Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Наука. Техника. Медицина
   История
      Аппиан. Биография, творчество -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  -
нук сестры Цезаря, был один год начальником конницы у Цезаря. После этого Цезарь отдал эту должность своим друзьям и назначил для нее годичный срок. Октавий был еще юношей, когда Цезарь послал его в Аполлонию, что на Ионийском море, для воспитания и обучения в военном деле с тем, чтобы Октавий сопровождал его на войне. В обучении его принимали участие прибывшие из Македонии эскадроны всадников; командиры войска посещали его часто как родственника Цезаря. Благодаря этому его знало и любило войско, и он принимал всех милостиво. Октавий пробыл шесть месяцев в Аполлонии, когда ему как-то вечером было сообщено, что Цезарь убит в сенате самыми близкими и пользовавшимися в его глазах авторитетом людьми. Так как ему дополнительно ничего не было известно, его объял страх, и он находился в неведении, является ли это делом всего сената или частным преступлением тех, кто совершил убийство, постигла ли участников народная кара, или они находились все там же и пользовались одобрением народа. 10. Римские друзья Октавия предлагали ему ради безопасности скрыться в войске, находящемся в Македонии, и когда он узнает, что убийство Цезаря не есть дело всего сената, смело отомстит за Цезаря его врагам. Вызывались и некоторые военачальники охранять его, если он к ним прибудет. Мать Октавия и Филипп, ее супруг, написали ему из Рима, чтобы он не зазнавался и не рисковал, памятуя, что Цезарь, победивший всех врагов, больше всего пострадал от рук лучших друзей. Они советовали Октавию избрать жизнь частного человека как менее опасную при данных обстоятельствах и поспешить к ним в Рим со всей осторожностью. Октавий послушался их совета, так как он не знал еще событий, последовавших за смертью Цезаря. Он простился с военачальниками и переправился через Ионийское море не в Брундизий, так как еще не знал о настроении находившегося там войска и остерегался всего, но в другой город, находящийся неподалеку от Брундизия и лежащий в стороне от обычной дороги. Этот город назывался Лупии. Там он остановился. 11. Когда Октавий узнал подробности об убийстве, об общенародном трауре и получил копии завещания Цезаря и постановлений сената, его мать и отчим еще более стали просить его остерегаться врагов Цезаря, так как он был и приемным сыном и наследником его. Они советовали ему отказаться и от наследства и от усыновления. А он считал и это и отказ от мести за Цезаря для себя постыдным и отправился в Брундизий. Впереди себя он послал разведчиков, чтобы установить, не устроил ли кто-нибудь из убийц засаду. Когда же тамошнее войско вышло к нему навстречу и приветствовало его как сына Цезаря, он воспрянул духом, совершил жертвоприношение. Он принял сразу же имя Цезаря. У римлян в обычае, что приемные сыновья принимают имена тех, кто их усыновил, в дополнение к своему. Октавий не присоединил имя Цезаря к своему, но изменил как свое имя, так и имя отца: вместо Октавия, сына Октавия, он стал Цезарем, сыном Цезаря, и так продолжал называться всю жизнь. Сразу же на него стали смотреть как на сына Цезаря, и к нему стекалась отовсюду масса народу, одни из круга друзей Цезаря, другие из числа вольноотпущенников и рабов его, третьи, наконец, из числа солдат. Одни перевозили свое военное снаряжение и деньги в Македонию, другие свозили деньги и подати, поступавшие из других провинций, в Брундизий. 