азом, повеление Камбиса
противоречило обычаям обоих этих народов. Египтяне, конечно, рассказывают,
что сожжен был не Амасис, а какой-то другой египтянин одинакового с ним
роста [и телосложения]. Оскверняя мумию [этого человека], персы думали, что
оскверняют Амасиса. Амасис же перед своей кончиной, как говорят, узнал от
оракула, какая участь постигнет его тело. Во избежание этого царь велел
после смерти похоронить этого человека, тело которого теперь было
подвергнуто бичеванию, перед дверью своей усыпальницы. Свое же собственное
тело приказал сыну положить в самом отдаленном ее углу. Впрочем, по-моему,
вся эта история с распоряжением Амасиса о своей усыпальнице и об этом
человеке совершенно неправдоподобна и выдумана египтянами, чтобы
приукрасить дело.

17. После этого Камбис задумал три похода: на карфагенян, на аммониев15 и
на долговечных эфиопов, живущих на Южном море в Ливии16. Замышляя [эти
походы], царь решил снарядить свой флот против карфагенян, а против
аммониев послать часть сухопутного войска. К эфиопам же он хотел отправить
сначала соглядатаев, чтобы узнать, действительно ли у них есть так
называемая трапеза солнца, и, кроме того, под предлогом поднесения даров их
царю все разведать.

18. Вот что такое, по рассказам, эта "трапеза солнца". Перед городскими
воротами находится лужайка, полная вареного мяса разного рода животных.
Каждую ночь начальники горожан кладут сюда куски мяса, стараясь делать это
незаметно, а днем всякий желающий приходит есть это мясо. Народ же,
конечно, верит, что мясо это каждый раз порождает земля. Такова, как
передают, эта трапеза солнца.

19. Камбис же, решив послать [к эфиопам] соглядатаев, велел вызвать из
города Элефантины несколько ихтиофагов, знающих эфиопский язык. Когда они
были еще в пути, царь приказал своим кораблям плыть на Карфаген. Финикияне,
однако, отказались подчиниться царскому приказу. Они объявили, что связаны
страшными клятвами и выступить в поход на своих потомков для них великое
нечестие. А без финикиян корабли остальных [подвластных царю городов] не
могли тягаться с карфагенянами. Так-то карфагеняне избежали персидского
ига. Ведь Камбис не пожелал силой заставить финикиян [выступить в поход],
потому что они добровольно подчинились персам и вся морская мощь персидской
державы зависела от финикиян [и держалась] на них. И жители Кипра также
добровольно подчинились персам и участвовали в египетском походе.

20. Когда ихтиофаги из Элефантины прибыли к Камбису, царь отправил их в
Эфиопию, объяснил им поручение и передал дары эфиопскому царю: пурпурное
одеяние, золотое ожерелье, золотые браслеты, алебастровый сосуд с миррой и
кувшин финикийского вина17. А об этих эфиопах, к которым Камбис отправил
послов, рассказывают, что они самые рослые и красивые люди на свете. И
обычаи у них совершенно иные, чем у всех остальных народов. Например,
обычай избирать царя: они, как говорят, выбирают самого рослого и сильного
из граждан и ставят его царем.

21. Так вот, когда ихтиофаги прибыли к этим людям, они поднесли их царю
дары с такими словами: "Царь персов Камбис желает быть твоим другом и
союзником, а нас послал для переговоров. И вот он подносит тебе эти дары,
которыми он и сам больше всего любит наслаждаться". А царь эфиопов понял,
что они пришли как соглядатаи, и ответил вот что: "Не потому послал вас ко
мне персидский царь с дарами, что высоко ценит мою дружбу, и не говорит он
правды. Вы ведь пришли в мое царство соглядатаями, и он вовсе не праведный
человек. Будь он праведным человеком, не жаждал бы он чужой земли и не
порабощал бы народов, которые не причинили ему никакого вреда. Поэтому
передайте ему вот этот лук и скажите: царь эфиопов советует персидскому
царю вот что: если персы так же легко сумеют натянуть столь большой лук,
как я его натягиваю, то пусть они идут войной с несметной силой на
долговечных эфиопов. Если же нет, пусть персидский царь возблагодарит
богов, что они не внушили сынам Эфиопии присоединить к своей земле еще и
чужую".

22. Так он сказал и, ослабив [тетиву] лука, передал ее посланцам. Потом,
взяв пурпурное одеяние, царь спросил: "Что это такое и как это сделано?".
Ихтиофаги правдиво рассказали ему, что такое пурпур и как его окрашивают,
на что царь заметил: "Обманчивые люди, обманчивы и их одежды". Далее царь
спросил о золотом ожерелье и браслетах. Когда ихтиофаги показали, как их
носят, царь возразил со смехом (он принял эти украшения за оковы), что у
эфиопов оковы крепче этих. Затем царь спросил о мирре, и когда посланцы
рассказали об изготовлении этого благовония и о том, как им умащаться, то
он заметил то же, что и об одеянии. Наконец, он дошел до вина и
осведомился, как его приготовляют, причем очень обрадовался этому напитку.
Потом эфиоп спросил, чем же питается персидский царь и до какого
предельного возраста могут дожить персы. Те отвечали, что пища царя – хлеб,
и объяснили, что такое пшеница. 80 лет, добавили они,– наибольшая
продолжительность жизни смертного. На это эфиопский царь ответил, что вовсе
не удивлен кратковременностью жизни персов, так как они питаются навозом.
Но даже и этого срока они бы не могли прожить, если бы не подкреплялись вот
этим напитком (при этом царь указал ихтиофагам на вино); вино ведь – это
единственное, в чем персы превосходят их.

23. Ихтиофаги же в свою очередь задали царю вопрос о продолжительности
жизни и о жизненном укладе у эфиопов. Царь отвечал, что большинство эфиопов
достигает 120-летнего возраста, а некоторые живут даже еще дольше. Их пища
– это вареное мясо и молоко. Соглядатаи дивились такому долголетию, и тогда
царь провел их к источнику, от омовения в котором кожа их стала блестящей,
словно это был источник елея. От источника струился аромат, как от фиалок.
Вода этого источника, по рассказам соглядатаев, так легка, что никакой
предмет не может плавать на ней – ни дерево, ни даже еще более легкое
вещество, чем дерево, но все идет ко дну. Если эта вода действительно
такая, как говорят, то, быть может, долголетие эфиопов как раз и зависит от
того, что они пьют ее. От источника царь повел ихтиофагов затем в темницу.
Все заключенные там были закованы в золотые цепи. Ведь у этих эфиопов медь
– самый редкий и наиболее ценный металл. Посетив темницу, ихтиофаги
осмотрели потом и так называемую трапезу солнца.

24. Напоследок соглядатаи посетили также гробницы эфиопов, которые,
говорят, делаются из прозрачного камня вот каким образом. Сначала тело
покойника высушивают по египетскому способу или как-нибудь иначе. Затем его
покрывают гипсом и со всех сторон разрисовывают красками, так что мумия по
возможности правильно передает черты умершего. Наконец, мумию помещают в
полый столб из прозрачного камня (камень этот у них добывают в большом
количестве, и он легко поддается обработке). Находящаяся внутри столба
мумия ясно видна, но не распространяет дурного запаха и вообще не
производит отталкивающего впечатления. При этом [раскрашенная] мумия
выглядит совершенно похожей на покойника. Целый год родные покойника держат
этот столб в доме18, предлагают ему долю при каждом угощении и приносят
жертвы. Затем столб с мумией увозят и ставят за городом.

25. Осмотрев все это, соглядатаи возвратились [в Египет]. Когда они
принесли эту весть Камбису, царь так разгневался, что немедленно выступил в
поход на эфиопов, даже не позаботившись о съестных припасах для войска и не
подумав, что ему предстоит идти на край света. Словно в неистовом безумии
от вести, принесенной ихтиофагами, собрался царь в поход, а сопровождавшим
его эллинам приказал оставаться в Египте. Все же остальное войско он взял с
собой. Когда Камбис прибыл в Фивы, то разделил свое войско: 50000 воинов
должны были покорить и продать в рабство аммониев и сжечь прорицалище
Зевса. Сам же царь с остальным войском двинулся на эфиопов. Не успело,
однако, войско пройти пятой части пути, как уже истощились взятые с собой
съестные припасы. Вьючные животные были также забиты и съедены. Если бы
Камбис, заметив это, одумался и повернул назад, то, несмотря на свою первую
ошибку, он все-таки поступил бы как благоразумный человек. Однако царь, ни
о чем не рассуждая, шел все вперед и вперед. Пока воины находили еще
съедобную траву и коренья, они питались ими. Когда же пришли в песчаную
пустыню, то некоторые воины совершили страшное дело: каждого десятого они
по жребию убивали и съедали. Когда Камбис узнал об этом, то в страхе, что
воины съедят друг друга, прекратил поход и велел повернуть назад. В Фивы
царь прибыл, потеряв большую часть своего войска. А из Фив он спустился
вниз по реке в Мемфис и отправил эллинов на кораблях домой.

26. Так кончился поход на эфиопов. Часть же войска, посланная против
аммониев, выступила из Фив с проводниками. До города Оасиса19, населенного
будто бы самосцами из филы Эсхрионии, войско без сомнения дошло. Город этот
находится в семи днях пути от Фив по песчаной пустыне, а называется эта
местность в переводе на эллинский язык Островом Блаженных. Так вот, до
этой-то местности, говорят, дошло персидское войско, а что с ним случилось
потом, этого никто не знает, кроме, пожалуй, самих аммониев и еще тех, кто
слышал их рассказы. До Аммона, во всяком случае, они не дошли и назад не
вернулись. Сами же аммонии рассказывают об этом вот что. Из Оасиса персы
пошли на них через песчаную пустыню. Приблизительно на полпути между
Оасисом и Аммоном как раз во время завтрака поднялась страшная [песчаная]
буря с юга и погребла войско под кучами песка. Так погибли персы. Таков
рассказ аммониев об участи персидского войска.

27. Когда Камбис снова прибыл в Мемфис, "явился" египтянам Апис, которого
эллины называют Эпафом. При его "явлении" египтяне тотчас облачились в
праздничные одежды и радостно пировали. Видя это, Камбис заподозрил, что
египтяне устроили праздник и так веселятся именно по случаю его неудачного
похода и приказал городским властям Мемфиса явиться к нему. Когда же они
предстали пред его царские очи, Камбис спросил, почему при его первом
пребывании в Мемфисе египтяне так не радовались, как ныне, когда он потерял
большую часть своего войска. А те отвечали, что им явился бог, обычно
являющийся только по истечении долгого времени. При явлении этого бога по
всему Египту справляют радостные празднества. Услышав такой ответ, Камбис
назвал их лжецами и за ложь велел предать казни.

28. Казнив их, Камбис приказал затем призвать пред свои очи жрецов. Жрецы
дали такой же ответ. Царь сказал тогда, что сам убедится, действительно ли
бог явился им в виде домашней скотины. Так он сказал и повелел жрецам
привести Аписа. Те пошли и привели Аписа. Этот Апис, или Эпаф, должен
происходить от коровы, которая после отела уже никогда не сможет иметь
другого теленка. По словам египтян, на эту корову с неба нисходит луч света
и от него-то она рождает Аписа. А теленок этот, называемый Аписом, имеет
вот какие признаки: он черный, на лбу у него белый четырехугольник, на
спине изображение орла, на хвосте двойные волосы, а под языком –
изображение жука.

29. Когда жрецы привели Аписа, Камбис как безумный выхватил кинжал и, желая
ударить животное в брюхо, рассек ему только бедро. Тут он рассмеялся и
сказал жрецам: "Жалкие вы людишки! Разве это боги с кровью и плотью и
уязвимые железом? Такого бога египтяне, конечно, вполне достойны. Но вам-то
уж не придется больше безнаказанно издеваться надо мной!". С этими словами
он приказал палачам бичевать жрецов и хватать и убивать всякого египтянина,
справляющего праздник. Так-то кончилось это празднество у египтян. Жрецов
бичевали, Апис же, пораженный в бедро, умер, лежа в храме. После его
кончины от раны жрецы тайно, чтобы Камбис не узнал об этом, предали Аписа
погребению20.

30. Камбис же, по рассказам египтян, из-за этого кощунства тотчас был
поражен безумием (хотя, впрочем, и прежде был не совсем в своем уме).
Первый безумный поступок он совершил против своего брата Смердиса,
рожденного от одного с ним отца и матери. Царь отослал Смердиса из Египта в
Персию из зависти (потому что тот, единственный из персов, мог почти на два
пальца натягивать тетиву принесенного ихтиофагами лука эфиопского царя).
Так вот, после отъезда Смердиса в Персию Камбис увидел во сне, что прибыл к
нему вестник из Персии с вестью, будто Смердис восседает на царском
престоле, а голова его касается неба. Тогда Камбис в страхе, что брат
умертвит его, и сам станет царем, послал в Персию Прексаспа, самого
преданного ему человека, убить Смердиса. А тот отправился в Сусы и убил
Смердиса. Одни говорят – заманив его на охоту, а другие – будто привел к
Красному морю и там утопил21.

31. Это было, как говорят, первое злодеяние Камбиса. Затем он умертвил свою
сестру. Она сопровождала царя в Египет, и Камбис жил с ней, хотя она была
его родной сестрой по отцу и по матери. А взял он ее в супруги вот как.
Прежде ведь у персов вовсе не было обычая вступать в брак с сестрами.
Камбис воспылал страстью к одной из своих сестер и задумал взять ее в жены
хотя бы вопреки обычаю22. Для этого царь созвал царских судей, и спросил,
нет ли закона, разрешающего по желанию вступать в брак с сестрами. А
царские судьи – это знатные персы – выбирались [на эту должность]
пожизненно или пока их не уличат в каком-либо беззаконии. Они судят тяжбы
между персами, толкуют законы и обычаи предков и разбирают все сложные
дела. Так вот, судьи отвечали на вопрос Камбиса, сообразуясь с законом и
соблюдая собственную безопасность: нет такого закона, разрешающего брак с
сестрой, но есть, конечно, другой закон, который позволяет царю делать все,
что ему угодно. Таким образом, судьи не нарушили закона из страха перед
Камбисом, но, чтобы самим не погибнуть, оберегая [отеческий] закон, они
нашли другой, более благоприятный для его желания жениться на сестре23. Так
Камбис вступил в брак с любимой сестрой, но все же немного спустя, он взял
в жены и вторую сестру. Младшую же из этих сестер, которая сопровождала его
в Египет, он убил.

32. О ее смерти, так же как и об убиении Смердиса, есть два разных
сказания. Эллины рассказывают, что Камбис велел стравить львенка со щенком.
Супруга его также смотрела на эту борьбу. Когда щенок стал ослабевать, то
другой щенок, его брат, сорвался с цепи и бросился на помощь и таким
образом они вдвоем одолели львенка. Камбис с удовольствием смотрел на
борьбу, а супруга рядом с ним проливала слезы. Заметив это, царь спросил,
почему она плачет. А та отвечала, что плачет, видя, как щенок пришел на
помощь брату: она вспомнила при этом о Смердисе, зная, что за него никто не
отомстит. За эти-то слова, говорят эллины, Камбис и велел умертвить ее.
Египтяне же передают, будто царица, сидя с царем за столом, взяла кочан
салата, ощипала его и спросила супруга, какой салат красивее, ощипанный или
пышный [с листьями]. А когда царь отвечал, что с листьями красивее, царица
сказала: "Ты поступил с домом Кира, как я с этим салатом, – ты сделал его
пустым". Тогда Камбис, распалившись гневом, бросился на нее. А та была
беременной, родила преждевременно и скончалась24.

33. Такие неистовства творил Камбис со своими родными – [неясно] из-за
Аписа ли или по какой-либо другой причине, так как ведь много бедствий
поражает людей. Впрочем, говорят, Камбис от рождения страдал тяжким
недугом, который у иных слывет под названием "священного"25. Поэтому вполне
естественно, что при тяжком телесном недуге он страдал и душевно.

34. А вот какие дела творил Камбис в своем безумии против других персов.
Как-то раз царь, говорят, сказал Прексаспу, который был у него в великой
чести и докладывал ему дела (сын его был виночерпием у Камбиса, а это также
– великая честь), говорят, Камбис сказал Прексаспу: "Прексасп! Кем меня
считают персы? Что они говорят обо мне?". А тот отвечал: ""Владыка! Они
воздают тебе великую хвалу во всем, только говорят, что ты слишком
пристрастился к вину". Это он сказал о суждении персов. А Камбис с гневом
воскликнул: "Стало быть, персы считают меня пьяницей и безумцем? Поэтому
то, что они говорили прежде, – ложь". Действительно, Камбис как-то раз
прежде спросил своих персидских советников (среди них был и Крез), каким
он, Камбис, представляется им в сравнении с его отцом, Киром. А те
отвечали, что он гораздо более велик, чем Кир, так как владеет всей
державой Кира и к тому же Египтом и господствует на море. Так говорили
персы, а бывший тут Крез не согласился с ними и возразил Камбису: "Сын
Кира! Я думаю, ты не можешь сравниться с Киром: ведь у тебя нет сына,
какого оставил он". Камбис с удовольствием выслушал эти слова и похвалил
Креза.

35. Так вот, вспомнив теперь об этом, Камбис с раздражением сказал
Прексаспу: "Смотри, говорят ли персы правду или сами лишились рассудка!
Если я попаду стрелой в самое сердце твоего сына, который стоит там перед
дверьми, то ясно, что речь персов – вздор. Если же я промахнусь, то,
значит, персы говорят правду и я не в своем уме". С этими словами царь
натянул свой лук и пустил стрелу в мальчика. И когда тот упал, то приказал
рассечь его тело и осмотреть рану. Стрелу нашли в сердце, и Камбис со
смехом и радостью обратился к отцу мальчика: "Прексасп! Тебе ясно теперь,
что я не безумец, а вот персы – не в своем уме. Скажи-ка мне, видал ли ты
на свете еще такого прекрасного стрелка, как я?". Прексасп же, видя, что
перед ним безумец, и в страхе за свою участь, сказал: "Владыка! Я думаю,
что даже сам бог не может так хорошо стрелять, как ты!"26. Вот что Камбис
тогда совершил. А в другой раз он велел без всякой веской причины схватить
двенадцать знатнейших персов и с головой закопать живыми в землю.

36. Из-за таких злодейств Крез, лидийский царь, решил обратиться к Камбису
со словами увещания: "Царь! Не подчиняйся всецело юношескому пылу, но
сдерживайся и властвуй над собою. Благоразумие – благотворно, а
предусмотрительность – свойство мудреца. А ты убиваешь людей – своих же
сограждан, хватая их без всякой веской причины, и умерщвляешь даже детей.
Если и далее будешь так поступать, то берегись, как бы персы не восстали
против тебя. Отец твой Кир строго наказал мне наставлять тебя и давать
советы, какие я признаю полезными". Так советовал Крез из расположения к
царю. А Камбис возразил на это такими словами: "И ты еще смеешь давать мне
советы! Ты, который так "хорошо" управлял своей страной и дал такой
"удачный" совет моему отцу, побудив его перейти реку Аракс и напасть на
массагетов, в то время как они сами хотели перейти на нашу землю27. Ты
погубил и себя, дурно управляя своей страной, и Кира, который внимал твоим
советам. Но не радуйся: я давно уже искал случая добраться до тебя". С
этими словами Камбис схватил лук, чтобы застрелить Креза, но тот успел
отскочить, и выбежал [из покоя]. Так как Камбис не смог поразить Креза
стрелой, то приказал слугам схватить и казнить его. Слуги, однако, зная
царский нрав, скрыли Креза. Они надеялись, что Камбис раскается и станет
разыскивать Креза и тогда они получат награду за то, что сохранили жизнь
лидийскому царю. Если же царь не пожалеет о своем поступке и не спросит о
Крезе, тогда они успеют его умертвить. И действительно, спустя немного
времени Камбис потребовал к себе Креза, а слуги, узнав об этом, объявили
ему, что лидийский царь еще жив. Тогда Камбис сказал, что очень рад этому,
но тех, кто его спас, он все же не оставит без наказания и казнит. Так царь
и сделал.

37. Много еще подобных преступных деяний в неистовстве совершил Камбис
против персов и союзников. Во время своего пребывания в Мемфисе он велел
открыть древние гробницы царей и осматривал мумии покойников. Так он
вступил и в святилище Гефеста28 и насмеялся над кумиром бога. Этот кумир
Гефеста очень похож на изображения Патеков, которые находятся на носах
финикийских триер. Для тех, кто не видал этих изображений, я добавлю в
пояснение, что они имеют вид карлика. Вступил Камбис также и в святилище
Кабиров, куда не дозволено входить никому, кроме жреца. Кумир