Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Наука. Техника. Медицина
   История
      Богданов Е.Ф.. Ожерелье Иомалы -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  -
ивовых прутьев. Рейе и Лунд приблизились к хижинам. - Рутан пришел с моря, - сказала Лунд. - Если он увидит нас вместе, рассердится и станет требовать с отца долг: сто куниц. Все равно я не пойду за Рутана замуж. Скряга, жирный, некрасивый. Весь обрюзг, глаза как щелки. Рейе неохотно отдал бадейку девушке. - Скоро леса станут желтыми, - сказал он. - Мы тогда устроим свадьбу. Позовем на пир всех, кто нам люб. А до этого я должен добыть и продать побольше мехов, чтобы у нас были деньги. - Рутан грозит отцу. Хочет увести меня к себе. Но я скорее умру! Он и ходит раскорякой, и сопит, как лось хромой! - Если будет тебе трудно, я стрелу пущу в торговца, - сказал Рейе, нахмурившись. - Кто узнает, чья стрела будет торчать у него из-под лопатки? - О, нет, не надо! Иомала покарает тебя! - воскликнула девушка. - Лучше я пойду к Богине Вод и положу ей в чашу серебряную монету. Иомала мне поможет. Она справедлива и мудра. Нам пора расстаться!.. Рейе бесшумно скрылся в зарослях ольшаника. Невысокое строение из старых, почерневших от времени бревен глядело на улицу крошечным оконцем, затянутым рыбьим пузырем. Сразу за хижиной вставала стена леса. Внутри хижины вдоль стен - широкие скамьи из сосновых плах. На деревянных гвоздях - связки сетей. Полка с посудой, выдолбленной из дерева. Доспехи отца Лунд из китового уса, новгородской поковки железный топор на длинной рукояти, колчан с луком и стрелами. Вейкко был стар, но крепок. Слух у него острый: за несколько шагов различал писк комара. Рука верная - осенью острогой пронзал дремлющую щуку. "Быть тебе, Вейкко, главным хранителем Иомалы!" - сказали старшины на совете. Старый биарм послушно склонил голову. Ему дали в помощь шесть сторожей. Подойдя к хижине, Лунд услышала голоса и остановилась возле неплотно прикрытой двери. Глава четвертая РУТАН - ЖЕНИХ Из хижины доносился скрипучий голос Рутана: - Когда же ты вернешь мне долг, почтенный Вейкко? Дважды лето сменялось зимой, на голове твоей прибавилось седин, а ты все не отдаешь мне куниц! Стар ты стал. Охотиться не под силу. Я бы мог вместо шкурок взять у тебя деньги, но в сундуках твоих поселился ветер... - Твои богатства не считаны! Ты бы мог и повременить, - отвечал отец. - Что значит в твоих чуланах сотня куниц? Все равно, что один муравей в муравейнике! Погоди до зимы. - Ты бы мог вернуть долг сейчас, - понизив голос, продолжал Рутан. - Твоя красавица дочь рождена для того, чтобы меха серебристых лисиц струились меж ее тонких пальцев. Мои ожерелья придутся ей впору. Мое золото сделает ее богатой! Разве я не могу сделать Лунд счастливой! Отвечай, бедный старик! - Когда ты ведешь такие речи, у меня глохнут уши. Ты хочешь украсть с неба солнце, чтобы жизнь моя пала во мрак! Но силой не взять любовь! Лунд все стояла у двери. Руки ее дрожали, сердце кипело гневом. Она готова была ворваться в дом и вцепиться в бороду ненавистному скряге Рутану. А тот кричал, брызжа слюной и потрясая взъерошенными нечесаными волосами: - Дорогой шкуркой черного соболя на тебя свалилось счастье, а ты от него бежишь, как глупый олень от пастуха! Ты держишь лебедицу в клетке, а она может летать под облаками! Я подарю ей небо, солнце, ветры, луну! Я сделаю ее богатой и счастливой! Хочешь, я дам тебе выкуп? Хочешь, я возьму и тебя в свой дом и буду кормить до смерти? - Нет у меня дома, кроме своего. Нет у меня счастья, кроме дочери. Моя душа и тело принадлежат великой Иомале. Я не могу больше говорить с тобой, жадный, злой дух! - Так ты еще бранишь меня? - закричал Рутан. - Он бросился к Вейкко и хотел его ударить. Но в дом вбежала Лунд и, раскрыв дверь, показала на нее Рутану: - Уходи вон, старый, вонючий пес! Завтра я принесу тебе долг! Рутан замолчал, озадаченно мигая белесыми ресницами. Он задом попятился к двери и, видя, как в руке Лунд блеснуло лезвие ножа, ехидно улыбнулся: - Ого-го! Вот так характер! А где же ты, красавица, возьмешь сто куниц? Уж не ходишь ли сама на охоту? И за кем это ты охотишься? - Уходи! - закричала Лунд, протягивая руку к его редкой встрепанной бороде. Купец выскочил с проворством белки на улицу и пошел, отплевываясь, бранясь и оглядываясь: ему все казалось, что Лунд бежит за ним с ножом. Вейкко, сгорбившись, сидел у очага. Лунд закрыла дверь, подошла к нему. - Не печалься, отец. Пусть твое сердце станет на место! Вейкко сказал: - Чтоб он издох, как рыба на сухом берегу! В это время явился посланец старейшины Халь-мара: - Вейкко! Тебя зовет Хальмар, - сказал он. Вейкко собрался и пошел. В сердце Лунд пойманной птицей билась тревога: "Зачем отец понадобился старейшине? Уж не беда ли какая-нибудь приключилась?" Она думала о том, где бы ей взять сотню куниц, чтобы отвязаться от назойливого купца. Думала и не могла ничего придумать. Глава пятая ВЫНУЖДЕННАЯ СТОЯНКА Мыс Нордкап давно был известен скандинавам и другим мореходам северных широт как опасный поворотный пункт. Каждое судно хотело поскорее миновать его, но не всегда это удавалось. Отвратительным местом назвал Нордкап итальянец Петро Квирини. Викинг Отар ждал здесь попутного ветра несколько дней. Уже позднее англичанин адмирал Виллоуби, огибая Нордкап, растерял свои корабли в тумане. Судно адмирала восемь дней мотали по океану шквалы и бури, и только чудом удалось англичанину достигнуть Колгуева. На пятые сутки похода драккары Карле и Туре Хунда добрались до мыса и едва обогнули его, паруса беспомощно обвисли - не стало попутного ветра. Дальше путь лежал на восход солнца. Викинги не могли маневрировать парусами, как это делали мореплаватели поздних времен: оснастка на драккарах была прямая. Суда на веслах зашли в укромную бухту и отдали якоря у пустынного скалистого берега. Над утесами роились морские птицы. Белыми молниями сновали над водой чайки, высматривая добычу. Скалы бросали на бухту мрачную тень. Идти на восток на веслах - значило измотать команду, сделаться добычей туманов, непредвиденных бурь и затеряться в открытом океане. Отправляясь в Бьярмаланд, викинги хорошо знали о трудностях плавания, особенностях капризной погоды и коварных морских течениях. Они шли тропой, проложенной их предками. Став на якоря, викинги Карле и Туре Хунда отдыхали и отсыпались в ожидании благоприятного ветра. Привыкшие к нелегкому морскому труду, они коротали время за пустячными занятиями и развлечениями: играли в ножи, в кости, рассказывали старинные истории о жизни и походах ярлов, бражничали. Руки моряков, загрубевшие от жестких мозолей после непрерывной работы веслами, скучали по делу. Заметно стали убывать запасы провианта. Ветер упорно тянул с побережья, посвистывая в ущельях и проносясь над головами мореплавателей в холодные просторы океана. Вечерами на льдистых вершинах скал красным, зловещим пламенем вспыхивали отблески солнечных лучей. На корабле Туре Хунда в средней его части был раскинут большой шатер из тюленьих кож. Края кож прикреплялись к бортам. Шатер защищал команду от ветра и дождя. Было тесно. Викинги спали на тюках с товарами, на оленьих шкурах между румами. Ночами ветер не проникал в шатер и под ним дышать становилось нечем. Запах пота моряков, грязи, смолы и ворвани одурманивал головы. В малом шатре, в носу судна. Туре Хунд пировал со своим телохранителем и советчиком Орваром. Орвар - викинг по крови. Его отец немало скитался по морям с Рагнаром Кожаные Штаны. Высокий, крепко сложенный, с грубым лицом и густой бородой до глаз, он был олицетворением силы и жестокости. Такие люди и после смерти веками живут в сагах, в песнях скальдов. Одним ударом меча Орвар мог в бою развалить противника от плеча до бедер. Они лениво пили из рогов ячменную брагу, ели вяленую палтусину и кабаний окорок. Потом оделись, выбрались из шатра. Тень от скалы окутала драккар. О борта его слабо плескались волны. На корме зажгли фонарь, и бледные отсветы играли на лицах вахтенных. Хунд вошел в шатер для команды. Орвар большой черной тенью - за ним. Тускло горела свеча в слюдяном фонаре. Викинги сидели на румах, на раскинутых шкурах. - Добрый вечер. Туре! - приветствовали они ярла. - Здравствуй, славный викинг! - Когда пойдем дальше? - Уж не собираешься ли ты зимовать у мыса? - Скоро на якорных канатах приживутся ракушки... - Корабль днищем прирастет к стоянке! - Что тебе обещает морской бог Ньярд? Туре отвечал хмуро. Пропала охота шутить. В середине шатра, под фонарем, сгрудились бородатые, неуклюжие на вид люди. Они слушали кормчего Саксона, который был начинен всякими историями, как бочонок соленой сельдью. Туре сел. Орвар примостился рядом с ним. Саксон рассказывал спокойно, бесстрастно, слегка покачиваясь, как истый скальд: "...И вот отправились они на своем корабле на Восток. Экипажа у них было двадцать четыре человека. Когда приплыли в Бьярмаланд, то пристали близ пустынного леса, и назывался тот лес Винским. В лесу жили птицы и звери, но не видно было поблизости ни одного человека. Побратимы сошли с корабля и отправились путешествовать по глухим местам... А команде велели ждать их целый месяц. Ходили они по лесу и все искали бьярмов. Провизия кончилась, стали стрелять разных животных и птиц. А когда подстрелить ничего не удавалось, ели ягоды и сок деревьев. Лес был непролазно густ, и платье на них скоро изодралось в клочья. И вот, наконец, побратимы нашли хижину. У входа в нее мужчина, одетый в шкуры, колол дрова. "Можно у тебя отдохнуть?" - спросили они. Мужчина ответил: "Если вы люди не злые - ночуйте". Они провели у него три дня. У мужчины была дочь. Молодая красивая девушка. Она выдала Боси тайну бьярмов: неподалеку есть храм Иомалы и там много золота и серебра. Побратимы отправились к храму. По дороге встретили человека высокого роста в сером плаще. Он оказался пастухом и вел жрице храма Иомалы пищу - двухлетнего теленка. Жрица каждый раз съедала такого теленка..." - Ну и аппетит! - заметил Орвар. Саксон продолжал: "...Боси взмахнул дубинкой и убил пастуха. Убил и теленка. Они содрали с теленка шкуру и набили ее мхом и вереском. Геррауд надел плащ пастуха и вошел в храм..." Кормчий грубым, хриплым голосом продолжал плести затейливый орнамент из небылиц. Молчаливые норманны - воины смелые и жестокие, грубые и насмешливые, слушали его, как притихшие малые дети. Саксон говорил о кровожадной жрице, которую охраняла когтистая звероподобная тварь, о том, как побратимы викинги победили злых духов и пробрались к истукану, которому поклонялись биармы. При упоминании о чудовищных богатствах, попавших в руки Боси и Геррауда, глаза викингов разгорелись и все зашевелились. Слышалось напряженное дыхание. - Что же дальше, Саксон? - спросил в нетерпении молодой викинг Асмунд. - А дальше вот что. Побратимы нашли в храме потаенную комнату, закрытую железной дверью, провозились целый день, но все-таки открыли эту дверь. В комнате была красавица, а у нее длинные роскошные волосы, и за волосы она была привязана к стулу, на котором сидела. Привязала ее жрица. Геррауд стал уговаривать красавицу уехать с ним, и она согласилась. Тогда они подожгли храм и превратили его в пепел, а потом вернулись к кораблю и подняли парус... Асмунд размышлял над рассказом кормчего. - А мы не увидим такой храм? - спросил он. - Как же увидим, если его сожгли? - сказал Орвар. - Можешь быть уверен, Асмунд, что красавица тебе не достанется! На нее охотников будет немало, - включился в разговор один из викингов. - Чужеземные красавицы меня не прельщают, - отозвался Асмунд. - Ему каждую ночь снится невеста Грида! - заметил моряк, сидевший рядом с Саксоном. - Во сне он зовет ее, кричит во все горло. Асмунд молчал. Если бы под шатром было светлее, все бы заметили, как краска стыда залила его щеки. Асмунд - сын рыбака из Торгаля, сильный и рослый. Но по характеру он напоминал большого миролюбивого теленка. Невеста его Грида - светловолосая девушка с косами до колен в самом деле ждала его из похода. Туре Хунд, молчавший до сих пор, сказал: - Все это чепуха. Выдумка болтунов, слагающих саги. Туре Хунду не хотелось, чтобы моряки думали о возможности поживиться в храме биармов. У него были на этот счет свои планы. - Я вижу, мои викинги скучают, - загремел его голос. - Послушаем нашего музыканта. Где Гудмунд? Где его звонкое феле? Ставлю всем три бочонка браги. Сегодня мы веселимся во славу Ньярда! На кораблях до поздней ночи слышались всхлипывания феле и песни подгулявших моряков. Глава шестая ХАЛЬМАР ТРЕВОЖИТСЯ Хальмар ждал Вейкко. Жилище старейшины отличалось от хижин других биармов разве только величиной. В остальном все так же: принадлежности для охоты и рыбной ловли, очаг из камней, окна, затянутые рыбьим пузырем. В одной из внутренних комнат-пристроек хранились серебряные кубки арабской работы с искусной чеканкой. Они перешли Хальмару по наследству от отца, и старейшина очень дорожил ими. Накат из грубо отесанных плах был низок, и дым от очага не успевал уходить в трубу. Он стлался по комнате и резал глаза. Хальмар сидел молча на чурбане перед очагом. Рукава холщовой рубахи закатаны до локтей. Хозяин только что кончил вязать сеть костяной иглой. Черные с сединами волосы его были перехвачены юфтовым ремешком с кисточкой - амулетом. Амулет хранил от злых духов. Распахнулась дверь, и вошел старый биарм Вейкко. Хальмар молча показал ему на скамью возле очага. Из боковой двери появился юный биарм с раскосыми черными глазами, в куртке из мягкой лосиной кожи, с деревянным подносом в руках. На подносе - долбленые из березы кружки с напитком. Вейкко с поклоном принял угощение. Хальмар отпил из своей кружки и, поставив ее, собирался с мыслями. Вейкко терпеливо ждал. - Близится пора торга с нурманнами, - начал Хальмар. - Скоро придут они к нам на своих разбойных ладьях. Светлые ночи пошли на убыль. Птицы умолкают рано. К жилью ночами крадутся волки. С чем явятся чужеземцы? Торговать придут или разбойничать? Хальмар подумал и, глядя на огонь, сам ответил на вопрос: - Много раз приходили они к нам. Много горя и бед привозили на своих драккарах. Помнишь, как гибли наши воины в битве в Большом овраге? У нурманнов много железа. У них кольчуги, копья и щиты, кованные на огне. В железе - их сила... Хальмар посмотрел на Вейкко. Тот в знак согласия смежил ресницы. Старейшина продолжал: - От утеса к утесу, от льдины к льдине, от сосны к сосне, от ручья к ручью добиралась ко мне весть на оленьих рогах, на крыльях чаек, на плавниках рыб... Я узнал, что Вик-Инг вышли из Сандвери пять ночей назад. Теперь они, наверное, выжидают попутный ветер у Холодного мыса. Идет к нам под полосатым парусом Туре Собака... Мало того, что Вик-Инг обманывают наших людей на торге. Они оскверняют память предков и чинят надругательства над святыней. О! Придет время, Иомала разгневается и потопит их корабли в открытом море. Их железо обернется для них черной смертью... Мудра и терпелива Богиня Вод. Надо, Вейкко, хранить ее, как всемогущий Ораул хранит для нас солнце в небе. Ее драгоценности разжигают зависть нурманнов. Лучше береги, Вейкко, наш храм! Пусть никто не жалеет жизни за Иомалу! Будь умен, зорок и смел! Хальмар умолк. Вейкко стал на колени: - Клянусь тебе, старейшина, отдать жизнь за Иомалу! - сказал он с горячностью. - Паду на пороге храма, но не пущу туда ни одного нурманна! Хальмар хлопнул в ладони. Появился тот же юноша с подносом, на него они поставили пустые кружки. Задержавшись у порога, Вейкко обернулся и сказал: - Да хранит великая Иомала свою дочь, твою жену, бесценную Хальмиору! Старейшина склонил голову в знак благодарности за пожелание. Вейкко ушел. Хальмар бросил в очаг несколько поленьев и отправился к жене. ...Хальмиора лежала на топчане, на постели из гагачьего пуха, под одеялом из белого песца. Ее большие серые глаза настороженно посмотрели на мужа. Она высунула из-под одеяла бледную тонкую руку. Бронзовый браслет отвисал на похудевшем запястье. - Пила ли ты настой чохор-травы? - спросил муж. Хальмиора утвердительно кивнула. Неведомая злая хворь терзала биармийку. Ничто не помогало: ни богатые приношения Богине Вод, ни нашептывания старой Вуколы, ни бубен колдуна, ни настой лесных трав. Хальмар посидел у изголовья жены, потом ушел. В темной другой комнате крепко спал терфин? Избол, гость старейшины. Это он принес весть о походе викингов. Хальмар прошел мимо открытой двери на цыпочках, чтобы не потревожить Избола. Вейкко возвращался в свою хижину. За ельником спряталось солнце, пугливо пискнула птица. В кустах кто-то зашевелился. "Человек или зверь?" Сучья затрещали - и огромный лось-бык бросился напролом в сторону. Глава седьмая КУРС НА ГАН-ВИК Пять суток ждали викинги попутный ветер на вынужденной стоянке за мысом Нордкап. Нередко меж ними, как внезапные вспышки пламени в догорающем костре, возникали ссоры. Викинги хватались за мечи и ножи. Орвар - вездесущий и хитрый страж порядка вовремя приводил спорщиков в чувство, где грозным окриком, где оплеухой. Кулак у него был налит силой. Упившиеся ячменной брагой моряки мгновенно трезвели. Когда головы были свежими, викинги пели свои песни под заунывные звуки феле Гудмунда. Рулевой Саксон все так же рассказывал небылицы, запас которых у него был неисчерпаем. Туре Хунд целыми днями валялся на медвежьей шкуре в своем шатре и бражничал с ________________________________________________ ? Во времена викингов терфинами называли саамов. Орваром. Он наведывался и на корабль братьев Карле и Гунстейна и продолжал пировать у них. Не однажды вспыхивал спор и среди ярлов. Туре не ладил с Карле. Но хладнокровный и осмотрительный Гунстейн быстро мирил их. Туре уменьшил выдачу провизии на завтрак и обед. Но никто не роптал на это. Знали, что на вынужденной стоянке экономия - дело не лишнее. Лучше сейчас слегка подтянуть животы, чем голодать потом, работая веслами. Путь далек, дни идут, когда еще парус наполнится ветром? - Скоро придем в Бьярмаланд, и все будете сыты, - говорил викингам Орвар. - У бьярмов немало припрятано в хижинах и ямах вяленой оленины и лосины, сушеной и соленой рыбы. Все будет ваше: только умей считать чужой погреб своим - и будешь сыт! Он подмигивал морякам и хохотал, широко раскрывая белозубый рот. Надо же было как-нибудь подбодрить людей! Орвар рассказал, как два года назад он вместе с командой корабля, снаряженного в поход ярлом Олуфом, попав в шторм и очутившись в открытом море со сломанной мачтой и пробитым днищем, спасся лишь чудом. Драккар выбросило на незнакомый остров. Викинги проспали ночь среди скал, а утром пошли в глубь острова и наткнулись на селение саами. Кочевники, не успев собрать и сложить свои чумы, разбежались. Викинги поймали оленей, забили их и развели костер. Вдоволь наелись жареного мяса, починили драккар и поплыли домой, увозя с собой пленников - скуластых девушек в оленьих одеждах... - Если викинг смел и дерзок - удача всегда с ним! Мы умеем выходить из моря сухими! - самодовольно говорил телохранитель Туре. На драккаре Хунда один то

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору