Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Детективы. Боевики. Триллеры
   Боевик
      Ахманов Михаил. Крысолов 1-2 -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  -
не торопился, внимательно оглядел меня и спросил: - Вы - Хорошев? Дмитрий Григорьевич Хорошев? Он же - Гудмен? - Нет, великий дух Маниту! Кажется, пароль был правильным; рявкнул двигатель, и мы дворами выползли на Каменноостровский проспект. Дорога была недолгой, зато извилистой; минут пятнадцать мы петляли по узким и разбитым улочкам Петроградской стороны, потом проехали под древней аркой и остановились во дворе-колодце у единственного подъезда. Дом был самым обычным - четырехэтажным, столетней постройки, с трещинами на грязно-розовых стенах и осыпающейся штукатуркой. Двор тоже был не в лучшем состоянии. Вход в подъезд закрывала массивная дверь, вероятно дубовая, окрашенная в мрачный черный цвет. - Поднимайтесь на четвертый этаж, - сказал водитель. - Вас ждут. - А что на первых трех? - с невинным видом поинтересовался я. - Школа стриптиза для начинающих, - раздалось в ответ. - Хотите записаться? Мысленно поаплодировав, я вылез из машины и потащился на самый верх, бережно придерживая пакет с розами и кувшинчиками. На площадке второго этажа притормозил, ощупал правое запястье - невидимый гипноглиф-берсерк был там, прятался под толстой тканью свитера. Это придавало мне уверенности. В конце концов, что могут сделать с благородным боярином? Вздернуть на дыбу? Посадить на кол? Я сам их вздерну и посажу! Все три команды! Как советовал Мартьянов - выпрыгнуть из-за прилавка, словно как тигр из зарослей, и сразу бить на поражение! При мысли о Мартьянове я еще больше взбодрился и стал напевать: - Три короля из трех сторон решили заодно: ты должен сгинуть, юный Джон Ячменное Зерно! Погибни, Джон, - в дыму, в пыли, твоя судьба темна! И вот взрывают короли могилу для зерна? На четвертом этаже была только одна дверь, распахнутая в ожидании дорогого гостя. На пороге стоял мормоныш с белой нашлепкой на темени. - Как голова? Не болит? - спросил я. Он лишь поморщился и махнул рукой - не задавай, мол, глупых вопросов, а проходи скорее в нашу конспиративную квартиру. Она оказалась большой, ухоженной, но без излишней роскоши - никаких евростандартов, венецианских зеркал и мебели маркетри. Из холла, оклеенного светлыми обоями в васильках и маргаритках, мы попали в просторную комнату, где на обоях зеленели ветви шиповника с нежными розовыми цветами. Еще тут обнаружился массивный круглый стол с отполированной до блеска столешницей, два мягких кожаных диванчика у стен, плотно закрытый шкаф, камин и кресла. В одном из них сидел мой старый чернокожий друг из Таскалусы. Челюсти его мерно шевелились, перетирая жвачку. - Какой приятный сюрприз! Дик Бартон, страховой агент, если не ошибаюсь? - Я перешел на английский и подмигнул ему с оттенком интимности. - Увы, Гудмен, ошибаешься! Дик Долби, коммерсант. Интересуюсь закупками рашен пива. - Он вытянул из кармана смятую бумажку и прочитал по слогам: - Стэ-панс Рэй-зенс. - Не стоит, - посоветовал я, усаживаясь в кресло. - Лучше ?Балтика?. Особенно рекомендую четвертый номер. Но третий тоже хорош. - Моча, - угрюмо буркнул мормоныш и плюхнулся на диван. - Скунсовая моча плюс керосин из енотовой задницы. Я обиделся. Этому заокеанскому хмырю не стоило критиковать чужое пиво. Тем более что в их Заокеании не умеют делать даже приличные сухие вина. Их белое калифорнийское - вот это моча! - Ну, к делу, - произнес Бартон-Долби, который явно был тут за старшего. - К делу, джентльмены! Время - деньги? - Он повернулся ко мне, оглядел пакет с кувшинчиками и розами, который я поставил на пол, и спросил: - Так чем порадуешь, Гудмен? - Чем-нибудь порадую. Но прежде хотелось бы справочку? такую маленькую справочку? Кажется, в ЦРУ нет воинских званий? А что там есть? Младший полевой агент, старший полевой агент, ведущий и так далее, вплоть до самого главного? Зулус прекратил жевать и недоуменно моргнул. - Зачем это тебе, Гудмен? - Для расширения кругозора. Вот он, - я ткнул пальцем в мормоныша, - кто он такой? Рядовой незримого фронта? Обычный агент? - Примерна так, - согласился Бартон-Долби. - А ты, друг мой, в каком же чине? - Тоже агент, но ответственный, специальный и полномочный. Это все, что ты хотел узнать? - Все. Теперь мы можем урегулировать один небольшой инцидент, как подобает джентльменам. - Я грозно нахмурился и заявил: - Требую сатисфакции и извинений! Желаю, чтобы ответственный и полномочный агент сделал выговор просто агенту. Строгий выговор, с занесением в личный файл, за некорректные действия в прошлый четверг. Пусть просто агент топит в Вуоксе гангстеров сотнями, это его проблемы, но я контактировать с данной публикой не собираюсь. И не хочу, чтобы меня беспокоили, равно как в моей городской резиденции, так и в загородном поместье. Это нарушение договора, сэр! Очень серьезное нарушение! Согласно кивнув, Бартон-Долби сделал знак мормонышу, и тот нехотя поднялся с дивана. - Я вроде бы и так наказан, - пробормотал Джек-Джон-Джим, дотронувшись до нашлепки на голове. - Но не по административной линии, - возразил я, развалился в кресле, закинул ногу на ногу и закурил. Полномочный агент принялся выговаривать просто агенту, но выглядел выговор жидковатым - английский лишен тех красочных эпитетов и сравнений, с какими положено мылить шею подчиненному. Тем не менее пришлось дослушать до конца. Потом зулус сказал: - Все, Гудмен? Ты доволен? - Не совсем. Бизнес есть бизнес, и если одна сторона нарушила соглашение, должны последовать штрафные санкции. Все-таки я понес моральный ущерб. Мне угрожали ножом и пистолетом и говорили нехорошие слова? Думаю, что штраф в десять тысяч долларов будет вполне уместным. На мой счет в банке ?Хоттингер и Ги?. - Ты деловой человек, - произнес мой чернокожий приятель с уважением. - Ты прав, бизнес есть бизнес. И я согласен с твоей претензией, если наш договор состоится не только де-юре, но и де-факто. Поэтому вернемся к вопросу: чем порадуешь, Гудмен? - Вот этим, - сказал я, раскрыл сумку и выложил на стол красный футлярчик с амулетом любви. Бартон-Долби встрепенулся и бросил взгляд на мормоныша: - Тот самый? - Да, сэр. Мне его показывали наши? гм? покойные компаньоны. Разумеется, в закрытом виде. Изъят у Арнатова после смерти. К счастью, он тоже не успел открыть футляр. - Показывали? - переспросил я. - А зачем? С какой целью? Зулус и мормоныш обменялись взглядами, затем чернокожий кивнул, будто разрешая говорить. - С целью продажи, - пояснил Джек-Джон-Джим. - Подробнее! - Ну, если хотите? Ваш друг Арнатов пользовал клиентов на дому. Один из них, некто Танцор, сделал ему предложение. Ну, вы понимаете? наладить совместный бизнес под прочной ?крышей?, доходы - пополам. Арнатов отказался, но и свою настоящую ?крышу? не проинформировал - видимо, его домашние эксперименты не слишком поощрялись. Затем что-то произошло, Арнатов спрятался на вашей даче, но люди Танцора шли за ним след в след, и вам известно, чем это кончилось. После визита к вам и убийства Арнатова я разыскал Танцора по своим каналам и заплатил ему за информацию. Но все эти сведения нуждались в проверке. Вот это, - мормоныш кивнул на красный футляр, - это - факт. Факт, но еще не доказательство. А остальное - просто слова. Вот если б мы нашли на вашей даче что-то интересное? Я мог поздравить себя с успехом - кажется, все обстояло так, как мне удалось смоделировать. Лишь одного я не предвидел - что векторы двух команд, беты и гаммы, пересекутся, образовав могильный крестик. Но он уже торчал над троицей покойников, и, значит, гамма, лишенная вождя, закончила игру. Иными словами, выпала в осадок. - Вы разыскали Танцора, заплатили, - медленно произнес я, - и оставили у него футлярчик? Как-то не верится, брат во Христе. - Я платил за информацию. А что касается футляра? В цене мы сошлись, но были сомнения, насколько эффективен спрятанный в нем объект. Тут тоже требовалась проверка. Вы понимаете, мафиози - это такой ненадежный народец? - Понимаю. Я гораздо надежнее. Те раритеты, которые вы получите от меня, будут испытаны и снабжены сертификатами. Вот этот, - я постучал ногтем по алой крышечке, - формирует психологию идеального бойца. Прилив сил, потрясающая скорость реакции, уверенность в себе, отвага, презрение к смерти? - Я широко улыбнулся Долби-Бартону. - Твой подчиненный все это видел не далее как в четверг. Можешь лично проверить. - Проверю, - пообещал зулус, - проверю незамедлительно и дам команду об оплате. Десять тысяч плюс штрафные санкции плюс, возможно, премиальные? Но что ты скажешь, Гудмен, насчет его головы? - Плавный жест в сторону мормоныша. - Похоже, ты в четверг перестарался и нанес ему определенный ущерб. Он ведь просил отдать футлярчик, а ты не отдал. Отчего же? - Оттого, что я - человек образованный и предпочитаю вести дела не с простыми агентами, а с полномочными и специальными. Из них можно выжать побольше. А образованные люди, как ты понимаешь, очень нуждаются в деньгах. Не век же мне крыс ловить и делать вешалки. Зулус уставился мне в глаза, будто пытался измерить всю глубину моего морального падения. Но увидел он то, что хотел увидеть: как в бездне моей души полыхает костер стяжательства. Я знал, как это изобразить. Приглашали меня на всякие презентации липовых снадобий и подозрительных ?пирамид?, и помнилось мне, как пляшут перед толпой клиентов-кретинов их отцы-основатели: рожи перекошены, зенки выпучены и с клыков капает слюна. Слюна у меня не капала, но насчет алчной рожи и зенок я постарался на совесть. Бартон-Долби кивнул, довольный осмотром. - Ладно! Будем считать, что договор вступил в силу, и мы разберемся и с магией, и с вичфобией, и с прочим колдовством. Сколько еще раритетов ты сможешь нам предложить? Я пожал плечами. - А что, двух недостаточно? Один у тебя уже есть - от Боба, торговца фруктами? Как его в бассейн занесло, бедолагу! Приступ веселья, что ли? Но ?веселушка" - то у тебя? Не затонула в испанских водах? - Не затонула, - подтвердил зулус, разом поскучнев, - но копии не сделать. Пытались, не получается! Вообще непонятно, как эти штучки устроены. Формула нужна, технология, спецификации, и все такое? Ведь в них ни чипов, ни шестеренок, ни батарей? Однако работают! Дьявольщина, да и только! - Русский ум изобретателен к зависти Европы, - сказал я и после паузы добавил: - Значит, копии не сделать? Тогда за формулу, приятель, оплата по двойному тарифу. Договорились? - Ну, ты и жук! - вскинулся Долби-Бартон. - Я - крысолов. Так как, по рукам? Он потеребил отвислую нижнюю губу, кивнул, поднялся, сгреб футляр с любовным амулетом, открыл шкаф и выудил из него радиотелефон. - Вот, возьми? Аппарат самый обычный, но, если трижды нажать клавишу ?pause?, сигнал уйдет на мой пейджер. Понятно? - Чего ж не понять, - сказал я, вставая. - Мы не только по крысам специалисты. - Не сомневаюсь. Иди вниз, машина доставит тебя к метро. К этой? -? к Черной Речке, - услужливо подсказал мормоныш. На пороге я обернулся и напомнил: - Товар не забудь проверить. Лучше один погляди. Так безопаснее. И надежнее. Лестница загудела под моими ногами, розы запрыгали в своих горшочках, когда я ринулся во двор. Бежал и думал: сейчас он достает футляр? касается крышки? открывает? вытряхивает на ладонь? глядит, окутанный голубым сиянием? Что же дальше? А собственно, что? Девушек в этой конспиративной квартире не имелось, зато был мормоныш. Глава 17 Домой я вернулся, когда уже начало темнеть. На улице дежурил знакомый автомобиль ?Жигули?, а во дворе, на скамейке за песочницей, дремали Глист с Лиловой Рубахой. Меня они словно не заметили - то ли из соображений конспирации, то ли в отместку: мол, обдурил наших приятелей Бонда с Итальянцем, так мы на тебя, мазурик, и смотреть не желаем. Я помахал им ручкой и направился к лифту, но он, как бывало в трех случаях из пяти, был погружен в нирвану. Пришлось тащиться на пятый этаж пешком, прижимая к груди упаковку с драгоценными розами. Надо сказать, что после визита к заокеанским друзьям я был изрядно взвинчен. Не нахожу иного объяснения тому, что далее случилось; в общем-то я человек мирный, не склонный к рукоприкладству, не мучаю кошек, не обижаю собак и только к двуногим крысам питаю определенную неприязнь. Но, как сказано выше, я находился в сильном возбуждении, а коридор на нашем пятом этаже не освещался ни единым квантом света. Впрочем, нет, преувеличиваю, квант там, безусловно, был, но один-единственный, и в тусклом его сиянии, в опасном коридорном сумраке, маячила какая-то фигура. Может, у моих дверей, а может, у Дарьиных, в темноте было трудно разобрать. Равным образом и то, чем занималась эта личность: разглядывала на ощупь номер квартиры, искала кнопку звонка или шуровала отмычкой. Первое, что пришло мне в голову, была мысль о Дарье. После произошедшего между нами я ощущал ответственность за нее саму, за ее безопасность, ее здоровье, а также за ее квартиру, ее имущество и даже за проклятого попугая. Второй была мысль о розах: я аккуратно поставил пакет к дверям бездействующего лифта и присмотрелся к подозрительной фигуре. Кажется, стоит спиной? еще и наклонился? Удачная позиция для атаки! Вспомнив, как покойный Боб с Бартоном раскалывали деревяшки, я ринулся к незнакомцу и стукнул его ребром ладони под череп. Он мешком свалился мне на руки. Придерживая его одной рукой, я вытащил ключ, повернул в замке, распахнул дверь, занес свою добычу в спальню и бросил на кровать. Потом вернулся за розами, поставил их на кухне, у окна; они, как пять голубоватых лун, таинственно мерцали в полумраке, взывая к миру, не к войне. Я направился в спальню, включил лампу и увидел на своей кровати пожилого джентльмена лет шестидесяти, прилично одетого, с седой шевелюрой и благообразным академическим лицом. Что-то в нем намечалось от великих, от Менделеева и Лобачевского, от Нильса Бора и Эйнштейна, может быть, даже от директора Промата, который, в сущности, был неплохим мужиком и математиком не из последних. Этакая сановитость и вальяжность, спутница успехов на научном поприще? А еще - росчерк прямых бровей, твердый абрис рта и тяжеловатый подбородок: они говорили о быстром уме, решительности и упорстве. Лицо его, правда, выглядело в данный момент бледноватым. Мой пленник зашевелился, и пришлось закончить экскурс в физиогномику. - Э-э? кхгм? воды? прошу вас, воды? пожалуйста? Голос его дрожал, но раскатистое грассирующее ?эр? звучало вполне отчетливо. Я принес стакан воды, помог ему сесть, напиться, потом проводил в другую комнату - в рабочий кабинет, где находится компьютер - и устроил в кресле. Мой гость, опустив веки, замер, расслабился, размеренно втягивая и выдыхая воздух - кажется, делал дыхательную гимнастику. Через пару минут щеки его порозовели, он помассировал шею под затылком, открыл глаза и твердым голосом произнес: - Что это было, молодой человек? - Это был я. Прошу простить, что принял вас за вора. Или за соглядатая. - Соглядатые - там, во дворике, на лавочке. Дремлют? А я - не вор и не соглядатый, сударь мой. Я - Косталевский Александр Николаевич, шеф лаборатории экспериментальной псионики, доктор медицины, профессор, член десяти академий на трех материках. Но главное - врач! - Он подчеркнул это слово, будто оно стоило всех его титулов, вместе взятых, затем опять помассировал шею и добавил: - Вы что же, батенька, врача от жулика отличить не можете? - Темно было, - я с виноватым видом развел руками. - Готов искупить? Он посмотрел на меня, усмехнулся, зыркнул глазами на компьютер и вдруг сказал: - Не знаю, как сложится у нас беседа, Дмитрий Григорьевич, но хочу заметить, что я тоже не беззащитен. Отнюдь не беззащитен. Вот? В его ладони появились два футлярчика - белый и желтый. Продемонстрировав их мне, он что-то сделал с желтым: крышка его приподнялась, выпустив мерцающее облако, будто сотканное из мириадов крохотных кристалликов цитрина. Я не мог отвести от него глаз, а облако стремительно росло, сияло, расширялось, струилось, пока не накрыло меня с головой. И в тот же момент все мириады кристалликов впились в мою кожу, обратившись в маленьких юрких пчел; укусы их не были болезненны, но отзывались невероятным, нестерпимым зудом. Мои руки дернулись к шее, к плечам, к груди, потом вниз; чесалось всюду, даже в местах, не поминаемых в приличном обществе, и в них-то чесалось сильнее всего. Пока я раздумывал, откуда начать, крышка футляра щелкнула, облако исчезло, а сам футлярчик скрылся в профессорском кармане. - Кажется, мы квиты, - пробормотал я и перевел дух. Потом выглянул в окошко. В тусклом свете фонарей на скамейке по-прежнему дремали две фигуры - ни дать ни взять алкаши-кореша после доброй попойки. - А этих вы чем заворожили? Белым? - Мне пришлось наклониться, чтобы разглядеть лицо Косталевского. Он улыбался. - Есть много способов, батенька мой. Меня пытаются найти - ходят по знакомым, расспрашивают? Не так это просто! Они упорны, но и я упрям. Было слабое звено - Сергей Петрович, мой ассистент? Было, и нет. К сожалению? или к счастью. Но остались вы. Вернее, осталось нечто, попавшее к вам по чистой случайности. Он замолчал, будто давая мне время поразмыслить над сказанным, обдумать его слова и сформулировать догадку. Она витала в воздухе, и я, еще не спросив, уже предчувствовал ответ. - Вы знали, что Сергей скрывается на моей даче? Профессор опустил веки. Видимо, этот жест выражал согласие. - Вы знали, где хранится ключ? - Да. Сергей Петрович сказал об этом тайнике, когда мы приняли решение исчезнуть. Окончательное решение? Но в тот последний раз мы с ним общались не лично, а по телефону. В противном случае я бы все-таки изъял у него гипноглифы или заставил их уничтожить При мне. Но, понимаете, Сергей Петрович был слишком нервозен и тороплив, а также не лишен определенной меркантильности. Большой недостаток для психолога? Я чувствовал, что он не хочет расставаться со своим контейнером. Я не смог его переубедить. Ну а после? после его убили, о чем сообщалось в криминальных новостях. Я узнал об этом от знакомых. От тех людей, у которых я? э-э-э? - У которых вы скрываетесь? Он угрюмо кивнул. Видимо, мысль о том, что приходится таиться и скрываться, была ему глубоко антипатична. - Выходит, коробку? этот пенал? забрали вы? Его веки снова дрогнули. - Мы называем его контейнером. Стандартный контейнер на семь гипноглифов. Семь довольно распространенных реакций человеческой психики. Ярость, похоть, смех, способность забывать и вспоминать, определенные физиологические ощущения? Ну, вы их испытали, сударь мой. - Кажется, я и другое испытал, профессор. Лишь вспомнить ничего не удалось. - Это золотистый гипноглиф. Инициирует память и абсолютно безопасен. Если хотите, я вам его подарю. В благодарность за сотрудничество. Подражая ему, я опустил веки. Затем поинтересовался: - Вы назвали шесть реакций. Какая же седьмая? - А этого, батенька мой, я вам не скажу. Пока. Видите ли, гипноглифы, как и человеческие реакции, различны: есть безобидные, есть неприятные. А есть весьма опасные! Конечно, все зависит от

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору