нял решение. В конечном счете, как поется в одной старой песне:
     "Ты нам не друг и не брат". Не захочешь поверить в неочевидное и невероятное, когда тебя возьму на мушку, извини. А мне надо уводить своих из зоны обстрела, потому как этот обстрел может вот-вот начаться.
     Он передвигался, почти прилипая к стене дома, которая пребывала в относительной тени. Свернул за угол. Значит, пробежать до следующего угла, там во двор, до охранника метров пятнадцать, заставить его под прицелом бросить оружие, которое пускай подбирает Гриня, попробовать что-то по-быстрому втолковать одному и другому. И всем - укрыться в доме, там можно держать оборону. А после видно будет.
     Оп-па!
     Он поймал краем глаза движение справа. Замер, повернулся. Через двухметровую кирпичную ограду переваливал темный силуэт. Ага, поперли гости.
     Кого зазывал по рации Поп и кто может сразу начать убивать бедных сибирских пленников.
     Карташ не колеблясь вскинул "Глок" и выстрелил. "Скалолаз", уже успевший взобраться на гребень стены, закрутился винтом, взмахнул руками и провалился обратно в темноту; судя по шуму и треску он рухнул в заросли кустарника.
     Карташ, уже не таясь, ни к какой стене больее не прилипая, помчался в направлении двора. Охранник наверняка услышал хлопок, наверняка правильно опознал его. А вот что ему в голову придет в качестве вывода?..
     Очередь остановила Карташа, едва он вывернул из-за угла и едва успел за этот угол вновь отпрянуть. Там, где прошлась очередь, разлетелась осколками плитка, какой была выложена дорожка, и взмыл фонтанчиками песок по бокам от дорожки.
     - Нападение, идиот!!! - заорал Карташ что есть мочи, высовываясь из-за угла. - Маша, Гриня, падай! На землю, за машину!
     В отличие от Поповского пистолета, на автоматных стволах охранников глушителей не было, поэтому звучный автоматный треск должен взбудоражить округу не хуже пожарного рельса. Короче, если незваные гости хотели сработать под ниндзя - напасть внезапно, отстреляться бесшумно и раствориться в ночи, - то этой идее им придется прошептать "гудбай". Зато им теперь абсолютно незачем сдерживать друг друга, прикладывая палец к губам: "т-с-с", можно шуметь, нисколько не стесняясь, скажем, и гранатами пошвыряться.
     - Твои убиты! Поп вас сдал! Перебьют же, как курей! - прокричал Карташ и вместе с последним словом рванул из-за угла.
     Он промчался дистанцию метра в три и прыгнул, уходя под защиту огромной шины от "Камаза", внутри которой была разбита цветочная клумба. Прострекотала очередь, но пули, вопреки ожиданиям Карташа, не процокали по стене дома за его спиной и не вычертили штрих-пунктир вокруг его укрытия. Охранник, похоже, лупил совсем по другим мишеням.
     Алексей поднял голову над камазовской шиной - действительно, охранник, стоя на одном колене за скамейкой, лупил короткими очередями поверх забора.
     Маша пробиралась на корточках вдоль "джипа", а вот Гриневского с этой точки Карташ не увидел.
     - Оба в машину! - прокричал охранник, быстро обернувшись в сторону "джипа". - Эй, ты, за клумбой, тоже в машину!
     Ага, кажется, до него дошло, что Карташ не превратился вдруг в Рембо-четыре и не пошел крошить всех подряд. Охраннику надо было кого-то увидеть на стене, чтобы наконец сообразить: Карташ ведет себя категорически не правильно для того, кто лелеет планы по-тихому перестрелять конвой и незаметно улизнуть.
     Оглядываясь вокруг, Карташ спуртовал к "джипу". Он дважды выстрелил, когда показалось, что кто-то мелькнул за углом и у ограды. Гриня выскочил ему навстречу из-за массивного кузова "тойоты".
     - Я за руль! - подлетел и охранник.
     Гриня запрыгнул на соседнее с водителем сиденье, Маша была уже на заднем, а Карташ медлил, стоя возле открытой дверцы. И не зря медлил - из-за угла дома выдвинулась фигура стрелка. Карташ давил на курок, пока не иссякла обойма, и Карташ со злостью отбросил "Глок". Нужно раздобыть оружие!..
     - В машину! - заорал охранник. Карташ запрыгнул в джип-"тойоту", захлопнул дверцу и пригнул голову Маши к сиденью.
     - Не высовывайся!
     Автомобиль взревел, резко взял с места, задев и уронив мангал с несъеденными шашлыками, развернулся.
     Боковое стекло разлетелось, засыпая осколками салон. Опомнились, твари!
     Хорошо еще, никого не задели...
     Вообще-то нападающие чуть запаздывали с правильными решениями. Видимо, были здорово обескуражены тем, что их встретил автоматный огонь, а не объятия Попа, цветы и горячий ужин. И это после того как Поп сообщил, что все идет нормально, все у него под контролем! Их сомнения понятны: а не переметнулся ли Поп, не заманил ли в ловушку? Похоже, гражданам потребовалось небольшое время на координацию плана.
     А охранник, развернув "джип", направил машину на ворота.
     Сила - это, как вдалбливали в школе, скорость, помноженная на массу. Пусть приличной скоростен-ки "джип" набрать не сумел, зато с массой у него был полный порядок. И под этой массой воротные петли вышибло из креплений, железные створы могучий удар бампера повалил наземь, и машина выскочила на улицу.
     Дом, в котором Карташ провел четыре дня своей жизни, располагался на окраине Нижнекарска. Но окраина окраине рознь - на этой оконечности Нижнекарска простой народ не проживал, а проживали лучшие люди алюминиевого города, то бишь приближенные Зубкова, ну и еще стояли гостевые домики, ворота одного из которых только что снес джип-"тойота".
     А "джип" понесся почему-то поперек улицы, устремляясь к противоположному ряду домов. -Эй! Куда?! - закричал Карташ.
     Но крик его был бесполезен - водитель повалился грудью на руль. Бляха, значит, водилу все-таки зацепило той очередью, рассадившей "джиповские" стекла!
     "Джип" рыскнул, выскочил на тротуар, сшиб, как невесомую картонку, уличный стенд с газетами и понесся на фонарный столб.
     Карташ вскинулся с заднего сиденья, перегнулся через спинку ... но его опередил Таксист - Гриневский толкнул водителя, навалился на руль, стал выкручивать.
     От столкновения с фонарным столбом, что могло запросто окончиться огненным столбом в небо, Таксист машину увел и направил ее на темный ряд невысоких кустов.
     "Джип" пробил заросли кустарника, утонув на миг в шорохе и треске, выскочил на ровно подстриженный газон с поливальной установкой по центру - здесь Гриневский заставил машину развернуться почти на сто восемьдесят градусов и замереть.
     - Живо из тачки! - закричал Карташ, распахивая дверцу и за руку вытягивая Машу наружу.
     Когда его возили в бассейн, Алексей приметил, где и что у них тут расположено. В частности он номнил, что почти напротив его гостевого домика, взять метров на пятьдесят вправо, строится очередной типовой особняк, построен он лишь наполовину, и там, разумеется, никто не живет. А сразу за недостроем начинается тайга.
     - Не копайся, Гриня! - Карташу показалось, что Таксист слишком медленно выбирается из "джипа". "Ч-черт, у охранника был автомат, надо забрать!.. Не успею, черт, черт, черт..."
     И они побежали, пригибаясь, чтобы головы не торчали над кустами. Карташ то и дело оборачивался.
     - Падай! - закричал он, подскакивая к Маше и подсечкой валя ее на землю, закричал, когда, обернувшись в очередной раз, увидел белый дымный след, дугой вытягивающийся в их сторону откуда-то с той стороны дороги.
     Граната угодила точнехонько в "джип". Грохнуло, ясное дело, будь здоров.
     Тугая волна ударила по ушам, затем вторая волна, волна хлынувшего в стороны жара, прошла над прижавшимися к земле людьми, обдав горячим на излете прикосновением. Где-то совсем рядом с ними со звоном шваркнулось об землю нечто крупное, весомое. Приподняв голову, Карташ увидел покореженную, оплавленную дверцу, лежащую на земле в трех метрах недолета до них. А то, что было джипом "тойота", сейчас превратилось в желтый вперемешку с антрацитово-черным огромный огненный факел.
     "Фрол, - понял Карташ. - Ну кому еще нужно посылать людей, чтобы убить нас?! Вот разве что только..."

Глава 10

"ОЙ, РОМАЛЭ, ЕЛЫ-ПАЛЫ..."

Девятнадцатое сентября 200* года, 01.03.

     - Так, стойте, - выдохнула Маша. - Стоп-машина, суши весла и все на берег.
     Я больше не могу...
     Она опустилась на землю и закрыла лицо руками. Ее колотило. Гриневский привалился спиной к сосне, похлопал себя по карманам - сигарет не было. Мрачно сплюнул.
     - Нельзя так резко останавливаться, - задыхаясь, сказал Карташ. - Сердечки посадите. Походить надо...
     Никто на него внимания не обратил. Он пожал плечами, сел на выворотень, шумно перевел дух. Вокруг жила своей осенней жизнью тайга, шебур-шилась в зарослях не то зверушка, не то птица, и глубочайше плевать тайге было на троих заблудившихся в ней людишек.
     - Ну? - сказал он, достал пачку, вытряхнул одну, протянул Таксисту.
     Таксист взял ее дрожащими пальцами, прикурил. - Что делаем дальше? По тайге в этой одежке мы долго не прошляемся. К тому же осенью по ночам тут прохладно, это тебе не июль месяц...
     - Твою мать, как надоело убегать! - крикнул Гриневский, сломал сигарету и отшвырнул в сторону. - То от урков, то от урюков, то вообще хрен знает от кого!
     Сколько ж можно-то?!
     - Вот только орать не надо, - спокойно сказал Алексей. - Истерикой тут не поможешь... Делаем, короче, так. Наломаем лапник, переночуем, а к рассвету...
     - А к рассвету те перекроют все тропки, - резко перебила Маша. - Или люди Зубкова. Дай-ка и мне сигарету... Спасибо. Так вот. Нижнекарск - городок не маленький. Не закрытый. Не военный. Значит, и дорог от него ведет немало, и постов на въезде-выезде быть не должно. Пока либо те, либо эти организуют засаду, мы должны первыми выйти на дорогу, поймать попутку и свалить отсюда к чертовой бабушке... А отдыхать после будем.
     - Ага, - мрачно хмыкнул Гриневский. - Ты, подруга, извини, но ты на себя-то смотрела? И на нас тоже? Да ни один водила не остановиться, газ втопит и улетит поскорее, едва нас завидев. Робинзон и то поопрятнее был...
     - Тогда машинку реквизируем в пользу беглых авантюристов, - пожал плечами Карташ. - Бревно поперек дороги положим, он притормозит, тут мы его... Кто у нас таксист, а, Таксист? Разберешься с любыми секретками. Хозяина спеленуем, потом отпустим.
     - Ну да. На первом же посту ГИБДД - где его отпустят, а нас спеленуют.
     - А мы выйдем раньше...
     - И дальше что?
     - А доберемся до Шантарска, и дальше посмотрим.
     - Золотые слова, - фыркнула Маша. - Чего смотреть-то? И так все видно невооруженным глазом. У нас ни документов, ни оружия, зато толпа каких-то уродов на хвосте висит. В городе нас спеленуют еще вернее, это точно...
     - И что ты предлагаешь? - разозлился Алексей. -Рвануть в Байкальск, отмерить круг в полсотни километров и искать заимку нашего белобрысого друга, который всю эту кашу и заварил? Или сразу ментам сдаться?!
     - Вы, ребята, как хотите, - вдруг тихо сказал Гриневский, - а я в Шантарск. Там Танька...
     - Танька - это еще кто? - раздраженно чуть ли не заорал Карташ. - Подруга дней твоих суровых? Хозяйка воровской малины, где отсидеться можно, пока кипеж не утихнет?!.
     - Это моя жена... - еще тише сказал Таксист. И добавил:
     - ...начальник.
     Возникла пауза.
     - Фу, бля... - Карташ с силой потер лицо. - Я, признаться, несколько и подзаб... Так, стой. Ты что же, думаешь она там, в городе?
     Гриневский вяло пожал плечами:
     - Она была в городе. Эта запись... ее сделали у нас на квартире. Обои, заяц этот дурацкий на подушке... Наша квартира.
     - Погоди-ка, - осторожно сказала Маша. - Ее же могли потом перевезти куда угодно, хоть в Ниж-некарск...
     - Могли. - Взгляд Таксиста был устремлен в пространство. - А могли и нет... Но по-любому, в квартире обязательно караулит пара-тройка пацанов на случай, если мы туда явимся.
     - Это уж к бабке не ходи, - кивнул Карташ. - И что?
     - А я с ними побеседую. По душам.
     - Идиот, - шумно выдохнул Алексей. - Ну не идиот ли?! Они же ждут тебя, ты же сам сказал!
     - Ну так пусть подождут. И дождутся...
     И он хищно оскалился.
     - Успокойтесь на минутку оба, а? - повысила голос Маша, до побелевших костяшек сцепив пальцы в замок. - Просто посидите и успокойтесь... Вот так.
     Лезть в квартиру, разумеется, никто из нас не будет, это форменное самоубийство... Но другого выхода, кроме как добраться до Шантарска, у нас действительно нет. Отец... мой отец был знаком с этим Бортко, главным ментом в Шантарске. Если удастся с ним переговорить, глядишь, и не посадят тут же, хотя бы от погони уберегут... В общем, некуда нам больше податься, кроме как в Шантарск...
     - А в какой стороне дорога, знаешь?.. - угрюмо спросил Карташ.
     - Тихо, - вдруг сказал Гриневский. - Вон там, слышите? Кажется, мотор...
     Притихли. И в самом деле, где-то в отдалении угадывалось приглушенное взрыкивание двигателя. И даже вроде бы на секунду лес посветлел на северо-западе, будто там поворачивала машина с включенным дальним светом.
     - В чем-то девушка, безусловно, права... - сказал Карташ. - Ладно, сейчас докурим и двинемся... Но сначала скажите мне вот что. Я вот тут подумал... Вам, дорогие мои, не приходило в голову, что вся эта херня была спланирована белобрысым?
     - В смысле?
     - А в том смысле, - Алексей со злостью пнул мшистый камень, - что какого черта он послал с платиной, которая стоит черт-те сколько, именно нас, да еще с тупоголовым конвоем, да в простом товарняке? Не надежнее ли было отправить ее самолетом, спецрейсом, под надежной охраной?.. Не-ет, ребята, скажу вам честно: он сам это нападение на поезд и придумал, сука белобрысая. Потому как операцию провалил. Зубковскую платину у него из-под носа там, на руднике, ребята Фрола увели? Увели. Свидетелей положили? Положили. Гена-археолог погиб? Погиб.
     Осталось всего лишь два ящика, которые особой роли не играют: Москве нужны либо вся платина, либо головы тех, кто ее добывал. А до Зубкова ему не добраться, доказательства-то вместе со свидетелями того - тю-тю... Остались только мы, те, кто в курсе его провала. Вот он и решил, что труп синицы лучше журавля за решеткой... Нет платины - нет свидетелей. Орден он операцию он все равно не получит, так почему же не прикарманить пару ящиков, а посторонних убрать?
     - Когда я слышу слово "платина", - со злостью сказал Гриневский, - мои два пальца тянутся ко рту.
     - То есть ты думаешь, что на нас напали люди этого белобрысого? - подняла брови Маша.
     - Ну, или, может быть, Фрола. Или викинг разыграл так, чтобы все подумали, что это был Фрол. Чтобы уж окончательно задницу прикрыть. Дескать, набросился злобный черный губернатор, сокровище отнял, последних свидетелей в расход пустил. Шито-крыто. Ящик Зубкову, ящик Глаголеву - и все сыты и довольны...
     Вновь на северо-западе посветлело - нет, определенно это машина, молодец, Машка. Если только это не облава. Хотя вряд ли, слишком уж быстро...
     - Но ведь Зубков говорил, что... - задумчиво сказала боевая подруга.
     - Мало ли, что этот царек наплел! Может, он вообще заодно с этим фээсбэшником. А может, белобрысый развел его так же, как и нас. А может, еще что-нибудь... Поймите, - с нажимом сказал Карташ. - главное то, что теперь мы не можем доверять абсолютно никому. Абсолютно. Ладно, двинули на свет...
     ...К шоссе они вышли минут через сорок - ободранные, исцарапанные и вусмерть измученные продиранием сквозь непролазные ночные заросли. Вышли и тут же, без команды и не сговариваясь, залегли в придорожных кустиках, на холодной траве.
     В мире царили пастораль и умиротворение: над тайгой висел огромный бубен луны, кроны сосен серебрились в ее свете, маслянисто блестела бетонка... А у обочины стояла грязная, потрепанная жизнью и временем "Нива", фары были выключены, но мотор работал - в недвижном воздухе вился сизый дымок, подсвеченный "габаритами" и озвученный по-кошачьи тихим урчанием движка. В салоне находился один человек, водитель, в ожидании чего-то (или кого-то?) постукивая пальцами по баранке, курил в приоткрытое окно; до них доносилось приглушенная музыка из радиоприемника что-то такое явно нерусское, печальное, с индийским, вроде бы, уклоном. Мужик был одет в дешевое цивильное, небрит и нечесан и никаким боком не походил на бойца из засадного полка - будь то полк товарища викинга, господина Зубкова, или какого прочего из всех прочих возможных засадных полков. Ибо позволить себе рассиживаться в тачке, слушать музон и курить, при этом находясь на боевом посту, может позволить себе только самый раздолбайский салабон с какой-нибудь северной, забытой богом и Министерством обороны "точки". А таких разгильдяев, Карташ голову был готов дать на отсечение, ни в одной из гоняющихся за ними армий не было и нет. Не те это были армии, чтобы держать в своих рядах подобных вояк... Однако, блин, что-то же он делал здесь, посреди ночной трассы, от городов и всяких прочих поселений вдалеке?..
     Со спины раздалось:
     - Шевельнись, и ты труп.
     Одновременно за этой банальнейшей фразой, произнесенной напряженным шепотом, причем с сильным акцентом, горла Алексея коснулось нечто холодное и острое; рядом сдавленно охнул Таксист, пискнула Машка.
     Ну, вот и влипли, блядь...
     - Не шевелюсь, - по возможности испуганно, но стараясь не переигрывать, сказал Карташ, - Братишка, ты чего, убери перо, а?..
     - Туристы мы, - сдавленно добавил Гриневский. -Заблудились в тайге, вышли вот к дороге...
     - Пасть закрой, - скомандовали сзади. А потом тот же голос произнес несколько слов на абсолютно непонятном языке, но явственно с вопросительной интонацией. Другой голос, тоже мужской, что-то недоуменно ответил.
     Сколько их было, этих зашедших со спины ребятишек, оставалось загадкой. И ведь как тихо подобрались, суки! Ни сучок под не хрустнул, ни травка не шуркнула... Охотники? Пес знает. Кто угодно может быть. Много всякого люда по тайге шарится...
     Алексей скосил глаза на Таксиста. И судя по выражению лица Гриневского, тот понимал не больше Карташа.
     Потом их рывком подняли на ноги, скоренько обыскали, и Карташ возвел хвалу Господу, что у них при себе нет оружия, тогда б точно кранты. Ребятишек оказалось двое, молодые, не больше восемнадцати каждому, определенно восточной внешности - черноглазые и черноволосые, крючконосые, один в кожаной жилетке поверх цветастой рубахи-бадлона, второй в футболке и перепачканном грязью пиджаке. Тот, что в жилетке, в одной руке держал обрез двустволки, нацеленный троице в ноги, а в другой картинно сжимал устрашающе кривой кинжал. Ну чисто благородный разбойник из псевдоисторических венгерских фильмов, которые любили крутить в кинотеатрах при советской власти, серьги в ухе разве что не хватает.
     Размером этак с добрый браслет... Второй же был вооружен лишь небольшой штыковой лопатой с налипшими комками земли, но Алексей моментально просек, что из этих двоих он наиболее опасен. Копатель стоял в расслабленной позе, немного в сторонке, однако лопату держал грамотно, а незамутненный, наивный даже взгляд его не оставлял сомнений, что, если начнется заварушка, он покрошит своей мотыгой все вокруг в мелкую капусту раньше, чем напарник успеет поднять ствол.
     Лезвие лопаты покрывали подозрительные темные пятна, при взгляде на которые у Карташа отчего-то неприятно похолодело в желудке. Но это явно была не засада на них, вообще не засада, ребятки были не готовы к этой неожиданной встрече и ошарашены были не меньше, чем сам Алексей, по лицам видно, хотя они и стараются изо всех сил ошара-шенность скрыть. Так сыграть невозможно... А если и возможно, то зачем, скажите на милость, засад-никам играть! Повязать всех, и дело с концом.
     - Туристы? - прищурился тип в жилетке. -Странная одежка для туристов... А где рюкзаки, палатки?
     - Так я ж говорю, мужики, - Алексей подпустил в голос еще больше нервозности, испуганно косясь на обрез и краем глаза держа всю поляну, - заблудились. Вечером за хворостом намылились, отошли от палатки подальше, и все, труба. Ночь бродили, думали, вообще не