аммой, она  принесла  ее  на  работу,
вставила в видеомагнитофон, нажала клавишу "рlау", и магнитофон взорвался! В
кассету было вмонтировано небольшое взрывное устройство на  основе  двадцати
граммов пластиковой взрывчатки. Судя по всему, бомбу готовили  умелые  руки,
хотя было совершенно непонятно, зачем профессионалам понадобилось минировать
кассеты ради убийства мирных граждан.
   Света умерла от  взрыва  мгновенно,  пострадали  и  посетители  приемной.
Ираклий отделался царапиной на скуле. Затем ему снова пришлось участвовать в
следствии   в   качестве   свидетеля,   долго   доказывать   следователю   и
высокопоставленным чинам Управления внутренних  дел  свою  непричастность  к
криминальным структурам (версия о "разборках" между не  поделившими  прибыль
партнерами всплыла одной из первых), а когда все-таки его выпустили, не  без
помощи Плевина, Ираклий собрал свою группу и начал собственное расследование
происшествий. Списать все  на  случайные  бандитские  выходки  было  нельзя,
наметился явный вектор воздействия на Федотова.
   Назрела  необходимость  разобраться,  чего  хотели  добиться  неизвестные
террористы:  просто  запугать  строптивого  издателя  или  же   предупредить
человека Сопротивления.
   Последнее  предположение  тревожило  Ираклия  больше  всего.   Если   оно
соответствовало истине, это означало, что ищейкам Легиона известно,  кто  он
такой на самом деле, ну, или, в крайнем случае, его подозревают в  связях  с
Сопротивлением.
   Своими догадками Ираклий решил не делиться ни с кем,  в  том  числе  и  с
начальником "четверки", пока не  получит  результата,  все  равно  какого  -
положительного или отрицательного, и с яростной энергией бросился на  поиски
террористов, пользуясь информационной  поддержкой  контрразведки  Катарсиса,
вхожей в милицейские структуры и банки данных.
   Первые результаты расследования появились уже на второй день после гибели
секретарши, а в пятницу седьмого мая Ираклий  получил  доказательства  того,
что террористами, взорвавшими микроавтобус и продавшими Светлане  кассету  с
бомбой, были воспитанники того самого центра  подготовки  боевиков,  который
был известен в  Нижнем  Новгороде  как  храм  Черного  Лотоса,  а  "принимал
экзамен"  у  них  инструктор  из  спецгруппы  Легиона  "ГОРЕ".  Какая   цель
преследовалась организацией терактов, группе  Ираклия  с  ходу  выяснить  не
удалось, но Федотов надеялся получить  разъяснения  от  самого  инструктора,
разработав  план  операции  захвата  без  привлечения  к  ней  других  служб
Катарсиса.
   Инструктора по взрывному делу звали Керимом Хаттаевым, шел  ему  тридцать
второй год, был он уроженцем Пакистана, наемником Российского  Легиона  стал
полтора года назад, проработав до этого шесть лет инструктором в Чечне.  Жил
он, как и  все  инструкторы  центра  подготовки,  в  храме  Черного  Лотоса,
выросшем на мысе Стрелка, у  места  слияния  Оки  и  Волги,  прямо  напротив
Нижегородского кремля, но в отличие от них довольно часто  выходил  в  город
для посещения баров и ресторанов, а также саун с досугом. В сауне Ираклий  и
решил брать Хаттаева, обсудив план захвата  с  москвичом  Димой  Ольховским,
бывшим капитаном военной контрразведки, которого сделал  своим  экспертом  и
который тут же высказал свои сомнения насчет реализации плана:
   - А если он в эту сауну больше не придет?
   - А куда он денется? - возразил Ираклий. - Влюбится и женится.
   - Я в том смысле, что профессионал его класса не пойдет мыться  дважды  в
одну и ту же баню, - не сдавался Ольховский.
   - Бабы каются, а девки  замуж  собираются,  -  выдал  еще  один  аргумент
Ираклий.
   Ольховский поскреб двухдневную щетину на щеках, развел руками:
   - Тебе видней, ты по бабам и девкам большой специалист.
   Ираклий нахмурился, почуяв дружескую издевку в словах  бывшего  капитана,
но встретил его невинно-простодушный взгляд и простил товарища, понимая, что
его отношения с Марией уже известны всем.
   Ждать появления Хаттаева в городе долго не пришлось. В  субботу  восьмого
мая  он  выехал  из  ворот  храма  на  пятнистом  чудовище  типа   "Хаммер",
принадлежащем, судя по номеру, Российскому Легиону, и направился в Канавино,
к сауне на Коммунистической улице, которую уже однажды посещал. Здесь его  и
повязали бойцы Ираклия, практически без шума и драки, сумев отвлечь  хозяина
сауны  и  банщика,  обслуживающего  все  три  ее  отделения.  Инструктор  по
минированию не имел особых навыков в рукопашном бою и к тому  же  был  занят
девочками, вызвав сразу четверых.
   Допрашивали Хаттаева в подвале предназначенного к сносу  дома  на  другом
берегу Оки. Ираклий был  готов  к  тому,  что  чеченец  запрограммирован,  и
вопросы отбирал тщательно, однако перестраховка не понадобилась.  Инструктор
храма-центра,  заросший  до  бровей,  похожий  на  волка-оборотня  в  стадии
превращения в человека, но превратившегося в него не до  конца,  охотно  дал
показания при первом же нажиме.  Он  очень  боялся  боли.  Правда,  знал  он
немного.
   Задание "оказать  психологическое  давление"  на  директора  издательства
"Рось"
   (вплоть до применения специальных взрывных устройств) ему выдал самолично
настоятель храма Бараев, а кто приказывал самому Бараеву, Хаттаев  не  знал.
Зато  сообщил  о  дальнейших  планах  своего  босса.  В  них  входил   взрыв
издательства - подготовка уже началась, уничтожение  машины  директора  и  в
финале - вербовка Федотова.
   - Но это уже не моя забота, - добавил говоривший  с  заметным  кавказским
акцентом Хаттаев. - Мой начальник  говорил  о  какой-то  спецгруппе  "ГОРЕ",
которая должна прибыть в город из Москвы.
   Контрразведчики переглянулись.
   - Похоже, они знают,  что  ты  работаешь  на  Сопротивление,  -  высказал
Ольховский мысль Федотова. - Где-то мы все-таки "засветились".
   Ираклий хотел сказать, что "засветился"  он  давно,  еще  год  назад,  но
промолчал.
   - Что это еще за "горе" такое? - поинтересовался притихший Глеб Квасура.
   Чемпион Сладиады еще не совсем освоился со своим положением и  чувствовал
себя не в  своей  тарелке.  Хотя  в  оперативной  обстанов-,  ке  действовал
безошибочно.
   - "ГОРЕ"  -  это  группа  оперативного  реагирования,  в  которую  входят
"тающие"
   - зомбированные профессионалы-наемники, - пояснил Ираклий. - Их  посылают
в самое пекло, не считаясь с  потерями.  Погибших  просто  заменяют  новыми,
поэтому и "тающие". Смерти они не боятся.
   - Как же нам с ними бороться? Ведь мы не имеем права убивать...
   - Кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет, - буркнул мрачный  Володя
Бирюк.
   - Что будем делать с ним? - кивнул на потеющего инструктора Паша  Машков.
- Отпускать нельзя, он нас тут же сдаст своим волкодавам.
   - Мешок на голову, камень на шею и в воду, - предложил Ольховский.  -  На
нем кровь четырех человек... по крайней мере здесь, в Нижнем.
   - Давайте я его задавлю, -  оскалился  Бирюк,  -  как  таракана.  Это  же
нелюдь!
   Я с такими сталкивался не один раз. Ему  собственную  маму  убить  -  что
помочиться...
   - Придется идти на поклон к начальству, -  решил  Ираклий.  -  Пусть  оно
решает, что делать с этим ублюдком. Наше дело -  оперативная  работа,  а  не
исполнение приговора.
   - Он твоих сотрудников не пожалел.
   - Дискуссия закончена, - хлопнул себя по колену Федотов. - Запакуйте  его
и отвезите на заброшенную стройку возле гавани, пусть посидит в бункере.
   Ираклий, не оглядываясь, полез из подвала наверх.  В  этот  же  вечер  он
встретился с Плевиным в клубе "Дионис" и доложил  ему  о  результатах  своих
поисков  террористов,  устроивших  показательную   охоту   за   сотрудниками
издательства. К его удивлению, начальник "четверки" выслушал  его  спокойно,
будто речь шла о шахматной партии, выигранной его подчиненным.
   - Вы хорошо сработали,  -  сказал  Гаврила  Рафкатович,  -  оперативно  и
результативно,   однако,   если   захотите   в   следующий   раз    заняться
самостоятельной деятельностью, мы с вами расстанемся,  полковник.  От  нашей
согласованной  работы  зависят  многие  службы  Катарсиса,  ошибись   мы   -
последствия могут быть самыми плачевными. Вы понимаете?
   -  Не  маленький,  -  угрюмо   огрызнулся   Ираклий,   обманутый   внешне
невозмутимым видом Плевина. - Могу вас уверить, что я кое-что смыслю в нашем
деле и всегда рассчитываю варианты отхода.
   - Тем  не  менее  охота  началась  именно  на  вас,  Ираклий  Кириллович,
легионеры  вас  знают,  а  это   не   слишком   хорошая   рекомендация   для
профессионала-контрразведчика   вашего   уровня.   Нам    теперь    придется
напрягаться,  искать  причины  организованного  на   вас   давления,   потом
нейтрализовать их, а сил у нас не так много, чтобы можно было позволить себе
заниматься самодеятельностью.
   -  Я  понял,  -  опустил  голову  Ираклий,  стиснув  зубы.  -  Больше  не
повторится.
   Что нам делать с Хаттаевым?
   - Им займутся наши люди.
   - Но, по его словам, настоятель храма Бараев готовит новые акции.
   - Бараевым займется "семерка", ваша задача -  выяснить  все  связи  храма
Черного Лотоса с Легионом. Чем больше узнаете о его деятельности  как  школы
боевиков, тем больше у нас шансов нейтрализовать влияние Братства на социум.
   Сбор досье на местных тузов можете  притормозить,  Братство  волнует  нас
больше.
   Ираклий коротко кинул подбородок на  грудь,  вышел,  сдерживая  злость  и
обиду, и лишь в кабине джипа немного отошел, внезапно осознав, что начальник
контрразведки Катарсиса прав.
   - Что, вместо крабов тебе подали сушеных  кузнечиков?  -  поинтересовался
ожидавший  его  на  месте  водителя   Ольховский,   окинув   лицо   Федотова
подозрительным взглядом. - Ну и как они на вкус?
   - Съел, - двусмысленно промычал Ираклий. Дима  Ольховский  не  знал,  что
президент  клуба  "Дионис"   является   непосредственным   начальником   его
командира.
   - Я так и понял. Так что будем делать с  Хаттаевым?  Как  долго  нам  его
стеречь?
   - Завтра его заберут. Поехали.
   - Куда?
   - Высадишь меня у театра оперетты. Сам с ребятами переключайся  полностью
на храм. Остальные дела временно приостанавливаются.  Вечером  встретимся  у
меня.
   - Может, лучше в каком-нибудь уютном ресторанчике?
   Ираклий с хмурым неудовольствием посмотрел на Дмитрия, и тот с  виноватым
видом включил двигатель машины. А  Ираклий  вдруг  понял,  что  ему  здорово
недостает Корнеева, который понимал его с полуслова.
   Вечером Федотов собрал группу, выслушал отчеты, проанализировал  ситуацию
вокруг храма, проинструктировал каждого, что тот  должен  делать  в  течение
следующего дня, отпустил подчиненных и пошел в ванную. А когда вышел  оттуда
в голубом махровом халате,  вытирая  на  ходу  мокрые  волосы,  обнаружил  в
гостиной Марию.
   - Привет! - сказал он обалдело, быстро запахивая халат под  красноречивым
взглядом женщины.
   - Привет, - с улыбкой в глазах отозвалась поздняя гостья.
   Ираклий уже знал, что ведунье подвластны любые замки, поэтому спрашивать,
как она вошла, не стал.
   - Что-нибудь выпьешь?
   - Я с недобрыми вестями,  -  сказала  Мария.  Она  по-прежнему  выглядела
утомленной, но  иначе:  было  видно,  что  женщина  очистилась  от  душевных
напряжений, полученных во время боя с конунгом, а ее переживания  связаны  с
чем-то другим. - Исчез Панкрат, -  продолжала  гостья,  оглядывая  гостиную.
Взгляд  ее  был  быстр  и  любопытно-жаден,  она  словно  что-то  искала,  и
обострившимся чутьем Федотов внезапно понял: Мария ищет следы женщины!
   - Как это исчез? - недоуменно посмотрел он на ведунью.
   - На него в офисе директора  напал  бывший  охранник  рыбзавода  Телегин,
Панкрат отбил нападение, Телегин умер, после чего майора забрали в милицию.
   - Он убил Телегина?!
   - Судя по донесению нашего наблюдателя, у  Телегина  сработала  программа
самоликвидации, он был зомбирован в храме.
   - Значит, Панкрат в милиции?
   - В том-то и дело, что его там нет. Кто-то забрал  Воробьева  из  КПЗ,  и
след его потерялся. Надо искать.
   - Ты предлагаешь заняться поисками мне?
   - Это еще не все, - не ответила на  вопрос  Мария.  -  На  семью  Крутова
произведено нападение. Старики убиты. Лиза похищена.
   Ираклий хотел что-то сказать, но слова застряли в  горле.  Он  машинально
вытер лицо полотенцем, прошелся по гостиной, размышляя о том,  что  услышал,
поднял голову.
   - Это следует понимать как...
   - Ответный удар сатанистов.
   - Но у каждого из нас своя сфера ответственности и своя задача. У Крутова
есть начальник, он должен бросить ему на помощь своих профессионалов...
   - Катарсис - не военная организация, она не имеет постоянно  действующего
контингента, стационарно дислоцирующегося в определенных  местах,  как  базы
Легиона. Для выполнения очередного  Замысла  каждый  раз  формируется  новая
команда.
   - Ты предлагаешь мне создать такую команду? Я уже без тебя тут попробовал
самостоятельно  отследить  террористов,  начавших  охоту   за   сотрудниками
издательства, и получил от Плевина по голове.
   - Я хочу, чтобы ты вошел в группу Крутова. Ираклий  перестал  кружить  по
комнате, с мрачным самолюбием глянул на Марию, хотел произнести  язвительную
реплику, но  встретил  ее  насмешливый  и  оценивающий  взгляд  и  проглотил
возражения вместе с досадой, надменной горделивостью и ревностью.
   - Плевин меня не отпустит...
   - Отпустит, я с ним поговорю. Можно, я останусь  у  тебя?  Неохота  ехать
домой, устала.
   Ответный взгляд  Ираклия  был  так  красноречив,  что  Мария  засмеялась,
подошла к нему, поцеловала в щеку и вышла в коридор.
   - Я в ванную, готовь вино, чай и остальное. Постояв  несколько  секунд  в
шоке, Ираклий на всякий случай разобрал кровать в  спальне,  размышляя,  что
имела  в  виду  Мария  под  "остальным",  и  побежал  на   кухню,   чувствуя
эйфорическое головокружение. Портили настроение лишь мысли о судьбе  друзей,
но и они вскоре отошли на второй план.  В  данный  момент  эта  проблема  не
решалась, а впереди у Федотова была ночь с любимой женщиной.

Москва

СЛУГИ САТАНЫ

   Заседание  Совета  безопасности   происходило   в   Екатерининском   зале
Кремлевского дворца.
   Мережковский бывал здесь  редко,  поэтому  потратил  некоторое  время  на
разглядывание убранства зала с  его  роскошными  малахитовыми  пилястрами  с
бронзовыми базами и капителями. Заседание вел секретарь Совета  Барановский.
Речь шла о военной реформе, об укреплении "антинаркотического  пояса"  между
Афганистаном и странами СНГ, президент в совещании не участвовал, темы  были
хорошо проработаны, и их обсуждение не заняло много времени. Журналистов  на
заседание не допустили, поэтому  они  толпились  у  дверей  зала,  снедаемые
жаждой узнать подробности, но были разочарованы, когда ни  министр  обороны,
ни министр внутренних дел, ни премьер не ответили  на  их  вопросы.  Главная
тема  заседания:  развертывание  систем  СТОКК  на  границах  с   Чечней   и
сопредельными государствами - осталась журналистам нераскрытой.
   - Задержитесь, Архип Иванович, - сказал Барановский, когда  члены  Совета
потянулись к выходу. - И вы тоже, Борис Авдеевич, - остановил он Чумакова. -
Прошу подсесть ко мне поближе.
   Дождавшись, когда в зале остались только они трое,  основные  исполнители
Проекта, Барановский, пригладив череп, продолжал:
   - Директор весьма недоволен нашей работой. Противник начал наступление по
всем фронтам,  не  уступая  даже  там,  где  мы  всегда  были  сильней  -  в
пропаганде.  Вы  отлично  знаете,  что,  пока  фанаты   Интернета   получают
наркотическое  удовольствие   от   проникновения   в   чужие   секреты,   их
патологическое стремление к  интеллектуальному  удовольствию  позволяет  нам
держать их под контролем даже без подключения особых зомби-программ. Но  мне
поступила информация, что в недрах Думы зреет проект ограничения  доступа  к
Интернету школьников, что резко сужает наше влияние на социум.
   -  Разве  нельзя  купить  депутатов,  разрабатывающих  этот   проект?   -
скептически поднял бровь Чумаков.
   Барановский бросил на ректора Академии  национальной  безопасности  косой
взгляд.
   - Мы занимаемся этим вопросом, но  эти  депутаты  -  люди  Сопротивления,
купить их не удастся.
   - Значит, надо их запрограммировать.
   -  Для  обсуждения  этой  перспективы  я  вас  и  оставил.  К  сожалению,
законодательное творчество думцев не единственная наша проблема. Та же самая
группа  депутатов   под   руководством   профессора   Петренко   разработала
законопроект  о  запрещении  СТОКК.  -  Владимир  Никонович   посмотрел   на
Мережковского. - Понимаете, что произойдет, если Дума проголосует за него?
   - Мы лишимся главного инструмента контроля за социумом,  -  сказал  Архип
Иванович. - А почему бы для ограничения деятельности  Сопротивления  в  Думе
нам не попросить помощи у друга Директора? Я имею в виду Авогеина. Думаю, он
легко справился бы с этим делом.
   -  Авогеин  себя  дискредитировал  после  провала  операции  с   захватом
академика Тиграна, на него надежды мало. К тому  же  конунга  теперь  больше
занимает проблема мести. А  вы  должны  знать,  как  реагирует  Директор  на
просьбы подключить к оперативной работе  его  мага.  Нам  надо  напрячься  и
самостоятельно  нейтрализовать  наступление  врага,  подобравшегося  к   нам
слишком близко. Сопротивление расстроило две наши сделки по продаже новейших
секретных разработок оружия, перекачало на  свои  счета  наши  нарко-деньги,
сорвало кадровую перестановку в правительстве.
   - Какую перестановку? - заинтересовался Чумаков.
   - Мы хотели поставить первым вице-премьером Аксючица, но наша  инициатива
не прошла.
   - Он же дурак!
   - Зато готов сделать все для Проекта. - Барановский изобразил улыбку. - В
наше время, дорогой Борис Авдеевич, чем  выше  уровень  власти,  тем  меньше
интеллектуальных качеств требуется человеку, чтобы этого уровня достичь.
   Дураками же легче манипулировать,  чем  умными  людьми,  причем  на  всех
уровнях. Но мы отвлеклись. Директор подозревает, что в наших рядах  завелись
"кукушки"
   Сопротивления. Надо их выявить и уничтожить, иначе сорвутся  наши  далеко
идущие планы. Я имею сведения, что Сопротивление внедрило своих  людей  чуть
ли не во все отделы Центробанка и Минфина, мы начинаем терять  контроль  над
финансовыми  потоками.  Архип  Иванович,  разверните  свою  систему  в  этом
направлении. И ликвидируйте, в конце концов, мешающий фактор.
   Мережковский посмотрел на секретаря Совбеза с недоумением, и  Барановский
добавил:
   - Я имею в виду всяких там Витязей, их берегинь и сопутствующих лиц.
   - Я уже дал задание спецгруппе "тающих", - сказал Мережковский. - Кое-что
сделано.  Один  из  мешающих  нам  людей  захвачен  и  находится  в  шоковом
состоянии, поэтому вряд ли он будет нам  полезен.  У  второго  украли  жену,
теперь он у нас на поводке.  Третий  тоже  предупрежден.  Конечно,  работают
легионеры дубово, зато надежно.
   - Надеюсь, вы справитесь. - Владимир  Никонович  налил  себе  минеральной
воды, выцедил полстакана, бросил на съежившегося Чумакова змеиный взгляд.  -
Я просил вас, Борис Авдеевич, поработать с сыном. Его деятельность  в  рядах
РНЕ нас не просто раздражает, она вредна для Проекта. Если он не уймется  со
своими выходками, нам придется его убрать. Физически!
   - Я говорил... он обещал, - пролепетал Чумаков, вильнув взглядом. - Дайте
мне еще немного времени.
   - Почему бы нам не запрограммировать все  руководство  РНЕ?  -  предложил
Мережковский. - Легче было бы держать баркашовцев под контролем.
   - Фашисты и националисты Проекту  не  нужны!  -  отрезал  Барановский.  -
Вернее, нужны, но лишь для того, чтобы  мы  всегда  могли  навешать  на  них
собак, обвинить в попытках реализации заговора против  существующей  власти.
Ваш сын нам мешает.
   - Я все сделаю, он больше не будет, - пообещал вспотевший ректор АНБ.
   - Теперь оперативные дела