и  не  более  того.  Еще  раз
простите, я...
   - Уматывай, - сказала Зоя.
   -  До  свидания.  -  Поклонившись,  он  быстро  отошел.  Она  со  вздохом
посмотрела ему вслед и рассмеялась:
   - Вот как говорить надо.
   - Что ему надо? - Из подъезда выбежала явно напутанная Ксения.
   - Да все то же, - горько улыбнулась Зоя, - работу предлагают.
   Пользуются тем, что сейчас время такое и жить почти невозможно. Знаешь, я
бы, наверное, была готова на все, если бы не Ольга. А так... -  Она  махнула
рукой. - Андрей - сама видела какой. Но ладно бы молчал, а то ведь постоянно
ругается, обвиняет черт знает в чем. Говорит, мы на его пенсию живем. А  что
я кручусь как  белка  в  колесе,  этого  он  не  видит.  -  Видимо,  получив
возможность высказаться, Зоя быстро говорила о том, что накипело за все  эти
годы.  -  Мне  предлагали  работу  с   хрусталем,   но   нужно   уезжать   в
Гусь-Хрустальный. На неделю. Потом семь дней  дома.  Но  как  я  его  одного
оставлю? - Зоя тяжело вздохнула.
   - А почему ты не хочешь принять их предложение? - спросила Ксения.
   - Из-за хрусталя был убит отец. И я уверена, что именно Семенов со своими
директорами  приложил  к  этому  руку.  Папа   пытался   поднять   завод   в
Гусь-Хрустальном. Появилось множество частных мини-заводиков.  Отец  пытался
объединить всех. За это его и убили. Так им выгоднее. Хрусталь был и будет в
цене. Сейчас все, кто хоть как-то связан с ним, работают на Семенова.
   - Подожди, - недоумевая, покачала головой Ксения. - Как отец? Какой?
   Ведь твой отец в Москве...
   - Иванов - мой настоящий отец, - перебила ее Зоя. - Он ушел от нас, когда
мне было четыре года. Помогал постоянно и деньгами, и всем, что нужно  было.
Мама второй раз вышла замуж за чудесного человека, Андрея Владимировича.
   Очень скоро я стала называть его папой. Он удочерил  меня,  -  улыбнулась
она. - Мы были счастливы. Потом полюбила лейтенанта. Вышла замуж. Помоталась
с ним по стране. Потом его сбили над таджикско-афганской границей. И  вот...
- Не договорив, Зоя заплакала.
   - Вовремя мы, - прошептал лежавший в густой высокой траве Атаман.
   В его здоровой руке был пистолет  с  глушителем.  Рядом,  учащенно  дыша,
сжимая вспотевшей рукой "ПМ", вжимался в землю Виктор. Они с братом ушли  со
старой фермы полчаса назад. Молча вошли в лес.
   Степан неожиданно прошипел:
   - Ложись! - и рухнул в траву.
   - Мусора к нашему ночлегу топают.  Наверное,  кто-то  заметил.  -  Атаман
выругался.
   Некоторое время лежал молча. Потом Виктор увидел, как Степан  вытаскивает
пистолет.
   - Линяй отсюда, - хрипловато посоветовал Степан. -  Они,  похоже,  сейчас
будут прочесывать все кругом.
   - Я не уйду, - нашел в себе силы сказать Орехов, хотя с трудом  удерживал
себя, чтобы не вскочить и не рвануть в глубь леса.
   - Вовремя мы, - шепнул Атаман. Покосившись на Виктора, усмехнулся. - Влип
ты  в  историю,  братан.  Впрочем,  стрессы  полезны.   Какой-то   адреналин
увеличивают. Только параша все это. Какой, на хрен, адреналин.
   Виктор молчал и по-прежнему старался вжаться в  землю.  Атаман  продолжал
наблюдать за снующими вокруг фермы фигурами савтоматами.
   - Вообще-то, - сказал он, - это не мусора. Больно гривы длинные.
   Наверное, ребята из кодлы. - Виктор крепче  сжал  рукоятку  пистолета.  -
Хотя хрен их разберет, - усмехнулся  Атаман.  -  Сейчас  и  менты  с  такими
прическами, что не поймешь, кто они на самом деле.
   Раздался рокот приближающегося вертолета.
   - Как нас уважают, - криво улыбнулся Атаман, - даже авиацию  подняли.  Не
боись, братан, бомбить не будут.
   - Давай дальше в лес, - нервно предложил Виктор. - А то...
   - Нельзя, - возразил Степан. - Срисуют, суки. Ништяк у них собак  нет,  а
то бы точно хана. Ты вот что, - вздохнул он. - Потихонечку отползай дальше.
   Только очень аккуратно. Как до деревьев доберешься, ноги в руки - и ходу.
   Двигай.
   - Нет, - помотал головой Виктор. - Я тебя не оставлю.
   - Мне твое комсомольское "не бросай  товарища",  -  сдержанно  проговорил
Степан, - на хрен не упало. Я без тебя лучше разберусь. Дергай, пока нас  не
засекли.
   - Нет. Если уходить, то вместе.
   Вертолет завис над  фермой.  Братья  плотно  прижались  к  земле.  Густая
высокая  трава  делала  их  невидимыми  для  вертолетчиков.  Вертолет  начал
медленно опускаться.
   - Вот сейчас, - ползком двинулся дальше  Степан,  -  можно.  Они  все  на
вертушку зырят. Только ползи, как уж, очень медленно и старайся, чтобы трава
не шевелилась. Иначе хана нам.
   Виктор двинулся за ним. Минут пять они ползли молча. Издав короткий стон,
Атаман замер.
   - Ты чего? - испугался Виктор.
   - Рука, сука, - чуть слышно промычал Атаман. -  Веткой  задел.  Кустарник
гребаный, я его листья и корни в гробу видел,  -  процедил  он.  -  Точняком
какой-то мусор семя обронил.
   Виктор невольно улыбнулся.
   - Еще немного, - Степан снова пополз, - еще чуть-чуть.
   - Недавно были здесь, - кивнул  капитан  ОМОНа.  -  И,  похоже,  к  шоссе
двинулись. - Он махнул рукой в противоположную от леса сторону. - Атаман  не
дурак. Знает, что в лесу постов полно. ВВ подключили. Разин - матерый зверь.
И как он из Москвы выскочил?
   - Перекроите квадрат четырнадцать, -  сказал  в  переговорное  устройство
майор милиции, - а также выход  из  леса  к  Лухтанову.  Не  исключено,  что
преступник движется в том направлении. Версия с заложником подтверждается? -
спросил он. Омоновец покосился на него. - Ясно, - кивнул майор.
   - Ну? - спросил капитан. - Второй заложник или подельник? А  то  раз  так
было: один взял заложника и ушел в поле. Его брать начали, а заложник нашего
положил и себе пулю в рот успел всадить. Так что...
   -  Работаем  по  варианту  "освобождение",  -  перебил   его   подошедший
подполковник.
   - Предупреждаю, - хмуро проговорил омоновец, - если заложник дернется,  я
его лично расстреляю. Мне парнями рисковать ни к чему.
   Виктор стремительно бежал по лесу. За ним, стараясь не отстать, Степан.
   Не выдержав темпа, остановился, прижался к дереву, учащенно дыша, помотал
головой.
   - Ты чего? - остановившись, нетерпеливо спросил Виктор.
   - Чеши один, марафонец, - с трудом проговорил Атаман. - Я спекся,  дальше
не то что рысью, но и ползком не могу. - Он медленно опустился на землю.
   Привалившись к стволу березы, закрыл глаза.
   - Степан, - вернулся к нему Виктор, -  еще  немного.  Тут  поселок  скоро
большой, там у меня...
   - Забудь знакомых, а тем более кентов, - с трудом выговорил Атаман. - Они
все на крючке у мусоров. Только заявишься - и чайку попить не успеешь,  враз
заметут. На подходе возьмут.
   - Тогда на трассу выйдем, - тревожно  оглянувшись,  предложил  Орехов,  -
там...
   - Нельзя. Для нас с тобой даже тропинки закрыты.
   - Что же делать-то? - кусая губы, спросил Виктор.
   - Для начала отдохни, -  посоветовал  восстановивший  дыхание  Атаман.  -
Водички хлебни. Я фляжку с собой взял. На. -  Он  протянул  брату  обтянутую
брезентом фляжку. - Но не увлекайся, - предупредил  он  отвинтившего  крышку
Виктора. - Для нас вода  -  как  для  осажденных  в  Брестской  крепости,  -
неожиданно вспомнил он подвиг пограничников.
   Виктор сделал три больших глотка и с сожалением отдал фляжку брату.
   - Еще хочешь? - понял тот. - Ну, пару глотков сделай, я пока не хочу.
   Пей.
   - Куда мы сейчас? - отпив воды, спросил Орехов, - Прямо и еще раз  прямо,
- усмехнулся Степан.
   - Тогда как раз и упремся в Лухтаново. - Оно...
   - Здесь какая-нибудь речка есть?
   -  Судогда.  Только  придется  трассу  переходить.  Она  здесь  недалеко,
километра три, почти рядом с трассой...
   - Так. Где это твое Луктаново?
   - Лухтаново.
   - Один хрен.
   - Оно там. - Виктор махнул рукой.
   - Если будем обходить  его,  -  вздохнув,  Атаман  слегка  дотронулся  до
раненого плеча, - дорога будет?
   - Нет. Но поле начнется, там пшеница. Потом... - Его перебил короткий мат
брата. - Может, здесь до ночи посидим? - предложил Виктор. - И...
   - Шел бы ты один, - недовольно буркнул Степан. - Скажешь, что сумел  уйти
от меня. Ночевали на ферме. Я уснул, ты и сбежал. А где...
   - Я уже говорил, я тебя одного не оставлю.
   - Так со мной и будешь по России мотаться? - насмешливо посмотрел на него
Атаман. - Ментов стрелять, от мафии линять и магазины грабить. Сможешь?
   - Но ведь ты говорил, - растерялся Виктор, -  что  сумеешь  сделать  так,
чтобы нас больше...
   - Не сумею, - поправил Степан, - а попробую.  Надо  на  ихнего  главшпана
выйти. А там видно будет, что почем.
   - Тогда давай до ночи, - вздохнул Орехов. - Здесь...
   - У ментов сейчас разных примочек знаешь сколько? - ухмыльнулся Степан.
   - Это мы ночью на ощупь потопаем. А они  нас  с  ходу  срисуют.  Приборы,
прицелы и прочая мура ночного видения. У меня и то такая хреновина была.  Не
успел взять, - усмехнулся он. Снова дотронулся до плеча.
   - Болит? - сочувственно спросил Виктор.
   - Как-то жжет, мать его, - поморщился Атаман. - Короче, дело к ночи. - Он
достал пистолет. - Потопали. Как будем отсюда  метрах  в  ста,  скажи.  Надо
будет потихонечку двигаться. Они,  суки,  наверняка  подходы  к  селу  этому
перекрыли. До поля добраться - это уже лучше. Там  они  нас  пока  не  ждут.
Только носом в землю и очень осторожно вперед.
   - Где ты этому научился? - удивленно спросил Виктор.
   - Кому тюрьма каторга, - усмехнулся Атаман, - а  кому  мать  родная.  Так
говорят. Но параша это. Тюрьма, она и есть тюрьма. А тот, кто ходит и пальцы
ломает - в тюряге я жил, - тот и на воле жизни не видит. Но вот  такому  там
подучиться  можно.  Там  сейчас  попадаются  парни,  для  которых  война   -
профессия.
   Да и я не карманником был.
   - Так что делать будем? - спросил Виктор.
   - Я же сказал - вперед, но без песен. Иди очень осторожно.
   Останавливайся и прислушивайся. Что-то не то услышишь - падай и  даже  не
дыши.
   Вперед. - Он осторожно, готовый в любой момент выстрелить, пошел вперед.
   - Давай я первый, - перегнал его Орехов. - Я здешние места хорошо знаю.
   На охоту часто ходил. А то ты выйдешь как раз...
   - Смолк, - недовольно перебил его Степан. - И двигай потихоньку. И тут же
коснулся стволом пистолета его плеча. - Дай "дурочку" мне. Если менты  -  ты
заложник. Иначе нам обоим кранты.
   - А если эти? - нерешительно отдавая пистолет, спросил Виктор. - И...
   - Разберемся по ходу дела, - сунув его пистолет к себе за ремень,  кивнул
Разин. - Если что, успеешь хапнуть "дурочку".
   - Слышь, дед, - обратился к ворошившему сено старику с жидкой  бороденкой
один из пяти крепких ребят. - Ты здесь никого не видел за последние...
   - Как не видал, - старик воткнул вилы в землю. - Вот ты счас туточки.
   Да приятели твои...
   - Хорош под дурачка косить, - недовольно оборвал его парень.
   - Слышал, наверное, что здесь бандитов ищут? - спросил второй. - Вот...
   - Ага, - хитро прищурился дед, - вы, значится, из органов. Я-то вас сразу
признал, а вот другие, я мыслю,  в  сомнении  будут.  Ведь  вы  не  очень-то
похожие на...
   - Потопали, - шагнул вперед третий. -  Ну  его  на  хрен.  Он,  наверное,
Иванушка-дурачок. Видите? - Он, усмехнувшись,  махнул  рукой  на  неказистый
домик.
   - Он и живет на самом краю поселка. До ближнего дома метров триста будет.
   - Триста пятьдесят, - расслышав, поправил старик. - Сам измерял. Тут  моя
незалежная краина. Я и президент, и армия. Так что...
   - Я же говорю, - усмехнулся третий,  -  дурик  хохол  этот.  Засмеявшись,
парни быстро пошли к окраине большого поселка.
   - Сами вы дурики, - усмехнулся старик. - Только зря я на них наехал.
   Что кого-то ищут, это и ежу понятно. - Он взял вилы. - Ко мне раза четыре
мусора заныривали. Кто-то признал, - вздохнул  он.  -  Мол,  как,  Робинзон,
живется? Не боишься один? А то и до деревни далековато.  -  Он  снова  начал
ворошить сено. Дойдя до конца небольшой лужайки, взглянул на небо. -  Только
бы дождя не было. А то когда нужен, нет, и льет, когда не нужен. -  Осмотрев
сделанное, остался доволен, вскинув вилы на плечо,  хотел  идти  к  дому.  -
Заново гости, - Увидел он нескольких быстро идущих в его направлении  людей.
- На этот раз, кажется, самые что ни на есть настоящие псы.
   - Здравствуйте, дедуля, - вежливо  проговорил  первым  подошедший  рослый
мужчина в камуфляже с коротким автоматом.
   - Здорово, племянничек, - поклонился старик, - коли не шутишь.
   - Вы  не  видели  здесь  незнакомых  людей?  -  спросил  снявший  фуражку
милиционер. Его погоны закрывал бронежилет.
   - Как не видал? - отозвался старик. - Вечор заезжали. Мужик  с  жинкой  и
двое детишек.
   - Товарищ майор, - тихо обратился к милиционеру в  бронежилете  плечистый
милиционер, тоже в бронике. -  Это  Судан.  Он  того...  -  многозначительно
кашлянул он.
   - А-а, - протянул майор. - Робинзон. Как дела?
   - Помаленьку, - пожал плечами  старик.  -  Вот,  сена  накосил.  Придется
самогон гнать. Мужиков надобно просить, чтоб, значится, свезли. А кто  ж  за
спасибо возить станет?
   - Ты, Робинзон, не видел здесь... - нетерпеливо начал грузный, с  каплями
пота на лице, капитан милиции. - Двух...
   - Даже если и видел, - сухо проговорил майор, - он не скажет. Бандюга был
высшей марки. Потом на островках почти два года жил.  За  что  в  лагерях  и
прозвали Робинзоном. Обыскать, - приказал он. - И будьте осторожны.
   - Вот это да, - уважительно улыбнулся Робинзон.  -  Чего  время  и  слова
попусту терять? Если я был когда-то супротив закона, значит, и  сейчас  могу
бандюков у себя прятать. Вы там поосторожней! - неожиданно заволновался  он.
- В подполе кошка котят родила. Маленькие такие, пушистые, - улыбнулся он. -
Одна отрада на старости.
   - Людей убивал, - буркнул майор, - а котят жалеешь.
   - Так, видать, смертушку чую, -  спокойно  ответил  Робинзон.  -  Посему,
мабуть, и жалостливый стал.
   Идущий первым Виктор бросился  на  землю.  Присев  и  тем  самым  смягчая
падение, Степан упал  на  здоровую  руку.  Опустившись  на  живот,  выхватил
пистолет.
   Замер. И вдруг услышал негромкий смех брата.
   - Крыша поехала. Лошадь. - Продолжая тихо смеяться, Виктор поднялся.
   Степан тоже встал. - Извини, - правильно понял его брат. - Я услышал  шум
и...
   - Ты сделал все путем, - кивнул Степан.  Вздохнув,  усмехнулся.  -  Давай
вперед. И если что - падай. Пусть лошади помрут со смеху, но так надежнее.
   -  Где  же  твой  хваленый  Ниндзя?  -  насмешливо  спросил  сидевший   в
наброшенном на плечи длинном шелковом халате Кардинал. Кроме плавок, на  нем
ничего не было. - Спасибо, что, хоть ты заехал, - усмехнулся он.
   - Я приехал за ней, - глухо  проговорил  Семенов  кивнув  на  сидевшую  в
кресле-качалке Милу.
   - Господи, - непритворно изумилась она. -Впервые за  все  время  мой  муж
говорит подобное. Что с тобой, милый? - засмеялась она. - Ты не заболел?
   - Я хочу, чтобы ты  немедленно  отправлялась  домой,  -  сухо  проговорил
Семенов.
   - Что с тобой? - повторил вопрос Милы Кардинал. - Неужели ты подумал...
   - Не важно, что я подумал. Я хочу, чтобы Мила ехала домой.
   - Ну, - Кардинал развел руками, - это  ваши  чисто  семейные  дела.  Хочу
заметить - твоя жена прекрасная женщина и чудесный человек.
   В глазах Семенова мелькнула ярость. Но только на мгновение.
   - А что там с Атаманом? - строго спросил  Кардинал.  -  Мне  твой  Ниндзя
обещал доставить его тепленьким. Но что-то я никого не вижу.  Он  не  запил,
твой Ниндзя? - ехидно поинтересовался он.
   - Я занимаюсь другим делом, - парировал Семенов, - и в дела  боевиков  не
лезу.
   - Как заговорил, - сказал Кардинал. - Молодец. Каждый  должен  заниматься
своим делом.
   - Ну что же. - Поднявшись, Мила  улыбнулась  Кардиналу.  -  Благодарю  за
прием. Давно меня так хорошо не принимали. Я же все больше  дома  сижу.  Еще
раз спасибо и до свидания.
   Не обращая на мужа ни малейшего внимания, быстро вышла.
   - Я передам Ниндзе твои слова, -  сердито  буркнул  Семенов  и  пошел  за
женой.
   - Похоже, он знает, что она податлива, - засмеялся Кардинал.  И,  оборвав
смех, жестко прибавил:
   - Теперь точно знаю: если Ниндзя обманет, буду менять всю верхушку.
   - Где Валерий? - спросил по мобильному телефону Семенов.
   - Не знаю, - ответила Лола. - Наверное, разыскивает этого...
   - Что он обещал Кардиналу? - зло спросил Семенов. -  Зачем?  Кто  его  за
язык тянул?! Передай ему, - удерживая руль левой рукой, бросил он, - если не
найдет, я ему лично голову сниму! Ясно?
   Лола, отключив мобильный, посмотрела на мужа.
   - Слышал? - спросила она. - Кардинал в ярости. Ты понимаешь, что будет...
   - Его менты даже не видели! - огрызнулся Ниндзя. - А мои парни еще  и  от
мусоров куркуются!
   - Зачем же ты обещал? - вздохнула она.
   - Я сам не понял, - поморщился Валерий, - как у меня с языка сорвалось.
   Да и не думал, что Кардинал будет так...
   - Надо брать Ритку, - решила Лола. - А иначе...
   - Ее хрен возьмешь, - недовольно бросил Валерий. - Сейчас ее менты пасут.
Тебе просто подфартило, что ты так легко ушла. Мои парни крутились уже  там.
Но...
   - Подожди, - задумалась Лола. - Ведь мать в больницу она привезла  вместе
с сыном. Со Степкой, - взглянула она на мужа.
   - И что дальше? - хмуро спросил тот, - Дома мальчишки нет. Я видела,  как
она шла. Но думала, может, Витька как-то покажется. Но не было его.  Значит,
сын ее у кого-то спрятан.
   - Да нам-то какая разница, где он? - раздраженно спросил Валерий и  вдруг
замолк.
   - Понял?
   - Нормально придумала. За пацаненка она нам обоих сдаст. Не верю  я,  что
Атаман Витьку в заложники взял. Она знает, где они. Точно знает.
   - Значит, нужно искать мальчишку. Где же он может быть? У кого?
   - А хрен ее знает. Я ее и не знаю. Видел полраза, когда ты с ней о чем-то
у магазина болтала, а мне ехать нужно было. Помнишь?
   - Я, кажется, знаю, у кого Степка, - весело проговорила Лола.
   - Как он? - спросила в телефонную трубку Рита.
   - О тебе беспокоится, - ответил мужчина. - И об отце. Рита, а правда, что
этот бандит, который в розыске, - брат родной Витькин?
   - Дай сыну трубку, - рассердилась она.
   - Ты не ругай его. Он столько пережил. Милиция его расспрашивала.  Им  он
ничего не сказал. А представляешь, что такое для мальчишки все  это  видеть,
слышать и молчать?
   - Ладно, - улыбнулась она, - не буду ругаться. Но ты скажи ему, чтобы  он
больше никому ничего не говорил.
   - Конечно. Мы с ним про это уже поговорили.
   - Он побудет у тебя еще? - попросила Рита. - А то домой я боюсь его...
   - Ритка, - упрекнул ее мужчина, - ну конечно, что я, не понимаю, как дела
обстоят? Будь спокойна, все будет хорошо. А Витька  скоро  вернется.  Как  я
понял из Степкиного рассказа, тот  уголовник,  ну,  брат  Витькин,  неплохой
человек. Если уж за племянника под пули полез, то брата родного тем более...
   - Да он говорил Виктору, чтобы тот уходил. А Витька  начал  -  как  же  я
родного брата раненого брошу.
   - Ведь тоже верно, он же за вас заступился. Но с другой стороны, здесь  о
нем такие разговоры ходят, что за вас, честно скажу, страшно  было.  У  него
ведь здесь и знакомые, оказывается, есть. Кто по лагерю знает,  а  кто  и  в
Москве с ним встречался. Говорят, он в Москве в авторитете был.
   - Вот так партизаны в Великую Отечественную, - сплюнув прилипшую  к  губе
травинку, буркнул Атаман, - по полям от фрицев уходили. Но те за родину,  за
Сталина, мать его. А мы свои шкуры спасаем. Ну, я - это понятно. А ты какого
хрена на пузе ползаешь? Всю жизнь комсомольцем прожил, а в  тридцать  восемь
уголовником стал. Ну и дела пошли.
   - Что поделаешь, - отозвался Виктор. - Другого выхода нет. А знаешь, - он
взглянул на Атамана, - спасибо тебе. Я бояться этих сволочей перестал.
   Сейчас вдруг вспомнил, как они от гаража драпали. - Он засмеялся.
   - Да тише ты! - приказал Атаман. - А то сейчас нам  устроят  поджог  этой