еркнуть значимость сказанного.
Он не совсем понимал, что именно следует подчеркнуть, но  чувствовал,  что
так надо. На него мягко опустилось облако пыли.
   Тоу Рэг наблюдал за ним блестящими бегающими глазками.
   - Я всего-навсего исполняю приказы, полученные мной от вашего  отца,  -
ответствовал Тоу Рэг, гротескно пародируя раболепие.
   - Мне кажется, - отвечал Тор, - что приказы моего отца с тех  пор,  как
ты поступил к нему на службу, стали очень странными.  Думаю,  он  попал  в
пагубную зависимость от тебя. В чем она состоит, я не знаю, но то, что  он
находится под твоим дурным влиянием, - совершенно  точно,  и  влияние  это
самое... - синонимы ускользали от него, - ...дурное  -  в  этом  тоже  нет
сомнения, - заключил Тор.
   Тоу Рэг отреагировал на его слова, как игуана,  которой  кто-то  только
что пожаловался на вино.
   - Я? - возразил он. - Да как я могу оказывать влияние на вашего отца? -
Один - величайший из богов Асгарда, а я лишь его рабски преданный слуга во
всех его делах. Один говорит: "Делай это", -  и  я  делаю.  Один  говорит:
"Пойди и  притащи  моего  сына  из  больницы,  пока  он  не  натворил  еще
каких-нибудь глупостей, и после этого, не знаю, прикрепи его к  земле  или
что-нибудь в этом роде", - и я в точности исполняю то, что он мне говорит.
Я просто слуга, смиренно выполняющий приказания. Какими бы неприятными или
незначительными ни были поручения, я обязан выполнить их, потому  что  они
исходят от Одина.
   Тор не был тонким знатоком психологии, касалось ли это  человека,  бога
или гоблина, иначе он доказал бы, что стремление угождать  и  есть  способ
поставить в зависимость, тем  более  если  речь  идет  об  избалованном  и
старом, склонном  ошибаться  боге.  Он  знал  лишь,  что  все  это  дурно,
неправильно.
   - В таком случае, - вскричал он, - отнеси  эту  записку  обратно  моему
отцу Одину. Передай ему, что я, Тор, Бог Грома, требую встречи  с  ним  Но
только не в этой его  чертовой  клинике!  Я  не  собираюсь  терять  время,
просматривая газеты и разглядывая фрукт в вазе, пока ему  меняют  постель.
Передай ему, что Тор, Бог Грома, желает  видеть  Одина,  Повелителя  богов
Асгарда, в Час Поединка в Палатах Асгарда!
   - Опять? - спросил Тоу Рэг, хитро скосив глаза в  направлении  автомата
по продаже кока-колы.
   - Именно, - подтвердил Тор. - Да! - повторил он в бешенстве. - Опять!
   Тоу Рэг  вздохнул  с  видом  человека,  который  вынужден  смириться  с
необходимостью выполнить поручение неуравновешенного простофили.
   - Что ж, я передам. Не уверен, что он будет очень доволен.
   - Это не твое дело, будет он доволен или нет! -  заорал  Тор,  еще  раз
встряхнув фундамент. - Это касается только меня и моего  отца!  Ты  можешь
сколько угодно считать себя очень умным, а меня...
   Тоу Рэг поднял бровь. Он ожидал этого момента. Он молчал,  и  лишь  луч
солнца  блеснул  в  его  бегающих  глазках.  Молчание   это   было   очень
красноречиво.
   - Я могу не знать твоих намерений и возможностей, Тоу Рэг,  я  могу  не
знать многое другое. Но одну вещь я знаю наверняка. Я знаю, что я  -  Тор,
Бог Грома, и что я не позволю дурачить себя какому-то гоблину!
   - Ну что ж, - сказал Тоу Рэг с глубокой усмешкой,  -  когда  ты  будешь
знать две вещи, ты сразу поумнеешь ровно вдвое. Не  забудь  одеться  перед
тем, как выйти отсюда. - Он указал на стопку одежды и скрылся из виду.



10

   Единственная сложность, с которой приходится сталкиваться  в  магазине,
специализирующемся на продаже  таких  товаров,  как  перочинные  ножики  и
увеличительные стекла, заключается в том,  что  там  же  продаются  всякие
прочие  соблазнительные  штучки  -  например,   совершенно   замечательное
устройство, с которым Дирк в  конце  концов  вынырнул  из  магазина  после
долгих и безуспешных попыток остановиться на  одном  из  двух:  ножичке  с
вмонтированными в него  отверткой,  зубочисткой  и  шариковой  ручкой  или
ножичке с микропилой для хрящей с тринадцатью зубчиками и  вмонтированными
в него заклепками.
   На короткое время вниманием его владели увеличительные стекла, особенно
одна модель - мощностью в 25 диоптрии, с ручкой,  позолоченной  оправой  и
каким-то специальным  напылением,  пока  в  поле  зрения  Дирка  не  попал
маленький калькулятор "Ицзин", и тут он попался.
   Раньше он никогда даже не подозревал о  существовании  такой  вещи.  Но
путь от тотального незнания к страстному желанию узнать, а затем не  менее
страстному желанию владеть этой вещью полностью и безраздельно явился  для
Дирка чем-то вроде прозрения, и свершился он в голове у него не более  чем
за сорок секунд.
   Электронный калькулятор "Ицзин" был  отвратительного  качества.  Первый
этап  сборки  производился,  по  всей  видимости,   в   одной   из   стран
Юго-Восточной Азии, торопившейся переправить его в Южную  Корею,  а  та  в
свою очередь также спешно стремилась завершить сборку и  отправить  его  в
Японию. Клеевая технология  в  той  стране,  видимо,  не  достигла  такого
уровня, который позволял клею  держаться  долгое  время.  Так  что  задняя
крышка уже наполовину отвалилась и требовала  немедленного  закрепления  с
помощью липкой ленты.
   С виду это был  самый  обычный  карманный  калькулятор,  с  той  только
разницей, что экран был большего размера,  чем  у  обычного  калькулятора,
чтобы на каждой из шестидесяти четырех  гексаграмм  оставалось  место  для
составленных с сокращениями высказываний короля Вэна  и  комментариев  его
сына принца Чжу. Видеть, как на дисплее появляются эти тексты, было весьма
необычно, тем более что переводились они с китайского  через  японский  и,
по-видимому, претерпели немало интересных приключений на этом пути.
   Калькулятор мог производить и  обычные  функции,  но  до  определенного
предела. Он мог осилить различные варианты подсчетов, но при условии,  что
результат не превышал цифру 4.
   К примеру, он мог подсчитать, сколько в сумме  получалось  1+1  (2),  а
также 1+2 (3) или 2+2 (4), вычислить тангенс 74 (3,4874145),  но  на  все,
что превышало цифру 4, ответ был: "Наплыв желтого". Дирк  не  был  уверен,
была ли это ошибка в программе или нечто, что находилось за пределами  его
понимания, но так или  иначе,  калькулятор  овладел  всеми  его  помыслами
достаточно сильно, чтобы он уже держал наготове 20  фунтов  наличными  для
оплаты покупки.
   - Спасибо, сэр, - поблагодарил за покупку владелец магазина.
   - Это милая вещичка, надеюсь, вам понравится.
   - Бдэ.
   - Рад слышать это, сэр - сказал владелец. - Вы знаете о том, Что у  вас
сломан нос?
   Дирк оторвал ласкающий взор от своего приобретения.
   - Да, кодечдо, здаю, - ответил он с раздражением.
   Мужчина удовлетворенно кивнул.
   - Дело в том, что многие  из  моих  покупателей  очень  часто  даже  не
подозревают о таких вещах, - пояснил он.
   Дирк сдержанно поблагодарил его и быстро  направился  вместе  со  своей
покупкой к выходу.
   Через несколько минут  он  уже  нашел  прибежище  в  одном  из  кафе  в
Айлингтоне, пристроившись за маленьким столиком в углу, заказал  маленькую
чашечку невероятно крепкого кофе и  попытался  подвести  итоги  прошедшего
дня. После краткого размышления он пришел к выводу,  что  ему  потребуется
также небольшой бокал пива, но  тоже  невероятно  крепкого,  и  он  сделал
попытку заказать его дополнительно к тому, что уже заказал перед этим.
   - Чо? - переспросил официант. У него  были  темные,  обильно  смазанные
бриллиантином   волосы.   Он    был    высок,    спортивен    и    слишком
равнодушно-нахален,  чтобы  снисходить  до   выслушивания   клиентов   или
затруднять себя произнесением всех звуков.
   Дирк повторил свой заказ, но, так  как  быть  услышанным  мешали  звуки
музыки, сломанный нос и  непробиваемый  пофигизм  официанта,  он  в  конце
концов решил, что проще написать заказ  на  салфетке  огрызком  карандаша.
Официант взглянул на нее с отвращением и ушел.
   Дирк приветливо кивнул девушке, сидевшей за соседним  столиком,  иногда
заглядывавшей в лежавшую перед ней книжку и наблюдавшей с  сочувствием  за
его попытками объясниться с официантом. Потом он принялся раскладывать  на
столе все свои приобретения, добытые  в  этот  день:  газету,  электронный
калькулятор "Ицзин" и конверт, найденный им за  золотым  диском  в  ванной
комнате Джеффри Энсти. Затем он некоторое  время  поприкладывал  платок  к
носу, осторожно исследуя его,  пытаясь  определить,  насколько  сильно  он
болит, и оказалось, что болит он как  следует.  Дирк  вздохнул  и  положил
платок обратно в карман.
   Официант появился через несколько секунд, неся омлет с травами  и  одну
хлебную палочку. Дирк сказал ему, что  он  этого  не  заказывал.  Официант
пожал плечами и заявил, что он здесь ни при чем.
   Дирк совершенно не знал, что на это отвечать. Именно это он  и  сказал.
Как и прежде, произнесение слов давалось ему с  большим  трудом.  Официант
спросил Дирка, известно ли ему, что у него сломан нос, и Дирк ответил, что
"да, конечдо, бодшое спасибо", он знает. Официант рассказал ему,  что  его
друг Нейл тоже как-то сломал нос, и Дирк высказал предположение, что  ему,
наверное, было чертовски больно,  на  этом  беседа  исчерпалась.  Официант
забрал омлет и ушел, дав себе обет больше не возвращаться.
   Когда сидевшая за соседним столиком девушка ненадолго отвернулась, Дирк
нагнулся к ее столику и взял ее кофе. Он не боялся быть уличенным, так как
был совершенно уверен, что она просто ни за что не поверит,  что  возможно
так поступить. Он потягивал  тепловатый  кофе  и  мысленно  прокручивал  в
голове события прошедшего дня.
   Прежде чем обратиться  к  электронному  калькулятору,  Дирк  решил  для
начала навести порядок в своей собственной голове - собраться с мыслями  и
дать им спокойно утрястись.
   Сделать это оказалось не так-то просто.
   Как бы он ни старался сосредоточиться и спокойно все обдумать,  ему  не
удавалось освободиться от  видения  безостановочно  вращающейся  по  кругу
головы господина Джеффри Энсти. Она вращалась с  укором  и  осуждением  и,
словно вынося обвинение, пальцем указывала на Дирка. Тот бесспорный  факт,
что у головы не было пальца, чтоб указывать  им  на  виновного,  казалось,
только ухудшал дело.
   Дирк зажмурился и, чтобы вытеснить видение,  попытался  сосредоточиться
на проблеме таинственного  исчезновения  мисс  Пирс,  но  никаких  стоящих
объяснений этому так и не мог придумать. Когда она только начала  работать
у него, случалось, что она куда-то пропадала дня на два  или  на  три,  но
газеты тогда не устраивали никакого шума по этому поводу. Правда,  следует
признать, в то  время  в  местах,  где  ей  случалось  бывать,  ничего  не
взрывалось, по крайней мере, он ничего об этом не слышал. Она  никогда  не
рассказывала ему ни о каких взрывах.
   Но даже когда он вновь вызвал в памяти ее лицо, увиденное по телевизору
в доме Джеффри Энсти, перед ним  вместо  этого  вставало  видение  головы,
вращавшейся со скоростью тридцать три и три десятых в минуту на  пластинке
тремя этажами ниже. Это отнюдь не способствовало установлению спокойного и
созерцательного  настроения,  к  которому  он  стремился.  Он  вздохнул  и
посмотрел на электронный калькулятор "Ицзин".
   Может быть, для  приведения  мыслей  в  порядок  следует  обратиться  к
хронологическому порядку, который нисколько не  хуже  любого  другого.  Он
решил мысленно вернуться к началу дня, когда ни одно  из  этих  чудовищных
событий еще не произошло, во всяком случае, он ничего не подозревал об  их
существовании.
   Сначала был холодильник.
   По сравнению с другими проблема холодильника показалась  ему  настолько
легко разрешимой, что она тут же  отошла  на  задний  план.  Она  все  еще
причиняла ему легкое беспокойство, выражавшееся в смешанном чувстве страха
и вины, но к ней можно было отнестись более или менее спокойно.
   В  прилагавшейся  к   калькулятору   брошюре   рекомендовалось   просто
"внутренне" сосредоточиться на вопросе, который  его  "осаждал",  записать
его на листке бумаги, поразмышлять над ним, ощутить тишину и,  как  только
наступит состояние внутренней гармонии и покоя, нажать на красную кнопку.
   Красную кнопку он не нашел, была, правда, голубая  кнопка,  на  которой
стояла надпись "красная", и Дирк решил, что это она и есть.
   Он некоторое  время  сосредоточенно  поразмышлял  над  вопросом,  потом
поискал в карманах какую-нибудь бумагу, но  найти  ничего  не  удалось.  В
конце концов он записал свой вопрос на уголке салфетки.  Потом  он  понял,
что если будет ждать наступления состояния внутренней гармонии и покоя, то
может  просидеть  тут  всю  ночь,  посему  он  решил  сразу  приступить  к
следующему этапу и нажал  на  голубую  кнопку  с  пометкой  "красная"  вне
зависимости от состояния. В уголке экрана  появился  светящийся  символ  -
гексаграмма, которая выглядела так:

   ----- -----
   -----------
   ----- -----
   ----- -----
   ----- -----
   -----------

   3: Чжунь

   Потом калькулятор "Ицзин" выдал  на  крошечный  дисплей  текст  в  виде
раскручивающегося свитка:

   "ПРЕДСКАЗАНИЕ КОРОЛЯ ВЭНА:
   Чжунь означает Трудности Начала, так  былинка  толкает  Камень.  Время,
Исполненное Неясного и  Непредвиденного;  Лучший  Установит  Меру,  как  в
Разделении Нитей Утка и Основы. Упорная  корректировка  в  Итоге  Принесет
Успех.  Начальные   Продвижения   требуют   особой   Предусмотрительности.
Благоприятствует назначению феодальных князей.
   ИЗМЕНЕНИЯ В 6-Й СТРОКЕ:
   КОММЕНТАРИЙ ПРИНЦА ЧЖУ:
   Кони и Колесница Вынуждены Отступить.
   Прольются потоки кровавых слез".

   Некоторое  время  Дирк  обдумывал  ответ  короля  Вэна  и   по   итогам
размышления  решил,  что   он   означает   благосклонность   в   отношении
приобретения нового холодильника,  обнаружив  поразительное  совпадение  с
тем, к чему и сам Дирк испытывал благосклонность.
   В одном из темных углов кафе,  где  толпились  изнывающие  от  тоски  и
безделья официанты, находился телефон-автомат. Пока Дирк пробирался  через
них к телефону, он все пытался вспомнить, кого они ему напоминают. В конце
концов решил, что они напоминают  ему  толпу  обнаженных  мужчин,  стоящих
позади Святого Семейства на картине Микеланджело с одноименным  названием,
которых Микеланджело поместил туда, по-видимому, лить по одной  причине  -
потому что испытывал к ним симпатию.
   Дирк позвонил одному своему знакомому по имени Нобби  Пакстон,  который
занимался левым  распределением  электробытовых  товаров.  Дирк  сразу  же
перешел к делу.
   - Добби, бде дужен холодильник.
   - Дирк, я как раз приберег один холодильник специально для тебя и ждал,
когда ты у меня его попросишь.
   Дирку это показалось почти неправдоподобным.
   - Но подимаешь, бде дужен хороший холодильник, Добби.
   - Лучше не бывает. Японский, с управляемым микропроцессором.
   - Да кой черт холодильнику дужен этот микропроцессор?
   - Для поддержания холода,  Дирк.  Я  скажу  своим  ребятам,  чтобы  они
доставили его тебе домой прямо сейчас. Мне нужно вывезти его со склада как
можно быстрее по причинам, изложением которых я не буду тебя утомлять.
   - Я тебе очень благодарен, Добби, - сказал Дирк. - Но дело в том, что я
сейчас не дома.
   - Умение проникнуть в  дом  в  отсутствие  владельца  -  лишь  один  из
талантов, которыми природа щедро наделила моих ребят. Кстати, если у  тебя
что-то пропадет, скажешь мне потом.
   - Депребеддо, Добби. Вообще, если уж  твоим  ребядам  захочется  что-то
стащить, пусть начдут со старого холодильника. Бде во что бы то  ни  стало
необходимо от него избавиться.
   - Я обязательно об этом позабочусь,  Дирк.  Последнее  время  на  твоей
улице пару раз что-то пропадало. Ну а теперь  скажи  мне,  ты  собираешься
платить за него или, может, тебя сразу вырубить,  чтобы  сэкономить  чужое
время и избавить всех от ненужных сложностей.
   Дирку никогда не было ясно на сто процентов, когда Нобби говорил что-то
в шутку,  а  когда  -  всерьез  но  ему  совсем  не  улыбалось  устраивать
проверочные тесты по этому поводу.  Он  заверил  его,  что  заплатит,  как
только они встретятся.
   - Тогда до самой скорой встречи, Дирк, - сказал  Нобби.  -  Кстати,  ты
знаешь, такое впечатление, что кто-то сломал тебе нос.
   Возникла пауза.
   - Ты меня слышишь, Дирк? - спросил Нобби.
   - Да, - ответил Дирк. - Просто я слушаю пластинку.

   Горячая картошка, -

   вопил голос с пластинки на проигрывателе Hi-Fi, который стоял в кафе.

   Ты ее не поднимай, а скорее передай...
   Побыстрее передай, передай...

   - Я спросил, знаешь ли ты, что разговариваешь так, будто кто-то  сломал
тебе нос, - снова повторил Нобби.
   Дирк ответил, что знает, поблагодарил Нобби за то, что он сказал ему об
этом, попрощался с ним, пребывал некоторое  время  в  задумчивости,  потом
сделал еще пару звонков, а затем опять принялся пробираться через  свалку,
устроенную официантами, к девушке, чей кофе он позаимствовал не так давно.
   - Привет, - сказала она многозначительно.
   Дирк постарался проявить максимум  галантности  и  обходительности,  на
какие только был способен.
   Он чрезвычайно вежливо  поклонился  ей,  снял  шляпу,  выигрывая  таким
образом одну-две секунды, в течение которых он надеялся сориентироваться в
обстановке, и спросил ее разрешения сесть за столик рядом с ней.
   - Ну  конечно,  садись,  -  сказала  она.  -  Это  же  твой  столик.  -
Великодушным жестом она указала на стул.
   Она  была  небольшого  роста,  волосы  темного  цвета  были   аккуратно
расчесаны, ей было двадцать с чем-то лет, и она вопросительно смотрела  на
стоявшую на столе наполовину выпитую чашку кофе.
   Дирк уселся напротив и заговорщически наклонился к ней.
   - Если не ошибаюсь, вы хотите спросить насчет вашего кофе?
   - Естественно, - ответила девушка.
   - Он очень вреден для вас.
   - Да что вы?
   - Вполне серьезно. В нем содержатся кофеин и холестерин.
   - Понятно. Так, значит, вы думали о моем здоровье.
   - Я думал и о  бдогоб  другом,  -  сказал  Дирк,  стараясь,  чтобы  это
прозвучало легко и беззаботно.
   - Вы увидели меня за соседним столиком и подумали: какая милая  девушка
сидит и разрушает свое здоровье. Дай-ка я ее спасу от нее самой.
   - Ну, что-то в этом духе.
   - Вы знаете, что у вас сломан нос?
   - Да, конечно, здаю, - с раздражением ответил Дирк. - Все без конца...
   - Давно вы его сломали?
   - Мне его слобали примерно двадцать бидут дазад.
   - Я так и подумала, - сказала девушка. - Закройте на секунду глаза.
   Дирк с подозрением взглянул на нее.
   - Зачем?
   - Все будет нормально, - сказала она с  улыбкой.  -  Я  не  сделаю  вам
больно. Ну же, закрывайте.
   Скорчив, недоуменную гримасу, Дирк на секунду закрыл глаза.
   В эту секунду девушка, перегнувшись через стол, ловким точным движением
схватила его за нос и резко повернула его. Дирк чуть с  ума  не  сошел  от
боли и так истошно завопил, что ему почти удалось привлечь к себе внимание
официанта.
   - Ведьма! - вопил он, чуть не упав со стула от дикой боли и зажав  лицо
руками. - Будь ты проклята, ведьма!
   - Успокойся и сядь нормально, - сказала она. - Допустим, я сказала тебе
неправду насчет того, что не будет больно, но зато теперь он,  по  крайней
мере,  стал  прямым,  что  избавит  тебя  от  неизбежных  хлопот  по   его
выпрямлению в дальнейшем. Тебе немедленно надо обратиться  в  какой-нибудь
травмпункт, чтобы наложить шину и побольше ваты. Я работаю медсестрой, так
что кое-что понимаю в этом деле. Во всяком случае, так мне кажется.  Ну-ка
посмотрим, что там у тебя.
   Пыхтя и лопоча что-то невнятное, Дирк снова занял сидячее положение  на
стуле и обхватил ладонями свой нос.  Лишь  спустя  некоторое  время,  хоть
как-то придя в себя, он стал осторожно ощупывать нос, а  после  этого  дал
посмотреть его девушке.
   Она сказала:
   - Кстати, меня зовут Салли Миллз. Обычно я  стараюсь  пре