тно о нем очень немногое, особенно по сравнению с его знаменитым
сыном, Мананнаном, величайшим и самым прославленным из его многогочисленного
потомства. Мананнан Мак Лир (то есть Мананнан, сын Лира. - Прим. перев.) был
прежде  всего  патроном  мореплавателей,  которые  почитали  его  как  "бога
нагорий",  покровителя торговцев,  считавших его старейшиной своей  гильдии.
Его излюбленными местами были остров Мэн,  которому он дал свое имя, а также
остров Арран в Фирт оф Клайд,  где у него был роскошный дворец под названием
"Яблоневый  Эмэйн".  У Мананнана  было немало  знаменитых  видов  оружия,  в
частности, два копья,  прозванных Желтое  древко и  Красный дротик,  меч  по
прозвищу  Мститель, который  не  переставал сокрушать  врагов,  а также  два
других  меча,  именовавшиеся  Большой  демон и Малый демон. Была  у  него  и
большая  лодка  по  прозвищу  Метла  волн,  которая  двигалась  сама  собой,
доставляя своего хозяина куда он  только пожелает, и огромный конь по кличке
Роскошная Грива, обгонявший весенние ветры и молнией мчавшийся как по  суше,
так и по волнам. Никакое, даже  самое грозное оружие  не  могло пробить  его
волшебную кольчугу  и  заколдованный  панцирь, а на  его шлеме  ослепительно
сверкали  два  магических самоцвета, ярких,  как  солнце.  Он  даровал богам
мантии, делавшие  их невидимыми, как только те пожелают,  и кормил их своими
собственными поросятами,  которые возрождались  быстрее, чем  гости успевали
съесть их. Именно из  них  он, без сомнения, повелел приготовить угощения на
своем  знаменитом  Вечном Пиру,  так что  гости, отведавшие их,  никогда  не
старились. Таким путем слуги богини Дану навеки сохраняли  молодость,  а эль
бога-кузнеца  Гоибниу делал их неуязвимыми для  врагов. Считалось, что и сам
Мананнан,  и  все   остальные   боги  тоже   должны  были   получить  особое
благословение,  чтобы приобщиться к источнику вечной Жизни. Вплоть  до самых
последних дней бытования ирландского героического эпоса это сияющее божество
не сходило с его страниц; не забылось оно и сегодня.  Гоибниу, этот гэльский
Гефест, посредством  своего волшебного эля делавший  неуязвимым племя богини
Дану, сам ковал для него доспехи и  оружие.  Не кто иной, как  он, с помощью
бога-плотника Лухтэйна и бога-медника Крейдхна, изготовил доспехи для  богов
клана  Туатха  Де Данаан пред  решающей битвой с фоморами.  Столь же активно
помогал ему и Диан Кехт, бог врачевания, имя которого, судя по объяснениям в
"Выборе  имен" и в "Словаре"  Гормака,  означало  "бог здоровья".  Именно он
некогда спас Ирландию и имеет  косвенное отношение к происхождению  названия
реки  Бэрроу. Морриган, свирепая супруга этого небесного бога,  родила  сына
столь  ужасной  наружности,  что  собственный  врачеватель  богов,  предвидя
грядущие беды, посоветовал предать его смерти. Так  и было сделано; и  когда
Диан  Кехт  вскрыл  сердце  бога-младенца, он обнаружил  в  нем  трех  змей,
способных, если бы врачеватель  своевременно  не вмешался, вырасти,  достичь
гигантских  размеров  и  проглотить  всю  Ирландию. Диан  Кехт, не теряя  ни
мгновения, умертвил змей и предал их огню, ибо он опасался, что даже мертвые
тела их  могут причинить зло. Более того, он собрал их пепел и высыпал его в
ближайшую реку,  ибо  его не  оставлял страх,  что и пепел  их  представляет
опасность;  так оно и оказалось, и, как только он высыпал пепел  в воду, она
буквально закипела, так что в ней тотчас погибло все живое. С тех пор река и
зовется Бэрроу ("кипящая").
     У Диан  Кехта было  несколько детей, двое  из которых унаследовали дело
отца.  Их  звали Мидах и его сестра  Эйрмид. Кроме них, у него была и другая
дочь, Этэйн,  которая  вышла замуж  за Огму, и трое  сыновей,  которых звали
Киан, Кете и Ку. Киан был отцом Этхлина, дочери Балор-фоморки,  сын  которой
стал символом вечной славы гэльского пантеона, его Аполлоном,  богом солнца.
Конечно же, это был  Луг, прозванный  Ламхфада, что означает "Длинные  Руки"
или "Стреляющий далеко".  Однако изображается он не с луком,  как Аполлон  у
греков, а с пращой, с помощью которой Луг совершал свои подвиги.
     Его  почитатели, увидев в  небе  радугу,  вспоминали об  этом  страшном
оружии;  даже  Млечный Путь кельты  называли  "Цепь  Луга". Было  у  Луга  и
волшебное копье, которое, в отличие от пращи,  богу не было  нужды постоянно
держать в руках, ибо копье это было... живым и  отличалось ненасытной жаждой
крови, так  что успокоить его можно было, только  погрузив  его наконечник в
усыпляющий отвар  из толченых листьев мака. Почуяв приближение битвы,  копье
просыпалось, начинало рваться и метаться на ременной привязи и, разорвав ее,
устремлялось прямо  на ряды врагов. Еще одним атрибутом бога  был  волшебный
пес, о  котором  в  старинной поэме  (ее авторство  приписывается  одному из
героев-фианов  по имени Каоилти), сохранившейся в составе  Лисморской книги,
рассказывается следующее:

     Тот достославный пес
     Непобедимым был на поле брани;
     Он был дороже всех сокровищ,
     Носясь по полю огненным клубком.

     Тот пес был знаменит особым даром
     (А дар тот был превыше всех других):
     Лишь стоило ему в ручье омыться,
     Как воды в нем текли вином и медом.

     Этого  волшебного  пса, а также  волшебное  копье и несъедаемых поросят
Мананнана добыли для  Луга сыны Туиреанна, отдав  ему  их в  качестве уплаты
части того  громадного штрафа за кровопролитие, который он наложил на них за
убийство  ими  своего  собственного  отца,  Киана  (см.  главу  8  "Гэльские
аргонавты"). В одном из  преданий рассказывается, что бог Луг имел  почетное
прозвище  Йолданах,  что  означает "Повелитель всех искусств" (см.  главу 7,
"Возвышение бога Солнца").
     Разумеется,  мы  упомянули  лишь  о  некоторых  наиболее   значительных
божествах  гэльского  пантеона,  о древних богах и богинях,  соответствующих
таким  фигурам эллинистического  Олимпа,  как  Деметра, Зевс, Гера,  Кронос,
Афина, Эрот, Аид, Гермес, Гефест, Эскулап и Аполлон.  у  всех этих кельтских
богов были многочисленные потомки,  некоторые из  них  играют важную роль  в
героических циклах "Красной Ветви Ольстера" и преданиях о фианах. Кроме них,
существовало необозримое множество второстепенных божеств, стоявших примерно
в таком же отношении к верховным богам, как старейшины или воины племени - к
своим  вождям. Большинство  из них, по всей  вероятности, представляло собой
местных божков  различных кланов; это  были те самые  боги, которыми клялись
герои  этих  кланов.  Вполне  возможно,  что  многие  из  них  некогда  были
божествами туземных жителей; таковы иберийские боги Нет,  Ри или Рои, Корб и
Бетх; однако они  не сыграли сколько-нибудь заметной роли в легендах о богах
гэльского пантеона.

Глава 6.
     ПРИБЫТИЕ БОГОВ

     Племя  богини  Дану было далеко  не  первыми  божествами,  обитавшими в
Ирландии. Задолго  до  их  появления  на  острове  уже  были боги-странники,
канувшие  "во тьме  и  бездне  времен". В этом отношении кельтская мифология
напоминает  верования  других  народов.  Почти  у  всех  древних  племен  мы
встречаем древний, забытый круг божеств, пребывающих в тени  богов правящего
пантеона. Такими были Кронос  и титаны  эллинов, свергнутые  Зевсом, который
даже Гесиоду казался богом-parvenu [1]. Гэльские предания  упоминают о  двух
династиях богов, существовавших до появления Туатха Де Данаан. Первой из них
было "племя Парталона".  Парталон, их глава и предводитель, сын Серы, пришел
- как приходят в этот мир, согласно представлениям кельтов, вообще все  люди
и боги - из потустороннего мира и высадился в Ирландии со свитой, состоявшей
из  двадцати  четырех мужчин  и  двадцати  четырех женщин,  в число  которых
входила и его собственная жена, королева Дилгнейд. Первого мая, на праздник,
именуемый Белтейн,  королева была посвящена (т.  е.,  возможно, принесена  в
жертву) Билу,  богу смерти. В те давние времена Ирландия  представляла собой
одну голую равнину, лишенную  всякой растительности;  на острове было  всего
три озера и девять рек.  Но по мере увеличения численности племени Парталона
площадь  страны  постоянно  расширялась.  По  мнению  одних,  это  произошло
чудесным образом, по мнению других - в  результате неустанного труда племени
Парталона. Как бы то ни было, за каких-нибудь триста лет после прихода этого
племени число равнин на  острове  выросло с одной до четырех, появилось семь
новых озер, что  было весьма кстати,  поскольку  численность  самого племени
Парталона, несмотря на постоянные битвы с фоморами, возросла с сорока восьми
человек до пяти тысяч.

