если шторм, - проворчал загадочный  капитан
Адам  Барт, то ли угадав его мысли, то ли перехватив взгляды
на  барометр. - Может и тайфун случиться, запросто. Такие уж
места.
      -  Вряд  ли наши друзья не рискнут выйти в море  из-за
погоды, а? - спокойно сказал Морской Змей.
      - Они-то выйдут, - ответил капитан. - Только тайфун  в
здешних    местах   -   удовольствие   маленькое.   Никакого
удовольствия, если точнее.
     - Ну, а что делать?
     - А делать нечего: - уныло согласился капитан.
      "Нептун" уже часа полтора как оставил по правому борту
за  кормой мыс Параттачай, игравший примерно ту же роль, что
в ковбойских фильмах - последний форт бледнолицых на границе
индейской территории. Они были в международных водах,  среди
россыпи кому-то принадлежавших, но необитаемых островков,  в
местах,  где  полицейские и пограничные корабли  встречаются
редко, где пираты чувствуют себя вольготно.
      Но  пока  что не попалось на пути никого, похожего  на
пиратов.  Одни  только  парусные лодки,  туземные  рыболовы,
спешившие  куда-то  по  неотложным  делам,  да  американский
"Орион",  прекрасно им знакомый самолет-разведчик, прошедший
почти  параллельным  курсом левее, на высоте  примерно  двух
километров,   и   нисколько   ими   не   заинтересовавшийся.
Американских  баз здесь хватало, что добавляло опаски:  Если
звездно-полосатые  ребята  еще  не  пустились  на  охоту  за
заблудившейся  капсулой, то следует ожидать, что  и  летучие
рыбы  заговорят  человеческим голосом. У янкесов  достаточно
станций слежения в этих самых местах:
     - Ага! - сказал Морской Змей. - Что думаете?
     - А возможно: - протянул капитан.
      Мазур  тоже  посмотрел в ту сторону. На фоне  зеленого
островка  милях  в полутора по левому борту четко  выделялся
небольшой  кораблик,  определенно  стоявший  на  якоре   или
лежавший в дрейфе.
     - Единственный флаг. "Виски", - сказал капитан, опустив
бинокль.
     "Та-ак:" - сказал себе Мазур, напрягшись.
     Значит "Виски". Красный квадрат окружен белой каймой, а
та,  в  свою  очередь,  синей. "Мне  необходима  медицинская
помощь". Вполне убедительная мотивировка для замаскированной
засады.
       Капитан  перебросил  ручки  машинного  телеграфа   на
"малый".  "Нептун" гасил скорость. До кораблика,  с  первого
взгляда напоминавшего неказистый рыбацкий траулер, было  уже
не  более полукабельтова, и можно было рассмотреть на  корме
две яростно жестикулировавших фигуры.
      Через  минуту на единственной мачте траулера  взвились
еще два флага - "Альфа" и "Майк". "Есть ли у вас врач?"
      -  "Альфа" - "Лима" поднять, - распорядился капитан  в
переговорную трубу. - Стоп машина: И запросите, что у них.
      Вскоре  на мачте траулера поднялись флаги, сообщавшие,
что  на борту имеется больной с сотрясением мозга, вызванным
ушибом.   И  просившие  выслать  шлюпку  с  врачом.  Капитан
"Нептуна", переглянувшись с Морским Змеем, ответил "Браво" и
"Юниформом" - шлюпка направляется принять раненого:
     Если это были те, кого они ждали, если они наблюдали за
"Нептуном"  в  бинокли, не должны были ничего заподозрить  -
возле одной из шлюпбалок появились два матросика и принялись
опускать шлюпку на талях. Тут же в полной готовности оказать
помощь страждущему объявился эскулап в белом халате. Фамилия
его   была   Самарин,  и  многие  звали  его   Лавриком   за
выпендрежную  привычку носить совершенно не нужное  при  его
стопроцентном зрении бериевское пенсне.
      Все  было готово к встрече - и лучше не думать о  том,
что    порой   невозможно   предусмотреть   абсолютно    все
случайности:
      И  потому, как ни странно для человека непосвященного,
Мазур  испытал  в  первую очередь жуткое облегчение  и  даже
радость,  когда из-за восточной оконечности островка,  из-за
зеленой  кипени джунглей вырвались два суденышка  совершенно
другого  вида,  низкие  и  словно бы поджарые,  напоминавшие
волков  в  беге. С прытью торпедных катеров  они  мчались  к
"Нептуну" задрав носы, оставляя за кормой белопенные буруны,
особенно яркие на фоне темнеющего неба и густо-синего моря.
      Звонко  протарахтела короткая очередь, и  перед  самым
носом   "Нептуна"  взвились  пять  фонтанов.  "Эрликон",   -
определил Мазур. - Миллиметров тридцать. Пятизарядка  времен
второй  мировой  -  но для мирного судна этого,  безусловно,
хватит: Ага!"
     На сигнальных фалах обоих атакующих катеров полоскалось
по два одинаковых флага - "Сиерра" и "Новембер". То же самое
сочетание  появилось  на  мачте  траулера-приманки,   прытко
развернувшегося  вдруг  и  устремившегося  к   "Нептуну"   с
несвойственным  рыбацкому  корыту проворством.  Ну  конечно:
"Сиерра" и "Новембер"!
      "Вам  следует  немедленно остановиться.  Не  пытайтесь
уйти. Не спускайте шлюпки. Не ведите переговоров по радио. В
случае неповиновения я открою огонь".
     Поразительно, как много можно выразить посредством трех
десятков сигнальных флагов Международного Свода:
      Вновь затарахтела автоматическая пушка, снаряды  легли
еще  ближе - на случай, если капитан окажется тугодумом  или
чрезмерно  храбрым. Впрочем, "Нептун" смирнехонько  лежал  в
дрейфе.  Передний катер описал короткую дугу,  развернувшись
параллельно  кораблю, с большой сноровкой причалил,  смягчив
толчок  кранцами из старых автомобильных покрышек,  стоявший
на носу человек размахнулся - и в фальшборт "Нептуна" впился
трехлапый  крюк  на  прочном лине. Точно такой  же  мелькнул
правее, брошенный со второго кораблика.
     Мазур видел, как "эскулап" и сопутствовавшие ему моряки
старательно  задрали руки над головой - ну а  как  же  иначе
прикажете поступить людям, которых взяли на прицел полдюжины
автоматов?
      Уже  явственно слышались истошные вопли на аглицком  -
насчет того, чтобы все стояли спокойно, держали рученьки над
головой  и  не  вздумали рыпаться. По  линям  с  невероятным
проворством,  что  твои бандерлоги, уже карабкались  люди  с
автоматами  за  спиной.  Передний,  перепрыгнув  на  палубу,
оттеснил Лаврика со товарищи от борта, тыча дулом автомата в
пузо, а второй в три секунды сбросил штормтрап.
     Первым по нему поднялся господин Лао - вот так встреча,
а  мы  уж  ждали-ждали,  все  жданки  съели!  -  властный  и
решительный,  с "узиком" на плече, проворный и  гибкий,  как
леопард,  флибустьер, бля: В сопровождении двух ореликов  он
без   промедления  направился  к  рубке,  взбежал  по  белой
лесенке, пинком распахнув дверь.
      На  палубе  орали  и  грозили,  пустив  пару  коротких
очередей  в  воздух.  Там  уже  суетилось  не  менее  дюжины
"джентльменов  удачи". Двое кинулись вниз, явно  намереваясь
вытащить из кают всех свободных от вахты. Ну что же,  вечная
память идиотам:
      - Ну и что тут у нас происходит? - пробормотал капитан
Барт с видом унылой покорности судьбе.
     - Молчать! - отрезал Лао. - Никому не двигаться!
     Он, конечно же, и виду не подал, что накоротке знаком с
Мазуром, то бишь господином Хансеном, а тот, понятное  дело,
и  не  стремился  афишировать знакомство. Он просто-напросто
ждал  своего  часа, напрягшись, как струна. Рулевой,  бросив
штурвал,  таращился  на  ворвавшихся  пиратов  с  невероятно
идиотским  выражением  лица, всем своим  видом  являя  тупую
покорность.
      -  Вы  -  капитан? - отрывисто спросил  Лао,  небрежно
постукивая пальцами по короткому стволу "узика".
     Капитан кивнул.
     - Слушайте внимательно:
     Что он хотел сказать, так и осталось неизвестным.
     Морской Змей, очевидно, сочтя этот миг как нельзя более
подходящим для начала операции, вдруг громко сказал:
     - Катится телега!
      Лао еще успел бросить на него недоуменный взгляд  -  а
больше не успел ничегошеньки, потому что началась карусель:
      В мгновение ока двоих сопровождавших Лао пиратов сбили
с  ног рулевой и стряхнувший всякую меланхолию капитан Барт,
и  оба  еще  жили,  пока  летели  вверх  тормашками,  а  вот
оказавшись  на чисто вымытых тиковых досках, жить перестали:
Перенеся  тяжесть  тела на левую ногу,  Мазур  четко  подсек
пиратского  главаря, сорвал с падающего автомат  и  отбросил
подальше,  а  вдогонку припечатал ребром ладони  так,  чтобы
господин Лао очнулся не скоро, но все же, в отличие от своих
горилл, очнулся обязательно. Морской Змей дернул треугольную
стальную ручку ревуна. Легко понять, что произошло все это в
какие-то секунды.
     Коротко, могуче, басовито рявкнула сирена.
      Диспозиция  изменилась мгновенно.  Отлетел  в  сторону
прикрывавший шлюпки брезент, и поднявшиеся оттуда  люди,  не
теряя  ни секунды, открыли огонь короткими очередями, а  еще
четверо,  выпрыгнувшие из распахнувшейся  двери  надстройки,
разомкнулись   на  две  стороны  и  черкнули  уже   длинными
очередями по пришвартованным к бортам "Нептуна" корабликам.
      Со  своего  места Мазур отлично видел, как  пулеметчик
срезал  обоих  пиратов  у  "Эрликона",  как  рухнул  третий,
кинувшийся  было  отцепить линь с крюком. Летели  щепки,  со
звоном  разлетались стекла. Это очень страшно -  великолепно
срежиссированный и молниеносный огневой налет спецназа, быть
может,  это и есть самая страшная вещь на земле, по  крайней
мере для того, кто, на свою беду, и оказался мишенью:
      Второй  катер,  отчаянно взвыв двигателем,  прямо-таки
отпрыгнул  от борта, и линь звонко лопнул. Полетевшая  вслед
граната взорвалась на корме, подняв тучу перемешанных с буро-
серым  дымом  обломков, но катер, не понеся ощутимого  урона
ниже  ватерлинии,  остался  на плаву  и  улепетывал  во  все
лопатки, провожаемый длинными пулеметными очередями.
       Другому   повезло  меньше,  тому,  что  был  вооружен
"Эрликоном". Его закидали гранатами, как и лже-траулер, -  и
оба  суденышка  очень быстро занялись, словно пучки  соломы.
Капитан,  не  теряя  времени, перекинул  рукоятки  машинного
телеграфа  на  "самый  полный", и  "Нептун"  пошел  в  море,
оставив  за  кормой  два высоких столба дыма.  Кажется,  там
остался кто-то живой - охваченные пламенем фигуры выломились
из  дыма, сиганули за борт, но их судьба уже никого особенно
не  волновала,  по большому счету, они никому  уже  не  были
интересны. Вряд ли еще кто-то оставался в засаде. И не  было
смысла  преследовать  ушедший катер - радиоантенну  ему  все
равно сбили в первые же секунды, наверняка укроется на какой-
нибудь их ближайшей потаенной базе, и много времени пройдет,
прежде  чем  более  высокопоставленные в пиратской  иерархии
особы узнают, какая судьба постигла флотилию господина Лао:
     Мазур посмотрел на палубу. Там все уже было в порядке -
стрельба  утихла  за  неимением мишеней,  нападавшие  лежали
неподвижно,  а если кто-то из них и притворялся мертвым,  то
это не могло спасти его надолго.
      -  Гений  ты  у  нас,  - сказал Мазур  Морскому  Змею,
/%`%".$o  дыхание.  - Отсюда видно, что  потерь  нет,  да  и
раненых  тоже:  Если так и дальше пойдет,  адмиралом  раньше
всех станешь:
     - А то, - сказал Морской Змей, щурясь.
     - И дальше?
     - Идем назад в Катан-Панданг.
      -  Да? - сказал Мазур с сомнением. - А это оправданно?
Если  там  узнают, как мы с этими ребятками  обошлись,  жить
будет неуютно:
      -  Не  узнают,  -  скупо усмехнулся Морской  Змей.  И,
перехватив  взгляд Мазура, направленный в ту  сторону,  куда
умчался   единственный  уцелевший  пиратский  катер,   скупо
усмехнулся.  - Ах, вон ты о чем: Ну, я бы на твоем  месте  о
них не особенно беспокоился:
      "Вон  оно что, - подумал Мазур, моментально ухвативший
вс„ недосказанное. - Выходит, мы тут не одни, надо полагать?
Ну что же, логично. Коли уж встрепенулись самые верхи:"
      Только  теперь  на  палубе появился господин  Герберт,
чистенький и подтянутый, шагавший к рубке так, словно вокруг
него не было ни кровавых пятен, ни трупов, ни живых людей  с
автоматами. Очень воспитанный человек, прямо-таки английский
милорд из анекдотов:
      Легко  взбежав  по  белому трапу, господин  Герберт  с
одного взгляда оценил ситуацию:
     - Поздравляю: Вы его, часом, не слишком:
      -  Жить будет, - сказал Мазур, присев на корточки  над
лежавшим ничком господином Лао. - А через пару минут  вообще
очнется: Во-от заворочался, - констатировал он почти  что  с
отеческой нежностью. - Куда прикажете доставить?
      Господин  Герберт какое-то время размышлял,  поигрывая
извлеченными из кармана пластиковыми наручниками.
      - Давайте-ка переправим его куда-нибудь вниз, - сказал
он наконец, с большой сноровкой вывернув заворочавшемуся еще
активнее Лао белы рученьки за спину и защелкнув браслеты  на
запястьях. - Мы все тут люди взрослые, циничные, знаем,  что
бывают: коллизии. Зачем поганить рубку нашему гостеприимному
капитану?
      -  Тогда  проще всего - на палубе работать, -  хмыкнул
Мазур. - Можно за ноги за борт вывесить:
      -  А  это,  в  самом  деле, идея, - оживился  господин
Герберт. - Там, правда, чуточку разгулялась погода:
       -   Разгулялась?  -  фыркнул  капитан,  добросовестно
державшийся в стороне. - Помяните мое слово, нас еще накроет
тайфуном:
      -  Ну,  это уже ваша компетенция: - сказал  Герберт  с
беззаботностью,  мгновенно  выдавшей  в  нем   классического
сухопутного жителя. - Пойдемте на палубу. За ноги над бортом
-  это  уже  садизм,  но в то же время на  палубе,  я  вижу,
насквозь  рабочая  обстановка,  способная  оказать   должное
психологическое  воздействие  на  клиента,  а  это  все   же
подспорье:
      В  самом деле, палубу старательно и молча убирали - то
есть,  называя вещи своими именами, без особых  церемоний  и
каких  бы то ни было погребальных молитв отправляли за  борт
/.*.)-(*.", принимая нехитрые, знакомые любому профессионалу
меры, чтобы жмурики не всплыли:
      -  Нет-нет,  вы  тоже пожалуйте с нами,  -  решительно
сказал  Мазуру  господин Герберт. - Во-первых,  вам  полезна
практика,  а  во-вторых,  он  вас  помнит  по  роли  жалкого
торговца секретами, тут же завербованного в штатные стукачи,
тем сильнее будет контраст:
      Мазур вынужден был признать про себя, что в этом  есть
своя  сермяжная  правда.  Они  с  Морским  Змеем  подхватили
начавшего  оживать Лао с двух сторон и потащили  на  палубу,
отыскали укромное местечко возле шлюпбалки.
     - Ну, не валяйте дурака, дружище, - почти весело сказал
господин  Герберт, дружески наступив начищенным полуботинком
на  кончики пальцев Лао, лежавшего на палубе в позе эмбриона
со  старательно  смеженными веками. - Мы  мальчики  большие,
многое  повидали,  умеем определить, когда человек  нахально
притворяется: Вот так, совсем хорошо, давайте  я  вам  сесть
помогу:  -  Он  рывком приподнял пирата и  усадил  спиной  к
планширу. - Хотите сигаретку?
     Лао, растрепанный и помятый, неторопливо обвел взглядом
всех  троих. Его физиономия по-прежнему оставалась застывшей
маской,   но  глаза  передавали  немыслимый  накал   эмоций,
сводившихся, надо полагать, к нехитрым формулировкам  вроде:
попадись вы мне в руки:
      -  Ах, и вы здесь, господин Хансен, - сказал он  почти
нормальным голосом. - Ну да, естественно: Позволено  ли  мне
будет  упомянуть  о  неизбежности  присутствия  при  допросе
адвоката?  Без  коего  все ваши упражнения  -  равно  как  и
неосторожно  вырвавшиеся  у меня  слова  -  не  будут  иметь
никакой юридической силы:
     - Клиент пребывает в печальных заблуждениях, господа, -
сказал Герберт все так же весело.
     - Определенно, - кивнул Морской Змей.
      -  У  меня такое впечатление, что он принимает нас  за
вульгарных    полицейских   из   какой-нибудь    близлежащей
деревушки,  -  внес  свою  лепту  и  Мазур.  -  Боже,  какие
пошлости:
     - Совершенно точное определение, - сказал Герберт.
      Х-хак! Его идеально вычищенный полуботинок, мелькнув в
воздухе с похвальной быстротой, чувствительно угодил Лао  по
ключице.  Мазур  оценил удар - для жизни не  смертельно,  но
боль  причиняет  адскую. Лао невольно отпрянул,  стукнувшись
затылком о планшир.
      Мгновенно  опустившись перед ним на корточки,  Герберт
сгреб китайца за ворот рубашки и процедил с расстановочкой:
      -  Я сейчас внесу ясность, корсар засранный: Чтобы  не
путал серьезных людей с местными полицейскими макаками: Если
мне не изменяет память, в прошлом году, в связи с совершенно
другим  делом,  вам, любезный господин Лао, уже  рассказывал
один опытный человек, что есть на земном шаре такая контора,
с  незамысловатым названием кей-джи-би, и подробно обрисовал
нерадостные перспективы, которые ждут всякого, кто по  своей
провинциальной  тупости вздумает относиться к  этой  конторе
без  уважения, не говоря уж о том, чтобы с ней долбаться:  К
a.&  +%-(n, должен констатировать, что вы показали себя  как
раз  дремучим провинциалом. Иначе не валялись  бы  тут,  как
отловленный деревенскими детишками мангуст:
      Их  раскачивало  все  сильнее -  классическая  килевая
качка,  осложнявшаяся порой столь же классической  бортовой.
Проще  говоря, корабль так и швыряло. Мазур бросил  на  море
беглый взгляд. Дела заворачивались нешуточные: тучи затянули
добрую   половину  небосклона,  темно-зеленая  вода   тяжело
вздымалась   длинными   волнами,  осыпая   палубу   облаками
невесомой влажной пыли:
      Мимо них - не по случайности, а по знаку Морского Змея
-  пронесли  буквально в двух шагах очередного жмурика,  уже
подготовленного  к  плаванию вертикально  вниз,  без  всяких
дурацких всплытий.
      -  Неаппетитное  зрелище,  правда?  -  спросил  Мазур,
побуждаемый к светской беседе тычком командира. - У нас  нет
времени  вести  с  вами душещипательные беседы,  проникнутые
психологизмом  и  насыщенные  коварными  ловушками,  поймите
главное:  вы - единственное, что осталось от вашей флотилии.
И   если   вы   сейчас  полетите  за  борт  с  перерезанными
поджилками, для нас не изменится ровным счетом ничего, а вот
для  вас переменится все: Начиная с общественного статуса  и
кончая жизнью.
      -  Ма  работал на вас? - спросил Лао почти  нормальным
тоном.
     Мазур пожал плечами:
      -  А  что,  это изменит ваше положение? Да  ничуточки:
Танцуйте  от  главного: мы и в самом деле не имеем  никакого
отношения   к  любой  из  окрестных  полиций.  Мы  издалека:
Несколько  дней  назад вы с Ма, идиллически проплывая  возле
некоего  островка, прикарманили по воровской привычке  некую
вещь, которую нам необходимо получить назад:
      -  Уточняю, - быстро вмешался Герберт. - Больше  всего
это  напоминает  бак  с  закругленными  краями,  примерно  в
половину  человеческого роста высотой. - Для наглядности  он
черкнул ребром ладони по собственному животу повыше пупка. -
На  нем  есть надписи: ладно, вы все равно, ручаться  можно,
никогда  не видели надписей на русском языке, поэтому  скажу
просто: непонятные надписи. Наверняка этот бак был прицеплен
к  очень  большим парашютам, вообще-то их три,  но  бак  мог
оторваться: По крайней мере, Ма по моему описанию узнал  эту
штуку  почти сразу. И уверяет, что ее забрали на свой  катер
именно вы - на правах старшего. Где она?
     У Мазура осталось стойкое убеждение, что многочисленные
бисеринки  влаги  на лице Герберта были  не  водяной  пылью,
щедро   летевшей  с  моря,  а  обильным  потом.  Ну,  ничего
удивительного - у него есть свое начальство, свои верхи, вся
его дальнейшая карьера наверняка зависит от того, удастся ли
отыскать дорогую пропажу:
      -  Вы  уже  никто,  - сказал Герберт жестяным  голосом
робота.  - Вас нет. Вы живы, пока этого хотим мы.  Мой  друг
прав:  бессмысленно играть в психологию и  строить  коварные
ловушки,   замаскированные  среди  безобидных  словес:   Где
капсула?  Я  тебя  изрежу на красивые ленточки  собственными
`c*  ,(:  Ты у меня будешь, как праздничный фонарик  -  одни
прорези и красивые фестончики: Будешь говорить, сволочь, или
охолостить тебя для начала? Срал я на восточную психологию и
философские тонкости, ты не Конфуций,