12. Уповая на множество прибывающего к нему народа, на славу самого Цезаря и расположение всех к последнему, Октавий направился в Рим. Вместе с ним шла и значительная толпа, с каждым днем как горный поток все выраставшая. Открытого покушения он не боялся из-за множества окружавшего его народа, но какой-нибудь ловушки из среды этого народа он опасался, так как почти всех он знал лишь с недавнего времени. Отношения остальных городов отнюдь не всюду были к нему одинаковые. Бывшие солдаты Цезаря и расселенные по наделам сбегались из колоний, чтобы приветствовать юношу; они оплакивали Цезаря, поносили Антония за то, что тот не отомстил за такое гнусное дело. А про себя они говорили, что будут сражаться, если их кто-нибудь поведет. Цезарь хвалил их, но, откладывая пока привлекать их к делу, отсылал обратно. Когда он находился близ Тарквиний - в 400 стадиях от Рима, - он узнал, что Кассия и Брута консулы лишили провинций Сирии и Македонии и что они в утешение получили другие, менее значительные, а именно - Кирену и Крит; ему сообщили и о возвращении некоторых изгнанников, о том, что был вызван Помпей и что на основании протоколов Цезаря в сенат были внесены иски против некоторых лиц и что случилось еще многое другое. 13. Когда Цезарь прибыл в город, мать, Филипп и другие его родственники опасались охлаждения сената к нему и последствий того постановления, которое запрещало привлекать за убийство в связи со смертью Цезаря старшего. Опасались они и пренебрежения к нему Антония, столь сильного в то время; он не пришел к сыну Цезаря при его прибытии и не отправил послов ему навстречу. Цезарь и здесь смягчал произведенное всем этим впечатление, указывая, что он сам выйдет к Антонию навстречу как более молодой к старшему и как частное лицо к консулу и что он к сенату будет относиться с должным уважением. Постановление же, по его словам, состоялось потому, что никто не поднял обвинения против убийц. Если же кто-нибудь смело поднимет обвинение, тогда и народ это поддержит как дело законное, а сенат и боги - как справедливое, поддержит его равным образом и Антоний. Если же он, Октавий, не выставит свои права на наследство и усыновление, то он погрешит против Цезаря и лишит народ распределения денег. Закончил Октавий свою речь словами, что он считает для себя прекрасным не только подвергаться опасностям, но и умереть, если он, получивший такое предпочтение со стороны Цезаря, может оказаться достойным его, подвергавшегося так охотно опасностям. И он обращался к матери со словами Ахилла как бы к Фетиде - эти слова тогда особенно часто ему вспоминались: "О, пусть умру я теперь же, когда не дано мне за друга павшего мстить!" (Илиада 18, 98). Он заявил при этом, что Ахиллу это изречение и его поступок больше всего заслужили вечную славу. А ведь он сам в лице Цезаря оплакивал не приятеля, не друга, а отца, не товарища по оружию, а императора, который притом пал не по закону войны, но был кощунственно убит в сенате. 14. После таких слов мать Октавия сменила страх на радость и приветствовала своего сына как единственного достойного Цезаря человека. Она удерживала его от дальнейших слов и побуждала его торопиться с выполнением того, что он в добрый час решил. Но она советовала ему пока еще действовать хитростью и скорее сносить обиды, чем проявлять открытую смелость. Цезарь согласился и обещал так поступать, но как только наступил вечер, он послал за друзьями, созывая их на утро на форум. Когда он там встретил Гая Антония, брата Антония, выполнявшего должность городского претора, он объяснил ему, что хочет принять усыновление Цезаря. У римлян был такой обычай, что усыновление детей совершалось при преторах в качестве свидетелей. Когда нотариусы записали его заявление, он сразу же с площади направился к Антонию. Антоний находился в садах, полученных в подарок от Цезаря, а раньше принадлежавших Помпею. Цезарю пришлось долго ждать у входа, и он усматривал и в этом признак натянутых отношений к нему Антония. Когда его попросили войти, они обменялись приветствиями и, как это было принято, расспрашивали друг друга о здоровье. Когда настало время заговорить о том, что было необходимо, Цезарь сказал: 15. "Отец мой Антоний. Чтобы ты был мне отцом, этого требуют благодеяния Цезаря к тебе и твоя к нему благодарность. Одни из твоих поступков по отношению к нему я хвалю и благодарен тебе за них, другие приходится осуждать - пусть это будет высказано со всею откровенностью, к которой меня вынуждает мое горе. Когда происходило убийство, ты не присутствовал, так как убийцы тебя удерживали у входа, иначе или ты спас бы его или подвергся одинаковой с ним опасности. Если бы второму было суждено случиться, то хорошо, что ты не присутствовал. Когда некоторые лица вносили законопроект о награждении убийц как удаливших тирана, ты твердо возражал. И за это я тебе глубоко благодарен. Правда, ты узнал, что эти люди и тебя решили убить, не потому, что ты, как мы считаем, будешь мстить за смерть Цезаря, а потому, что, как они думают, ты являешься наследником его тирании. Но они не были бы тираноубийцами, если бы не совершили убийства. Поэтому они сбежались на Капитолий, как просители, грешники или как враги спасаются на акрополь. И откуда взялась у них амнистия и решение о ненаказуемости за убийство, если они не подкупили кого-нибудь из состава сената или народа? Но ты должен был считаться с мнением большинства, ведь ты был консул. Но если бы ты даже был другого мнения, ты мог бы, опираясь на служебный авторитет, отомстить за такой грех, переубедить ошибавшихся. А ты послал заложников в их безопасности из твоих домочадцев на Капитолий, к ним, к убийцам! Но, допустим, что подкупленные убийцами заставили тебя так поступить. Когда же по оглашении завещания и после твоей справедливой надгробной речи народ, ярко вспомнив Цезаря, собирался идти на них с огнем, но, из пощады к соседям, решил на следующий день взяться за оружие, почему ты тогда не был с народом? Почему ты не возглавил вооружившихся огнем и мечом? Почему ты тогда не привлек убийц по крайней мере к суду, если суд вообще еще необходим был для захваченных на месте преступления? И это ты, друг Цезаря, ты, консул, ты Антоний! 16. Марий был убит по твоему приказанию, в силу занимаемой тобой высшей магистратуры, а этим убийцам ты дал возможность убежать, некоторые же из них разбежались по провинциям, которыми они управляют противозаконно, так как они убили того, кто вручил им эти провинции. Несмотря на восстановление порядка, консулы, т. е. вы с Долабеллой, отобрали Сирию и Македонию себе и поступили правильно. И за это я был бы тебе благодарен, если бы вы одновременно не постановили отдать им Кирену и Крит. Вы допустили, чтобы беглецы вооружились навсегда против меня в своих провинциях. Вы допустили, что Децим владеет соседней Галлией, Децим, который наравне с другими собственной рукой убил моего отца. Можно было бы сказать, что и это делалось на основании постановления сената. Но ты ведь голосовал, ты ведь председательствовал в сенате! Ты больше, чем кто бы то ни было, должен был ради самого себя возражать: добиваться амнистии - это дело тех, кто хотел им даровать жизнь, присуждение же им провинций и должностей - это дело тех, кто оскорбляет память Цезаря и кто лишает твое решение всякой силы. Горе привело меня в такое возбуждение, которое, пожалуй, не к лицу моей молодости и несовместимо с моим к тебе уважением. Но все это сказано тебе как наиболее явному другу Цезаря, удостоенному им наибольшей почести и власти, тебе, который, может быть, сам стал бы приемным сыном его, если бы он знал, что ты предпочитаешь сделаться потомком Энея, а не Геракла. В этом вопросе он колебался, уделяя много внимания вопросу о своем преемнике. 17. Что касается будущего, то я заклинаю тебя, Антоний, и богами дружбы и самим Цезарем: измени то, что случилось, - ты ведь можешь это сделать, если захочешь, - или же обещай мне помощь и содействие, когда я буду мстить убийцам вместе с народом и оставшимися мне верными друзьями моего отца. Если же тебя удерживает уважение к этим лицам или к сенату, не чини мне затруднений. Ты знаешь, как дела обстоят у меня дома; ты знаешь, какие требуются расходы на раздачи народу, порученные мне отцом, и как я стремлюсь выполнить его поручение. Я не хотел бы промедлением вызвать представление о неблагодарности и не желал бы, чтобы задерживались из-за меня те, кто намечены к отправке в колонии и ждут своего выезда в городе. Все имущество Цезаря, которое сразу после убийства было перенесено из дома, подвергавшегося опасности, к тебе для хранения его у тебя в надежном месте, все ценности и все убранство я прошу тебя принять от меня и все, что ты сверх этого пожелаешь. Отдай мне только для раздачи народу чеканное золото, что он собрал для войн, которые он имел в виду. Мне этого золота будет достаточно для раздачи 300.000 человек. Остальное, необходимое для расхода, я занял бы у тебя, если можно на тебя тут рассчитывать, или через тебя из государственных средств, если ты на это согласишься. Свои владения я сразу же продам". 18. Эта речь Цезаря поразила Антония. Ему казалось, что откровенность и смелость Цезаря превзошли всякие ожидания и не соответствуют его молодости. Его рассердила такая речь, в которой не содержалось необходимой в отношении его пристойности, особенно же его рассердило требование выдачи денег. Антоний ответил Цезарю крайне сурово такой речью: "Если бы Цезарь оставил тебе, юноша, вместе со своим наследством и именем и управление, ты справедливо мог бы требовать от меня отчетного доклада о государственных делах, и я должен был бы ответить. Но поскольку римляне никогда никому не передавали управления государством по наследству (это касается даже власти царской, при уничтожении которой римляне поклялись не потерпеть дольше другой царской власти, - а убийцы утверждают, что они убили твоего отца, обвиняя его именно в том, что он скорее царствовал, чем управлял), я не обязан давать тебе отчет о государстве и на том же основании освобождаю тебя от того, чтобы ты меня благодарил за управление им. Все делалось не ради тебя, а ради народа, за исключением одного дела, самого важного по отношению к Цезарю и тебе. Если бы я ради собственной безопасности и во избежание недовольства допустил бы присуждение убийцам почестей как тираноубийцам, то это было бы равносильно признанию Цезаря тираном, который как таковой не мог бы претендовать ни на славу, ни на почести, ни на проведение в жизнь своих постановлений. Тогда не могло бы быть и речи о завещании, усыновлении, имуществе, да и труп его не был бы удостоен погребения, даже погребения частного. Ведь законы велят оставлять трупы тиранов без погребения за пределами отечества, предавать бесчестию память их и распродавать их имущество. 19. Я этого всего опасался и боролся за Цезаря, за вечную его славу, за его похороны от имени государства, не без опасности для себя и не без того, чтобы возбудить недовольство; я боролся с людьми быстрыми в своих поступках и наполненных мыслями об убийстве, с людьми, которые, как ты знаешь, и против меня составили заговор; боролся и с сенатом, который гневался на твоего отца из-за его власти. Но я охотно предпочел все эти опасности и страдания, лишь бы не допустить, чтобы Цезарь лишился почетного погребения, он - лучший из деятелей своего времени и счастливейший во всех начинаниях, заслуживающий с моей стороны большего уважения, чем кто-либо. Презрение к этим опасностям, угрожавшим мне, повело к тому, что тебе досталось все то блестящее, что ты имеешь от Цезаря: род, имя, положение и состояние. Было бы справедливее, чтобы ты, молодой человек, меня, значительно старшего, чем ты, за это благодарил, а не упрекал за уступки, сделанные мною, чтобы успокоить сенат или чтобы добиться того, что мне надо было, или по другим причинам и соображениям. Но достаточно для тебя и того, что я об этом сказал. Ты намекаешь, будто я стремлюсь к власти верховной, хотя я к этому не стремился, но я не думаю, что я этого недостоин; ты якобы огорчен тем, что завещание Цезаря не касается меня, а сам признаешь, что для меня достаточно и происхождение от рода Геракла. 