Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Детективы. Боевики. Триллеры
   Остросюжетные книги
      Елизавета Михайличенко, Юрий Несис. "Ахматовская культура" или "Не ложи мне на уши пасту!" -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  -
задумчиво проговорил я, глядя вслед удаляющемуся автобусу.-- А то у Вовы из-за тебя дочку арабы похитили... Не хочу я быть свидетелем того, что сейчас будет... -- Боря, не уходи!-- мяукнул Умница.-- Вова, ребята, я не виноват! То есть, виноват, но не совсем... Об®ективно не виноват! Я об®ясню, вы поймете. Она меня завезла. В лес. В рощу. Вы не поверите: столы, скамейки, мангалы и урны. И ни души... Зверски избивала, пока я не сказал, что вирус у Вовы. -- Почему у меня, сука?-- тихо спросил Вувос. -- Потому что я подумал, ты единственный, кого она не найдет так сразу. А если и найдет, то не изобьет, как меня, не справится... Кроме того, Боря, подтверди, что мы всех остальных проверили... под подозрением оставались только ты и Елка. Не мог же я сказать Елке, что вирус у нее... У Вувоса просто руки опустились. Пришлось вмешаться и об®яснить по-простому, на уровне голых причинно-следственных связей: -- Смотри, Умница. Там, в роще с мангалами, ты неудачно спас свою морду. Из-за тебя единственная дочка Вувоса стала заложницей у арабских друзей твоего Ахмата. -- Да, Боря!-- спохватился Умница.-- Хорошо, что я теперь могу тебе сказать! У Елки-то тоже сына украли. Там, в России. Представляешь? Я кивнул: -- Знаю. И знаю из-за кого. Умница слегка смутился и, явно не желая продолжать эту тему, повернулся к Вувосу: -- А сколько лет дочке? Вувос молча на него смотрел. -- Три,-- процедил я. -- Так это еще ничего,-- приободрился Умница.-- Еще маленькая, ничего не понимает. Это не будет для нее психической травмой... Я на всякий случай ненавязчиво встал между Вувосом и Умницей. -- Фима,-- сказал я, пока Вувос старался ненавязчиво меня обойти, а Умница, как бы случайно, двигался в противоположном направлении,-- тебе предоставляется последнее слово. Что ты намерен делать? -- В полицию надо заявить,-- пискнул Умница. -- В полицию ты уже заявлял,-- напомнил я. Хоровод вокруг меня ненавязчиво ускорялся. -- Я намерен делать все, что вы скажете!-- выпалил Умница.-- Для спасения ребенка надо сделать все. Это святое... Ребята! Я знаю! Надо подделать термос. Я подделаю. А вы обменяете его на ребенка. Вувос остановился, и Умница чуть не влетел к нему в об®ятия. -- Мы втроем обменяем его на ребенка,-- доходчиво сказал Вувос.-- Ты, я и Боря. Так что постарайся. Сколько тебе надо времени? -- Завтра к обеду будет готово,-- обреченно вздохнул Умница.-- Можно было бы и раньше, но уже все закрыто. Придется кое-что докупить с утра. -- Докупим,-- кивнул Вувос.-- Я тебя сам отвезу к открытию. И в Старый город заскочим, прикупишь себе арабскую одежду. Что-нибудь неброское. -- З-зачем?-- побелел Умница. -- Пока не знаю,-- признался Вувос.-- До обеда придумаем что-нибудь нетривиальное. -- Кстати, о нетривиальном,-- мстительно сказал Умница.-- Ребята, тут одна проблема. Вирус, он не сам по себе, а в питательной среде. В данном случае, Боря знает, в сперме. -- В кроличьей,-- подтвердил я, вспомнив разговор в аэропорту. -- Ну так вот, ватики[45]. Вы в стране давно, где тут поблизости кроликов разводят? А я искусственную вагину сварганю. Вувос передернулся: -- Ты что, охренел? Кто их тут будет разводить, некашерных? -- Плохо,-- подытожил Умница и, опасливо косясь на Вувоса, процитировал: "Ну ничего. К утру придумаем что-нибудь нетривиальное". Усмехаясь, он медленно вытащил из кармана два квадратных пакетика и вальяжно, как король Молдаванки -- блядям, выдал нам по презервативу: -- К утру, ребята. Надеюсь, обойдетесь без искусственной вагины? Пока они отличат от кроличьей, Номи уже будет дома. -- Может, ты сам справишься?-- мрачно предложил Вувос. Умница самодовольно развел руками: -- Ребята, имейте совесть... Я же не кролик. Вы же видели -- только что проводил. 15. Пся крев. К полуночи нам стало ясно, что план вызволения Номи потребует, кроме немалого личного мужества и немалых личных средств. Мужества нам с Вувосом было не занимать, а вот денег и занять не у кого. Пришлось идти на шабашку. Мы хорошо так посидели в кустах, в засаде. В траве валялась пустая бутылка и вскоре должна была обрести свою пару. Мы ждали "час собаки", как день зарплаты. И дождались. В полвторого с моего балкона сбросили альпинистскую веревку. -- Хорошо, что ты не ревнивый,-- сказал Вувос. В лунно-фонарном свете блестели железные побрякушки на черной коже куртки, а прическа Левика выглядела еще отвратительнее. Дюльфером (сам научил) он спустился на газон и, взглянув на пустое еще крыльцо, быстро зашагал в сторону амуты. -- Посиди один,-- бросил я Вувосу и пошел за сыном. Вот и пришло время им заняться. Не отпуск, а сплошное бебиситерство -- через ночь слежу за детьми. Куда это он идет? Уж не вирус ли проведать? Красться пришлось недолго. Левик спустился в амуту и, озираясь, скрылся в крайнем доме у обрыва. Там уже мерцал свет свечи. Я хотел было подобраться поближе к дому, но вовремя заметил еще одно существо примерно в такой же экипировке, только помельче, да прическа, вроде, была девичья. Пришлось посидеть в тени минут десять. Чувствовал себя, как советская женщина, занявшая две очереди -- и отсюда уходить было пока нельзя -- вдруг какой-нибудь опоздавший сатанист заметит, а там информация про термос могла уже пройти, да и вообще интересно... В конце-концов я решился и присел под окном. Слышно было великолепно! Не позавидуешь будущим жильцам. -- ... короче, пора приносить жертву!-- сказал кто-то ломающимся голосом. После паузы испуганный девичий голосок пропищал: -- К-какую? -- Человеческую!-- отрезал первый.-- Но для начала можно и кошку. В этот раз пауза была дольше, затем зазвенел возмущенный девчачий голосок: -- Почему это кошку?! Я кошку не согласна! Давайте кого-нибудь другого убьем. Змею, например. Ядовитую. -- Змею?!-- ужаснулся Левик, с детства панически боящийся змей.-- Нет, змею нельзя. Потому что они -- слуги дьявола. -- А кошки тоже слуги дьявола! Особенно черные. -- Ну, хорошо,-- это был снова Левик.-- можно и не кошку. Можно и собаку. Я завтра сам принесу убитую собаку, раз вы все трусите! -- Это кто тут трусит?-- попер первый.-- Ты сначала собаку убей и принеси. А потом приступим к человеку. -- А кто сказал, что сатанисты должны убивать людей?-- поинтересовалась писклявая. -- Это всем известно. Все настоящие сатанисты приносят человеческие жертвы!-- упорствовал первый. -- Это, наверное, гойские сатанисты приносят. А еврейские сатанисты не должны убивать людей!-- возмутилась писклявая. -- И кошек!-- добавила звонкоголосая.-- Убери сейчас же руку! -- Че это я должен ее убирать?!-- нервно хихикнул Левик.-- Ты что, правил секты не знаешь? -- Подумаешь, правила!-- возмутилась звонкоголосая.-- Кто их вообще придумывает... ладно, можешь оставить... Левик хохотнул и довольным голосом сказал: -- А теперь надо хотя бы потанцевать... на крышке гроба. -- Где?!-- ужаснулась писклявая.-- Ты что?! Евреев же в гробах не хоронят. А на гойское кладбище я не пойду. -- Дура,-- ласково сказал Левик.-- Ты считаешь, мы просто так этот дом выбрали для шабашей? Нет. Здесь был другой сторож раньше. Не тот, который сейчас в будке спит. Его сестру совратил один христианин. Он его убил, а гроб зарыл в фундамент этого дома. Ясно? -- Откуда ты знаешь?-- возмутился первый.-- Ты тут живешь всего неделю. -- Ну и что? У меня отец полицейский. Это служебная информация, не для всех. Танцуем мы или нет? Только "слоу". -- Почему это "слоу"?-- подозрительно спросила звонкоголосая. -- Ну пусть, что тебе, жалко что ли...-- ответила писклявая. -- Чтоб сторож не услышал!-- сурово сказал Левик.-- Иди сюда... Будь дети постарше, ни за что бы не поверил, что танец может сопровождаться таким скрипом половиц и громким сопением. -- Не прижимайся, брат!-- требовала звонкоголосая.-- Хватит танцевать. Мне уже домой пора. -- Подождите,-- попросил первый.-- Мы еще не отчитались друг перед другом. Ну, братья, у кого что? -- У меня в доме гость гостит. Ученый. Приехал со смертельным вирусом, а его кто-то спер. -- А чего не ты спер, козел?-- возмутился первый. Левик вздохнул: -- Да я собирался. Но не успел. А теперь уже поздно -- даже отец не может найти. А уж если он не может... Такая вот дискотека. Наши маленькие еврейские сатанисты. Я снова переместился в тень, а через несколько минут по-одной вышли девочки. В доме задули свечу. Вскоре появился Левик с братом-сатанистом, в миру -- Бенчиком, с первого дня торчащим у нас дома. Они еще постояли пару минут, не в силах разойтись из-за переполнявших их впечатлений. -- Ты что, правда собаку завтра убьешь?-- ужаснулся Бенчик. -- Да ну. У нас какой-то кретин дохлых собак на крыльцо подбрасывает. Так я сопру одну и притащу. -- Давай скажем, что вместе убили?-- попросил Бенчик. Левик подумал и кивнул: -- Ладно. Только кончай ты с этими человеческими жертвами, а то они не придут больше. Давай лучше к вахканалиям переходить. Я думаю, уже можно. Видел, как я ей руку на задницу положил? -- Видел!-- восхищенно сказал Бенчик.-- А ты видел, как я Ципи прижал? От недосыпа, водки и тихой отцовской радости, что сын не вор, мне стало весело. Очень уж они были похожи на рекламу израильского средства от импотенции: "Тебе будет что рассказать друзьям". Короче, мне тоже захотелось принять участие в разговоре. И я сказал из темноты страшным замогильным голосом: -- Вот за это меня, христианина из фундамента и убили! Как они рванули! Я закурил и в прекрасном настроении вернулся к встревоженному Вувосу: -- Левик так влетел в под®езд, что я был уверен -- ты за ним гонишься. Я уже думал, может тебя придержать... -- Это не он,-- сообщил я. -- Хорошо,-- обрадовался Вувос.-- Тогда давай выпьем за молодежь, а то холодно. Действительно холодало. Иудейская пустыня все-таки. Исчезли с улиц последние неблагополучные подростки и подгулявшие благополучные господа. В этот ночной час, когда дома в тишине пустыни остывают, как обычные камни, чувствуешь хрупкость и чуждость молодого городка. Чем больше мы пили, тем чаще Вувос сбивался на Елку. Образ ее становился все демоничнее. Часам к трем его осенило: -- Это очевидно! Как же я раньше-то... Боря, это все мистификация. КГБ замазывает перед арабскими товарищами "русский след", чтобы не делиться вирусом. А вирус она украла сама, по заданию КГБ. У которого она на службе... Ну откуда баба может стрелять лучше меня? Плюс к тому: каратэ, акваланг, парашют, машина, мотоцикл, лошадь... Она же не каскадер, верно? Значит, шпионка. Красивая и смелая. -- И с хорошим английским,-- кивнул я.-- Только она это все на моих глазах осваивала, не в шпионской спецшколе. -- А где? -- По-разному. Типа частных уроков. -- На какие деньги, интересно? -- Какие деньги? Всегда находились добровольцы. Я думаю, захоти она учить марсианский, тут же приземлилась бы тарелочка с сексуально озабоченным пришельцем. Вувос вздохнул и оборвал: -- Неважно. Подумай, бабу с такими данными могли не завербовать?.. А знаешь, жаль, что с ней так получилось... В который раз проехал джип внутренней охраны. Дежурные уже успели смениться -- рядом с водителем маячил знакомый сталактит бороды одного из наших заказчиков. Коты совершенно обнаглели. Привлеченные запахом закуси, они решили заодно и погреться -- терлись теперь вокруг и гоняли друг-друга, привлекая диким ором нездоровое внимание к нашему кусту. Продолжать обсуждать детали операции "Номи" уже не хотелось -- чем больше мы о ней говорили, тем менее осуществимой она казалась, не помогала даже водка. Я слегка "поплыл" -- еще не дремал, но уже не бодрствовал. Сидел в прострации с открытыми глазами. Вувос тоже притих, только изредка тяжело вздыхал. Неожиданно из темноты материализовался силуэт с большой сумкой. Я пихнул Вувоса локтем. -- Елка,-- сипло прошептал он. Бедолага, совсем голову потерял. Силуэт приблизился. Джинсы, ветровка. Под капюшоном я разглядел лицо Елки. Ничего себе... неужели, действительно, "рука Москвы"? Но зачем она собак режет? -- Убью..,-- прошептал Вувос. -- Чуть позже,-- попросил я. Елка остановилась на крыльце, сбросила сумку, поозиралась, пошарила по карманам, закурила. Огонь зажигалки романтично озарил растрепавшуюся прядь и красивое взволнованное лицо. Руки у нее подрагивали. Вувос отвернулся. Она докурила сигарету и швырнула окурок в наш куст, потом рывком закинула тяжелую сумку на плечо и скрылась в под®езде. Еще и свет зажгла, дура. Испачкать одежду боится, что ли. Ну все, дадим ей еще несколько минут на распаковку трупа и будем брать. -- Слушай,-- глухо сказал Вувос,-- а зачем она так долго стояла на крыльце? -- Ждала, что мы предложим ей выпить,-- я быстро разлил остаток по стаканам, и мы не чокаясь, как на поминках, опрокинули. -- Щ-щ-щ,-- вдруг прошипел Вувос. В тишине прошаркали шаги. Согнутый под тяжестью мешка, озирающийся силуэт с крючковатым носом крадучись приближался к нашему под®езду. Уже стали видны седые волосы, тяжелый подбородок, оттянутое на коленях спортивное трико, вцепившаяся в горло пластикового мешка большая сильная рука с узловатыми пальцами. Просто театральный злодей. Попав в свет фонаря, он ускорил шаг, почти побежал к моему крыльцу и вывалил на него окровавленную собаку. Мы синхронно встали из-за куста. -- Простите,-- сказал я вежливо,-- а какой породы ваша собачка? Мужик вздрогнул и вызывающе сверкнул глазами: -- Это неважно! Мы приблизились и поинтересовались: -- А что важно? Кажется, наши лица ему понравились больше, чем наши очертания, потому что он вдруг чуть улыбнулся: -- Важно то, что эта собака спасет десятки тысяч человеческих жизней! -- Это что,-- громко возмутился наш ревнитель иудейской веры,-- жертвоприношение некашерных животных? А я, кажется, все понял. Сказывется порой покойный дедушка-профессор, да полвека в медицинской семье (если считать год за три). -- Так вы хирург?-- сказал я. Мужик развел окровавленными руками. -- Да хоть гинеколог!-- зло буркнул Вувос.-- Тут же дети в школу по утрам ходят. Мне этот аргумент показался странным, и я зачем-то добавил: -- А по ночам женщины... Вувос сразу притух, потерял интерес к происходящему здесь и даже демонстративно отошел в сторону. А мы остались дышать друг на друга перегаром. Интересно, он принимает до операции или после? Наконец, я спросил: -- Какого черта? До мусорки донести тяжело? -- Не в ваши годы судить, что мне тяжело! -- заносчиво ответствовал хирург.-- Мне, автору нескольких уникальных операций, не дают самостоятельно аппендикс удалить! Это что?! А на все мои разработки просто плюют! Смеются! Не подпускают к операционному столу! Хирург подступал все ближе и орал все громче, и я поймал себя на том, что отступаю. -- Где ваши наручники?-- напирал он на меня.