ел 22 мая.  Около  полудня  пять  советских
истребителей  встретились  над   горой   Хамар-Даба   с   пятью   японскими,
нарушившими границу. С обеих сторон потери составили по одному истребителю.
     В  тот  день  советская  авиация  в  МНР  получила   подкрепление.   Из
Забайкальского военного  округа  в  Баин-Тумен  прибыл  22-й  истребительный
авиационный полк под командованием Н.Г.Глазыкина в составе  63  истребителей
И-15 и И-16. Затем в МНР прилетел  38-й  скоростной  бомбардировочный  полк,
насчитывающий 59 самолетов СБ.
     Утром 29 мая  с  Центрального  московского  аэродрома  один  за  другим
стартовали три пассажирских  самолета.  На  них  летела  в  Монголию  группа
опытных советских боевых летчиков, дравшихся  с  врагом  в  небе  Испании  и
Китая. Среди них было 17 Героев Советского Союза.  Старшим  был  заместитель
командующего  советскими  военно-воздушными  силами  комкор   Я.В.Смушкевич.
Золотую Звезду Героя Советского  Союза  он  получил  за  личное  мужество  и
умелое руководство действиями советских летчиков-добровольцев,  воевавших  в
рядах испанской республиканской армии против франкистских  мятежников  и  их
фашистских немецко-итальянских покровителей. Там Смушкевич - генерал  Дуглас
был старшим советником по вопросам авиации.
     Сразу  же  по  прибытии  в  Тамцаг-Булак  летчики   группы   Смушкевича
разъехались по аэродромам. Здесь они личным примером  стали  учить  молодых,
не  обстрелянных  воздушных  бойцов.  Внушали   им   необходимость   драться
компактной группой, в тесном взаимодействии, еще  и  еще  раз  напоминали  о
необходимости взаимной выручки. Было резко увеличено  количество  аэродромов
и посадочных площадок. Большинство из них располагалось значительно ближе  к
месту боевых действий, чем раньше. Почти на пустом месте  была  организована
четкая служба воздушного наблюдения, оповещения и связи. Все это делалось  в
крайне сжатые сроки.
     До 20 июня наши летчики почти не вели боевых действий.  Только  изредка
совершали разведывательные полеты.
     Результаты  проделанной  большой  работы  не  замедлили  сказаться.  Во
второй половине 22 июня 95 советских истребителей почти одновременно в  трех
местах завязали бой со 120 японскими истребителями. Здесь впервые  противник
применил свой  новейший  истребитель  И-97.  Вначале,  привыкшие  побеждать,
японцы шли напористо. Однако, встретив умелый отпор, несколько  растерялись.
Когда, оставляя черные  ленты  дыма,  к  земле  пошло  около  двух  десятков
вражеских машин,  японцы  начали  выходить  из  боя.  Советские  истребители
кинулись их преследовать. Всего противник  потерял  в  этот  день  более  30
самолетов. Советская авиация - 14 истребителей и 11 летчиков. В этом же  бою
героически погиб командир 22-го истребительного  полка  майор  Н.Г.Глазыкин.
Вот что писал об этом бое писатель В.Ставский:
     "...22 июня был бой в воздухе - еще небывалый в истории авиации,  когда
участвовало свыше 200 самолетов (из них  наших  95).  Наши  герои  сбили  34
японских истребителя; эта победа - результат нового духа  и  новых  методов,
которые  появились  в  нашей  авиации  здесь  с  прибытием  группы   опытных
летчиков-героев во главе с комкором Смушкевичем.
     ...Подразделение Орлова встретилось  с  семеркой  самураев,  нарушивших
границу МНР. Командир покачал крыльями,  и  летчики,  собравшись  поближе  к
нему, ринулись на врага... Орлов,  нацелившись  всем  корпусом  самолета  на
самурая, дал полный огонь из  всех  своих  пулеметов.  И  самурай  мгновенно
свернулся...
     Военком эскадрильи Юдаев Алексей Терентьевич был в бою 22 июня, в  этом
беспримерном бою, который длился три часа двадцать минут... И  это  был  его
первый воздушный бой...  Поймав  в  прицел  самурая,  Юдаев  дал  очередь  и
увидел, как загорелись крылья вражеского самолета... Но другой  самурай  уже
заходил в хвост самолета Юдаева... Только на земле, после боя, Юдаев  узнал,
что его спас Герой Советского Союза Герасимов..."
     Впервые в боях на Халхин-Голе победа в воздухе осталась  за  советскими
летчиками.
     Через два дня, 24 июня, в двух воздушных боях  наши  истребители  сбили
16 японских стервятников, потеряв всего два истребители И-15.
     Во второй половине дня 26 июня над Хамар-Дабой разгорелся  ожесточенный
воздушный бой. В нем было сбито 10 японских истребителей  и  три  советских.
Особенно отличился Герой Советского Союза  майор  С.И.Грицевец.  Он  посадил
свой одноместный истребитель  на  маньчжурской  территории  и  вывез  оттуда
командира 70-го истребительного полка майора В.М.Забалуева,  выскочившего  с
парашютом из горящего самолета.
     Неся  тяжелые   потери   в   воздушных   боях,   японское   авиационное
командование  решило  разгромить  советскую  авиацию  на   аэродромах.   Был
захвачен  приказ  командующего  японской  авиацией,  действующей  в   районе
Халхин-Гола,  генерал-лейтенанта  Мориги,  датированный  22  июня.   В   нем
говорилось: "Для того чтобы одним ударом  покончить  с  главными  воздушными
силами Внешней Монголии, которые ведут себя вызывающе, приказываю  внезапным
нападением всеми силами  уничтожить  самолеты  противника  на  аэродромах  в
районе Тамцаг-Булак, Баин-Тумен, озеро Байн-Бурду-Нур".
     Действительно, ранним утром 27 июня на аэродромы 22-го  истребительного
полка  в  районе  Тамцаг-Булак  налетели  23  бомбардировщика  и  около   70
истребителей   противника.   Из-за   опоздания   с   оповещением   советские
истребители  взлетели  неорганизованно,  одиночками  и  звеньями.   Так   же
неорганизованно  они  вступали  и   в   бой.   Было   сбито   два   японских
бомбардировщика и три истребителя. Наши  потери  -  три  истребителя  и  два
летчика.
     Не вернулся на аэродром командир 22-го  полка  Герой  Советского  Союза
майор Г.П.Кравченко. Он пришел только  через  три  дня,  опухший  от  укусов
комаров. Своего противника он сбил уже  над  территорией  Маньчжурии.  Из-за
нехватки горючего пришлось сесть километрах в  шестидесяти  от  аэродрома  и
добираться пешком...
     Значительно хуже обстояло дело в 70-м истребительном  полку.  Противник
застал его врасплох,  так  как  диверсантам  удалось  перерезать  телефонные
провода  от  постов  наблюдения.  Около  семидесяти  японских   истребителей
атаковали аэродромы полка. Советские летчики взлетали уже под огнем врага  и
были вынуждены вступать в бой, не  набрав  достаточной  высоты.  Было  сбито
четырнадцать советских машин да две сожжены на земле.  Противник  потерь  не
имел.
     Это  был  последний  успех  японской  авиации   во   время   боев   над
Халхин-Голом.  Да  и  то  довольно  относительный.  В  июле   инициатива   и
превосходство в воздухе прочно  перешли  к  советской  авиации.  Напряженные
воздушные бои происходили  в  первой  половине  месяца  почти  каждый  день.
Только за два дня  -  4  и  5  июля  -  во  время  Баин-Цаганского  сражения
советские  летчики  сбили  24  японских  истребителя,  потеряв  только  одну
машину. 8-го сбили 21 истребитель врага, потеряв два своих.  Через  два  дня
70 советских истребителей штурмовали  вражеские  позиции  на  правом  берегу
Халхин-Гола. Их атаковали около ста И-97. На помощь к  нашим  подоспели  еще
30 машин. В воздухе  на  сравнительно  небольшом  пространстве  одновременно
вели бой 180 самолетов! В этой схватке японцы потеряли 11 истребителей.  Был
сбит и один советский...
     Японцы дрались упорно, но небо битвы осталось за советскими  летчиками.
Успеху  в  немалой  степени  способствовало  четкое   взаимодействие   между
скоростными,  но  относительно   маломаневренными   истребителями   И-16   и
маневренными, но более "тихоходными" бипланами И-15.  Противник  дрался  уже
не так умело, как в предыдущих боях, чувствовалось, что лучшие  его  летчики
уже выведены из строя.
     Потом 10 дней воздушных боев не было. Противник никакой  активности  не
проявлял...
     Как стало известно,  японское  командование  спешно  подтягивало  новые
силы. Несколько воздушных  схваток  произошло  20-го...  21  июля  противник
снова попытался ударить по нашим  аэродромам.  Границу  нарушили  около  150
истребителей. Их встретило примерно такое же число наших.  Противник  дрался
умело. Хорошо  использовал  облака.  Видно  было,  что  в  его  рядах  вновь
появились опытные летчики. Однако мужество и мастерство  советских  летчиков
победили и на этот раз.  Противник  потерял  12  истребителей.  Наши  потери
составили пять И-15.
     Успеху  воздушных  боев  во  многом  способствовало  и  прибытие  новой
авиационной техники. На монгольских аэродромах появились  новые  истребители
И-16. По внешнему виду они почти не отличались  от  своих  предшественников.
Однако их вооружение было  гораздо  мощнее:  если  на  "старых"  стояло  два
пулемета, то эти имели еще по две 20-мм пушки ШКАС.
     Особое внимание  советских  летчиков  привлекали  новейшие  истребители
бипланы  И-153  "Чайка".  Новые  самолеты  превосходили  японские   как   по
скорости, так и по маневренности.
     Командиром первой эскадрильи "Чаек" был назначен майор С.И.Грицевец.  В
первом бою он решил применить военную хитрость. Взлетев,  "Чайки"  не  стали
убирать шасси. В таком виде они напоминали устаревшие  истребители  И-15,  с
которыми японцы охотно вступали в бой.
     Приблизившись к японцам, Грицевец чуть покачал крыльями  своей  машины,
и "Чайки", подобрав шасси, стремительно рванулись на  растерявшегося  врага.
Одна за другой стали падать машины с красными кругами  "восходящего  солнца"
на крыльях. Остальные стали поспешно выходить из боя...
     В  июльских  воздушных  боях  победа  всегда  оставалась  за  советской
авиацией.   Так,   23   июля   японцы   попытались    атаковать    советские
бомбардировщики СБ. Прикрывающие их истребители вступили в бой.  Было  сбито
восемь японских самолетов и два наших. На  следующий  день  в  трех  больших
воздушных боях было  сбито  25  истребителей,  два  бомбардировщика  и  один
разведчик противника. Советская авиация потеряла семь машин, из  них  четыре
из состава 56-го истребительного полка, прибывшего только 21 июля и  ведшего
свой первый бой.
     25 июля советские летчики сбили  19  японцев  и  потеряли  четыре  свои
машины. В последний день июля сбили четыре И-97, не понеся потерь.
     В  июле  начала  активно  действовать  и   советская   бомбардировочная
авиация,  в  мае  -  июне  ее  полеты  были  запрещены.  Впервые  скоростные
бомбардировщики СБ нанесли удар по противнику 3 июля. В этот день 108 СБ  из
состава 150-го и 38-го бомбардировочных полков  бомбили  тылы  противника  в
районе озера Янху, озера  Удзур-Нур,  высоты  Намон-Хан-Бурд-Обо.  Во  время
боевых действий 4 июля огнем зенитной артиллерии и истребителями  противника
было  сбито  семь  бомбардировщиков.  Такие  относительно   большие   потери
объяснялись отсутствием противозенитного маневра и плохим взаимодействием  с
истребителями прикрытия.
     Эта ошибка была  учтена,  и  уже  на  следующий  день  потерь  от  огня
зенитной артиллерии не было совсем. В воздушном бою  японцам  удалось  сбить
два бомбардировщика. Однако  огнем  своих  пулеметов  советские  штурманы  и
стрелки уничтожили пять И-97.
     В дальнейшем  советские  бомбардировщики  большими  группами  совершали
налеты на вражеские тылы, железнодорожные станции, скопления войск,  огневые
позиции артиллерии. Полеты совершались на  высоте  7000  -  7500  метров,  и
потерь от огня зенитной артиллерии и истребителей не было.  Только  24  июля
из-за нечетких действий истребителей прикрытия японцы сбили  пять  советских
бомбардировщиков, потеряв при этом 11 своих истребителей.
     В ночь  на  8  июля  с  аэродрома  Обо-Самон  начали  боевые  вылеты  и
советские тяжелые бомбардировщики ТБ-3. Они летали, как правило,  поодиночке
и бомбили с высоты полутора - двух километров. Авиация противника  ночью  не
летала. Обычно не открывала огня  и  его  зенитная  артиллерия.  Поэтому  за
время боевых действий группа ночных  бомбардировщиков  в  составе  23  машин
ТБ-3 потерь не имела.
     В небе Монголии  советские  летчики  проявили  беззаветное  мужество  и
отвагу.  В  одном  из  воздушных  боев  20  июля  летчик  старший  лейтенант
В.Ф.Скобарихин заметил, что на самолет молодого летчика В.Вусса  насели  два
японских истребителя. Один из них уже заходил в хвост советской машине.
     Спасая товарища, Скобарихин  решил  пойти  на  таран.  Левая  плоскость
"ястребка" резанула по шасси, а винт по хвосту и фюзеляжу вражеской  машины.
Скобарихин потерял сознание. Придя в себя, он увидел, как с земли,  с  места
падения японского самолета, поднимался столб огня и дыма.
     С огромным трудом удалось Скобарихину довести  покалеченную  машину  до
аэродрома. Летчики-однополчане  немало  удивились,  осмотрев  самолет:  винт
погнут, крыло повреждено и в нем торчит часть колеса японского истребителя.
     Старший  лейтенант  Скобарихин  повторил  бессмертный  подвиг  русского
летчика Нестерова, первым совершившего воздушный  таран.  Однако  теперь  он
был сделан на  встречных  курсах  и  на  самолетах,  которые  сближались  со
скоростью около 900 километров в час - это раза в три быстрее,  чем  в  1914
году.
     Второй таран на Халхин-Голе  совершил  3  августа  командир  эскадрильи
56-го истребительного полка капитан В.П.Кустов. В этот день противник  хотел
нанести мощный удар с воздуха по позициям советских войск.  Армаду  японских
бомбардировщиков и истребителей  перехватили  советские  самолеты.  Вот  уже
несколько  вражеских  машин  в  пламени  упали  на   землю.   Однако   часть
бомбардировщиков  упорно  рвалась  вперед.  Одну  машину  атаковал   капитан
Кустов. В решительный момент  у  советского  летчика  кончились  боеприпасы.
Через несколько секунд бомбы могли посыпаться на советских воинов...  Винтом
своего истребителя капитан ударил  по  фюзеляжу  японского  бомбардировщика,
тот вспыхнул и, разваливаясь  на  части,  рухнул  вниз...  При  столкновении
погиб и Виктор  Кустов,  первым  в  истории  авиации  уничтоживший  таранным
ударом вражеский самолет-бомбардировщик.
     На  следующий  день,  4  августа,   на   Халхин-Голе   таран   совершил
летчик-истребитель А.Ф.Мошин. В завязавшемся над горой Хамар-Даба  воздушном
бою советские летчики сбили восемь самолетов врага. Один  из  них  уничтожил
лейтенант Мошин. Преследуя вторую машину, он зашел  ей  в  хвост.  Однако  у
Мошина кончились боеприпасы. Умело маневрируя,  он  вплотную  приблизился  к
самолету противника и винтом ударил по стабилизатору.  Японский  истребитель
врезался в землю!
     Мошин  благополучно  приземлился  на  своем   аэродроме.   Кроме   чуть
погнутого винта, его И-16 повреждений не имел.
     В этот же день, 4 августа, бессмертный подвиг совершил комиссар  150-го
бомбардировочного  полка,   питомец   Военно-политической   академии   имени
В.И.Ленина, батальонный комиссар М.А.Ююкин.
     ...На  выполнение  боевого  задания  полк  повел  его  командир   майор
М.Ф.Бурмистров. Сбросив бомбы на цель, полк развернулся и  лег  на  обратный
курс. Неожиданно самолет комиссара вздрогнул: под левым  мотором  разорвался
зенитный  снаряд.  Огромными  усилиями  Ююкин  пытался  удержать  самолет  в
горизонтальном полете, но высота быстро падала. Друзья-летчики  видели,  как
охваченный пламенем бомбардировщик Ююкина перешел  в  крутое  пикирование  и
врезался в японскую артиллерийскую батарею.
     Родина высоко оценила подвиги летчиков, которые таранили врага  в  боях
на Халхин-Голе. Указом Президиума Верховного Совета  СССР  капитану  Виктору
Павловичу  Кустову,  лейтенанту  Александру  Федоровичу  Мошину  и  старшему
лейтенанту  Биту  Федоровичу  Скобарихину  присвоено  высокое  звание  Героя
Советского Союза. Батальонный комиссар  Михаил  Анисимович  Ююкин  посмертно
награжден орденом Ленина.
     Беспримерное   мужество   советских    летчиков,    высокие    качества
отечественных самолетов позволили  прочно  удержать  господство  в  воздухе.
Однако японское авиационное командование не хотело  мириться  с  поражением.
По данным нашей авиационной разведки, к началу августа на  ближайших  к  МНР
аэродромах Маньчжурии противник сосредоточивал большое количество  самолетов
различных типов.
     Впереди были новые ожесточенные бои.


БАИН-ЦАГАНСКОЕ СРАЖЕНИЕ

     Было  ясно,  что  попытка  вражеской  авиации  завоевать  господство  в
воздухе делается для предстоящего крупного наземного наступления японцев.
     О его подготовке говорили и данные войсковой разведки.
     Для  отпора  новых   японских   провокаций   по   указанию   Советского
правительства  к  Халхин-Голу  были  направлены  подкрепления.  По   старому
степному тракту вдоль Керулена от Ундур-Хана  к  Тамцаг-Булаку  шла  длинная
колонна танков 11-й танковой бригады, двигались бронемашины  и  грузовики  с
пехотой 7,  8  и  9-й  мотоброневых  бригад,  подтягивался  24-й  полк  36-й
мотострелковой  дивизии.  На  аэродромах  появились  новые   истребители   и
бомбардировщики.
     К началу июля японцами в  районе  Халхин-Гола  была  сосредоточена  вся
23-я пехотная дивизия в составе трех пехотных и кавалерийского  полков,  два
полка 7-й пехотной дивизии, 3-й и 4-й танковые полки, три  баргутских  полка
Хинганской кавалерийской дивизии. Кроме штатной артиллерии пехотных  дивизий
были подтянуты 1-й отдельный и 7-й тяжелый  артиллерийские  полки,  до  двух
дивизионов  зенитной  артиллерии  и   несколько   противотанковых   батарей.
Действия наземных войск должна была прикрывать 2-я авиационная  дивизия  под
командованием генерал-лейтенанта Гига, насчитывающая в своем  составе  свыше
двухсот самолетов.
     К 1 июля в районе реки Халхин-Гол японцы  сосредоточили  около  38  000
солдат и офицеров.  На  вооружении  имелось  158  станковых  пулеметов,  186
легких и тяжелых  орудий,  124  противотанковых  орудия,  135  танков  и  10
бронемашин, 225 самолетов.
     К этому  времени  советско-монгольские  войска  занимали  на  восточном
берегу Халхин-Гола плацдарм шириной по фронту примерно  в  20  километров  и
глубиной до 10 километров. В центре находился стрелково-пулеметный  батальон
11-й танковой бригады и два батальона  149-го  стрелкового  полка,  севернее
располагалась 9-я мотоброневая бригада. Левый фланг  плацдарма  обеспечивала
6-я кавалерийская дивизия МНРА. Правый -  8-я  кавалерийская  дивизия  МНРА.
Остальные войска находились за 120 - 130 километров в районе Тамцаг-Булака.
     Общая численность  советско-монгольских  войск,  занимавших  оборону  у
реки Халхин-Гол, составляла 12 541  человек.  В  их  распоряжении  было  139
пулеметов, 86 легких  и  тяжелых  орудий,  23  противотанковых  орудия,  186
танков и 266 бронемашин, 82 самолета.
     Противник превосходил советско-монгольские войска по живой силе в  три,
по артиллерии в два с половиной, по противотанковым орудиям  почти  в  шесть
раз. Зато более чем в три раза уступал им по числу танков и бронемашин.
     Активные действия  японской  авиации  в  конце  июня,  а  также  данные
разведки указывали на  готовящееся  противником  новое  наступление.  Однако
направление главного удара оставалось неизвестным.
     В связи с этим комдив Г.К.Жуков приказал направить в ночь на 2 июля  из
Тамцаг-Булака   в   район,   расположенный   примерно   в   20    километрах
северо-западнее горы Баин-Цаган, 11-ю  танковую  бригаду,  7-ю  мотоброневую
бригаду и 24-й мотострелковый  полк.  Отсюда  советские  войска  можно  было
сравнительно  быстро  направить  на   угрожаемый   участок   для   отражения
вражеского удара.
     А  в  это  время  на  маньчжурских  аэродромах  уже  прогревали  моторы
истребителей  и  бомбардировщиков,  подвешивали  бомбы.  Японским   солдатам
раздавались для "подъема  духа"  плоские  бутылки  с  рисовой  водкой  саке.
Противник готовился к новому наступлению.
     По плану японского командования  предполагалось  окру