А.Морозов, Я.Н.Гордеенко, Д.О.Бебутов и
Н.В.Некрасов. От московских масонов присутствовали Н.Н.Баженов и
С.Д.Урусов, от киевских - А.Г.Вязлов и Полторацкий.
   Из Нижнего Новгорода - Г.Р.Кильвейн и Каминский. От Военной ложи -
С.Д.Масловский и П.М.Макаров. Председательствовал Ф.А.Головин.
   Повестка дня была одна: распускаться или нет. Д.О.Бебутов заявил, что
на закрытие масонских лож у собравшихся нет необходимых полномочий. После
горячих споров с перевесом в один голос победили сторонники предоставления
ложам самим решить их дальнейшую судьбу. "При таком неопределенном
настроении ложи предпочли временно уснуть", - отмечал Д.О.Бебутов [1008].
   Ему и в голову не могло придти, что все это было не что иное, как фарс,
устроенный за его спиной спектакль, призванный "усыпить", прежде всего,
его самого, а также его коллег Н.Н.Баженова, М.С.Маргулиеса и других
противников чрезмерной политизации масонских лож.
   Анализ состава мастерских Великого Востока Франции в России и пришедших
им на смену лож Великого Востока народов России (1912 г.) показывает,
отмечает в связи с этим А.И.Серков, что в феврале 1910 года произошло
фактическое усыпление масонов, установивших тесные контакты с Францией и
получивших капитулярные степени (Д.О.Бебутов, Н.Н.Баженов, Е.И.Кедрин,
В.А.Маклаков, М.С.Маргулиес и другие); представителей национальных партий
(И.З.Лорис-Меликов, В.Л.Геловани). Формальным поводом было объявлено, как
уже отмечалось, склонность этих "братьев" к болтовне, которые, живя в
Петербурге, активной политической жизнью, тем не менее, не занимались. Так
фактически были выведены, отмечает А.И.Серков, из масонских лож "все
профессора, которые стояли у истоков масонства в России, поскольку они
тяготели к философскому, а не политическому масонству" [1009]. Не все,
правда, подчинились решению февральского совещания об усыплении братьев.
Среди мастерских Великого Востока Франции в России, деятельность которых
была продолжена и после 1910 года, - "Литва" (Вильно), "Федерация" (ею
руководил П.Н.Переверзев)
   и "Белый орел" (из польских уроженцев, проживавших в то время в
Санкт-Петербурге).
   Но погоды эти ложи в масонском сообществе того времени конечно же не
делали.
   Итак, после февраля 1910 года масонские ложи опять возобновили свои
работы, но уже под руководством Николая Виссарионовича Некрасова.
Профессор Томского университета, специалист по статике и сооружению
мостов, он рано изменил своему призванию, увлекся политикой и вступил в
1907 году в кадетскую партию. Как впоследствии оказалось, это был
правильный ход. Н.В.Некрасова тут же избирают депутатом III, а затем и IV
Государственной думы. Здесь он зарекомендовал себя как яркий неординарный
политик. Такие люди масонам были, конечно же, нужны и уже в 1908 году
состоялось посвящение Н.В.Некрасова в петербургской ложе "Полярная звезда"
под руководством А.А.Орлова-Давыдова.
   Понятно, что оставаться на вторых ролях даже в масонской ложе такой
умный и деятельный человек долго не мог. Он и не остался, причем решающую
роль здесь сыграл, несомненно, февральский масонский мини-переворот 1910
года.
   Был ли он необходим? Видимо, да.
   Строгая конспирация была нужна масонам не только в целях сокрытия своих
работ от агентов Департамента полиции, но и от некоторых деятелей левого
крыла оппозиционных к масонству деятелей. Дело в том, что согласование в
рамках масонских лож единой позиции различных политических фракций в Думе
могло быть эффективно лишь только в том случае, если думцы-"профаны"
   ничего бы не знали и даже не догадывались, что выступают объектами
масонской политической игры [1010]. Первоочередной задачей в этих условиях
было провести немалую подготовительную работу по организационному
становлению новой масонской структуры в России. И началась она,
естественно, с учреждения новых, уже очистившихся от неугодных членов,
масонских мастерских. Конечно же, основу или костяк их составляли старые
проверенные масонские кадры. Но не только. Согласно подсчетам историка
В.И.Старцева, из 94 человек - членов лож французского обряда, в ложи
Великого Востока народов России перешло всего только 37 [1011].
   "Усыплено", таким образом, было свыше 50 человек. Конечно, это не
мешало им считать себя по-прежнему масонами и бывать в ложах, правда уже
не в России, а во Франции.
   "Усыпление" старых масонских лож и организация на их основе лож новых
позволила реформаторам не только избавиться от мешавшего им балласта -
сторонников так называемого "нравственного масонства", но и существенно
обновить свои ряды, влить в еще не вполне окрепшую организацию "свежую
кровь". К сожалению, мы еще слишком мало знаем о новых ложах, учрежденных
после февраля 1910 года. Видное место среди них занимала, судя по всему,
ложа "Малая медведица" (1911 г.). Среди ее членов - такие известные
масоны, как Б.Г.Барт, А.И.Браудо, С.Д.Масловский, П.Н.Переверзев,
П.М.Макаров, А.А.Демьянов, А.Я.Гальперн. Мастером-наместником ложи был
А.А.Демьянов, первым надзирателем - П.М.Макаров, вторым - А.И.Браудо. В
1912 году в "Малой медведице" был посвящен А.Ф.Керенский.
   Из других новых лож обращает на себя внимание думская ложа "Розы" (1910
г.), составившаяся из депутатов-масонов, членов III Государственной думы:
   Н.В.Некрасов, А.М.Колюбакин, В.А.Степанов, Н.К.Волков и других, причем
среди них были не только кадеты, но и представители других политических
партий, представленных в Думе: меньшевиков - Е.П.Гегечкори, М.И.Скобелев,
Н.С.Чхеидзе; прогрессистов - И.Н.Ефремов, А.И.Коновалов; трудовиков -
А.Ф.Керенский.
   В этом, собственно, и состоял смысл учреждения думской ложи.
   Достойно упоминания присоединение в 1911 году к новому русскому
масонству во главе с Н.В.Некрасовым и С.Д.Урусовым и двух так называемых
"английских"
   лож. Одна из них работала в Санкт-Петербурге, другая - в Архангельске.
   Основателем английского масонства в России в начале XX века был
настоятель англиканской церкви посольства Великобритании в
Санкт-Петербурге пастор Б.-С.Ломбард. Одним из деятельнейших членов
английского масонства в Санкт-Петербурге был депутат Государственной думы
В.П.Басаков [1012].
   Заметного следа в России английское масонство, впрочем, не оставило.
Как, впрочем, и масонство германское. Внедрение последнего на русской
почве всецело было связано с деятельностью сотрудника германского
посольства в Санкт-Петербурге Эрвина Германа (1859-1925). В России он
появился в 1904 году и уже тогда попытался создать небольшой масонский
кружок при посольстве, правда не вполне удачно. О работе этого кружка
известно, впрочем, мало.
   Но вернемся к работе лож масонской организации во главе с
Н.В.Некрасовым и С.Д.Урусовым. Собрания их в 1910-1912 гг. происходили
более или менее регулярно - один раз в неделю. Обсуждались на них, главным
образом, вопросы политического характера: согласование действий "братьев"
в Государственной думе и прочее. Сами ложи принципиальных решений,
впрочем, не принимали, а только выносили свои предложения через секретаря
организации Н.В.Некрасова в Верховный совет [1013]. Принципиальным
отличием этой новой, или, во всяком случае, основательно обновленной
организации являлся ее радикальный характер. В отличие от своих
предшественников, "новые"
   масоны уже прямо заявляли, что они ориентируются на замену монархии
демократической республикой через ту или иную форму государственного
переворота. Вопросы нравственного совершенствования находились у них
далеко не на первом плане.
   Да и состав самих лож серьезно "полевел" по сравнению с периодом
1906-1909 гг., прежде всего за счет широкого привлечения в них левых
кадетов, меньшевиков и эсеров.
   В 1910-1911 гг. в петербургские ложи (состав провинциальных, к
сожалению, практически неизвестен) были приняты следующие лица:
В.А.Степанов, Н.С.Чхеидзе, А.Я.Гальперн, Е.П.Гегечкори, Н.К.Волков,
Н.Д.Соколов, В.Г.Харитонов, В.А.Оболенский, Б.Г.Барт, В.А.Виноградов,
Я.Я.Брусов. Шестеро из них были меньшевиками, четверо - кадетами [1014].
Очевидные успехи нового русского масонства побудили Н.В.Некрасова на
дальнейшие организационные шаги по его укреплению. С этой целью уже в
январе 1912 года им был поставлен вопрос о проведении учредительного
масонского съезда русских лож французского обряда. Был ли уведомлен об
этом Великий Восток Франции мы не знаем. Во всяком случае, известно, что
через князя С.Д.Урусова связь с ними русские братья все-таки держали
[1015]. Известно, что эмиссар Великого Востока Франции Лебук даже приезжал
в это время в Петербург. Однако подробностей его визита мы не знаем.
Практически ничего не известно нам и о том, при каких обстоятельствах
именно Н.В.Некрасов - человек сравнительно новый в масонстве - оказался на
должности временного секретаря русских лож в 1910-1912 гг.
   Как полагает А.И.Серков, именно в это время (конец 1911 года) произошло
объединение обновленных после февраля 1910 года так называемых
реформаторских лож Великого Востока Франции в России с шотландскими ложами
круга М.М.Ковалевского, хотя заметной роли в Великом Востоке народов
России последние никогда не играли. Вторым важным событием,
способствовавшим организационному укреплению новой, по сути дела,
масонской организации, стало присоединение к ней уже упоминавшихся
английских лож (мастерская В.П.Басакова в Петербурге и ложа в
Архангельске) [1016].
   Окончательное структурирование новой организации произошло на ее
учредительном съезде в Москве летом 1912 года. Были ли до этого какие-либо
масонские съезды или совещания после февраля 1910 года - мы не знаем.
А.И.Серков полагает, впрочем, что да, поскольку только на них, этих
совещаниях или съездах, и могли быть избраны в состав Верховного совета
Н.В.Некрасов (секретарь), В.А.Степанов и Г.Д.Сидамон-Эристов, заменившие в
нем ряд "усыпленных" к этому времени "братьев" [1017]. Заседания съезда
происходили на квартирах "братьев" С.А.Балавинского и Ф.А.Головина.
   От Петербурга присутствовали: А.Я.Гальперн, Н.В.Некрасов,
А.М.Колюбакин, В.А.Виноградов, В.А.Степанов, А.И.Браудо, К.Г.Голубков,
А.Ф.Керенский.
   Московские ложи представляли С.А.Балавинский, Ф.А.Головин,
В.П.Обнинский, С.Д.Урусов. От Киева присутствовали: Н.П.Василенко,
М.С.Грушевский, Ф.Р.Штейнгель.
   Нижегородские ложи представлял Г.Р.Кильвейн. Присутствовали также
делегаты от Минска и Одессы [1018].
   Состоялось всего два заседания. Вел их секретарь Верховного совета
Н.В.Некрасов.
   Обсуждалось два вопроса. Первый из них - конституирование русской
масонской организации как формально независимой от Великого Востока
Франции. Как заявил делегатам докладчик от Верховного совета Н.В.Некрасов,
в России к этому времени насчитывалось не менее 14-15 лож, из них 5 в
Петербурге, 3-4 в Киеве, 1-2 в Москве и по одной в Нижнем Новгороде,
Минске и Одессе.
   Этого, по его мнению, было вполне достаточно для выделения русских
братьев в самостоятельный масонский орден наряду с Востоками других
европейских стран [1019]. Каких-либо возражений у присутствующих это не
вызвало. Правда на открытие ордена требовалось предварительное согласие
Великого Востока Франции. Но его, как уверил присутствующих Н.В.Некрасов,
можно будет получить несколько позже. На том и согласились.
   В интервью, данном в 1920-е годы историку Б.И.Николаевскому,
А.Я.Гальперн утверждал, что связь с Великим Востоком Франции
осуществлялась в эти годы через князя С.Д.Урусова [1020]. Однако давал ли
тот предварительное согласие на проведение конвента 1912 года в Москве, мы
не знаем. Складывается впечатление, что предварительно вся эта акция была
все-таки согласована с парижскими "братьями". Другое дело, что афишировать
официальное согласие Великого Востока Франции на открытие в России
масонского ордена им было ни к чему.
   Совсем в другом ключе происходило на съезде обсуждение другого, и явно
второстепенного, казалось бы, вопроса о названии ордена русских вольных
каменщиков. Подавляющее большинство делегатов были русскими и стояли за
то, чтобы орден носил традиционное и общепринятое в Европе название
"Великий Восток России". Однако тут неожиданно поднялся со своего места
украинский делегат историк М.С.Грушевский и решительно потребовал, чтобы в
названии новой масонской ассоциации "ни в коем случае не было слова
Россия. "Он занимал в этом вопросе совершенно непримиримую позицию,
отрицая вообще за Россией как государственной единицей право на целостное
существование; его с рядом оговорок поддерживал Василенко", - вспоминал
впоследствии об этой истории А.Я.Гальперн [1021]. Слово "Россия"
   в названии ордена удалось в конце концов отстоять, согласившись на
компромисс - "Великий Восток народов России".
   Было бы неправильно, конечно, только на основании этого инцидента
делать далеко идущие выводы. Одно несомненно: именно масонские ложи со
своим показным демонстративным космополитизмом всегда притягивали и
притягивают к себе до сих пор самые злобные антирусские силы. Дело дошло
до того, с горечью отмечал В.А.Бобринский, что "самое слово "русский"
безнаказанно поносилось в стенах Государственной думы. Там дико глумились
над любовью к Отечеству и поверхностному наблюдателю не могло не казаться,
что русский народ отжил свой век и что Россия отдана на расхищение своим
внешним и внутренним врагам.
   Враги торжествовали и глумились над Русью, над ее священнейшими
требованиями и верованиями" [1022].
   Но быть может, В.А.Бобринский преувеличивает антирусский характер
заседавшей в Думе масонской либеральной братии? Есть поэтому смысл
обратиться к свидетельству, исходящему из самого либерального лагеря,
например, лидера октябристов А.И.Гучкова, о масонстве которого хотя и нет
бесспорных доказательств, но сомневаться в нем по ряду косвенных
свидетельств не приходится. Вот что вспоминал он об одной из наиболее
видных масонских фигур февраля-марта 1917 года - Н.С.Чхеидзе. "Я относился
брезгливо к Чхеидзе с его ненавистью к буржуазному строю, русскому народу,
к России самой" [1023].
   Ну, что касается буржуазного строя, который якобы ненавидел
Н.С.Чхеидзе, то это, конечно же, не так. Опыт показал, что более
последовательного защитника буржуазного строя, чем социал-демократы (а
Н.С.Чхеидзе, напомним, был именно социал-демократом - меньшевиком), в
мире, пожалуй, и не сыскать. А вот свидетельство А.И.Гучкова о ненависти
Н.С.Чхеидзе к русскому народу и России самой поистине бесценно. Ведь
Н.С.Чхеидзе - это не просто видный масон, не просто социал-демократ, он
еще и первый председатель Исполкома Петроградского Совета рабочих и
солдатских депутатов в 1917 году. Советская власть, так сказать, хотя и в
меньшевистско-масонском обличье.
   Но вернемся к масонскому съезду 1912 года. Еще одной важной задачей,
помимо конституирования организации и решения вопроса о ее названии, стала
проблема формирования нового состава Верховного совета Великого Востока
народов России. Сюда, в частности, вошли А.М.Колюбакин, Н.В.Некрасов,
С.Д.Урусов.
   В тот же день в Верховный совет были кооптированы
Д.Н.Григорович-Барский, Н.С.Чхеидзе и А.Ф.Керенский. Секретарем (с 1913
года - генеральный секретарь)
   Верховного совета Великого Востока народов России был избран левый
кадет А.М.Колюбакин. Работал Верховный совет на правах ложи. "Никаких
обрядов в заседаниях Верховного совета, как и в ложе, не было", -
свидетельствовал Н.С.Чхеидзе [1024]. Что касается устава Великого Востока
народов России, то принятие его было отложено до второго съезда,
намеченного на 1913 год. За это время Верховному совету было поручено
позаботиться о разработке и предварительном обсуждении соответствующего
проекта.
   Второй съезд Великого Востока народов России (ВВНР) состоялся, как и
было намечено, летом 1913 года, правда уже не в Москве, а в Петербурге на
квартире В.А.Степанова. На нем, в частности, и был принят устав Великого
Востока народов России, в котором были определены задачи новой организации
и закреплена уже сложившаяся организационная структура ордена.
   Согласно записке Л.Д.Кандаурова, автором устава ВВНР был В.П.Обнинский.
   Однако исследователи отдают предпочтение сообщению А.Я.Гальперна
[1025], который утверждал, что автор его - С.Д.Масловский (Мстиславский),
которому якобы помогал князь С.Д.Урусов [1026]. Экземпляр этого проекта
был обнаружен в 1988 году профессором В.И.Старцевым среди бумаг
Б.И.Николаевского в архиве Гуверовского института войны, революции и мира
в Стенфорде. Им же, В.И.Старцевым, впервые был дан и подробный разбор
этого примечательного документа.
   Цель организации, как она формулировалась в проекте устава 1912 г.,
заключалась в "создании связанного моральной общностью и взаимным доверием
братского ордена; братья сохраняют свободу политического действия, но
стремятся к утверждению и защите прав человека и гражданина" [1027].
   Как установил В.И.Старцев, главным источником, из которого черпали
Мстиславский и Урусов основные положения устава ВВНР, был Общий регламент
Великого Востока Франции, хотя пункты, касающиеся масонской тайны и
конспирации, были в нем несколько усилены. В целом же, с точки зрения
содержания устава, масонство ВВНР может считаться, по авторитетному
заключению В.И.Старцева, вполне нормальным регулярным масонством.
Нерегулярными в нем могут быть признаны только его цели - чисто
политические, а не морально-этические, чего следовало бы ожидать от
масонского ордена. Обращает на себя внимание также и сокращение обрядности
при приеме в степень мастера, и исключение степени подмастерья или
товарища, а также прием в ложи, наряду с мужчинами, и женщин [1028].
   Политические цели, как мы знаем, преследовал не только ВВНР. Не чужды
они были и Великим Востокам других европейских стран, в частности Франции
и Италии. Так что в регулярности или правильности ВВНР как масонской
организации можно не сомневаться.
   Особо пристальное внимание уделялось в проекте Мстиславского-Урусова
орденской тайне. "Братья обязаны хранить в тайне как само существование
ордена, так и все, что касается его состава, планов и деятельности. Братья
обязаны хранить все сообщенное им в братском порядке или ставшие известным
в заседаниях ложи. Братья знают лишь членов ложи. Венерабль знает
секретаря Верховного совета. Все, относящееся к орденской тайне, не должно
быть излагаемо на письме. Письменные ответы испытуемого и баллотировочные
записки немедленно сжигаются в самой ложе", - читаем мы здесь. Все это, а
также клятва "братьев"
   не раскрывать существования братства, хотя бы они и были спрошены об
этом даже на суде, восходящая в своей основе к клятве ордена московских
розенкрейцеров XVIII века, не оставляет сомнений в двойной морали наших
масонов: одна для членов ордена, другая - для профанов. О таком "пустяке",
как требуемое масонской клятвой от "братьев" лжесвидетельство в интересах
ордена на суде, вроде бы неудобно и говорить.
   После небольших поправок устав ВВНР был утвержден "братьями" и, по
решению конвента, в зашифрованном виде напечатан вразбивку в изданной в
том же 1913 году в Санкт-Петербурге книге Е.Сидоренко "Италианские
угольщики XVIII столетия". В конце 1980-х гг. была осуществлена, наконец,
и научная публикация этого документа [1029]. Сравнение проекта
Мстиславского-Урусова 1912 г. и официального устава, принятого на
масонском съезде в 1913 году, было проведено В.И.Старцевым. Оно показало,
что каких-либо принципиальных изменений на конвенте в него внесено не
было. Если в проекте посвящаемый должен был при клятве поднимать правую
руку вверх, то в окончательном варианте все свелось к прижиманию им ее к
сердцу. Вместо двух степеней (ученик, мастер), которые предусматривал
проект, окончательный вариант устава закреплял существование трех
степеней. Должность секретаря Верховного совета ВВНР стала называться
теперь не просто секретарь, а генеральный секретарь. Такой же мелочный,
непринципиальный характер имели и другие поправки, внесенные в
окончательный вариант устава.
   З