, в надежде,
что это наведет журналистов на мысль,  что победил Сарто. Но они решили, что
фамилия  нового  папы  начинается на латинскую букву "V". Это их  еще больше
сбило с  толку, ибо в  кардинальской коллегии  два человека носили  фамилию,
которая начиналась на букву "V", это были братья Ванутелли. Журналисты стали
гадать: кто  же из  двух братьев победил? Одним словом, шансы всех возможных
папабилей были взвешены, и только имя Сарто никому не пришло в голову.
     В  тот же  вечер,  когда  отзвучали  благодарственные молебны  и  вновь
избранный  папа удалился  на отдых, к нему пришел с поздравлениями монсиньор
Карло Респиги.
     -  А помнишь пиночек, который достался на прощание  Льву  XIII?-сказал,
смеясь, Сарто своему другу. - Такой пиночек и меня ждет в конце моего пути.
     Вслед за Респиги к папе  явился секретарь кардинальской коллегии  Мерри
дель  Валь.  Он принес тексты обращения к  главам государств с извещением  о
вступлении  на  престол  нового папы,  требовавшие подписи  вновь избранного
понтифика. Сарто  подписал документы  впервые своим  новым  именем -  Пий X.
Одновременно он отблагодарил дель  Валя  за его  работу во  время  конклава,
вручив ему  конверт с  кругленькой суммой.  Вернувшись в свой кабинет,  дель
Валь нашел там  прелата  делла  Кьезу, заместителя статс-секретаря,  который
полюбопытствовал  посмотреть  на  подпись нового  папы. Тогда  никто не  мог
предполагать, что первому из этих двух прелатов-дель Валю-суждено было стать
вскоре  статс-секретарем,   а  другому-делла  Кьезе-преемником  только   что
избранного понтифика...
     Что же представлял собой новый папа с такой прозаической фамилией-Сарто
(портной)?  Родился  он  в  Северной  Италии,  в  области  Венето,  в  семье
небогатого крестьянина,  обремененного  большой семьей. В юном  возрасте  он
поступил в духовную семинарию. В Венето крестьянские семьи, чтобы избавиться
от  лишнего рта и заиметь подмогу, посвящают одного из своих детей церковной
карьере. Обычно такому крестьянскому сыну в сутане покровительствует местный
помещик,  делающий это  отнюдь не  без  корысти: ведь священник  из  чувства
благодарности будет защищать интересы  своего покровителя и поддерживать его
в спорах с крестьянами. Именно таким служителем культа и стал Сарто. Вначале
он  добросовестно   выполнял  свои  обязанности   сельского   кюре,   строго
придерживаясь  самых  ортодоксальных взглядов. Рвение  молодого  падре  было
замечено  и  оценено  по  заслугам  духовным  начальством:  он  стал  быстро
продвигаться по церковно-служебной лестнице. В 49 лет-уже епископ, а в 58  -
кардинал и патриарх Венеции. Чем выше он  поднимался по  церковной лестнице,
тем ортодоксальнее становился. Он не  без гордости заявлял: "Я не дипломат и
в  политике ничего  не понимаю". Но такое открещивание от политики было тоже
своего рода  политикой,  тем  более что  этот  "противник  политики"  всегда
решительно осуждал социализм и социалистов.
     Став  патриархом Венеции,  Сарто приложил  немало  сил,  чтобы укрепить
местные клерикальные  организации, носившие ультраправый  характер. Один  из
его биографов, бенедиктинец Фридолин  Сегмюллер, пишет, что патриарх  Сарто,
находясь  в  Венеции,   "для   удержания  своих   прихожан  от   участия   в
социалистическом движении основал  католические рабочие союзы". Он был одним
из  основателей "Банка  св.  Марка".  Местная клерикальная буржуазия  в этом
"мужицком кардинале" (cardinale di campagna), как она же его не без ехидства
окрестила,  души  не  чаяла.  Его щедро  снабжали  деньгами на "общественную
деятельность".
     И все  же,  только реакционными  взглядами Сарто нельзя  об®яснить  его
избрание  папой. В кардинальской коллегии реакционностью  вряд ли можно было
кого-либо тогда удивить. Почему же выбор кардиналов пал именно на Сарто?
     Скорее  всего,  это  об®ясняется  политикой  маятника, характерной  для
истории церкви. Многие церковники, в особенности итальянцы, считали, что Лев
XIII занимался высокой политикой  в ущерб чисто  церковным делам. Социальная
демагогия  Льва XIII, выраженная в наиболее  яркой  форме в энциклике "Рерум
новарум",  хотя и  была  направлена против социализма и  коммунизма,  многим
реакционерам казалась чуть ли не "революционной". Как бы там ни было, но Лев
XIII все-таки призывал капиталистов заботиться  о рабочих, а такие призывы в
глазах церковных обскурантистов превращались почти в социализм.  Эти ультра,
или "санфедисты", как  их называли, хотели  видеть  на  папском престоле  не
политикана,  подобного  Льву XIII, а  пастыря,  действующего  в традиционном
церковном  стиле,  "а-ля  Пий  IX".  Для  такой  роли  наиболее   подходящим
кандидатом  оказался  кардинал  Джузеппе  Сарто,  и  он,  как  показало  его
правление, полностью оправдал надежды консервативно настроенных иерархов.
     Означал  ли  действительно  приход  в апостолические  покои  папы Сарто
возврат  к временам Пия IX?. Да, в  том смысле, что новый  папа сделал своим
девизом  римское  изречение:  "Против новшеств, верность  традиции"  ("NiHil
innovatur  nisi quod traditium est"). Сарто был  сторонником обскурантизма в
стиле "Силлабуса". С другой стороны,  даже при всем своем желании Пий  Х  не
мог вернуть  церковь полностью на  позиции Пия  IX.  Конечно,  Сарто,  как и
Мастай-Ферретти, не пылал любовью  к буржуазии,  лишившей  папство  светской
власти, значительной доли богатства и  традиционного влияния.  Но еще больше
он  не  терпел  социалистов, превратившихся при  нем в  могучего и  грозного
противника буржуазии.  Ведь конечной своей  целью социалистическое  движение
об®являло достижение социальной справедливости, удовлетворение всех духовных
и материальных  потребностей  людей, уничтожение  всякого угнетения  и любых
форм эксплуатации. "Это  невозможно!" -  утверждала  церковь. С маниакальным
упорством она отрицала саму возможность достижения справедливого социального
порядка путем  революционной  борьбы, ибо если  признать, что такой  порядок
достижим без церкви, то кому и зачем в таком случае она нужна?
     Церковь не в силах уже была  бороться  одновременно против  буржуазии и
пролетариата, как это  она еще пыталась делать при  Пии IX. Пию Х и церкви в
целом не оставалось ничего другого, как вслед за Львом XIII  согласиться  на
роль младшего партнера буржуазии по борьбе с социализмом.

     Новый папа, новые порядки
     Появление в Ватикане нового хозяина всегда влечет за собой  перемены не
только в  политике  церкви, но и  в повседневном быту  вельмож и  чиновников
курии.
     Лев XIII отличался аристократизмом: он был почти недосягаем для простых
верующих,  да и со своим ближайшим  окружением  держался высокомерно. Правом
сидеть  в присутствии  "святого отца"  пользовались только главы государств,
коронованные  особы  и   кардиналы.  Простые  смертные,  получавшие  у  него
аудиенцию, должны  были стоять перед ним на коленях. Лев XIII не пользовался
часами, писал гусиным  пером, в его ближайшем окружении не было женщин, если
не считать его сестры.
     Совсем другие порядки воцарились в апостолическом дворце с появлением в
нем Пия X. Новый папа в обхождении был демократичен. Своих гостей он любезно
усаживал  в кресла. Перебравшись в Ватикан, Пий Х ни  в чем не изменил своих
провинциальных   привычек.  Как   и  до  этого,  он  продолжал  пользоваться
дешевенькими часа  ми-луковицей,  писать обыкновенной  канцелярской  ручкой,
причем чистил  перо  о  манжеты своей белоснежной сутаны, отчего  они всегда
были  измазаны чернилами. У Сарто было шесть сестер и один  брат. Три сестры
всегда жили с  ним. Пий Х снял для  них вблизи  Ватикана апартаменты, но они
ежедневно появлялись в папских покоях, обедали вместе с братом.  В  качестве
домоправительницы  Пий  Х поселил  в своих апартаментах немку  Терезу  Бонг,
основательницу монашеского  ордена св.  Анны,  властную  и  хитрую  женщину,
игравшую видную роль в окружении папы, где  ее прозвали "кардинальшей". Зная
о ее  влиянии на Пия X, многие обращались к ней за покровительством, которое
она оказывала за щедрые подношения.
     По распоряжению Пия Х папские покои были перенесены со второго этажа на
третий,  а  статс-секретариат  разместился на первом этаже. Второй этаж  был
оборудован  для аудиенций. Такое  размещение  сохранилось  в  апостолическом
дворце до настоящего времени.
     Пий Х вошел  в историю как первый папа,  увидевший  кинофильм. Это была
короткометражная лента о реконструкции колокольни св.  Марка  на одноименной
площади в  Венеции.  Фильм очень  понравился папе, он смотрел  его множество
раз,  узнавал  в  кадрах  друзей  и  знакомых, тыкал  в них пальцем,  громко
выкрикивал их имена, смеялся, одним словом, вовсю наслаждался зрелищем.
     Нельзя  сказать,  чтобы  Сарто  был  классическим   непотистом.  Своего
племянника священника  Джованни  Батисту Паролина он держал в далеком горном
приходе, не покровительствуя ему. Пий Х  помогал своим сестрам и брату, но в
меру. Никто из них не разбогател от его щедрот.  Папа был скуповат. Он любил
счет  деньгам,  записывал  свои  расходы  и  доходы  в  большой  старомодный
конторский  гроссбух, с которым никогда  не расставался. Его статс-секретарь
Мерри  дель Валь рассказывает в своих  воспоминаниях,  что папа  застраховал
свою жизнь в американской "Лайф иншюранс  компани" на крупную сумму, завещая
ее выплату своим сестрам  и брату.  Римский понтифик, страхующий свою жизнь,
да  еще  в  американской  компании,-разве  это   не  парадокс?  Разве   этот
поразительный факт не говорит о том,  что Сарто больше доверял  американской
страховой компании,  чем  господу  богу, наместником которого  на  земле  он
числился? Бог богом, а  кошелек кошельком. По-видимому, именно так рассуждал
папа Пий X. Это,  однако, не помешало Ватикану сперва (в 1951 г.) причислить
его к  лику блаженных,  а потом  (в  1954 г.) возвести в сонм святых.  Какая
великолепная реклама для "Лайф иншюранс компани"!
     Кроме родственников, а  их у  него было  немало,  при Пии  Х  в Ватикан
получило доступ  множество его друзей и почитателей из его родной  провинции
Венето. Папа охотно принимал и угощал их,  показывал с гордостью свои  новые
владения. Шумные, говорливые и прожорливые друзья нового понтифика на первых
порах  превратили папские  покои  в  подобие цыганского табора,  к  ужасу  и
возмущению старожилов курии.
     Частым гостем Пия  Х  в Ватикане был  приходский священник дон Джузеппе
Санремо, тоже из крестьян  и  родом из Венето.  В  его  обязанности  входило
развлекать  папу  веселыми историями, что  он  и  делал  с достойным лучшего
применения  рвением.  Санремо  обладал  громоподобным голосом и был  большим
любителем красного вина, которому отдавал должное и сам папа  Сарто. Судя по
взрывам  смеха,  которые раздавались  в папских покоях, когда там пребывал с
визитом  дон Санремо,  Пий Х  действительно получал  большое удовольствие от
общения со своим тезкой.
     Сарто  не пытался подражать  аристократам.  Говорил  он чаще  всего  на
венецианском диалекте. Как и все  крестьяне, он был грубоват,  шутки  его не
отличались  утонченностью. По его распоряжению в папском дворце был построен
лифт, на котором он любил кататься. Лифт обслуживал  20-летний светловолосый
паренек, сын одного  из ватиканских садовников. Папа,  встречая его в лифте,
неизменно говорил ему:
     - Светлячок, ты большой жулик (Biondin, te si una gran canagia).
     Хотя кардиналы потратили немало слов, чтобы вырвать у Сарто согласие на
принятие папской тиары,  новая  должность,  судя по всему,  пришлась ему  по
душе.
     Папа  охотно  позировал, часто по нескольку  часов в  день,  далеко  не
первоклассным живописцам  и  скульпторам,  которые оставили  потомству целую
галерею его портретов и бюстов  весьма посредственного качества.  Пию Х явно
нравилась  роль  верховного  владыки  католической  церкви,  для  управления
которой  он   считал   себя   вполне  подготовленным.  Придворные   льстецы,
славословившие его скромность, простоту,  кротость и мудрость,  пользовались
его благосклонностью и симпатией.
     Пий Х энергично и решительно взялся за  выполнение  своих  обязанностей
наместника бога на  земле.  Как  и  при  вступлении  на  престол Льва  XIII,
швейцарская гвардия потребовала от папы "отступного".  Когда ему доложили об
этом, он, не задумываясь,  продиктовал  приказ  о  немедленном роспуске этой
"армии". Решение  папы  вызвало  сенсацию. Властям,  церковникам  и верующим
Швейцарии, да и самим гвардейцам пришлось потратить немало времени и усилий,
чтобы вымолить прощение и упросить папу отменить свое решение.
     При  новом  папе  в  Ватикане сильно  возросло влияние иезуитов.  Сарто
всегда тяготел к ордену Лойолы, занимавшему ультрареакционные позиции. С. Д.
Сазонов,  посланник  России  при  папском  дворе,  проницательный  дипломат,
располагавший надежными источниками информации, писал в своих воспоминаниях,
что нового  главу  католической церкви  окружали люди, которые  были обязаны
своим возвышением главным образом близости к ордену иезуитов и к  стоящим за
ним  ультрамонтанским  кругам, то  есть экстремистской партии, которую можно
назвать "католической  черной  сотней".  Подобные  же мнения  высказывали  и
другие авторитетные зарубежные наблюдатели.
     Этот крестьянин  на папском престоле оказался не только решительным, но
и  мстительным  человеком. Рамполлу, своего главного соперника на  конклаве,
занимавшего при Льве XIII ключевой пост статс-секретаря,  он назначил главой
Библейской  комиссии, созданной  для того, чтобы в зародыше задушить научную
критику  Библии.  Делла Кьезу, заместителя Рамполлы по  статс-секретариату и
его  единомышленника, Пий  Х  обещал  назначить нунцием в Испанию, что  было
связано  с возведением в кардинальское звание. Когда же  слух  об  этом стал
муссироваться  в   прессе,  он  послал   его  архиепископом   в  Болонью,  и
кардинальскую  шапку  тот  получил  только  шесть  лет  спустя после  смерти
Рамполлы.  Такими  примерами  мелочной  мстительности правление  папы  Сарто
изобиловало.
     В лице Мерри дель  Валя Пий Х  нашел послушного исполнителя своей воли.
Дель Валь, сын испанского  аристократа,  родился в  Лондоне.  Отец  его  был
дипломатом.  Обладая изысканными, вкрадчивыми манерами, знанием  иностранных
языков  и  ватиканской  "кухни",   он  представлял  собой   тип  куриального
карьериста,  крайне реакционного по своим взглядам. Новый папа назначил  его
статс-секретарем. В 39 лет  он  был уже кардиналом.  Будучи  всецело  обязан
своим молниеносны