или заложника?
   Кот немного успокоился. Ева вытащила палец из  апельсина  и  облизала
его.
   - С целью спасения его жизни.
   - Его жизни угрожали?
   - Да.
   - Кто угрожал жизни заложника?
   -  Милиционеры.  Гаишники,  -  пояснил  он  доверительно,  уже  почти
успокоившись и оторвавшись взглядом от Евы. - Они меня увидели - и давай
палить, а этот мужичок, такой пьяненький, бегать быстро не умеет, я  его
и прихватил, чтоб не убили ненароком.
   - Почему сотрудники ГАИ стали в вас стрелять?  -  Калина  наклонилась
пониже над листами и скрыла зевок. - Что вы делали в кафе?
   - Ну, ладно... Это я стал стрелять... Первый, ваша  взяла.  А  потому
что испугался!
   Ева засунула теперь палец в апельсин быстро резко. По ее  руке  потек
сок. Она медленно достала палец и опять облизала его.  Калина  заметила,
что Кот все время смотрит куда-то  в  сторону,  повернулась  к  Еве.  Та
протянула ей апельсин. Калина отказалась.
   - Значит, вы испугались... Чего вы испугались?
   - Ну.., я испугался, что они пристрелят пьяного нечаянно.
   -  Подследственный,  не  путайте  меня...  Вы   стали   стрелять   по
милиционерам, потому что испугались их, забежали  в  кафе  и  там  взяли
заложника. Отвечайте на вопрос, почему вы стали стрелять в милиционеров.
   - Ну.., я... - Он не мог оторвать взгляда от рук  Евы,  Ева  ритмично
засовывала и высовывала палец из апельсина. - Я, знаете... Я  подумал..,
вдруг я что-нибудь такое натворил, а они хотят меня за это убить...  Ну,
может, я банк ограбил когда-нибудь?
   - Вы грабили банк? Когда, какой?
   - Я не знаю, верней, не помню, это вы должны  сказать  мне,  когда  и
какой, а я должен отпираться.
   Ева подняла апельсин вверх и стала выжимать сок  на  высунутый  язык.
Николаев не выдержал. Он сделал знак Калине, что ему надо выйти.  Открыв
дверь, он позвал Еву. Ева встала, положила апельсин на стул  и  медленно
прошла мимо Кота. Кот старался не упустить ни одного ее движения. Ева  с
удовольствием отметила, что страх у него прошел полностью.
   - Слушай, - сказал ей Николаев в коридоре, - у  тебя  проблемы,  и  я
готов тебе помочь. Немедленно, - добавил он, подумав.
   - Каким образом?
   - Пойдем ко мне. - Он потащил ее за руку. Ева освободилась.
   - В чем у меня проблемы?
   - Прямо здесь показать? Пойдем ко мне в кабинет, здесь это неудобно.
   - А почему ты решил, что у меня  проблемы?  -  Ева  говорила,  словно
задумавшись о чем-то своем.
   - Да ты так оттрахала апельсин, что я решил немедленно тебе помочь!
   - Ах, это... Слушай, Николаев, ты знаешь,  как  положить  ценность  в
банк?
   - Какую ценность?
   - Портфель, например, футляр.
   - Нет, не знаю, слушай, что это ты делала с апельсином?
   - Николаев, включись, надо срочно узнать, выдают  ли  в  банке  такой
маленький ключик, если ты у них арендуешь сейф, понял?
   - У Кота был такой ключ! - обрадовался Николаев и забыл про апельсин.
   - У тебя есть отпечатки  пальцев  Слоника,  а  Кот  проговорился  про
портфель, в портфеле должно  быть  оружие,  на  нем  могут  быть  пальцы
Слоника, это уже, считай, готовое дело.
   - А если там нет пальцев?
   - Тогда мы не слезем с Кота, пока он  не  подпишет,  что  это  оружие
Слоника.  Тот  самый  портфель,  с  которым  был  Слоник,  когда  убивал
Карпатого.
   - И все-таки с тобой что-то не так, - сообщил Николаев, уже убегая.
   - Да мне просто надо на природу, расслабиться.
   На станции Капотня ни души. Только у закрытого магазина сидела еще не
старая женщина. На маленьком раскладном стульчике.  Она  читала  толстую
книгу и продавала астры. Астры, темно-фиолетовые и  ослепительно  белые,
полыхали у ее ног удивительным пятном. Ева смотрела на цветы из машины и
вдруг почувствовала, что это уже было. Она уже  видела  что-то  похожее,
хотя могла поклясться, что никогда не была здесь,  никогда  не  покупала
таких фиолетовых астр поздней осенью в дачном поселке.
   Когда-то учительница рассказала Еве про вторую, память,  она  боялась
такого, она думала, что это воспоминание человека о его  прошлой  жизни,
несколько смертей назад, когда он жил совсем по-другому, был другим,  но
однажды попал в беду в присутствии этих  самых  предметов,  в  такой  же
обстановке. Теперь они словно напоминают о  чем-то.  "А  может  быть,  -
говорила она, - это дежа вю" - предупреждение тебе: беги от таких  мест,
где тебе покажется что-то уже случившимся".
   Женщина посмотрела на Еву через площадь. Потом она встала и  свернула
свой стул, взяла ведро и тяжелой поступью, зажав книгу под мышкой, пошла
мимо. Ева окликнула ее и купила все фиолетовые астры.
   - Возьмите и белые, они так пахнут,  -  сказала  женщина.  -  Никакие
цветы так не пахнут, как эти белые, видите, у них желтоватая  серединка,
только намек на цвет... Такой запах.
   Ева понюхала белые астры.
   - Нет, - сказала она. - Не люблю белый цвет.
   В доме  номер  пять  по  улице  Березовой  царило  веселье.  Довольно
упитанный светловолосый мальчик лет шести визжал и  прыгал,  держась  за
спинку стула, Ангел Кумус играл на губной гармошке еврейские  мотивы,  а
Далила аккомпанировала ему ударными - она  вдохновенно  ударяла  по  дну
перевернутого ведра.
   Ева бросила куртку и цветы на пол  и  пошла,  прихлопывая  в  ладоши,
вокруг стула с мальчиком. Далила  бросила  ведро  и,  сдернув  со  стола
скатерть, укуталась ею, изображая страстные переживания в танце.
   - Танцуют все! Танцуют все! - кричал мальчик и прыгал, взметая легкие
желтые кудряшки.
   -  А  я..,  люблю..,  белые  астры,  -  сказала  Далила,  запыхавшись
окончательно и упав на диван.
   - А что это у вас такая странная музыка? Национальная?
   Ангел промолчал и убрал гармошку.
   Он быстро и умело накрыл на стол, а когда все поели,  так  же  быстро
все убрал.
   - Ну, как успехи? - спросила Ева на кухне. Далила  мыла  посуду,  Ева
стояла рядом и ощипывала листочки со стеблей астр.
   - Полная расслабуха, - вздохнула Далила. - Отдыхаем.
   - И что, он все это время так и молчит? Ничего себе расслабуха.
   - Нет, это он к тебе привыкает... Он и с нами сначала  молчал,  потом
говорил без остановки... Я записала две кассеты. Он не знает, что я  его
пишу, но знает о моей профессии. Такое впечатление, что  жил  сначала  с
родителями, потом с психиатрами,  потом  с  Покрышкиным...  Все.  Больше
ничего и никого в его жизни не было. Все остальное - творчество.
   - Интересная история. - Ева усмехнулась. - Пошли общаться?
   - Пошли.
   Сначала Ангел Кумус сказал, что у Евы есть все шансы играть у Стаса.
   - Играть и выигрывать?
   - У Стаса не выиграешь... Но он хороший.., добрый и умный... Он плохо
понимает жизнь, поэтому стал ее.., делать сам.
   - Ангел! - Далила выключила свет, зажгла свечи и сидела  с  сыном  на
диване. Маленький Кеша засыпал. - Разве можно самому делать жизнь?
   - Только это и интересно! - оживился Ангел.
   - Но ведь жизнь сопротивляется! Она делает что-то свое.
   - Надо быть независимым.., ну, богатым и  свободным.  И  все.  Ничего
жизнь с тобой не сделает.
   - Ангел, но ты можешь заболеть, попасть в беду, под машину...
   - - Это не жизнь, это судьба, а я  говорю  про  жизнь.  Мне  нравится
жизнь, которую делает Стас, мне там хорошо.
   - Тебе хорошо в его квартире? - спросила Ева.
   - В какой квартире? А... Нет, ты не про то... ВЫ НЕ ПОНИМАЕТЕ.
   - Я тебя понимаю, Ангел. - Далила стала  говорить  совсем  тихо,  Ева
поняла, что Кеша заснул. - Но как ты определяешь, что настоящее,  а  что
сделано?
   - Где мне хорошо, там и настоящее.
   - Так не бывает! - сказала Ева. - Я не понимаю, объясни. Например,  я
прихожу в кино, подхожу к экрану, шагаю в него и  оказываюсь  в  фильме.
Например, про ковбоев. Скачу, стреляю, я самая меткая, самая красивая, я
лучше всех, но потом на экране напишут "конец", куда я денусь?
   - Ты, наверное, хорошо стреляешь? - спросил Кумус.
   - Есть такой грех, - смутилась Ева и  засмеялась.  -  Ловко  ты  меня
поймал!
   - Почему ты хорошо стреляешь? Я никогда в жизни не стрелял. Почему ты
стала стрелять?
   - Черт его знает, почему... А действительно, почему я на первом курсе
стала ходить в тир... А потом на стрельбища и на соревнования... Далила,
ты как думаешь?
   - Сложно ответить сразу. Надо покопаться как следует в твоем детстве.
Это может быть как ужасная обида на кого-то или что-то, так и постоянное
преклонение перед красотой маленькой девочки, вот она и решает  быть  не
только красивой, но в чем-то особенно важном превосходить мужчин.  Хотя,
честно говоря, твой случай особый.
   - Мне все равно, была она красивой или ее кто-то обидел... Она  взяла
оружие и научилась стрелять, то есть она придумала себе свой мир и стала
в нем жить.
   - Браво, Ангел, - сказала Ева. - Ты знаешь,  что  Стас  считает  тебя
чокнутым, а я не видела более разумного мужчины в жизни.
   - Я не мужчина, - усмехнулся Ангел, - я - услуга... И я  не  разумен,
потому что я - не личность... Ты мне понравилась, я готов жить с  тобой,
учиться стрелять, скакать на лошади... Если мне предложат  что-то  более
интересное, я пойду туда. Я ничего никому  не  могу  предложить  сам.  Я
только умею защищаться, и то совсем немножко, если мне человек ну совсем
не понравится. Вот Далила.., она такая смелая, красивая, у  нее  хороший
дом, я могу побыть немного ее мужем,  если  она  захочет..,  или  просто
пожить здесь сторожем, или посмотреть за  ее  малышом..,  пока  мне  это
будет интересно... Но я ее боюсь, - закончил вдруг Ангел.
   - А меня ты не боишься? - спросила Ева.
   - Нет... Нет. Но ты не фантазерка. Ты любишь  действительность.  Я  с
тобой просто не останусь, мне неинтересно.
   - Ладно, Ангел, но и у тебя что-то есть, не может не быть  этакого..,
интересненького.., что-то, что можешь предложить  и  ты...  Ну  хотя  бы
немного поиграть.
   - У меня ничего такого нет.
   - Тогда расскажи, как ты участвовал в жизни других, с кем  тебе  было
интересно?
   - Зачем?
   - Ну, я хочу знать. Например, я подозреваю Стаса в нехороших делах, а
может оказаться, что это просто мои измышления,  а  для  тебя  с  ним  -
игра...  Стас  знает,  что  я  его  подозреваю,  и  обороняется,  что-то
скрывает, придумывает,  а  ты  можешь  все  рассказать  просто  и  ясно.
Окажется, что он ни в чем не виноват.
   - И тогда ты отпустишь Стаса?
   - А кто тебе сказал, что я его не отпускаю?
   - Далила.
   - Да, я это сказала, чтобы Ангел не  порывался  каждые  десять  минут
идти на станцию звонить Стасу.
   - Я тебя немного боюсь.., тоже.., ты, Ева,  словно  спешишь  очень..,
меня это настораживает... И еще я хочу выпить... Можно?
   Он смотрел на Еву, Далила показала Еве знаками, что нельзя.
   - Слушай, Ангел, - Ева  встала  и  потянулась,  -  давай  наклюкаемся
вместе, я тоже хочу выпить, но потом, сначала я тебе кое-что покажу.
   Ева подошла к печке и  осмотрела  поленья.  Выбрала  одно,  не  очень
толстое, и подозвала Ангела.
   - Если я возьму эту деревяшку, обстругаю ее топором со  всех  сторон,
чтобы она стала такой большой щепкой.
   - Ты хочешь сделать кол?
   - Я хочу проткнуть этим колом вампира, чтобы уничтожить его.
   - Ничего у тебя не получится, потому что это не осина.
   - А что это?
   - Липа.
   - Липа? А ты откуда знаешь?
   - Я сделал себе один кол... На всякий случай... Я  специально  узнал,
как выглядит осина, сам выстругал и теперь храню.
   - Зачем это?
   - У Стаса всегда полно вампиров. Если тебя  укусит  вампир,  ты  тоже
станешь вампиром, когда умрешь. Правда,  есть  еще  один  способ.  Можно
отнести укушенного мертвеца в церковь. Если он там пролежит девять дней,
его можно спокойно хоронить. Он не встанет.
   -  Где  сейчас  найти  такую  церковь,  чтобы  там  спокойно  уложить
покойника на девять дней?
   - Не обязательно церковь. Сейчас церкви может и  не  быть,  но  место
осталось - это святое место. Раньше на  каждом  кладбище  была  церковь,
надо только точно узнать где.
   - Слушай, если Стас всегда с вампирами, то куда он девал укушенных?
   - Иногда я ему помогал их прятать. Потом он сказал, что я  делаю  это
не правильно, не мое это дело...
   - Тебе нравилось встречаться с вампира-ми? - спросила Далила.
   - Сначала я их боялся, но они такие  красивые...  Это  восхитительно,
когда  страшно!  Мне  иногда  кажется,  что  все  женщины   -   вампиры.
Потенциальные, - добавил он, заметив взгляды, которыми обменялась Ева  с
Далилой.
   - А допустим, - Далила задумчиво посмотрела в темное окно, -  я  хочу
стать вампиром, - что для этого нужно?
   - Нужно, чтобы тебя укусил вампир.
   - В шею?
   Ангел занервничал, встал и стал ходить по комнате.
   - Вы задаете вопросы,  как  дети!..  Я  не  умею  отвечать  на  такие
вопросы... Если я у тебя спрошу, как стать сумасшедшим?
   - Понятно, понятно! - согласилась Далила. - Но  ты  можешь  устроить,
чтобы меня тихонько так укусил твой знакомый вампир? Вот сюда!
   - У меня нет знакомых вампиров! - возмутился Ангел. - Я их уничтожаю!
Если тебя вдруг укусит вампир, я и тебя должен уничтожить.
   - Ангел, а как ты тогда ее уничтожишь? - Ева  наконец  нащупала  хоть
что-то. У нее уже стала кружиться голова от нереальности разговора.
   - Сначала она умрет, потом я  должен  буду  проткнуть  ее  колом  или
отнести на святое место.
   - Например, в морг?
   - Какой еще морг?
   - Ангел, ты что, не знаешь, что такое  морг?  Это  такое  место,  где
лежат мертвые.
   - А.., я понял... Если  этот..,  морг  стоит  там,  где  раньше  была
церковь, то в морг.
   - Ангел, я так думаю, что ты еще никого не протыкал своим  клином,  а
только относил в.., такое место, где была церковь.
   - Да... Нет, я не должен никому об этом говорить, это повредит Стасу.
   - Стас это снимал? - Ева старалась не выдать волнения голосом.
   - Нет, это я снимал... Стас.., он это делал.
   - Стас был вампир?
   - Да нет же, вампиром может быть только женщина! Не надо говорить  на
эту тему! Не надо! Не надо!
   - Как ее зовут, Ангел, -КАК ЕЕ ЗОВУТ? - Ева не выдержала и  вцепилась
в Кумуса руками, он осторожно отдирал ее пальцы.
   - Отстаньте от меня, я ничего не скажу. - Ангел грохнулся на колени и
поднял руки вверх. - Силы небесные, спасите меня и  этих  несчастных,  я
сейчас назову имя, я должен это сделать, они не отстанут!  Они  сами  не
ведают, что творят!
   Ева удивленно уставилась на Кумуса,  а  Далила  сидела  не  двигаясь,
сцепив ладони с такой силой, что они побелели.
   - Хватит мне твоих представлений, назови  ее  имя,  имя,  Ангел,  это
очень важно!
   - Пусть она явится и скажет, пусть она явится и  сделает  это,  пусть
придет та, имя которой НИЯ!
   Наступила тишина. Сладко посапывал на диване Кеша. Ангел Кумус застыл
на коленях, он старался не дышать, словно к  чему-то  прислушивался,  по
лицу его катился пот. Где-то далеко  в  тишине  проехала  машина.  Ангел
устало поднялся и вышел из комнаты. Он вернулся через несколько секунд и
стал зажигать все лампы в комнате. На столе  продолжала  гореть  забытая
свеча, пламя у нее оказалось красно-оранжевым и маленьким в ярком свете.
   - Мало освещения, - сказал он и стал  распаковывать  свою  камеру.  -
Ничего не получится, очень мало света.
   - Что ты делаешь, Ангел?  -  Далилу  уже  трясло  от  страха,  а  Ева
смотрела на его приготовления с улыбкой.
   - Надо снимать... Мы ее позвали, сейчас  будем  снимать.  Сейчас  она
придет... Жаль, Стаса нет... И света мало.
   - А что, она всегда приходит, если назвать ее имя?
   - Всегда. Она тебя укусит, - сказал он Далиле ласково, - ты умрешь, я
должен буду избавить твою душу от вечных мучений...
   - По-по-чему это меня? - возмутилась Далила.
   - Ты сказала, что хочешь стать вампиром.
   - Но если ты меня тут же оттащишь в церковь, я же не буду вампиром!
   - Не будешь. Я тебе не дам.  Но  ты  ощутишь  миг  смерти.  Он  очень
сладостный. А потом я тебя проткну колом, он у меня всегда  с  собой.  -
Ангел медленно вытащил из  кожаного  футляра  от  видеокамеры  небольшой
острый кол. - Кстати, здесь есть морг поблизости?
   - Подожди, подожди... - Ева решила выяснить все подробней.  -  Почему
ты должен тащить ее в церковь.., или протыкать клином? Пусть  она  будет
вампиром, а? Таким симпатичным,  -  добавила  она,  задумчиво  глядя  на
Далилу.
   - Я доктор Кумус, -  сказал  Ангел,  судорожным  движением  пригладив
волосы. - Я тот - кто уничтожает вампиров.
   - Теперь я уже ничего не понимаю...  Если  ты  уничтожаешь  вампиров,
почему бы тебе не проткнуть эту... Нию, которая всех загрызает, и больше
не будет никаких вампиров вообще. Ты что, боишься остаться без работы? -
Ева храбрилась, но что-то странное было в облике  Ангела,  что-то  очень
заразительно страшное.
   - Ты второй раз назвала имя Великой, ты готова к встрече с ней?
   - Ангел, почему?
   - Она не человек. Она из другого мира. Я тоже потерялся, люди меня не
принимают. Когда я соединюсь с самим собой, я сумею уничтожить ее, но не
теперь.
   - А  когда  ты  это..,  соединишься  с  собой?..  Сегодня,  например,
вторник. - Далилу трясло, у нее стучали зубы. - К четвергу, как, а?
   - Это будет в другой жизни.
   - И ты ни разу не попробовал.., ну, проткнуть ее, эту Нию?  Вдруг  ты
уже соединился с собой и не заметил?!
   Ангел посмотрел на Еву грустно и ласково.
   - Ты третий раз назвала имя. Она здесь.
   На улице стукнула дверца автомобиля. Все  трое  подошли  к  окну.  Из
большой белой "Волги" выходили  тоже  трое,  они  были  одеты  в  черные
обтягивающие трико. В свете  одинокого  фонаря  у  дверей  дачи  странно
высветились их лица, похожие на диковинные маски, потом,  приглядевшись,
Ева поняла, что это карнавальные очки, разукрашенные блестками. Одна  из
них была женщина, ее тонкое и мускулистое тело такой обтягивающий костюм
только украшал, а вот мужчины были погрузней, с наметившимися  животами,
обтягивающая  синтетика  уродовала  их,  превращая  в  ходячих  гусениц.
Особенно  смешно  смотрелись  в  их  руках  небольшие   короткоствольные
автоматы.
   - Ложись! - крикнула Ева и свалила Кумуса на пол рядом с собой.
   - Ч-что это?.. - Далила  несколько  секунд  стояла  вытаращив  глаза,
потом схватила сына и побежала по лестнице на второй  этаж.  Со  второго
этажа вела почти  отвесная  лестница  на  чердак,  Кеша  проснулся,  она
заставила его сесть на ее спину и уцепиться покрепче  руками,  он  сонно
обхватил ее шею и спросил:
   - В чего играем?..
   - А.., это самое, как его.., в  вампиров  играем..,  держись  крепче,
будем прятаться..
   - Вампиры не любят чеснок... Мы ползем  на  чердак,  потому  что  там
чеснок?
   - Вот именно... Чеснок.
   - А крест, ты взяла крест?
   - Кеша, молчи, ради Бога, не разговаривай, какой крест?
   - Тогда нам конец, - сказал  Кеша,  помогая  ей  затащить  тяжеленный
сундук на крышку чердака.
   Далила заставила его лечь на  пол,  сама  стащила  в  кучу  несколько
веревок, выбрала те, которые покрепче, и начала связывать  их.  Руки  ее
дрожали, она молила Бога, чтобы у Евы было оружие.
   - Только бы у нее  был  пистолет...  У  нее  должно  быть  оружие,  -
уговаривала она сама себя, не замечая, что бормочет вслух.
   - А на вампиров оружие не действует, -  авторитетно  заявил  Кеша.  -
Лично я сделаю крест. - Он отобрал у Далилы  маленькую  веревку  и  стал
переплетать две небольшие палки.
   - Что же это такое происходит?  Что  это  за  бред  соб-бачий?  Какой
крест, слушай меня внимательно: я сделаю веревку, если все  будет  очень
плохо, ну, например пожар или перестрелка, мы будем вылезать  вон  в  то
окно и спускаться по веревке вниз, потом оч-ч-чень  тихо  проберемся  на
соседний участок... И там посмотрим.
   - Класс! - сказал Кеша.
   А у Евы оружия не было. Ее маленький  пистолет  лежал  в  автомобиле.
Пока Далила лезла на чердак, Ева судорожно выключала  все  лампы.  Когда
она  клацнула  последним  выключателем  на  стене,  по   окнам   ударили
автоматные очереди. Ева снача