     [1] Parvenu (франц.) - выскочка (прим. перев.).

     Войны,  разумеется, были неизбежными.  Все, чем правят  истинные  боги,
являет собой вечную противоположность деяниям и владениям  не-богов -  силам
тьмы, зимней стужи, зла и смерти. Племя Парталона вступило в успешную борьбу
со  всеми этими  темными  силами. На равнине Итх Парталон нанес поражение их
предводителю, гигантскому демону  по имени Кихол  Безногий, и разогнал толпы
отвратительных   исполинов   и   монстров.   После   этого   наступил   мир,
продолжавшийся долгих триста лет. Затем, в тот же самый роковой день первого
мая, на острове начался мор - таинственная эпидемия, продолжавшаяся неделю и
уничтожившая все племя. Перед самым концом уцелевшие решили собраться вместе
на той  самой  первой равнине,  получившей название  Сен  Магх, что означает
"старая  равнина",  чтобы  живым было удобнее предавать земле умерших. Место
погребения   племени  и   сегодня  нетрудно  узнать  по   высокому  холму  в
окрестностях Дублина, именуемому на картах "Таллахт", а в старину известному
под  названием Тамлехт  Муинтре Партолайн, то  есть  "Чумная  могила племени
Парталона". Это,  по-видимому,  представляет собой  развитие наиболее ранней
версии легенды, в которой чума даже не упоминалась, а рассказывалось о  том,
что  племя Парталона,  проведя  несколько веков  в  Ирландии, возвратилось в
потусторонний  мир.   Здесь  мы  скорее  всего  имеем  дело  с  последствием
постепенной эфемеризации, то есть превращения древних богов в обычных земных
людей.
     Вслед   за   племенем  Парталона  в  Ирландию   пришло  племя  Немхеда,
воспринявшее  традиции, предания и  даже занятия  своих предшественников.  В
эпоху их владычества  Ирландия  вновь расширила свои земли; на ней появились
двенадцать новых равнин и четыре озера. Как  и племя Парталона, люди Немхеда
вели упорную борьбу  с фоморами  и  в четырех  решающих  сражениях  одержали
победу над ними.  После этого Немхед  и еще более  двух тысяч людей  племени
умерли  от таинственной эпидемии, а оставшиеся в живых  подверглись жестоким
гонениям  со  стороны фоморов. Два короля фоморов, Морк, сын  Дела, и Конан,
сын Фебара, воздвигли на острове Тори башню  из стекла. Этот остров, который
всегда был источником их силы и где до сего дня  рассказывают предания об их
деяниях, служил для них своего рода опорным пунктом, откуда они требовали со
всех   ирландцев  ужасную   дань,   весьма   напоминающую  дань,  о  которой
рассказывается в  греческом  мифе  о  критском Минотавре.  Две трети  детей,
родившихся у  племени Немхеда  в  течение  года,  должны  были приноситься в
жертву на  празднике Самхейн. Доведенные до предела отчаяния, уцелевшие люди
племени  Немхеда  осадили башню  и захватили ее,  убив самого Конана. Однако
торжество их  оказалось недолгим. Другой король фоморов, Морк, собрал войско
и нанес  людям Немхеда столь  сокрушительное  поражение, что  из шестнадцати
тысяч мужчин, участвовавших в штурме башни, в живых осталось не более трети.
И уцелевшим пришлось  вернуться, откуда  пришли,  или умереть,  что на языке
мифа означает одно и то же.
     Невозможно  не  заметить большое сходство между двумя этими мифическими
вторжениями в Ирландию.  Особенно показательно в этом отношении упоминание о
загадочной  эпидемии,  погубившей  все племя  Парталона  и почти всех  людей
Немхеда. Можно предположить, что эти легенды попросту дублируют друг друга и
что первоначально существовало только одно  предание, по-разному воспринятое
и усвоенное мифологизированным  сознанием иберийцев и кельтов.  По-видимому,
предание о Немхеде имеет  кельтские корни,  а  легенда  о  племени Парталона
возникла у аборигенов Ирландии. Имя  Парталон, начинающееся на "п", является
совершенно  чуждым  для  гэльского  языка.  Более  того, старинные  хронисты
приписывают Парталону дальних предков, определенно неарийские  имена которых
всплывут впоследствии в именах вождей Фир Волга. Немхед появился в  Ирландии
значительно позже, чем  Парталон, подобно тому как гэлы, "сыны Мил Эспэйна",
или милесиане, пришли на остров позже, чем иберийцы, или "люди Фир Болг".
     Люди Фир Болг упоминаются в  мифах как вторые  колонизаторы Ирландии. В
различных преданиях говорится о том, что они пришли из Греции или "Испании",
что, по-видимому, представляет  собой  постхристианский эвфемизм  кельтского
Гадеса,  или Аида. Этот народ состоял  из  трех племен,  именовавшихся  "Фир
Дхомхнанн",  или  "люди Домну", "Фир Гаилиоин", или "люди Гаилиоин", и  "Фир
Болг",  или "люди Болг", но, несмотря  на традицию,  предписывающую называть
весь  племенной союз по  имени  первого племени,  их обычно называли как раз
наоборот - по имени последнего. Сохранилось немало любопытных историй  об их
жизни в Греции, о том, как они пришли в Ирландию, но все эти предания скорее
всего вымышленные и не находят подтверждения в наиболее древних текстах.
     Так,  мы узнаем,  что  в  годы их владычества  люди Фир  Болг  поделили
Ирландию между  собой:  клан Фир Болг правил в Ольстере, клан Фир Дхомхнанн,
разделившийся на три отдельных королевства, занял Норт Мунстер, Саут Мунстер
и Коннахт; а  клан Фир Гаилиоин  владел Лейнстером. Границы  всех пяти  этих
провинций  сходились на  холме, именовавшемся  в  старину  "холм  Балора", а
впоследствии получившем  название  "Уиснехский  холм".  Холм  этот находится
неподалеку от Ратхконратха в графстве Уэст Метх и, как считается, в глубокой
древности отмечал собой самый центр Ирландии. Люди Фир Болг правили  страной
с момента ухода племени Немхеда и до появления племени богини Дану. Всего за
этот период  у  них  сменилось девять верховных  королей. Когда  в  Ирландию
прибыли боги клана Дану, островом  правил король по имени Эохаидх, сьш Эрка,
по  прозвищу  Гордый.  Других свидетельств  о существовании  этого народа  в
Ирландии   у   нас  практически  нет.   Однако   совершенно  очевидно,   что
первоначально это  были  не боги, а  некое  доарийское  племя,  которое, как
обнаружили  гэлы,  высадившиеся  в  Ирландии,  уже  успело  обосноваться  на
острове.
     Существуют  условия, при  которых племя, стоящее на  определенном этапе
развития  культуры,  считают  другие племена,  находящиеся  на более  низкой
стадии,   либо   полубогами,    либо,   напротив,   полубесами.    Страх   и
подозрительность,  с  которыми  древние  кельты  относились к  преуспевающим
аборигенам   острова,  привели  к  тому,  что  они  были  наделены   чертами
"сверхчеловеков".  Кельты  очень  боялись  тех магических ритуалов,  которые
практиковали  туземцы  в  своих хорошо укрепленных святилищах на холмах  или
труднодоступных островках посреди болотистых трясин.  Гэлы, почитавшие  себя
детьми света, сторонились  этих мрачных  иберийцев, "детей тьмы". Да  и сами
названия их племен нередко давали для этого все основания. Так, существовали
племена  Корка-Оидки  ("Люди тьмы") и  Корка-Дуибхни  ("Люди  ночи").  Земли
одного  из племен  западной  Ирландии, так  называемых  Хи  Дорхаиди  ("Сыны
мрака"),  именовались "страной  ночи". Кельты, принесшие с собой в  Ирландию
своих собственных богов, отказывались верить, что даже клан богов, Туатха Де
Данаан,  мог  без боя отобрать земли у столь искушенных колдунов  и волхвов,
как иберийцы.
     Кроме   того,  эти  племена,  или  кланы,  считались  каким-то  образом
связанными с  пресловутыми  фоморами.  Подобно тому,  как  наиболее  крупное
иберийское племя именовало  себя "люди  Домну",  фоморы  назывались  "богами
Домну",  а  один  из  их  царей, Индех,  -  "сыном  Домну".  Таким  образом,
совершаемая в вечности  битва между богами - детьми Дану и гигантами, сынами
Домну, служит своего рода перенесенным в потусторонний мир отражением памяти
о   реальных   столкновениях   и   битвах  между   интервентами-кельтами   и
аборигенами-иберийцами.  Эти образы  получили свое  отражение и в позднейшем
цикле о героях. Племена,  захватившие Ольстер, par  excellence  [1] арийцы и
гэлы,  вовсе не были  столь свирепыми  врагами, как  кланы  Фир Дхомхнанн из
Мунстера или  Фир Гаилиоин из  Лейнстера.  Некоторые  ученые  усматривают  в
поздних преданиях о  смертельной борьбе между  Верховным королем Ирландии  и
мятежными  фианами  [2] последний  исторический или мифологический отголосок
межплеменных конфликтов древности.

     [1] Par excellence (франц.) - преимущественно, по большей части.
     [2] Существует предположение, что фианы некогда были богами или героями
аборигенов  Ирландии. Мифы о них представляют собой  своеобразное  отражение
докельтских  и  доарийских  идеалов, подобно тому  как  саги  Красной  Ветви
Ольстера запечатлели идеальные представления ариев-кельтов о мире.

     Наконец, вслед за такими интервентами, как клан Фир Болг или  фоморы, в
Ирландии  появились  Туатха  Де  Данаан, клан гэльских богов. Древнейшее, по
всей видимости, предание гласит, что  они появились прямо с небес.  Впрочем,
более поздние версии этого предания утверждают, что их  обителью была земля.
По  мнению  одних, они обитали на севере, другие полагали,  что они жили "на
островах  на  южной окраине  света". Жили они в четырех мифических  городах,
именовавшихся  Финиас, Гориас,  Муриас и Фалиас, где изучали поэзию  и магию
(на взгляд архаического  сознания, две весьма близкие дисциплины),  и именно
оттуда принесли  в  Ирландию четыре  главных своих сокровища. Из  Финиаса на
остров  попал  меч Нуады,  от ударов  которого  никто  из живых  не  мог  ни
укрыться, ни  спастись;  из Гориаса -  смертоносная пика Луга;  из Муриаса -
знаменитый котел  Дагды, а из Фалиаса -  "Файлский Камень",  более известный
как  Камень  Судьбы,  который  впоследствии  попал  в  руки  первых  королей
Ирландии.  По  легенде, этот камень, когда к нему  прикасались  справедливые
короли Эрина, обладал магической способностью утишать плач и горе. Некоторые
считали этим волшебным камнем тот самый грубый обломок скалы, который Эдуард
I в 1300 году приказал перенести из Скоуна в Вестминстерское аббатство,  где
он и хранился вплоть  до 1996  года,  будучи вмонтированным в  коронационный
трон.  В этой  связи  можно  указать  на  любопытный факт:  в  то время  как
шотландские легенды уверяют,  что этот таинственный камень попал в Шотландию
из Ирландии, ирландские предания также  утверждают, что он  был  принесен  в
Шотландию из Ирландии.
     Эти свидетельства представляются вполне убедительными,  однако  ведущие
специалисты по археологии полагают, что Стоунский камень и Тарский камень не
являются и никогда не являлись одним и тем же камнем.
     Настоящий Лиа  Файл (Файлский камень) всегда оставался в Ирландии и был
перенесен со своего  древнего места на вершине Тарского холма в 1798 году на
могилу  мятежников, похороненных  возле кургана,  известного в наши дни  под
названием "могила Кроппи".
     Откуда бы - с небес или с края  земли  - ни пришли боги клана Туатха Де
Данаан,  они  целой  толпой  высадились  на  берег   Ирландии  в  тот  самый
мистический  день  первого  мая,  не встретив никакого отпора.  Более  того,
туземцы, которых Харлейский манускрипт именует  людьми клана  Фир Болг, даже
не  заметили их. И чтобы и дальше оставаться  не замеченными для аборигенов,
Морриган,  Бадб и Маха  решили  прибегнуть к помощи тех магических познаний,
которыми они овладели в  бытность в Финиасе