ова к этой афере...
   - О Господи! - Аветисов вертелся в кресле, как уж  на  сковородке,  а
глаза его удивительным образом смотрели одновременно во все стороны.
   - Подозреваю, что  она  не  собиралась  шантажировать  Богомолова,  а
компромат  на  него  придерживала  исключительно  в  целях   собственной
безопасности. Объясните мне, дорогой Николай  Афанасьевич,  вы-то  здесь
причем?
   Какова ваша роль в этом криминально-финансовом раскладе? ;, -  Я  тут
вообще посторонний! - проблеял несчастный Аветисов. - Валерия  попросила
меня  спрятать  эту  проклятую  папку...  потому  что  у  нее  Богомолов
наверняка ее нашел бы.., ведь это страшный человек!
   - Полностью с вами согласен! - "водопроводчик" кивнул, -  человек  он
действительно опасный. Какого же черта вы ввязались в шантаж?
   Аветисов заерзал  пуще  прежнего.  "Водопроводчик"  смотрел  на  него
долгим проницательным взглядом и вдруг рассмеялся:
   - Ну как же я сразу  не  понял!  Вас,  дорогой  Николай  Афанасьевич,
просто жадность обуяла! Захотели деньжат срубить по-легкому!
   - Ну, в общем... - Аветисов покраснел.
   - Ив  общем,  и  в  частности!  -  "водопроводчик",  то  есть  удачно
загримированный  Маркиз,  отступил  на  шаг.  -  Теперь  я  понял,   как
развивались  события!  Валерия  Борисовна  попросила  вас  спрятать   на
некоторое время папку, которая служила ей страховкой,  гарантировала  ее
безопасность - она-то отлично понимала, насколько опасен  Богомолов.  Вы
не удержались и открыли папку. Разобравшись в ее содержимом - а  в  этом
вам помогло то, что вы в свое время сами же и открывали фирму  "Уникорн"
- разобравшись в  документах,  вы  решили,  что  на  них  можно  неплохо
заработать, и тайно от Валерии начали  шантажировать  Богомолова...  Ну,
шантаж, как известно, никогда не доводит до добра. В итоге папка  у  вас
пропала,  а  Богомолов  устранил  Валерию.,  так  что,  дорогой  Николай
Афанасьевич, смерть бывшей жены на вашей совести!
   - Она мне не жена! - взвизгнул Аветисов. - Мы развелись с  ней  очень
давно! Наш брак был кошмаром для обоих!  Можете  себе  представить,  как
мужчина я совершенно ее не интересовал!
   - Скажите пожалуйста! - вежливо посочувствовал Маркиз.  -  Бывают  же
такие удивительные женщины!
   - Потом-то  она  дала  себе  волю,  полностью  сменила  ориентацию...
Оказывается, ее всегда привлекали женщины...
   - А вы-то  небось  мучились,  не  могли  понять,  чем  же  вы  ее  не
устраиваете, - поддакивал Маркиз.
   - Стерва какая! - неожиданно встряла в разговор Асунта,  до  сих  пор
молча слушавшая разговор.
   - Выйди отсюда! - не поворачивая головы, приказал Аветисов.
   -  Только  я  очень  прошу  вас,  никаких  хрустальных  ваз,  никаких
вооруженных нападений, никакого терроризма... Уверяю вас, я  не  причиню
вашему дорогому шефу никакого вреда!
   - Выйди! - лаконично повторил Николай Афанасьевич.
   - Тем не менее после развода вы сохранили  все  же  со  своей  бывшей
женой какое-то подобие приличных отношений, иначе она к вам ни за что не
обратилась бы с такой деликатной просьбой... - продолжил Маркиз, едва за
темпераментной секретаршей захлопнулась дверь.
   - Ну да, мы разошлись с ней, как интеллигентные люди, без скандала, -
подтвердил Аветисов.
   "Еще бы тебе с  ней  скандалить,  когда  покойная  была  так  богата,
небось, и тебе денег подкидывала на баб да на  рестораны..."  -  сердито
думал Маркиз.
   Сидящий перед ним потеющий  от  страха  мужчина  не  вызывал  у  него
положительных эмоций, а только презрение. Во-первых, он был шантажистом,
что само по себе отвратительно, а во-вторых, он был законченным идиотом,
поскольку решился шантажировать такого могущественного и  беспринципного
человека, как Богомолов, совершенно  не  подумав  о  безопасности  своей
бывшей жены. И вот результат: мадам Кликунец мертва, хотя вовсе не имела
намерений причинить Богомолову вред,  а  этот  трусливый  козел  жив,  и
находится в относительной  безопасности.  Если  конечно  по  собственной
глупости не навлечет сам на себя беды.
   - - Стало быть, ваша бывшая, ныне покойная жена Валерия была женщиной
состоятельной.. - интонация его отнюдь не была вопросительной, но тем не
менее Аветисов часто закивал:
   - Да-да, денег у  нее  от  той  операции  наверняка  осталось  вполне
достаточно.., но я понятия не имею, где они. Я вообще никогда не бывал у
нее дома и не знаю, что сейчас с ее делами.
   - У нее есть родственники? - рассеянно спросил Маркиз, его  не  очень
занимал этот вопрос.
   - К-кажется.., я не в курсе.., мы ведь уже давно с ней  в  разводе..,
встречались раз в месяц...
   - Понятно, - осенило  Маркиза,  -  она  вам  выплачивала  денежки  за
хранение папки"
   А вы, стало быть, захотели еще денежек, мало вам было  того,  что  от
жены получали... Ну ты и гнида! - неожиданно  закончил  Леня,  полностью
войдя в образ грубого прямолинейного сантехника. - Ну ты и паразит!..
   Из-за  двери  послышалось  сдержанное  рычание,  и  Леня  понял,  что
неукротимая Асунта подслушивает.
   - Что же мне делать? - прошептал Аветисов и повесил повинную голову.
   - Вот что, любезный, - Ленин голос был тверд, как алмаз  и  сух,  как
пустыня Сахара, - не вздумай в милиции про  это  протрепаться  и  защиты
попросить.
   - Ну уж! - отмахнулся Аветисов.
   - С тебя, идиота, станется! Если уж  не  хватило  ума  свою  жадность
вовремя обуздать и ты надумал Богомолова  шантажировать,  от  тебя  чего
угодно ждать можно!  Только  учти:  как  только  ты  в  милиции  фамилию
Богомолова назовешь - все, можешь  сразу  саван  похоронный  заказывать.
Можешь там что угодно плести, доказательств у  тебя  все  равно  никаких
нету, а если бы и были, ни один милиционер с таким делом связываться  не
будет. Тут и ума большого не надо, чтобы сообразить, в какое  дерьмо  ты
их пихаешь. А до Богомолова обязательно  сразу  же  дойдет,  что  ты,  в
милиции запел, и он церемониться с тобой не будет. Это  сейчас  он  пока
выжидает, не хочет, чтобы они там в милиции эти два убийства  связали  -
жены и мужа бывшего.
   Аветисов всхлипнул и осел в кресле.
   - А следователь на допрос вызывает...
   - А ты твердо стой на своем: ничего  не  знаю,  ничего  не  видел,  с
Валерией редко встречался, о ее делах понятия не имею - они и  отстанут.
Деньги-то ее и квартира кому достанутся?
   - Да уж не мне, - угрюмо ответил Аветисов.
   - Вот и хорошо. Получается, у тебя и мотива нет. Так что  сиди  тихо,
под ногами не мешайся. Девушка тебя в обиду не даст, - Маркиз кивнул  на
дверь, откуда снова раздались какие-то подозрительные звуки. - Очень она
тебе предана, повезло, считай, редко кому такое сокровище достается!
   Маркиз скорчил зверскую рожу и одним прыжком подскочил к двери Однако
в коридоре никого не оказалось - у секретарши  Аветисова  была  отличная
реакция.
   Леня покрутил головой и беспрепятственно вышел из квартиры.
 
*** 
 
   Капитан  Сойка  с  верным  Шуриком  сидели  в  крошечном   полутемном
подвальчике кафе и ждали,  когда  принесут  поесть.  Сойка  находился  в
крайней степени уныния и не скрывал этого от окружающих.
   -  Совершеннейшая  хренотень  получается!  -  жаловался   он   Шурику
вполголоса, - с этим убийством в театре!
   - Ты которое имеешь в виду? - спросил Шурик,  нетерпеливо  поглядывая
на дверь кухни, откуда должна была появиться официантка Люся.
   - Вот именно, еще и с первым убийством не разобрались,  так  уже  там
еще эту травести угрохали!
   - Вот какие слова он знает, -  сообщил  Шурик  подошедшей  наконец  с
тарелками Люсе, - таким театралом стал - ужас просто!
   - Да отстаньте вы! - вяло отругнулся Сойка.
   Люся, дебелая рыжеволосая девица с белой кожей и веснушками по  всему
телу молча расставляла тарелки с жареным мясом.
   - Пиво будете? - спросила она, не поднимая глаз.
   - Какое пиво? - вскинулся капитан. - Мы же на работе!
   Люся удивленно посмотрела на Шурика - с каких это пор они  на  работе
пиво не употребляют? Шурик подмигнул ей и взял в руку нож.
   - Ты, Люсенька, на  него  не  обижайся,  -  заговорил  он,  тщательно
нарезая мясо на мелкие кусочки, - Сойка у нас влюбился в примадонну. Или
как там они в театре называются?  В  общем,  которая  там  главные  роли
играет.
   И еще по нашему делу проходит, как главная подозреваемая...
   - Что ты болтаешь, что болтаешь-то? -  взъярился  Сойка,  но  тут  же
остыл и махнул рукой.
   - Я ведь  серьезно  говорю,  -  начал  он,  как  только  Люся  отошла
подальше, - возьмем для начала первое убийство. Если бы допустим,  убили
эту тетку не в театре, то чтобы мы с тобой подумали?
   - Заказное... - неуверенно протянул Шурик, -  богатая  тетка  кому-то
дорогу перешла...
   - Вот именно: богатая тетка. А  какая  она  богатая?  С  чего  вообще
взяли, что она такая уж богатая?
   - Ну как.., в театре же все в один голос говорили, что выглядела  она
богатой, денег им подбрасывала иногда, опять  же,  нигде  не  работала.,
жила же она на что-то? И безбедно, судя по всему, жила.
   - Ага, и что выясняется после ее смерти?
   Денег никаких в наличии не имеется. В банке у нее ничего не лежало, и
в квартире ничего не спрятано. Ну, сама квартира, машина, тряпки..,  где
тут особенное богатство? И вся ее  знаменитая  коллекция  драгоценностей
оказалась поддельной!
   Не далее как сегодня утром они  проводили  обыск  в  квартире  убитой
Кликунец, и Шурик имел  возможность  в  этом  убедиться.  Действительно,
квартира как  квартира,  ничего  такого  особенного...  Ну,  не  бедная,
конечно, ремонтик приличный, мебель там разная, но денег никаких они  не
нашли. И с драгоценностями полный облом...
   - А если она не  богатая  и  нигде  не  работала,  то  с  каких  это,
интересно, пряников, ее кому-то заказывать?
   - Ну-у.., мало ли с каких, - неуверенно протянул Шурик  и  запихал  в
рот оставшийся кусок мяса.
   - Муж бывший сразу отпадает, - продолжал Сойка, не слушая, -  ему  от
ее смерти никакой выгоды нету, потому что завещания она не  оставила,  и
по закону раз они давно в разводе, то он ни на какое имущество не  имеет
права претендовать.
   - Что-то я не пойму, к чему ты клонишь, - заговорил Шурик,  проглотив
наконец жесткое мясо, - хочешь сказать,  что  убийство  не  заказное,  а
бытовое? Хорошо, я с тобой согласен, давай выбросим из  головы  шпагу  и
розы  и  не  станем  ассоциировать  почерк  этого  убийства  с  почерком
неуловимого Магистра. Но тогда на первый план выходит твоя примадонна.
   - Да вовсе она не моя!
   - Ну не твоя, но Крачкин ее подозревает.
   - Да зачем ей это убийство?
   - Не зачем, а почему, - ответил Шурик, - ну, психанула там,  артисты,
они все нервные, и ткнула эту Кликунец, чем под руку попалось.
   Попалась шпага, вот и... А цветочки тоже тут кстати оказались.
   - Ну хорошо, а как объяснить  тогда  второе  убийство?  -  агрессивно
начал капитан, - там  ведь  никаким  заказом  и  не  пахнет!  Несчастный
случай...
   - Ага, кто-то совершенно случайно принес нашей  Оленьке  в  гримерную
отравленные розы, - ехидно высказался Шурик, - так, на минуточку. Ты  не
волнуйся, наш Василий Терентьевич всему найдет объяснение.
 
*** 
 
   Шурик был абсолютно прав. Именно в это  самое  время  Лола  сидела  в
кабинете следователя Крачкина и дико злилась. Начать с того, что  на  се
вопрос, отчего умерла Лизавета Штукина, следователь  сухо  и  официально
ответил, что белые розы, которые находились у нее в гримерной, оказались
отравлены. Яд с очень длинным и сложным названием попал  в  кровь  через
маленькую ранку на руке, и тотчас  же  у  Штукиной  приключился  паралич
сердца. Услышав такое, Лола не стала вскрикивать,  всплескивать  руками,
прижимать их к сердцу  и  пытаться  упасть  в  обморок.  Она  восприняла
новость довольно спокойно, потому что  и  сама  догадывалась,  что  розы
отравлены. Знала она и то, что букет предназначался ей.  Но  следователь
Крачкин в этом сомневался.
   - Вот такая история, - проскрипел он, неодобрительно глядя на Лолу.
   Сегодня  она  была  в  брючном  костюме  оливкового  цвета  -  ничего
вызывающего, длинный жакет и  брюки  -  не  слишком  узкие,  не  слишком
широкие, но Крачкин все равно был недоволен, потому что  костюм  слишком
хорошо сидел и слишком шел Лоле. Лола уловила его  настроение  и  решила
замкнуться в себе.
   - Что вы можете мне сказать по поводу этого букета роз?  -  нелюбезно
спросил следователь.
   - Абсолютно ничего, - Лола привычно пожала плечами, -  я  понятия  не
имею, откуда он взялся, кто его принес или прислал Когда я  прибегала  в
начале четвертого акта переодеться и подправить грим, букета в гримерной
не было - Вы точно помните?
   - Точно, - твердо ответила Лола, - он стоял на туалетном столе, я  не
могла его не заметить.
   - Откуда вы знаете, что  букет  стоял  на  столе?  -  мигом  оживился
Крачкин, - когда все вошли, розы валялись на полу.
   - Потому что на столе стояла ваза  с  водой,  она  еще  разлилась!  -
возмущенная Лола повысила  голос,  -  вы  хотите  сказать,  что  я  сама
принесла отравленный букет в собственную гримерную? И зачем,  по-вашему,
мне это было нужно?
   - Откровенно говоря, я не знаю что и думать,  -  вкрадчиво  заговорил
следователь, но Лолу ничуть не обманула эта мягкость, -  сами  посудите,
гражданка Чижова, сначала вы ссоритесь с Валерией Кликунец...
   - Я с ней не ссорилась! - взвизгнула Лола.
   -  Ну,  находитесь  в  сложных  напряженных  отношениях,  -  неохотно
поправился следователь. - И вот ее находят убитой, причем в театре.
   Лола стиснула зубы и злобно посмотрела на Крачкина, сообразив, к чему
он клонит.
   - Далее, - невозмутимо продолжал он, - вы ведь не  станете  отрицать,
что с покойной Штукиной у вас были очень напряженные отношения.
   - Она меня ненавидела, - пробормотала Лола.
   - Вот-вот, и коллеги это подтверждают.
   Как-то странно получается, как только кто к вам плохо относится,  так
сразу же его находят убитым...
   - Вы на что это намекаете? -  Лола  вскочила,  с  грохотом  опрокинув
стул.
   - Я ни на что не намекаю, гражданка Чижова, я прямо говорю, -  кротко
произнес Крачкин.
   У Лолы потемнело в глазах,  она  плюхнулась  обратно  на  стул.  Руки
дрожали, и она вцепилась ими в столешницу. Глаза  ее  были  прикованы  к
тяжелому письменному прибору, который  стоял  на  столе  у  Крачкина  со
старосоветских времен. Если сейчас хватить ею этим прибором  по  голове,
прикидывала Лола, он сразу умрет или не сразу? А может, вообще не умрет,
череп-то, небось, крепкий...
   - Позвольте мне уйти, - еле слышно попросила Лола, чуть успокоившись,
- мне что-то нехорошо.
   Следователь поглядел на нее  очень  внимательно,  отметил  нездоровую
бледность, синяки под глазами и молча подписал пропуск.
   Лола побрела  по  коридору,  глядя  вперед  невидящими  глазами.  Еще
несколько таких допросов, и она признается, что убила Валерию, а  заодно
и Лизку Штукину. В общем-то следователь даже  не  очень  на  нее  давит,
просто нервы не в порядке, очень эта история ее подкосила.
   Ноги дрожали в коленях, Лола выползла  на  лестницу  и  огляделась  в
поисках места для курения. Курит она, конечно, недопустимо много,  в  ее
профессии эго не приветствуется, потому что голос охрипнет, и цвет  лица
испортится, и вообще курение - яд, капля никотина убивает лошадь, но что
делать, Лола должна успокоиться. Принимать успокоительные  таблетки  она
не может, потому что голова с становится тяжелой, за руль  не  сядешь...
Хотя ей больше не за что садиться...
   Поднявшись на пролет  выше,  Лола  увидела  на  подоконнике  жестяное
блюдечко с двумя окурками и  табличку  "Курить  здесь,  только  здесь  и
больше нигде" Лола достала сигарету и прислонилась к подоконнику, потому
что ноги ее не держали. Откуда-то сверху протянулась рука с зажигалкой и
громкий голос пророкотал:
   - Прошу вас!
   - Спасибо, - Лола прикурила, не поднимая глаз. Ботинки  сорок  пятого
раздвижного размера потоптались немного рядом и остановились.
   - Что-то вы сегодня невесело выглядите, - участливо произнес  капитан
Сойка, - бледная такая..
   - С чего  мне  веселиться-то?  -  хмыкнула  Лола.  -  С  какой  такой
радости?
   - От Васи идете, - догадался Сойка, - расстроил он вас...
   Оттого ли, что сегодня капитан видел  Лолу  не  в  театральном,  а  в
обычном костюме, она гораздо больше ему нравилась, и  он  по-человечески
ее пожалел.
   - Зря вы это, - продолжал он, - разберемся мы  с  этим  делом,  и  не
будет к вам никаких претензий.
   - Как у вас все просто! - вздохнула Лола. - Вы это Крачкину  скажите.
А то он улики все какие-то ищет против меня, в то  время  как  настоящий
преступник разгуливает на свободе. Вы-то хоть работаете? Ну, поискали бы
в ее окружении., не только же в театре у нее знакомые были.  Муж,  опять
же...
   - Вы откуда про мужа? - полюбопытствовал капитан.
   Лола прикусила было  язык,  но  вовремя  вспомнила,  что  она  видела
Аветисова здесь, у следователя и честно об этом рассказала капитану.
   - Вряд ли муж тут причастен,  -  протянул  Сойка,  прикуривая  вторую
сигарету, ему не хотелось уходить. - Он ничего не выигрывает  от  смерти
бывшей жены. Богатства там особенного не было...
   - Как - не было? А драгоценности? - вскрикнула Лола.
   - Понимаете.., да в общем-то  вам  я,  наверное,  могу  сказать...  -
промямлил Сойка, - драгоценности все оказались поддельными.
   Сделаны,  конечно,  хорошо,  кто  не  разбирается,  не   отличит   от
настоящих, но - поддельные.
   - Что?! - Лола с размаху запустила окурок в дальний угол.  -  Что  вы
такое  говорите?  Она  же  хвасталась  своими  знаменитыми  побрякушками
направо и налево! И змейка тоже фальшивая?
   - Разумеется, - Сойка снисходительно улыбнулся,  -  с  нее-то  все  и
началось. А я еще сперва удивился рассказу вахтерши -  дескать,  Валерия
Борисовна так спокойно ей сообщила,  что  потеряла  дорогую  антикварную
вещь.
   Если бы вы потеряли такую брошку, как бы вы себя вели?
   - Была бы в шоке, - призналась Лола, - впрочем, я и сейчас в шоке. Ну
надо же, всех провела Валерия!
   - Я не о ней хотел сказать, - насупился капитан. -  вы  уверены,  что
ничего не можете сообщить нам об этом деле?
   - - Я ничего не знаю, а почему вы спрашиваете? - насторожилась Лола.
   - Потому что отравленные  розы  в  вашей  гримерной  показывают,  что
Штукина была убита совершенно случайно, а на  самом  деле  охотились  за
вами. Машина ваша опять же... взорвалась.
   - Откуда вы знаете про машину? Я не заявляла...
   - А зря, - жестко заметил капитан, - нужно было заявить.
   Лола пожала плечами, этот жест вошел у нее в привычку.
   Запищал мобильник.
   - Ты идешь? - спросил изнывающий от ожидания Леня.
   - Иду! - она улыбнулась капитану на прощанье и побежала по лестнице.
   - Нет, ты только подумай! - Лола просто кипела от негодования. - Нет,
Ленька, ты только представь себе! Оказывается, эта  старая  вешалка  все
врала насчет своих знаменитых драгоценностей!
   - Как так? - вежливо спросил Леня, не отрывая глаз от дороги.
   - Все драгоценности поддельные, так мне  только  что  сказал  капитан
Сойка, настоящего совершенно ничего  нету.  А  побрякушек  этих  там,  в
квартире у нее действительно - вагон.
   Но все - барахло!
   - Ничего себе? И знаменитая брошка-змейка?
   - Угу, она тоже.  Какова  старая  вешалка,  а?  В  гости  приглашала,
соблазняла подарками! Посмотрим, говорит, мою коллекцию, выберите  себе,
что захотите!.. Нет, я конечно и не собиралась к ней идти  ни  за  какие
бриллианты.., но...
   Лола перехватила в  зеркале  взгляд  Маркиза,  который  ей  очень  не
понравился.
   - За  кого  что  ты  меня  принимаешь?  -  обиделась  она.  -  Просто
неприятно, когда обманывают., а я, дура, еще брошечку  похвалила!  То-то
Валерия, наверное, в душе посмеивалась!
   - Что-то тут не то... - сквозь зубы процедил  Маркиз.  -  Что-то  тут
явно не складывается...
 
*** 
 
   - Вот что, Лола, - решительн