рнул себя за галстук, вымазал ладони красной кир-
пичной пылью и провел ими себе по лицу и по воротнику пальто.

Когда он вернулся к Моррисею,  то сдвинул на бок шляпу,  словно явился
прямо со схватки.

Юноше тем временем удалось подняться.  Он стоял,  бессильно прислонив-
шись к стене, с опущенной вниз головой.

- Он ускользнул от вас? - спросил он слабым голосом.

- Я настиг его на боковой улице, попытался задержать, но безуспешно. Я
приложил все усилия,  но он в конце концов удрал от меня.  Все  же  во
время нашей схватки он выронил бумажник. Вот он.

Он стал демонстративно стряхивать пыль с воротника и ощупал челюсть.

- Мне  все еще очень плохо,  - простонал Моррисей.  - Большое спасибо,
что вы мне помогли.

Он взял бумажник и пересчитал деньги.

- Он что-нибудь стянул? - спросил мужчина.

- Нет. Все на месте. Там было всего 7 долларов.

- Вы себя лучше чувствуете? - заботливо поинтересовался мужчина.

- Спасибо,  мне уже лучше.  Я только еще плохо держусь на ногах.  Боже
мой, какое счастье, что вы так неожиданно...

- Это вполне естественно.  Каждый поступил бы так же,  как и я. Не мог
же я, в конце концов, стоять поблизости и просто глядеть...

- Ни одного полицейского поблизости, когда это нужно, - с досадой про-
говорил юноша.

- Верно, - согласился мужчина. - Вы все еще бледны. Не хотите ли пойти
в аптеку, там вам посоветуют принять какое-нибудь лекарство?

- Нет, в этом нет нужды. Мне уже значительно лучше.

- Как вы насчет того,  чтобы выпить?  Это неплохо бы вам сделать. Я бы
тоже не отказался.

Он взглянул вдоль улицы, как бы высматривая подходящее заведение.

- Превосходная идея,  - дружелюбно согласился юноша. - неподалеку есть
славный ресторанчик.

Он дружески протянул руку незнакомцу и представился:

- Меня зовут Билл Моррисей.

Тот потряс его руку.

- Меня зовут Джек Мунсон.





Войдя в ресторан,  Мунсон направился в бар и заказал один  мартини.  В
ресторане не было ничего китайского,  кроме официантов.  Оркестр играл
блюз.

На этот раз Мунсон сел лицом к помещению.  Он нарочно глядел  в  нишу,
где сидел Моррисей.

Юноша сразу узнал его и поклонился.

Тот тоже ответил поклоном.

Юноша жестом пригласил его к своему столику.

Мунсон взял свой бокал и небрежно поплелся к нише.  Напротив юноши си-
дела девушка.  Та, рядом с которой все остальные казались блеклыми. Ее
длинные черные волосы на непокрытой голове были украшены бриллиантовой
пряжкой.  У нее были светло-карие глаза,  в которых иногда  вспыхивали
голубоватые искорки.

- Хэлло,  Джек!  - сердечно приветствовал его юноша. - Что привело вас
сюда, к тому же совсем одного?

Девушка оглядела его.  Она проявила к нему интерес лишь из вежливости,
не более.

- Хэлло, Билл, - ответил он.

Они с первой встречи обращались на ты.

- Маделина, это Джек Мунсон, мой хороший друг. Джек, это мисс Дрю.

Они из вежливости обменялись пустыми фразами.

- Ты в самом деле здесь совсем один,  Джек? - спросил Моррисей. - При-
саживайтесь к нам. - Здесь очень неплохо.

- Благодарю, но я не хочу вам мешать.

Он выжидающе посмотрел на девушку, не желая садиться без ее согласия.

- Пожалуйста, - дружелюбно сказала она.

Он сел.





Снова отель Карлтон. Они вдвоем ожидали своих девушек.

- Что я должен тебе за билеты? - осведомился Моррисей. - Я хочу отдать
тебе, пока не забыл.

- Хочешь сказать, пока не разорился? - пошутил Мунсон.

Оба рассмеялись.

- Вот они уже идут.

Она привела  с собой подругу,  как и договорились.  Не столь привлека-
тельную, не столь сияющую, как она сама, но достаточно красивую в сво-
ем роде.

Они взаимно представились, затем вышли: Моррисей с Маделиной, Мунсон с
мисс Филипс.

Они взяли такси и поехали в театр.  После спектакля они вместе вышли в
фойе.

- Не пойти ли нам снова в Рэмби-грейв? - предложила Маделина.

- Давайте пойдем,  мы давно облюбовали это заведение,  - сказал Морри-
сей, обращаясь скорее к ней, чем к остальным.

Мунсон танцевал сначала с мисс Филипс. Когда оркестр заиграл следующий
танец,  они обменялись партнерами. Мунсон танцевал с Маделиной, Морри-
сей с другой девушкой.

- Как вам нравится Генриетта? - спросила Маделина.

Он ответил ей улыбкой. Он видел только ее. Больше они не разговаривали
во  время танцев.  Она тихо напевала мелодию,  не очень внятно,  почти
непроизвольно.

Затем танцы кончились.





Он танцевал сначала с мисс Филипс. Когда оркестр заиграл следующий та-
нец,  они  обменялись партнерами.  Он танцевал с Маделиной.  Она вдруг
подняла на него глаза.

- Почему вы такой молчаливый,  Джек? За сегодняшний вечер вы не проро-
нили ни слова. В прошлые вечера вы были более занимательным собеседни-
ком.

- Разве я обязан всегда быть занимательным? - с горечью спросил он.

- Генриетта недовольна - вы не обращаете на нее внимания.  Только что,
в театре, она говорила мне, что лучше ей совсем не приходить. Вы долж-
ны быть к ней более внимательным, Джек. Она чувствует себя обиженной.

- Сегодня вечером я совсем не обращал на нее внимания, - признался он.

Она укоризненно посмотрела на него.

- Но ведь вы же пока ее кавалер,  поэтому вы должны,  потому что  ина-
че... - она не закончила фразы.

Он замолчал и пристально посмотрел ей в глаза.

Больше она вопросов не задавала.

Затем танцы закончились.





Моррисей ожидал  один  в холле отеля Карлтон.  Было уже поздно и боль-
шинство молодых пар уже разошлись.  Они же  могут  опоздать  к  началу
спектакля.  Он начал нервничать.  Пошел к входу, чтобы стоять у нее на
виду,  а затем передумал и повернул назад. Потом снова пошел к входу и
опять вернулся назад. Он часто посматривал на стенные часы, часто пог-
лядывал на свои наручные часы. Минуты тянулись.

Он выкурил пачку сигарет до конца и купил новую.  Закуривал одну сига-
рету за другой, выбрасывая, лишь едва начав. Теперь он все время нерв-
ничал.

Он знал,  что многие другие молодые люди поступали точно так  же,  как
он.  Но  это  не успокаивало его.  Такое с ним случилось в первый раз.
Личный опыт произвел на него ошеломляющее впечатление.

Затем вдруг во вращающейся двери появился  воротничок  из  леопарда  и
легкое зеленое пальто. Она стояла перед ним.

Все было прощено и забыто еще до того, как они начали разговор. Страш-
ные минуты больше не отсчитывались.

Она была одна.  Так получилось, что ей пришлось прийти одной. Мисс Фи-
липс отказалась, она немного приболела. И вместе с ней отпал и Джек.

Ее лицо казалось серьезным,  может быть, даже более бледным, чем обыч-
но. Приветствуя его, она лишь слегка улыбнулась.

- Великий Боже, я уже думал, что ты вообще не придешь! Что случилось?

- Ах,  я не знаю,  - унылым тоном сказала она.  - И затем: - Ну, вот я
здесь!

Это прозвучало как: "Ну, что тебе еще нужно?"

Он не стал ее больше расспрашивать.  Девушки порой имеют свои капризы,
они нерешительны и не контролируют своего настроения.

Занавес был уже поднят, когда они заняли свои места в театре.

- Тебе нравится эта пьеса? - спросил он в антракте.

Она не проявила энтузиазма.

- Очень мило, - безразличным тоном ответила она.

После спектакля он снова предложил ей пойти в китайский ресторанчик.

- Нет, только не сегодня, - отказалась она. - Сегодня у меня нет жела-
ния. Лучше я пойду домой.

- Но...

Она резко взглянула на него и он замолчал. Он подозвал такси.

По пути домой она сказала всего два слова: "Спасибо" и еще раз "Спаси-
бо". За сигарету и зажженную спичку.

Он проводил ее до дверей дома,  но когда он захотел поцеловать ее, она
быстро отвернулась и стала демонстративно рыться в своей сумочке в по-
исках ключа.  Он был разочарован.  Но к поцелуям не принуждают,  иначе
они теряют свое очарование, свою непосредственность.

- Что случилось, Маделина? - робко спросил он. - Чем я могу помочь те-
бе?

- Нет, Билл, ты мне не поможешь.

Она посмотрела на него так,  будто только теперь осознала, что провела
с ним целый вечер.

- Уверяю тебя, мне на самом деле ничего не нужно.

- Тогда я не понимаю... Сегодня вечером ты была какая-то другая.

Она вставила  ключ  в замок,  словно в настоящий момент это было самое
важное для нее дело. Он нежно взял ее за руку, чтобы хотя бы чуть-чуть
задержать ее.

- Именно какая-то другая,  - задумчиво промолвила она, освобождаясь от
него.

- Но,  Маделина, Маделина, ты не должна так со мной поступать! Не ухо-
ди, скажи что-нибудь...

Она освободила руку и открыла дверь.

- Что я должна тебе сказать? - уныло спросила она. - Что я тебя люблю?

- Разве это не так?

Он вдруг сильно побледнел.  Она только слегка покачала головой,  очень
медленно.  И это вместо пожелания ему спокойной ночи. Захлопнув за со-
бой дверь, она в унынии поднялась по лестнице.

Сначала она пошла в свою комнату,  положила пальто и сумочку и обесси-
ленная упала на стул.  Потом поглядела в зеркало и быстро отвела взор,
словно стыдясь саму себя.

Затем вышла в переднюю и зашла в комнату матери.  Она знала,  что мать
всегда долго читает после того, как отец укладывается спать.

Ее мать выглядела очень молодо,  в тот момент почти моложе своей доче-
ри.

- Хэлло, - сказала она. - Я вернулась.

- Ну, как пьеса?

- Пьеса? Ах, так... очень милая, - рассеянно ответила она.

Мать бросила на нее удивленный взгляд и замолчала.

- Итак, я доложила, что вернулась, и я иду спать.

Она повернулась и направилась к двери, затем вдруг остановилась и сно-
ва подошла к матери.

- Итак, спокойной ночи, - вяло сказала она.

- Спокойной ночи, дитя мое, - ответила мать.

Маделина медлила.

- Ты хочешь еще что-то сказать? - терпеливо спросила мать.

Та в нерешительности прикусила губу. Наконец взяла себя в руки.

- Мне... кто-нибудь звонил?

- Да, один молодой человек. К сожалению, он не сказал своего имени. Он
спросил только,  дома ли ты,  и,  прежде чем я поинтересовалась, кто у
телефона, положил трубку. - Затем она добавила: - Вероятно, твой прия-
тель, не так ли?

- Да, - ответила она - Вероятно, мой приятель.

Она схватилась  рукой за сердце.  Внезапно она не казалась уже старой,
не казалась больше усталой. Глаза ее заблестели как у маленькой девоч-
ки ранним утром.

- О, да! - воскликнула она. - Один мой приятель!

Она обняла мать и стала ее целовать. И при этом она смеялась. Смеялась
и плакала одновременно.  Затем,  как одержимая,  выскочила из комнаты,
сбежала по лестнице и бросилась к телефону.  Она торопливо набрала но-
мер и стала ждать.

Вскоре отозвался мужской голос.

- Ты звонил мне?

- Да, - ответил голос.

- О, я знала, я знала это!

- Я не хотел звонить.  Я долго сдерживал себя.  Но,  в конце концов, я
просто не мог поступить иначе.

- О,  Джек,  я не могу больше выдержать! Это ни к чему... Весь вечер я
только о тебе и думала,  Джек!  Кажется,  я впервые в жизни безнадежно
влюблена...

Затем спросила смущенно:

- Джек, ты не заставишь меня долго ждать?

- Встретимся в холле Карлтона, - предложил он.

- О да, Джек!

Она была сама не своя от радости.

- Да, да, в любое время, когда ты пожелаешь. Хоть сейчас!





Она спустилась по лестнице, собираясь выйти, и вдруг услышала в библи-
отеке голоса.  Ее отец разговаривал с кем-то посторонним. "Может быть,
с партнером по работе", - подумала она. Подойдя к библиотеке, она бро-
сила туда быстрый взгляд. Там был мужчина, которого она раньше никогда
не видела.

У входной двери ее неожиданно встретила мать.  Она была очень взволно-
вана и, видимо, чем-то смущена.

- Отец хочет с тобой поговорить. Ты должна сейчас пойти туда.

- Но я собралась уходить.  Я условилась.  Скажи ему,  что я поговорю с
ним попозже.

- Речь идет о чем-то важном, Мад. Пожалуйста, иди туда.

Вдруг в дверях показался отец.

- Маделина, пожалуйста, иди быстро сюда.

Его лицо было серьезно.

Она слушалась его больше всех других.

Мать хотела последовать за ней.

- Ты  не ходи никуда,  моя милая,  - строго сказал отец и закрыл дверь
перед ее носом.

Незнакомец встал.

В чем дело?  Кажется,  ее отец придает этому большое значение. Он поб-
леднел и все время вытирает пот со лба.

- Моя дочь Маделина. Маделина, это инспектор Камерон.

Полицейский! Как нарочно!  Она была раздосадована тем, что ее задержи-
вают ради каких-то дурацких дел с полицейским!

- Садись,  - предложил ей отец.  - Речь идет об очень важном  деле.  -
Мужчины переглянулись. Казалось, каждый хотел другому предоставить на-
чать разговор. Наконец, заговорил отец:

- Заводила ли ты в последнее время какие-нибудь новые знакомства, Мад?

Вместо ответа она лишь удивленно подняла брови.

- Это очень простой вопрос,  Маделина. Не пытайся ввести нас в заблуж-
дение. Речь идет об очень важном деле.

Инспектор сформулировал вопрос по-другому:

- В  последнее  время  не  появлялся ли кто-нибудь новый в кругу ваших
знакомых, мисс Дрю?

Какое-то внутреннее чувство предостерегло ее от правдивого ответа.

- Нет, - категорически ответила она.

- Ты говоришь правду,  Маделина?  - допытывался отец.  - В домах твоих
знакомых, на приемах, в ресторанах?

- Или  при  посредстве третьего лица,  - добавил инспектор.  - Скажем,
кто-то был вам представлен,  каким-нибудь вашим старым  знакомым?  Как
его друг или...

Она взглянула на инспектора и состроила презрительную мину.

- Ах,  разве он должен был быть мне представлен?  Обычно я завожу свои
знакомства прямо на улице.

Удар достиг цели. Он изменился в лице и лишь с трудом овладел собой.

- С кем ты встречаешься сегодня вечером, Маделина? - спросил отец при-
мирительным тоном.

Она уже давно подготовилась к этому вопросу.

- С  одним знакомым,  который не был мне представлен.  Он просто сидел
возле меня, начал болтать и таким образом мы познакомились.

Инспектор откашлялся и наклонился вперед. Она забавлялась своей игрой.

- Ах,  я забыла вам сказать еще, что мне было 15 лет, а ему 16. Мы оба
тогда учились на первом курсе высшей школы. Это Билл Моррисей!

Она поднялась и собралась идти.

Мужчины с разочарованием опустились в свои кресла.  Она,  конечно, за-
бавляется. Ее отец вопросительно посмотрел на Камерона.

- Можете рассказать ей всю правду, мистер, - тихо сказал он.

- О чем? - вызывающе поинтересовалась она.

- Тебе грозит опасность, Маделина, от одного мужчины...

- От какого?

- В том-то и дело, что мы не знаем точно, кто он!

Она разразилась презрительным смехом.

- Если никто не знает,  кто он,  как же можно тогда уверять меня,  что
мне грозит опасность от него?  И что это,  вообще,  за опасность?  Это
очень похоже на торговлю девушками в плохом фильме...

- Ваша жизнь в опасности, мисс Дрю, - тихо сказал Камерон.

Она сделала мелодраматический жест, закатила глаза и сказала:

- Итак, хорошо, если я замечу человека в черной широкополой шляпе и он
будет все время за мной следить, то я поставлю вас в известность.

- Вы не сможете его узнать, мисс Дрю.

- Что?! Даже если я увижу его своими собственными глазами?

- В самом деле, инспектор, это...

- Маделина... - начал отец, но она уже открыла дверь и исчезла.

Там ее ожидала мать.

- Что они от тебя хотели, Мад? Почему они так скрытничают?

Она должна как можно скорее удрать. Мужчины уже стояли в дверях библи-
отеки, они могли последовать за ней. Она быстро кивнула матери. Она не
имела времени на длинные объяснения. Или она просто боялась.

Как только захлопнулась входная дверь,  она очутилась на свободе.  Она
тряслась от судорожного смеха,  слезы текли по щекам. Да, это была по-
тешная история, которую ей преподнесли.

Она смеялась всю дорогу до места их встречи.





Он вторично наполнил ей бокал.

- Что они еще сказали? - поинтересовался он.

Это его  забавляло не меньше,  чем ее.  Это приятно было слышать.  Его
настроение ничуть не испортилось. Ведь он был участником этого.

Она хихикала и пролила почти все свое шампанское, рассказывая:

- Они сидели с кислыми минами,  - она имитировала голоса: "Заводила ли
ты в последнее время какие-нибудь новые знакомства, Мад?" Скажи по со-
вести, разве это не звучит точно как в классической драме?

Он кивнул. Он широко ухмылялся, приготовившись слушать дальше.

- "Скажите ей об этом вы,  инспектор!" "Нет,  скажите  ей  вы,  мистер
Дрю"...  И  с таким жеманством они,  наконец,  задавали вопрос.  - Она
прислонила палец к губам и прыснула:  - Представь себе, что они совсем
не знают, каков он с виду и кто он... Я совсем его не узнаю, если уви-
жу...  Действительно,  либо мой отец совершенно лишился рассудка,  ли-
бо...

Его это так позабавило, что он стал развивать эту тему:

- Пожалуй,  они имеют в виду меня. В конце концов, мы с тобой действи-
тельно познакомились недавно.  На твоем месте я бы  стал  остерегаться
меня. Может быть, я кусаюсь.

Она откинулась на спинку кресла и разразилась смехом. Он прозвучал так
весело и звонко,  что, вероятно все в помещении обратили на нее внима-
ние.

Ей еще никогда не было так весело.





Он уже собирался уходить, когда постучали во входную дверь.

Это подействовало на него, как электрический разряд.

Галстук выскользнул из рук.  Два шага и он уже был у комода. Он выдви-
нул средний ящик и снова задвинул его.  В руке его сверкнул  пистолет.
Он быстро спрятал оружие в карман брюк,  затем подошел к двери.  - Кто
там? - спросил он глухим голосом.

- Билл Моррисей.

Он облегченно вздохнул и открыл дверь. Вошел Билл. Юноша оглядел его с
ног до головы и пытливо заглянул в комнату.

- Мне очень жаль, Билл, но у меня назначено свидание.

- С девушкой?

Мунсон не ответил, он попытался засмеяться.

- Ты уверен, что не ошибся адресом? - спросил он затем.

Тот пристально посмотрел на него.

- Да, я уверен.

- Хорошо, а что ты собираешься делать?

- Я пришел, чтобы избить тебя!

- Поступай, как хочешь, Билл, - тихо сказал он. - Давай, начинай, если
ты полагаешь, что таким способом можешь вернуть ее.

Он снова засмеялся.

- Возможно, что этим путем я не верну ее. - Глаза Моррисея сузились. -
Но, во всяком случае, я буду чувствовать себя лучше, чем сейчас.

Он прыгнул к двери,  повернул ключ и положил его в карман,  не спуская
глаз с Мунсона.

- Устраиваешь театр,  - сыронизировал тот. - Если ты хочешь меня коло-
тить, тогда начинай! Ты боишься, что я убегу от тебя?

Не получив  ответа,  он  приготовился  к обороне.  Отступил к комоду и
оперся о него локтем.

Моррисей покраснел от гнева и положил свой плащ.

- Ты полагаешь, что можешь так просто отбить ее у меня? Ну, хорошо, мы
это посмотрим!

Мунсон сочувственно покачал головой.

- Ты дурак!  - проговорил он. - Ни одна женщина не позволит себя пере-
манить, если сама этого не захочет. Понимаешь ты это или нет?

Юноша набросился на него и замахнулся.  Удар свалил Мунсона с ног.  Он
зашатался и осел на пол.

- Трус! Вставай!

- Ах,  оставь это, - сказал Мунсон, устало отбиваясь. - Ударь еще раз,
если тебе это доставляет удовольствие.

Побледневший от ярости юноша новым ударом уложил  его  на  пол.  Когда
Мунсон  упал,  не будучи в состоянии защищаться,  он снова замахнулся.
Но,  не получая отпора,  он,  наконец,  образумился. Он опустил руки и
стоял растерявшись.

- На что мне нужны мои кулаки,  - пробормотал он задыхающимся голосом.
- Они не вернут мне ее. И никакого другого пути я не знаю.

Словно в трансе пошел он к двери и прислонился к ней на  миг,  обесси-
ленный  и разочарованный.  Затем открыл дверь и вышел.  Дверь осталась
открытой.

Мунсон с трудом поднялся.  Он вытащил носовой платок,  намочил  его  и
стал прикладывать к кровоточащим местам на лице.  При этом он улыбался
загадочной,  едва заметной улыбкой, значение которой было понятно лишь
ему одному.

Все еще  нетвердо  держась на ногах,  он закрыл дверь.  Затем вынул из
кармана пистолет и положил его обратно в ящик комода. Он все время был
у него и он мог бы без труда застр