Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Детективы. Боевики. Триллеры
   Боевик
      Литвиновы А. и С.. Эксклюзивный грех -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  -
Анна и Сергей ЛИТВИНОВЫ ЭКСКЛЮЗИВНЫЙ ГРЕХ ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru Анонс Безобидную женщину-пенсионерку, бывшего врача, убивают в подъезде. А через два дня погибает ее подруга, которая когда-то работала вместе с ней медсестрой... Дети убитых, журналист Дима Полуянов и библиотекарь Надя Митрофанова, пытаются понять, связаны ли между собою две эти смерти. И выясняют, что совсем недавно погиб и бывший главный врач поликлиники, в которой когда-то работали обе женщины... Все нити этого странного дела ведут в Петербург. Туда и отправляются Дмитрий и Надя, тем более что в родном городе за ними по пятам идут безжалостные убийцы. И пока беглецам только чудом удавалось вырваться из их лап. Однако везение - вещь непостоянная. Поэтому нужно первыми найти людей, которые за всем этим стоят. Иначе каждый день для Дмитрия и Надежды может стать последним... Пролог Тело лежало в неудобной позе. Мертвая женщина когда-то была красива. Однако над ее лицом сначала долгие десятки лет потрудилась жизнь. А затем - пару часов - смерть. Усилия смерти оказались разрушительными. Некогда милое лицо с правильными, породистыми чертами застыло в бесконечном сне. Худая фигурка нелепо раскинулась, запрокинув руку, на грязном полу подъезда. Пальто расстегнуто. Ноги безжизненно вытянуты. На шее и на груди - темно-малиновые пятна крови. Под телом натекла вязкая лужа. В гадком тусклом свете подъезда лужа казалась черной, словно битум. Но сверкнул блиц милицейского фотографа, и в его блеске стало на мгновение видно, что жидкость на полу темно-красного цвета. Вспышки высветили происходившую вокруг трупа деловитую суету. Люди, наклонившиеся над телом, было очевидно - заняты привычной, даже прискучившей работой. Два человека, оба в штатском, оба, как на подбор, в кожаных куртках и кепочках, перебрасывались между собой негромкими репликами: - Ножевые... - Да, пять или шесть... - В область сердца, кажется, два... - Похоже, отморозки... - Похоже. Нож тут нигде не валяется? - Вроде не видать. А где ее сумочка? - Нету сумочки. - Притырили, твари. - А может, добрые люди подобрали... - Или не было у нее никакой сумочки. - Ты когда-нибудь видел, чтобы женщина выходила из дому без сумочки? Случайные зрители, ставшие свидетелями трагедии, стояли остолбенев. Жались к подъездной стеночке. Невозвратимые перемены, происшедшие в мертвом человеке, его окаменение и немота, были им внове. Смерть оглушила их. Одна из женщин, в тапочках с помпонами, потрясение прижимала к груди ткань своего халатика. Другая, в пальто и шапке, беззвучно плакала. Стирала слезы со щек носовым платком. Подросток баскетбольного роста глазел на труп, полуоткрыв рот. ?Кому сказала: иди домой!? - прошипела ему женщина в халатике. ?Ну, мам...? - пробасил подросток. К свидетелям подступил молоденький румяный человек в шинели. На его погонах блистали золотом две новенькие маленькие звездочки. - Вы знали потерпевшую? То есть вот эту женщину? - Он указал на труп. Плачущая женщина мелко затрясла головой. Вторая (та, что в халате) с трудом проговорила: - Это моя соседка. С моего этажа. Из тринадцатой квартиры. - Как ее звали? - Евгения Станиславовна. - Фамилия? - Не помню. - Она жила одна? - Да. Вопросы сыпались один за другим. Лейтенант чуял, что нашел ценного свидетеля, и спешил продемонстрировать рвение перед вышестоящими товарищами - теми, что в кожаных куртках. - Она была совсем одинокой? - продолжал наседать он. - Сын. Иногда к ней приезжал сын. Глава 1 Надя В воскресенье моросил дождь. Москвичи спешили поставить на выходных жирную точку, растекались по ресторанам, кафе, дискотекам. Где-то там, в центре столицы, мерцали витрины, гремела музыка, люди встречались, обнимались, смеялись. Где-то там рекой лилось пиво, и народ давился в очереди на очередной блокбастер в ?