злетели. Все идет по плану, Мигель. Деньги на борту самолета.
   И тогда Переда закричал на весь  самолет,  приказав  стюардессам  раздать
всем пассажирам шампанское. А через минуту самолет получил право на взлет.

Борт самолета "Ил-62". Московское время 20 часов 50 минут

   Увидев вернувшегося обратно в самолет полковника. Седой не  удивился.  Он
просто кивнул ему головой, как старому знакомому.
   А вот Майский, наоборот, ревел от возмущения.
   - Я всегда говорил, что нельзя доверять этим бывшим "мусорам"!  -  кричал
он. - Это твоя идея была. Седой, с этими кретинами.
   Вот, полюбуйся, в  решающий  момент  они  оставили  нас  одних.  Подлецы,
мерзавцы! - Он выкрикивал оскорбления с таким задором, как  будто  их  могли
услышать оставшиеся на земле сотрудники Лося. Но постепенно  он  успокоился.
Ровный гул моторов благотворно подействовал на его нервы. Он встал,  подошел
к ящикам с валютой и ценностями.
   - Двести пятьдесят миллионов долларов,  -  сказал  он,  заливаясь  лающим
смехом, - двести пятьдесят миллионов. Мы богаты,  ребята.  Теперь  мы  очень
богаты.
   Абуладзе сидел в кресле, не глядя на  взбесившегося  от  денег  Майского.
Седой и Карина  также  не  проявляли  особого  интереса  к  деньгам.  А  вот
остальные - Бармин, Эдик, Майский - перебирали пачки с  долларами,  радостно
хихикали, трогая ювелирные изделия.
   - Получилось! - радостно кричал Майский. - Все получилось!
   - Мы еще не сели, - вдруг мрачно сказал Седой.
   - Что? - не понял Майский. - Что ты сказал?
   - Мы еще не сели на землю. Когда сядем и перепишем  эти  деньги  на  свои
имена, тогда и будем радоваться.
   - Дурак ты, Седой! - убежденно сказал Майский. - Такие деньги у нас, а ты
все не веришь. Да за эти деньги можно весь мир купить, весь  мир!  Теперь  у
тебя будет все, что захочешь.
   Девочки, пардон, мадам, - обратился он к Карине, - мальчики, если  хочешь
разнообразия, дворцы, замки, вино. Все. Весь мир можешь купить.
   - Вы ведь умный человек, - сказал Седой, - вон сидит  впереди  полковник.
Попробуйте для начала купить его.
   - Его, его, - засмеялся Майский, - ты посмотри на него внимательно. Он же
грузин.
   Южный человек. Ты когда-нибудь встречал  хоть  одного  кавказца,  который
откажется от своей прибыли? Да он за сто  тысяч  долларов  свои  полковничьи
погоны в Куре утопит. Ведь утопишь, полковник?
   Абуладзе, морщась, взглянул на него, но ничего не сказал, отвернувшись.
   - Ты у нас гордый, значит. Может, ты князь, как все грузины? -  засмеялся
Майский. - Сто тысяч тебе мало. Двести даю, триста.  Нет,  пятьсот  даю,  но
чтобы ты встал и сказал этому парню все, что  ты  думаешь  о  своей  прежней
службе.
   - Оставь его, - равнодушно сказал Седой, впервые обращаясь к Майскому  на
"ты", - это просто не тот тип.
   - Не бывает таких людей, - покачал головой Майский, - каждый продается  и
покупается. Вопрос лишь в цене. Миллион  даю,  -  вдруг  сказал  он,  и  все
обернулись на его голос.
   Очевидно, его задевало упрямство Абуладзе.
   - Слушай, зачем ты глупости говоришь? - спросил полковник. - Не  надо  из
себя дурачка делать. Некрасиво. Ты ведь давно уже понял, что мне твои деньги
не нужны. Грязные это деньги, ворованные. На крови они. И насчет  грузин  ты
тоже не очень увлекайся. Мы любим заработанные деньги. Есть, конечно,  среди
нас подонки, но такие деньги мужчина не возьмет.
   Ты посчитай, сколько сегодня людей из-за них погибло. А ты  тут  из  себя
коммерсанта изображаешь, миллионами швыряешься.
   - Значит, миллион тебе мало? - тихо спросил Майский. - Что  же  ты  тогда
хочешь?
   - Ты такую цену дать не сможешь.
   - Ха! - хмыкнул Майский. - Значит, все-таки есть цена?
   - Конечно, есть. Всему в мире есть  своя  цена,  -  рассудительно  сказал
Абуладзе.
   Даже Карина начала с любопытством прислушиваться к их разговору.
   - Ну да, конечно. Тебе просто нужно больше.
   - Гораздо больше. Такая цена, которую ты мне дать не захочешь.
   - А ты скажи, полковник, может, дам, - заулыбался Майский.
   - Вот когда ты, Майский, и твои люди будут в  камере  смертников  сидеть,
вот тогда  я  получу  настоящую  цену.  Высшую  цену  за  все,  что  сегодня
случилось.
   Наступила тишина. Бык подвинул  к  себе  автомат.  Абуладзе  заметил  это
движение.
   - Лучше ножом убить, - сказал он равнодушно, -  автомат  может  повредить
обшивку самолета.
   - Смелый ты, - мрачно сказал Майский, - и юмор у тебя, как у  висельника.
А еще говорят, что грузины остроумные люди.
   - Про грузин много разного говорят, - рассудительно сказал Абуладзе, -  а
я тебе скажу: ты всему не верь. А вот насчет камеры поверь.
   Это действительно будет.
   - Заткнись! - вскочил Майский. - Мы тебя не для этого  в  самолет  взяли,
чтобы ты нам свои проповеди читал. Ты думаешь, я хотел тебя вообще  с  собой
везти?
   - Знаю, что не хотел, - сразу ответил Абуладзе, - ты свою машину  ждал  с
друзьями.
   Милицейскую машину.
   - И это ты знаешь, - криво улыбнулся Майский.
   - Конечно, знаю. И даже другое знаю.
   Майор Сизов, который ни в чем не виноват, должен был сейчас  вместо  меня
лететь в этом самолете. Вы его захватили нарочно, чтобы все думали о нем как
о предателе. А на самом деле он настоящий герой.
   - Так, значит. Тебе пора умирать, полковник. Ты у нас  все  знаешь  лучше
меня.
   - Работа такая у меня. Майский. Должен все знать.
   Из кабины экипажа вышел Константин.
   - Пролетаем Белоруссию. Они спрашивают, куда лететь.
   - В Прагу, - быстро сказал Майский, метнув взгляд на Абуладзе,  -  скажи,
что мы летим в Прагу. И не оставляй их одних.  Они  тебе  что  хочешь  могут
сделать, пока одни.
   Константин ушел в кабину.
   - В Праге заправимся, - громко сказал Аркадий Александрович, обращаясь  к
Седому, - а потом полетим дальше. - В этот момент раздался  звонок  сотового
телефона. Майский достал свой второй телефон и спросил:
   - Кто говорит?
   - Как ваши дела? - спросил Переда.
   - Все в порядке. Мы уже взлетели. Все идет по плану, Мигель.  Деньги  уже
на борту самолета.
   Очевидно, Переда кричал от радости, если даже Майский улыбнулся.
   - А у вас как дела? - спросил он в свою очередь.
   - Питер уже на борту, - доложил Переда, - летим по графику.
   - Ждите нас, - сказал Майский,  -  мы  будем  вовремя.  Главное,  забрать
Всеволда в Чехии. Тогда все будет нормально. - Он закончил разговор, встал и
снова подошел к ящикам с деньгами. - Эдик, - крикнул он, -  пойди  и  скажи,
чтобы они запросили разрешение на посадку. И передай наши позывные в Москву.
Пусть предупредят чехов, чтобы нас не трогали. Иначе не увидят своей третьей
капсулы.
   Эдик вскочил, бросившись в кабину экипажа. Седой молча встал,  проходя  к
ящику, где была еда. Принес несколько  бутербродов,  протянул  один  из  них
Абуладзе. Тот не стал  даже  смотреть.  Седой  положил  бутерброд  рядом  на
сиденье, горько усмехнулся и отошел от полковника. Майский, заметив, как  он
понес бутерброд полковнику, тем не менее  ничего  не  сказал.  Карина  взяла
бутерброд.
   - Спасибо, - сказала она.
   Седой кивнул. Сам он также ничего не ел.
   Просто пил воду.
   - Ты не хочешь есть? - спросила Карина.
   - Не хочу.
   - Почему?
   - Не хочу, и все.
   -  Ты  чем-то  встревожен,  -  убежденно  сказала  молодая   женщина,   -
расслабься, все уже кончилось.
   Седой посмотрел на нее и очень тихо сказал:
   - Все только начинается, Карина. И мы еще не знаем, чем это действительно
кончится.

Москва. 21 час 20 минут

   Программа "Время" началась, как обычно,  точно  в  девять  часов  вечера.
Телевизор был включен, и все невольно прислушивались,  опасаясь  услышать  о
сегодняшних    событиях    в    Москве.    Но    первые     десять     минут
холодновато-благожелательная ведущая ничего не сказала.
   И лишь на одиннадцатой минуте рассказала о  взрывах  нескольких  машин  и
погибших бандитах добавив, что это, очевидно, разборки между кланами  мафии.
И почти сразу вслед за этим позвонил Президент, которому премьер  докладывал
уже трижды о ходе операции.
   Сначала  премьер-министр  долго  рассказывал  об  убитых  террористах,  о
захваченных  в  аэропорту  "оборотнях"  -   нескольких   офицерах   милиции,
оказавшихся пособниками бандитов. Не  забыл  упомянуть  про  полученные  две
капсулы из трех. И только в конце признался, что самолет с деньгами на борту
и оставшимися террористами уже покинул  территорию  России,  держа  курс  на
запад.
   - Вы разрешили им уйти? - не поверил Президент. - Уйти с такими деньгами?
С нашими деньгами?
   Премьер сверкнул глазами, глядя на  окружавших  его  министров.  Это  они
уговаривали его отменить штурм. И он их послушался.
   - Мы держим ситуацию под контролем, - доложил он, - следим  за  самолетом
со спутников. Группа спецназа готова вылететь  в  любую  точку  земли,  куда
сядет самолет террористов.
   Здесь с нами  министр  иностранных  дел.  Все  послы,  аккредитованные  в
Москве, уже предупреждены о возможной посадке самолета с террористами. И все
единодушно обещали свою поддержку.
   - Держите меня в курсе,  -  сказал  Президент,  положив  трубку.  Премьер
недовольно посмотрел на сидевших в кабинете людей.
   - Ну, что мы имеем? - спросил он.
   - Террорист, который звонил нам из Германии, - начал докладывать директор
ФСБ, - уже проехал  немецкие  города  Цизель  и  Айзенштейн.  Потом  пересек
германо-чешскую границу. Мы связались с чешской службой безопасности, и  они
приняли его от немецкой стороны. Он пообедал в городе Железна Руда, на самой
границе Чехии, и проехал Клатови.
   В городе Пршештице он  ненадолго  останавливался.  И  сейчас  движется  в
сторону Праги. Мы просили пока его не задерживать,  пытаемся  выяснить  план
террористов до конца. Пока неясно, куда они собираются направиться.
   - Понятно. Что у вас? - спросил премьер у Лодынина.
   - Вместе с террористами на борту находятся и мои  сотрудники,  -  доложил
Лодынин, - из трех летчиков  экипажа,  затребованных  террористами,  двое  -
сотрудники спецназа, в  том  числе  и  полковник  Комаров.  Второй  -  майор
Савельев, действительно бывший летчик, перешедший  на  работу  к  нам  после
получения тяжелой травмы. Командир корабля - профессиональный летчик.  Герой
Советского Союза Симаков. Они все трое добровольцы.
   - Таких людей на смерть посылаем! - покачал  головой  премьер.  -  У  вас
все?
   - Там еще с ними летит наш полковник Абуладзе, - напомнил  Лодынин,  -  я
вам про него уже докладывал.
   - Да, я помню, - кивнул премьер, - я все-таки не совсем  понимаю,  что  у
вас там в самолете происходит? Террористов там всего четверо мужчин. Верно?
   - Пятеро мужчин и одна женщина, - поправил его Лодынин.
   - Ну пятеро. А ваших там четверо. Почему они  ничего  не  могут  сделать?
Пусть повернут самолет обратно и сядут в Москве.
   - Мы не знаем, где третья  капсула,  -  объяснил  Лодынин,  -  а  Майский
уверяет нас, что выдаст нам ее только после приземления.  Мы  не  можем  так
рисковать.
   - А если он вас обманет?
   - Такой вариант мы тоже не исключаем, - кивнул Лодынин, - но, думаю,  это
не в его интересах. Получив деньги, они становятся богатыми людьми. Зачем им
нужна эпидемия ЗНХ, которая вполне может  распространиться  по  всему  миру?
Нет, они все-таки прагматики и умеют мыслить рациональными категориями.
   -  Вот  в  следующий  раз  вы  сами  будете  объяснять   Президенту   про
рациональные категории, - вспыхнул премьер.  -  Садитесь,  Лодынин.  Видимо,
военные окончательно провалили нам всю операцию. Что у вас?  -  спросил  он,
обращаясь к министру внутренних дел.
   Самое  мрачное  настроение  было  у  министра   МВД.   Захваченные   двое
террористов действительно  оказались  сотрудниками  МВД.  И  не  бывшими,  а
настоящими. Еще двое были бывшими сотрудниками. И все это стало  известно  и
премьеру, и самому Президенту.
   - Мы проводим сейчас служебное расследование,  -  жестко  заявил  министр
внутренних дел, -  пытаемся  выяснить,  кто  и  как  осуществлял  подготовку
операции.  По  данным  наших  следователей,  уже  успевших  побеседовать   с
задержанными... - он хотел сказать -  с  сотрудниками  милиции,  но  вовремя
спохватился и сказал:
   - террористами, установлено, что всю группу террористов  возглавляли  три
человека  -  Аркадий  Александрович  Майский,  бывший  подполковник  милиции
Авдотин по кличке Лось и бывший сотрудник  ГРУ,  бывший  старший  лейтенант,
бывший Герой Советского Союза Владимир Хромов по кличке  Седой.  Однако  все
задержанные указывают, что, кроме этих троих, был еще один - самый  главный,
имени которого никто из них не знает. Они утверждают, что его называли между
собой Генерал.
   - Это кличка или звание? - спросил премьер.
   - Пока не установили. А задержанный Лось отправлен  в  больницу.  У  него
сломана челюсть.
   Но,  как  только  он  сумеет  говорить,  мы  его   допросим,   попытаемся
установить, кто скрывался за кличкой Генерал.
   - У вас все?
   - Все, - строго закончил министр МВД. - В аэропорту порядок восстановлен.
Самолеты уже летают, постепенно восстанавливаем график рейсов.
   В кабинет вошел Маркин.
   - Разрешите? - спросил он у премьера. - Новые сообщения о террористах.
   - Говорите, - потребовал премьер.
   - Только что они пересекли государственную границу Белоруссии и Словакии.
И попросили разрешение на посадку в пражском аэропорту для дозаправки.
   - Срочно свяжитесь с Прагой, -  посмотрел  на  министра  иностранных  дел
премьер, - если нужно, я сам позвоню президенту Чехии. - Он помолчал и вдруг
спросил, ни к кому не обращаясь:
   - Значит, они летели в Прагу?
   - Нет, - громко ответил на его вопрос генерал Лодынин,  -  они  не  могли
лететь в Прагу. Они понимают, что там у них нет никаких шансов. Я думаю, они
полетят дальше.
   - Этот террорист, который нам звонил, - вспомнил премьер, - он,  кажется,
приехал сейчас в Прагу.
   - Да, - подтвердил Маркин, ответив вместо директора ФСБ,  -  мы  получили
сообщение и про него. Он сдался  властям.  Требует,  чтобы  его  посадили  в
самолет, который скоро совершит посадку в аэропорту Праги. Просил  связаться
с Москвой, чтобы мы подтвердили его полномочия.
   - Вот негодяй! - не выдержал премьер. - Ну, что будем делать?
   - Не разрешать, - строго сказал директор ФСБ.
   - По-моему, нужно подумать, - предложил министр иностранных дел. -  Какая
нам польза от этого человека! Мы и так уже все о нем знаем. Пусть он полетит
с остальными.
   Так будет легче за ними следить. И мы узнаем, что именно они задумали.
   - Правильно, - согласился  премьер,  -  передайте  в  Прагу,  что  мы  не
возражаем. Пусть сажают террориста в самолет, посмотрим, что там получится.
   - Нет, - возразил вдруг Лодынин, чувствуя на себе взгляды всех остальных,
- так нельзя. Нужно поломать план  террористов.  Нужно,  чтобы  они  немного
задержались в Праге и мы бы с ними поторговались.  Нужно  выяснить  заранее,
какой у них план, чтобы мы могли опережать события, а не просто  реагировать
на них.
   -  Кажется,  мы  поручали  ведение  переговоров  с  террористами   вашему
полковнику, - напомнил премьер. - А он вместо этого улетел  с  террористами.
Тоже мне герой-одиночка. С его весом и возрастом только по самолету бегать.
   - Они посадили его насильно, - возразил Лодынин.
   - Делайте как знаете, - нахмурился премьер, - помните только, что  у  нас
две задачи.
   Вернуть деньги и найти третью капсулу.
   "Три, - подумал Лодынин, - мы еще должны найти иуду".

Борт самолета "Ил-62". Московское время 22 часа 10 минут

   Только в десять минут одиннадцатого по московскому времени  они  получили
наконец своего товарища и  разрешение  на  взлет.  Поднявшийся  по  лестнице
Всеволд оказался в хорошем настроении  и  долго  шутил  над  их  вынужденной
стоянкой в Праге.  Он  и  не  подозревал,  что  за  время  его  вынужденного
бездействия в его "дипломат",  который  он  взял  с  собой  в  самолет,  был
вмонтирован мощный радиоприемник, позволяющий обнаружить его владельца  даже
на расстоянии нескольких сотен километров.
   Всеволод оживленно  рассказывал  о  своих  переговорах.  С  удовольствием
смотрел на деньги и драгоценности. Но, в  отличие  от  Майского,  делал  это
молча и с каким-то азартным наслаждением. В Праге они дозаправились и уже  с
полными баками взяли курс на юг. Пилотам был указан курс на Абиджан, столицу
африканского  государства   Кот-д-Ивуар,   и   изумленные   летчики   начали
прокладывать этот курс, не понимая, почему террористы  выбрали  именно  этот
странный маршрут.
   Абуладзе все время сидел молча. Он вспомнил, что с раннего утра ничего не
ел. Но взять лежавший на сиденье рядом с ним бутерброд не мог  и  не  хотел.
Только дважды он вставал и ходил за водой  для  себя.  И  ни  разу  даже  не
посмотрел в сторону Седого.
   Его по-прежнему волновала неразрешимая  дилемма  с  иудой.  Майский  явно
знал,  что  один  из  четырех  генералов,  вышедших  на  летное  поле,   был
предателем.  Собственно,  он  для  этого  их  и  вызвал,  чтобы   в   случае
необходимости иуда мог подняться сразу в самолет. Но, видимо,  этот  человек
обладал большей выдержкой, чем они думали. Неужели это все-таки сам Лодынин?
- боялся верить собственному наблюдению Абуладзе.
   Сизова держали до последнего момента для его  последующей  дискредитации.
Но после того как все сорвалось, иуда  обязан  был  подняться  в  самолет  и
улететь со своими сообщниками. Но генерал, один из этой четверки, не  сделал
такого шага. А может, ни один из  них  и  не  замешан?  Может,  это  и  есть
Масликов? Нет, твердо решил для себя  Абуладзе.  Майский  говорил  ему,  что
приехали в аэропорт четыре генерала.  И  называл  их  фамилии.  Значит,  ему
кто-то сообщил эти фамилии. А сообщить  мог  только  один  из  приехавших  -
Лодынин, Зароков, Лебедев или Солнцев. Неужели действительно никому нельзя в
этом мире доверять?
   Он вспомнил, что в экипаже  находится  полковник  Комаров.  Абуладзе  был
опытным аналитиком и понимал, что Комаров включен в экипаж  не  просто  так.
Очевидно, руководство рассчитывает в  крайнем  случае  применить  и  силовой
вариант.
   В одиннадцать часов вечера они вышли  к  Средиземному  морю.  Внизу  была
изумительная погода. Ярко горели огни проходящих  внизу  кораблей.  Абуладзе
вспомнил, что сегодня полнолуние.  Ночь  полнолуния,  вспомнил  он.  Древние
считали, что в эту ночь люди, имеющие свойства оборотней, превращаются в них
и находятся в образе зверя до  утра.  Ночь  Луны.  А  сегодняшний  день  был
настоящим  Днем  Луны,  когда  милицейские  оборотни  и  бывшие  спецназовцы
превращались в зверей.
   И кто-то из высшего командования тоже был пособником  Зверя,  придумав  и
осуществив этот план. Оборотнем, который сбрасывал свою  личину  под  луной.
День Луны, подумал Абуладзе.
   Сегодня был настоящий День Луны.
   Вместо Константина в кабину экипажа пошел дежурить Бармин.  А  Константин
сел около ящика с драгоценностями, перебирая камни и наслаждаясь их блеском.
   - Как здорово! - крикнул он Майскому. - Ваш друг Мигель больше  всего  на
свете любит такие камни.
   - Да, - кивнул  Аркадий  Александрович,  -  Переда  будет  доволен  нашим
уловом.
   - И все это за несколько стеклянных трубочек, - рассмеялся Константин.  -
Когда вы вернулись из-за границы  и  рассказали  мне  о  таком,  я  даже  не
поверил.
   - А сейчас веришь? - спросил Майский.
   - Вот они, мои родные, - засмеялся Костя, - теперь они  всегда  будут  со
мной.
   - Еще два  часа,  -  возразил  Майский,  -  через  два  часа  мы  с  ними
расстанемся. Зато станем миллионерами. И ты, Костя, и я.
   Всеволд встал со своего места, сладко потянулся.
   - А почему вас так мало? - спросил он. - Где все остальные?
   - Там остались, - махнул рукой назад Майский.
   - А их доля? - оживился Всеволд.
   Все посмотрели на него. Эдик радостно захихикал.
   - Ты дурака не валяй, - строго сказал Майский, - голо