т быть.
   Мелочь, конечно, берут и сажают.  Бывает,  и  крупную  птицу  хапаем.  Но
надолго ли?
   - Выходит, сейчас вообще  закона  и  порядка  нет,  -  горестно  вздохнул
Андрей.
   - А что ты хочешь от нас?! -  взорвался  Веткин.  -  Если  по  телевизору
показывают, как генеральный прокурор в постели с проститутками кувыркается!
   Если это не провокация, то сажайте его, сволочь. Если нет -  берите  тех,
кто придумал это кино, и наказывайте. Или вон  Властилина.  Посадили  ее.  А
почему? Да потому, что денег у нее тех, которые нужны, уже нет.  Бросили  ее
друзья-приятели. Кто она есть-то, Властилина? Да никто. Подставили бабу.  Но
здесь хоть кого-то посадили. Пусть  крайнюю,  но  нашли.  А  сколько  других
деятелей-банкиров людей обманули и живут припеваючи?
   - Что ты нам рассказываешь? - недовольно спросил Андрей. - У  нас  другое
дело. Нам угрожают дочь убить или изнасиловать. Ты это понимаешь?! -  заорал
он.
   - Да будь я хоть наполовину здоров, на кой тебя вызвал бы? А ты...
   - Если я сейчас вот так поверю вам и  начну  что-то  делать,  -  вздохнул
Алексей, - меня завтра же уберут с работы, а  потом  подловят  где-нибудь  и
отделают как следует.
   - ...Все обскажу, милая, - раздался из  магнитофона  хрипловатый  мужской
голос. - Ты не волнуйся особо. Все хорошо будет.
   Невысокий мужчина, поправив очки-хамелеоны, выключил магнитофон.
   -  Звонок  был  в  пятнадцать  двадцать  четыре.  Звонили  из  городского
телефона-автомата. Откуда именно,  выяснить  не  удалось.  Судя  по  голосу,
мужчина.
   - Ясно, что не баба, - хмыкнул Валерий.
   - Лет пятидесяти, - продолжил  очкастый.  -  По  разговору  понятно,  что
украинец, но уже давно живет в России. Это все.
   - С одной стороны, и это хорошо, - кивнул Валерий.  -  Значит,  Орехов  и
Атаман знают, что сын дома и его в любое время могут забрать  снова.  Теперь
понятно,  почему  Атаман  неуязвим.  Он  где-то  сидит  на  мягкой   перине,
зализывает рану и посмеивается над милицией и над нами. Знать бы где.  Но  с
другой стороны, это тоже неплохо. Теперь он знает и племяннике. Ну  что  же,
будем ждать. Кто-то должен снова позвонить и передать какие-то инструкции. А
значит, назовет место встречи. Так что мы сделали очень правильно.
   - Ну? - Гога выглянул в открытое окно. - Готово?
   - Сей момент, - поливая шашлыки белым вином, отозвался Семен, - почти.
   - А где барышни?
   - Затеяли борьбу в грязи, - засмеялся Семен. - Подыскивают место.
   Завелись девки. Потолкали друг дружку.  Лизка  разве  уступит?  В  общем,
сошлись на борьбе в грязи. Разделись и пошли искать эту самую грязь.
   - Такое зрелище  я  пропустить  не  могу!  -  вылезая  в  открытое  окно,
засмеялся Гога. - Тогда торопись. Вон они, в пруду. Сейчас начнут.
   Гога рванулся вперед. Подскочив к кустам, за  которыми  притаился  Семен,
выглянул. В  высохшем  пруду,  где  осталась  только  влажная,  смешанная  с
водорослями грязь, Зоя и Елизавета, обе в купальниках, обхватившись  руками,
пытались повалить одна другую. Ноги, провалившись в грязь по колено,  мешали
двигаться, и они уповали только на силу рук.
   - Какое зрелище! - восхитился Гога.
   Женщины  упали.  И  мужчины  увидели,  как  они,  попеременно  оказываясь
наверху, продолжили борьбу. Скоро нельзя было различить,  кто  из  них  кто.
Гога, подмигнув Семену, схватил шланг. Подбежав к пруду, открыл кран и начал
поливать визжащих женщин сильной струей воды.
   - Да, - облегченно вздохнув, кивнула Антонина Андреевна, - помогают.
   Видите? - Она показала рукой в окно. - Поливают все. Что бы я делала  без
них, ума не приложу. А в этом году лето  неурожайное  будет  -  засуха.  Без
помощи Зои и Гоги, честное слово, просто пропала бы.
   - Так-то оно так, - согласилась одна из двух  сидевших  за  чаем  пожилых
женщин. - Но с чего это они вдруг к тебе такое  уважение  проявляют?  -  Она
подозрительно прищурилась. - Может, какую выгоду от тебя ищут?
   - Да перестань ты, Пелагея,  -  замахала  руками  другая  -  горбатенькая
старушка в белом платке. - Какую им выгоду надо? Ведь они  кино  снимают,  а
значит, и деньгу немереную имеют. Просто интеллигентные люди, вот и помогают
бывшей учителке.
   - Просто они хорошие люди, - улыбнулась Антонина Андреевна. - Да вы пейте
чай, мне Зоя видите какой торт привезла. -  Она  улыбнулась..  -  Я  всегда,
грешница, любила сладкое. Ну а сейчас, сами знаете, не до лакомств.  Пенсию,
правда, почти регулярно давать стали. И то за март и апрель  задержали.  Но,
говорят, к сентябрю и этот долг вернут.
   - На вас стоило посмотреть, - весело говорил сидящий  с  фужером  в  руке
Гога. - Как вы смотрелись... - Он восхищенно покрутил  головой.  -  Такое  в
России не часто увидишь.
   - Это ты зря, - не согласился Семен. - Скоро во Владимире будет турнир по
борьбе без правил. Так там перед началом и в грязи, и просто борьба  баб.  В
общем, все, что хочешь. А еще есть штука такая - мне особенно нравится: если
кто из зрительниц желает, могут попробовать себя в борьбе друг  с  другом  в
йогурте. Такое, говорят, в Польше есть. А сейчас и у нас  появилось.  Выйдут
две крали, разденутся и начнут в йогурте возиться. Так бы и  съел  обеих,  -
захохотал он. - Так что вы, девоньки, идите на турнир  и  выразите  желание.
Чем в грязи возиться, лучше уж в йогурте.
   - А что? - Елизавета вызывающе посмотрела на Зою. - Я лично не против.
   - Я тоже, - отпив глоток вина, улыбнулась Зоя.
   - Погоди-ка, - спросил Гога, - а там бои без правил с призом?
   - Тебе там делать нечего, -  сказал  Семен.  -  Там  таких  выставляют  -
закачаешься. А кроме  того,  я  слышал,  вроде  как  рабов  даже.  Не  знаю,
насколько это верно, но разговор такой ходит.
   - На Западе давно такое есть, - кивнул Гога.
   - Вот и пойдем, - предложил Семен. - Я как узнаю,  приеду  за  вами.  Там
народу очень много собирается.
   - Молодец, дедок, - пошевелив рукой  с  перевязанным  плечом,  усмехнулся
Атаман. - В натуре, рука болеть меньше стала. Да и боль какая-то другая. Вот
это Айболит, - удивленно добавил он. - А я его матом крыл.
   - Я слышал, - вздохнул Виктор.
   - Да не ломай ты уши, - сказал Степан. - Завтра дедок  поедет  и  звякнет
Ритке. Пусть ждут. Он потом приедет и заберет их. Он же  сказал,  что  знает
местечко одно, где хрен кто найдет. Нам сейчас туда нельзя. Мусора по дороге
перехватят. А твоих доставит, и нормалек.
   - Дай-то Бог, - прошептал Виктор.
   - Ладно, - обреченно говорила в телефонную трубку Зоя. - Я согласна.
   Только умоляю, перестаньте приходить и бить.
   - Как? - деланно удивился Пряхин. -  Андрея  били?  Я  этим  разберусь  и
строго накажу.
   - Пусть больше к нам не приходят. И ради Бога, не трогайте Андрея. -  Она
бросила трубку и заплакала.
   - Зоя, - сказала Ксения, - не плачь. Я понимаю тебя. - Она вздохнула. - А
тут еще я появилась. Но я скоро...
   - Перестань, - перебила ее Зоя. - Без тебя мне было гораздо труднее.
   Спасибо, - обняв подругу, благодарно прошептала она.
   - Я вижу, ты не хочешь идти к ним на работу, - кивнула на телефон Ксения.
- Но тогда почему согласилась?
   - Ты видела этого, который приходил? - вздохнула Зоя.
   - Еще бы. Очень  представительный  мужчина.  Сильный,  красивый.  Знаешь,
когда я Юрку выгнала, попыталась гульнуть, ну, найти  какого-нибудь  крутого
из новых русских. Чем я, думаю, хуже других. Но оказалось, что на  настоящую
любовь у них уже кандидатки есть, а так, на ночь, я не захотела. А тут еще в
баре перестрелка, меня спас один...
   - Голубой, - продолжила Зоя. - Ты мне рассказывала об этом уже два раза.
   - Знаешь, как обидно, - вздохнула Ксения. - Думала, вот это мужчина.
   Настоящий полковник. А он на меня ноль внимания. А потом я, дура...
   - Все, - засмеялась Зоя, - хватит переживать. Пойдем ужинать.
   - Зоя, - вздохнула Ксения, - ты уверена, что твоего отца...
   - Хватит! - рассердилась Зоя. - И никогда больше не говори об этом.
   - Проконтролируй это! - услышал Кардинал недовольный голос Навруза.  -  У
нас в трубу вылетают тысячи долларов из-за этого пса! Слышишь?! Найди его!
   Навруз, отключив телефон, отбросил его на широкий кожаный диван.
   - Что случилось? - спросила его заглянувшая в кабинет жена. - Все хорошо,
милая, - улыбнулся Навруз. - Небольшие  рабочие  неурядицы.  Но  мы  с  ними
справимся. Подойдя, поцеловал ей руку.
   - Я в Большой, - поправляя перед зеркалом  волосы,  сказала  жена.  -  Не
хочешь? Там сегодня премьера. Дают...
   - Любимая, - умоляюще перебил ее он, - ты же знаешь - я антитеатрал.
   Женщина рассмеялась.
   - Пока, милая, - чмокнул он ее в щеку. - Желаю приятно провести вечер.
   А с кем ты идешь? Надеюсь, не с женами...
   Его перебил вызов сотового телефона.
   - Совсем достали с этими делами. - Вздохнув, он взял телефон. -  Ну?  Что
еще?
   - Милиция обнаружила труп Рената, - услышал он.
   - Рената? Кто такой?
   - Телохранитель Нонны, Фенист.
   - Черт возьми, - не сдержался Навруз. - Он же,  по  ее  словам,  уехал  к
матери. Похоже, на наших людей началась охота. Давно?.. -  Не  находя  слов,
кашлянул.
   - Как сказали эксперты, четыре-пять дней.
   - Чем он конкретно занимался - кроме того, что был Нонкиным охранником?
   - Поставка оружия с Кавказа.
   - Так. Держите меня в курсе  дела.  И  вот  еще  что  -  проверьте  этого
Валентина, ты понял, о ком я говорю. Действительно ли он Нонкин родственник.
И поскорее.
   - Его нашли, - нервно кусая губы, проговорила Нонна.
   - Как ты узнала? - спросил Валентин. Пригладив короткий ежик,  оглянулся.
- Ты что? - раздраженно спросил он. - Оглохла? Или дар речи потеряла?
   - Как ты со мной разговариваешь? - разозлилась она. - Ты...
   - Не визжи. - Поправив очки, Валентин снова оглянулся.
   - Боишься? - бросила она.
   - Что ты говорила людям центра?
   - Что Ренат уехал к матери в Курск. Там у него действительно...
   - С тобой еще никто не связывался?
   - Меня вызвали в милицию. Вернее, прислали какого-то капитана в штатском.
Он сказал, что я должна опознать тело. Я поехала, потому что подумала...
   - Что это я.
   - Нет. Я думала - Лев, сын... - Это  почему?  Ты  что-то  слышала?  -  Он
схватил ее за руку. - Ну?
   - Валентин, - она дернулась, - мне больно.
   - Ты что слышала?
   - Центр недоволен тем, что Карл вызвал сына в Рим. Вот я и подумала...
   - Он улетел. Но почему ты подумала, что...
   - Не знаю. Я же говорила - им недовольны в центре, а также тем, что  Карл
неожиданно его вызвал. Считают, что Карл уйдет  в  тень,  поставит  Льва  во
главе организации.  И  будет  управлять  всем  из-за  спины  сына.  Тот  же,
разумеется, будет слушать отца только первое время. Ну а дальше начнет вести
дела по-своему. Что это такое - все прекрасно понимают.
   - А что насчет меня? - немного помолчав,  обдумывая  услышанное,  спросил
Валентин. - Я в это как-нибудь вписываюсь?
   - Если в центре останутся те же люди, то ты,  как  говорится,  останешься
при своих интересах.
   - Но мне надоело быть марионеткой. Твой Эдуардик пробился вверх благодаря
моему содействию. Если бы я не убрал...
   - Давай не будем о том, - поморщилась Нонна, - что мы знаем.  Я  уверена,
если Эдуард узнает о наших встречах, теперь он это  так  не  оставит.  Кроме
того, он выигрывает, если во главе встанет Лев. Тот всегда был его другом  и
без ведома Эдуарда не делал ничего. Карл, конечно,  понимает  это  и  скорее
всего задержится за границей. Тем  более  что  сейчас  дела  идут  не  очень
хорошо.
   Интенсивно разыскивают какого-то из своих уголовников. Тот несколько  раз
встречал партии дорогого товара, и они опасаются, что он, если его  задержит
милиция, заговорит.
   - Вот в чем дело, - протянул Валентин. - А я думаю, что это парни  центра
так зашевелились. Но ведь этот уголовник из Москвы сумел вырваться...
   - В Москве ищут других, - перебила его Нонна. - Тех, кто устроил  побоище
в баре на Петровке. Сначала просто хотели узнать, кто именно. Но  оказалось,
что там сильная группа. Центр потерял уже двоих. И несколько человек  сильно
избиты. Подробностей я не знаю, но это точно.
   - Понятно. Как бы на них выйти? - спросил он себя. - Я  бы  подсказал  им
кое-что. Как, например, Навруза выцепить. Он же к одной  дамочке  заныривает
довольно часто. И без охраны. Боится, что парни его женушке  капнут.  А  там
тесть очень крутой мужик. С ФСБ связи имеет. Поэтому  Навруз  и  носится  со
своей Верочкой. А так давно послал бы ее куда подальше.
   - Так сообщи ей об этом, - подсказала Нонна. - И...
   - Анонимный звонок или письмо ничего не дадут. Она психанет, а  он  сразу
же концы обрубит. Сумеет выкрутиться. Я уже  думал  об  этом.  Хотел  парней
нанять, чтобы сфотографировали его или, еще лучше, сняли видеокамерой, но не
нашел таких. А просить кого попало - можно нарваться. Они Наврузу скажут,  и
все. Да к тому же не в одном Наврузе дело. Вот если бы  их  всех,  сразу,  -
мечтательно протянул он, - другое дело.
   - Валентин, - нерешительно начала Нонна, -  брать  наркотики  у  Адама  я
больше не могу.  -  Мне  кажется,  он  что-то  заподозрил.  Раньше  продавал
спокойно, а в этот раз...
   - Раньше ты ходила к нему осенью и зимой, а сейчас заявилась в маечке.
   Он увидел твои руки и понял, что ты не себе берешь. Дура.
   - Ну, это уже слишком, - рассердилась она и шагнула к машине.
   - Погоди. - Он схватил ее за плечи. - Не торопись, милая. Или забыла наше
кино? - Валентин засмеялся. - Эду это очень не понравится.
   - Какой же ты тип, отвратительный. Скажи честно -  ты  хоть  когда-нибудь
любил меня? Или я тебе была нужна для достижения твоих...
   - Перестань, - обняв Нонну, тихо проговорил,  он.  -  Конечно,  любил.  И
сейчас без ума от тебя. А грублю... - Он крепче прижал  ее  к  себе.  -  Как
подумаю, что ты жена  другого,  так  убить  тебя  хочется.  -  Посмотрев  на
"мерседес", спросил:
   - Как ездишь? Не боишься?..
   - Нет. - Только вот в пробках чувствую себя очень плохо. Я не умею ездить
рывками. Поэтому если попаду, то останавливаюсь и вызываю охрану.
   Впрочем, я одна нечасто езжу.
   -  Готово,  -  услышал  сидевший  с  телефоном  в  руке  Падишах.  -  Как
встречались и все остальное. Что дальше?
   - Проводите его до конца, - немного подумав, решил  Падишах.  -  Кардинал
просил убрать его. И так убрать, чтобы долго не нашли.
   - Понятно. А со снимками что?
   - Они пригодятся, когда Кардинал вернется. Ей я показывать, наверное,  не
стану, а вот Кардиналу - обязательно. Чтобы не думал, что  он  смог  меня  в
убийство втянуть. Я кровь не люблю, - хихикнул Падишах.
   - Все, - войдя в комнату,  недовольно  проговорил  Артур.  -  Устал.  Всю
Москву исколесил. Бесполезно. Видит Бог, я сделал все, что мог. Хватит.
   Впрочем, не зря говорят - когда перестаешь искать, находишь. Попробуем по
этой схеме.
   - Может, ты все-таки скажешь, - спросил Владимир Иванович, - кого  именно
ты разыскиваешь? Вдруг смогу помочь? У меня есть добрые знакомые в ФСБ.
   Я к ним, правда, не обращался никогда, но, думаю,  не  откажутся  помочь,
если попрошу.
   - Не нужно, все нормально.
   - Ты скрытный. Но ты крайне  раздосадован  тем,  что  не  можешь  кого-то
отыскать. Я сделал  некоторые  умозаключения  и  пришел  к  выводу,  что  ты
разыскиваешь ребенка. Скорее  всего  дочь,  -  Вы  не  изменились.  -  Артур
улыбнулся. - Все так же умеете просчитывать. Да, ищу дочь.
   - А почему ты решил, - недоуменно спросил Иванов, - что она  проститутка?
Ведь, насколько я понял, ты поэтому объезжаешь  все  точки  ночных  бабочек.
Впрочем, подожди, я сам попытаюсь ответить.  Ты  впервые  покинул  Россию  в
восемьдесят втором - попал в плен. Через шесть лет я получил от тебя письмо.
   Ты жил во Франции, в Лионе. Там вступил в иностранный  легион.  Но  после
трех месяцев в тренировочном центре ты попал на сорок дней в тюрьму легиона.
После этого твое дело рассматривал гражданский суд Франции. Ты был оправдан.
За что тебя судили - не знаю.
   - Избил двух полицейских, - буркнул Артур. -  Виноваты  были  они.  Но  в
легионе свои правила. Если откровенно, то  я  спровоцировал  столкновение  с
полицейским. Не для меня все эти неписаные правила иностранного  легиона.  Я
пришел на вербовочный пункт в надежде, что меня сразу  отправят  куда-нибудь
воевать. Но вместо этого  я  стал  курсантом.  И  мне  это  не  понравилось.
Во-первых, я все-таки боевой офицер. И вдруг должен...
   - Следовать одному правилу, - продолжил Владимир Иванович, - делать так и
только так, как принято в легионе. Правила, конечно, нелепые и жестокие.
   Офицер может послать десятерых туда, где работы для одного,  и  в  то  же
время  может  приказать  одному  выполнять  работу  десятерых.  Но  все  это
преследует вполне определенную цель: внедрить  воинскую  дисциплину  в  вашу
жизнь и укрепить понимание необходимости подчиняться. И что  с  тобой  стало
потом?
   - У меня  не  было  французского  гражданства.  Да  я  и  не  желал  быть
гражданином другой страны. И меня отправили бы в  Россию,  если  бы  не  его
величество случай. Я встретил знакомого американца. Когда я был  в  плену  в
Пакистане, он со мной часто беседовал. И чем-то я ему понравился. Он  солдат
удачи, "дикий гусь", как их называют. Он  и  предложил  мне  стать  солдатом
удачи, то есть наемником, воевать за деньги. Я  согласился,  потому  что  не
видел для себя будущего в России. А если честно, то  был  чертовски  зол  на
великую державу.
   И когда совсем недавно услышал про импичмент  президенту,  где  одним  из
пунктов  обвинения  была  война  в  Чечне,  меня  это  взбесило.  Почему  же
коммунисты забыли об Афганистане? Чечня - это, пожалуй, можно объяснить:  мы
пытались навести порядок у себя в доме. А Афган...  -  Не  договорив,  грубо
выругался.
   - Ни хрена себе, - сказал пораженный услышанным Волчара. - Вот это Артур!
   А когда Артур заговорил снова, он, отсидевший в  лагере  не  один  год  и
привыкший ничему не удивляться, замер.
   - Я, надо сказать, с радостью, - продолжал  Артур,  -  согласился.  После
плена около года я работал охранником у одного винодела в  Бургундии,  потом
попробовал вступить в иностранный легион. К счастью, легко отделался.
   Французский я знал очень плохо. Так что на войну, там ведь говорят языком
оружия, я отправился с удовольствием. Тем более нам  неплохо  заплатили.  Но
это позже. Прибыли мы  в  Сьерра-Леоне.  Это  обнищавшая  западноафриканская
страна.
   Население примерно около пяти миллионов человек. Там двадцать пятого  мая
девяносто шестого года в результате заговора Революционного военного  совета
был отстранен от власти президент  Кабба.  Он,  разумеется,  с  верными  ему
войсками начал войну. Противную сторону возглавил майор  Джон  Поль  Карома,
который пользовался поддержкой отрядов РОФ  -  Революционного  объединенного
фронта. Вот против этого РОФ нас и нанял Кабба. Мы дрались на алмазных копях
Тонго-фильд.
   Мне дали под команду наемников из  бывшего  СССР.  Кстати,  Федька  Русич
дрался со мной там и был ранен на  реке  Сева.  Его  еще  чуть  крокодил  не
слопал. В общем, воевал я там почти  восемь  месяцев.  Даже  захватил  город
Зими. И целых три месяца я был полковником, - он усмехнулся, - и  правителем
города. В начале октября нас вышибли. Мы еще  с  месяц  удерживали  алмазные
копи Тонго-фильд, но потом отступили и оттуда. Меня  ранило.  Четыре  месяца
госпиталя. Там  я  и  встретил  одного  парня...  Надо  сказать,  что  перед
отправкой в Афган я служил на Камчатке.
   Там познакомился с журналисткой Ниной. Мы друг другу  понравились.  Ну  и
как водится, - Артур усмехнулся, - переспали. И вот в госпитале во  Франции,
куда меня привезли из Африки после ранения, я узнаю, что у меня  есть  дочь.
Марина. - Он вздохнул. - И можно было бы радоваться, но этот парень  сообщил
мне, что Нина погибла три года назад.  Была  в  Дагестане  и  в  перестрелке
милиционеров с чеченскими боевиками была убита. А вторая новость