Дмитрий Черкасов.
    Рокотов 1-7

    Белорусский набат.
    Балканский тигр.
    КОСОВО ПОЛЕ: БАЛКАНЫ
    НОЧЬ НАД СЕРБИЕЙ
    КОСОВО ПОЛЕ: РОССИЯ
    ПОСЛЕДНИЙ СОЛДАТ ПРЕЗИДЕНТА
    КРЕСТОМ И БУЛАТОМ: ВТОРЖЕНИЕ



    Дмитрий Черкасов.
    Белорусский набат.

(Рокотов-6) |

Черкасов Д. Ч 48 Белорусский набат. Роман. Вторая книга дилогии.- СПб.:
"Издательский Дом "Нева"", 2000.- 379 с.- (Серия "Солдаты России").

ISBN 5-7654-1022-7

ISBN 5-224-01707-6

Все имена, фамилии и должности персонажей являются вымышленными. То же
относится и к описанным в романе событиям. Автор не несет ответственности
за случайные совпадения фрагментов повествования с реальной жизнью.

ББК 84. (2Рос-Рус) 6

"3. Не погуби меня с нечестивыми и с делающими неправду, которые с ближними
своими говорят о мире, а в сердце у них зло.
4. Воздай им по делам их, по злым поступкам их; по делам рук их воздай им;
отдай им заслуженное ими".
Псалтырь, псалом 27

"Только те требуют увольнения от войны, которые не веруют в Бога и в
последний день, которых сердца нерешительны, и которые при своей
нерешительности колеблются".
Коран, глава (9) покаяние, ст. 45

ПРОЛОГ

Государственный Секретарь США подперла ладошкой свою дряблую щечку и
вперилась глазенками в начальника оперативного управления департамента.
Молодой дипломат разложил бумаги на кофейном столике и преданно посмотрел
на Олбрайт. С этой чешкой следовало вести себя крайне осторожно и
предупредительно. Заметив малейшие признаки непочтительности,
закомплексованная мадам делала все, чтобы выжить неугодного сотрудника из
аппарата Госдепа.

Не спасало даже заступничество сенаторов.

С неугодными Мадлен расправлялась без затей. Находила или придумывала
компромат, проявляла дьявольскую хитрость и натравливала на жертву всех
остальных сотрудников, не гнушаясь даже прямым подлогом. По отношению к
мужчинам Госсекретарь особенно любила использовать тактику обвинения их в
сексуальных домогательствах. Не к себе, естественно, а к гораздо более
молодым и привлекательным сотрудницам. Ибо сексуально домогаться самой
Олбрайт мог либо о-о-очень озабоченный слепец, проживший без женщин лет
десять, либо извращенец-геронтофил. Да и то вряд ли...

- Докладывайте, - скрипнула мадам.

- Пришли обобщенные данные по Беларуси, - начальник оперативного управления
кашлянул, - напряжение общего фона пока недостаточно. Эксперты посчитали
математическую модель процесса и пришли к выводу, что наш посол в Минске
переоценивает возможности оппозиции. После выключения из активной игры
экс-председателя Центризбиркома Гончара и бывшей главы Центробанка миссис
Винниковой наши друзья потеряли примерно тридцать процентов своего влияния.
Особенно это видно в сфере бизнеса. Местные коммерсанты сворачивают
финансирование и "Хартии-98", и центра "Запад-Восток", и "Белорусской
Правозащитной Конвенции", и "Ассоциации Молодых Политиков". Такое
впечатление, что они договорились между собой...

- Кто договорился?

- Бизнесмены. Недавно в Витебске прошел экономический форум. Мы как-то не
обратили на него внимание из-за сугубо местного состава участников и гостей
и не проконтролировали должным образом. Лояльная нам пресса была занята
другими проблемами, и мы не получили с форума ни одного репортажа. Но
именно с этого момента стало происходить нечто негативное... Мистер
Богданкович уже встречался с нашим послом Спекхардом и изложил ему свое
видение проблемы.

- И в чем оно заключается?

- Мистер Богданкович считает, что Лукашенко строит фашистское государство.
Он особо подчеркивает данные о недавней беседе диктатора с русским
Секретарем Совета Безопасности.

- Но при чем тут форум бизнесменов?

- Наши друзья видят прямую связь. На форуме было несколько коммерсантов из
Санкт-Петербурга. Секретарь русского Совбеза - уроженец этого города и мог
сориентировать своих земляков на постановку определенных условий белорусам.
В обмен на выгодные контракты...

- Это очень зыбко, - сказала Госсекретарь, - все смешано в одну кучу.
Бизнесмены, Секретарь Совбеза, фашизм и трудности наших друзей. Нет прямых
связей, за которые можно ухватиться.

- С точки зрения аналитиков, косвенные связи есть.

- Я бы предпочла более обоснованные схемы. Наша основная цель - уничтожение
режима и переключение интересов Беларуси с востока на запад. Мистеру
Богданковичу следует заниматься своим основным делом, а не политическими
прогнозами.

Мадлен отдавала себе отчет в том, что Богданкович и иже с ним представляют
собой всего лишь шайку мелких подонков, не способных на серьезный поступок.
Но приходилось работать именно с ними. Волевые и успешные в жизни люди не
соглашались на сотрудничество с эмиссарами Госдепа. А Богданковичи,
Литвиновичи, Копыловы, Бухвостовы, Шереметы, Федуты и прочие, хоть и
выпрыгивали из штанов в надежде услужить дядюшке Сэму, серьезного влияния
на умонастроения белорусского общества не оказывали.

Перспективными были лишь крупные государственные чиновники. В их руках
реальная власть. Правда, Лукашенко стремится все контролировать, но он не
Господь Бог, так что половина из задуманного в недрах Государственного
Департамента, ЦРУ и европейских спецслужб все же реализуется. Половина
лучше, чем ничего.

К тому же скоро о Лукашенко можно будет забыть.

Мертвецы не ставят палки в колеса.

Олбрайт улыбнулась.

- Вы наметили гранты для СМИ на ближайшее полугодие?

- Да, - дипломат достал список, - газеты "Ратуша", "Культура", "Европейское
время" и "Брестский курьер", журналы "Полымя", "Мала-досць" и "Мастацтва".
Из радиостанций, естественно, "Свабодная Беларусь". Выделены также именные
гранты.

- Кому конкретно?

- Шеремету, Марковичу, Базану, Каминскому, Комаровой, Букчину, Сачанке,
Габрусевичу, Правдину, Веревкину, Законникову... Всего одиннадцать человек.

- В прошлом году, по-моему, их было больше...

- По просьбе Карлоса Шермана мы оставили запас для его детища.

- А-а, это правильно, - кивнула Мадлен. Карлос Шерман возглавлял
белорусское отделение ПЕН-клуба и свежеобразованную "антифашистскую
комиссию". Под крылом писательской организации он собрал сотню прожженных
графоманов, от прочтения опусов которых волосы вставали дыбом. Рассказы и
повести были густо сдобрены педофилическими комплексами, примитивным и
грязным матом и тягой авторов к злоупотреблению дешевыми наркотиками и
алкоголем. Банда колющихся и пьющих "Набоковых" заваливала литературные
журналы грудами новелл и эссе, а отказ от выпуска "гениальных произведений"
в печать воспринимался как "происки проклятого тирана", якобы рассадившего
повсюду своих цензоров.

"Антифашистская комиссия" являла собою очередной пассаж немного
придурковатого, как и положено непризнанному гению, Шермана вкупе с
педерастом-кинорежиссером Юрием Хащеватским, прославившимся на Западе своим
фильмом

"Обыкновенный президентишка". В нем глава государства был изображен злобным
уродцем, в детстве мучившим кошек и пришедшим во власть исключительно по
дурости белорусского народа. Никакой смысловой нагрузки сей "киношедевр" не
нес, однако европейской и американской общественности понравился. Ибо
отвечал веяниям времени. Хащеватский обрел известность, а вместе с ней и
возможность встречаться с манерными мужчинками из числа западной культурной
элиты. В Германии он впервые в жизни переспал с двумя неграми сразу, о чем
взахлеб рассказывал на творческих вечерах для узкого круга таких же
гомиков, как и он сам.

Первым делом "борцы с фашизмом" скорешились с националистами из соседних
Латвии и Литвы. Со стороны это выглядело немного странно, так как
прибалтийские партнеры в открытую оправдывали Гитлера, отмечали дату
образования батальонов СС и призывали к геноциду евреев. Но Шермана и
Хащеватского сие не смущало. Для них достаточным поводом к дружбе с
прибалтами был факт ненависти литовцев и латышей к Батьке. А на остальное
можно закрыть глаза. В общем и целом "антифашисты" исповедовали принцип
"против кого дружим".

- Надо простимулировать Шермана, - согласилась Госсекретарь, - в ближайшем
будущем он может нам серьезно пригодиться.

- Я позволил себе пока снять с дотации "Свободные новости плюс"...

- Причина?

- Они допустили серьезный прокол. Редактор не уследил. На недавнем
совещании Российского Еврейского Конгресса было принято решение о
финансировании некоторых кандидатов в Думу. В частности, выделено по двести
пятьдесят тысяч долларов в фонды "Яблока" и "Союза Правых Сил" и по сто
тысяч на конкретных кандидатов. Журналист из "Новостей" опубликовал статью.
Информация попала в русскую прессу... Теперь Индюшанский чувствует себя
неуютно. Вы же знаете, как в России развит бытовой антисемитизм. Эта глупая
статья сильно осложнила положение нужных нам людей. Иван сейчас и так зол
из-за Косова, а тут еще масла в огонь подлили. К тому же репортер для
усиления эффекта публикации вставил в материал фрагмент о бывшем
санкт-петербургском мэре...

- Стульчаке?

- Да.

- А при чем тут Стульчак? Он же живет в Париже, - удивилась Олбрайт.

- Как заявил журналист, он провел аналогию...

- С чем?

- Трудно сказать. На мой взгляд, это просто крупный ляп. Желание наполнить
статью известными фамилиями. Вне зависимости от того, имеют персоналии
какое-то отношение к выборам или нет. В том же контексте были и Немцович, и
Прудков, и даже нынешний премьер Степашко, который никак не может
баллотироваться по русским законам. Репортер уже уволен.

- Поздно спохватились, - пробурчала Мадлен.

- Редактор "Новостей" клянется, что подобного больше не допустит.

- Хорошо, оставим... Есть какие-нибудь новости от Требуховича?

- В последнем отчете говорится, что сложилась нехорошая обстановка вокруг
Снегиря. Лукашенко что-то подозревает. И, видимо, ищет замену председателю
правительства.

- Пусть ищет, - усмехнулась Госсекретарь.

Судорожные движения белорусского диктатора ее уже почти не волновали.

Да и сам разговор с начальником оперативного управления был акцией
прикрытия. На тот случай, если интерес Госдепартамента к Беларуси
отслеживается русской или белорусской разведками. Пусть все идет как
обычно. Мадам встречается с подчиненными, обсуждает текущие вопросы, ставит
задачи. Все это находит отражение в соответствующих документах. Так что
гипотетический "крот", имеющий доступ к внутренним материалам Министерства
иностранных дел, отметит лишь стандартную текучку.

Недолго осталось.

Всего одна неделя...

ГЛАВА 1. ЧТОБ ОРЛЫ НЕ ПАДАЛИ, А КОЗЛЫ НЕ ЛЕТАЛИ!

Владислав поудобнее устроился на скамейке перед входом в шестую ( номер
поликлиники взят автором совершенно произвольно) стоматологическую
поликлинику города Минска и продолжил чтение белорусской прессы.

В столицу республики он прибыл два дня назад.

Отбежав от затопленной базы на десять километров, Рокотов вскрыл свой
схрон, переоделся в обычную гражданскую одежду, забросил "ноутбук" и пачки
валюты в раскладной чемодан, дошел до железной дороги и на ближайшей
станции сел в поезд.

В поезде впервые за десять дней он нормально поел, глядя на проносящийся за
окном пейзаж и размышляя о том, когда же наконец прекратятся его дикие с
нормальной точки зрения приключения.

Владислав все никак не мог остановиться.

И не по собственной воле.

Под конец каждой разборки возникали новые обстоятельства, требовавшие его
присутствия в совершенно другом месте. Будто кто-то специально подбрасывал
мирному специалисту по ракообразным очередное "маленькое, но очень
ответственное поручение". От листочка, найденного в кармане погибшего при
катастрофе натовского вертолета косовара, потянулась ниточка к подпольной
медицинской лаборатории, там обнаружился бесхозный ядерный заряд, который
был продан в Россию. Потом оказалось, что одни террористы опосредованно
связаны с другими, вознамерившимися пульнуть в белый свет атомной ракетой,
затем захваченный в плен боевик упомянул о минском стоматологе и о
покушении на Президента...

Врача Рокотов вычислил без труда.

Просто пришел по адресу и просмотрел график приема специалистов. Хирург
Антончик и был тем самым человеком, о ком рассказал оставленный на
затопленной базе Федунич.

Теперь следовало найти подход к обладающему определенной информацией
стоматологу.

Влад решил не торопиться. Он предусмотрительно снял две квартиры в разных
районах города и щедро заплатил за три месяца вперед, дабы не вызывать
никаких подозрений у арендодателей. Для двух старушек были совсем не
лишними те шестьсот долларов, которые биолог спокойно выложил. В средствах
он недостатка не испытывал, особенно с учетом того, что прихватил у
Федунича его долю за совершение теракта на ракетной базе. При необходимости
Рокотов мог снять еще полсотни квартир.

Хирург по фамилии Антончик пребывал в полном неведении относительно того,
что его уже два дня терпеливо ожидает спортивный молодой человек, горящий
желанием задать пару вопросов и добиться правдивых ответов. Опыт проведения
допросов у молодого человека был...

Рокотов перевернул страницу "Народной доли" и продолжил чтение редакционной
статьи.

"...На тэрыторыi Беларусi проживает не народ, а вялiкае месiва. Такое
суцэальнае i лiпкае, без нацыянальнага гонару i iнтэлектуальнай смеласцi
[Реальная цитата из оппозиционной белорусской прессы]..." фу-у, блин,
одолел фразочку! Хорошо еще, что мне не надо вслух читать, а то бы язык
сломал. Какой идиот это пишет? Некто Владимир Глод... Видать, из бывших
комсомольчиков. Чувствуется опыт в болтовне о "мировом империализме" и
"руководящей роли партии". Нынче только объекты местами поменялись - и все.
Текстовочка та же..."

Первым делом по прибытии в Минск Влад накупил местных газет и попытался по
ним составить мнение об обстановке в республике. По сообщениям российских
средств массовой информации, в Беларуси процветали тоталитаризм, зажим
свободы слова и другие прелести диктаторского режима. Рокотов сразу
приготовился к тому, что ему придется читать бодрые репортажи с колхозных
полей и корявые агитки во славу Лукашенко.

Все оказалось с точностью до наоборот.

Газеты и журналы были переполнены националистической антигосударственной
пропагандой, откровенно льстивыми прозападными статейками и безумными как
по содержанию, так и по объему высказываниями лидеров оппозиции. При этом
читателей ни в грош не ставили и обзывали всех белорусов "быдлом",
"середняками" и "приспособленцами". За редким исключением в виде "борцов с
режимом" из каких-то "Хартий-98" или НСЦИ. Как позже узнал биолог, сия
аббревиатура обозначала "Национальный центр стратегических инициатив",
объединявший в своих рядах аналитиков от оппозиции и сочувствующих им
истеричных дамочек с лесбийским уклоном.

У Рокотова зачесались руки.

Случись такое в Москве или в Питере, членам редколлегии давно бы уже набили
морду. Подобные высказывания в России позволяли себе только "правозащитные"
издания, имевшие очень ограниченный круг почитателей и не зависящие от
покупательского спроса.

Но Владислав был педант и не шел на поводу у эмоций.

Он решил лично разобраться в ситуации и отправился на обзорную экскурсию по
столице.

Побродив несколько часов по вечернему городу, Рокотов убедился, что газеты,
мягко говоря, излишне драматизируют обстановку. "Пустым" в Минске считался
магазин, где было всего пять сортов сыра и столько же колбасы. Сотен
наименований товаров, правда, тоже не наблюдалось. Но это было связано с
тем, что в Беларуси почти не закупали продовольствие за границей и
обходились собственными силами.

Нормальное положение дел для небольшой и не избалованной полезными
ископаемыми страны.

Влад с удовольствием поужинал в небольшом кафе, отметил вполне приемлемые
цены и вернулся в квартиру. По пути он несколько раз встречал милицейские
патрули, однако те вели себя смирно и к прохожим не приставали. И выгодно
отличались от российских коллег выправкой и нормальными неиспитыми лицами.

Конечно, проблем в республике было хоть отбавляй, но они носили совершенно
закономерный характер, как и в любом осколке бывшей Империи. Небольшие
зарплаты, инфляция, недостаток профессионалов в правительстве, политические
дрязги, очумелая борьба между карликовыми партиями, слабое правосознание
большинства населения, еще не привыкшего к мысли о том, что личное
благосостояние напрямую зависит от самого человека и государство не обязано
платить за безделье, именовавшееся ранее "социалистическим трудом".

Но и в России было не лучше.

Однако в Беларуси, в отличие от своего огромного соседа, почти отсутствовал
криминальный фактор в экономике. Никаких "крыш", организованных преступных
групп и паханов в чиновных кабинетах. Благодаря этому частные
предприниматели чувствовали себя спокойно и в большинстве своем довольно
лояльно относились к власти. Были, естественно, нюансы, но фатальных для
бизнеса последствий они не имели. Власть не стремилась высосать все соки из
коммерсантов, а конфликты обычно решались путем переговоров и принятием или
отменой распоряжений местных начальников...

Владислав с трудом осилил статью, перекурил и обратился к следующей
публикации, в которой некто Е. Шерешевский с придыханием живописал
американский проект по взрыву на Луне атомной бомбы.

Познания журналиста в технических вопросах были столь скудны, что он
перепутал скорость звука со второй космической, придал бомбе мощность в сто
пятьдесят мегатонн и под конец восхитился американскими конструкторами [В
1958 году в США действительно была собрана группа ученых под руководством
физика Леонарда Рейфеля, которым было поручено рассчитать возможности
доставки на Луну ядерного заряда, аналогичного "Малышу" - бомбе, сброшенной
на Хиросиму. Проект проходил под кодом "А119" и просуществовал около года.
Взрыв задумывался как демонстрация американской мощи в ответ на отправку
СССР искусственного спутника Земли. В рамках проекта была разработана
ракета, послужившая прототипом баллистического носителя.

В 1959 году проект свернули, так как поняли его абсолютную бесполезность.

Определенное участие в проекте принимал и молодой Карл Саган - наиболее
известный популяризатор астрономии. Вероятнее всего, именно он первым
высказал мысль о бесперспективности разработок, что послужило началом конца
"А119"], якобы изготовившими корпус ракеты-носителя из "чистейшего иридия".

"Полный отстой, - Рокотов отложил газету. В психиатрии такое поведение
называется сумеречным состоянием. Этих оппозиционеров лечить надо. Не бить
дубинками на митингах, а колоть аминазин пополам с галоперидолом. Кстати о
дубинках... Не удивлюсь, если все ужасы о разгоне демонстраций окажутся
такой же туфтой, как и "сообщения очевидцев" о перебоях в снабжении
продовольствием. Что-то тут я ни того ни другого не вижу..."

Влад посмотрел на часы.

Семнадцать двадцать.

"До конца рабочего дня сорок минут. Сегодня я, пожалуй, не буду ломиться в
кабинет к Антон-чику. Завтра с утра прихвачу, тепленького и полного сил. А
пока еще раз по клинике пройдусь. Вдруг что в голову взбредет..."

Рокотов поднялся со скамейки, сунул свернутую "Народную долю" в урну и не
спеша направился к дверям медицинского учреждения.

Кролль пригнул голову, влез в узкую дверь, прорезанную в борту "Газели", и
осторожно похлопал по плечу склонившегося над развороченным усилителем
Сапегу. Карл недовольно поморщился, поставил воняющий канифолью паяльник на
специальные сошки рядом с аппаратурой и обернулся.

- Что у тебя?

- Когда заканчиваешь? - вопросом на вопрос ответил Йозеф.

- Скоро... Осталось смонтировать еще два блока и начать прозвонку.

- Ко времени управишься?

- Не беспокойся, - Сапега вслед за Кролдем вылез из кузова серого
микроавтобуса и уселся на верстак. - Почему началась гонка?

Йозеф достал сигареты, угостил Карла и задумчиво уставился в потолок
гаража. Инженер снял защитные очки, прикурил и повторил вопрос.

- Никакой особой гонки нет. - Кролль выпустил колечко дыма. - Все идет