Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Наука. Техника. Медицина
   История
      Антоновская А.А.. Время освежающего дождя -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  -
, погруженным в раздумье. Шадиман прошелся по мягкому ковру и остановился против Зураба. - Думаю, мой Зураб, мы друг друга поняли: князь для князя в черный день! Пятьсот марабдинцев получишь от меня в подкрепление - эти ловкие стрелометатели стоят трех тысяч обученных кизилбашей. Пройдут они в арагвинских кольчугах подземным ходом. В лесу разойдутся небольшими отрядами и так будут двигаться по ночам к замку Ананури. - А восемьсот сабельщиков из Арша спустятся по моему способу, - подхватил Андукапар. - Первая сотня истребит саакадзевскую охрану, без сомнения, увеличенную после моего веселого путешествия. Аршанской дружиной можешь распоряжаться, как личной, - она минует теснины под водительством опытных начальников и обрушится на непокорных. Зураб, охваченный сомнением, по-волчьи ощерился: - А вы чем рискуете, суля мне за разрыв с Саакадзе золотой оазис? Я же рискую Белой и Черной Арагви! Слова - дешевый груз! Что предложите мне в залог верности? - Зураб, почему не воспользовался ты путешествием купца Вардана и не послал в Исфахан княгине Нестан... бывшей княгине - знак внимания?.. Не гневись, Зураб! Знаю, почему Саакадзе подсунул тебе обнищавшую княжну своей шайки, а ты сразу попал в лапы "барса". Не пристало владетелю Арагви думать о служанке шахского гарема. - А какому черту исповедовался я? - возмутился Зураб. - Где забвение, там нет любви! Не хотел помнить Зураб, из-за кого погибла зеленоглазая Нестан из знатного рода Орбелиани. Обо всем позабыл, помнил лишь о своем бесчестье. Он, арагвинский витязь, достойный хрустального пера Руставели, - муж гаремной служанки! Неслыханный позор! Каким мечом выкорчевать его? Какой кровью смыть? Словно угадывая его мысли, Шадиман продолжал: - Напрасно терзаешься, князь, наше святая церковь расторгнет твой брак, ибо христианину воспрещается иметь жену-магометанку! - Неподобающий разговор начал ты, Шадиман. Если рассчитываешь привлечь меня, напоминая о мести шаха, то ошибаешься, - Зураб вскочил. - Даже хозяину дома не позволю переступить черту приличия! - Я коснулся твоего сердца, дабы дружба наша воссияла от залога. Смотри! Зураб сумрачно взглянул вниз и несказанно удивился: деревья застыли, точно окаменели в своем красочном уборе, а ему чудилось - буря несется над солнечным садом, сгибая до земли чинары и дубы и кружа ярким хороводом цветы. Задумчиво сидела Магдана на мраморной скамье. Было ей не более пятнадцати лет. Пленительная робость еще сковывала ее гибкие руки, тугие, рудой отливающие косы ниспадали с покатых, еще детских плеч, а из-под тенистых ресниц печально и величественно смотрели лучистые глаза. Бледно-голубой шелк облекал ее тонкий стан... И Зурабу хотелось глубоко вздохнуть, но было страшно - вот-вот волшебное видение исчезнет и черный туман окутает и сад, и замок. Смотрел Зураб и не мог насмотреться. - Вдохновенный монах увековечил мою Магдану неувядаемыми красками, - хвастал Шадиман. - Обрати, князь, свое благосклонное внимание на фреску. Княжна Магдана держит на ладони свое достояние - замок Марабду, а ноги ее обвивают змеи из жемчужных нитей. Раскрытые ларцы, как водопады, низвергают фамильные драгоценности. Но, увы, ее нежная рука не в силах удержать знамя Сабаратиано, и она призывает витязя... - Какой витязь, Шадиман, удостоится столь высокой награды? - Тот, кто навек объединит знамя двух княжеств и вздыбит его над вершиной могущества. - Князь Шадиман Бараташвили, благодарю за оказанную мне честь, но... прекрасная из прекрасных княжна достойна неизмеримо большего. Я раньше завоюю горцев, а потом буду молить Магдану разделить со мной блистательный трон. На заре Зураб с оруженосцем исчезли за железной дверью. Гулко звучал конский топот в подземном коридоре. Потом встревоженно крикнули птицы. Кто-то сорвал с глаз всадников повязки и мгновенно скрылся. Зураб жадно вдыхал лесной воздух. Над ним круто поднимались заросшие горы. До ночи плутали князь и слуга, пока не выбрались на тропу, приведшую их к Шавнабада. "ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ" Вспоминая теперь эту ночь, Зураб испытывал гордость. Настал час манящего простора, довольно жестких братских объятий Моурави! Собираясь в Метехи на совещание князей, Зураб чувствовал, что он вместо куладжи надевает кольчугу. Неожиданно дверь распахнулась, и Моурави, не здороваясь, опустился на скамью: - Говори, Зураб, чем недоволен? - Что ты, Георгий, разве не вместе праздновали... - Ты со мною не хитри, Зураб, прямо скажи, что тебя мучает? - Мое бесславие... - Бесславие? - Да. И ты в этом повинен! Что дал тебе мальчик Кайхосро? Почему при выборе правителя обо мне забыл? Разве мой род ниже Мухран-батони? Почему ты обошел меня? Саакадзе не спешил с ответом: "Я тебе хоть тем помогаю в великих трудах царства, что не мешаю..." - вспомнил он слова Кайхосро. - Зураб, я всегда считал тебя умнее других. Почему же сейчас ты так беспокойно мыслишь? Разве допустили бы батонишвили, да и князья, твое воцарение? Сосчитай, сколько у тебя друзей... Знаю, знаю, что хочешь сказать, - оружием бы заставил. Опять кровавые междоусобицы, опять князь для князя - черный волк... А шах спокойно ждал бы. Пойми и не мешай мне. Сейчас нужна дружба князей, дружба всех грузин. Когда надвигается смертельная волна, нет места для вражды, нет места мелким чувствам... Мне легче было бы воцариться, чем тебе, но я никогда не поступлю во вред Картли... И никому не позволю этого. - Ты другое дело - ты больше, чем царь, ты царь над царем. - Только мое величие видишь? А может, догадался о бессонных ночах, когда я, подобно безумцу, каждый раз по-иному мысленно сражаюсь с шахом Аббасом? Или ты не заметил, что нет больше покоя в лице моем? Что не вижу, как дети растут, как Русудан, молча и гордо, в одиночестве несет свои страдания, свою тревогу матери и грузинки?.. Тогда что ты, князь, заметил в доме твоей сестры? Почему вместо братской помощи, которую клятвенно обещал мне, ты подтачиваешь молодые корни с трудом мною выращенного растения? Нет, Зураб, не мелкими чувствами личного возвеличения озабочен Моурави. Как возлюбленный, полный страсти нетерпения, стремлюсь увидеть я мою Картли прекрасной и непокоримой. Не царем увидеть, не властелином ее, а первым обязанным перед родиной. Никогда Зураб не испытывал такого гнева и волнения: "Снова стремится покорить меня этот великан! Не мечом, не огнем, а пламенем своего слова, величием души. Но тщетно: я вырвусь из тисков его воли!" - Георгий, разве я ослеп? Все вижу, и напрасно о братской клятве напомнил, я о ней не забываю... Во всем жди моей помощи, но и мне не отказывай... Выслушай справедливые мысли. Мои владения упираются в скалы, бродят наверху горцы, ежечасно угрожая спокойствию князя Эристави. Разве не разорили меня дерзкие хеви, когда за тобой в Исфахан ушел? Разве мтиульцы не поспешили отложиться от владетелей Арагвских? Или забыл, как оссы у стен Ананурского замка жарили джейранов? Кто поверит, что они мирно грызут свои камни, а не подготавливаются темной ночью снова осадить Ананури! - Ошибаешься, Зураб. Страх твой напрасен, никто не посмеет посягнуть на владетелей Арагвских. Может, другое заставляет твои мысли скользить над опасной пропастью? - Ты угадал. Не успокоюсь, пока не покорю горцев! Я хочу стать властелином, царем гор... Мною все обдумано, все подготовлено. Через месяц выступаю с арагвинским войском на хевсуров. Я знаю, не легко покорить хевсуров, но я их покорю! А если падет Хевсурети, нетрудно будет склонить выи мтиульцам, пшавам и кистам. Не о вассальной зависимости думаю, - на это не соглашусь, какую бы дань ни предлагали. О воцарении думаю, о венчании на царство гор. Пусть у моего трона толпятся послы хана Гирея Крымского, царя Русии, султана! Пусть у моих ног вьются дороги на четыре стороны света! Хочу сверху смотреть на Картли и трижды двадцать раз возвеличить свое знамя! - Высоко вознесли тебя орлы. Но подумал ли ты, кто из князей допустит твое воцарение? И слишком сильны и свободолюбивы хевсуры, чтобы покориться тебе живыми. Надеюсь, не над камнями собираешься царствовать? - Я не все тебе открываю... - Хорошо делаешь. Хевсуры в тяжелые для Картли дни пришли на помощь и, как витязи, дрались против наших врагов... Я тоже хочу поступать с ними по-рыцарски. Так же - с тушинами, пшавами, мтиульцами и кистами. Горцы свободны и должны оставаться свободными союзниками Картли. - Двали - тоже горцы, а когда они мешали тебе, ты их раздавил. - Не мне мешали, а Картли. Двали хотели перекинуть мост к туркам, для вторжения их в самое сердце твоего отечества. Хевсуры - грузины и никогда не изменяли родине. Они не подвергнутся опасности, пока я - Моурави. - Георгий, не ссорься со мною! Не хочешь помочь, так не мешай! Я уже закончил подготовку и не отступлю. - Князь Зураб Эристави Арагвский, на Хевсурети ты войной не пойдешь! - А если пойду? - Глаза Зураба налились кровью. - Будешь побежден. Моурави поднялся и, не смотря на брата Русудан, спокойно вышел. Заметался Зураб. С ненавистью отбросив ногой подвернувшийся арабский табурет, рванул с себя куладжу и швырнул на тахту. "Будешь побежден!" Значит, этот неблагодарный плебей окажет помощь хевсурам?!. Не помогут мне и дружины Андукапара и Шадимана, - только откроют мою связь с ними. Все, все спешат к победителю! Не тушины ли свалили на двор Саакадзе караван подарков? Не имеретинский ли царь прислал гонцов приветствовать полководца с годовщиной марткобской победы? А разве отстали абхазцы в своем искании его дружбы? А Гурия? Самегрело? И кто еще знает, не накинет ли на его могучие плечи горностаевую шубу царь Московии? Не так-то просто сломить Саакадзе... Остерегайся, князь Зураб! Не ослепило ли тебя тщеславие? Не предадут ли тебя Шадиман и Андукапар? Не слишком ли поспешил с покорением горцев? Не разумнее ли подождать до грядущей войны с шахом, а там поставить Георгию условие: "Выступлю с арагвинским войском, если отдашь мне хевсуров и пшавов". Наверное, тогда согласится... Да, поспешил я... А вдруг вздумает наказать меня за измену? Отнимет владение. Может вызвать из Гурии старшего сына Эристави, Баадура, и передать Орлиное гнездо в его покорные руки. Зачем, зачем открылся я этому "барсу", похитителю моей воли? Но, если бы тайно начал с князьями действовать, было бы еще хуже. Немедля надо помириться. Я тоже ему нужен. Придется огорчить Шадимана. Пусть запасается терпением, наше время впереди... Я припомню тебе все, Моурави! Зураб так гаркнул: "Коня!", что оруженосец чуть не свалился с ног. К Русудан! Она примирит. Смоченный розовой водой платок не помогал. Вардан охал, держась за голову. Жена неумолчно зудила. Не она ли молила упрямца не купаться в двух реках, - унесет течением! В одной руке не удержать двух арбузов! Поставил князь на пути купца бездонную кадку - наполняй водой! Осел наполнял, пока без шеи не остался! Видно, правда - у кого башка не варит, у того и котел не кипит! Лучше живой петух, чем дохлый кабан! На что тебе теперь "змеиный" князь? Разве помещение мелика не подобно сверкающей палате Метехи? Или не все именитые купцы с благоговением переступают сулящий золото порог? Почему захотелось в январе земляники? Может, глашатай напрасно прославлял мудрость Вардана? Если мост шатается, лучше вброд переходить! Плохо, когда папаха заменяет голову! Разве не Вардан восседал на ристалище, как господин майдана? А его семья не сверкала, подобно подносу, начищенному к празднику? До последнего часа не забыть восхваления царя Давида в мраморном дарбази. Одежды на княгинях вкусные, как медовый када! Турецкий бархат - наверное, три абаза за аршин платили! Парча на княгине Липарит - привезена не ближе, чем из Дамаска! С фонарями под зурну домой возвращались, - даже непонятно, как могли без княжеских пиров обходиться? А на рыцарском состязании в честь княгини Палавандишвили не с Варданом ли беседовал Мухран-батони об ошейниках для его драгоценных собак? А в дарбази ученых не книжники ли советовались с Варданом насчет кожи для переплетов?! А в дарбази купцов разве не с дочерьми Вардана танцевал лекури блестящий, как атлас, Автандил, сын Великого Моурави? Так на что неразумному Вардану сейчас "змеиный" князь? Вардан тоскливо смотрел на толстуху. Нуца всегда была умной, но сегодня он не скажет всего даже ей. Произошло это неожиданно, как все неприятное. Зашел к нему покупатель, нагнулся, бархат щупает и цедит сквозь зубы: "Вардан, немедля отправляйся к князю Шадиману, большое дело есть". Как ни доказывал он, что часто ездить опасно, покупатель - свое: "Для тебя лучше, - большое дело!" Пришлось предупредить Ростома и, скрепя сердце, погнать коня в Марабду. Когда через два дня Вардана, прибывшего в Марабдинский замок, прямо от ворот провели в мрачную комнату, он сначала ничего не понял. У наковальни стоял некто в черном кожаном фартуке и на огне накаливал клещи. Рядом зловеще поблескивали железные остроконечные палки, цепи, колодки и столб с огромным крюком... Приглядевшись к темноте, Вардан увидел сидящего на табурете Шадимана. Приветствие купца он пропустил мимо ушей и спросил: - Во всем ли, Вардан, совещаешься с Моурави или и от него имеешь тайны? - Если, светлый князь, о торговле думаешь, то больше с "барсом" Ростомом говорю. Моурави только по важным делам призывает. - Может, дела князя Шадимана он тоже считает важными для торговли? - Об этом со мною не говорил, - насторожился Вардан. - Скажи, мои послания в Исфахан и потом князьям, кроме тебя, кто-нибудь читал? - Я тоже не читал, благородный князь. Разве посмел бы я коснуться княжеских мыслей?! Вардан почувствовал, как заработал кузнечный мех, раздувая огонь... "Зачем в кузнице разговаривает?" - недоумевал он. Шадиман пристально следил за купцом. - А скажи, Саакадзе понравились мои послания? - Са-а...кадзе? Святой Абесалом! Спаси меня, великомученица Рипсиме! Я пропал! Ужас обуял Вардана, его зубы стучали вперемежку со стуком молотков. Не оставалось сомнения, для кого раскаливают сатанинские щипцы. И опять, как тогда, у хана Караджугая, спас Вардана непомерный страх перед опасностью. Шадиман видел лишь ужас купца перед именем Саакадзе: - Однако, Вардан, сильно ты боишься своего покровителя! - Не может быть!!! Са-а-кадзе?!! Кто мог донести? - Если не ты, то кто же? - Я?! Вардан с таким изумлением уставился на Шадимана, что князю стало даже неприятно: "Что со мною? Верных людей стал подозревать". - Может, Вардан, ты дома проговорился? Ведь твоя семья в большом почете у Моурави. - Я смолоду прозван Мудрым, думаю - не за глупость! - искренне рассердился Вардан. - Какой купец на свою семью перец станет трусить? Или я верю в прочность Моурави? - Вардан чувствовал: спасение его зависит от этой минуты. И вдруг припомнил. - Недаром о царе Теймуразе заговорили... - О каком царе? Что ты бредишь? - Шадиман подался вперед. - Говори! Вардан с удовольствием заметил, что лицо Шадимана стало походить на его любимый лимон. Он оглянулся на кузнеца. - Не могу... - Притуши огонь, Maxapa! Говори, купец, - у меня нет тайн от моего мсахури. - А у меня есть, светлый князь! Покупателю не показывают цену товара. - Пойдем! Шадиман направился к узкой дверце, через щель которой приятно просачивался дневной свет. Вардан следовал с нарочитым спокойствием, хотя внутренне содрогался. Страшные клещи, еще красные, лежали у наковальни: "Если вырвусь целым, клянусь во всех церквах Тбилиси по толстой свече поставить за упокой моего знакомства с князем Шадиманом". Едва они вошли в комнату приветствий, как Шадиман крикнул: - Говори!.. Незачем оглядываться!.. Ты слишком стал осторожным! - Превратишься в зайца, если собственной тени верить нельзя. Вардан видел нетерпение и почти бешенство князя и с наслаждением растягивал время. Он обошел комнату приветствий, прикрыл плотнее дверь и спокойно, без приглашения, опустился в удобное кресло... Он, купец, спасся, - теперь пускай помучается князь. - Сразу хотел сказать тебе, благородный князь, об этом. Только ты меня, как рыбу, оглушил. - Или ты заговоришь, или... - свирепел Шадиман. - Давно уже это началось, месяца два... На майдане шепчутся: царь Теймураз в Гонии томится, а два царства без царя тускнеют. - Как ты сказал? Два царства? - Не я, светлый князь, - народ говорит... В духанах то же кричат пьяные, за здоровье царя тунги вина ставят, угощают всех, кто Теймураза вспоминает... - Саакадзе об этом знает? - Когда я "барсу" Ростому поведал о преступных разговорах, он посмотрел на потолок: "Что ж, пускай пьют, - царь Теймураз настоящий царь, никогда церкви не изменял". Шадиман вскочил, почему-то потушил курильницу, резко толкнул вазу; впервые заметил Вардан, как дрожат пальцы князя. Шадиман размышлял: "Все ясно, князья недовольны правителем, Саакадзе дорожит князьями и подыскивает им нового царя". И, внезапно приятно заулыбавшись, вкрадчиво проговорил: - Вардан, ты немедля должен отправиться в Исфахан. Надо передать послание лично шаху Аббасу. - Ты так восхитил меня, уважаемый батоно-князь, что я еще главное не успел сообщить. - Говори! Еще о царе? - Нет, о султане! - О каком султане?! - Мураде, падишахе вселенной. - Махара!!! - внезапно крикнул Шадиман. Вардан с ужасом оглянулся на дверь и, глотая слюну, заговорил: - Двух князей с пышной свитой посылает... Двух азнауров с дружинниками посылает... - Подай чашу! - приказал Шадиман выросшему на пороге палачу. - ...И меня, мелика Вардана, с двумя купцами, советниками по торговым делам, в Стамбул посылает, - вздохнул свободно Вардан, наблюдая, как Махара огромной волосатой рукой наполнил до краев серебро-чеканную чашу и выскользнул на носках. - Пей, купец, и не замедляй разговор! Вардан покосился на пустую чашу князя, без всякого удовольствия, даже с опаской, опорожнил преподнесенную ему чашу, предварительно пожелав процветания дому Бараташвили, и без передышки подробно рассказал о военно-торговом посольстве Саакадзе, о личном к нему, Вардану, поручении - проследить, какое впечатление произвел на турецкие майданы первый картлийский караван. О посольстве в Русию Вардан не обмолвился и, прицокнув языком, сокрушенно добавил: - Уже предупредил о дне выезда, теперь невозможно дорогу менять, повесит... - А меня ты меньше боишься? - Совсем не боюсь, светлый князь. Перед тобою чист... Может, своего мсахури Махара пошлешь в Исфахан? - Неопытный для такого путешествия, придется тебе... - Князь, может, пчеловода пошлем? Его даже Саакадзе не мог запугать. До сих пор Исмаил-хану твои приказания передает. Конечно, одного опасно, - пусть твой мсахури с людьми до рубежа его проводит. Люди обратно вернутся, а Махара с пчеловодом до Исфахана дойдет. Он со мною два раза в Исфахан на верблюде ездил. По-персидски - как кизилбаши - может изысканно говорить, мож

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору