го подробнее узнать, во что впутываемся?
      -  Сначала уточним еще кое-что: - сказала Мэй Лань как
ни  в  чем не бывало. - Значит, насколько я понимаю, за вами
не  тянется никаких хвостов? Никто не будет предъявлять  вам
суровые претензии, никто вас не ищет?
     - Бог миловал, - сказал Мазур.
     - Неплохо: Господа, я собираюсь искать клад.
      - Здорово, - сказал Мазур. - И у вас, конечно же, есть
старинная   карта,  которую  умиравший  лет   двести   назад
флибустьер   дрожащей  рукой  вычертил,   приподнявшись   со
смертного одра:
      -  Что-то  вроде, - сказала Мэй Лань. - Очень  похоже.
Поиски  ничейного  сокровища. С одной  стороны,  это  вполне
мирное  предприятие, не нарушающее особенно местных законов.
С  другой  же:  В  таких  делах могут понадобиться  надежные
помощники, умеющие действовать кулаком и пистолетом:
     - Конкуренты, а? Могут объявиться?
     - Вполне возможно.
     - Мы что, будем с кем-то пересекаться? - спросил Мазур.
      - Не знаю, - серьезно ответила Мэй Лань. - Быть может.
Пока  что неизвестно. В таких предприятиях все возможно.  Но
именно за риск я и плачу вам такие деньги. Что скажете?
     - Надо посоветоваться:
      -  О, разумеется: - Девушка сговорчиво встала. - Я вас
буду  ждать  на  берегу,  только  постарайтесь  не  особенно
затягивать, ладно?
      Когда  стук  ее каблучков затих на палубе  и  скрипнул
ветхий трап, Мазур поднял глаза на Пьера:
      -  Что  скажете, мон ами? Ты в этих краях  обретаешься
подольше:
      -  Доверять  этим макакам, конечно, нельзя.  Никому  и
никогда.  Даже этой сладкой крошке, на которую ты откровенно
облизываешься:
      -  Насчет  этого  можешь быть  совершенно  спокоен,  -
усмехнулся Мазур. - Как бы я ни облизывался, а голову терять
не намерен. Что ты вообще думаешь?
      - Черт его знает, - протянул напарник. - Если у нее  в
самом  деле лежит в кармане старая пиратская карта с кладом,
то  за  этакое  предложение нужно хвататься  обеими  руками.
Таких карт я перевидал штук двести - и настоящих среди  них,
по-моему,  не  было. Идеальный вариант, чтобы без  хлопот  и
опасностей срубить деньжат с глупого клиента - будет искать,
пока  не  ошалеет,  намахается лопатой до  седьмого  пота  и
уплывет   себе  восвояси,  предварительно  расплатившись   с
помощниками: Насмотрелся. И пару раз участвовал  в  подобных
вылазках - с одним американским придурком, у которого  денег
было немеряно, а вот мозгов гораздо меньше. А второй раз это
был  взаправдашний  английский лорд.  Тоже  богатый  и  тоже
дурной.  Похоже, конечно, что и она из этих: кладоискателей.
Мы   ее   устраиваем,  ты  заметил?  С  одной  стороны,   не
откровенные бандиты, с другой - ребята тертые:
     - Ну да, заметил, - кивнул Мазур.
      -  Если с другой стороны: Мало ли что за этим кроется.
Да что угодно. Если что, нас ни одна собака не будет искать,
никто  не  озаботится  за  нас отомстить,  никто  не  станет
задавать  лишних  вопросов: И с этой  стороны  -  невероятно
удобные кандидатуры, а?
      -  Ты  мои мысли читаешь, старина, - сказал  Мазур.  -
Примерно так и я прикидываю:
     - Но ведь - пятьсот баков в день, а?
     - Да уж, - сказал Мазур.
     - Стоит рискнуть:
      -  А  разве  я  тебя отговариваю? - фыркнул  Мазур.  -
Советуюсь просто:
      -  Рискнем,  Джимми? Чертова куча  денег:  В  конце-то
концов, два тертых парня сумеют держать ушки на макушке: И в
случае чего не позволить, чтобы их приперли к стене.
      -  Золотая  у  тебя голова, Пьер, -  задумчиво  сказал
Мазур. - Даже обидно, что сослуживцу твоему Алену повезло  в
жизни куда больше:
     - Так что, рискнем?
       -  Рискнем,  -  решительно  кивнул  Мазур.  -  Ладно,
оставайся  на шхуне и посматривай тут: А я пойду подписывать
соглашение меж двумя великими державами:
      Он  взбежал  по лестнице, промчался по палубе,  в  три
прыжка  спустился  по шаткому трапу и,  подойдя  к  девушке,
a* ' +:
       -  Посовещались.  Большинством  голосов  было  решено
принять ваше предложение, мисс:
     Она улыбнулась:
     - Если желаете придерживаться местных обычаев, говорите
- нонья:
      - Охотно, - поклонился Мазур не без церемонности. - Мы
решили принять ваше предложение, нонья Лань:
     - Если сокращать, то именно - Мэй:
      -  Нонья  Мэй,  -  сказал  Мазур.  -  Поскольку  мы  с
напарником - неисправимые романтики, отказать решительно  не
в  силах.  Но поскольку уже испорчены прагматичной  западной
цивилизацией, то, увы, потребуем аванс в размере однодневной
платы:
      -  Не  вижу  препятствий. Я вам  отдам  деньги,  когда
приедем в лавку, идет?
      -  Идет,  -  сказал Мазур, усаживаясь на  продавленное
сиденье рядом с ней. - Нам придется выходить в море,  я  так
понял? Далеко?
      -  Успокойтесь,  не  на Северный  полюс,  -  мимолетно
улыбнулась  девушка.  - Гораздо ближе. Место,  которое  меня
интересует, расположено километрах в ста:
      -  Ну, это ничего, - сказал Мазур. - Потому что,  если
считать  в  морских милях, выйдет почти вдвое меньше:  Когда
прикажете  отплыть? Нужно же подготовиться -  взять  пресную
воду, узнать прогноз погоды и все такое прочее:
     - Завтра утром, я думаю, - сказала Мэй Лань, что-то про
себя  прикинув. - Но вы мне понадобитесь уже сегодня. У меня
будет  парочка  деловых  встреч: в  местах,  куда  приличной
девушке одной ходить не рекомендуется. Готовы сопровождать?
     - Господи, вы же мне платите, - пожал плечами Мазур.
     - Вы, случайно, не разбираетесь в аквалангах, Джимми?
      -  Да  нет,  -  сказал  он как ни  в  чем  не  бывало,
практически без паузы. - В парусах - еще куда ни шло:  Нырял
я  пару  раз  с  аквалангом, и не так давно, но  это  же  не
значит, что я в них разбираюсь, верно?
      -  Ничего,  что-нибудь придумаем.  А  как  с  языками?
Английский - это само собой разумеется, коли уж  мы  на  нем
так давно и гладко общаемся: А еще?
      -  Еще?  Разве  что мой родной, но он здесь  абсолютно
бесполезен.
      -  Это  который?  -  Мэй Лань  покосилась  на  него  с
откровенным любопытством.
      -  Вы  только  не смейтесь, ладно? - сказал  Мазур.  -
Исландский. Я, видите ли, исландец:
     - Да ну?!
     - Знаете, где это?
      -  Джимми,  я  как-никак  на третьем  курсе  колледжа:
Интересно:  Первый раз в жизни вижу исландца. Как  вас  сюда
занесло?
      -  Долго  рассказывать, - ответил Мазур.  -  Очень  уж
скучный у нас островок, захотелось повидать мир:
     - Скажите что-нибудь по-исландски:
      -  Скьяматорре дагбладе снорриус гекле, - без  запинки
"k/ +(+ Мазур, и глазом не моргнув.
     - Какая экзотика: И что это значит?
     - Вы самая красивая девушка на свете.
     - Ох: - вздохнула Мэй Лань. - Я-то думала - экзотика, а
это обычная мужская банальность:
      -  Что  поделать,  -  сказал Мазур.  -  Мы,  исландцы,
банальный народ - из-за своего захолустного расположения: Вы
мне  лучше вот что скажите, нонья Мэй: Ваш хозяин знает, чем
мы будем заниматься? Мы на него работаем или как?
     - Ну что вы! - энергично мотнула она головой, разбросав
черные  пряди  по плечам. - Не вздумайте при нем  упомянуть:
Это - мой личный, собственный бизнес: Понятно?
     - Конечно, - сказал Мазур.

                       ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
                    ИНТРИГА ОБОЗНАЧАЕТСЯ

      Экзотика  преследовала  его неустанно  и  навязчиво  -
вместо  того  чтобы взять такси, Мэй Лань усадила  Мазура  в
бечак, экипаж для советского человека как диковинный, так  и
противоречащий  иным  идеологическим  установкам,  поскольку
имела   место   самая   неприкрытая  эксплуатация   человека
человеком. Проще говоря, это был рикша - но не традиционный,
везущий колясочку за оглобли. Впереди размещалось сиденье на
двух  велосипедных колесах, а задняя часть была, собственно,
задней частью обыкновенного велосипеда. Водитель или как  он
там  называется,  ожесточенно крутил педали,  шумно  дыша  в
затылок.  Он  лавировал  меж  автомобилей  так,  что  Мазуру
поначалу было не по себе, но потом он как-то притерпелся.  В
особенности  если  учесть, что в таком  путешествии  были  и
неприкрыто приятные моменты.