Пушкинский?, и надутые швейцары отворяли перед гостями двери в казино. Надю совсем не тянуло в суету, в центр. И денег на всякие баловства нет, и желания в такой дождь куда-то тащиться. Она сидела дома и была счастлива. Почти счастлива. " - Посмотрите, как хорошо! - сказал я, невольно понизив голос. - Да, хорошо! - так же тихо отвечала она, не смотря на меня. - Если б мы с вами были птицы, как бы мы взвились, как бы полетели... Так бы и утонули в этой синеве..." Надя вздохнула, отложила книгу, откинулась в кресле, задумалась... Хорошо в промозглый осенний выходной побыть дома: почитать, помечтать. За окном сырость и мерзость, а в квартире натоплено, уютно, оконные стекла исполосованы струйками ледяного дождя. Ни пылинки, ковер тщательно выметен, в ?стенке? - милые сувениры: мраморный слоник и голландская ветряная мельница, репродукция Себастьяно дель Пьомбо над столом, недошитое платье в одном из кресел... Надя любила свою квартиру, срослась с ней. Но если бы только было можно... ?Рейн лежал перед нами весь серебряный, между зелеными берегами, в одном месте он горел багряным закатом золота... Меня особенно поразила чистота и глубина неба, сияющая прозрачность воздуха. Свежий и легкий, он тихо колыхался и перекатывался волнами..." И Надя представляет, как она идет по берегу Рейна, и как покойно кругом, и как солнце играет в величавой воде. ?Побывать бы на этом Рейне. Но как? И с кем?!" ...Под окном Надиной комнаты резко взвизгнули тормоза. Хлопнула брошенная сильной рукой дверца. Послышался требовательный рык: - Юлька! Юлька!!! Ну где ты там?! Выходи давай! Надя досадливо захлопнула форточку. Когда эта соседка Юлька выйдет наконец замуж - или еще куда из их дома денется?! Вечно ее бешеные поклонники все настроение нарушают. Читать больше не хотелось. Надя закрыла затертый томик и бережно вернула его на полку, просунула книгу в дальний, второй, ряд. Вовсе не нужно, чтобы Тургенев бросался в глаза гостям. ?Тургеневской девушкой? быть нынче немодно, и Надя даже лучшей подруге Ленке не рассказывала, что перечитывала ?Асю? как минимум восемь раз. О Надиных пристрастиях знала только мамуля - и, конечно, посмеивалась над мечтательницей-дочкой. Вот и сейчас мама заглянула в комнату и деловито спросила: - Опять в облаках витаешь? Надя не сердилась на маму. На то они и родители, чтобы желать, как лучше. Она неопределенно пожала плечами. - Ты занята? - поинтересовалась мама. - Платье вот хотела дошить... - Надя махнула рукой в сторону кресла, где топорщился утыканный булавками кусок ткани. - Вижу я, как ты шьешь, - понимающе проворчала мама. И попросила: - На кухне мне поможешь? - С посудой? - нахмурилась Надя. Возню у раковины она ненавидела. Не потому, что сложно, - просто времени жаль. Сколько тарелки ни мой, все равно опять испачкаются, после следующей трапезы придется мыть их снова.., а жизнь так и утекает под журчание воды и бормотание кухонного репродуктора. - Да не бойся, не посуда, - утешила мама. - Я там с рыбой вожусь. Рыба! Еще хуже! Надя отлично помнила, как мама притащила с рынка живого карпа и забивала его молотком. У карпа - глаза огромные, перепуганные, и кровь во все стороны брызжет... - Мам, ну боюсь я этих рыб, - жалобно проговорила Надя. - М-да, хозяйки из тебя не выйдет, - скептически проворчала та. - Ну ма-ам... - прохныкала Надя еще жалобней. Но мама не сдавалась: - Пошли, лентяйка, пошли! В кухне тем временем зашипело, зафыркало. - Суп убегает! - всполохнулась мама, метнулась из комнаты. Но Надя ее опередила, первой домчалась до конфорки, убавила газ, сняла с кастрюли крышку. Суп спасен, так что зря мама сердится, что она неловкая и небыстрая. Живого карпа в кухне, по счастью, не наблюдалось, в миске лежали аккуратно разделанные кусочки филе. А раз обойдется без рыбоубийства, можно маме и помочь. - Ну ладно, говори, что делать, - пробурчала Надя. - Тесто для фритюра. Взобьешь яйцо, потом добавишь в него пиво... Надя только головой покачала. Вечно мамуля чего-нибудь учудит. Рыбу в пиве жарить, где ж это видано? Она, Надя, на такие изыски не способна. Только борщ готовить и умеет - целый месяц училась. Под чутким маминым руководством обед удался. Ни в каком ресторане так не накормят. Одно обидно: мама купила свежий хлеб. А кто удержится от нежнейшего, ароматнейшего, еще теплого батона? Надя съела под супец да под рыбку целых три куска - что означает плюс как минимум килограмм. Поэтому теперь ей придется сидеть без ужина. Или, что еще хуже, валяться на ковре и крутить ?велосипед?, сгоняя вес. Что у нее за фигура такая! Право, несносная - чуть больше съешь, немедленно полнеть начинаешь. Вон, подруга Ленка лопает, как три грузчика, а выглядит тоще завалящей селедки. - Конституция. Аэробика. Сигареты, - оправдывала свой идеальный вес подруга. С конституцией Наде и впрямь не повезло - что поделаешь, наследственность, мамуля вон уже пятьдесят четвертый размер разменяла. На аэробике Надежде не понравилось. Во-первых, скучно, все движения похожи. А во-вторых, за шустрой тренершей разве поспеешь? А курить Надя тоже не любит. Пофорсить с сигаретой в руке, в общем-то, можно - но потом от самой себя так противно воняет! Никакая жвачка не спасает. Да и мама бурчит насчет рака легких. Оставалась диета. Тоже, конечно, приятного мало. Когда сидишь за хорошей книгой, так и тянет пожевать то сушку, то сухарик... Может, ей теннисом каким заняться? Или в фитнесс-клуб пойти? Только с их доходами в фитнесс-клуб с теннисом как раз прямая дорога. Маминой пенсии едва на продукты хватает. А Наде приходится обеспечивать все остальное - одежду, обувь да скромный отдых. Учится она добросовестно - стипендия почти всегда повышенная. После занятий работает на полную ставку, с двух и до девяти, в Исторической библиотеке. Но студентам платят гроши, а библиотекарям и того меньше. А стоять на рынке, как Ленка, Надя не умеет и не хочет. Попробовала однажды книгами торговать - так у нее в первый же день с прилавка сперли дорогущую секс-энциклопедию. Пришлось собственные триста рублей выкладывать. Хорошо хоть, мама ее всегда поддерживает: - Тебе в библиотеке работать нравится? Ну и работай. С голоду не помрем. В библиотеке Надя согласна работать хотя бы из-за одного запаха. Так вкусно в библиотеке пахнет! Переплетаются ароматы новых глянцевых книг, пыльных старинных томов, газет, древнего, изъеденного жучком паркета... И еще пахнут цветы - они на пару с начальницей, заведующей профессорским залом, развели на подоконниках целую оранжерею и сурово отчитывают рассеянных ученых, что в задумчивости ощипывают лепестки. Вообще публика у них в Историчке классная. Например, старушки-ученые, приходящие в их профессорский зал. Надя, кажется, физически на расстоянии ощущает их ум, и железную, совсем не женскую логику, и аромат давно забытых духов... Молодые доценты - не те, что являются в затерханных джинсиках, а успешные, работающие на западные гранты, - просто фантастика. От них пахнет ?Хьюго Боссом?, и хорошими сигаретами, и еще каким-то особенным, очень Мужским запахом. Так и хочется немедленно рвануть в хранилище и самолично разыскать для них какое-нибудь редкое Уложение шестнадцатого века... - Давно бы кого из них подцепила! - советует Ленка. Только как их подцепишь? Кто обручальным кольцом сверкает - с такими Надя не связывается. А другие - шоколадки дарят, но телефончик не просят... - Ты еще в балахон нарядись. И в чадру, - издевается подруга, оправдывая невнимание к Наде со стороны мужиков. Верная Ленка давно пытается приучить Надю к кофточкам в обтяжку да к легкомысленным юбкам. Но за мини-юбку заведующая без гарнира сжует. А узких кофточек Надя сама стесняется. Грудь у нее подкачала - выросла, будто на силиконе. Натуральные пышки. Хачики с рынка так и норовят цапнуть. Такие булки выпячивать - себе дороже. По улице спокойно не пройдешь, да и профессоров в греховные мысли вводить боязно... - Все у тебя будет, - успокаивает Надю мама. - Просто ты молодая еще. - Ну ничего себе, молодая - двадцать три уже! - возмущается Надя. А мама говорит ей, что женщины делятся на ?свистушек? и ?настоящих?. ?Свистушки? выскакивают замуж сразу после школы, немедленно обзаводятся кучей детей и годам к тридцати выходят в тираж, стареют и меркнут. А ?настоящие?, говорит мама, в тридцать лет только расцветают, наливаются соком, мудреют. ?Молодость для них - как для брильянта огранка, - уверяет мама. - Свистушки, пока молоды, водку пьют. А настоящие - ума набираются. И к тридцати - засияют. Как алмаз ?Орлов? - засияют!" Надя вздыхала, слушая мамины утешения. Никто не спорит, хорошо мечтать, что скоро ты превратишься в бриллиант. Но только так скучно весь выходной сидеть в своей комнате! И лишь читать про то, что где-то есть и любовь, и секс, и разочарования, и жизнь, и праздник... А выходной уже катится к вечеру, и вот соседка Юлька с довольной мордочкой выпорхнула из подъезда. Одета в неизменную кожаную юбочку, грузится в чей-то потертый, но - джип. Уносится на поиски приключений. А у нее, Нади, приключения только в книгах. И в них же - страсть, ненависть, ревность. А настоящей жизни будто и нет. Стоит она, как Гаврош, у манящих витрин, а зайти внутрь не может. "Кожаную юбку себе, что ли, купить? - думает Надя, уже засыпая. - Ноги-то у меня длинные..." Дима. То же самое время Дима сидел в кабачке на Дам-сквер, пил пиво. Расслабленно улыбался. За натертым до блеска окном шумела Европа. Из автобусов выплескивались бесконечные волны туристов. Хмурый уборщик сосредоточенно оттирал еле видное пятнышко на асфальте. Амстердам, заграница, бочковой ?Хайнекен? - все позади, завтра домой. "Ведь отписываться придется, - вяло думал Дима. - А о чем писать - фиг его знает. Ну ладно, прорвусь. Чего-нибудь да придумаю. Путеводитель куплю, в самолете почитаю..." О, Амстердам, лихорадочный, бешеный, беспредельный, отвязный город! Что можно о нем рассказать? Написать о неулыбчивых барменах из кафе-шопов? О добропорядочных бюргерах, стыдливо хихикающих над непристойными сувенирами? Сувенирные магазинчики Амстердама полны всяких развратных штучек. Себе Дима приобрел ?сладкую парочку?: два пластмассовых зайца, один позади другого. Поворачиваешь ключик - звери начинают.., э-э.., м-мм... Когда Дима в лавчонке самолично завел развратных зайцев и те принялись совершать возвратно-поступательные движения, он ржал на всю Голландию. Зайцы работали до уморы сосредоточенно. А рожица одного из зверей - того, что внизу, - удивительно напоминала постную физиономию главного редактора. Дима немедленно приобрел сувенир. Он поставит его на свой стол и будет заводить после летучек-планерок. "Хорош я, хорош, - со смешливым уничижением думал Полуянов, потягивая терпкое свежее пиво. - Неделя в Амстердаме, а материала - с заячий э-э.., ну, скажем, хвостик. Никаких тебе культур-мультур - одна порнуха?. Пиво шло замечательно, осенний день золотился прохладным солнцем, и Дима на самом деле особо не переживал. Он знал цену строгому с виду заданию ?написать культурно-исторический очерк об Амстердаме?. Слава богу, не первокурсник журфака, понимает, что к чему. Впрочем, первокурсника в Голландию и не послали бы. Такие поездки достаются людям опытным, уважаемым. Это что-то вроде премии. Или аванса. Рекламный отдел родимой газеты, ?Молодежных вестей?, вовсю осваивал бартер. В том числе - туристский. Фирма ?Амстердам-сервис? оплатила газете одну путевку. Взамен фирмачам пообещали ?очерк на полполосы, а в конце - модульную рекламу турфирмы?. В редакции немедленно началась тихая война за халявную поездку. Начальница рекламного отдела уверяла, что лучше ее никто не напишет - тем более что договор добыла именно она. Зам главного прочил в поездку свою фаворитку из отдела писем. Даже вечно витающий в высших сферах завотделом культуры внезапно спустился с небес и предложил свои услуги по ?полномасштабному освещению культурологических пластов Амстердама?. Но в поездку отправили его, Полуянова. Чего уж скрывать - очень приятно. Даже не из-за Голландии - подумаешь, фуфло, и сам мог бы путевку купить, - а потому что, выходит, его в газете ценят. Берегут. Боятся потерять. Привязывают к ?Молвестям? заграничными вояжами. - Отдыхай, Полуянов, набирайся сил, - напутствовал его редактор. - И смотри мне там - без кафе-шопов... - Как можно? - округлил глаза Дима. Просвещенные коллеги уже успели его напутствовать: мол, только в прогрессивном Амстердаме можно забить добрый косячок, не рискуя попасть за это в кутузку. И Дима решил, что обязательно попробует голландской ?травки?. Немного, пару затяжек. А то журналист называется - до тридцати лет дожил, а марихуаны не употреблял ни разу. Но уж в Амстердаме, где косяки в каждой кафешке скручивают, он своего не упустит! Впрочем, еще в самолете и даже в амстердамском аэропорту со смешным названием Схыппол Дима честно собирался ходить на экскурсии и в музеи. Записырать впечатления, цифры и факты. Приобретать местные газеты на английском... Но в первый же вечер, когда его группа разбрелась по номерам, Дима отправился на вылазку. Как можно спать, когда ты - в Амстердаме, а на часах полночь, и улицы шумят-гудят, и под окнами фланируют расслабленные, аппетитные туристки... В конце концов, он даже ?Хайнекена? настоящего еще не попробовал! Дима без сожаления покинул отель и немедленно осел в симпатичной пивнушке. Потягивал ?Хайнекен? - хорошим пивко оказалось, не то что в Москве! Глазел на девушек. Девушки, почти все, призывно улыбались в ответ. Только выбирай! Он подкатился к типичной, на его взгляд, фламандке - пухленькой и белокурой. Впрочем, лапуля уверяла, что она француженка, но какая, собственно, разница, когда у девчонки глаз горит и она соблазнительно облизывает влажные, пухлые губки! - Ты ?траву? курить умеешь? - немедленно поинтересовалась новая подруга. - Нет. Но хочу попробовать, - честно ответил Дима. - И мне косяк купишь? - Нет вопросов! Девчонка радостно подскочила. Они потащились сначала в один кафе-шоп.., потом - в другой.., везде брали один косяк на двоих. Девчонка и смолила за двоих, а Дима старался дым почти не вдыхать. Однако очень скоро он отчего-то почувствовал себя сильным и бесшабашным. И готовым к разным безумствам. После второго косячка они с девушкой целовались в чистой голландской подворотне. После третьего новой подружке пришла в голову фантастическая идея: пойти в район красных фонарей и взять стройную мулатку - одну на двоих. Полуянов браво согласился. Но месторождения мулаток они не нашли. В проституточьем квартале за стеклянными витринами восседали все больше раскормленные блондинки. Дима во все глаза пялился на их мини-трусики и мини-лифчики и обнимал новую подругу за разные места все крепче. Когда Дима перешел к более решительным действиям, француженка потребовала с него за любовь сто баксов. Оскорбленный, уставший и пьяный Дима покинул меркантильную нахалку и долго блуждал по ночному городу, пытаясь отыскать дорогу в гостиницу. Оказавшись наконец в отеле - часов в пять утра, - Дима понял, что встать к восьми, к завтраку и неизбежны

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору