,
рывком приподнял доску с матрацем.
   На бетонном полу на животе лежал мужчина, одетый в потертый джинсовый
костюм. Мой взгляд почему-то задержался на его полысевшем затылке,  и  я
никак не могла отвести от него глаз.
   Мужчина не шевелился.
   - Вот так, - тихо сказала я самой себе, - а ведь получается,  что  мы
опять опоздали.
   - Ага, - шепотом подтвердил мои слова Ромка.
   В этот момент необычайно громко, как мне показалось, в полной  тишине
с улицы послышался звук выстрела. В  стене  прямо  напротив  меня  перед
глазами щелкнуло, и появилось отверстие -  из  него  вырвался  фонтанчик
пыли.
   Будучи девушкой опытной, я упала на пол, прикрывая  голову  сумочкой.
Чем занялся Ромка, не знаю, а Виктор,  как  всегда,  принял  единственно
верное решение:  он  коротким  взмахом  руки  разбил  тусклую  лампочку,
висевшую над столом.
   Лампочка разбилась с негромким хлопком, и нас накрыла темнота.
   Осколки лампочки брызнули по стене, а, может быть, это был  еще  один
выстрел, не знаю, не уверена, но главное, стало совсем темно. Теперь  мы
были в безопасности. В относительной.
   - Виктор! - зачем-то шепотом позвала я нашего спасителя. - Ты здесь?
   Я твердо решила не шевелиться, пока мне не ответят, хотя на полу было
и жестко, и холодно.
   Виктор мне не ответил, но чья-то рука дотронулась до моего плеча.
   - Так, все, тихо! - резко сказала я и вскочила  на  ноги,  ударившись
при этом о лавку. - Блин! Быстро признавайтесь,  негодяи,  кто  до  меня
дотронулся, ну?
   - Я, - ответил из темноты Виктор.
   - И я тоже, - сказал Ромка.
   - Тебя я не почувствовала, малыш, но это уже неважно, - сказала я,  -
не пора ли нам отсюда отчаливать? Мне здесь стало неуютно.
   Протянув руки вперед, я нащупала Ромкину спину. Он  почему-то  стоял,
склонившись над столом.
   Впрочем, зачем ему это было нужно, я поняла  почти  сразу  -  Сейчас,
сейчас я, Ольга Юрьевна, - прошептал Ромка и, отойдя от стола,  медленно
пошел нащупывать выход, постоянно ойкая и ругаясь.
   - Ой, а здесь тоже стена, - услышала я его голос слева от себя.
   - А здесь ее нет, - пробормотала  я,  правильно  сориентировавшись  и
нащупывая входную дверь.
   Постепенно  наши  глаза  привыкли  к  темноте,  и  мы  выбрались   на
лестничную клетку.
   - Спешить не  будем!  -  скомандовала  я,  почему-то  запыхавшись,  и
остановилась. Ромка, затормозив позади, спросил громким шепотом:
   - А его чем? Тоже из пистолета, да?
   - По-моему, ножом, кровь, кажется, была видна, - ответила я, на самом
деле не заметив никакой крови. Мне просто не хотелось признаваться,  что
я настолько растерялась при виде покойника, что  даже  ничего  толком  и
разглядеть не сумела.
   Виктор, молча спускавшийся по  лестнице  впереди,  остановился  перед
подъездной дверью и обернулся.
   Мне показалось, что я поняла его невысказанный вопрос.
   - Он же был с другой стороны, - естественно напомнила я  Виктору  про
стрелявшего в нас человека.
   - Один? - тихо спросил Виктор, и мне сразу стало еще страшнее.
   Как только  я  подумала,  что  убийц  может  быть  несколько  и  они,
возможно, прячутся в темноте со всех сторон, мне расхотелось выходить на
улицу. Я даже подумала, что вполне можно  было  бы  спокойно  пересидеть
здесь где-нибудь, только подальше от трупа, и дождаться рассвета.
   У меня, однако, хватило и ума, и  решительности  не  высказать  этого
вслух.
   Виктор осторожно толкнул  дверь,  и  она  с  душераздирающим  скрипом
отворилась.
   Когда мы заходили сюда, скрипа я почему-то не  слышала:  не  обратила
внимания, наверное.
   Виктор жестом приказал мне остановиться, а сам вышел во  двор,  очень
осторожно подкрался к машине и открыл дверцу.
   Ничего не произошло.
   Он сел за руль, завел мотор  и  подогнал  "Ладу"  ближе  к  подъезду.
Стараясь идти спокойно, я вышла, и тут снова раздался выстрел.
   Не знаю, кто и в кого стрелял, даже не знаю, из чего, но я  сразу  же
заскочила обратно в подъезд.
   - Откуда стреляли? - шепотом спросил меня  Ромка,  ненужно  прикрывая
меня от двери своим собственным телом.
   - Не заметила, - ответила я, но тут же заметила кое-что  другое:  мне
показалось, что откуда-то в воздухе потянуло гарью.
   Виктор не бросил машину  и,  словно  на  него  не  произвел  никакого
впечатления новый знак внимания со стороны убийцы, отведя "Ладу" чуть  в
сторону, подъехал опять, на этот раз уже впритык к подъезду.
   - Пробуем еще разок, - сказала я себе  для  храбрости,  желая,  чтобы
Ромка думал, что это я его подгоняю, а не себя, любимую.
   - Горит что-то, Ольга Юрьевна, вам  не  кажется?  -  спросил  в  этот
момент Ромка.
   Любой предлог,  могущий  задержать  мое  отважное  бегство  из  этого
опасного места, для меня был как  нож,  серп,  дубина...  Одним  словом,
очень даже некстати.
   - Кажется, - злобно процедила я  сквозь  зубы,  -  а  ты  собираешься
тушить? Я - нет.
   - Я  вообще-то  тоже.  Я  просто  так  сказал,  -  засуетился  Ромка,
понявший, что сказал что-то не то и в неудачное время.
   - Ну значит, и прекрасно, - прошептала  я  и,  Так  как  меня  больше
ничего не удерживало даже формально, решилась наконец отважиться.
   Пригибаясь достаточно низко, но не позорно, я проскочила в  машину  и
быстро забралась на заднее сиденье. Следом за мной туда  же  впрыгнул  и
Ромка.
   Мы  даже  почти  не  помешали  друг  другу,  так  только   пару   раз
столкнулись, но это не в счет;
   Виктор выжал газ,  и  моя  "ладушка",  подпрыгнув  от  неожиданности,
рванула вперед, и мы понеслись к арке,  через  которую  въехали  в  этот
негостеприимный двор.
   - Е-мое! А там пожар, Ольга Юрьевна! - крикнул мне чуть ли не в самое
ухо Ромка. - Смотрите!
   Смотрите!
   Я повернулась настолько резко, что что-то хрустнуло в шее, и увидела,
что из окна на втором этаже, наверное,  из  того  самого,  которое  было
освещено до нашего прихода, вырываются клубы дыма -  Что  же  там  могло
загореться? - вслух подумала я.
   - Может, от лампочки искра? - предположил Ромка.
   Мы въехали в арку и почти сразу же миновали ее,  и  Виктор,  повернув
машину влево, погнал ее к проспекту.
   - Не могло от лампочки так  быстро  загореться,  так  только  в  кино
бывает, - сказала я, ощупывая карманы в поисках сигарет и тоже размышляя
о причине пожара.
   - Но горит же! - не унимался Ромка, словно надеясь, что я сразу найду
ответ на его настырный вопрос. Ну  точно  получается,  что  у  него  еще
детство из носа не высморкалось, поэтому и словечко  "взрослый"  до  сих
пор в почете и в употреблении.
   - Значит, кто-то поджег, - сказала я. - Чтобы так быстро разгорелось,
нужно было принять меры.
   Например, бензином побрызгать или еще что-то сделать... Сам же видел,
что там не склад ГСМ, а обычная каптерка.
   - То есть вы хотите сказать, что в этом подъезде еще  кто-то  был?  -
Ромка замолк, потрясенный своим открытием. Мне оно тоже не  понравилось.
Успокаивало лишь то, что, кто бы ни находился еще в подъезде, мы-то  все
были тут, в машине, и уже отъехали на приличное расстояние.
   - Сколько же их там? - пробормотала я больше для себя самой, чем  для
присутствующих.
   - Много, значит, - непрошено ответил Ромка.
   - Виктор, включи свет в салоне! - потребовала я, -  мы  уже  отъехали
достаточно далеко.
   Виктор послушался и после еще одного поворота направо мы подкатили  к
посту ГИБДД.

Глава 5

   Ну не входило в мои вечерние планы повторное общение с  милицией,  не
входило, можете мне поверить, но так получилось.
   После того как я изложила дело скучающему  подозрительному  гаишнику,
или, как их называют сейчас, - гибэдэдуну, он сразу же связался по рации
с отделением и вызвал ОМОН и пожарных.
   Ночной штурм длинного дома не мог не представлять интереса для  меня.
Тем более, рассуждая логически и ставя  себя  на  место  преступника,  я
посчитала весьма маловероятным, что он так и будет находиться  на  месте
своего очередного преступления.
   К тому  же  меня  не  могла  уже  не  интересовать  личность  убийцы,
неизвестно за каким чертом решившего еще и пристрелить нас за компанию с
Константином и Юрием. Ну а то, что это действует один и тот же  человек,
я уже не сомневалась.
   Сидя на жестком стуле в фонаре ГИБДД и зная, что здесь-то мне  теперь
ничего не угрожает, я могла рассуждать спокойно и комфортно.
   После того как дежурный гибэдэдун позвонил и получил подтверждение от
своего руководства, он приказал нам сесть вдоль стены и ждать дальнейших
указаний.
   Не скажу, что  у  меня  зачесалось  в  каком-то  месте,  но  то,  что
фотоаппарат почти явственно зашевелился в сумке, я  почувствовала  почти
точно. Однако от мысли сделать классные кадры штурма  здания  и  тушения
пожара в нем пришлось отказаться: было уже слишком темно. В который  раз
я пожалела, что не взяла с собой видеокамеру!..
   От нечего делать я вынула из сумки  блокнот  и  начала  записывать  в
него, как я говорила, "счастливые мысли". Статья  в  завтрашнем  номере,
конспект которой уже рождался у меня под пером, должна  была  произвести
фурор. Я улыбнулась, вспомнив, что капитан Зеленцов ни одной  фразой  не
обмолвился о том, что описывать происшествие в Шанхае нельзя,  и  теперь
из этого его промаха я собиралась сотворить небольшую  такую  аппетитную
бомбочку для читателей.
   Пожарные приехали первыми, но  не  намного  быстрее  ОМОНа.  Сидя  за
широкой  витриной  гибэдэдэшного  фонаря,  я   прекрасно   видела,   как
промчались мимо нас сначала две пожарные машины, а за ними еще две.
   - Быстро получилось, - пробормотал гибэдэдун и, весело  посмотрев  на
меня, с зазнайством мелкого служаки добавил:
   - Так работают профи, девушка.
   Я промолчала, а сержант, продолжая чувствовать  свою  причастность  к
промчавшейся силе,  сдвинул  фуражку  на  затылок  и  покровительственно
предложил:
   - Чаю хотите? Он у меня с мятой!
   - Спасибо, не нужно, - ответила я и, встав со своего стула, подошла к
окну.
   Дом еле выглядывал своими верхними этажами слева из-за крыши  ближних
пятиэтажек,  и  я,  вглядываясь  в  темные  неосвещенные  прямоугольники
новостройки, поняла две вещи: одна - ничегошеньки отсюда я не увижу -  и
вторая - для логического завершения статьи неплохо было бы описать  свои
впечатления от действий ОМОНа  и  пожарных,  освежив  описание  парочкой
реплик. Слова "шли бы вы отсюда поскорее" с указанием на  седого  майора
удачно подчеркнули бы бесстрашие наших репортеров.  Говоря  "наших",  я,
разумеется, имела в виду всей редакции, а не только себя лично.
   Итак, желание  сформулировалось,  осталось  только  воплотить  его  в
конкретные действия.
   Я повернулась к сержанту, умудряющемуся следить за нами и за  улицей,
поглядывая за своим напарником, помахивающим жезлом на дороге.
   - А есть ли смысл нам ждать? - спросила я. - Все равно же раньше утра
нормально  нас  допросить  не  получится,  а  документы  вы  у  нас  уже
проверили, все данные записали, может быть, мы поедем?
   Сержант нахмурился - с силой помотал головой.
   - Это уже не моя епархия,  -  сказал  он,  откручивая  крышку  своего
термоса. - Сказали, что приедут  опера,  значит,  нужно  ждать  их.  Чай
будете?
   - С мятой? - без энтузиазма уточнила я.
   - Так точно, - кивнул сержант. - В некоторых книжках врут,  что  мята
отрицательно действует на потенцию, это не правда, гарантирую, но вас  в
любом случае это волновать не должно.
   - Надеюсь, - ответила я и, поправив сумку на плече, сказала:
   - Мне нужно выйти ненадолго, оставляю вам в залог своих  товарищей  и
свое удостоверение. Через пять минут вернусь.
   - Давайте подождем оперов, а? Они  сказали,  что  скоро  подъедут,  -
сержант  так  настойчиво  это  произнес,  что  во  мне  вдруг  поднялось
раздражение.
   Какого черта!..
   - Знаете что, господин сержант, - с тихой угрозой произнесла я, - мне
неинтересно, кто вам и что сказал. Я пока не арестована, а приехала сюда
сама и оказала содействие органам. Так почему,  спрашивается,  я  должна
сидеть здесь под вашей охраной и даже выйти не могу, когда  мне  нужно?!
Или вы хотите, чтобы я завтра  же  прописала  в  своей  газете  о  вашем
произволе?!
   - Да какой произвол? -  залепетал  сержант,  растерявшийся  от  моего
напора. - Я же о вашей безопасности пекусь!
   - К тому же открытое письмо вашему руководству заставит вас  пожалеть
о своем поведении!.. -  выпалила  я  и  прислушалась  к  эху  того,  что
произнесла. По-моему, получилось совсем неплохо.
   Я так разошлась, что начала даже входить во вкус этого дела.  К  тому
же сержант, как видно, не склонен был терять голову, а тем  более  место
службы из-за какой-то вздорной журналистки и примирительно махнул рукой.
   - Да ну вас, девушка, - почти дружелюбно пробурчал он, окидывая  меня
хитрым взглядом. - Так бы и сказали, что вам по-маленькому надо...
   Наши ребята обычно в пивной ларек  ходят.  Он  не  работает  уже,  но
сторож пускает. Дело-то человеческое.
   Я покраснела  и,  ничего  не  сказав,  опустила  глаза,  стараясь  не
смотреть ни на этого хама, ни на  Ромку  с  Виктором,  быстрой  походкой
вышла  на  улицу  и  поспешила  отойти  в  тень  ближайшей   пятиэтажки.
Прекрасное впечатление от собственного красноречия разбилось  о  людскую
примитивность.
   Осталось одно огорчение, и больше ничего.
   Немного успокоившись, я направилась  к  дому,  понимая,  что  сейчас,
когда вырвалась, возвращаться без маленькой журналистской  победы  будет
стыдно перед самой собой.
   Пожар, как я и предполагала, не оказался большим и угрожающим. Да  на
этом  этаже  и  гореть-то  нечему  было,  если  хорошенько  разобраться:
наверняка после того, как сгорели лавки с газетками,  огонь  натолкнулся
на кирпич и, разумеется, договориться с ним не сумел.
   Когда я подошла к знакомому  подъезду,  стараясь  держаться  в  тени,
здесь стояла только одна машина пожарных, вторая уже уехала.
   Пожарные сматывали  шланги,  и  запакованный  в  негнущуюся  униформу
начальник расчета хрипло орал на  своих  подчиненных,  объясняя,  что  в
дежурке их ждет телевизор, а здесь больше делать нечего.
   Здесь же находилась и пустая машина ОМОНа.
   Ее экипаж, как видно, прочесывал этажи многоэтажки.
   Разглядев все это, я  подумала,  что,  наверное,  все-таки  зря  сюда
пришла,  потому  что  интересного  и  достойного  упоминания  в  анналах
"Свидетеля" все-таки не  предвидится.  Однако  из  сложившейся  ситуации
нужно было выжать максимум, и я подошла к милицейской машине.
   Хмурый, притоптывающий на  месте  от  нетерпения  майор  помахал  мне
рукой.
   - Уходите отсюда, девушка, ничего здесь нет и не будет. У нас учения,
так что все в порядке.
   Я подала ему свое удостоверение, и, небрежно взглянув на него,  майор
сморщился, словно я как-то неудачно, с его точки зрения, пошутила.
   - Ну вы даете,  блин,  откуда  только...  -  начал  было  майор,  но,
наступив на горло собственной песне, нахмурился и пробубнил:
   - Все равно для вас, девушка, ничего интересного тут нет.  Да  и  для
нас тоже.
   - Ну а все-таки, - прилипла я, оправдывая  перед  собой  свой  приход
сюда, и задала немного неуместный вопрос так только, для затравки.  -  В
чем причина пожара, как вы думаете? Это был поджог?
   -  Пока  ничего  нельзя  сказать  определенно,  -  ответил  майор,  -
разбираться в причинах  -  дело  следствия.  Наше  дело  совсем  другое,
девушка, мы занимаемся обезвреживанием преступников.
   Понимая, что, пойдя на контакт, мой собеседник  попался,  я  с  самым
невинным видом задала следующий вопрос:
   - Кого-то уже поймали?
   Майор, однако, на провокацию не  пошел  -  Я  неясно  высказался?!  -
рявкнул он, выкатывая глаза и темнея лицом. - Учения у нас! Учения! Если
желаете приключений, то можем поймать вас  и  всунуть  в  багажник!  Вон
отсюда!
   Миссия по поиску эпизода, достойного завершения статьи, провалилась с
треском. Мне оставалось на самом деле только развернуться и уйти, что  я
и сделала с самым независимым видом.
   Так ничего и не узнав особенного и интересного, я направилась обратно
к пункту ГИБДД, где находились мои коллеги и товарищи. Я шла  и  думала,
что первым делом, когда наконец-то появятся  оперативники,  нужно  будет
поднять шум и добиться, чтобы Ромку отпустили домой. И чтобы  непременно
отвезли  бы  его  на  милицейской  машине.  Уже  поздно,  и  приключений
сегодняшнего дня хватит и взрослому человеку, а Ромке еще до  взрослости
шагать и шагать, несмотря на его увлечения фотографиями.
   В какой-то момент я вдруг заметила, что задумалась и, отклонившись  в
сторону, забрела куда-то не туда,  оказавшись  среди  неизвестно  откуда
взявшихся гаражей. Раньше их тут не было. Точнее, их  не  было  на  пути
между домом и  пунктом  ГИБДД,  куда  я,  собственно,  и  шла,  как  мне
казалось. Заблудиться ночью в незнакомом районе было не позорно, а почти
естественно, поэтому я, спокойно остановившись  и  сориентировавшись  на
месте, решила, что самое разумное будет все-таки немного вернуться назад
к зданию, а потом, пройдя вдоль него, выйти к пункту.
   Так и сделала.  Однако  пройдя  всего  несколько  шагов,  я  внезапно
остановилась Мне показалось, что впереди в сумраке что-то мелькнуло,  и,
сперва испугавшись, я метнулась в сторону, а потом,  замерев  на  месте,
постаралась взять себя в руки и понять, что же там такое было.
   Я стояла в довольно  широком  проходе  между  двумя  рядами  гаражей,
уходивших уклоном влево.
   Было темно, и в  таком  неудобном  месте  вполне  реально  было  даже
прогуливающуюся Мурку принять за взбесившуюся собаку Баскервилей. А если
все это умножить на  небольшое  волнение,  то  можно  запросто  и  крышу
потерять от страха.
   Пока я стояла, насторожившая меня тень шевельнулась, и я  разглядела,
что это человек и что он явно старается быть незаметным.
   Человек от кого-то и зачем-то скрывался, стараясь теснее  прижиматься
к стене гаражей. Мне все это стало  совсем  неинтересно  и  страшно  уже
по-настоящему. Я запаниковала и завертела головой,  стараясь  быстренько
сообразить, куда же бежать. В какую сторону.
   Слева от меня был еще один темный проход, и вел он  неизвестно  куда.
Но, куда бы я ни вышла в конце его, все равно это было лучше,  чем  идти
вперед навстречу прячущемуся в темноте придурку.
   Бесшабашный героизм хорош только в боевиках и только по телевизору, в
нормальной же жизни я обычно стараюсь избегать подобных  радостей.  Если
получается, конечно.
   Сейчас мне очень захотелось, чтобы получилось.
   Повернув влево, я не спеша пошла  в  такой  же  темный  проход  между
гаражами, как только что оставленный мною. Разница состояла в том,  что,
идя в прежнем направлении, я бы точно вернулась  к  новостройке,  а  вот
куда я выйду теперь - понятия не имею.
   Я шла, тщательно прислушиваясь  к  звукам,  доносившимся  сзади  Чуть
повернув голову, я напрягала все свои чувства, и мне показалось, что  за
моей спиной раздались шаги. Они были громкими и все убыстрялись.
   Признаюсь честно, я не выдержала и пошла еще быстрее. Потом  побежала
и, опять повернув за угол, попала в  новый  проход,  образующийся  двумя
рядами гаражей. Что ждет меня в конце  его,  я  не  знала,  но  искренне
надеялась, что выход. Хоть какой-нибудь. Теперь я была  уверена  в  двух
вещах: я заблудилась, и за мной действительно кто-то шел.
   Через десяток шагов я решилась оглянуться.  Оглянулась  и  ничего  не
заметила. Ничего и никого.
   Вместо того чтобы вздохнуть с облегчением, я  почему-то  не  поверила
себе самой.
   Остановившись,  я  прислушалась  и  тут  увидела   того,   кто   меня
преследовал.  Это  был,  судя  по  силуэту,  мужчина;  он  шел   быстрой
решительной походкой, но не по  дорожке,  а  по  крышам  гаражей,  легко
перепрыгивая через какие-то невидимые мне снизу препятствия на пути.
   Взвизгнув, как не скажу кто, я бросилась бежать  дальше  по  проходу,
уже не оглядываясь и прижимая к боку  сумку,  словно  у  м