ия флота Кальвизия или замышляя нападение при выходе
врагов в море.
     С полудня поднялся южный ветер, и начались сильные волны в бурном и
узком месте пролива. Суда Помпея укрывались в Мессенской гавани, суда же
Цезаря волна вновь гнала на скалистый и трудный для причала берег; они
ударялись о скалы или сталкивались один с другим; на них не было полного
экипажа, чтобы бороться с бурей всеми средствами.

89. Менодор, надеясь преодолеть близящуюся опасность, спустился далее в
море и там держался на якоре. Там и волны вследствие глубины были слабее,
все же и с этими волнами ему приходилось бороться, и, чтобы его не
относило, он приказал налечь на весла. Некоторые другие последовали его
примеру, большинство же остальных, полагая, что вследствие весеннего
времени ветер скоро стихнет, удерживали суда и не спускали якорей ни со
стороны моря, ни со стороны суши, в то же время местами отталкиваясь друг
от друга. Когда ветер стал сильнее, все пришло в беспорядок, суда
разбивались, срываясь с якорей, наталкивались или на берег или одно на
другое. Стоял общий вопль ужаса, стенаний, призывов бесцельных, слов нельзя
уже было расслышать. Кормчий не отличался от простого матроса ни знанием,
ни умением командовать. Гибель постигала одинаково как находившихся на
судах, так и бросавшихся в море и погибавших среди волн прибоя. Море было
полно парусов, обломков, людей, трупов. Если кто спасался и выплывал к
суше, то и его волны разбивали об утесы. Когда к тому же и море было
охвачено волнением, обычно бывающим в этом проливе, это еще более смутило
неопытных, и корабли, тогда особенно сильно носимые ветром, разбивались
один о другой. К ночи ветер еще усилился, так что гибли уже не при свете, а
во мраке.

90. Всю ночь продолжались вопли и призывы родственников, бегавших по
берегу, называвших по имени находившихся в море и оплакивавших их, если они
не отзывались, как погибших. С другой стороны раздавались призывы
находившихся в море, показывавшихся над волнами и призывавших тех, кто были
на берегу, на помощь. Беспомощны были и те и другие. И море для пытавшихся
в него войти и находившихся еще на кораблях и суша - вследствие бури все
было столь же недоступно, так как волны разбивали все о скалы. Буря была
столь необычайной силы, что находившиеся наиболее близко к берегу боялись
ее, но не могли ни спастись в море, ни оставаться близко к берегу. Теснота
места, природная недоступность его, сильное волнение, ветер, разбивавшийся
об окрестные горы, бурные порывы, тяга вглубь, надвигавшаяся на все, не
давали возможности ни оставаться на месте, ни бежать. Положение ухудшалось
еще мраком совершенно черной ночи. Люди погибали, не видя друг друга, одни,
объятые страхом и кричавшие, другие спокойно, готовые ко всему; некоторые
сами искали смерти, отчаявшись в спасении. Приключившееся несчастье
превзошло все, что можно было предвидеть, и отнимало всякую надежду на
неожиданную помощь, когда внезапно, с приближением дня, ветер стих, а после
восхода солнца совершенно прекратился. Однако море и теперь, с прекращением
ветра, долгое время бушевало. Такой бури и местные жители не помнили. Эта
буря, превзошедшая обычные бури, расстроившая все расчеты, погубила большую
часть судов и экипажа Цезаря.

91. Понеся большие потери еще и накануне в битве, одновременно подвергшись
двум таким большим несчастиям. Цезарь в ту же ночь по горам поспешно
поднялся в Гиппоний, не желая подвергаться несчастью, в котором ничем не
мог помочь. Друзьям и военачальникам он послал предписание быть под рукой
на случай нового несчастья, что обычно бывает при дурном обороте дел. Он
разослал по всему берегу Италии бывшие налицо сухопутные войска, чтобы
Помпей, ввиду благоприятно сложившихся для него обстоятельств, не отважился
произвести нападение на суше. Помпей же не замышлял ни нападения на суше,
ни нападения на остатки флота как оставшиеся на месте, так и удалявшиеся с
прекращением бури. Он пренебрег и тем, чтобы по возможности исправлены были
суда, и при благоприятном ветре направились в Гиппоний, - или он полагал,
что потери его врагов были и так достаточно велики, или не умел
использовать победу, или, как уже было замечено в другом месте, будучи
вообще мало предприимчивым, Помпей решил только обороняться от нападения с
моря.

92. У Цезаря не спаслось и половины судов, да и спасшиеся сильно
пострадали. Оставив некоторых из бывших при нем лиц позаботиться о
спасшихся, Цезарь с тяжелым чувством отправился в Кампанию. Других судов он
не имел, между тем ему их было нужно много, а для кораблестроения у него не
было времени, так как его угнетал вопрос о голоде, и так как народ вновь
начинал волноваться из-за судьбы договора и не в шутку говорил о войне,
начатой с нарушения договора. Цезарю нужны были средства, он был в
затруднении, так как римляне не платили податей и препятствовали
поступлению доходов, которые он ввел. Будучи всегда особенно силен
придумывать что-либо целесообразное, он послал Мецената к Антонию, чтобы
переубедить его в том, в чем они взаимно упрекали друг друга за последнее
время, и привлечь его к участию в борьбе. Если же убедить Антония не
удастся, то Цезарь задумывал переправить солдат на транспортных судах в
Сицилию и, оставив войну на море, перенести ее на сушу. Пока он находился в
подавленном состоянии, пришли известия о согласии Антония на союз и о
блестящей победе, одержанной Агриппой над аквитанскими галлами. Друзья и
некоторые города обещали и приступили уже к постройке судов. Тогда
удрученное настроение Цезаря прошло, и он принялся за еще более блестящие
приготовления, чем прежде.

93. В начале весны9 Антоний отплыл из Афин в Тарент с 300 кораблей, чтобы,
как обещал, действовать в союзе с Цезарем. Тот между тем изменил свое
решение или оттягивал его, ссылаясь на постройку своих кораблей. На
вторичное указание Антония, что у него все уже готово и в достаточной
степени снаряжено, Цезарь приводил разные предлоги для проволочки;
становилось очевидным, что он или снова имеет что-либо против Антония, или
пренебрегает союзом с ним, так как у него достаточно и своих сил. Антоний,
хотя и был раздражен этим, однако вторично стал приглашать его, так как он
истратил имеющиеся у него средства на сооружение флота, а между тем
нуждался для парфянской войны в войске из Италии, которым он задумал
обменяться с Цезарем на суда. Хотя в договоре и было сказано, что каждый из
них может производить набор в Италии, но для Антония это было
затруднительно, так как Италией владел Цезарь. В качестве посредницы между
ними к Цезарю отправилась Октавия. Цезарь жаловался, что его покинули в
опасном положении, в какое он попал в проливе, Октавия же указывала, что
этот вопрос уже выяснен при посредстве Мецената. Цезарь указывал далее на
то, что Антоний послал своего вольноотпущенника Каллия к Лепиду с тем,
чтобы заключить союз с Лепидом против него. Октавия утверждала, что, как ей
известно, Каллий был послан для заключения брака: Антоний перед парфянским
походом хотел выдать свою дочь за сына Лепида, на что имелось уже согласие.
Так уверяла Октавия. Антоний на самом деле послал Каллия к Цезарю, чтобы
тот произвел над ним следствие. Цезарь, однако, не принял Каллия, но обещал
явиться для встречи с Антонием между Метапонтом и Тарентом у одноименной
реки, которая должна была разделять их.

94. Когда по воле случая оба они одновременно приблизились к реке, Антоний,
соскочив с повозки, прыгнул на одну из стоявших у берега лодок и направился
к Цезарю, относясь к нему с доверием, как к другу. Цезарь, видя это, сделал
то же самое, так что они встретились на реке, препираясь из-за того, что
каждый из них хотел высадиться на берегу другого. В этом споре взял верх
Цезарь под предлогом, что едет одновременно и к Октавии в Тарент, и таким
образом поместился вместе с Антонием на его повозке. И в Таренте он
остановился там, где жил Антоний, без стражи; ночь он провел также у него
без всяких телохранителей. На другой день такое же доверие выказал со своей
стороны Антоний. Так постоянно менялись их отношения, склоняясь то к
подозрительности вследствие стремления к власти, то к взаимному доверию в
силу необходимости.

95. Морское наступление против Помпея Цезарь откладывал до следующего года.
Тем не менее, вследствие того что Антоний из-за парфянской войны не мог
оставаться долее, произведен был взаимный обмен: Антоний дал Цезарю сто
двадцать кораблей, немедленно выслав их в Тарент; Цезарь, со своей стороны,
обещал послать Антонию двадцать тысяч набранных в Италии пехотинцев. Сверх
того Октавия подарила брату, выпросив их у Антония, десять трехвесельных
судов, представлявших смешанный тип грузовых и военных кораблей. Цезарь, в
свою очередь, подарил Октавии тысячу отборных телохранителей, которых
должен был выбрать Антоний. Так как время их власти, данной решением
народа, истекало, они продлили эту власть на следующее пятилетие, не
спрашивая уже постановления народа. Вот при каких обстоятельствах они
расстались. Антоний направился прямо в Сирию, оставив Октавию, вместе с
родившейся у них дочерью, у брата.

96. Менодор вследствие врожденного предательства или опасался высказанной
некогда Антонием угрозы, сказавшим что он привлечет его к ответу как
возбуждающего распрю раба, или находил, что был вознагражден менее, чем
рассчитывал, или потому, что другие вольноотпущенники Помпея постоянно
упрекали его в неверности своему господину и по смерти Менекрата звали его
обратно, запросил и получил ручательство в безопасности, а затем перешел к
Помпею с 7 кораблями тайно от Кальвизия, начальника флота Цезаря. За это
Цезарь отрешил Кальвизия от командования флотом и назначил вместо него
Агриппу. Когда флот был готов, Цезарь произвел очищение его следующим
образом: около моря стояли алтари, экипаж стал вокруг них в глубоком
молчании, жрецы приносили жертвы, стоя у моря, и трижды на ладьях обвозили
вокруг флота очистительные жертвы в сопровождении военачальников,
молившихся о том, чтобы все дурные предзнаменования обратились от флота на
очистительные жертвы. Затем, разделив жертвы, часть бросали в море, часть
сжигали, возложив на алтари, причем высказывали различные благие пожелания.

97. Так римляне всегда производят очищение флота. Цезарь намеревался плыть
в Сицилию из Дикеархии, Лепид из Африки, Тавр из Тарента, чтобы
одновременно напасть на Помпея с востока, юга и запада10. Общий для всех
день отплытия назначен был Цезарем; это был десятый день после летнего
солнцеворота, когда в Риме начинается новый месяц, названный в честь
первого Цезаря Июлем вместо Квинтилия. Этот день назначил Цезарь потому,
что считал его счастливым, так как его отец всегда оказывался победителем.
Помпей противопоставил Лепиду в Лилибее Плиния с одним легионом
тяжеловооруженных и с другим значительным отрядом легковооруженных; с
востока и запада он охранял весь берег Сицилии, в особенности же острова
Липару и Коссиру, чтобы ни Коссира для Лепида, ни Липара для Цезаря не
могли послужить гаванями и удобными стоянками для судов при нападении на
Сицилию. Лучшую часть флота он поставил в Мессене в резерве на тот случай,
если понадобится его содействие.

98. Так готовилась каждая сторона. С наступлением нового месяца все
двинулись с восходом солнца. С юга Лепид из Африки, с 1000 транспортных
судов и с 70 военных, с 12 легионами, с 5000 нумидийских всадников и с
прочим обильным снаряжением. Тавр из Тарента отправился только с 102
кораблями из 130 кораблей Антония, так как гребцы остальных перемерли за
время зимы. Цезарь в Дикеархии совершал в море с командного корабля
жертвоприношения и возлияния тихим ветрам, покровителю Нептуну, спокойному
морю, чтобы все они содействовали ему против врагов его отца. Отдельные его
суда плыли впереди, исследуя морские бухты, Аппий следовал за Цезарем,
охранял его тыл. На третий день после отплытия поднявшийся с юга ветер
погубил много транспортных судов Лепида. Все же он пристал к берегу Сицилии
и осадил Плиния в Лилибее, причем некоторые города подчинились ему, другими
он овладел силой. Тавр, когда подул ветер, вернулся в Тарент. У Аппия,
только еще огибавшего Минервин мыс, одни суда разбились о скалы, другие
занесены были бурей на мель, третьи рассеяны и понесли разные повреждения.
Цезарь, когда началась буря, спасся в защищенный Эрейский залив, потеряв
один шестивесельный корабль, погибший вблизи мыса. С переменой южного ветра
в заливе, открытом на запад, началось волнение, причем нельзя было ни
выплыть из залива против ветра, ни удерживаться на веслах или на якорях.
Корабли разбивались один о другой или о скалы. С наступлением ночи
опасность еще усилилась.

99. Когда прекратилась буря, Цезарь занялся погребением мертвых, уходом за
ранеными; выплывающим из моря он давал новую одежду и снабжал их новым
вооружением, а флот ремонтировал, насколько это было возможно. У Цезаря
погибло б тяжелых кораблей, 26 более легких судов и еще более галер
либурнских. На все эти дела он должен был употребить 30 дней, а лето уже
приходило к концу, вследствие чего лучше было бы отложить продолжение
военных действий до следующего лета. Однако, так как римский народ
продолжал страдать от недостатка съестных припасов, Цезарь, вытащив суда на
берег, поспешно стал исправлять их, экипаж же погибших судов отослал Тавру
для его опустевших судов. Чтобы успокоить народ при этом столь большом
несчастье, он послал Мецената в Рим, где было еще много таких, которые
увлекались памятью о Помпее Великом и полны были обаяния славы этого
человека. Ветеранов в Италии Цезарь объезжал лично, рассеивал их страх
после всего происшедшего. Прибыв в Тарент, он осмотрел флот Тавра и затем
отправился в Гиппоний, где обратился с речью к сухопутным войскам, торопя
их с постройкой судов. Приближалось новое наступление на Сицилию.

100. Помпей даже при таких благополучных условиях не счел нужным сделать
нападение на остатки пострадавших от бури судов. Он занимался
жертвоприношениями морю и Нептуну, назвал себя его сыном, будучи убежден,
что не без вмешательства этого божества враги в течение лета дважды
потерпели такие поражения. По рассказам, Помпей настолько возомнил о себе,
что заменил обычную для полководцев пурпурную верхнюю одежду лазоревой как
приемный сын Нептуна. Он поджидал возвращения Цезаря. Узнав, что тот строит
корабли и собирается вновь повести наступление в то же лето, он был смущен
предстоящей борьбой против такой несокрушимой решимости и таких
приготовлений. Поэтому он послал Менодора во главе тех семи судов, которые
у него были, наблюдать за стоянками судов Цезаря и нанести ему по мере
возможности вред. Однако Менодор, раздраженный все время тем, что ему не
было поручено командование флотом, и сознавая, что из-за недоверчивости к
нему ему не дадут других кораблей, кроме тех, над которыми он
начальствовал, замыслил новую измену.

101. Но ранее он счел, во всяком случае, для себя полезным пока проявить
себя чем-либо. Он раздал плававшим с ним все золото, какое имел с собою,
проплыл на веслах за три дня 1500 стадий, набросился, как молния, на
охрану, сторожившую строящиеся суда Цезаря, и так же быстро скрылся,
захватив 2 или 3 сторожевых судна. Он топил, захватывал, сжигал также
транспортные суда, груженные хлебом и стоявшие на якоре или плывшие мимо.
Всем этим Менодор, в отсутствие Цезаря и Агриппы, отправившегося за лесом,
вызвал общее смятение. Гордый своими успехами, Менодор нарочно, пренебрегая
присутствием врагов, направил тихим ходом корабль на илистое место у
берега, делая вид, что ил его удерживает; враги сбежали с гор и устремились
на Менодора, как на готовую добычу; он, оттолкнувшись, со смехом удалился.
Войско Цезаря было разочаровано и изумлено. Показав всем этим, какой он
враг и каким мог бы быть другом, Менодор, имея в виду будущее, отпустил
взятого в плен сенатора Ребилла.

102. Со времени своего первого перехода к Цезарю Менодор свел дружбу с
Миндием Марцеллом, одним из приближенных Цезаря; теперь он говорил своему
экипажу, что Миндий замышляет изменить Цезарю и перейти на их сторону.
Поэтому он, приблизившись к врагам, просил Миндия встретиться с ним для
важнейших для обеих сторон переговоров на каком-нибудь островке. Когда
встреча состоялась, Менодор заявил Миндию, - причем никто другой его не
слыхал, - что он перешел к Помпею, будучи оскорблен бывшим в то время
начальником флота Кальвизием. Теперь же, когда начальство над флотом принял
Агриппа, он возвратится к Цезарю, который ничем его не обидел, если Миндий
достанет ему поручительство от Мессалы, замещавшего Агриппу на время его
отъезда; говорил далее, что, вернувшись, он загладит свой проступок
блестящими делами; до получения поручительства во избежание подозрений он
будет продолжать слегка наносить вред Цезарю. И действительно, он продолжал
это делать. Мессала сначала колебался, считая позорным входить в переговоры
с Менодором, затем, однако, согласился - или считал это необходимостью,
вызванной войною, или предвидел и предугадывал, как отнесется к этому
Цезарь. Таким образом Менодор снова перешел на сторону Цезаря, когда он
прибыл, бросился к его ногам и просил простить его, не спрашивая о причине
его предыдущего побега. Цезарь, согласно уговору, простил Менодора и
гарантировал ему безопасность. Тайно, однако, Цезарь приказал наблюдать за
ним, триерархов же его он отпустил, куда им хотелось.

103. Когда флот был готов, Цезарь выступил вновь и, приплыв в Гиппоний,
приказал Мессале с двумя легионами направиться в Сицилию к лагерю Лепида и
устроить стоянку, проплыв в залив прямо против Тавромения. Три других
легиона он послал для наблюдения за развертывающимися событиями в Стилиду,
лежавшую при конце пролива. Тавру из Тарента Цезарь велел плыть к
Скилакийскому мысу против Тавромения. Тавр исполнил это приказание, так что
он одинаково готов был к битве и к продолжению плавания. По берегу его
сопровождало сухопутное войско, причем шедшая впереди конница обследовала
берега, а легкие либурнские суда - море. Цезарь, прибыв к нему из Гиппония,
также явился у Скилакия и, одобрив найденный им блестящий порядок, вернулся
в Гиппоний. Помпей, как уже сказано, охранял все доступы к Сицилии, суда же
свои держал в Мессене, чтобы оказать помощь, где она понадобится.

104. Такие приготовления ими делались. К Лепиду, между тем, транспортные
суда снова везли остальные четыре легиона. Посланный Помпеем Папий,
встретясь с ним, воспользовался тем, что они приняли его суда за
дружественные, - они думали, что с ними встретились суда Лепида, - начал
истреблять их. Суда же Лепида были отправлены слишком поздно, и, когда они
явились с запозданием, транспортные суда укрылись от них, приняв их за
вражеские, пока одни из них сгорели, другие были захвачены, третьи
потоплены, остальные отплыли обратно в Африку. Из войска в море погибли два
легиона. Если же кто спасался и выплывал, тех убивал на берегу Тизиен,
другой военачальник Помпея. Остальные перебежали к Лепиду, кто теперь же,
кто позже. Папий отплыл обратно к Помпею.

105. Цезарь со всем флотом отплыл к Стронгиле, одному из пяти Эоловых
островов, обследовав предварительно море. Заметив на сицилийском фронте
большие военные силы, в Пилориаде, Милах, Тиндариде, он вообразил, что
перед ним сам Помпей и, передав начальство в этом месте Агриппе, вновь
отплыл в Гиппоний; из Гиппония же с тремя легионами Мессалы быстро
проследовал в лагерь Тавра, рассчитывая захватить Тавромений в отсутствие
Помпея и напасть на него с двух сторон. Агриппа от Стронгилы отплыл к Гиере
и, так как гарнизоны Помпея не могли ему противостоять, овладел ею, а на
следующий день намеревался сделать нападение на Демохара, одного из
начальников Помпея, находившегося в Милах с 40 кораблями. Помпей опередил
нападение Агриппы, послал к Демохару из Мессены еще 45 судов под
начальством вольноотпущенника Аполлофана, и сам последовал за ним с другими
70 кораблями.

106. Агриппа же еще ночью отплыл