-- Вы же полицейский, я знаю! И вообще, где вы были раньше? Почему вы только сегодня меня поймали?! А ваши эксперты?! Это просто сборище недоучек! Уже по первому трупу профессионал должен был понять, кто это сделал! Я! Профессор Уманский! Потому что больше в Израиле никто этого делать не умеет! Странно он представлял себе нашу работу. В Израиле и людей редко вскрывают, а уж собак... Только по большому блату. Трудно вжиматься в таком возрасте в новую реальность... Мне стало грустно, когда я представил, как научное светило, наверняка вспоминая "Собачье сердце", подманивает собаку, а потом, вместо того, чтобы сказать восхищенным студентам: "Унесите в виварий", убивает ее и тащит, как тать в ночи. И уже сам сомневается кто он -- профессор или собачий Джек-потрошитель. Не может смириться настоящий профессионал, что он никому не нужен. И, как раньше оригинальные операции, он придумал такую вот скандальную операцию саморекламы. Чтобы крикнуть на суде заполнившим проходы журналистам: "Я обвиняю министра здравоохранения в смерти сотен людей, которых могли спасти мои операции!" Ничего этого не будет, даже если я его повяжу. И это-то его и доконает. Может, его отпустить? Да врядли он так легко "отпустится". Только деньги на "Номи" потеряю... Пока я выбирал между деньгами и милосердием, на его крики в доме зажглось несколько окон, а там и патрульный джип пожаловал. Заказчик вылез и со скорбным осуждением уставился на хирурга. Я уже приготовился выслушать новую серию пауз, но он ограничился одним словом: -- Предпоследний... Значит, профессор хотел убить одной операцией двух собак -- и рекламу учинить, и месть всем обер-амутантам, у которых предпоследним купил барак по ложной цене. И, выбирая наши ступеньки, рассчитывал не столько на меня, сколько на моего соседа. И верно рассчитал -- по лестнице уже громыхали тяжелые шаги Обер-амутанта. Запыхавшись, он вылетел из под®езда, поскользнулся на собачьей крови и выдохнул, глядя на хирурга: -- Предпоследний... вот уж никогда бы... профессор, пожилой... стыдно! Слово "стыдно" в его устах показалось хирургу верхом бесстыдства. Профессор затрясся и начал кричать что-то о религиозной крыше, под которой плетется заговор сионских мухлецов. Обер-амутант глушил его воплями о "совках", кабланах[46] и своей честности. Из окон на иврите, русском, английском и амхарском требовали прекратить балаган. В разгар этой "итальянской" сцены я заметил, что Вувос исчез. Мне очень не хотелось, чтобы за собачьими трупами снова пошли женские. И я побежал домой. 16. Раннее утро в семейном кругу. Я влетел в квартиру и резко затормозил. На кухне Ленка и Елка плакали в об®ятиях друг друга. Проститься, что ли, ей Вувос разрешил перед исполнением приговора? Сам он топтался рядом с довольно глупым лицом. Я выбрал стул на котором висел его автомат и принял расслабленную позу. Вувос тотчас подсел ко мне: -- Ну, Боря, дела... У нее сын сбежал. Там, в России. Олежка. Шустрый пацан, в маму. Представь, она матери своей позвонила, а он берет трубку -- пять минут как дома. Удачно, да? Елка сразу сориентировалась, говорит, мол, бери бабушку и немедленно валите к какому-то приятелю, которого Ахмат не знает. Мы сейчас звонили -- они уже там. А через несколько часов их мой приятель к себе заберет, у него дача в горах... -- Ну прекрасно,-- обрадовался я,-- а где же Номи? Вувос снова помрачнел: -- Где, где... Все там же. Вернее, еще дальше. Она все это время была рядом, в Аль-Азарии. Можно было пешком сходить. Елка, кстати, пешком и пришла. А теперь... Постепенно я понял, что произошло. Когда Елка, после "упоительного дня" с Вувосом, вернулась за вещами к Халилю, тот сообщил, что уже несколько раз звонил Ахмат по очень важному делу, просил сразу же перезвонить. Ахмат был совершенно не в себе, потому что на него наехала чеченская мафия и требует заказанный и оплаченный вирус. А Умница, забрав свою пробирку, подло убил "ахматов

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору