очереди
представляла  то  одного  из  посетителей,  то  другого,  несколько  шутливо
рассказывала о каждом, а Саша,  помня  об  условленном  сигнале,  пристально
смотрел на ее ладонь. Уже дважды она  сжалась  в  кулак  -  один  раз  возле
мужчины, другой раз возле женщины. Ага... Эти еще не дозрели.
   Когда пришел черед Таниной мамы, Фролов невольно замер в ожидании, только
сердце упруго било по ребрам. Но через несколько щемящих ударов пульс  снова
вернулся в норму - не годится нервничать по таким пустякам.
   - Людмила Сергеевна. - представила ее Марта. Ладонь в кулак не сжалась.
   Почему-то у Саши это не  вызвало  ни  малейшего  удивления,  скорее  даже
какое-то облегчение, когда знаешь, что  все  плохо,  но  это  лучше  полного
отсутствия информации. Примерно этого он и ждал... Сети.
   Мягкие, ласковые, незаметные. Липкие. Словно паутина. Они  опутывали  эту
комнату незримыми нитями, вплетались в души, в сердца, в мысли, в желания, и
не впускали ничего снаружи. Ни грязь, ни заботы, ни свежий  вечерний  ветер.
Вечер тек своим чередом, Фролов успел переговорить очень со многими -  делал
вид, что шутил, делал вид, что смеялся. Пил  кофе,  любезно  отказывался  от
сигарет, строил глазки симпатичным женщинам, которых тут было  на  удивление
мало - все больше тихие мышки. Зато отвечали ему такие горячие взгляды,  что
постоянно приходилось помнить о ждущих дома и о том, что он, в общем-то,  на
задании. О задании приходилось напоминать  себе  особенно  часто,  поскольку
расслабленная атмосфера клуба затягивала с  ужасающей  силой  и  нужно  было
нешуточно напрягать волю, чтоб  не  поддаться  всеобщей  атмосфере  любви  и
счастья - одного на всех.
   Саша уже понял, что почти  любому  нормальному  человеку  в  такое  место
обязательно захочется  вернуться.  И  это  пугало.  Пугало  не  меньше,  чем
заложенная на троллейбусной остановке бомба.
   И пусть ученые говорят, что в их лабораториях так и  не  удалось  создать
психотропного оружия. Может это и так. Но  оно  уже  действует  это  оружие,
четко и  безотказно,  действует  с  экранов  телевизоров,  с  экранов  кино,
действует вот в таких клубах, в  многочисленных  сектах,  в  коммивояжерских
компаниях и брачных агентствах.  Снаряды  этого  оружия  -  беззаботность  и
безответственность, его стволы - огромные  деньги.  Ведь  нельзя  на  пустом
месте создать  необходимое  ощущение  комфортности.  Нужен  ароматный  кофе,
красивая мебель, эффектные сотрудники, красивые фильмы, ИМЕННО КРАСИВЫЕ.  Не
умные,  нет.  Зачем?  Расслабляйтесь,  смотрите,  вздрагивайте  от  ужаса  и
смейтесь до упаду, вам даже закадровый смех подадут, чтоб  не  промахнуться.
Точно в  цель.  Мечты  о  красивой  жизни  где-то  там,  далеко.  Фотографии
представительных мужчин в брачных агентствах,  картинки  далеких,  а  потому
обязательно прекрасных, аризонских и техасских пустынь, сверкающие  лаком  и
хромом  машины,  из  окон  которых  НАШИМ  девушкам  улыбаются  те,  кто   с
нетерпением ждет их ТАМ.
   И обязательно указана сумма зарплаты, и обязательно место работы.
   Это действует вообще безотказно.
   Фотография в списке,  резюме...  Я  Стивен  Белл,  разведен,  детей  нет.
Работаю в компании "Intel". Доход пятьдесят тысяч.
