спинку пижаму  в  мелкие  цветочки.  "Еще  бы  в
зайчики и в белочки купила!" - подумал он о Белкиной.
   Варвара появилась, держа в руках две  чашки.  Из  одной  она  уже  успела
отпить и тут же, глядя на экран, поперхнулась:
   - Ничего себе! - вырвалось у нее.
   - Варвара, комментарии потом. Минут пять они молча смотрели видео,  боясь
взглянуть друг на друга.
   - Слушай, Дорогин, - с придыханием прошептала Белкина, - тебе,  наверное,
лучше уйти.
   - Может, лучше тебе уйти?.
   - Если ты, Дорогин, сейчас не уйдешь, я тебя завалю, Сергей нажал кнопку.
Экран погас. Белкина тяжело дышала, ее грудь вздымалась,  ноздри  трепетали,
на глазах, как на очень жирном бульоне, появилась масляная поволока.
   - Дорогин, налей сто граммов, иначе я сейчас взорвусь.
   - Варвара, успокойся. Ты обещала смотреть беспристрастно.
   - Какое, к черту, беспристрастие! Тут покруче Шекспира будет, страсти так
и кипят. Я чувствую себя школьницей,  попавшей  на  студенческую  вечеринку.
Налей сто граммов, - повторила она, отставляя чашку с кофе на край стола.
   - Сто граммов чего?
   - Покрепче.
   - Может, воды и таблетку?
   - Это ты себе воду и таблетку возьми, а мне джина без тоника и безо льда.
   Дорогин принес джин и лимон. Белкина забрала фрукт и,  даже  не  морщась,
принялась грызть его так, как грызут яблоки.
   - Дальше будем смотреть?
   - Давай так, - сказала Варвара, - нажми кнопку, чтобы шло  с  ускорением,
тогда зрелище не так захватывает, теряется ощущение реальности.
   - Мультики будем смотреть?
   - Как в старые добрые времена, немое кино.
   - Звук убери.
   - Звука и так не будет.
   - Это хорошо. Тогда тебе придется слышать мое дыхание.
   - Варвара, или ты смотришь, или я ухожу. Мне это не очень нравится.
   - И тебя забрало?
   - Забирает, - признался Дорогин.
   - Я боюсь разрушить вашу семью, поэтому тебе, Сергей, лучше уйти. Хочешь,
возьми с собой пару кассет домой?
   - Нет, не хочу, -  сказал  Дорогин,  обрадованно  вставая,  понимая,  что
смотреть крутое порно в женской компании невозможно, надо быть или  евнухом,
или сумасшедшим. - Фильмов у тебя, Варвара, на  трое  суток  вперед  хватит,
если  не  ложиться  спать,  не  есть  и  не  пить.  Позвони,  когда  я  тебе
понадоблюсь, - Сергей с легким сердцем покинул квартиру Белкиной.
   Варвара смотрела телевизор не отрываясь, даже дверь не  пошла  закрывать.
Через час она уже пришла в себя, больше  ее  не  могли  взволновать  никакие
откровения. Эмоции угасли, она словно оцепенела, ей казалось,  что  о  сексе
она теперь знает все до последней капли, разве что некрофилия оставалась еще
неизведанным  пространством.  "Быстро  ко  всему  привыкаешь",  -   подумала
Белкина, когда закончила просмотр третьей кассеты.  В  ее  голове  понемногу
начала складываться общая картина рынка порнопродукции.
   Еще четыре кассеты, просмотренные экспресс-методом, и Белкина уже чертила
на   листе   бумаги   что-то   вроде   таблицы   Менделеева,   классифицируя
порнопродукцию. Фильмы попадались всякие: и снятые абсолютно профессионально
- на кинопленку, с проходами по городу, с речными пейзажами, если фильм  был
отечественный, и с морскими, если он снимался в Турции на  немецкие  деньги.
Белкина, хоть и мало фрагментов посмотрела на  нормальной  скорости,  вконец
очумела от немецкой речи, которой совсем  не  понимала.  Она  сидела  закрыв
глаза, но перед внутренним взором журналистки, как у грибника, находившегося
за день по лесу, - грибы, возникали огромные члены, груди, языки, задницы.
   - Мерзость, мерзость... -  шептала  Белкина.  "И  это  все  мне  придется
оправдывать. Настройся, - обратилась она к  себе  на  мажорный  лад,  -  раз
звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно. Ничего  себе  звезды!  Девки
еще сносно смотрятся, но где они насобирали  таких  мерзопакостных  мужиков,
гнусных и прыщавых? А самая мразь - это, конечно, любительское порно. И  как
не стыдно оператору залезать со своей камерой  в  самые  укромные  уголочки?
Какие нужно иметь крепкие нервы, чтобы это снимать? Небось такие же, как и у
меня самой. Я журналист, и меня ни от чего  не  должно  коробить,  ничто  не
должно пугать. Обугленные трупы - просто рождественская сказка по  сравнению
с гадостями, которых я сейчас насмотрелась."
   Варвара, скрежетнув зубами, вставила новую кассету  и  долго  колебалась,
нажимать ли на  кнопку  "пуск".  Наверное,  такие  же  колебания  испытывает
человек, собирающийся с дистанционного пульта взорвать кромешной ночью жилой
многоквартирный дом.
   - Это будет последняя кассета,  на  сегодня  хватит,  -  Варвара  вдавила
кнопку, и на экране появилось изображение.
   Первые четыре минуты Варвара смотрела в нормальном режиме, затем включила
ускоренный просмотр. На экране действовали двое мужчин, внешность их Варваре
была омерзительна -  писаные  красавцы-гомики,  такие,  от  которых  тащатся
домохозяйки.  А  вот  их  партнершами  оказались  три  девчонки-подростка  в
ситцевых детских платьицах. И может быть, Варвара промотала бы  всю  картину
до конца, но ей захотелось кофе. Во  рту  пересохло,  пришлось  подняться  с
кресла.
   Варвара нажала стоп-кадр и направилась на кухню.
   Когда она возвращалась с зажженной  сигаретой  и  чашкой  кофе  в  руках,
ставший уже ненавистным телевизор встретил ее чуть  подрагивающей  картинкой
на  экране.  Варвара  замерла:  два  детских  лица  показались  ей  до  боли
знакомыми. "Боже мой, где я их видела? Что за девчонки?" - Варвара  медленно
подошла к креслу, чашка на блюдце подпрыгивала, рука немного дрожала. -  Где
же я видела этих девчонок? Неужели они дети кого-то из моих  знакомых?  Где?
Где?"
   Варвара гоняла сюжет с тремя девочками взад и вперед,  время  от  времени
фиксируя  изображение  стоп-кадрами.  И  тут  она  вздрогнула,  заскрежетала
зубами.
   "Знаю! Знаю! - она вскочила с кресла и забегала по гостиной. -  Не  может
быть! - она узнала девочку с темными волосами и с короткой стрижкой. На щеке
слева, у крыла носа у малолетней порноактрисы темнела маленькая  родинка.  -
Неужели? Не может быть! Ну и ну!"
   Варвара бросилась к стопке газет, лежащих на  стуле,  принялась  одну  за
другой их разворачивать, просматривать, швыряя ненужные прямо на пол. Бумага
шуршала, газетные листы шевелились, словно были живые.
   - Ну где же, где "Московские новости", "Московский комсомолец"? - издания
менялись, менялся шрифт. - Где картинки? Почему долбаные журналисты  так  не
любят печатать фотографии? Мне нужны фотографии, хотя бы один снимок. Я  эти
снимки видела, будь я проклята, видела! В каком издании, в какой  газете?  -
бумага шуршала. Варвару словно ударило током, она развернула газету.  -  Вот
они! - прочла надпись: "Трагедия".
