й подготовки и  обладал  отличной  реакцией,  в
совершенстве владея несколькими системами  ведения  рукопашного  боя;  они
могли умело использовать любой предмет как для зашиты своего об®екта,  так
и для нападения на противника. Они лениво покуривали, попивая пиво.
     Перехватив взгляд Григория Марковича, мгновенно насторожились, ожидая
приказа или принимая этот взгляд как знак опасности.
     "Хорошие ребята!" - подумал Григорий Маркович и  успокаивающе  кивнул
им головой.
     В этот момент к его столику направился мощный атлет с черной бородой.
Он подошел к нему, присел за столик и начал что-то быстро шептать.



        ПОПЫТКА ПРОДАТЬ ОРДЕНА

     Несколько раз Савелий наведывался к тому бистро, где они с  Казимиром
договорились встретиться, но  тот  не  появлялся,  и  Савелий  решился  на
отчаянный шаг: он задумал продать свои награды, столько лет свято хранимые
им.
     Когда он через несколько дней после падения вертолета в воду очутился
у монахов, то был очень удивлен, обнаружив  у  себя  в  кармане  аккуратно
завернутые в тряпочку ордена и медаль. Каким-то чудом он  успел  захватить
их перед своим всплытием у афганского офицера. Свои награды он  вручил  на
хранение Учителю и взял их, когда тот отпустил его "в мир".
     Савелий примерно уже знал, что денег, вырученных за награды, хватит и
на то, чтобы оплатить иммиграционным властям  свою  справку  и  для  того,
чтобы оплатить авиабилет до Москвы.
     Базары любой восточной страны похожи один на другой  и  разнообразием
товаров (можно  купить  все  -  от  ржавого  гвоздика  до  ракеты-носителя
космического спутника, были бы  деньги)  и  шумным  разноязычием  забавных
продавцов, зазывно выкрикивающих свои "магические" заклинания  в  надежде,
что именно их товар привлечет покупателя и заставит его подойти если и  не
для того, чтобы купить, то  хотя  бы  поговорить  с  ним  и  скрасить  его
одиночество.
     Вероятное именно поэтому на Востоке очень  почитаемы  те  покупатели,
которые умеют торговаться и  презираемы  те,  которые  покупают  за  цену,
назначаемую продавцом. Да, именно сам процесс купли-продажи и  движет  все
торговлей Востока. А высшим искусством продать свой товар  владеют  только
самые опытные продавцы, и этот опыт передается по наследству.
     Если покупатель сумел так повести торговлю,  что  выторговал  хороший
товар  почти  бесплатно,  показав  при  этом  себя  достойным,  партнером,
продавец ни на секунду  не  загрустит  о  потере  и  с  восхищением  будет
рассказывать всем родным и знакомым, как его сумел обхитрить такой опытный
и уважаемый покупатель.
     Савелий любил посещать такие базары, но только тогда,  когда  у  него
появлялись хоть какие-нибудь деньги. Он умел торговаться и  мог,  пройдясь
по продуктовым рядам, напробоваться,  как  говорится,  "под  завязку",  не
заплатив за это и цента. Но ему становилось так  неловко,  словно  удалось
незаметно украсть, да еще и получить благодарность от хозяина.
     Сейчас Савелий сам выступал в  качестве  продавца  и  должен  был  бы
привлекать покупателей, однако чувствовал какую-то неловкость, даже злость
на самого себя.
     Он выбрал очень неудобное место для продажи, даже просто для ожидания
- на самом солнцепеке. Неловко вытащив из кармана  сверток  с  орденами  и
медалью, развернул тряпицу, расправил ее так, чтобы были видны награды. Он
стоял молча и неподвижно, словно статуя.
     Яркое солнце вскоре вцепилось в Савелия мертвой хваткой, будто  решив
наказать строптивого человека, отважившегося бросить ему вызов. Пересохшие
губы Савелия потрескались, но он  продолжал  упрямо  ста  ять  в  ожидании
своего покупателя.  Некоторые,  заметив  странного  продавцам  стоящего  в
отдалении, из чистого любопытства подходили, смотрели на ордена,  тыкались
на такое выражение глаз, что пожимали плечами и удалялись прочь.
     Савелий уже потерял счет  времени,  когда  рядом  с  ним  остановился
отлично одетый мужчина с фотоаппаратом  через  плечо.  Он  был  худощав  и
достаточно строен для своих шестидесяти лет.
     Мужчина взглянул на награды, потом на лицо Савелия, покачал головой и
хотел пройти мимо, но вдруг неожиданно для самого себя подошел ближе.
     - Продаешь? - не очень дружелюбно спросил он.
     - Да,  продаю.  Вот,  можете  посмотреть,  сэр  -  как-то  неуверенно
отозвался Савелий пересохшими губами.
     Что-то в нем было такое, что иностранец решил все-таки поторговаться.
Он спокойно взял орден Красной Звезды, осмотрел его  со  всех  сторон.  Он
рассматривал тщательно, не торопясь, и это начало действовать на  Савелия.
Он насупился и начал явно раздражаться. Когда же тот взял в  руки  медаль,
поднес ее ко рту и стал пробовать дна "зуб", Савелий и совсем разозлился:
     - Это настоящие, не подделка! - громко бросил он и добавил по-русски:
- Не веришь, мать твою. - И снова по-английски  -  Я  за  них  свою  кровь
проливал! - И вновь по-русски - Что б тебе  зубы  отфуячило!  Пробует  он.
Банан иди пробуй!
     Наконец,  американец,  словно  удовлетворившись   качеством   товара,
согласно кивнул головой
     - О'кей, двести пятьдесят долларов за все!
     - Ага, согласен! - усмехнулся Савелий несколько задиристо.  -  Триста
долларов США за каждый орден и двести за медаль!
     - Нет, - покачал головой тот. - Триста за все!
     - Двести пятьдесят "гринов" за каждый! - упрямо сказал Савелий.
     - Как хочешь, - сказал американец и повернулся.
     - Ну че ты дергаешься!? Че дергаешься? - порусски вспылил  Савелий  и
добавил  по-английски  -  Ладно,  сэр,  уговорил  триста.  -  Он   хлопнул
покупателя по плечу и сунул ему сверток.
     Американец недоуменно посмотрел на него, но полез в карман и  вытащил
пухлый бумажник, но в этот момент Савелий добавил:
     - Триста "баксов" за каждый орден и сто пятьдесят за медаль!
     Американец внимательно посмотрел на Савелия и неожиданно сказал:
     - О'кей! Пусть будет триста за орден и сто пятьдесят за медаль.
     Он начал отсчитывать доллары, но Савелий снова поменял свое решение и
поднял цену:
     - Четыреста баксов за каждый орден к двести за медаль!
     - Но вы сказали, сэр, что триста и сто  пятьдесят!  -  явно  удивился
тот.
     -  Ага,  сказал.  Пятьсот  "баксов"  за  каждый  предмет!   -   вдруг
раздраженно выпалил Савелий.
     - О'кей! - неожиданно миролюбиво сказал  американец  и  снова  открыл
бумажник.
     - Вы не поняли, сэр, они не продаются! -  тихо,  но  твердо  процедил
сквозь зубы Савелий.
     - Нет-нет, я как раз все наконец-то и понял! - улыбнулся  тот.  -  Ты
очень хороший русский солдат! Я тоже воевал. Во Вьетнаме.  И  тоже  пролил
там свою кровь. Возьми, это тебе! - сунув  руку  в  бумажник,  он  вытащил
стодолларовую бумажку, похлопал Савелия дружески по плечу, затем вместе  с
орденами отдал ему. После чего повернулся и пошел прочь.
     - Спасибо, сэр! - прошептал удивленный Совелий  и  вдруг  услышал  за
спиной женский голос.
     - А ты - парень что надо! Савелий повернулся и увидел перед собой  ту
самую девушку, благодаря  которой  им  удалось  избавиться  от  привода  в
полицию:
     - Как ваше здоровье? - участливо поинтересовался Савелий.
     - А здоровье у меня всегда было отменное! - хитро улыбнулась девушка,
загадочно уставившись в его глаза.
     - Вы хотите сказать... - растерянно проговорил Савелий.
     - Именно это я и хочу сказать! - она вдруг заразительно  рассмеялась.
- Просто я все видела и решила  вам  помочь  избавиться  от  об®яснений  в
полицейском участке!
     - В таком случае спасибо за помощь!
     - Не стоит благодарности просто ты мне понравился, мой мальчик!  -  с
явным намеком произнесла девушка и красноречиво замолчала, не отрывая глаз
от него, потом интимно прошептала: Меня зовут Гюли.
     - Савелий, - смущаясь, ответил он, пожимая протянутую девушкой руку.
     - Ты правда мне нравишься, мой мальчик, - томно  проговорила  Тюли  и
провела длинным наманикюренным пальчиком по  его  щеке,  потом  еще  тише,
интимно  прошептала  -  Мне  хочется  встретиться  с  тобой.  Ты  как,  не
возражаешь? - Она кокетливо отступила на шаг от Савелия, словно  предлагая
получше рассмотреть ее.
     Савелий принял ее игру и с  серьезной  миной  стал  рассматривать  ее
длинные стройные ноги, тонкую талию и пышную грудь.
     - Ну, как? - с улыбкой спросила девушка и потянулась  своими  пухлыми
губками к его губам.
     Савелий попытался отстраниться, но  совсем  не  оттого,  что  он  был
против, а от  неожиданного  смущения  в  необычной  для  него  атаки.  Его
неловкие  движения,  не  выражающие   особого   сопротивления,   а   также
настойчивость Гнали привели к тому, что девушка его  все-таки  поцеловала,
крепко прижавшись к нему своим упругим телом.
     Некоторые прохожие остановились в нескольких метрах от них и  не  без
удовольствия наблюдали за ними. Оторвавшись от его губ, Гюли повернулась к
ним и раздраженно проговорила:
     - Вы что, в кино пришли? Тогда платите за просмотр по десять "баксов"
с носа!
     Зевак как ветром сдуло, и девушка с улыбкой повернулась к Савелию:
     - Ну что, мой мальчик, понравилось? Пошли со мной.
     - Понимаешь, Гюли... - смущенно  заговорил  он  и  вывернул  карманы,
затем вытащил стодолларовую бумажку. - У меня проблема  с  наличностью,  а
свою карточку я  оставил  на  рояле,  который  унесли  в  форточку.  -  Он
усмехнулся. - Это все, что у меня есть, а тратить их не имею права:  нужны
для другого. Так что, извини.
     - Глупый мой мальчик! - ласково проговорила девушка и прижалась к его
груди. - Эти бумажки не проблема: их у меня достаточно! Ты мне нужен, и  я
не хочу зарабатывать на тебе,  наоборот,  хочу  сама  потратить  на  тебя.
Пошли, я очень хочу тебя. Сначала в ресторан, а потом ко мне, в мою уютную
и мягкую постельку. - Она обняла его эа талию и увлекла за собой.
     Савелий  не  заметил,  что  в  нескольких  шагах  за  ними   следовал
чернобородый здоровячок.



        ЗНАКОМСТВО С ГРИГОРИЕМ МАРКОВИЧЕМ

     Григорий Маркович снова сидел за своим столиком в ресторане и  лениво
наблюдал за сценой. Рядом с ним, как обычное за  другим  столиком,  сидели
его телохранители.
     На сцену в такт с  нежной  мелодией  вышли  две  симпатичные  молодые
девушки в прозрачных  костюмах,  стилизованных  под  мужские.  Они  начали
танцевать профессионально и вдохновенно, разыгрывая небольшой спектакль.
     Изображая томительное ожидание, обе девушки легко порхали  по  сцене.
Наконец появилась та, которую они ждали: стройная, гордая  и  неприступная
красавица,  одетая  в   строгое,   закрытое   платье.   После   нескольких
танцевальных "разговоров" то с одной партнершей, то  с  другой,  во  время
которых неприступную красавицу недвусмысленно соблазняли, она  наконец  не
выдержала страстных атак и  безвольно  опустила  руки.  Обе  ее  партнерши
удивительно  плавными,  ласкающими  движениями  начали  медленно  обнажать
красавицу и обнажаться сами, возбуждающе прикасаясь к ее и своим  интимным
местам.
     "Да, профессионально работают, бестии. Сюда бы одну!" -  промелькнуло
у Григория Марковича, но в этот момент он заметил, как в зал вошла молодая
пара.
     Это были Савелий и Гюли.  Они  заняли  места  через  два  столика  от
Григория Марковича, сделали заказ, и вскоре  им  принесли  бутылку  виски,
мясное блюдо для Савелия, фрукты и пепси. Гюли  наполнила  бокал  виски  и
пододвинула Савелию.
     В это время представление лесбиянок достигло пика.  Они  оставили  на
себе только чулки и перчатки и настолько искусно изображали страсть,  что,
казалось, действительно находятся в экстазе. Наконец все закончилось,  три
девушки замерли в полном изнеможении, и свет, падающий на сцену,  медленно
погас.
     Девушек наградили бурными аплодисментами, и они, грациозно  покачивая
пышными формами, удалились со сцены.
     Савелий уже заметно опьянел, но Гюли продолжала подливать и подливать
ему виски, а сама только прикасалась к бокалу и ставила его назад.
     - Мне уже достаточно, спасибо, - пытался сопротивляться Савелий. -  Я
же давно не пил, Гюли, и ел мало.
     - Еще немного, мой  мальчик!  -  смеялась  она  и  чуть  не  насильно
заставляла выпивать очередную порцию.
     - Мне же нельзя, - сказал он по-русски, поперхнувшись,  и  зашелся  в
кашле. - Я же зарок дал своему Учителю.
     - Ты сказал "учитель"? - спросила она и томно  добавила:  -  Я  люблю
учителя. - Гюли взяла его руку, положила себе  на  грудь,  а  своей  рукой
начала гладить его бедро, затем обняла и потянулась к его губам. Он  пьяно
пытался сопротивляться,  но  девушка  добилась  своего  и  снова  страстно
впилась в его губы.
     В этот момент рядом с их столиком раздался грубый мужской голос.
     -  Эй,  парень,  ты  что  делаешь?  Это  моя  девушка!  -  сказал  он
по-английски с довольно сильным акцентом.
     Савелий оторвался от губ Гюли  и  поднял  голову:  перед  ним  стояла
внушительная фигура - парень  лет  тридцати  с  круглым,  восточного  типа
лицом, обрамленном пышной бородой.
     - Нет, приятель, ты что-то путаешь:  это  моя  девушка!  -  пьяновато
улыбнувшись, ответил Савелий, уверенный, что здесь какое-то недоразумение.
     Гюли отстранилась от него и стала наблюдать, что будет дальше.
     - Ты что, не понял? Это  моя  девушка!  Уебывай  отсюда!  -  тихо,  с
угрозой произнес бородатый незнакомец, хватая Савелия за руку.
     Савелий, раз®яренный хамством парня, вскочил изза столика и отшвырнул
руку-незнакомца.
     - Это ты вали отсюда, - зло бросил он и добавил по-русски - Засранец!
Или я тебе твою же руку засуну в твою задницу! - Он  сделал  успокаивающий
пасс руками, приводя свои нервы в норму, и принял боевую стойку.
     Парень ехидно усмехнулся и попытался схватить его за руку.
     - Ты что, не понял? Я ж тебе  сейчас  жопу  порву,  -  снова  добавил
Савелий по-русски.
     - Отлично по-русски ругаетесь... - услышал Савелий спокойную  русскую
речь и быстро  повернулся.  Перед  ним  стоял  мужчина  лет  пятидесяти  в
элегантном темно-сером костюме. Рядом с ним - двое внушительных парней.
     - Никак земляк? - проговорил мужчина  и  недвусмысленно  взглянул  на
бородатого  забияку,  затем  угрожающе  добавила  -   Сразу   видно!   Тот
нахмурился, но продолжал тупо стоять.
     - Это ты должен сделать так, чтобы тебя здесь не было видно! Ты понял
меня? - на чистом английском произнес он голосом, не терпящим возражений.
     Бородатый оглядел его, потом стоящих за ним парней, угрюмого  Савелия
и понял, что ему лучше подчиниться:
     - О'кей, я все понял! Извините! - примирительно произнес он и тут  же
удалился.
     Мужчина повернулся к Савелию:
     - Меня зовут Григорий Маркович, -  представился  он,  протянув  руку,
крепко пожал, затем неожиданно  добавил  с  хитрой  улыбкой:  -  А  вас  -
Савелий, не так ли? - Усмехнувшись замешательству Савелия, он похлопал его
по плечу. - Вот и отлично! - Он посмотрел на сидящую за столиком Гюли. - У
вас неплохой вкус! - поцеловав  ей  руку,  он  сделал  знак  официанту:  -
Гарсон, это все за мой счет!
     - Ну зачем, Григорий Маркович! - смутился Савелий.
     - Не обижайтесь, Савелий.  От  души,  хорошо?  Савелий  неопределенно
пожал плечами.
     -  Вот  и  отлично!  -  Он  похлопал  его  по  плечу.  -  Веселитесь,
развлекайтесь: еще  увидимся!  -  Он  подмигнул  ему  и  пошел  к  выходу,
сопровождаемый своими телохранителями.
     Савелий растерянно смотрел ему вслед, ничего не понимая.
     Гюли вскинула вверх большой палец:
     - Ты такой сексуальный,  мой  мальчик!  -  Она  вновь  обняла  его  и
прижалась к его губам.
     Допив до конца бутылку виски, Гюли заказала еще одну, но попросила ее
не раскупоривать, затем заказала фрукты, потом все это решительно  оплатил
Савелий. Она подхватила его под руку и повела из ресторана.
     У входа они сели в такси  и  через  несколько  минут  уже  входили  в
небольшой домик  старинной  постройки.  В  этом  домике  проживало  четыре
семейства, и каждое имело свой отдельный вход.