   Круто! Особенно когда фотография  на  фоне  ладного  домика,  окруженного
лужайкой сочной травы, особенно когда черная  "Тойота"  стоит  у  низенького
зеленого заборчика. Рыжий сеттер, темные очки.
   Спросила ли хоть одна  из  девочек,  пытающихся  выбраться  из  "грязного
болота России", отчего же этот  блистательный  американец  не  подыщет  себе
подругу жизни поближе? Может и спрашивали... Да только все кажется мелочью -
авось пронесет, а хуже чем здесь, просто некуда.
   Ой ли?
   Саша же на эти вопросы ответы знал. Он знал почему именно русские женщины
ПОЛЬЗУЮТСЯ ПОВЫШЕННЫМ СПРОСОМ на рынке брачных услуг. Потому, что американки
не хотят рожать, они заняты только карьерой, оставляя  мужей  без  шанса  на
наследника. Потому что муж для них, это только источник дохода.  Потому  что
при заключении брака они подписывают брачный контракт, в  котором  оговорена
каждая мелочь, а после развода запросто могут  оттяпать  половину  состояния
мужа.
   А наши не могут. По незнанию, по неопытности, привыкшие  к  ЧЕЛОВЕЧЕСКОМУ
обращению, а не к выживанию в  стае  волков.  Эта  надежда  на  человеческое
обращение, на пусть крохотную, в большинстве случаев недоразвитую, но все же
частицу гуманизма, присущую нашим  душам,  как  раз  больше  всего  подводит
русских за границей. Наши тоже уже привыкли толкать оступившихся,  научились
за какие-то полсотни лет после второй мировой войны, но даже самые подлые  и
беспринципные из них сохранили то, что называется совестью. И если есть хоть
какая-то возможность не толкнуть в спину ближнего своего, то  русский  этого
не сделает, а американец... даже не задумается  об  этом.  Между  собой  еще
как-то уживаются, хотя и друг друга поедом жрут, но чужаки  для  них  вообще
ценности не имеют. Низшие рассы... Не американцы. Шваль.
   И когда после родов, выкармливания, лечения детских  болезней,  бессонных
ночей, русскую мамашу  вышвыривают  из  американского  дома,  она  не  может
понять, почему же жизнь обошлась с ней настолько жестоко.
   Это  не  жизнь,  дорогуша.  Это  оружие.  Его  снаряды  беззаботность   и
безответственность, его стволы - огромные деньги. И бьет оно точно  в  цель,
по всем нашим слабостям и мы бы даже могли защититься, если бы знали, что по
нам в буквальном смысле стреляют. Как в тире. С удовольствием и с улыбочкой,
предвкушающей полный успех.
   Но мы не знаем. Мы едим с их рук, мы сами рисуем на лбу мишени, мы ХОТИМ,
чтоб по нам постреляли. А если не захотим?
   Вот на этот вопрос Саша ответа не знал. Но одно он знал твердо  -  больше
мишенью  он  не  будет.  И  по  друзьям  стрелять  тоже  не  даст.   Хватит.
Поупражнялись.
   - Ни хрена я не  выяснил!  -  зло  шикнул  Фролов,  вернувшись  ночью  на
Лагерную.
   Джек только усмехнулся, снимая наушники, а Саша скривился и уже спокойнее
добавил:
   - Узнал только, то, что ты попросил - в миссии  все  одинокие.  У  многих
есть дети, но в браке не состоит никто. Голубев,  молодец  мальчишка,  узнал
намного больше. В детской группе  ведется  четкая  и  конкретная  работа  по
закреплению установки лояльности по отношению к американцам и Америке.  Даже
любви, если говорить точнее. Вываливают все лучшее, что у них есть  -  игры,
праздники, красивые книжки, музыку.  Там  вообще  все  пропитано  любовью  и
взаимопониманием. Рай на земле, веришь? - Остынь. - Джек достал  сигарету  и
придвинул поближе к компьютеру ракушку-пепельницу.  -  Ты  выяснил  главное.
Теперь у меня ясная и четкая картина...
   - Ну так поделись! Конспиратор...
   - А... Сейчас, погоди.
   Пламя зажигалки вспыхнуло и погасло, в полумраке комнаты  остался  только
огонек сигареты и ровный свет монитора. И дым. Сизый, трепещущий.
   Саша помахал у лица ладонью.
   - Короче так, - чуть качнулся на табуретке Джек.  -  Не  знаю,  за  каким
чертом им это понадобилось, но эти ваши юсовцы ставят  слушателей  миссии  в
довольно дурацкое положение. Не  далее  чем  вчерась,  наслаждался  я  твоей
передачкой и не мало удивился, когда услыхал, как  мужика  по  имени  Сергей
чуть ли не силой заставляли привести в миссию тринадцатилетнего сына.  Я  бы
просто  весело  посмеялся,  если  бы  через  пару  часов  этот  разговор  не
повторился в том же месте, но уже с женщиной. Ее называли Мила.
   - Помню такую, помню... - сощурился  от  едкого  дыма  Саша.  -  Довольно
молодая дурнушечка. Леди Сжатый Кулак.
   - Чего? А... Необработанная?
   - Точно. Непонятно только, какого же возраста у нее дите, если самой  лет
двадцать шесть-двадцать семь едва стукнуло... - А там о дите и речи не было,
у нее есть племянница, она с ней живет после смерти родителей.
   - Так... - в голове Фролова до  стройной  картины  было  еще  далеко,  но
какое-то подобие догадки уже забрезжило на горизонте. - Могу поспорить,  что
кроме этой милой Милы и ее племяши, в их кватрире никто не живет.
   - Поспорь,  поспорь.  -  ухмыльнулся  в  темноте  Джек,  с  удовольствием
выпуская струйку дыма. - Только не со мной. Не люблю я проигрыать споры. Они
действительно  стараются  собрать  всю  живущую  в  квартире   семейку   под
гостеприимную крышу миссии и всегда выбирают те семьи,  где  один  взрослый,
независимо от пола, и дети.
   Он  мерно  раскачивался  на  табуретке,  но  Сашу  это  давно   перестало
раздражать - привык к таким безобидным причудам.
   - Неограниченное влияние?
   - Не так ты мыслишь!  -  Джек  положил  тлеющий  окурок  в  пепельницу  и
поправил очки. - Не как американец.  Они  не  задумываются  о  таких  пошлых
глупостях, как некое  абстрактное  влияние.  Им  во  всем  нужна  простая  и
практическая выгода. Простая, поскольку на большее не  хватает  фантазии,  а
практическая потому, что мозги в другую сторону не работают. В принципе  они
достаточно легко предсказуемы.
   - Ну так и предскажи, психолог, какого рожна им надо.
   - За предсказаниями к гадалкам сходи.  А  я  люблю  точность.  Помнишь  я
говорил, что слышал фамилию Таниной мамы?
   - Ну?
   - Хе... Юсовцы шибко возмущались от того, что столь  продвинутая  тетушка
ни как не может привести в миссию собственную дочь. Сын уже год  как  погряз
во всем этом по уши, а Таня ни разу  даже  не  показалась.  Вот  ее  маму  и
песочили.
   - Угрожали? - насторожился Фролов.
   - Что-то вроде того... - Джек неопределенно сморщился. - В  принципе  да,
угрожали, обещали выгнать из миссии, если не уладит этот вопрос. Мол, нельзя
служить Богу, если не принять его всей плотью, а дети,  как  ни  крути,  это
плоть и кровь. Так?
   - Вполне логично для одноуровневых мозгов.
   - У юсовсцев как раз такие и есть. У них вообще башка работает  в  режиме
последовательного интерфейса, я уже сто раз говорил. Больше  одной  мысли  в
мозгах не удерживается.
   - Ладно, ладно! - Саша с нетерпением ждал  продолжения.  -  Чем  все  это
кончилось?
   - А угадай с трех раз!
   - Иди ты...
   - Не кривись. Понимаешь, меня сильно удивило, отчего угроза исключения из
миссии так сильно подействовала на Танину маму.
   -  Я  могу  пояснить.  Слушатели   на   занятиях   испытывают   мощнейшие
положительные эмоции, буквально прутся от счастья, веришь? Я там был,  знаю.
Самого даже слегонца прихватило. Для них оттуда  вылететь,  все  равно,  что
лишиться дозы наркотика.
   - Да ты дослушал бы! - Джек даже качаться перестал, видать  действительно
выведал что-то важное. - Там у них и впрямь... Ну... Я понял, почему они так
привязаны к этой миссии.
   - Секс? - без труда догадался Фролов.
   - Ага... Именно! На этом завязано очень много. Когда Танина  мама  начала
выкручиваться, говорить что, мол, Таня вообще религией не интересуется, этот
Алекс вполне конкретно сказал, что бог перестанет проявлять  свою  любовь  к
ней. - Ну и что? Нормальный ответ.
   - Ты не знаешь, что дальше было... Она сразу сникла,  начала  извиняться,
проситься - слушать было противно. Словно сам в грязи извалялся.  Ну,  Алекс
ее и простил...
   - Чего-чего? Он что, бог? - Саша даже передернулся от отвращения.
   - А они заявляют, что в святых людях, которыми являются американцы, живет
душа бога. И если с ним... Ну... Значит с самим богом.
   Фролов облокотился локтем на стол и тихонько присвистнул,  а  Джек  снова
раскачался на табуретке - остался доволен эффектом.
   - Беда... - Саша ушам не мог поверить. - Неужели  блистательный  Алекс  с
этой ста..., в смысле с пожилой женщиной?
   - А у него работа такая. - равнодушно отвернулся  к  экрану  Джек.  -  Но
погоди, они ведь денег со слушателей не берут, на кого  рожна  им  надо  так
опускаться? И  смысл  какой?  Хотя  из-за  денег  американец  конечно  может
сподобиться...
   - Вот мы и дошли до сути. Окурок уже почти догорел в пепельнице, провоняв
табачным духом и без того прокуренную комнату. -  До  какой  такой  сути?  -
Фролов уже понял, что сейчас узнает что-то действительно важное.
   - До очень простой. До той, которая и есть настоящая американская суть. -
До денег?
   - Почти. До квартир. Они  квартиры  на  себя  переписывают,  понял?  Саша
посмотрел на дымный огонек прогоревшей сигареты так, что  Джеку  показалось,
будто он сейчас  протянет  руку  и  затянется  густым  сизым  дымом.  Нет...
Удержался, только глаза уныло сверкнули в свете монитора.
   - Рассказывай. - вздохнул еле слышно.
   Он уже понял, что Джек размялся, поиграл словами и теперь начнет  выдвать
суть.
   - Чего рассказыавать? Все ясно, как белый день... Основная идея, конечно,
как у любых сектантов, задурить мозги. Это  даже  не  опиум  для  народа,  а
конкретный, разлагающий души яд. Вирус. А заодно, попутно, раз уж  в  мозгах
каша, навариваются потихоньку. Ничего нового они не придумали, все это  было
уже не раз, взять хотя бы "свидетелей Иеговы". Слыхал? Для них  это  бизнес,
можно сказать.
   - Схему операций выяснил?
   - А надо? - удивился Джек. - На кой тебе связываться?
   - Должно же быть и у меня какое-то хобби. - немного повеселел Саша. -  Ты
вон с компьютером целый день ковыряешься, Женька на гитаре дренькает, а  мне
что, марки собирать?
   - Хреновое у тебя хобби. То Японца жить  учишь,  хотя  он  и  сам  уж  не
маленький, то лезешь неизвестно куда. Притащил бы лучше пива, честное слово.
   - Переживешь... Значит так, мне нужна  схема,  по  которой  они  проводят
передачу недвижимости. В деталях. Сможешь добыть?
   - Ну... А они к Тырнету подключены?
   - К чему? - не сразу понял Фролов.
   - Ко всемирной сети Интернет. С которой стырить можно все, что угодно.
   Саша с наслаждением поковырял в ухе и широко осклабился.
   - Это ты уж сам как-нить выясни, ладно? - Блин, толку с тебя...  -  почти
всерьез фыркнул Джек. - Был ведь на месте, мог бы глянуть... Разведчик.
   - Ну, не посмотрел, не подумал, каюсь. Давай,  давай.  Я  для  чего  тебе
слухача поставил? Вот и работай.
   - Много им наработаешь, как же...
 
   Через полчаса Джек с довольным видом стянул наушники и небрежно  отбросил
на стол, вытянул  сигарету  из  пачки,  язычек  пламени  набросил  на  стены
причудливую сетку теней.
   - Эй! Просыпайся... - окликнул он задремавшего на диване Сашу. -  Петушки
уже пропели. Есть у них выход в Сеть - модемный конект.
   - Как определил? - с неохотой разлепил глаза Фролов.
   - По звуку. - отмахнулся юноша. - Могу даже протокол сказать.
   - Верю. Вломишься к ним в компутер?
   - Неа...
   - Ты же мне сам говорил, что если тебе дать машину с Унихом, то вломишься
куда угодно! Дармоед ты, вот что я тебе скажу... Или прикалываешься?
   - Прикалываюсь. - охотно кивнул Джек. - Для того, чтоб куда-то вломиться,
нужна по крайней мере телефонная линия. Я тебе сто  раз  говорил,  что  надо
подключиться, нет, помешался на собственной безопасности. Параноик...
   - Поэтому до сих пор и живой, веришь?
   - Иди ты... Вот теперь сиди и отдыхай!  Говорил  же,  толдычил,  что  как
дойдет до дела, хваться будет поздно.
   Фролов поднялся с дивана и сонно протер глаза.
   - Так ты готов работать или нет? - устало спросил он.
   Джек умолк, потому как Сашу знал хорошо  и  понял,  что  тот  просто  так
говорить не станет.
   - Есть линия?
   - Для хорошего дела  найдется...  -  уже  совсем  проснувшись,  улыбнулся
бывший снайпер. - Веришь? Собирай свою шарманку.
   - А кабель для подключения?
   - В кладовке, там где паяльник.
   - Блин, у тебя на все есть ответы...
   - Разве можно иначе? - Саша зажег свет  и  вышел  в  прихожую,  пропахшую
пыльным палацем.
   Джек сложил ноутбук, взял из кладовки кабель и отправился следом.
   - Вот редиска... - пробурчал он на ходу. - Как новые эксплойты  для  энти
посмотреть, так телефонной линии нет, а для какой-нибудь фигни  найдет  все,
что угодно.
   Вечер, раздуваемый теплым бризом, уже  догорел  в  бездонной  вышине  над
городом и теперь зола черной ночи вымазала небесный купол от края  до  края.
Только непокорные звезды, словно вызревшие в  углях  алмазы,  светили  ярко,
отчетливо, споря с жалкими потугами городских огней. Фролов со скрипом отпер
калитку  и  в  соседних  дворах  в  разнобой  залаяли  собаки,  будто  разом
проснулись и вспомнили, для чего живут на этой земле. Джек догнал его на еле
видимой в потемках лестнице - недовольный, с компьютером под мышкой, звезды,
словно в насмешку, роняли капли света на линзы очков.
   С лестницы Саша свернул почти сразу и как  весенний  медведь  вломился  в
густые кусты сирени, росшие среди покосившихся серых заборов и унылых, давно
заброшенных домов. Он знал куда шел, даже не задумывался. Листья сирени были
тяжелые, даже какие-то влажные, истекавшие запахом только  что  раздавленной
зелени и вездесущей дорожной пыли.  Под  ногами  шуршала  бумага,  из  травы
выскочила и покатилась под уклон  блестящая  консервная  банка,  скрылась  в
жадных объятиях тьмы.
   - Тут. - негромко сказал Фролов и присел на почти круглой прогалине среди
кустов. - Помоги.
   Джек положил компьютер в траву, бросил рядом свернутый в бухту  провод  и
помог другу выворотить из  пыльной  земли  тяжеленный  чугунный  диск  люка,
прикрывающего сырую тьму телефонного  колодца.  Снизу  пахнуло  подземельным
теплом  и  шорохом  разбегающихся  членистых  ножек.  Саша  спрыгнул   вниз,
придержавшись руками за кромки колодца и отчетливо шепнул:
   - Давай свою шарманку.
   Лишь на миг тьма выпустила из себя крепкую руку Фролова и компьютер изчез
вместе с ней, словно вывалился из этого  мира  в  неизведанное  параллельное
пространство.
   - Ну чего стоишь, как пень? -  недовольно  ухнула  тьма.  -  Слезай,  тут
неглубоко.
   Джек вздохнул и легко, как гимнаст, спрыгнул в зияющую бездну. Но  дно  у
этой бездны все таки оказалось, встретило мягко, не зло, стукнуло в  подошвы
тостым слоем сырой слежавшейся пыли.
   - Блин, ну и потемки... - сощурился он. - Ты где?
   - В Караганде... Фонарик давай.
   Джек порылся в кармане  джинсов,  звякнули  ключи  и  тьма  расступилась,
взорванная тусклым светом электрического брелока.
   - А если бы не взял? - хмуро поинтересовался юноша.
   - Куда бы ты делся... - разматывая провод, усмехнулся Фролов. - Я еще  не
помню, чтоб ты вышел из дому без одежды. А если есть одежда  и  в  ней  есть
карманы, то там у тебя всегда найдется ножик  с  открывашкой  и  фонарик.  -
Блин, внимательный... Джек нашел ровное местечко на бугристом полу, поставил
компьютер и открыл монитор.
   - Шнур давай, психолог. - уже настраиваясь на рабочий лад, фыркнул он.
   Саша  довольно  сощурился  -  любил  мастеров  за  работой.  Он  протянул
свободный конец модемного шнура, а на другом,  словно  раздвоенный  змеинный
язык, висели два зажима-крокодильчика.
   - Готов? - поинтересовался Саша.
   - Как пионер. Пара точно рабочая?
   - За кого  ты  меня  принимаешь?  Повел  бы  я  тебя  сюда,  если  бы  не
проверил...
   Фролов зачистил кромкой зажима позеленевшие от  времени  провода  заранее
выбранной пары, подцепился к ним и для надежности обмотал зажимы несколькими
витками проволоки. - Все равно конект  будет  паршивый.  -  уверенно  заявил
Джек. - Ладно, ничего лучшего не придумаем. Как же ты раньше не сказал,  что
у тебя в колодце кабель прорублен и найдена рабочая пара?  Гад  ты,  Фролов,
вот что я тебе скажу.
   - Ладно тебе ерепениться. Если бы ты знал о дырке сразу, я бы  уже  забыл
как ты выглядишь, а вот мокрицы и пауки в колодце  обрели  бы  замечательную
компанию на весь день и добрую половину ночи.
   На это возразить было сложно. - Линия, значит, у  тебя  есть.  -  перевел
тему Джек. - Может у тебя и местный аккаунт оплачен?
   - Размечтался... Работай, работай, а то совсем расслабишься.
   - С тобой расслабишься... - на лице юноши  все  больше  проявлялась  тень
отрешенности, свойственная крупным спецам за работой.
   Графичесих интерфейсов