во и стал одним из виднейших деятелей Жечи Посполитой той эпо-
хи, окруженный прямо-таки мистическими любовью и поклонением (о чем сви-
детельствуют как польские летописцы, так и русские  историки).  Как  уже
вскользь упоминалось, в собственно польских  землях  шляхетство,  долгие
годы упиваясь своими вольностями и привилегиями, оказалось не в  состоя-
нии выполнять главную дворянскую обязанность: воевать за родину. Войны с
казаками, татарами и турками легли на плечи главным образом "новых"  ка-
толиков, потомков знатных православных родов Литвы и "русской земли".  В
один ряд с Радзивиллами, Потоцкими и Сангушко встал и "князь Ярема", по-
добно многим в ту бурную эпоху причудливо сочетавший талант полководца и
европейскую образованность с дикой жестокостью к противнику. Совсем  мо-
лодым он заслужил жутковатое прозвище "Ужас козачий", и рассказы о  том,
как при одном слухе "Ярема идет!" паника охватывала целые города, отнюдь
не беспочвенны. Богдан Хмельницкий, которого при всей  его  человеческой
подлости никак нельзя назвать  плохим  полководцем,  публично  признавал
Вишневецкого своим самым опасным  противником.  Популярность  Иеремии  в
Польше была столь велика, что его сына Михая  Корибута,  не  блиставшего
никакими талантами, избрали королем исключительно из  Преклонения  перед
памятью знаменитого отца.
   В июне 1651 г. у Берестечко сошлись польская армия и отряды Хмельниц-
кого, к которому прибыл на помощь крымский хан (дело в том, что  Богдан,
как не без смущения вынуждены признать даже симпатизирующие ему  истори-
ки, одерживал победы над поляками только в тех случаях, когда действовал
совместно с крымскими татарами. Выступив в поход один, он каждый раз бы-
вал бит...). Несмотря на присутствие в польском лагере короля Яна  Кази-
мира, войском фактически командовал Вишневецкий, по  своему  обыкновению
лично возглавивший конную атаку. Головорезы "князя Яремы" после  ожесто-
ченной рубки опрокинули казацко-татарскую конницу, открыв главным  силам
дорогу на Киев, который был вскоре взят (тем самым литовским войском,  о
котором уже упоминалось). Вишневецкий намеревался продолжать преследова-
ние противника, пока не захватит Хмельницкого живым -  вражда  меж  ними
давно стала личной.
   Мы не будем здесь обсуждать, как повернулась бы история, если  Вишне-
вецкому удалось бы захватить Хмельницкого, замечу лишь, что в этом  слу-
чае ни о какой Переяславской раде не было бы и речи.  Несколькими  днями
спустя тридцатидевятилетний "князь Ярема" неожиданно скончался  в  своем
лагере. Смерть молодого удачливого полководца выглядела столь  неожидан-
ной и неестественной, что, как частенько случалось  в  ту  эпоху,  пошли
толки об "измене и отраве". Полковые священники с великими трудами усми-
рили бунт в лагере - солдаты сгоряча рвались изрубить все ближайшее  ок-
ружение князя.  Чтобы  пресечь  толки,  было  проведено  скрупулезнейшее
вскрытие, отравления не подтвердившее. Уже в наши дни на основании  сох-
ранившихся подробных описаний был подтвержден первоначальный  диагноз  -
пищевое отравление, вызвавшее скоротечную дизентерию в тяжелой форме.
   Странности начались три столетия спустя, когда исследованию при помо-
щи современнейших методов судебномедицинской экспертизы  подверглись  не
документы, а сами останки Вишневецкого, хранившиеся в застекленном гробу
в соборе Святого Креста*.
   * Меня, признаться, удивляют те  сторонники  перезахоронения  Ленина,
что заявляют в  качестве  главного  аргумента,  будто  он  "погребен  не
по-христиански". Увы, истине сие не соответствует. И в православии, и  в
католичестве много случаев, когда покойных не зарывали, а оставляли  по-
коиться в каменных либо стеклянных саркофагах -  при  одном  непременном
условии: тело должно лежать ниже уровня земли.
   Прежде всего выяснилось, что это - не Вишневецкий. Покойнику из стек-
лянного гроба было не менее шестидесяти лет. Кто он такой, уже  вряд  ли
когда-нибудь удастся выяснить.
   Естественно, встал вопрос: где настоящие останки и  настоящая  могила
Вишневецкого? Оказалось, что "один из славнейших витязей  Жечи  Посполи-
той"... так никогда и не был похоронен по  христианскому  обряду!  После
долгих поисков остановились на  двух  наиболее  правдоподобных  версиях:
ждавший погребения гроб с набальзамированным телом князя либо был в 1655
г. уничтожен походя вторгшимися в Польшу шведами, разгромившими в  поис-
ках кладов Сокальский монастырь, либо оказался забыт в подвалах и  погиб
при пожаре 1777 года...
   Потом выяснилось, что не существует ни одного портрета  князя  Яремы,
написанного при его жизни, а те, что имелись и  считались  изображениями
Вишневецкого, запечатлели совсем других людей... От воевод  и  гетманов,
не обладавших и сотой долей популярности Вишневецкого, остались в музеях
сабли и булавы, золототканые кафтаны и  украшения,  табакерки  и  прочие
"памятки". Другое дело с Вишневецким: на сегодняшний день не осталось ни
одного материального следа, даже паршивенькой пуговицы.  Не  сохранилось
ни единого дома, где ступала нога князя. Словно некий невидимый,  неощу-
тимый вихрь пронесся над Польшей, уничтожив все связанное с памятью пол-
ководца. Все, к чему прикасались его руки, сгинуло  с  поверхности  зем-
ли...
   Наиболее смелые историки - конечно, конфузливо обставляя свои  выска-
зывания массой материалистических оговорок - стали упоминать о  "прокля-
тии Вишневецкого". Разумеется, употребляя робкие, уютные термины  вроде:
"Как бы...", "Такое впечатление..."
   Совсем недавно взорвалась бомба. В архивах  был  обнаружен  документ,
чья подлинность сомнений не вызывает: так  называемый  "акт  заложения",
продиктованный матерью Вишневецкого княгиней  Раиной  при  основании  ею
православного монастыря в Мхарске. В самом конце по приказу княгини впи-
саны грозные слова: "...если же кто в грядущем дерзнет посягнуть на  сию
обитель или отнимать дарованное нами, или найдется кто, посмевший  нашей
благочестивой и старозаветною верою православною пренебрегать  либо  от-
вергнуть таковую - быть тому прокляту, и да рассудит меня с ним правосу-
дие Господне".
   Вряд ли, диктуя эти строки, княгиня могла предугадать, что это  прок-
лятие в будущем настигнет ее собственного, единственного сына, в то вре-
мя еще не расставшегося с православием и постигавшего науки в Европе...
 
 
   ПРИЗРАК "ЗОЛОТОЙ ОРДЫ"
 
   Каждое настоящее располагает собственным прошлым.
   Р.ДЖ. КОЛЛИНГВУД. "ИДЕЯ ИСТОРИИ"
 
   О ТОМ, ЧТО ИЗВЕСТНО ВСЕМ
 
   Классическая, то есть признанная современной  наукой  версия  "монго-
ло-татарского нашествия на Русь", "монголо-татарского ига" и "освобожде-
ния от ордынской тирании" достаточно известна, однако нелишне будет  еще
раз освежить ее в памяти. Итак... В начале XIII столетия  в  монгольских
степях смелый и чертовски энергичный племенной вождь по имени  Чингисхан
сколотил из кочевников огромное войско, спаянное железной дисциплиной, и
вознамерился покорить весь мир, "до последнего моря". Завоевав ближайших
соседей, а потом захватив Китай, могучая татаро-монгольская орда покати-
лась на запад. Пройдя около пяти тысяч  километров,  монголы  разгромили
государство Хорезм, затем Грузию, в 1223 г. вышли к южным окраинам Руси,
где и разбили войско русских князей в сражении на реке Калке. Зимой 1237
г. монголо-татары вторглись на Русь уже со всем своим неисчислимым войс-
ком, сожгли и разорили множество русских городов, а в 1241 г. во  испол-
нение заветов Чингисхана попытались покорить Западную Европу - вторглись
в Польшу, в Чехию, на юго-западе достигли берегов  Адриатического  моря,
однако повернули назад, потому что боялись оставлять у себя в тылу разо-
ренную, но все еще опасную для них Русь. И  началось  татаро-монгольское
иго. Огромная монгольская империя, простиравшаяся от  Пекина  до  Волги,
зловещей тенью нависала над Русью.  Монгольские  ханы  выдавали  русским
князьям ярлыки на княжение, множество раз нападали на Русь,  чтобы  гра-
бить и разбойничать, неоднократно убивали у себя в Золотой Орде  русских
князей. Нужно уточнить, что среди монголов было много христиан, а потому
отдельные русские князья завязывали с ордынскими  властелинами  довольно
близкие, дружеские отношения, становясь даже их побратимами.  С  помощью
татаро-монгольских отрядов иные киязья удерживались на "столе" (т.е.  на
престоле), решали свои сугубо внутренние проблемы и даже дань для  Золо-
той Орды собирали своими силами.
   Окрепнув со временем, Русь стала показывать зубы. В 1380  г.  великий
князь московский Дмитрий Донской разбил ордынского хана Мамая с его  та-
тарами, а столетием спустя, в так называемом "стоянии на  Угре"  сошлись
войска великого князя Ивана III и  ордынского  хана  Ахмата.  Противники
долго стояли лагерем по разные стороны реки Угры, после чего хан  Ахмат,
поняв наконец, что русские стали сильны и у него есть все  шансы  проиг-
рать сражение, отдал приказ отступать и увел свою орду на Волгу. Эти со-
бытия и считаются "концом татаро-монгольского ига".
 
   ВЕРСИЯ
 
   Все вышеизложенное - краткая выжимка или, говоря на  иностранный  ма-
нер, дайджест. Минимум того, что должен знать "всякий интеллигентный че-
ловек".
   Честно говоря, автор этих строк никоим образом не считает себя интел-
лигентным человеком - вслед за А.П. Чеховым, К.П.  Победоносцевым,  Ф.М.
Достоевским, авторами известного сборника "Вехи", а также  Л.Н.  Гумиле-
вым, в ответ на вопрос, причисляет ли он себя к  интеллигентам,  воскли-
цавшего: "Да Боже упаси!" Вопрос о том, что представляет собой так назы-
ваемая "интеллигенция", чересчур обширен и не укладывается в данную кни-
гу. Это уточнение автор делает исключительно для  того,  чтобы  подчерк-
нуть: именно непричисление собственной персоны к интеллигенции ("образо-
ванщине", по Солженицыну) как  рази  выработало  привычку  не  следовать
рабски "общепринятым теориям", а искать свою собственную дорогу. Я,  по-
нятно, имею в виду не стремление "из чистого  принципа"  писать  поперек
линованной бумаги, а свое право высказывать сомнения в "общепринятых те-
ориях" - в тех случаях, когда эти теории, на мой взгляд,  страдают  пол-
нейшей нелогичностью, натяжками и закоснелостью.
   Можно было пойти по избитой дорожке авторов  иных  детективов:  долго
интриговать читателя, чтобы потом огорошить сенсацией. Лично мне гораздо
более близок метод, который Конан Доил отдал на вооружение  безупречному
логику Шерлоку Холмсу: сначала излагается подлинная версия случившегося,
а потом - цепочка рассуждений, которые и привели Холмса к открытию исти-
ны.
   Именно так я и намерен поступить. Сперва изложить собственную  версию
"ордынского" периода русской истории, а потом на протяжении  пары  сотен
страниц методично обосновывать свою гипотезу,  ссылаясь  не  столько  на
собственные ощущения и "озарения", сколько на летописи, работы историков
прошлого, оказавшиеся незаслуженно забытыми.
   Итак. Я намерен доказать читателю, что вкратце изложенная выше  клас-
сическая гипотеза напрочь неверна, что происходившее на самом деле укла-
дывается в следующие тезисы:
   1. Никакие "монголы" не приходили на Русь из своих степей.
   2. Татары представляют собой не пришельцев, а жителей Заволжья,  оби-
тавших по соседству с русскими задолго до пресловутого нашествия".
   3. То, что принято называть татаро-монгольским нашествием,  на  самом
деле было борьбой потомков князя Всеволода Большое Гнездо (сына Ярослава
и внука Александра) со своими соперниками-князьями за единоличную власть
над Русью. Соответственно, под именами Чингисхана и Батыя как раз и выс-
тупают Ярослав с Александром Невским.
   4. Мамай и Ахмат были не налетчиками-пришельцами, а знатными  вельмо-
жами, согласно династическим связям русско-татарских родов имевшими пра-
ва на великое княжение. Соответственно, "Мамаево побоище" и "стояние  на
Угре" - эпизоды не борьбы с иноземными агрессорами,  а  очередной  граж-
данской войны на Руси.
   5. Чтобы доказать истинность всего вышеперечисленного, нет нужды ста-
вить с ног на голову имеющиеся у нас на  сегодняшний  день  исторические
источники. Достаточно перечитать многие русские летописи и труды  ранних
историков вдумчиво. Отсеять откровенно сказочные моменты и сделать логи-
ческие выводы вместо того, чтобы бездумно принимать на веру  официальную
теорию, чья весомость заключается главным образом не в  доказательности,
а в том, что "классическая теория" просто-напросто устоялась  за  долгие
века. Достигнув стадии, на которой любые возражения перебиваются  желез-
ным вроде бы аргументом: " Помилуйте, но ведь это ВСЕМ ИЗВЕСТНО!"
   Увы, аргумент только выглядит железным...  Всего  пятьсот  лет  назад
"всем известно" было, что Солнце вертится вокруг Земли. Двести лет назад
Французская Академия наук в официальной бумаге высмеяла тех, кто верил в
падающие с неба камни. Академиков, в  общем,  не  стоит  судить  слишком
строго: и в самом деле "всем известно" было, что небо представляет собою
не твердь, а воздух, где  камням  неоткуда  взяться.  Одно  немаловажное
уточнение: никому не было известно, что за пределами атмосферы как раз и
летают камни, способные частенько падать на землю...
 
   ОБ ИСТОРИИ, ИСТОРИКАХ И ФАКТАХ
 
   Известный английский историк и философ Р.Дж. Коллингвуд,  строчка  из
книги которого справедливо взята эпиграфом к данной главе, оставил инте-
реснейшую работу как раз по интересующему нас вопросу: как оценить  сте-
пень достоверности тех или иных исторических фактов [89]?
   Коллингвуд писал: "Критерием истины, оправдывающим  его  (историка  -
А.Б.) утверждения, никогда не служит тот факт, что  их  содержание  было
дано ему источником". Считая, что, кроме механического восприятия  запе-
чатленных древним хронистом фактов, историк должен еще учитывать "досто-
верность" в качестве пробного камня, с помощью которого мы решаем, явля-
ются ли эти факты истинными, Коллингвуд приводит пример: "Светоний гово-
рит мне, что Нерон одно время намеревался убрать римские легионы из Бри-
тании. Я отвергаю это свидетельство Светония не потому, что какой-нибудь
более совершенный источник противоречит ему, ибо, конечно,  у  меня  нет
таких источников. Я отвергаю его, ибо, реконструируя политику Нерона  по
сочинениям Тацита, Я НЕ МОГУ СЧИТАТЬ, что Светоний прав... я могу  вклю-
чить то, о чем поведал Тацит, в собственную связную  и  цельную  картину
событий и не могу этого сделать с рассказами Светония".
   Проще говоря, любой вдумчивый исследователь имеет право на построение
собственной версии - при условии, что она не противоречит логике,  здра-
вому смыслу, тому, что нам в общих чертах известно о данной эпохе.  Ска-
жем, можно с большой степенью вероятности утверждать: человек, исповеду-
ющий христианство, никогда не прикажет казнить другого человека за отказ
поклониться языческим богам. Однако в повествованиях о "злых татарцвьях"
мы еще столкнемся с этим  парадоксом:  христианин-хан  из  Золотой  Орды
вдруг велит казнить русского князя-христианина за отказ поклониться язы-
ческому кумиру...
   Выводов здесь может быть только два: либо летописец напутал и  хан  -
вовсе не христианин, либо эта история - выдумка...
   Но не будем забегать вперед, вернемся к Коллингвуду.
   "...любой источник может быть испорчен: этот автор  предубежден,  тот
получил ложную информацию, эта надпись неверно прочтена  плохим  специа-
листом по эпиграфике, этот черепок смещен из своего временного слоя нео-
пытным археологом, а тот - невинным кроликом. Критически мыслящий  Исто-
рик должен выявить и исправить все подобные искажения. И делает он  это,
только решая для себя, является ли картина прошлого, создаваемая на  ос-
нове данного свидетельства, связной и непрерывной картиной, имеющей  ис-
торический смысл".
   В самом деле, мы порой с излишним почтением относимся к полуистлевшим
летописям, забывая, что писали их люди. Обуреваемые всеми  человеческими
страстями - от желания написать лишнюю, высосанную из пальца гадость про
нелюбимого боярина до умышленного искажения  истины  по  приказу  своего
князя, с которым не больно-то И поспоришь. Предубеждения и ложная инфор-
мация... Любопытно, что на родине Коллингвуда, в Англии, во время первой
мировой войны родился любопытный миф о полках регулярной русской  армии,
которые, высадившись где-то на севере Британии, походным маршем прошли к
Ла-Маншу, спеша помочь союзникам, после чего переправились во Францию  и
ринулись в бои с "проклятыми бошами".
   Никогда ничего подобного не было. Русские части попадали  во  Францию
морем, без захода в Англию. И тем не менее британские писатели и  журна-
листы не единожды сталкивались с "очевидцами", своими глазами  зрившими,
как шагали с бодрой незнакомой песней русские усачисоюзники...
   А погибни в каком-нибудь катаклизме правдивые документы? И попади за-
пись о "проследовавших через Англию русских" к историку следующей  циви-
лизации, веке в XXIII разбирающем жалкие остатки письмен  предшественни-
ков? Ведь внесет в свой ученый труд - и академика, глядишь, получит...
   И наоборот. В Ипатьевской летописи, которой историки склонны доверять
больше, чем некоторым другим, стоит краткая  запись:  "В  лето  6750  не
бысть ничтоже" - то есть, "не было ничего". Меж тем лето 6750 - это 1242
год! Тот самый год, когда Александр  Невский  разбил  на  Чудском  озере
псов-рыцарей! Представьте, что из всех русских хроник до  нас  дошла  бы
одна, Ипатьевская... То-то.
   Вновь слово Коллингвуду:  "Мы  уже  знаем,  чем  не  является  свиде-
тельство. Оно - не готовое историческое знание, которое должен поглотить
и низвергнуть обратно ум историка. Свидетельством является все, что  ис-
торик может использовать в качестве такового... Обогащение исторического
знания осуществляется главным образом путем отыскания способов того, как
использовать в качестве свидетельства для  исторического  доказательства
тот или иной воспринимаемый факт, который историки до сего времени  СЧИ-
ТАЛИ БЕСПОЛЕЗНЫМ... В истории, как и во всех серьезных предметах,  ника-
кой результат не является окончательным. Свидетельства прошлого, находя-
щиеся в нашем распоряжении при решении любой конкретной проблемы,  меня-
ются с изменением исторического метода и  при  изменении  компетентности
историков. ...Каждый новый историк не удовлетворяется тем, что дает  но-
вые ответы на старые вопросы: он должен пересматривать и самые вопросы".
   Справедливость последнего утверждения блестяще подтвердилась за  пос-
ледние десять лет нашей с вами истории. Сначала дошло до того, что моло-
дые люди году в 1986-м даже не знали, кто такие Бухарин и  Берия  (факт,
зафиксированный в печати). Потом, с возвращением многих  вычеркнутых  из
не такой уж давней истории имен какое-то время "диссиденты", "демократы"
и "либералы" внушали обществу, что все беды происходят от злодея  Стали-
на, исказившего благостные и гуманнейшие "ленинские заветы",  к  которым
следует непременно вернуться*. И лишь впоследствии, не так уж давно, от-
важились признать, что эти "ленинские принципы" на деле - свод  палачес-
ких установлений, и самый кровавый террор творился как раз при  "дедушке
Ильиче". Причины таких зигзагов лежат на поверхности: чересчур уж многие
"демократы" и "диссиденты" были детьми и внуками ленинских палачей, а на
Сталина злобились главным образом из-за того, что он, наводя  глянец  на
красную историю России, без малейшей жалости перестрелял  "комиссаров  в
пыльных шлемах", ибо их дальнейшее существование никак не  сочеталось  с
"приличным" вариантом советских мифов...
   * В "перестроенные" времена иные  витии  проливали  слезы  по  поводу
участи пресловутого генерала Григоренко, которого держали в психушке  за
то, что он в начале 70-х требовал "вернуться к ленинским нормам  жизни".
По моему личному убеждению - за такие желания надо не просто  держать  в
психушке, а держать безвылазно...
   Вернемся к летописям и хроникам. Как у