   Под надписью расположились три снимка - обыкновенные домашние фотографии.
Снимки явно были выдернуты из семейных альбомов.
   - Вот они, - повторила Белкина.
   На газете были темные круги - следы от кофейной чашки.  "Память  у  тебя,
Белкина, нормальная. А вот и она!"  Застенчиво  улыбаясь,  с  фотографии  на
Белкину смотрела девочка с родинкой на левой щеке. Прическа та же - короткая
стрижка. "Вот они - Алиса Мизгулина;
   Маша Соловьева, Вероника Панина". Все трое - ученицы восьмого класса, все
жили в одном доме. С газетой в руке Варвара уселась в кресло и уставилась на
экран телевизора. "Да, это она, сомнений быть не может".
   Теперь Белкина воспринимала происходящее на экране совсем по-другому.  Ее
оценка кардинально изменилась, она уже понимала, что и то, что на экране,  и
то, что в газете, и то,  что  ей  известно,  -  журналистская  удача.  Такое
случается не часто, так редко везет.
   - Кто ищет, тот находит, -  пробормотала  Белкина  и  погладила  себя  по
голове. Затем отчаянно принялась курить, глядя на экран.
   Сомнений не оставалось. Три девчонки, снимавшиеся  в  порнофильме,  -  те
самые, которые спрыгнули с крыши двенадцатиэтажного дома. "Как  ужасно!  Как
все в этом мире страшно и связано одно с другим!"
   Варвара извлекла из видика кассету, сунула ее  в  футляр.  Все  остальные
сгрузила в сумку. "Вот тебе и заказ от  главного  редактора!  Такого  он  не
ждет. Такого не ждет никто,  это  будет  сенсацией.  Интересно,  что  думают
менты?  Они,  наверное,  продолжают  заниматься   этим   делом,   опрашивают
свидетелей,  наверное,  у   них   есть   версии.   Нет,   нет,   сотрудникам
правоохранительных органов пока говорить ничего не надо, они  все  испортят,
загубят на корню."
   Варвара бросилась на кухню, вытащила из шкафчика ножницы,  уселась  прямо
на пол и принялась просматривать газеты, кромсая их ножницами. Она  вырезала
все  материалы,  все  короткие  сообщения,  касающиеся   самоубийства   трех
школьниц, и более или менее развернутые статьи.
   Наконец газеты были изрезаны. Белкина нашла картонную папочку,  аккуратно
сложила в нее вырезки, завязала тесемки, затем положила папку  на  кресло  и
села на нее. У нее была профессиональная примета: если посидеть на  папке  с
материалами, которые собраны для  статьи,  то  статья  наверняка  получится.
Затем взглянула на часы: было девять вечера.
   - Я же ничего не ела! - сказала она так громко,  словно  в  квартире  жил
слуга, который услышит просьбу хозяйки и тут же накроет стол. - Я хочу есть,
- повторила она, но уже не так громко.
   Так и не перекусив, она принялась наводить порядок. Всегда перед  большой
работой, перед тем, как засесть  за  компьютер  и  начать  писать,  квартиру
следовало привести если не в идеальное состояние, то в близкое к идеальному.
Она сложила разбросанную одежду, обрезки газет смяла в огромный ком. Сумку с
кассетами с трудом затолкала в стенной шкаф, снесла на кухню грязную посуду:
чашки, бокалы с размокшими лимонными дольками, ложки, которые  валялись  где
ни попадя, пепельницу, полную окурков.
   Постепенно в квартире стало немного светлее. Белкина перевела дыхание:
   - Есть хочется, - опять произнесла она во весь голос. - Но еще не вечер.
   Загудел пылесос, всасывая в себя все,  что  осталось  валяться  на  полу.
Белкина работала  рьяно,  в  голове  крутились  пока  еще  путаные  мысли  о
порнографии, о малолетних девочках, втянутых  в  преступный  бизнес.  Иногда
всплывало лицо главного редактора, его глаза за стеклами  очков,  вспотевшая
лысина, облачко дыма над трубкой.
   "Нет, Белкина, ты молодец. Все-таки Бог есть, а у Дорогина  легкая  рука.
Это же надо, из огромного количества кассет купил  ту,  которая  дает  ключ,
дает тему. Теперь в материале почти ничего не придется выдумывать.  Трагедия
в микрорайоне еще у всех на устах, еще и сорока дней  не  прошло  с  момента
гибели девчонок,  -  Белкина  помнила  имя  и  фамилию  каждой.  -  Как  это
произошло? Как девочек втянули в преступный бизнес? Почему они  бросились  с
крыши? Во всем предстоит разобраться. Неужели  никто  не  знал,  чем  троица
занимается? Я уже это знаю, мне это уже известно. А если знаю я, журналистка
Варвара Белкина, то об этом узнает вся Россия. Эх, проклятые гады! А он  мне
еще  предлагал   написать   положительную   статью   о   порнографии!   Нет,
положительную статью об этой мерзости я писать не стану. Я наворочу  такого,
что волосы на голове станут шевелиться, даже чертям  станет  тошно,  даже  у
людей с железными нервами мурашки побегут по спине, а ладони станут потными.
Гады, забыли Белкину. Но ничего, пройдет  неделя,  как  обо  мне  опять  все
говорить начнут. А коллеги завидовать станут."
   После того как пылесос очистил квартиру от  пыли,  Белкина  бросилась  на
кухню. Мытье посуды съело больше часа, и за это время  Варвара  успокоилась,
полностью пришла в  себя.  Возбуждение  исчезло,  теперь  она  находилась  в
рабочем состоянии. Мучил лишь голод. "Устрою себе солидный ужин."
   Стряпня заняла десять минут. В холодильнике нашлись  четыре  яйца,  кусок
засохшей ветчины. Яичница была обильно  полита  кетчупом.  Варвара  даже  не
переложила ее со сковородки на тарелку, она ела, стоя у плиты,  уплетала  за
обе щеки.  Спохватилась,  лишь  когда  дно  сковородки  оказалось  чистым  и
блестящим, в нем можно было видеть даже отражение лампы с абажуром.
   "Ну вот, теперь я сыта. Черт подери, клялась, божилась после шести  часов
вечера не есть. Да ладно, за компьютером калории сгорят до последней. Работа
- это здорово, работать я люблю."
   Запив ужин пивом, Белкина схватила телефон.
   Дорогин и Тамара сидели в это время в большой гостиной перед телевизором.
На коленях Тамары дремал рыжий котенок, Тамара  его  нежно  гладила.  Сергей
смотрел на экран телевизора.
   - Как дела у Варвары? Чем занимается? Как у вас прошел день?
   - Скажу, не поверишь.
   - Даже если ты скажешь, что  вы  с  Варварой  были  в  центре  подготовки
космонавтов или еще круче, что вы летали на Луну, я в это поверю.
   - Если бы это, - улыбнулся Сергей. -  Мы  занимались  совершенно  другими
делами.
   - Спали?
   - Что, похоже? - вопросом на вопрос ответил Дорогин.
   - По тебе не видно, на шее у тебя нет синяков от укусов и поцелуев,  губы
не припухли, глаза не бегают. Дорогин рассмеялся:
   - Дорогая, мы были очень близки к тому, что ты предположила.
   - Не может быть! Она собиралась затащить тебя в постель?
   - Нет, так сложилась ситуация, что мы могли оказаться в постели.
   - Ну-ка, ну-ка... - Тамара сбросила котенка, резко повернулась к  Сергею.
- Рассказывай.
   - Допрос с пристрастием?
   - Допрос, причем самый строгий.
   - Утром мы поехали на Горбушку.
