оими товарами. Торг будет идти честно, без обмана.  Ярл  просил
старейшину сказать всем биармам, что викинги пришли сюда с миром.  Что  тот,
кто пожелает осмотреть их корабли, будет почетным  гостем  на  драккарах.  А
после торга викинги поднимут паруса и отправятся в обратный путь.
   Хальмар дал согласие на торг.
   Викинги распрощались и вышли из дома старейшины. Нацепив за порогом  свои
мечи, они, довольные, отправились на корабли.

   Глава четырнадцатая
   НА ТОРГЕ

   Принеси сюда весы, и я скажу,
   сколько стоит мои кошелек!
   Исландские саги

   Торг с норманнами являл собой зрелище любопытное и редкое в этих  местах.
Неподалеку от стоянки драккаров, на берегу, на  большой  луговине,  открытой
всем ветрам и солнцу,  были  устроены  на  вбитых  в  землю  кольях  длинные
прилавки из досок. На  них  норманны  разложили  товары,  небольшие  весы  с
чашечками из тонкой бронзы, чтобы взвешивать серебро и золото.
   К  берегу  приткнулись  лодки  викингов.  В  лодках  сидели   вооруженные
скандинавы, готовые выйти на берег по первому зову ярлов.
   Дни стояли погожие, ясные, и товары, разложенные на прилавках, и  цветные
плащи викингов, и праздничные  наряды  биармов  -  все  выглядело  пестро  и
красочно.
   Внизу, в небольшом отдалении от берега, на реке, стояли на якорях корабли
викингов, легкие, изящные, с  форштевнями,  увенчанными  резными  золочеными
фигурами.
   Давно берега Вины не видели такого смешения красок, такого обилия людей и
товаров.
   Первым явился на торг купец Рутан. Едва  викинги  успели  разложить  свои
товары и приготовить сундучки с деньгами, как он, подобно ежу, выкатился  из
лесу и, отдуваясь и пыхтя, приблизился маленькими шажками к  прилавку.  Двое
мужчин несли за ним объемистые, туго  завязанные  мешки.  Окинув  наметанным
взглядом торг, Рутан определил, что главным  купцом  тут  является  пузатый,
чернобородый викинг в плаще цвета крови, с золотой пряжкой на груди  -  Туре
Хунд, - и направился к нему. Вскоре подошел и Сантери,  которому  отводилась
роль переводчика. Толстое узкоглазое лицо виночерпия, гладкое и безусое, как
у евнуха, выражало готовность и угодливость.
   Рутан подошел к прилавку и, приложив руку  к  сердцу,  поклонился  Хунду,
затем отвесил поклон Карле и Гунстейну,  стоявшим  в  двух  шагах  от  Туре.
Братья были в одинаковых голубых плащах и красных куртках.
   - Рад видеть знатного купца из-за моря! - сказал Рутан.
   - Рад видеть знатного купца с берега! - отозвался Хунд.
   Сантери переводил разговор.
   - Что хочет купить викинг Хунд? - осведомился Рутан.
   - А что хочет продать купец Рутан? - улыбнулся Туре в ответ.
   По знаку Ругана один из его слуг положил к ногам купца мешок.
   - Развяжи! - приказал купец.
   Биарм быстро развязал мешок. Рутан запустил в него руку и, не сводя  глаз
с ярла, выбросил на прилавок несколько беличьих шкурок.
   Туре Хунд усмехнулся, взял одну из шкурок и небрежно потряс ею в воздухе:

   - Товар не по знатному купцу! Я бы на твоем месте  выбросил  на  прилавок
бобров или соболей!
   Рутан сокрушенно закивал головой, затряс нечесаными, спутанными  волосами
и зацокал языком:
   - Це-це-це... Нынешние годы неудачливы для охотников. Бобры ушли на новые
места. Черные соболи  убежали  далеко  в  тайгу.  Корму  мало.  А  тех,  что
остались, выловили волки. Смотри, викинг, какой мягкий мех!  Хорошее  одеяло
можешь сшить своей жене! А если у тебя не одна жена, - всем хватит того, что
в моих двух мешках. А не хватит - еще принесу!
   Карле и Гунстейн переглянулись, догадавшись, что Рутан хитрит.
   Но торг есть торг. Туре Хунд взял шкурку, вывернул ее наизнанку, осмотрел
мездру, помял шкурку в своих толстых сильных пальцах и положил на прилавок.
   - Сколько у тебя таких шкурок?
   - В одном мешке полсотни, в другом полсотни, - ответил Рутан.
   - Что ты хочешь за сотню белок?
   - А что ты можешь дать за них? - прищурился Рутан.
   - Шесть локтей красного сукна.
   - Показывай сукно.
   Туре Хунд склонился к большому кожаному кулю,  лежавшему  у  его  ног  на
траве, пошарил в нем и выложил тонкое сукно  вишнево-красного  цвета.  Рутан
схватил отрез и стал его смотреть. Толстые, коричневые то ли от  загара,  то
ли от грязи пальцы его быстро пробежали по кромке  товара,  стали  ощупывать
сукно, поглаживать его  против  ворса.  Рутан  посмотрел  сукно  на  солнце,
попробовал его прочность и с недовольным видом отпихнул его от себя:
   - Плохое сукно. На солнце просвечивает, как паутина. Такого сукна за  мой
товар надо двадцать локтей!
   - Это сукно плохое? - изумленно  воскликнул  Хунд.  -  Это  самый  лучший
товар! Что ты понимаешь в сукнах!
   Он взял отрез и хотел было сунуть его обратно в куль,  но  Рутан  удержал
его:
   - Пятнадцать локтей!
   - Семь.
   - Двенадцать!
   - Восемь!
   Сантери едва успевал переводить.
   - Одиннадцать, - говорил Рутан.
   - Девять, - прибавил Хунд.
   - Ладно. Десять.
   - Давай шкурки!
   Рутан снова пощупал сукно, опять скорчил недовольную гримасу,  но  махнул
рукой:
   - Пусть будет по-твоему. Только  из  уважения  к  гостю  я  отдаю  шкурки
дешевле.
   - Я ценю твое уважение, - отозвался  Хунд  и,  взяв  с  прилавка  дубовую
мерку, показал ее купцу, чтобы тот убедился, что мерка сделана  без  обмана.
Затем ловко, будто торговал всю жизнь, отмерил и отрезал острым, как бритва,
ножом десять локтей. Рутан принял отрез и передал его слуге не глядя.
   Он поднял руку, и тотчас из леса вышли  еще  два  биарма,  тоже  с  двумя
мешками. На этот раз в одном мешке оказались шкурки горностая,  в  другом  -
бобровые. Глаза Хунда при виде такого товара загорелись.  Он  взял  бобровую
шкурку, потряс ею в воздухе, любуясь шерстью,  положил  на  руку,  пригладил
ворс, провел рукой против шерсти, подул на мех, что  бы  видеть  подшерсток.
Затем он вывернул шкурку и осмотрел мездру. Шкурка была выделана отлично, но
Туре Хунд, боясь ошибиться в оценке, слегка прикусил  зубами  мездру,  чтобы
определить ее вкус. О, он был опытен в таких  делах!  Руки  ярла  не  только
умели держать в руках меч и одним поворотом его делать Красного  орла!?  Они
знавали дела и потоньше.
   Осмотр бобровых шкурок удовлетворил  Хунда.  Все  они  были  выложены  на
прилавок. Карле и Гунстейн, заинтересованные сделкой, подошли и  тоже  стали
смотреть шкурки, втайне завидуя Хунду.
   Этот товар покупался на деньги. За тридцать бобров  Туре  Хунд  предложил
пять марок? серебра. Рутан требовал десять.  Сошлись  на  восьми  марках,  и
Туре, отвесив серебро, довольный,
   _____________________________
   ? Делать Красного орла - одним поворотом меча вырезать  в  бою  из  спины
врага ребра.
   ? Марка серебра - единица веса (216 граммов).
   пожал руку купца.  Орвар  стал  прятать  меха  в  мешки  Хунда,  еще  раз
внимательно просматривая их.
   - Неси мне черных соболей! - сказал Туре Хунд.
   - Всему свое время, - уклончиво ответил Рутан и, распрощавшись, ушел.
   Туре Хунд, видя недовольные лица братьев, которым еще не  удалось  ничего
купить, стал успокаивать их:
   - Не вешай носа, Карле! Теперь товары придут к тебе ногами биармов!  Торг
еще только начинается.
   - Подождем, - отозвался викинг и стал  смотреть  на  лес,  откуда  должны
появиться продавцы мягкой рухляди.
   Орвар скидал мешки с мехами в лодку и отплыл на драккар. Туре Хунд  стоял
у прилавка в выжидательной позе.
   С драккаров на торг стали прибывать и другие викинги. У кого  товаров  не
было, а были деньги, те шли налегке, пряча кошельки под куртками.  Кто  имел
барахлишко, те несли кожаные мешки.  Прибывшие  располагались  на  свободных
местах за прилавком.
   Из леса, осмелев, стали выходить  охотники  с  мешками  на  плечах,  и  к
полудню на торге стало людно. Быстрая речь биармов  мешалась  с  норманской,
звенело  серебро,  из  мешков  на  прилавок  выкладывались   меха.   Викинги
предлагали свои товары - ожерелья из медных, бронзовых и  серебряных  монет,
бусы, браслеты из серебра и меди, амулеты и другие безделушки  и  украшения,
сало и масло, очень ценимые биармами.
   Биармы  несли  меха  соболей,  куниц,   белок,   песцов,   выделанные   и
невыделанные, сырые шкурки и  отливающие  белизной  клыки  моржей.  Один  из
жителей Ой-Ял принес на плече бивень мамонта, найденный им на берегу моря во
льду.
   Торг становился все оживленнее. Теперь уже и Карле с Гунстейном было  чем
поживиться, и они повеселели.
   Следом за мужчинами-биармами пришли и женщины, вернувшиеся из  охотничьих
землянок. Их неудержимо влекла сутолока торга, глаза  при  таком  невиданном
богатстве и разнообразии товаров разбегались. Женщины не отставали от  мужей
ни на шаг, показывали им на сверкающие  ожерелья,  на  крошечные  серебряные
зеркальца, на золоченые браслеты с головками диковинных птиц и зверей.
   Под вечер снова явился Рутан, неся на этот раз небольшой мешок. Он сказал
Хунду:
   - Знатный викинг просил принести черных соболей. Я исполнил его желание!
   - Выкладывай соболей, - весело сказал Туре.
   Рутан запустил в мешок руку и нарочито  медленно  и  бережно  положил  на
прилавок черного соболя.
 Туре привычно взял шкурку, встряхнул ее, любуясь переливами шерсти, и опять повторил процедуру осмотра: попробовал мездру на зуб, легонько помял в руках нежнейший шелковистый мех, который тотчас расправлялся, как живой.
   - Сколько ты хочешь за него? - спросил Туре.
   - А сколько даст викинг?
   Туре знаком подозвал к себе Карле:
   - Как думаешь, Карле, сколько стоит такой соболь?
   - Не больше эртога золотом, - отозвался Карле,  осмотрев  соболя.  -  Мех
поврежден. Видишь, около шейки порез? Неаккуратно снимали шкурку!
   - Где порез? Какой порез? Ты лжешь! - воскликнул Рутан и, схватив шкурку,
стал  рассматривать  ее.  Шкурка  и  в  самом  деле  повреждена.  По  мездре
неаккуратный охотник слегка чиркнул ножом. - Ну, это совсем немного. Это  не
должно делать соболя дешевле. Остальные шкурки - все как на подбор!  У  меня
плохой товар не бывает.
   - Шкурка стоит меньше эртога, - заключил Хунд. - Пятьдесят  пеннингов  ей
цена. Остальные пойдут по эртогу.
   - Э, не-е-ет! - протянул купец. - Дешево  хочешь  купить!  Черный  соболь
раньше ходил на торге по три эртога золотом!
   - Времена меняются. Теперь соболи стали дешевле. Ладно,  пусть  он  стоит
эртог! - сказал Хунд.
   - Два эртога! - крикнул купец, выставив для  большей  убедительности  два
пальца.
   Торговцев со всех сторон обступили любопытные. Биармы,  подталкивая  друг
друга и перешептываясь, смотрели, что будет  дальше.  От  того,  какую  цену
установит хитрый Рутан, зависели их успехи в торговле. Викинги, не  сходя  с
мест за прилавком, тоже прислушивались, как торгуются Хунд и купец-биарм.
   Туре Хунд настаивал на эртоге. Рутан стал прятать шкурку обратно в мешок.
Такой оборот сделки ему не нравился.
   - Пускай полежит. Найдется покупатель, - решительно сказал купец.
   Туре Хунд переглянулся с Карле. Карле кивнул. Они без  слов  поняли  друг
друга: два эртога за черного соболя - самая подходящая цена.  Такие  меха  -
большая редкость. Шкурка черного соболя в Норвегии стоила вдвое дороже. Шубы
и душегрейки из такого меха были на  плечах  только  самых  знатных  женщин.
Парадная мантия конунга? была сшита из собольих  шкурок,  и  он  этим  очень
гордился.
   - Два эре. Пусть по-твоему! - согласился Хунд.
   - Сколько у тебя таких соболей?
   - Двадцать.
   - Вытряхивай. Будем смотреть.
   Каждую шкурку Хунд и Карле осматривали долго. Рутан стоял  в  напряженной
позе, глаза его так и бегали: следил,  чтобы  ни  одна  шкурка  не  пропала.
Наконец, осмотрев все. Туре сказал:
   - Десять соболей покупаю я. Остальных можешь взять ты. Карле.
   Карле с радостью принял предложение Хунда и крикнул брату:
   - Приготовь двадцать эре золотом. Черные соболя - наши!
   Из рук в руки ярлы передали деньги купцу. Он спрятал золото в кошелек  и,
недолго потолкавшись на торге, ушел домой.
   Ярлы, довольные покупкой, сложили соболей в мешки. Слуги викингов отвезли
их на корабли.
   Торг продолжался до сумерек. А когда богиня ночи Далага  снова  взмахнула
рукой и на  берегу  стало  темно,  прилавки  опустели.  Викинги  отплыли  на
корабли, а биармы вернулись в Ой-Ял.  На  поляне  одиноко  горел  костер  из
толстых смолистых дров. Неподалеку от него торчал высокий  шест  со  шкуркой
белого зайца на верхушке. И костер и  шест  обозначали  место  торга,  чтобы
лесные люди, приехавшие из дальних  селений  и  стойбищ,  знали,  где  можно
продать свои товары.
   На драккарах горели слюдяные фонари. Запрятав купленные  меха  в  носовой
отсек под надежный запор, Туре Хунд поехал на драккар Карле, чтобы  отметить
удачное начало торга кубком дорогого валлийского вина.








   ________________________
 ?Конунг - военный вождь древнескандинавских племен.
   Глава пятнадцатая
   ЦЕНА ЧЕРНОМУ СОБОЛЮ

   Трудно отомстить мне,
   хоть и жажду мести.
   Исландские саги

   В последующие дни на торг стали прибывать биармы,  селившиеся  в  глубине
лесов. Они привезли много мехов  выдр,  куниц,  бобра,  черного  соболя.  Их
товары стоили дешевле потому, что эти люди мало понимали в ценах. Туре  Хунд
не зря тогда поделился шкурками черных соболей  с  Карле.  Он  знал,  что  у
биармов, которые прибудут издалека, меха можно будет скупить за бесценок.
   А потом на оленьих упряжках приехали  биармы,  что  кочевали  по  берегам
Холодного моря. Они заметно отличались от  жителей  Ой-Ял  своими  одеждами:
носили меховые малицы и мягкую обувь из оленьих шкур  с  подошвами  из  кожи
нерпы. Ни выделанных кож, ни льняного полотна эти люди не знали. Однако  они
наслышаны были о железе. Ножи, пики у  них  сделаны  из  небесного  камня  -
кремня, наконечники стрел, копий,  гарпунов  и  острог  они  изготовляли  из
кости. Их деревянные щиты были обтянуты толстой кожей.
   Побережные биармы привезли немало песцов, шкур белых медведей,  пыжика  и
нерпы, тюлений и китовый жир в кожаных бочонках, моржовый зуб и китовый ус -
все, что им удавалось добыть и летом и зимой у берегов и на ближних островах
Холодного моря.
   Биармы из дальних  стойбищ  и  кочевники  оленеводы  не  продавали  своих
товаров на серебро и золото. Они брали только готовые украшения и настойчиво
искали на торге железо. Им были  нужны  кованые  наконечники  стрел,  копий,
гарпунов, стальные ножи и топоры.
   На  кораблях  викингов  было  немало  этого  добра,  но  Туре   и   Карле
договорились, что оружие они будут обменивать на  товары  только  в  крайнем
случае. Нельзя вооружать биармов. Случись военная стычка - железо  норманнов
обернется против них.
   А лесные и побережные биармы все искали железо. Ни золото, ни серебро  их
не  прельщали.  Золото  -  красивый  блестящий  металл  -  не  годилось  для
изготовления стрел и копий. Оленеводы презирали его.
   Но викингам не хотелось упускать добро, и они,  посоветовавшись,  все  же
открыли на кораблях отсеки с оружием. В конце концов биармы вряд ли  первыми
нападут на викингов.  А  викинги,  закончив  торг,  могут  спокойно  уйти  в
Норвегию, не ввязываясь в драку.
   Увидев железные  поковки,  биармы  повеселели  и  охотно  вытряхивали  на
прилавки содержимое своих объемистых мешков.
   Рейе  подолгу  толкался  среди  купцов  и  охотников,   прислушиваясь   к
разговорам, глазея на разложенные на прилавках богатые товары,  прицениваясь
к разным безделушкам. У него было немного  серебра,  и  он  купил  для  Лунд
налобник  с  золоченым  амулетом  -  двухголовой  птицей.  Обруч   налобника
неизвестный  мастер  изготовил  из  латуни.  Работа  была  тонкая,  и   Рейе
польстился на нее. Он ткнул пальцем  в  изделие,  лежавшее  на  прилавке,  и
спросил молодого рослого викинга с короткой русой бородой:
   - Сколько хочешь за него серебра? Толмач викингов, помогавший  морякам  в
торге, подошел и перевел его вопрос. Молодой викинг ответил:
   - Два эре серебром или два белых песца.
   Это был Асмунд. Рейе достал  кошелек  и  вынул  несколько  монет.  Асмунд
попросил у соседа весы и бросил монеты на чашечку. На  другой  чашечке  была
гирька, равная двум эре. Рейе добавил еще монету, и покупка  перешла  в  его
руки. Асмунд спрятал серебро в кожаный кошелек. Теперь у него уже накопилось
порядочно денег, и он мог приобрести соболей для своей невесты Гриды.
   Рейе отошел от Асмунда и снова окунулся в сутолоку торга. Дома, в хижине,
у него хранилось пять резных кубков из моржового зуба. Молодой биарм  видел,
что такого товара на торге нет, и кубки можно продать по  высокой  цене.  Он
решил принести их на торг.
   Он сунул налобник за пазуху и отправился в Ой-Ял. По пути зашел  к  Лунд.
Ясноглазая сидела перед входом в хижину. Увидев Рейе, она поднялась.
 - Где ты был, Рейе? Уж не продавал ли на торге черных соболей?
   - Черных соболей у меня нет. Смотри, что я купил! - Он вынул из-за пазухи
налобник. Лунд стала рассматривать покупку. Глаза ее оживились.
   - Красиво! - сказала девушка.
   - Возьми это себе!
   - Мне? Ой, Рейе, какой ты добрый! - она  примерила  подарок,  старательно
расправив волосы. Золоченая птица с  двумя  головами  и  широко  раскинутыми
крыльями задрожала и замерла над  ее  переносицей.  Крылья  касались  темных
бровей девушки. Рейе залюбовался Ясноглазой.
   - Спасибо, - сказала Лунд. - Не знаю, чем и отблагодарить тебя...
   - Там, в чулане, есть восемь шкурок белого песца, -  раздался  за  спиной
Лунд голос Вейкко. - Слышишь, Лунд? Отдай их Рейе. Пусть продаст на торге. Я
не хочу смотреть на этих Вик-Инг! Меня мутит при виде чужеземцев.
   Лунд принесла мешок со шкурками и подала его Рейе.
   - Возьми и меня на торг! - попросила она.
   - Пойдем. Только я загляну домой, чтобы взять свой товар.
   Когда Рейе и Лунд появились на берегу,  викинги  сразу  обратили  на  них
внимание. Молодой, крепкого сложения парень и высокая темноглазая девушка  в
длинном меховом безрукавом одеянии, опушенном по подолу белым  мехом,  смело
подошли к прилавку, где стоял Туре Хунд. Ярл, не отрываясь, глядел на  Лунд.
Девушка ему понравилась, и он сказал:
   - Полная луна взошла среди белого дня. Откуда у биармов такие  красавицы?
Что хочет купить дочь лесов?
   Толмач, тотчас вынырнувший из толпы, перевел  эти  слова.  Лунд  смущенно
опустила взор и, взяв Рейе под руку, припала к его плечу.
   Туре Хунд выбросил на прилавок кусок голубого  шелка.  Шелк  стоил  очень
дорого. Он попал к Хунду от венецианского купца, приходившего в прошлом году
в Нидарос. Лунд  не  удержалась  и  погладила  ткань  рукой,  но  сказала  с
достоинством:
   - В наших лесах такие шелка не носят: разорвешь  о  сучья.  Не  надо  мне
шелк.
   - Красавица привередлива! - улыбнулся  Хунд.  -  Тогда,  может  быть,  ей
понравится вот это? - Он небрежно выбросил на прилавок пурпурную накидку  из
тонкого бархата, отороченную белым, как  снег,  кружевом.  Такие  вещи  жены
викингов  носили  по  праздничным  дням.  Туре  развернул  накидку.   Бархат
переливчато заиграл на солнце.
   - Что скажешь, черноглазая? Нравится? - спросил ярл, посматривая на Лунд.
- Хочешь, подарю ее тебе!
   - Мне подарков не надо, - сказала Лунд.
   Рейе взял накидку, хорошенько рассмотрел ее. Товар ему понравился,  и  он
спросил:
   - Сколько стоит эта тряпка?
   - Тряпка? - Туре Хунд захохотал, и толстый живот его заходил  ходуном,  а
плечи затряслись. - Это тряпка? Ты  слышишь,  Карле!  Он  говорит,  что  это
тряпка!
   Карле, видевший все это, улыбнулся:
   - А ведь он прав. Тряпка есть тряпка. Хотя она стоит,  по  меньшей  мере,
три эре серебром!
   Рейе положил накидку на прилавок и вынул из мешочка один из кубков.  Хунд
перестал смеяться, в глазах его  появился  интерес.  Он  стал  рассматривать
изделие. Кубок был выточен из моржового клыка, на круглой подставке-донышке.
По бокам - затейливый орнамент из веток деревьев, птиц и зверей. А по  верху
- ободок из колец. В каждом  кол