удет
"умирать за Гданьск".
Возвращаясь к деятельности Жукова, подчеркнем, что попытки советских войск вести
наступление, в том числе и с целью оказания помощи Варшавскому восстанию,
продолжались до начала октября 1944 г., т.е. до тех пор, пока восставшие
сражались (восставшие капитулировали 2 октября).
В конце сентября 1944 г. по поручению Ставки Г.К. Жуков прибыл в район Варшавы в
полосу действий 1-го и 2-го Белорусских фронтов. Он сразу побывал в 47-й и 70-й
армиях, которые вели тяжелые бои по удержанию и расширению плацдармов на р.
Нарев. Войска успеха не имели и несли большие потери. Только 2-я танковая армия
потеряла 500 танков и самоходных орудий. Представитель Ставки пришел к выводу о
необходимости прекращения этих бесплодных атак, закрепления на достигнутых
рубежах и подготовки новой наступательной операции. С этим был согласен и К.
Рокоссовский, но по требованию Ставки он был вынужден продолжать попытки
наступать. Во время войны именно в ходе таких атак войска несли наибольшие
потери. Сталин не согласился с доводами Жукова и вызвал его вместе с командующим
войсками фронта в Москву. В ходе заседания Ставки Сталин и Молотов продолжали
оказывать сильнейший нажим на двух маршалов, требуя от них продолжения
наступления и обещая при этом усиление авиацией, артиллерией и танками. Но
маршалы стояли на своем. Видимо, на Сталина больше всего подействовал аргумент
Жукова о том, что плацдармы северо-западнее Варшавы в оперативном отношении не
очень то и нужны, так как в последующем брать Варшаву придется с юго-запада.
После долгих препирательств Верховный, наконец, принял предложение своего
заместителя о целесообразности перехода войск к обороне.
Продолжая бесплодные атаки войсками, утратившими свои наступательные
возможности, еще долгое время невозможно было бы освободить Варшаву, всю Польшу
и другие страны из-под власти фашизма. Нужна была новая, хорошо подготовленная
наступательная операция. И она через некоторое время состоялась.
Как бы кто к Жукову ни относился, но есть исторический факт: Жуков стоял во
главе советских и польских войск, освободивших Варшаву и основную часть польских
земель.
Кстати, это еще один замечательный хрестоматийный пример для военной истории.
Нередко так и бывает на войне. Командование приковывает свое внимание к полосе
действий того или иного объединения, соединения, выполняющего трудную, ранее
казавшуюся важной задачу, и продолжает смотреть на нее прежними глазами в рамках
интересов завершающейся операции. Затягивание с выполнением задачи (в данном
случае с расширением плацдармов р. Нарев) обычно вызывает раздражение высокого
начальства и оно, ослепленное только этим фактом, этой задачей, упорно
добивается ее выполнения, растрачивая напрасно время, силы и средства. Но
оказывается, стоит посмотреть на все это с точки зрения перспектив развития
стратегической обстановки, новых задач, которые придется решать в последующей
операции и становится ясным, что прежнюю задачу, над которой упорно бьемся, уже
и не нужно решать или решать ее следует совсем по-другому. Вот эта способность
Жукова воспринимать обстановку в широком диапазоне, в ее непрестанном
динамическом развитии, сверять решаемые задачи с тем, что ждет впереди -- всегда
была одной из замечательных черт его стратегической одаренности.
Если бы критики, разлагольствующие о полководческой посредственности Жукова,
могли знать, или в состоянии были понять, как редко и нелегко приходят подобные
озарения военной мысли, им, мягко говоря, было бы очень неловко.
В конце 1944 г. Жуков своевременно увидел возможность наступления на другом
направлении. В результате успешного развития Белорусской операции в июле
сложилась благоприятная обстановка для того, чтобы войскам 3-го и 2-го
Белорусских фронтов с ходу ворваться в Восточную Пруссию, которую германскому
командованию в то время было нечем оборонять. По приказу Гитлера для этой цели
начали только формироваться 15 "гренадерских дивизий". Учитывая это, Жуков
предложил Сталину взять с 1-го Украинского фронта часть сил, в том числе одну
танковую армию, и направить на Восточно-Прусское направление. Однако убедить в
этом Сталина не удалось. Эта была большая стратегическая ошибка, которая
потребовала в последующем проведения тяжелейшей и самой длительной в истории
войны (около 3 месяцев) Восточно-Прусской наступательной операции. А нависающее
положение германской группировки войск в Восточной Пруссии создало большие
затруднения в проведении Висло-Одерской и Берлинской операции.
Как уже говорилось, 22 августа Сталин вызвал Жукова в Москву и поставил задачу
вместе с С.К. Тимошенко оказать помощь командованию 3-го Украинского фронта
(командующий маршал Ф.И. Толбухин) в подготовке к вводу советских войск на
территорию Болгарии. И эту военно-политическую задачу он выполнил со
свойственным ему творчеством и основательностью. Человеку, не знающему высшие
сферы того времени, может показаться, конечно, странным, что в 3-м Украинском
фронте уже находились представитель Ставки ВГК маршал Тимошенко, болгарский
руководитель Г. Димитров и еще туда направился Г. Жуков. У Тимошенко это
протеста не вызвало, хотя в душе, видимо, скребло. И это не впервые. При прорыве
блокады Ленинграда назначены представители Ставки: К. Ворошилов -- на
Ленинградский фронт, Г. Жуков -- на Волховский. Однако последнему поручается
организация взаимодействия между двумя фронтами. Во время Курской битвы при
Воронежском фронте находится начальник Генштаба А.М. Василевский, но с
возникновением угрозы прорыва танковых группировок противника в районе
Прохоровки Верховный срочно направляет туда еще и Жукова. Все это, с одной
стороны, говорит о том, что Сталин особой деликатностью не отличался. С другой
-- о том, что последний, несмотря на крайне ревнивое отношение к Георгию
Константиновичу, все же был вынужден считаться с его авторитетом, незаурядными
способностями и знал, что в особо сложные кризисные моменты именно он может,
лучше чем кто-либо другой, выправить положение или посылал его (как например на
3-й Украинский фронт), когда хотел застраховать себя от всяких случайностей и
решить задачу наверняка. Вместе с тем эта вынужденность всякий раз в трудную
минуту обращаться к Жукову постепенно накапливала и заряд раздражения,
недоброжелательности к нему, который разрядился у Сталина после войны.
Но все это еще впереди. А пока наступает завершающий период войны, и Жукова ждут
новые дела и испытания.
    7. На Варшавско-Берлинском направлении
Висло-Одерская операция
В печати не раз говорилось, в частности, в статье Д. Ортенберга, о снятии,
смещении К. Рокоссовского с должности командующего 1-го Белорусского фронта. Но
в данном случае речь шла о действительной оперативно-стратегической
целесообразности, интересах дела. Когда под Сталинградом с целью улучшения
управления войсками, занятыми уничтожением окруженной группировки противника,
объединяли Сталинградский и Донской фронты, у генерала А. Еременко, с самого
начала сражавшегося под Сталинградом, было больше моральных оснований для того,
чтобы остаться во главе объединенного фронта. но с точки зрения интересов дела
назначение К. Рокоссовского было более предпочтительным. Да и Жукова не раз
перемещали с одного фронта на другой: с Резервного (по названию, но по существу
воюющего) и действовавшего на главном Московском направлении, -- на
Ленинградский, а затем на Западный фронт, в последующем на 1-й Украинский фронт
и т.д. Такие перемещения неправомерно квалифицировать как отрешение от
должности.
В конце 1944 -- начале 1945 г. война вступала в свою завершающую стадию. В
ноябре 1944 г. Сталин вызвал к себе Жукова и объявил ему о назначении
командующим войсками 1-го Белорусского фронта вместо К.К. Рокоссовского, который
назначался командующим войсками 2-го Белорусского фронта.
Георгий Константинович поступил благородно: ответив, что готов командовать любым
фронтом, вместе с тем счел нужным заметить, что перемещение Рокоссовского на
менее важный фронт может обидеть его. Верховный, по словам Жукова, сказал: "У
вас больше опыта, вы и впредь останетесь моим заместителем. Что касается обиды,
то мы не красные девицы. Я сейчас поговорю с Рокоссовским". В ходе тут
происшедшего разговора по телефону Константин Константинович, конечно, просил
оставить его на 1-м Белорусском фронте. На что Сталин ответил: "Этого сделать
нельзя. На главное направление решено поставить Жукова, а вам принять 2-й
Белорусский фронт".
После войны по этому поводу ходили разные версии. Сам Рокоссовский, будучи в
Польше, признавался, что ему очень хотелось быть во главе фронта, освобождающего
Варшаву и Польшу. Но Сталин, скорее всего, кроме сложности предстоящих задач,
необходимости большого опыта, учитывал и то обстоятельство, что с учетом
предстоящей капитуляции Германии в Берлин должен прийти наиболее авторитетный
военачальник, заместитель Верховного Главнокомандующего, человек, стоявший во
главе обороны Москвы, по вполне понятным причинам -- не в последнюю очередь
русский человек.
Сталин на заседании Ставки предложил, чтобы в завершающих операциях руководство
всеми фронтами было передано непосредственно в руки Ставки без назначения
представителей на важнейших направлениях -- здесь можно провести аналогию с
Александром I, который в 1813 г. отстранил Кутузова от главнокомандования и
вступил в Париж во главе русских войск.
16 ноября 1944 г. Жуков вступил в должность командующего войсками 1-го
Белорусского фронта, преисполненный чувством ответственности и решимостью
достойно завершить войну и довести ее до победного конца.
Замысел завершающей кампании войны разрабатывался Генштабом. Несмотря на то, что
в этой кампании тесное взаимодействие фронтов имело особенно большое значение,
Сталин почему-то решил рассмотрение замысла стратегической операции на западном
направлении провести путем вызова каждого из командующих отдельно, не собирая их
вместе, как это было раньше при подготовке, например, Белорусской операции.
Г.К. Жуков, ознакомившись с замыслом предстоящих операций на 1945 г., не
согласился с идеей прямого лобового удара на Варшавско-Берлинском направлении. К
началу 1945 г. противник на этом направлении подготовил глубокоэшелонированную
оборону до 500 км, последовательное преодоление которых могло бы замедлить
наступление и привести к излишним потерям. Поэтому он предложил наносить главный
удар в направлении Лодзи и Познани, что обеспечивало большую свободу маневра и
позволяло обходить наиболее укрепленные районы вражеской обороны. В конечном
счете Ставка согласилась с соображениями заместителя Верховного
Главнокомандующего и в планы операций 1-го Белорусского и 1-го Украинского
фронтов были внесены соответствующие уточнения.
С точки зрения развития военного искусства и полководческого почерка Г.К. Жукова
и И.С. Конева, Висло-Одерская операция является наиболее характерной. Она была
проведена в январе -- начале февраля 1945 г. силами 1-го Белорусского и 1-го
Украинского фронтов.
По размаху, уровню военного искусства и достигнутым военно-политическим
результатам Висло-Одерская операция стала одной из выдающихся операций Великой
Отечественной и второй мировой войны в целом. В ней приняли участие 16
общевойсковых, 4 танковые и две воздушные армии -- всего 2,3 млн человек; 7 тыс.
танков и САУ, 33,5 тыс. орудий и минометов, 5 тыс. самолетов. Боевые действия в
ходе операции развернулись в полосе более 500 км. В стремительном наступлении
войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов разгромили основные силы
фашистской группы армий "А" и продвинулись на глубину до 500 км. Была
освобождена значительная часть Польши, и военные действия перенесены на
территорию фашистской Германии. Советские войска достигли рубежа, находившегося
в нескольких десятках километров от Берлина.
В Висло-Одерской операции совместно с советскими войсками доблестно сражались
соединения Войска Польского. Как известно, создание Войска Польского началось
весной 1943 г. на территории СССР с формирования 1-й польской пехотной дивизии
имени Т. Костюшко, получившей боевое крещение в октябре 1943 г. в Белоруссии. С
помощью Советского Союза были созданы и вооружены в марте 1944 г. 1-я армия, а
во второй половине года и 2-я армия Войска Польского, которые совместно с
советскими войсками приняли активное участие в заключительных операциях войны,
завершивших разгром гитлеровского фашизма.
Висло-Одерская операция явилась одним из примеров выполнения союзнического долга
советскими вооруженными силами. По планам Верховного Главнокомандования
Висло-Одерская операция должна была начаться 20 января 1945 г. Однако немецкое
командование внезапным переходом в наступление на западном фронте в Арденнах
поставило англо-американские войска в крайне трудное положение. По просьбе
правительства Англии наше Верховное Главнокомандование приняло решение начать
наступление 12 января, то есть на 8 дней раньше намеченного срока, и тем самым
вынудило фашистское командование снимать войска с Западного и перебрасывать на
Восточный фронт. В ходе проведения операции советское командование принимало все
меры к постоянному наращиванию усилий, развитию стремительного наступления с
тем, чтобы совместно с союзными войсками на западе в кратчайшие сроки завершить
разгром врага и избавить народы Европы от фашистского ига.
Возросшие возможности советских вооруженных сил позволяли уже проводить
одновременно не одну-две стратегические операции, как это было в предыдущих
периодах войны, а целый ряд увязанных единым замыслом стратегических операций на
всем советско-германском фронте.
В соответствии с военно-политическими целями и необходимостью в кратчайшие сроки
завершить разгром врага было избрано направление сосредоточения сил и средств
для проведения операций на всех важнейших стратегических направлениях. Жуков,
как заместитель ВГК внес предложение по уточнению плана действий не только 1-го
Белорусского, но и других фронтов. По своей инициативе согласовал ряд вопросов
взаимодействия с командующими соседних фронтов К.К.Рокоссовским и И.С. Коневым.
В частности, свертывание обороны противника на север и северо-восток силами 2-го
Белорусского фронта, на юг и юго-запад силами 1-го Украинского фронта создавало
благоприятные условия для действий 1-го Белорусского фронта на
Варшавско-Познаньском направлении. Для преодоления возникших впоследствии в ходе
операции 1-го Белорусского фронта сложностей с обеспечением флангов было
предусмотрено создание достаточных резервов не только в начале, но и в ходе и к
концу операции. Жуков и другие командующие фронтами еще на стадии планирования
операции глубоко проанализировали возможные действия противника и с учетом этого
определили различные варианты действий наших войск. В ходе операции, умело
осуществляя разведку противника, советское командование гибко реагировало на все
изменения обстановки и своевременно уточняло ранее принятые решения.
В системе Висло-Одерской операции центральное, ведущее положение занимала
Варшавско-Познаньская операция 1-го Белорусского фронта, осуществленная под
командованием Маршала Советского Союза Г. Жукова.
Начиная со смелости и широты замысла операции, умения предвидеть ход ее
развития, изыскания новых, неожиданных для противника способов действий и кончая
вопросами тщательности и кропотливости подготовки операции, всестороннего ее
обеспечения, твердости управления войсками в ходе операции -- во всех аспектах
этой выдающейся операции лежит печать личности Жукова.
Замысел операции состоял в том, чтобы расчленить противостоящую группу армий "А"
и разгромить ее по частям. Главный удар наносился с Магнушевского плацдарма
силами 61-й, 5-й ударной, 8-й гвардейской, 1-й и 2-й танковых армий в
направлении Кутно -- Познань. Вспомогательные удары -- с Пулавского плацдарма
силами 69-й и 33-й армий в направлении Радом, Лодзь, севернее Варшавы наносила
удар 47-я армия. 1-ая армия Войска Польского получила задачу начать наступление
на 4-й день операции и во взаимодействии с другими армиями овладеть Варшавой.
Таким образом с самого начала операции создавались условия для расчленения
противника и разгрома его по частям.
И эту операцию Жуков очень основательно готовил, считая первоочередной заботой
всех командиров сбережение людей и выполнение задач с наибольшей эффективностью.
Только это осуществлялось не громкими фразами и призывами, а самоотверженной
кропотливой работой по тщательной организации боевых действий. Например, с
учетом наличия между Вислой и Одером семи глубоко эшелонированных оборонительных
рубежей, которые опирались, как правило, на водные преграды, особое внимание
уделялось подготовке передовых отрядов для стремительных действий, их
взаимодействию с авиацией, чтобы овладеть этими рубежами до занятия их
противником. Маршал Жуков лично провел показное занятие по действиям передовых
отрядов в оперативной глубине. При подготовке операции на все батальонные,
полковые и другие подобные учения привлекались артиллерийские, инженерные части
и другие средства усиления, которые должны были совместно выполнять боевые
задачи. Учения и тренировки в начале проводились в основном тактико-строевым
методом, а затем завершались слитной отработкой всех учебных вопросов и боевым
слаживанием подразделений и частей.
Как и при подготовке прежних операций, Жуков, исходя из конкретных сложившихся
условий, ищет пути, как обмануть противника, применить то, чего еще не было в
других операциях, имея в виду, что для каждого боя и операции годится лишь то,
что наиболее полно учитывает особенности именно данной обстановки. После
внимательного изучения противника, положения своих войск и местности, сверки
своих мыслей с командармами, командирами соединений и частей, он вновь находит
способ как разнообразить действия войск в начале операции, чтобы они были
неожиданными для противника и обеспечивали действия войск наверняка.
Больше всего его беспокоила возможность того, что германское командование может
в последний момент отвести в глубину свои передовые подразделения и впустую
выложить всю мощь нашей артиллерийской подготовки. В этом случае вражеская
оборона осталась бы не подавленной и войска могли встретить организованное
сопротивление, наступление могло застопориться.
Поэтому командующий фронтом решил не проводить сразу намеченную 2-х часовую
артиллерийскую подготовку. Утром 14 января был проведен артналет
продолжительностью 25 минут и началась атака передовых батальонов. Пехота
противника, ожидавшая наступления после продолжительной артподготовки,
оставалась в укрытиях и оказалась не готовой к отражению нашего наступления.
Наши передовые батальоны, овладев опорными пунктами первой линии, ворвались в
глубину обороны противника. Внезапности способствовало и то, что в других
операциях обычно наступление главных сил начиналось на следующий день после
разведки боем. В данном случае командующий фронтом решил сразу развить успех
передовых батальонов ("особого эшелона") главными силами дивизий первого
эшелона. Это дало возможность в первый же день прорвать неприятельскую оборону с
Пулавского плацдарма на 18--20 км и с Магнушевского плацдарма на глубину до
10--12 км. Весьма важно и то, что было сэкономлено огромное количество
артиллерийских боеприпасов, которые очень пригодились затем при развитии
операции на большую глубину, чем планировалось.
Внезапные и умело организованные действия войск при прорыве обороны
предопределили успешное начало всей операции. 16 января командующий фронтом ввел
в сражение 2-ю танковую армию, которая стремительным ударом продвинулась до 80
км и перерезала пути отхода противника в районе Сохачев.
Войска фронта, развивая стремительное наступление с темпом до 25 км в сутки, а
танковые -- до 70 км, к 25 января овладели рубежом Быдгощ, Познань и на неделю
раньше установленного Ставкой срока выполнили поставленную задачу. Случай крайне
редкий за всю войну! За выдающиеся успехи в Висло-Одерской оп