   - Горбушку?
   - Да, поехали покупать кассеты с порнофильмами.
   - Что? - Тамара заулыбалась. - Порнофильмы и ты? Пока у меня все  это  не
укладывается в голове.
   - Да. Ей дали такое редакционное задание. Мы приехали на рынок, ее в один
момент отшили, уж слишком она известна. Оказывается, ее  рожу  знает  каждый
торговец кассетами.
   - Я в этом не сомневалась. Такую женщину один раз увидишь и  уже  никогда
не забудешь.
   - Так вот, - продолжал Дорогин, - она купить кассеты не смогла,  пришлось
покупать мне.
   - Твоя рожа, - немного зло сказала Тамара, - к этому располагает.
   - Вот видишь, ты уже злиться начинаешь. Я же тебе не рассказал до конца.
   - Только не вздумай врать, -  в  глазах  Солодкиной  читались  интерес  и
легкий испуг.
   - Я накупил кучу кассет. С ними мы приехали  к  Варваре  домой.  Я  хотел
уйти, но пришлось смотреть.
   - И как просмотр? - издевательски произнесла Тамара.
   - Просмотр как просмотр. Ты что, никогда порнуху не смотрела?
   - Приходилось, знаешь ли...
   - В какой компании ты ее смотрела?
   - В одиночестве, - резко произнесла Солодкина.
   - А нам пришлось смотреть вдвоем.
   - Вы возбудились? Она стала к тебе приставать?
   - Нет.
   - Ты врешь!
   - Нет же, нет, Тамара, успокойся, никаких приставаний не было.
   - Ох уж эта Белкина! Я ей все  выскажу.  Своего  мужика  нет,  так  чужим
голову крутит.
   - Все закончилось чинно и благородно. Я оставил ее в одиночестве с  целой
сумкой кассет.
   - Она их смотрит?
   - Работа у нее такая. Ты же читаешь  истории  болезней,  хоть  тебе  это,
может быть, не очень приятно и интересно.
   - Я людей спасаю, - не без гордости произнесла Тамара.
   - Она тоже думает, что людей спасает. Это ее работа.
   - Но ты здесь при чем, Сергей, я этого не могу  понять?  Ей  надо  писать
какой-то дурацкий материал, вот и пусть сама покупает, сама смотрит. А  если
бы тебя арестовали?
   - Никто же не арестовал. Таких, как я, пруд пруди. И  торговцев,  кстати,
хватает. Даже не думал, что так легко  и  просто  можно  купить  порнофильм.
Подходишь  и  говоришь:  у  вас  есть  что-нибудь  покруче?  Тебе  отвечают:
"Конечно, подождите". К тебе подходит человек, и у него есть  то,  что  тебе
надо.
   - Какой фильм понравился больше других? - спросила Тамара.
   - Ты лучше всех.
   - Говоришь, лучше? - Тамара, покачивая бедрами, двинулась на Дорогина.
   - Лучше, - сказал Сергей.
   Тамара села ему на колени, положила руки на плечи, затем сомкнула  их  на
шее и принялась шутливо душить Сергея.
   - Ах ты, развратник, порнофильмы с чужими женщинами смотришь?
   - Она не чужая, а ничейная. Варвара предлагала взять несколько фильмов  с
собой, чтобы мы вместе посмотрели.
   - Ах ты, гад, старый развратник, гнусный прелюбодей!  Ну-ка,  давай  свои
губы! Что отворачиваешься? - Тамара жадно поцеловала Сергея.
   В этот момент зазвонил телефон.
   - Это меня, наверное, - сказала женщина, - наверное,  из  больницы.  Чтоб
они провалились, всегда на самом интересном месте прерывают!
   - Давай я возьму, скажу, что тебя нет дома?
   - Не надо, я сама.
   Тамара взяла трубку и уменьшила звук в телевизоре.
   - Алло, слушаю!
   - Томочка, добрый вечер! - услышала она бодрый голос Варвары Белкиной.
   - Привет, Варвара.
   - Извини, я вам не помешала?
   - Помешала, - сказала Тамара, - мы с Сергеем сексом занимаемся.
   - Извини, я не хотела. Чем сейчас занят Дорогин?
   - Дорогин скрежещет зубами и проклинает телефонную связь. Один сексом  он
заниматься не привык.
   - Меня, что ли? - догадался Сергей, протягивая руку к трубке.
   Тамара показала ему кулак, дескать, сиди и не вмешивайся.
   - Передай ему, что завтра в десять я его жду. Я буду собрана и готова.
   - Хорошо, передам. Что еще передать?
   - Скажи, я схватила змею за хвост.
   - Она говорит, что схватила змею за хвост.
   - Скажи ей, чтобы она была осторожна. Змеи иногда очень больно  кусаются,
случается, смертельно.
   Тамара хотела пересказать, но Белкина крикнула в трубку:
   - Слышу полезные советы. Скажи Дорогину, что у него легкая рука.
   - Он тебя гладил ею? - смеясь, спросила Солодкина.
   - Нет, он купил то, что нужно.
   - Ты так говоришь, Варвара, словно он тебе купил трусики и пеньюар и  они
пришлись тебе впору.
   - Даже лучше, Тома! Он такое купил, такое...
   - Слышала, знаю. Ты еще с ума не сошла?
   - Все, я больше порно не смотрю. Что хотела, я уже нашла.
   - И что же именно? - задала вопрос Тамара, абсолютно уверенная в том, что
разговор пойдет о каком-нибудь сексуальном извращении.
   - Я нашла девочек.
   - Несовершеннолетних?
   - Сергей знает, мы с ним ездили.
   - Она говорит, нашла каких-то девочек.
   - Все, Тома, извини, что помешала вам заниматься сексом.
   - Это не секс, вернее, это не просто секс, а любовь, Варвара.
   - Тогда еще одно извинение. В трубке раздались гудки.
   - Что она сказала?
   - Она сказала, чтобы я тобой овладела прямо  в  гостиной,  на  ковре,  на
кресле. Она сказала, что ты замечательный мужчина, - и Тамара набросилась на
Сергея. С кресла они сползли на ковер,  на  ходу  раздеваясь,  помогая  друг
другу избавиться от одежды.
   - Скорее, скорее! - торопила Тамара.
   - У нас целая ночь впереди, - бормотал Сергей, ища ее губы.
   Телеведущий новостей  открывал  рот,  звук  в  телевизоре  был  отключен.
Мужчина и женщина занимались сексом восторженно  и  яростно.  Казалось,  что
диктор потерял дар речи.
   - Ах ты, развратник, насмотрелся порнофильмов! - иногда бормотала Тамара.
   - Да, да, насмотрелся, - не отрицал свою вину Дорогин.
   - И надо сказать, это пошло тебе на  пользу,  -  сквозь  вздохи  и  стоны
шептала Тамара.
   На экране телевизора уже мельтешил электронный  снег,  за  окнами  царила
ночь. Над лесом всплывала похожая на половинку таблетки аспирина белая луна.
Глава 9
 
   Есть женщины, к которым лучше не попадаться на крючок. И не  важно,  идет
речь  о  деньгах,  о  флирте  или  о  дружеских  услугах.  Они  никогда   не
задумываются над тем, есть ли  у  человека  время,  деньги  или  возможность
помогать, они думают лишь о себе, о своих  делах,  хотя  при  этом  остаются
обворожительными, любезными и не забывают благодарить и интересоваться:
   - Тебе еще не надоело со мной?
   Какой же мужчина сможет признаться в том, что ему надоела женщина, что  у
него нет сил участвовать в ее безрассудствах!
   Журналистка  Белкина  была   довольно   бесцеремонной   особой.