Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Детективы. Боевики. Триллеры
   Боевик
      Катериничев Петр. Игра теней -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  -
Петр КАТЕРИНИЧЕВ ИГРА ТЕНЕЙ События, составляющие сюжет романа, являются в основном вымышленными. Совпадение имен, названий, наименований, времени и места действия считать случайными. Автор Глава 1 МОСКВА, РОССИЯ Машина мягко шуршит шинами по асфальту. Скорость огромная. Раннее утро, улицы почти пусты, чисто вымыты, и спящий еще город кажется нежилым. Солнце едва касается свежей зелени скверов, бежит по стеклам домов, заливает светом площади, проспекты, бесконечную череду улочек и переулков... А небо бережно и невесомо укрывает громадный город прозрачным куполом... Москва видится в этот час такой, какой была когда-то - может быть, тридцать, может быть, сто, может быть, триста лет назад... ...А я иду, шагаю по Москве, И я пройти еще смогу... Мужчина, сидящий в салоне бронированного представительского лимузина, тихонько, незаметно для себя, напевает эту мелодию. Он плотен, крепок и, должно быть, очень силен. На вид ему за пятьдесят, но может быть, и больше. Он выглядит уставшим, очень уставшим. По крайней мере, не таким, каким его привыкли видеть многие. ...Бывает все на свете хорошо, В чем дело - сразу не поймешь. А просто летний дождь прошел... Мужчина прикрывает глаза, на какое-то мгновение все мысли, тревоги ушли, исчезли, растворились, осталась только эта мелодия... Но так продолжалось недолго, совсем недолго. А жаль... Нет, такой, как в том фильме, Москва не будет уже никогда. Полной чистых улиц, наивных и светлых людей... Или - это просто старость?.. И прошлое вспоминается вовсе не таким, каким оно было, а таким, каким нам хочется видеть его теперь... Впрочем, воспоминания таковы в любом возрасте. Человек помнит лишь то, что ему хочется помнить, и так, как ему приятнее... Или - нужнее?.. ...Есть только миг между прошлым и будущим, Именно он называется жизнь... Красивая песня... Вот только... Чтобы выжить в настоящем, человеку нужно иметь опору. Такую, прочнее которой нет. В самом себе. Так что мигом, даже самым неповторимым, не обойдешься... Наша жизнь, кроме мига существования, состоит из прекрасного прошлого и блестящего будущего... Каким бы ни было это прошлое на самом деле и чем бы ни обернулось будущее... Наверное, так. Не жить, чтобы выжить, а выживать, чтобы жить. Жаль только, что пройтись запросто по Москве, даже очень ранним утром, ему уже сложно... Может, когда-нибудь... Остается верить, что это "когда-нибудь" все же наступит. Просто степень нашей свободы зависит от степени и меры нашей ответственности. Приобретая большую ответственность, а с нею и власть, мы приобретаем и большую свободу - по крайней мере в том, что раньше было нам абсолютно недоступно. Теряя при этом свободу прежнюю. Чаще всего - навсегда. Да... Самая полная свобода - это свобода юности, ее девиз - беззаботность. Понять и оценить это мы можем позднее, много позднее, и ищем повторений или даже иллюзий повторений... И-не находим. ...А я иду, шагаю по Москве, И я пройти еще смогу... Мужчина помнил Москву разной. Помнил важной, полной черных лакированных "ЗИМов", развозящих упитанных партийцев в одинаковых синих двубортных костюмах с широкими лацканами... Сам он тогда ходил зимой и летом в единственных, купленных по случаю черных офицерских ботинках, в широченных штанах на щегольском ремешке, в тенниске на шнуровке... Весело щурился на солнце, в компании запросто опрокидывал единым духом "малиновский" стакан "Московской", которую по привычке называли "казенкой", отламывал от полбуханки ржаного - единственной закуски на всех... В обед запросто "подметал" две тарелки жиденьких столовских щей, экономя на втором, и вылезал из-за стола с чувством легкого голода... А может, так и стоило жить - с чувством легкого голода?.. Нет. Он хорошо помнил голод своего детства, - настоящий. И еще войну. То есть не саму войну, он помнил устало-тоскливые от ожидания глаза женщин... И еще помнил лес, куда возил на санях для заготовщиков, для тех же баб, кирпичики тяжелого черного хлеба... И еще - письма... И - похоронки... Сначала ездил с дедом Афониным, а как тот помер - так один... Сколько ему тогда было?.. Лет шесть или семь?.. Но он был мужик... И еще он помнил, как замерзал, вывернув ногу в какой-то барсучьей яме... Или - засыпал?.. Снился ему тогда горячий черный хлеб, но не "кирпичики", а настоящий - душистый, с поджаристой коркой, с вязкой пахучей мякотью... Как его нашли, он не помнил. Только ощущение жара - когда лежал на полке в крохотной баньке, а мать укутывала в тулуп и несла в избу... В семидесятые Москва стала другой. Как и он сам. Как и люди вокруг. Хотя... Времена меняются, а люди?.. Было в той Москве что-то странное, неуловимое... словно на некоем коротком отрезке - времен или судеб - встретились вдруг люди прошлого и люди теперешние... Москву называли тогда столицей дряхлеющей империи, и она вправду походила на истекающий соком спелый ананас - немного с гнильцой, но оттого еще слаще... ...Еще до старта далеко, далеко, далеко, Но проснулась Москва, Посредине праздника, посреди зимы... Вылизанные машины так же плавно, как и в начале шестидесятых, скоро и значимо мчались по осевой Ленинского проспекта, но в них сидели другие люди... А в актовых залах, изнывая от дикой скуки и полной бездарности происходящего, томились на комсомольских собраниях уже совсем другие. "Говори что положено и делай что хочешь!" - девиз времени. Иногда создавалось впечатление, что люди просто придумали неумную игру... Забыли уже зачем, но правила соблюдали. На всякий случай. Соблюдали и те, кто скучал в залах, и те, кто припухал в президиумах. Самое глупое и непонятное заключалось в том, что все понимали - игра условна, никому не нужна... Вот только нарушение правил каралось по-серьезному и безо всяких скидок Нет, чаще не тюрьмой и не этапом - человек просто вычеркивался из системы: он мог пить водку, жаловаться друзьям на власть - под бутылочку "Русской" и любительскую колбаску на семиметровой кухоньке... А утром, с мешками под глазами, с привычным тоскливым ощущением похмелья, необходимо было идти на никому не нужную, но обязательную работу... Спивались люди, и какие люди! Ведь пьянство - это вовсе не болезнь, просто протест человека, пусть дикий и саморазрушительный, против невозможности реализации в существующих условиях... Хотя... Как там выражался старик Маркс в "Тезисах о Фейербахе"? "Раньше философы объясняли мир, дело же состоит в том, чтобы изменить его". Изменить мир?.. Мужчина усмехнулся. С этого и начинается превращение бредовых галлюцинаций в "реалии", или, как любили выражаться, - "претворение в жизнь". Без ее согласия. Люди издавна страдают маниакальным самомнением, впрочем давно известным как гордыня. Первым из смертных грехов, порождающим все остальные: зависть, ненависть злобу, предательство... Изменить мир невозможно, а вот изменить себя и тем самым условия своего существования в мире необходимо. Для обретения достоинства. Человек, обладающий этим - самым важным - качеством, не может поступиться честью ни в какой ситуации - ему есть что терять. Самого себя. Человек, обладающий достоинством, уважает его в других, а значит, не может причинять зло... Разве есть что-то важнее этого?.. ...Еще до старта далеко, далеко, далеко, Но проснулась Москва... Как выяснилось, вовсе не так далеко было до старта... Странно, но одни считают семьдесят лет социализма временем, безвозвратно и бездарно растраченным для России, временем потерянным, никаким; другие записали великую страну в "подопытные кролики" мирового сообщества: дескать, русские нужны как раз для того, чтобы показать "цивилизованным странам" и их обитателям, как не надо делать. И раньше, и теперь, и в будущем... Не страна даже, а нечто среднее между "мальчиком для битья" и "козликом отпущения"... Инкриминируя русским изначальное безволие, зависимость, подчинение... Странно, но Запад, даже прочитав (или - пролистав?) Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Достоевского, Толстого, так ничего и не понял в России, за неимением лучшего придумав термин "загадочная русская душа", подразумевая под этим все, что угодно: безалаберность, непредсказуемость, удаль - все, кроме целеустремленности и воли. И огромные размеры созданной и сохраненной державы, и достижение русскими высот мысли и духа приписываются чему угодно: случаю, тирании властей, рабской покорности - всему, кроме главного... Исключительная сила духа, воля и целеустремленность в достижении поставленных целей, стойкость и бесстрашие - вот главные черты русского характера, характера крутого и неуступчивого, характера скрытного... "Рубаха-парень", "душа нараспашку" - не очень умные определения, подходящие к отдельным людям, да и то в определенных ситуациях, пошли "гулять сами по себе", и русские охотно и активно поддержали приписанный им образ... А все потому, что очень нам нравится удивлять, потому что, слава Богу, сами удивляться так и не разучились... "Петро, ты что в сарай-то залез?" "Да так, мастерю..." "А чего?" "Табуретку для тещи..." "Чтобы сидеть, или как?" "И то и то..." Мужчина улыбнулся. Он хорошо помнил, какой шок в мире вызвал запуск русскими первого спутника. Так и писали с заглавной буквы - Спутник. И еще он помнил чувство гордости - словно это он сам забросил блестящий металлический шар в невиданные высоты... Да, жили скудно и невесело... И можно сейчас говорить: лучше бы мини-пекарни строили или сыродельни... На кой нужно было? Тут то, чего никогда не поймут люди западные: "А хрен с ним, с сыром, наедимся мы еще сыру-то, зато это мой Спутник, и никто никогда его у меня уже не отнимет!" Ну а что до семидесяти лет социализма... Да, в тех условиях многое сделать было нельзя - но можно было думать. Вся невостребованная энергия вкладывалась внутрь, в размышление и постижение... А население образовывалось. Если спросить, каков главный итог семидесяти лет социализма для России? Как ни странно, ответ лежит на поверхности, и ответ положительный: мы являемся самой образованной страной в мире! Наши бедные, загнанные жизнью и проблемами люди тем не менее за семь лет прочли и переработали весь культурный опыт, накопленный западной цивилизацией за семьдесят! Где еще вы встретите таксиста, читавшего Ницше и Фрейда, медсестру, знающую всего Шекспира и Данте... Да, конечно, если не в России, то в Париже, Лос-Анджелесе или Сиднее, но из наших! Могут спросить: зачем это нужно, когда жизнь нищенская, когда квартирки больше похожи на клети - в них можно только ночевать, но не жить, когда еда по-прежнему скудна и малодоступна?.. Когда придет время действия, читать и образовываться будет просто некогда... А кажущиеся никчемными и ненужными знания вдруг обретут новое качество, ибо дадут их обладателям возможность мыслить и думать парадоксально... И - побеждать! Как там у Пушкина? ...И опыт, сын ошибок трудных, И гений, парадоксов друг... Чего-чего, а опыта России не занимать... Да и гений приложится... Мужчина снова улыбнулся, представив, сколько спорщиков он "завел" бы последней фразой, произнеся ее публично и вслух... Какой-нибудь борзописец в тот же день тиснул бы статейку с закавыченным заголовком: "Гений - имя прилагательное"... Ну и о содержании ее тоже догадаться несложно... А ведь это же очевидно: гений сам по себе, без людей, ничего не значит и ничего не стоит. Даже в том случае, если люди и не подозревают о гениальности человека и, даже наоборот, считают его "ходячей придурью" и "ошибкой природы", сам-то он знает точно, что существует, мыслит, живет для людей. Людей нужно любить для них, а не для себя, любить, ничего не требуя взамен... Машина выехала за кольцевую. Она двигалась без сопровождения, ну да это шоссе было закрытым в такой час, а неожиданный встречный многотонный грузовой кран ни с того ни с сего на подобной дороге не появляется... Мужчина улыбнулся даже, вспомнив беспомощные объяснения в прессе гибели в автокатастрофе партийного лидера Белоруссии... Всякий экспромт хорош тогда, когда хорошо подготовлен. Мужчина сам был мастером экспромтов, во многом - непревзойденным... Он вытащил из мини-бара бутылочку охлажденного боржоми, открыл, сделал несколько глотков... ...О чем он?.. Ну да, о России... Вполне стариковская слабость... Мужчина улыбнулся, вспомнив о своем "стариковстве". В охотку он легко пробегал десять - пятнадцать километров, очень любил плавать и весьма недурно стрелял... Но такой спортивный имидж невыгоден - ну кто в России не любит прикинуться "сиротой казанской"?.. Хм... Сейчас даже термин придумали: "новые русские". Может, и себя к ним отнести? Бредятина это все: не бывает русских "старых" или "новых", есть просто русские, те, что "долго запрягают, но быстро ездят", те, для которых "семь верст - не крюк", те, что с "царем в голове"... А в душе? А в душе Руси - Китеж. Град вольный, непокоренный, сокрытый. Град Божий. Автомобиль проехал несколько металлических ворот - они открывались при приближении машины; ее никто не задерживал и не проверял. Никто и "во фрунт" не вытягивался при проезде: знали, пассажир этого не выносит. К тому же видимая охрана есть не что иное, как охрана протокольная, долженствующая подчеркнуть статус персоны и ее соответствие этому статусу. Охрана настоящая должна работать на "дальних подступах", оставаясь невидимой, но от этого не становясь менее действенной. Профессионализм не в том, чтобы выправить безнадежно упущенную ситуацию, а в том, чтобы такой ситуации не допустить. Азбука. Мужчина вылез из салона, посмотрел на небо - оно постепенно мутнело от надвигающегося дневного зноя. Такой жары по этому времени он не помнил давно. Дождика бы теплого... Мужчина поднялся по ступенькам крыльца, зашел в дом и направился в кабинет. Сел за громадный письменный стол. Мельком просмотрел подготовленные бумаги, сделал несколько пометок, отложил папку. Помедлил, поднял трубку стоящего на отдельном столике телефона. Задумался на секунду... В голове мелькнула фраза Маока Катона, читанная некогда у Светония в "Жизнеописаниях": "Цезарь один из всех берется за государственный переворот трезвым". И еще - крутилась та самая, давняя, любимая мелодия... "А я иду, шагаю по Москве, и я пройти еще смогу..." Я смогу... - Уровень "Цезарь" вызывает уровень "Стратег"... - Стратег слушает Цезаря... Глава 2 ЛА-ПЛАСА, ШТАТ ТЕХАС, БАЗА ВМС США - Ваши фантазии, мистер Левин, забавны, весьма забавны. - Моложавый, коротко стриженный мужчина в форме контр-адмирала ВМС США откинулся в кресле, взял со столика высокий бокал, сделал глоток, поиграл кубиками льда. При этом он улыбался. Вернее, губы его были растянуты в улыбку, как это делают во всем мире перед объективом фотографа: "чи-и-из"... А глаза оставались серьезными и внимательными. Могли даже показаться встревоженными. Вот именно, "могли"... Кому угодно, только не Леве Левину. Контр-адмирал Джордж Макбейн был профессионалом, и сидящий напротив Левин знал это, как никто другой. Ибо являлся профессионалом сам. - Хотел бы я, чтобы это были фантазии... - Коренастый толстячок Левин обливался потом, он чувствовал, как струйки стекают по спине и под мышками, и это беспокоило его не меньше, чем тема нынешнего разговора... Когда-то, еще в Одессе, старый Хаим Соломон, "врач-вредитель", как он сам любил представляться, говорил ему: "Лева, ваша убогая наследственность, ваша неуемная активность и ваша неумеренная любовь к мучному, жирному и сладкому создадут вам после сорока решительные проблемы с сердцем... Ну а если вас и не пугают проблемы с сердцем, так я вам скажу, у вас будут проблемы с женщинами... И не в смысле "они есть, а негде", а в смысле - наоборот... Лева, оно вам надо? Лева, доставьте платоническую радость старику, не пейте на ночь крепкую водку и не кушайте котлет, даже приготовленных уважаемой мною Соней... Будьте здоровы, Лева, доставьте мне эту маленькую радость, станьте примером моим внукам... Ну?.. Боже ж мой, Лева, спрячьте немедленно эту засаленную трешку... Старый Хаим не так беден, чтобы брать с молодежи трешки... Вернете, когда разбогатеете... Хотя давайте - ждать богатства можно всю жизнь, а вот дождаться - только после безвременной кончины... Бог с вами, Лева, разговор не о вас, у вас еще все впереди..." Старый Хаим был прав: тогда у Левы Левина было все впереди... Но не сейчас... Сейчас - противный пот под мышками, одышка, ишиас и проблемы... К сожалению, не с женщинами... Женщин было сколько угодно, как и денег... Вот только радости не было... Совсем не было радости... Лева тяжело вздохнул, даже не думая, как истолкует этот вздох Макбейн... Или - мистер Макбейн... Или - сэр, ежели ему так нравится... Ничего, спишет на полноту... Его раздражал этот холеный американец в чинах... Ну а если говорить чистую правду, его давно раздражали все американцы... Не люди, а так, куклы заводные. Кукольные улыбки - "чи-и-из", кукольные дома, кукольные жены и любовницы, кукольные отношения... Чего больше всего боятся американцы? Прослыть несчастливыми... Неудачниками... Забывая даже подумать о том, что же есть настоящая удача и настоящее счастье... Вот он, Лева, потеет и думает о жизни - о той, какая она есть, и о той, какая могла бы быть... О чем думал бы контрадмирал Макбейн, если бы потел? Хе, это даже и допустить странно - чтобы Джордж Макбейн потел... Или менял вежливо-равнодушную или вежливо-улыбающуюся маску лица на какую-то другую... Тоски, разочарования, страха... Его бы не поняли ни сослуживцы, ни подчиненные, ни любовница, она же и секретарша, такая же длинноногая кукла с платиновыми волосами, как и все остальные... Лева хмыкнул... Секс, - вот что еще серьезно интересует американцев... Причем не сам по себе даже не получаемое удовольствие, а собственная состоятельность в постели... Это не любовь - все та же дежурно-счастливая улыбка "чи-и-из" и как результат "счастье". Нет, это русское слово не подходит, лучше принятое здесь "хэппи". Разочарованный человек - утеря для общества, нужен только "хэппи", стремящийся быть еще "хэппее": продвинуться по службе, переехать в престижный район, завести дом с бассейном и новую машину... А по субботам стричь лужайку, делать ртом "чи-и-из" и быть "хэппи" на всю катушку,.. Вообще-то с Америкой произошел странный парадокс. Когда-то она была прибежищем авантюристов, пройдох, героев, негодяев, людей отчаянных и смелых. Чтобы выжить и преуспеть, нужны были действия, поступки. Все новые и новые потоки эмигрантов затопляли великую американскую равнину талантом и жизненной силой, приближая вместе с тем и Великую Американскую Мечту: как всем стать богатыми и здоровыми, да еще и закрепить, обезопасить это здоровье и богатство, да иметь возможность передать их по наследству... Вечное "хэппи" и вечный "чи-и-из"... И что получилось в итоге?.. Просто отстойник для всех, желающих хорошо кушать... - Эй, Левин... - Макбейн позвенел льдом

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору