едний должен взять и доставить
ко мне Жанну живой. Я ясно выразился?
   - Абсолютно, - кивнул Устранитель.
   - За работу,  орелики.  -  Кононов  поднялся  со  стула.  -  не  оставьте
нескольких пареньков. У  меня  сегодня  встреча  с  хохлами.  У  них  к  нам
претензии имеются, и я хочу обезопасить свой тыл.  Думаю,  в  случае  стычки
моих не хватит.
   Вероятность  этого,  конечно,  ничтожно  мала,  но   подстраховаться   не
помешает.
   - Я так больше не могу, - со  слезами  на  глазах  проговорила  сидевшему
перед телевизором Владимиру Ивановичу Жанна. - Я не привыкла к такой жизни -
убегать, прятаться. В конце концов, я теряю деньги. Надо что-то...
   - Я скажу просто, - повернулся к ней Владимир  Иванович,  -  если  хочешь
жить, то делай как нужно, то есть будь с нами.  Вечно  продолжаться  это  не
может.
   Играть в прятки в моем возрасте - дело неблагодарное. Но видишь ли, в чем
дело.
   Как я понял из твоих слов и из  последующих  событий,  мы  имеем  дело  с
хорошо организованной группировкой.
   - Это не группировка, - вздохнула Жанна. - Карл и остальные - мафия.
   Наша, русская, со своими законами и порядками...
   - Конечно, - улыбнулся Владимир  Иванович,  -  мафия.  И  значит,  ты  им
перешла дорогу в чем-то очень серьезном.
   - Меня из ресторана, -  устало  сказала  она,  -  пытались  забрать  люди
Навруза. Он почему-то вообразил, что я ему  принадлежу.  Получилось,  что  я
договорилась с ним о встрече...
   - Ты об этом рассказывала, - кивнул старик. -  Но,  уверяю  тебя,  сейчас
дело не столько в  Наврузе,  сколько  в  нас.  Конкретно  -  в  Артуре.  Они
разыскивают его. Сначала посчитав, что он был зачинщиком перестрелки в баре,
а потом потому, что он вдруг оказался неуязвим и они понесли потери.  Сейчас
твои знакомые считают, что Артур по крайней мере тоже что-то вроде мафиози и
поэтому  с  ним  необходимо  покончить.  Я  не  могу  приказывать  тебе  или
требовать, а просто советую - побудь некоторое время с нами. Ведь стоит тебе
появиться, они станут допытываться, где Артур. И тебе, хочешь ты  этого  или
нет, придется сказать.
   Потому что они не будут с тобой вежливы. Все будет проще и грубее.
   - И что же мне делать?
   - Сейчас главное - не плакать, -  улыбнулся  он.  -  И  если  есть  очень
хорошие знакомые, желательно женщины, позвонить им по сотовому и узнать, как
там обстоят дела. И после этого можно принимать решение.  Но  опять-таки  не
раньше, чем мы определимся с местом жительства. Потому что,  даже  если  там
нет ничего серьезного, я говорю о претензиях к тебе, вопросы  об  Артуре,  а
теперь и обо мне, задавать будут. Разумеется, ты сейчас станешь уверять, что
никому ничего не скажешь, но видишь ли, в чем дело - ты молода и красива.  И
чтобы сберечь красоту и здоровье, можешь рассказать им о нас. Не обижайся, -
увидев, что в глазах Жанны появилась  обида,  улыбнулся  он,  -  жизнь  есть
жизнь. И сейчас нам кажется, что мы можем все, а когда дело касается выбора,
забываем о своем решении.
   - Хорошего же вы обо мне мнения, - проговорила Жанна.
   - Извини, - улыбнулся старик. - Но в  случаях,  когда  человек  принимает
решение и от этого  может  зависеть  твоя  жизнь,  лучше  говорить  то,  что
думаешь.
   - Вот оно что. - Вздохнув, Артур покачал головой. - Значит, все  началось
не в баре. Это уже вторая серия. Но мой тебе совет. - Посмотрев на лестницу,
он понизил голос. - Не говори об этом  ни  Жанне,  ни  Владимиру  Ивановичу.
Полковник догадывается, что ты бандит,  -  улыбнулся  он.  -  Но  одно  дело
предполагать или даже быть  уверенным  в  этом,  а  совсем  другое  -  знать
наверняка. Тем более налет на семейную пару и их убийство тебя не красят. Он
перестанет тебя уважать.
   Волчара нервно закурил.
   - Мне, например, плевать на то, кто ты и что делал, - улыбнулся Артур.
   - Сейчас у меня к тебе никаких претензий нет.  И  коснется  боя,  я  буду
драться за тебя. Потому что ты на деле доказал, чего стоишь. Но у  Владимира
Ивановича своя мерка людских поступков. А уж про Жанну я молчу.
   - Тут и базарить нечего, - пробурчал Денис. Некоторое время оба  молчали.
- Она все-таки свинтит от нас, хотя бы потому, что деловая. Ведь  сейчас  ее
деньги запросто могут улечься в другой карман. Да и такая жизнь не для  нее.
Ей все-таки нужно общество или, там, концерт. Дама из  высшего  общества,  -
неожиданно для себя сказал он.
   Артур улыбнулся.
   - Надеюсь, правда, очень слабо, что ты на ее счет ошибаешься. Хотя,  если
говорить откровенно, сам не раз  об  этом  думал.  Значит,  считаешь,  твоих
товарищей по оружию убили? - вспомнил он его реакцию на слова Жанны.
   - Ты же слышал. - Волчара  мотнул  головой  в  сторону  лестницы.  -  Она
базарила про Китайца и что тот сдал других. Сука, - процедил он. - Я от  них
слинял, потому что...
   - Мне твои объяснения ни к чему, - перебил Артур. - Ты как  стреляешь?  -
неожиданно спросил он.
   - Как? - растерялся Волчара. - Как и все, шмаляю. Дави на курок и...
   - Я имею в виду процент попаданий.
   - Хрен его знает, - Волчара поморщился. - Я ведь о  только  раз  в  людей
шмалял. Вот в этих малолеток гребаных. Одному ляжку  с  ходу  прострелил.  А
второй дернулся за угол, я не попал.
   - Значит, пуля из твоего пистолета уже фигурирует у милиции. А в баре  ты
с этим же пистолетом был?
   - С другим. Китаец с ходу у нас с Толиком  "дуры"  те  забрал  и  куда-то
сбагрил.
   - Умный  мужик,  правильно  поступил.  В  противном  случае  милиция  уже
разыскивала бы тебя за стрельбу в баре.
   - Ты меня сразу срисовал? - спросил Волчара.
   - У меня нет фотографической памяти на лица, - улыбнулся Артур. -  Однако
мне показалось, что я тебя где-то видел.  Ну  а  потом  понял,  что  в  баре
стрелял ты. Я твое лицо знаешь когда увидел? Вы из  окна  выпрыгнули,  и  ты
повернулся и выбросил руку с пистолетом. Я думал, что в меня, и упал. А ты в
милиционеров стрелял. Вот тогда я и увидел твое лицо...
   - Нам по идее из Москвы линять нужно, -  перебил  Волчара.  -  А  то  эти
мафиозники хреновы все равно...
   - У меня в столице дело, - перебил его Артур, - ради которого я  вернулся
в Россию, и поэтому я никуда, как ты выразился, линять не собираюсь. К  тому
же не будут же они нас искать постоянно. У русской мафии наверняка и  других
дел, более прибыльных, хватает.
   - Слышь, - вспомнил Волчара, - а кто те  мужики,  которые  нам  у  кабака
помогли?
   - Один из них воевал со мной в Африке.  Забыл,  где  именно,  кажется,  в
Анголе. Мы дрались там с правительственными войсками на  стороне  ФОАК.  При
атаке танков между Субатандо и Бунго-Фуана  нам  крепко  перепало.  Танкисты
поливали нас из пулеметов, и вовсю били  орудия.  Мы,  нас  было  двенадцать
наемников, еле ноги унесли. Я этого парня, Жеку, на себе вынес.
   - Вот это да, повидал ты мир, - с завистью сказал Волчара.
   - В основном Африка. А с автоматом никаких прелестей не  увидишь.  Не  до
этого. Сначала вроде даже как-то не по себе было, потом привык.
   - У тебя черненькие женщины были? - полюбопытствовал Волчара.
   - Нет. Хотя попадались в общем-то ничего.
   - Когда на сцене какая-то поет, у нее все путем. Даже  эта,  как  ее?  А,
Тернер. Ей, базарят, и лет уже пятьдесят с гаком, а  смотрится  будьте-нате.
Из наших мне Машка Распутина нравится. Во бабец - все при ней. Секс-бомба, -
хохотнул он.
   - Идите обедать, - позвала Жанна.
   - А вы с ней как, - чугь слышно спросил Волчара, - в  натуре  или,  когда
кипиш кончится, кто дальше прыгнет? - Знаешь, - серьезно сказал Артур, - мне
нравится моя жизнь. И терпеть рядом с собой женщину  я  не  собирался.  Если
появляется желание, их полно. И не важно, на каком языке она говорит. Сейчас
во всем мире дамы понимают один язык - долларов.  Жанна  не  из  таких.  Мне
порой кажется, что я с ней смог бы жить. Но вряд ли ей понравится  жизнь,  к
которой я привык и которую менять не собираюсь.
   - Так ты всю жизнь собираешься воевать в Африке? - усмехнулся Волчара.
   - Сейчас - оно понятно. Вроде и силенка имеется, и что-то там  можешь.  А
потом?
   Кончится твоя боевая молодость, и волком завоешь. Ведь  никому  не  нужен
будешь.
   Ты поэтому и приехал свою дочурку искать, чтоб было кому в твой  беззубый
рот ложку каши запихать.
   - А ты, оказывается, философ, - засмеялся Артур. -  Нет,  приятель,  я  о
старости не думаю. Не будет ее у меня. Слишком  меня  жизнь  била,  и  порой
очень сильно. Я в общей сложности в госпиталях около  двух  лет  провалялся.
Сейчас пока еще  ничего.  И  то  бывает,  что-то  где-то  скрутит.  А  когда
почувствую, что все, скоро финиш, тогда и думать буду. Насчет дочери  ты  не
прав. Я хочу  увидеть  человека,  который  живет  потому,  что  я  ее  отец.
Наверное, я и не подойду к ней.
   Просто увидеть. Ну, разумеется, чем-то помогу. Я имею в  виду  финансовую
помощь.
   И все. Нет у меня права вмешиваться в ее жизнь. Помочь - да,  помогу.  Но
так, чтобы она не знала, кто ей помог. Видишь ли, в чем  дело,  я  ведь  уже
сказал тебе, что привык жить так, как живу. И не смогу...
   - А если она по натуре путана? - перебил его Денис. - Тогда как?
   - Никак.
   - Я бы замочил на хрен. Знать, что моя дочь...
   - Будь ты на моем месте, понял бы, что нет у тебя такого права. Ты только
узнал, что она есть, и тут же вмешиваться в ее жизнь, а тем  более  отнимать
ее, не имеешь права.
   - Да в гробу я видал все ваши права! - воскликнул Волчара. -  Знать,  что
моя дочь трахается за бабки... Завалил бы, сто процентов. Ведь многие даже в
этой гребаной столице живут до не могу плохо, но  ведь  не  раздвигают  ноги
перед кем попало...
   - Вы идете? - сердито крикнула Жанна. - Сколько ждать можно?
   - Господи! - Всплеснув руками, Маша обняла  мальчика  лет  тринадцати.  -
Мишка. Наконец-то. - Облегченно вздохнув, заплакала.
   - Ты чего, мама? - удивился мальчик. - Все  хороши  шо.  Папа  приехал  и
забрал меня.
   - Успокойся, - сказал Евгений. - Все хорошо. Стоявший на балконе Медведев
с усмешкой отвернулся.
   - Господи. - Маша погладила сына  по  волосам.  -  Что  же  делать-то?  -
посмотрела она на мужа. - Все ты. Зачем...
   - Перестань, - недовольно буркнул он. - Полковник мне  жизнь  спас.  А  я
что, должен был оставить его этим псам недобитым? Да и не думал я,  что  так
все серьезно.
   - Ничего, Машенька, - заходя в комнату, сказал Медведев, - пробьемся.
   Война - фигня, главное - маневры. - Он коротко хохотнул.
   Маша, прижимая  к  себе  смущенного  таким  вниманием  мальчишку,  громко
плакала. Евгений быстро вышел.
   - Что же делать-то? -  плача,  спросила  она.  -  Ведь  теперь  не  жизнь
начнется, а...
   - Поедете к матери! - крикнул из кухни Жуков. - А я здесь  разберусь.  Да
хватит тебе слезы лить, пацана напугаешь.
   - Тебе легко говорить, а нам...
   - Так на кой черт  дожидалась?!  -  зло  спросил  вернувшийся  в  комнату
Евгений. - Нашла бы себе...
   - Да потому что любила! - сердито перебила она.
   - Милые бранятся, - Медведев подмигнул мальчишке, -  только  тешатся.  Не
обращай внимания. А что мама боится, дело понятное. Для женщин слезы - самое
проверенное оружие. Только здесь не плакать надо и не обвинять  его,  потому
что и так ему плохо.
   - Тебе легко говорить, - всхлипнула Маша. - Ты  один  как  перст.  А  нам
каково? Может, в милицию обратиться? Позвоним и скажем...
   - А ночью нам крышка. На себя надеяться надо. Все милиции и-прочее -  это
так, против хулиганов уличных хорошо. А  мы  на  тропу  войны  с  серьезными
дядями ступили. Надо самим  выбираться  из  этой  каши,  пока  не  сварились
совсем.
   Сейчас, может, про нас и забыли. Как я понял, им нужен был твой знакомый.
- Медведев взглянул на Жукова. - Сейчас наверняка Илья отдал им его. По...
   - Думай, что говоришь! - перебил его Евгений. - Выходит, что...
   - А если у виска твоего пацаненка ствол будет? А у жены - лезвие ножа?
   Кого хошь назовешь. Сам же говорил, что Вику и...
   - Хватит, - бросив взгляд на сына, оборвал Жуков.
   - В общем, у нас есть слабая надежда на то, что мы им сейчас не  особенно
и нужны. Конечно, если попадемся, то не отпустят, - хмыкнул Медведев.
   - Но попозже забудут. Разберутся с твоим полковником, и все  дела.  Можно
будет спокойно жить как и жили.
   Евгений покосился на него, но промолчал. - Знаешь, - вздохнул Аркадий,  -
что-то не верю я в завещание адвоката.
   Почему же раньше Жанне такого внимания не уделялось?
   - Как это не уделялось, - возразил Чарли. - Все время Карл опекал ее.
   Даже слух был, что хочет на ней Льва женить. Так что в это я верю.  И  на
всякий случай нашел себе адвоката. Советую сделать то же самое,  потому  что
она сейчас с этим Артуром и неизвестно, кто он такой. Может, специально  все
это затеяно.
   Убили и ограбили ее людей - она к нам обратилась. Ведь раньше  мы  ее  не
очень часто видели. Иногда звонила, и все. А  тут  нарисовалась  -  помогите
найти убийц и мои деньги. Эти же  самые  устраивают  пальбу  в  баре.  Потом
появляется полковник, и оказывается, что  он  знаком  с  Жуковым.  Сразу  же
влезает Сенатор. Не слишком ли много  совпадений?  Плюс  ко  всему  странная
неуловимость  Атамана.  Прямо  супермен  какой-то.  Не  зря   же   Карл   не
возвращается и Львенка туда вызвал. Нет, приятель, все это далеко не просто.
Альберт сейчас прямо тает  от  счастья,  сбылась  мечта  идиота.  Но  вот  с
Наврузом, - он поморщился, - зря затеяли. У него родственников здесь  полно.
Лучше бы оставить все как есть. Ну, поменяли председателя, и что? Неужели...
   - Вот в том-то и дело, -  перебил  Аркадий,  Навруз  -  кавказец.  Он  не
забудет, что его сместили с поста председателя. Неужели думаешь, Навруз  это
так оставит? Да никогда в жизни. Он считал, что вот-вот займет если не место
Карла, то будет его правой рукой. И вдруг он рядовой член совета.  Этого  он
не простит никому. Но и ты прав. У Навруза полно родственников.  Большая  их
часть живет в Питере. Правда, связей с кем-то из нас у них нет. Да  и  зачем
нужны эти связи, если Навруз не просто человек центра, а почти председатель.
Но сейчас все изменится. Навруз может попытаться прибегнуть к  помощи  своих
родственников. А это пусть небольшая, но война. Нам  она  сейчас  совсем  не
нужна.
   - Так и я о том же.
   - Об этом необходимо поставить вопрос на совете, а то Альберт может взять
на себя решение, и потом будет поздно.
   - Я бы, например, получил по большому счету с  Кардинала.  Ведь  это  его
затея с псевдопокушением на Атамана. С этого  все  и  началось.  Эти  парни,
оказывается, просто  боялись,  что  с  них  могут  получить  за  убийство  и
ограбление семейной пары.
   - Так-то оно так. Но сейчас с ними все равно нужно кончать. И  с  Артуром
тоже. Тут еще солдаты вмешались. И с ними надо  кончать.  Там  Медведь  один
чего стоит. Тем более они, похоже, в команде Артура. Вот узнать бы, кто этот
полковник. А так вслепую ищем.
   - Об Иванове знаем, а что толку? Он где-то их прячет,  у  него  наверняка
знакомых полно, друзья, ученики, а может, и родственники  какие  есть.  Где,
кстати, живет его бывшая женушка? Не в Москве?
   - Нет. Где-то во Владимирской области. Она уже на тот свет  ушла.  Где-то
дочь осталась. Но она отца не знает. Он ушел от  них,  когда  ей  было  года
четыре.
   Насчет знакомых и приятелей ты сказал правильно. Мы пытались выяснить - и
ничего не получилось. Но теперь необходимо  их  найти.  Что  касается  связи
Жанны с Артуром, может быть, ты и прав. Но Жанну убивать  нельзя.  В  общем,
все это мы обсудим.
   - Что делать будем? - сумрачно поглядел на сестру Толик.
   - Не знаю.
   - Вот Китаец, козлиная морда, и про Кочергу этим сукам цинканул. Но зачем
они мусорам стукнули?
   - А может, это тот, - быстро сказала Людмила, - милиции про меня  сказал,
который наркотики относил? Хотя я  его  и  не  знаю  совсем.  А  он  меня  и
разглядеть не успел. Неужели Юрка, гад, выдал?
   - С квартиры надо уходить, - немного помолчав, решил  Толик.  -  Хозяйка,
может, тоже увидела твою фотографию - и все, она точно милиции сдаст.
   Собирайся. Сегодня же уезжаем из Москвы.
   - Куда? - Людмила заметалась по комнате, собирая веши.
   - Куда угодно.
   - Я боюсь, нас на вокзале перехватят. Ты, Толька, лучше один езжай.
   - Никогда больше так не говори, - процедил брат. - Я от тебя не уйду.
   Будут брать, пусть обоих пробуют. Хрен мы им дадимся.
   - Ты поедешь один, - вскинув голову, твердо сказала Людмила.
   - Хрен ты угадала! - закричал Толик. - Не оставлю я тебя! Помнишь, что мы
маме обещали, когда она умирала? Она просила - будет хорошо  или  плохо,  не
оставляйте друг друга. У нас с тобой больше никого  нет.  И  давай  об  этом
больше не базарить.
   - Хорошо, - вдруг согласилась Людмила. - Как хочешь.
   - Запомни, сестренка, - Толик погрозил ей пальцем, - если смоешься,  я  в
бар какой-нибудь занырну и там такое устрою! Опыт уже имеется.
   - Здравствуйте. - Глобус остановил идущую к стоянке такси Милу.
   - Добрый день, - кивнула она и, не останавливаясь, пошла  дальше,  чдд  К
нему подошли двое крепко сбитых молодых мужчин.
   - Привет. - Он пожал им руки.
   - Как долетели? - спросил Глобус, глядя на подошедшую к такси Милу.
   - Меня слегка подташнивало, - сообщил стриженый.
   - А почему Клещ с тобой? - спросил Глобус. - Ведь должен был лететь...
   - Немного изменилась программа, - сказал плотный мужчина. - Так что  бери
даму и вези ее в Москву. У Кардинала семь пятниц на неделе.
   - А вот это, - резко перебил его Глобус, - нас никак не касается.
   - Понял, - усмехнулся Клещ, посмотрев на Рекса. - Хозяин всегда прав.
   - Заткнись, - недовольно бросил Глобус и быстро пошел к "вольво".
   - На глазах растет, - насмешливо сказал Клещ. - Уже и тачку поменял.
   Наверное, потому, что нас это не касается.
   - Что нужно? - Мила ожгла сердитым взглядом подошедшего Глобуса.
   - Встретить вас, Мила, - улыбнулся он, - должен я. Петр,  -  представился
он.
   - Извините, - смущенно улыбнулась она. - Но Эдик мне сказал...
   - В аэропорту встретить спокойней,  -  улыбнулся  Глобус.  -  Пойдемте  к
машине.
   - Надеюсь, больше сюрпризов не будет? - с  улыбкой  спросила  она  и  уже
серьезно добавила:
   - Мне Эдик велел...
   - Знаю, - кивнул он. - И все сделаем, как он говорил.
   - Да? - удивленно спросила Нонна. -  Спасибо,  -  негромко  поблагодарила
она. - Но это точно?
   - Абсолютно. Вы сами сможете убедиться в этом. Раздались гудки отбоя.
   Людмила шла рядом с братом и постоянно оглядывалась.
   - Да не дергайся ты, - бросил он. - С ходу видно, что чего-то боишься.
   Иди спокойно.
   - Думаешь, легко мне спокойной быть? - огрызнулась она. - Кажется, все на
меня смотрят.
   - Пойдем выпьем кофе. - Взяв ее под руку, Толик повернул ко входу в кафе.
- Перекусим. Выпьем немного. Тебе успокоиться нужно.
   От сильного удара в подбородок  мужчина  в  разорванной  куртке  упал  и,
вскрикнув от пинка в бок, поджал колени к груди.
   - Говори, сука. - Араб, наклонившись, ухватил его  за  редкие  волосы  и,
приподняв голову, резко ударил кулаком в лицо.  У  него  полилась  кровь  из
носа, и, всхлипнув он хрипло и быстро прошептал:
   - Не знаю я, где они. Честное слово, не знаю. У Медведя где-то дача есть.
Наверное...
   - Там никого нет, - снова ударил его Араб, на  этот  раз  в  ухо.  -  Где
Жуков? Говори, Михайлов. Или сейчас начнутся по-настоящему болевые ощущения.
Где Жук?
   - Не знаю, - просипел мужчина.
   - Паяльник в задницу, - посоветовал куривший у двери Смит. - Все выложит.
Мы так...
   - Не знаю я, - выплевывая два выбитых зуба, захлебываясь  обильно  идущей
кровью, прохрипел Михайлов. - Не знаю. Знал бы -  сказал.  Зачем  мне  такое
терпеть...
   - Кто может знать? - отпустив его, спросил Араб.
   - Только если Лидка, - сглотнув кровь, ответил он. -  Машкина  двоюродная
сестра. Они в хороших отношениях...
   - Адрес! - перебил Араб.
   - Где-то в Можайске жив