     Гюли занимала две небольшие комнатушки с  низкой  восточной  мебелью.
Была и маленькая кухонька, а рядом ванная комната с туалетом.
     - А у тебя здесь  очень  уютно,  -  заплетающимся  языком  проговорил
Савелий, когда Гюли усадила его на диван.
     - Сейчас, мой мальчик, посиди немного, а я переоденусь  и  накрою  на
стол, - сказала Гнали, суетливо  порхая  по  квартирке,  не  замечая,  что
Савелий уже завалился на бок и заснул.
     Когда  она  приняла  ванну,  переоделась,  натерев  перед  этим  свое
стройное тело благовониями, и  вошла  в  комнату,  то  удивленно  покачала
головой
     - Видно я, действительно, переусердствовала, - озабоченно  произнесла
она.
     Затем подошла к дивану и начала осторожно раздевать его догола. У нее
были сильные руки, и это не составило ей большого труда. Раздев  его,  она
разложила на полу матрац, застелила постель и  осторожно  перетащила  туда
Савелия. После этого она и его тело натерла благовониями.
     Его душистое тело,  к  тому  же  прекрасно  сложенное,  привлекло  ее
внимание:  дыхание  стало  прерывистым  и  частым.  Девушка  действительно
по-настоящему захотела,  чтобы  ее  взял  этот  парень.  Как  же  она  так
опростоволосилась? Да и выпил-то он всего ничего: граммов триста,  триста,
пятьдесят. Видно, и в самом деле непьющий.
     Интересно, откуда он? Весь в шрамах,  наколка  какая-то  странная  на
плече. Череп с костями, что ли? И слово странное - РЭКС!  А  какая  нежная
кожа у него, как у ребенка! А на руках, как напильники.  Какие  сильные  и
жилистые руки! Неожиданно она взяла его руку и положила  его  пальцы  себе
между ног. Ее охватила такая сладкая истома, что не в силах  более  с  ней
бороться, она начала ласкать себя его пальцем. Вот так... так... так! Еще!
Еще! Ну!? Ну!? Ну! Ее вдруг охватила дрожь, ток пробежал по всему телу,  и
она громко вскрикнула. Затем дернулась несколько раз всем телом и  замерла
в упоении.
     Полежав так несколько минут, девушка решила во что  бы  то  ни  стало
испытать это ощущение снова, но с его непосредственным  участием.  Неужели
она не сможет привести его в чувство, не сможет его  расшевелить?  Сможет!
Еще как сможет! Она наклонилась над ним и стала языком ласкать его  грудь,
живот, опускаясь все ниже и ниже, пока не прикоснулась к его  плоти.  Чуть
заметно Савелий вздрогнул.
     "Ага, просыпаешься, мой мальчик!" - пронеслось в  ее  голове.  Теперь
так... так... Она обхватила его  губами  и  начала  нежно  ласкать.  И  он
отозвался на эти ласки: рука Савелия нежно прикоснулась  к  ее  волосам  и
начала гладить их. Потом и Савелий уже не смог сдерживать нахлынувшего  на
него желания. Его руки соскользнули вниз и стали ласкать ее влажную плоть.
Тело Гюли мгновенно напряглось, а сердце готово было выскочить из груди.
     Савелий повалил ее на спину и нетерпеливо вошел в нее.
     - Милый мой мальчик! - шептали ее губы.
     - Боже мой! Боже! - кричал он по-русски.
     - Да! Еще! Еще! Хочу тебя!  Глубже!  Так!  Та-аак!  -  кричала  Гюли,
терзая его спину, ягодицы, а ее тело извивалось в страстном порыве.
     Их тела покрылись потом, и он стекал на белоснежную простыню.
     - Как хорошо! Милый! Милый! Давай я встану  на  колени...  -  девушка
быстро повернулась к Савелию спиной и  опустилась,  сильно  прогнувшись  в
спине.
     - Да-а-а! - закричала она, когда Савелий вошел  внутрь.  Она  уже  не
стеснялась  и  рычала  совсем  позвериному  от  охватившего   ее   полного
удовлетворения. Потом рухнула на постель и  замерла  под  Савелием,  не  в
силах больше двинуть ни рукой, ни ногой.
     Савелий  тоже  несколько  минут  лежал  неподвижно,  потом  приподнял
голову, увидел рядом с собой бутылку виски и два бокала, не вставая, налил
в них виски и самый полный протянул Гюли ко рту:
     - Выпьем, Гюли, за тех, кого мы навсегда потеряли! - вдруг ни с  того
ни с сего произнес он, в