раздевать.  Степан  Петрович,  разъяренный,  порвал
ремень, высвободил руки и вырубил державшего его  ударом  головой  о  стену.
Вожак тройки не стал дожидаться развития событий - на  шум  могли  прибежать
соседи -  и  сделал  всего  один  выстрел  из  пистолета,  выдернув  его  из
подмышечного захвата. Пуля попала Степану Петровичу в голову...
   Жена депутата, извернувшись, укусила третьего бандита за руку,  и  вторую
пулю вожак хладнокровно всадил в нее, тоже в  голову.  К  счастью,  дети  не
проснулись, и убийцы убрались из квартиры сразу же после  расправы,  оставив
на столе листок  бумаги  с  нарисованным  в  уголке  желтым  кинжальчиком  и
напечатанной фразой. "За преступления перед народом".
   Начальник оперативно-розыскной бригады МУРа полковник Синельников  прибыл
на квартиру депутата в сопровождении  Агапова  и  судмедэксперта  Брисского.
Тяжело ступая,  обошел  все  четыре  комнаты,  постоял  над  телами  убитых,
опустился на стул. Кивнул Агапову:
   - Что скажешь?
   По комнатам бродили хмурые оперативники  и  эксперты,  привычно  исполняя
свои  обязанности,  тихий  говор  шести  человек  заполнял  квартиру.  Детей
Васильчиковых уже забрали родственники, свидетели тоже ушли, и оперативникам
никто  не  мешал,  даже  прибывший  председатель  Госдумы  Засохлов  Мустафа
Ибрагимович. Посидев немного возле мертвого Васильчикова, он тоже  ушел,  не
проронив ни слова.
   - Ничего не скажу,  -  просипел  Агапов,  массируя  горло.  -  Просто  не
представляю, по какой причине понадобилось "Стопкриму" убирать Васильчикова.
Ее просто нет. Либо "чистильщики" начали ошибаться, либо...
   - Ну-ну?
   Агапов приблизил к глазам листок бумаги с печатью "Стопкрима".
   - Либо это провокация. Листок какой-то  не  такой,  и  само  убийство  на
"чистильщиков" не похоже. Почерк не тот.
   Синельников крякнул.
   - Не пори ерунды. Кому нужны такие провокации?
   - Ты спросил - я ответил. А  кому  нужны,  сам  подумай.  Слишком  хорошо
"Чистилище" защищено, чтобы справиться с ним обычными методами.
   - Чересчур высок уровень провокации.
   -  Вот  именно,  Викторович.  Значит,  "чистильщиками"  "работали"  также
высокие птицы, для которых убить депутата - что два пальца описать.  А  ведь
мы знаем таких...
   - Тише, - поморщился Синельников. - Умный ты больно.  Хорошо,  что  твоих
советов никто не слушает.., кроме меня. Иди работай, потом поговорим.
   Агапов отошел было, но тут же вернулся: его вызвали по рации.
   -  Александр  Викторович,  "чистильщики"  только  что  позвонили   Югову,
журналисту "Независимой газеты", мои ребята перехватили разговор и вычислили
квартиру.
   Синельников мгновенно поднялся:
   - Едем!
   Муровцы знали, что "чистильщики" после акции  имеют  обыкновение  звонить
журналистам  и  "отчитываться"   за   проделанную   "работу",   предоставляя
информацию о подпольной деятельности клиента.  И  вот  специалистам  Агапова
удалось перехватить "отчет". Синельникову просто повезло, что майор оказался
в этот момент рядом.
   Через двадцать минут они входили  в  квартиру  на  втором  этаже  дома  в
Смоленском  переулке.  Оперативники  Агапова  уже  были  там   и   встретили
начальство на лестничной площадке.
   - Поздно, - сказал рослый  парень  с  коротким  ежиком  волос.  -  Птичка
улетела, хозяин квартиры тут ни при чем.
   - Разве не он звонил?
   - Он, за изрядную сумму - для пенсионера пятьдесят тысяч, сам  понимаешь,
деньги немалые. А тот, кто просил позвонить, исчез.
   Синельников  прошел   на   кухню,   где   помощник   Агапова   допрашивал
пенсионера-хозяина. Лысый старичок с испугом  глянул  на  новых  гостей.  Не
задав ему ни одного вопроса, полковник вышел.
   - Вряд ли по описанию старика можно отыскать "чистильщика". Не исключено,
что это был еще один  подставной  исполнитель,  скажем,  прохожий,  которого
попросили передать конверт и деньги. "Чистильщики" постоянно меняют  тактику
и подстраховывают себя по крайней мере по трехуровневой схеме.
   Они сели в машину.
   - Подслушку остальных журналистов убрать? - осведомился Агапов. - Вряд ли
есть смысл копать в этом направлении.
   - Оставь пока. Лучше подскажи, что мне докладывать генералу.  Мол,  жалко
Васильчикова? Кстати, как там наши подопечные?
   Синельников имел в виду  некоторых  сотрудников  спецслужб,  уволенных  в
последние два года, за которыми велось наблюдение.
   - Пока ничего не обнаружили, не то поднял бы  тревогу.  -  Агапов  махнул
рукой водителю. - Мои  ребята  тоже  подозревают,  что  их  пасут  и  другие
спецслужбы. Не уверен, что  мы  на  правильном  пути.  Уволенные  из  особых
подразделений - это все низовые звенья "Чистилища".., если даже  и  работают
на него. Ну, захватим кого-нибудь из них, что дальше? До верхов все равно не
доберемся. Сам же сказал, у них многоуровневая система подстраховки.
   Синельников задумчиво кивнул. Идея вычислить оперативников "Стопкрима" из
числа уволенных принадлежала ему, но  проверка  пока  не  дала  результатов.
Пока. Он был уверен, что сама по себе идея верна.
   - И все же это зацепка, так что наружку не снимай и  телефонный  перехват
тоже. Вдруг зацепим кого? А вот руководителей  "Чистилища"  надо  искать  по
сферам их компетенции, и тут  ты  прав.  В  МВД,  скажем,  это  должен  быть
человек, хорошо знающий прокуратуру, суды и все дела. Есть у нас такие?
   - Человек десять наберется, - почесал в затылке Агапов.
   - Вот и займись, составь список. К генералу, правда, все равно идти не  с
чем. Давай по "зеленой", - обратился Синельников к шоферу.
   Тот включил мигалку и сирену, прибавил скорость.
   - А вообще странно, что "Стопкрим" так быстро  отреагировал  на  свою  же
акцию, сообщение о ней обычно появляется  на  следующий  день.  А  тут...  -
Синельников повернулся к начальнику "пятерки":
   - Что они наговорили журналисту?
   Агапов достал записную книжку, присвистнул:
   -  Вот  черт!  Здесь  говорится  о  прокуроре  Жарове,  а  вовсе   не   о
Васильчикове! Я даже внимания не обратил...
   Синельников побагровел, выхватил у  Агапова  записную  книжку,  перечитал
сообщение, показал майору пудовый кулак:
   - Смотреть надо, Юра! Я-то думал,  речь  идет  о  депутате.  Что  же  это
получается, а? "Стопкрим", оказывается, не имеет отношения к убийству?
   Агапов промолчал.
   Михаил  Юрьевич  Медведь,  начальник  Главного  управления  по  борьбе  с
организованной преступностью,  никогда  не  интересовался  личностями  своих
телохранителей. Считал, что это компетенция службы охраны
   ГУБО  и  непосредственно  заместителя  начальника  Николая   Афанасьевича
Зинченко. Почему вдруг Михаил Юрьевич обратил внимание на этого парня, он  и
сам не знал, видимо, сработала интуиция.
   Обычно генерала сопровождало пять телохранителей: два в авангарде и  трое
в основной группе, следовавшей в некотором отдалении. Порядок этот оставался
неизменным, куда бы Михаил Юрьевич ни  направлялся.  На  этот  раз  один  из
бойцов  авангарда  неожиданно  проявил  интерес   к   разговору   начальника
управления с министром внутренних  дел,  охрану  которого  несли  "крапчатые
береты" из состава ОМОНа. Медведь удивленно глянул  на  рослого  белобрысого
парня с развитыми плечами, и тот  отошел  к  напарнику,  придерживая  локтем
левой руки подмышечную кобуру.
   - Твой? - спросил министр МВД,  генерал  Иван  Кузьмич  Жаров,  одетый  в
штатское; разговор происходил в нижнем холле "черно-белого дома", куда обоих
вызвали на совещание правительства.
   -  Мой,  -  кивнул  Медведь,  окинув  взглядом   флегматичного   на   вид
телохранителя. И уже через минуту забыл о нем.  Однако  штришок  этот  сразу
всплыл в памяти, когда  он  возвращался  с  совещания  и  оказался  в  лифте
министерства один на один с белобрысым.
   Генерал был одет в обычный официальный костюм: пиджак, брюки,  рубашка  с
галстуком - и штатное оружие носил в кармане пиджака. Почуяв  опасность,  он
сделал  вид,  что  собирается  закурить,  из  левого  кармана  достал  пачку
"Винстона", а в правом стал нашаривать "зажигалку". В  тот  же  момент  лифт
остановился между  этажами,  а  телохранитель  выхватил  пистолет  "волк"  с
насадкой бесшумного боя.
   - Велено передать, генерал, что крупная  рыба  тебе  не  по  зубам.  Лови
мелкую, и все будет тип-топ. И назови парня, переданного  вам  для  усиления
военной контрразведки.
   - Ну и аппетиты! - усмехнулся Медведь, не выказывая ни растерянности,  ни
страха. Глянул на  оттопыривающийся  карман  пиджака.  -  Опыта  у  тебя  не
хватает, сынок. Видишь?
   Охранник посмотрел вниз и округлил глаза; он был, конечно, профессионалом
и все сразу понял. Ему, чтобы выстрелить, надо было  еще  снять  пистолет  с
предохранителя, а генералу только спустить курок. Выстрел отбросил  парня  к
стене лифта - пуля попала  в  левое  бедро.  Он  попытался  было  произвести
ответный выстрел, но Михаил Юрьевич не дал ему шанса, всадив пулю  еще  и  в
руку.
   Завыла сирена тревоги, в коридорах  послышался  топот  множества  ног,  в
дверь  лифта  забарабанили  кулаки.   Над   кабиной   грохнуло   -   сорвали
заблокированную дверь верхнего этажа, - гулко прогремел чей-то голос:
   - Товарищ генерал! Что случилось?
   - Все в порядке, - крикнул Медведь, узнав дежурного по  режиму.  -  Саша,
задержите второго авангардного и вызовите врача.
   Снова топот ног, потом  команда,  крики,  постепенно  все  стихло.  Через
минуту лифт дернулся и пошел вверх.  Дверь  открылась,  в  кабину  ворвались
охранники, не ожидавшие увидеть начальника в здравии. Медведь вышел,  кивнув
на потерявшего сознание парня - посыльного Купола.
   - Придет в себя, допросите у Погребняка. Зинченко ко мне.
   - Михаил  Юрьевич,  -  сунулся  к  нему  командир  смены  телохранителей,
пунцовый от смущения и злости. - Это я виноват...
   - Разберемся.
   У себя в кабинете Медведь переоделся, осмотрел  пробитый  пулями  пиджак,
покачал  головой:  костюм  был  уже  непригоден  для  официальных   приемов.
Примчавшийся заместитель смотрел на генерала  как  на  вернувшегося  с  того
света.
   - Как это произошло, Михаил Юрьевич?
   - Как в кино. Меня предупредили. - Медведь достал из бара  коньяк,  налил
полрюмки, выпил, сел на стол. - Тебе не предлагаю, пить на работе вредно.
   - А что не вредно? По-моему, и жить в наше время вредно. Что же  все-таки
произошло? Кто вас предупредил?
   - Купол, конечно. Его насторожили наши планы, а также  заинтересовал  наш
друг ганфайтер.
   - Значит, они все знают?!
   - Все не все, но кое-что знают. Разумеется, не о подключении к нам агента
класса "абсолют", для этого надо иметь не  семь  пядей  во  лбу,  а  гораздо
больше и еще высокое кресло. Министр обороны и тот ничего не знает.
   - Дьявольщина!
   - Ага, согласен.
   Зинченко постоял немного и тоже сел. Помолчали. Свистнул интерком. Михаил
Юрьевич снял трубку, выслушал, бросил трубку на рычаг.
   - Молчит, как партизан.
   - Кто его допрашивает? Погребняк?
   - Не все ли равно, парень надеется, что его вытащат.
   - Ничего, ребята поработают - расколется. По какому  поводу  вызывали  на
кабинет?
   -  "Чистилище"  ликвидировало  депутата  Госдумы  Васильчикова.  А  мы  в
результате получили последнее "китайское" предупреждение от премьера.
   - Васильчикова? Степана Петровича? Я его знаю.., знал. Зачем понадобилось
"Стопкриму" его убирать?
   - Не имею понятия. Где твой хваленый ганфайтер? Где его голова? С ума они
там  посходили,  что  ли?!  Начальника  Главного  управления  по  борьбе   с
организованной преступностью подлавливают в его собственной резиденции!  Это
как понимать?!
   Зинченко молчал.
   - До каких пор премьер будет мне мылить шею? Я  ему  кто  -  мальчик  для
битья?! Все в одной луже  сидим,  а  отмываться  должен  начальник  ГУБО!  -
Медведь замолчал, сдерживаясь,  глубоко  вздохнул,  глянул  на  неподвижного
заместителя. - Фантомас разбушевался, да? Что будем делать, Афанасьевич?
   - Работать, - без улыбки ответил Зинченко. - По  закону  административных
джунглей, царящему в правительственных кругах, необходимо найти стрелочника.
Нашли вас. Ну и что? Переживем. Краснорыжин разносит вас по одной причине.
   - Какой?
   - Боится. Когда я его вижу, всегда вспоминаю Козьму Пруткова.  Помните  у
него: "Впереди стада идет круторогий баран с  колокольчиком.  Овцы  уверены,
что он знает, куда он их ведет. А баран всего лишь желает быть  впереди:  не
пыльно и хороший выбор травы".
   Генерал засмеялся. Зинченко улыбнулся в ответ:
   - Сегодня  мне  должен  звонить  Соболев.  Как  только  поговорю  с  ним,
перезвоню вам. Разрешите поработать с напавшим на вас террористом?
   - Вряд ли он много знает. Поработай, если хочешь, но займись охраной. Как
он мог внедриться? Или его просто купили?
   - Скорее  всего.  Не  беспокойтесь,  Михаил  Юрьевич,  больше  такого  не
случится.
   Генерал открыл папку и углубился в бумаги.
   Завьялов нервничал редко, да и то лишь дома,  когда  между  ним  и  женой
пробегала очередная кошка. Сегодня же у него все валилось из рук, настроение
испортилось  еще  с  утра,  после  заседания  правительственной  команды,  а
вдобавок заболело сердце. Дмитрий Васильевич  принял  валокордин,  попытался
сосредоточиться на работе, но не высидел и четверти часа. Тогда он плюнул на
режим, выпил водки и "забалдел", постепенно успокаиваясь. Из этого состояния
его вывел телефонный зуммер. Звонил Боханов:
   -  Ты  еще  трудишься?  Включи-ка  телевизор,  московский  канал.   Потом
поговорим.
   Дмитрий Васильевич послушно включил метровый "Панасоник", и  его  эйфория
моментально прошла. Диктор читал объявление Министерства  внутренних  дел  о
"новом злодеянии" известной террористической  организации  "Стопкрим",  чаще
именуемой "Чистилищем".
   Дослушав сообщение об убийстве депутата Государственной думы Васильчикова
и его жены, а также о "следах пыток", которым они,  очевидно,  подвергались,
Дмитрий Васильевич снял трубку телефона "горячей"  линии  связи,  защищенной
скремблером от прослушивания, и  вызвал  на  десять  вечера  "электрика  для
починки кабинетной кабельной сети".
   В десять часов в кабинет проскользнул, как всегда, не замеченный  охраной
здания Граф - Тарас  Витальевич  Горшин,  поздоровался  кивком,  внимательно
глянул на прохаживающегося по кабинету Завьялова.
   - Судя по виду, вы очень взволнованы. Чем, если не секрет?
   - Да черт его знает! - в сердцах  ответил  референт  премьера.  -  Сердце
колотится, как бычий хвост, без всяких видимых причин.
   - Это так называемый синдром ранней тревоги. Без причины  никогда  ничего
не колотится. У вас, вероятно, включен криминальный канал?  Не  отвечайте  -
вижу. "Чистилище" хотят изобразить  как  некоего  монстра,  убивающего  всех
подряд, в том числе и невинных людей. Операция  спланирована  и  разработана
экспертами Купола, а среди них очень даже неплохие аналитики. Но главный его
советчик, к сожалению, остается в тени.
   - Что еще за советчик?
   - Можете называть его.., ну, скажем, Конкере, или "монархом тьмы". Кто он
конкретно, знать не обязательно. Но противник это  страшный!  Он  поглощает,
аккумулирует зло мира, и, когда масса зла достигнет критического сечения...
   Завьялов ощутил внутреннюю дрожь, криво улыбнулся:
   - Я не паранорм, как вы, Граф, я всего лишь  обыкновенный  человек  и  не
верю ни в мистику, ни в эзотерику, ни в  прочую  эротику,  хотя  и  допускаю
существование неоткрытых физических явлений. О "монархах тьмы"  говорить  не
будем,  они  -  ваша  забота,  если  таковые  существуют.  Давайте  о  наших
проблемах. Как будем отмываться после прямого телеэфира? Ведь теперь,  после
убийства Васильчикова, на нас начнут списывать и другие гнусности.
   - И это моя забота,  Дмитрий  Васильевич.  Послезавтра  я  планирую  одну
операцию, о которой вы тоже узнаете по телевидению. Решения "квадрата" ждать
не собираюсь. Операция вынудит Купол прекратить провокации. А завтра трубите
большой сбор, с коптевской "кодлой" пора кончать, наглеют ребята.
   Горшин  имел  в  виду  преступную  группировку,  контролирующую  район  у
Марьиной рощи  и  возле  Коптевских  бань.  Группировка  обшей  численностью
предположительно в двести пятьдесят  человек  промышляла  рэкетом,  разбоем,
грабежом и заказными убийствами. Активность ее  росла,  а  оперативные  меры
милиции не срабатывали.
   Завьялов выпил еще порцию валокордина, поморщился, массируя грудь. Горшин
внимательно посмотрел на него:
   - Вас что-то еще беспокоит. Слежка? Кто-то вами заинтересовался?
   - Мной лично - нет, но нас,  похоже,  обложили  со  всех  сторон.  Уже  и
контрразведку подключили. Какой-нибудь промах - и все!..
   - Ну, "фискалы" работают по "Чистилищу" давно, а вот настроение мне  ваше
не нравится, Дмитрий Васильевич. Что значит "все"? Устали -  езжайте  на  юг
отдыхать, на месяц, организация это переживет.
   - Она-то переживет, да я не смогу. Извините, Граф, нервы сдают. Как  идет
подготовка операции "Зеленый президент"?
   - Выявлены  все  исполнители  и  часть  организаторов.  Нити  тянулись  в
Дагестан, Ичкерию и Армению. Это осложняет дело. Надо туда ехать.
   Под  операцией  "Зеленый  президент"  Завьялов  имел  в   виду   валютные
махинации. Среди вдохновителей оказались юрист, педагог, торговый  работник,
сотрудник управления контрразведки, "шишка" из аппарата президента Чеченской
республики. Наладив производство фальшивых долларов, они начали  сбыт  их  в
Москве и других городах России, попались и.., были выпущены на  свободу  "за
отсутствием состава преступления". Приложил к этому  делу  руку  и  прокурор
Жаров,  и  судья  Муфтафчиев,  и  адвокаты,  и  следователи  Генпрокуратуры,
купленные "на корню".
   - Мера пресечения? - тихо проговорил Завьялов.
   - Лидерам - "вышка", - твердо ответил Горшин. - Остальным  -  по  степени
виновности.
   Завьялов     поежился,     встретив     его     взгляд     -      темный,
непроницаемо-насмешливый, но отважился сказать:
   - Загадочный вы все же человек, Граф. Жестокий и  одновременно  уязвимый.
Если бы не вы, "Чистилища" не существовало бы, во  всяком  случае,  в  таком
масштабе. Приступив к его организации три года назад, я в общем-то знал, что
делаю: преступник должен быть наказан! Это справедливо, не  более  того.  За
это я боролся и буду бороться. Но ваших целей не понимаю,  вы  действительно
загадка для меня. Опасная загадка.
   - Таким меня создал Господь Бог, - пожал плечами Горшин, - ему видней.  У
каждого  свой  путь  спасения.  Их  всего-то  четыре:  путь  познания,  путь
практических деяний - добрых, имеется в виду, путь мистического созерцания и
путь веры. Выбирайте любой, но не  стойте  -  идите!  Прогресс  человечества
возможен лишь как сумма духовных прогрессов отдельных людей, вот  и  вносите
свою лепту.
   Помолчали. Завьялов долго смотрел в окно на темнеющее небо.
   - Иногда мне кажется, что вы гораздо старше меня.., и не  только  меня  -
старше всех. И мне становится страшно.  А  вам  не  страшно,  что  мы  давно
преступили  закон,  присвоив  себе  привилегии  судей  и  палачей?  Что   вы
чувствуете, когда убиваете человека, пусть подонка,  пусть  преступника,  но
человека?
   Горшин  встал,  бесшумно  переместился  к  окну;  не  подошел,  а  именно
переместился, как тень. Голос его был тих и ровен, когда он заговорил:
   - У Филдинга есть великолепное изречение по этому поводу: "Еще я  слышал,
как один хирург, отрезая больную ногу, на вопрос, что сам  он  в  это  время
ощущает, ответил: "Ровно ничего!" Так вот, я - тот самый хирург. И отрезаю я
больную ногу. И еще: не терзайте душу сомнениями, против беспредела нет иных
мер борьбы, кроме адекватного беспредела, обращенного на самих преступников.
   Дмитрий Васильевич вздохнул. Сомнения не  оставили  его,  но  спорить  не
хотелось.
   - Может быть, мы все же не с тем боремся, с чем надо, - пробормотал он. -
Мы боремся с последствиями, а надо уничтожать причину. Согласны?