      Для одного на сиденье было бы вольготно, а вот двоим -
определенно тесновато. Они сидели, поневоле прижавшись  друг
к дружке боками и бедрами, в ореоле ее незнакомых духов, так
что  любой нормальный мужик в таком вот положении не блистал
особым  разнообразием эмоций и чувств  -  таковые  держались
строго   определенного  курса,  способного  возмутить   иных
моралистов.  Мазур  исключением  не  стал.  Чуть  погодя  он
вежливо,  но  непреклонно приобнял спутницу  -  и  это  было
вполне естественное движение, правую руку просто некуда было
девать.
     Возмущения сей галантный жест не вызвал - Мэй Лань пару
раз покосилась на него скорее смешливо, чем протестующе.  Ну
конечно, это как раз тот случай, когда мужик виден насквозь:
     А потом она непринужденно склонила голову ему на плечо,
потерлась  щекой: Мазур уже готов был воспарить  на  седьмое
небо,  но  почти  сразу же отметил: она  вовсе  не  отвечала
разнеженно  на  его  нехитрые  поползновения,  она  попросту
притворялась,  что  беззаботно льнет  к  кавалеру,  а  сама,
чертовка  очаровательная, то и дело  кидала  украдкой  назад
быстрые, цепкие взгляды:
      Он  разочарованно  вздохнул про  себя  -  а  ведь  так
обнадежился поначалу: И тут же посерьезнел. Склонившись к ее
ушку,    украшенному   жемчужинкой   в   серебре,    шепотом
/.(-b%`%a." +ao:
     - Что, хвост?
      -  Кажется,  -  прошептала она  в  ответ.  -  Попробуй
оглянуться, только, я тебя умоляю, непринужденно, не  пялься
открыто:
      Сочетая приятное с полезным, он выпрямился на сиденье,
повернул девушку лицом к себе и, самым естественным  образом
поцеловав в уголок рта, бросил взгляд назад.
      Замерев в этом положении, вскоре убедился, что дело  и
впрямь нечисто.
     Старенький белый "ситроен" подозрительно четко и упрямо
держал  неизменную  дистанцию,  поместившись  за  велорикшей
метрах  в  сорока. Понаблюдав пару минут, Мазур  убедился  в
этом совершенно точно. Движение на окраине было не таким  уж
и  оживленным,  белая машина сто раз могла бы  их  обогнать,
свободного  места для такого маневра хватало - но  "ситроен"
держался сзади, как приклеенный.
      -  Белый  "ситроен"? - прошептала Мэй  Лань,  прилежно
замерев в его объятиях.
     - Ага, - сказал Мазур. - Это опасно?
      -  Пока что это только надоедливо: Ладно, черт с ними:
Ты, главное, в случае чего не церемонься, бей от души:
      Рикша  остановился  у тротуара  и,  получив  плату  от
Мазура,  низко  ему  поклонился. Мазур не  стал  читать  ему
лекцию о пролетарской гордости - и принятая на себя роль  не
позволяла,  и  осталось стойкое впечатление: этот  парень  и
понятия не имел, что является натуральным пролетарием. Дикий
народ,  что  поделаешь,  не подкован  в  единственно  верной
теории:
      -  Ты  актером никогда не был? - поинтересовалась  Мэй
Лань, быстрыми легкими движениями поправляя волосы.
     - Бог миловал, а что?
     - Очень уж натурально изображаешь влюбленного:
      -  А  если я и вправду влюблен, хозяйка, нонья Мэй?  -
спросил Мазур. - С первого взгляда, безответно и нежно?
      Девушка окинула его скептическим взглядом, фыркнула  и
отвернулась.  Поодаль стоял белый "ситроен", и  помещавшиеся
там два субъекта не делали ни малейших поползновений вылезти
наружу.
      Мэй  Лань  положила  ему руку на  плечо,  придвинулась
вплотную.  Со стороны это опять-таки выглядело  так,  словно
влюбленные голубки беззаботно нежничают.
      -  Слушай  внимательно, - сказала  девушка.  -  Боссом
будешь  ты, понял? Ты ни словечка не знаешь по-английски,  я
просто  переводчица, ясно? Тарахти мне с важным  видом  что-
нибудь, а я буду нести такую же ахинею:
     - На каком языке? - чуточку растерялся Мазур.
     - Да на своем исландском, мудрила! Кто его здесь знает?
Ну, ты все понял?
     - Что тут непонятного?
     - Тогда пошли.
      Она  взяла  Мазура за руку и направилась к  кирпичному
трехэтажному  зданию еще голландской постройки,  украшенному
вывеской  "Отель "Фельдмаршал"". Даже Мазур,  человек  здесь
a+cg )-k), без труда определил, что обшарпанное здание никак
нельзя  отнести  не  только  к  шикарным,  но  хотя   бы   к
третьеразрядным  заведениям.  Быть  может,  в   колониальные
времена  отель  и  мог,  не теряя достоинства,  осчастливить
своим постоем какой-нибудь фельдмаршал, но сейчас сюда  было
определенно не загнать уважающего себя лейтенанта.  Сто  лет
не  мытые  окна, кожура от фруктов на тротуаре, прямо  перед
входом,  мятые  субъекты, кучковавшиеся у крыльца,  до  жути
напоминают   отечественных  алкашей  со  скудной  копеечкой,
ищущих,  с  кем  бы  сброситься, а профессию  вон  тех  трех
дамочек  может безошибочно определить даже новый  в  здешних
местах человек:
      Пройдя  сквозь строй цепких любопытных взоров  искоса,
они  вошли  в  вестибюль, отмеченный той же  унылой  печатью
упадка и захламленности. Даже портье за стойкой был какой-то
неухоженный  и  отчужденный, словно  его  через  пару  часов
должны были выпнуть отсюда по тридцать третьей статье, и ему
на все отныне плевать.
      При появлении новых лиц он, впрочем, чуточку оживился,
с надеждой вопросил:
     - Номер на час, туан, нонья?
      "А  хорошо  бы",  -  мечтательно подумал  Мазур.  Даже
учитывая  здешние пещерные условия, к коим вряд ли  подходит
понятие "комфорт", неплохо бы:
      Увы,  чудес  на  свете не бывает -  Мэй  Лань,  смерив
пожилого     грязнулю     возмущенным     взглядом,     сухо
поинтересовалась:
     - Господин Багрецофф, двести восьмой? Портье зевнул:
     - Сидит в ба-аре, нонья: если еще сидит, а не лежит:
     Мэй Лань, независимо вздернув подбородок, обошла стойку
и направилась в широкий проем. Мазур заторопился следом.
      Нельзя  сказать, чтобы бар моментально являл  входящим
яркие картины разврата, порока и разложения. Он попросту был
убогим,   захламленным,   до  одури   похожим   на   дешевую
забегаловку  на  просторах родного Отечества,  -  разве  что
здесь  гомонили на непонятных языках, этикетки  на  бутылках
были   другие,   непривычные,  и   музыка   из   старенького
музыкального  автомата  звучала  самая  что   ни   на   есть
экзотическая.  А  во  всем  остальном  -  полная   аналогия.
Совершенно  по-расейски  сосали  спиртное  субъекты  разного
цвета  кожи  и разреза глаз, что-то втолковывая друг  другу,
ссорясь, бахвалясь, хныкая и грозя. И официантка из местных,
затурканная и обозленная на весь белый свет, казалась с в  о
е  й.  Табачный дым коромыслом, пьяные слезы и пьяный  смех:
Удивительным  образом Мазур вдруг ощутил себя  дома,  и  это
наваждение не сразу прошло.
      Мэй  Лань,  брезгливо покривив полные губы, высмотрела
свободный   столик   и  решительно  провела   туда   Мазура.
Официантка  подбежала  на удивление  резво  -  должно  быть,
нездешний  вид сих молодых людей разбудил в ней  надежду  на
чаевые.   Правда,  заказ  ее  явно  обескуражил  спартанской
простотой - но она без скрипа приперла две бутылочки пива  и
разочарованно  удалилась. Стаканы  были,  в  общем,  чистые,
бывало и хужее:
     - И что дальше? - тихо спросил Мазур.
     - Подожди, попробую его высмотреть: Ага, вон он:
        Мазур   присмотрелся.   Субъект   лет   шестидесяти,
выглядевший так, словно его последние пару часов  крутили  в
стиральной машине, не сняв предварительно одежды,  сидел  за
хлипким  столиком  в  гордом  одиночестве,  подперев  голову
руками,  вперив  замутненный взор в наполовину  опорожненную
бутылку  с  чем-то прозрачным так, словно, буквально  приняв
известную  латинскую пословицу, пытался усмотреть  в  сосуде
некую   истину.  Физиономия  унылая,  исполненная  житейской
безнадежности.
      -  Сейчас я его вытащу, - сказала Мэй Лань,  встала  и
энергично направилась к незнакомцу.
      Рядом  с  Мазуром моментально нарисовался  потасканный
здоровяк,  вроде бы европейского происхождения, покачался  и
спросил на неплохом английском:
      -  Эй,  приятель, продаешь девочку? Нравы здесь,  надо
полагать, были непринужденными.
      -  Исчезни,  крокодил трипперный, - сказал  Мазур,  не
поворачивая головы. - Кишки на вентилятор намотаю, тварь:
      -  Я  понял: - сговорчиво промычал верзила и  убрался,
пошатываясь.
     Мэй Лань, стоя над созерцателем сосуда, что-то пыталась
ему втолковать. Тот слушал, но воспринимал реальность не без
труда.  Ну,  кажется, дошло: Он встал и  прямиком  побрел  к
Мазуру.  Плюхнувшись  за его столик, уперся  мутным  взором,
прохрипел:
      -  Приветствуем вашу милость: Эх ты, не  понимаешь  ни
слова, мизерабль наглаженный:
      Сказано  это было по-русски. Мазур, не дрогнув  лицом,
совершенно  равнодушно восседал за столом с  видом  Большого
Босса.  Как и надлежало по роли, вопросительно воззрился  на
девушку. Она торопливо пояснила пьяному:
      -  Я  же говорила, мистер Багрецофф, он совершенно  не
понимает по-английски:
      -  Я  с ним по-русски разговариваю, - пробурчал мистер
Багрецофф.
      - Русского он тем более не понимает, откуда? Пойдемте?
Мне кажется, вы не вполне адекватны:
     Багрецов поднял голову:
      - Если вы мне, красавица, покажете обещанные деньги, я
тут  же буду адекватен, честное слово: Пойдемте: - пробурчал
он, поднялся первым и, пошатываясь, направился к выходу.
      Придержав  Мазура на миг, Мэй Лань достала из  сумочки
лист  бумаги  и  проворно сунула его  во  внутренний  карман
белого Мазурова пиджака:
     - Когда зайдет речь, достанешь и отдашь мне: Усек?
     - Ага, - сказал он хмуро.
      Именно  в  этот миг он заметил двух мрачных  субъектов
европейского  вида, торчавших в вестибюле  у  двери.  Что-то
очень  уж проворно оба отвернулись, сделав вид, что  глазеют
на   улицу,   где   не  происходило  ровным  счетом   ничего
интересного.  Очень  уж  приличный  у  них  вид  для   этого
заведения: Те, из "ситроена"? А может быть:
      Судя по взгляду Мэй Лань, она тоже заметила тех двоих,
но   и  ухом  не  повела,  поднимаясь  рядом  с  Мазуром  по
застланной пыльным ковром лестнице на второй этаж.
       Номер  Багрецова  полностью  соответствовал  внешнему
облику  заведения - крохотный, меблированный со  спартанской
простотой. Поскольку хозяин плюхнулся на единственный  стул,
проворно  вытащив  из  внутреннего  кармана  мятого  пиджака
прихваченную   со   столика  бутылку,   Мазуру   ничего   не
оставалось,  кроме  как стоять с брезгливым  видом  у  окна.
Скрестив  руки  на  груди и вздернув нос с  величием  истого
аристократа,  он бросил спутнице пару фраз на фантастическом
наречии, включавшем и пару ходовых словечек из скандинавских
языков, и собственную импровизацию.
     Мэй Лань, глазом не моргнув, обратилась к Багрецову по-
английски:
      -  Господин  желает знать, способны ли вы  в  нынешнем
вашем состоянии точно перевести русские слова:
      -  Как только увижу денежки, запросто, - сообщил  тот,
печальным взором проследив за бутылкой, выхваченной  у  него
девушкой  из-под руки и поставленной подальше на подоконник.
- Как только, так сразу, что нам стоит:
       Мазур   взирал  на  соотечественника   без   малейшей
доброжелательности - вопреки расхожим штампам, он  вовсе  не
собирался  умиляться только оттого, что этот тип  с  русской
фамилией  бухтит на родном языке. Этакий вот соотечественник
ему  категорически не нравился. Для власовца вроде бы молод,
но  не  в  том дело. Тогда, в Африке, недоброй памяти  князь
Акинфиев,  его благородие, был откровенным врагом,  несмотря
на преклонные годы, - но чертов князь при всем при том был и
личностью,  волком  зубастым. А  этот  человеческий  обломок
ничего, кроме брезгливости, не заслуживает:
       Мэй   Лань   подала  Багрецову  бумажку  с  портретом
американского президента, каковой бакшиш пьяница внимательно
посмо