20. Что касается твоих денежных затруднений, то я был бы склонен думать, что ты шутишь, когда выражаешь желание занять на покрытие их средства у государства, если бы я не был уверен, что ты еще не знаешь, что отец твой оставил государственную казну пустой. С тех пор как он пришел к власти, доходы вносились ему, а не в казну. Мы найдем эти доходы в имуществе Цезаря, когда постановим, что их следует отыскать, и в этом не было бы ничего несправедливого по отношению к Цезарю, которого нет уже более в живых. Он не находил бы несправедливым, если бы у него при жизни потребовали отчета. Ты увидишь, что тебе не удастся владеть этим имуществом без того, чтобы многие частные лица один за другим его у тебя не оспаривали. Тех денег, которые перенесли в мой дом, не так много, как ты полагаешь, да сейчас и нет у меня ничего: все, кто занимает должность и имеет власть, все, кроме Долабеллы и моих братьев, поделили все между собой немедленно как имущество тирана. Благодаря этому мне удалось изменить их точку зрения и склонить принять решения в интересах Цезаря. Ведь и ты, если ты благоразумен, выдашь имеющиеся у тебя остатки имущества не народу, а тем, кто выражает свое недовольство, а они, если они заодно с тобой, отправят народ в колонии. Ты недавно изучал греческую литературу и знаешь, что народ непостоянен и уподобляется движущейся волне в море: одна приходит, другая уходит. В этом смысле народ тех из нас, кто домогается его расположения, то возносит на недосягаемую высоту, то ставит на колени". 21. Разгневанный этими словами, из которых большинство было сказано, чтобы его обидеть, Цезарь удалился, часто призывая имя отца. Все имущество, доставшееся ему по завещанию, он немедленно предназначил на продажу, этим своим рвением добиваясь получить содействие народа. А когда по этой причине выявилась вражда Антония к Цезарю и сенат постановил немедленно потребовать государственные деньги, Цезарь стал возбуждать у большинства опасения из-за унаследованного им от отца расположения к солдатам и народу и вызванной нынешней его щедростью популярности, и из-за богатства, которое ему досталось в таком большом количестве. Большинству казалось, что это богатство выдвинет его из рамок частного человека. Относительно Антония возникли опасения, как бы он не привлек на свою сторону Цезаря, молодого, известного и богатого человека, не подчинил бы его себе и первый не захватил бы власть Цезаря. Другие были рады всем последним событиям, полагая, что эти два лица, Антоний и Цезарь, будут друг другу противодействовать и что богатство Цезаря вследствие требования отчета растает и что у них в силу этого наполнится государственная казна деньгами: они надеялись, что большинство государственных средств будет обнаружено у Цезаря. 22. Многие привлекали Цезаря к судебной ответственности из-за земельных участков, причем каждый выставлял в этом случае то один, то затем другой повод; большинство указывало на то, что земля была отнята при проскрипциях в результате происшедших конфискаций, изгнаний и казней. Со всеми этими жалобами шли к самому Антонию или к Долабелле, другому консулу. Если же кто судился у другого магистрата, всюду обычно в угоду Антонию пришлось Цезарю уступать, хотя он и ссылался на то, что отец покупал государственную землю, а также на последнее решение сената, подтвердившее все то, что Цезарем-отцом было сделано. Во время процессов много пришлось Цезарю-сыну претерпевать оскорблений; сумма причитающейся на его долю выплаты возрастала до бесконечности. Наконец Педий и Пинарий, которые получили половину наследства на основании завещания Цезаря, стали упрекать Антония за отношение его как к ним, так и к Цезарю, а именно, что с ними поступают несправедливо и против постановления сената. Они полагали, что Антоний должен отменить только те постановления Цезаря, которые ведут к нарушению справедливости, все же остальное, что Цезарем было сделано, должно остаться в силе. Антоний допускал, что поступки его кое в чем могут противоречить этим постановлениям, а последние в своей редакции противоречить тому, что в свое время было принято. Решение ничего не изменять из того, что раньше проведено было в жизнь, запротоколировано было лишь вследствие амнистии, не ради соблюдения принципа и не по отношению ко всем, а скорее ради соблюдения приличия и для успокоения народа, которого волновали эт

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору