да надо, то она со всем своим ворчанием, скандальностью и прочими приятными недостатками все равно не бросит подругу в трудную минуту. Правда, она постарается всеми силами эту последнюю минуту отравить, но кто из нас совершенен?
     - Сергей Иванович, - обратилась я к нашему патриарху и консультанту по всем вопросам. Или почти по всем. - Что вам известно о фирме "Скат", которая занимается торговлей продовольствием?
     - Ничего, - ответил Кряжимский, - но нужно посмотреть в наших файлах. Наверняка в картотеке либо УВД, либо налоговой инспекции эта контора будет фигурировать. Да что терять время? Сейчас я схожу и сразу же сделаю распечатку, если что обнаружу.
     Сергей Иванович встал и вышел из кабинета.
     Ромка, звонко размешав сахар в чашке, задумчиво спросил:
     - А может, она покончила с собой от несчастной любви?
     - Что? Что ты сказал? - вытаращилась на него Маринка. - А ты откуда такие слова знаешь? Телевизор смотришь, пока родителей дома нет?
     Ромка покраснел, опустил голову, потом поднял ее и задиристо взглянул на Маринку. Я поняла, что сейчас что-то будет, и поспешила вмешаться, пока не грянуло.
     - Так, тихо! Всем молчать и всем успокоиться, И ты, Маринка, не совсем права, и я даже подозреваю - почему!
     - Почему же, интересно? - напряглась Маринка и приготовилась к бою. Ее глаза сверкнули, и она даже отставила от себя чашку с кофе, чтобы не мешала жестикуляции, надо понимать.
     - Реплику о несчастной любви должна была подать ты, а Ромка тебя опередил, и поэтому ты, как бы это помягче.., осерчала.
     - Вот еще! И не думала даже, - пробормотала Маринка, резко успокаиваясь, - было бы из-за чего! Пусть говорит все, что хочет, все равно чушь какая-то получается.
     - Почему же чушь?! - возмутился Ромка. - Почему, интересно, я всегда говорю чушь?!
     - А потому, - вмешалась я, - при чем здесь несчастная любовь? А содержание записки? Про любовь там ни слова нет. Вообще!
     - А про что там сказано? - не унимался Ромка. - Про что? Вы мне скажите, Ольга Юрьевна, про что написано в этой записке!
     - А ведь ты прав, - заметила я, - не про несчастную любовь, а про текст записки. Там действительно непонятно о чем говорится: "Я больше не могу". Хм... "Я больше не могу".
     - Она не может, - фыркнула Маринка, - а я могу? У меня тоже нервы не железные.
     - Ты меня не поняла, - сказала я, - в записке Юлии Пузановой сказано: "Я больше не могу" - или как-то так, ну ты сама слышала, как нам Фима говорил.
     - Так и говорил, - буркнула Маринка.
     - Ну вот, а эта фраза про "не могу" может относиться к чему угодно. В принципе даже и к несчастной любви, хотя это и маловероятно. Не верю я в Джульетт. Не верю.
     - Зря! - с чувством сказала Маринка и наигранно затосковала взглядом.
     - Ну и ладно, - отмахнулась я, - фактом является то, что записка написана неизвестно о чем.
     А то, что она лежала на газете, это может быть и случайностью.
     - Ура! - Маринка даже хлопнула в ладоши. - Не будем больше заниматься этим делом, да? - Она даже улыбнулась Ромке. - Все благополучно завершилось. Финита, блин, комедии!
     - Не завершилось, - поправила ее я. - Если записка не о статье, тогда о чем же?
     Все промолчали и задумались. Как говорится, вопрос был, конечно, интересный.
     В кабинет вернулся Сергей Иванович с несколькими листками с отпечатанной информацией.
     - Ого! - воскликнула я. - А Фима нам говорил, что фирмочка маленькая, а вы вон сколько про нее накопали!
     - Тут не про нее, а про них, - сказал Кряжимский, усаживаясь и раскладывая перед собой тексты. - С таким распространенным названием "Скат" в нашем стольном граде набралось восемь фирм, причем в трех из них занимаются какой-то торговлей продуктами питания, - Сергей Иванович быстро взглянул на меня и снова опустил глаза, - а еще в двух что-то делают с автодеталями. Вам Ефим Григорьевич про какой "Скат" говорил? Тут есть "Скат-С", "Скат-плюс" и еще какие-то, как говорится, все не упомнишь.
     Я взяла листки с информацией и перетасовала их, как карты. Задачка представлялась сложной.
     Наверное, это было написано на моем лице, потому что Маринка встала, решив продемонстрировать свой высокий профессионализм.
     - Ерунда, - сказала она и протянула руку.
     Я ей с легким сердцем отдала все эти бумаги.
     Она набрала первый номер телефона и попросила пригласить Юлю Пузанову. Прослушав, что ей ответили, Маринка поблагодарила и нажала на рычаг.
     - Первую фирму вычеркиваем, - сказала она и стала набирать второй номер.
     Нужный нам "Скат", как и следовало ожидать, оказался последним в списке. Так уж нерушимы в нашей жизни законы подлости.
     Положив трубку, Маринка вернулась к нам.
     - Вот вам ваш "Скат", - сказала она, кладя передо мной один из листков.
     Я взяла его в руки и прочитала. Фирма "Скат".
     Просто "Скат" без всяких С и плюсов! Фима дал точнейшую информацию, только у нас не хватило ума этого понять!
     Просмотрев лист с указаниями фамилий и обозначениями должностей и телефонов, я закурила и прочитала вслух:
     - Итак, что у нас тут. Директор Крамер Геннадий Петрович, главный бухгалтер.., так, это неважно пока... Адрес. Улица Аткарская. Это около вокзала, кажется.
     Я передала лист Виктору.
     - Знаешь, где это?
     Виктор внимательно прочитал адрес и кивнул.
     - Прямо сейчас собираешься ехать? - спросила Маринка и демонстративно посмотрела на часы.
     - А зачем откладывать? Время как раз приближается к концу рабочего дня. Вот и попробуем поймать людей на вечерней усталости.
     Я встала из-за стола и подошла к окну. Пузанова за окном я уже не увидела. Посмотрев, насколько хватало возможности, влево, затем вправо, я убедилась, что его действительно нет. Точнее говоря, его не было видно. А это не одно и то же.
     - Ага, людей поймаешь на усталости и раздраженности, - дополнила меня Маринка. - Чует мое сердце: будет что-то неладное.

Глава 4

     Офис фирмы "Скат" находился действительно недалеко от железнодорожного вокзала, в трехэтажном здании, где раньше располагалось городское управление ДОСААФ, а что здесь было сейчас, помимо офисов разных фирм и магазина сельхозинвентаря, я не знаю. Вполне возможно, что и не было больше ничего.
     Вход в здание находился не по центру, как можно было бы предположить, а как-то сбоку, и, чтобы войти в дверь, нужно было подняться по трем выщербленным бетонным ступенькам и повернуть налево, миновав полутемный низкий и тесный тамбур.
     Мы с Маринкой осторожно миновали все эти легкие препятствия и очутились на первом этаже.
     Однако пройти сюда нам не удалось: весь этаж был перекрыт металлической решеткой, от пола до потолка, вдобавок еще запертой на два висячих замка.
     То, что находилось за этой решеткой, представляло собою совершенно пустое помещение, затемненное и плохо прибранное. По всей видимости, здесь все было приготовлено для ремонта.
     - Вряд ли нам сюда, - сказала я, - посмотрим, что наверху, - и начала подниматься на второй этаж. Маринка шла следом, Виктор остался в машине. Я сама ему сказала, что не стоит с нами ходить в "Скат", потому что двум девушкам при любом расчете доверия должно быть оказано больше, чем тем же двум девушкам, но в сопровождении молчаливого охранника. А мы, точнее я, как главный стратег, решила сыграть именно на доверии.
     Маринка была недовольна, но компании не разбивала, готовясь потом под чаек и кофеек высказать мне все, что она думает по поводу этого путешествия.
     Навстречу нам по лестнице спускался молодой человек весьма непрезентабельного вида - коротко стриженный, с грубой и глупой рожей, да еще в придачу и одетый, как собравшийся жениться бомж, то есть он был весь мятый, грязный, но с большим серебряным перстнем на пальце и с серебряной цепочкой на шее. Внутренне смирившись и решив не осуждать вкусы окружающих - неизвестно ведь, из какой богемы вылез этот парень, - я остановилась и вежливо спросила у него, где находится офис "Ската".
     Парень смерил меня медленным взглядом сверху вниз, потом так же осмотрел и Маринку.
     - Ну что, нормально в общем-то, - заторможенно сказал он. - Значит так, девки. Третий этаж вам нужен. Там в середине коридора дверь направо... - Парень уткнулся взглядом мне в живот, икнул и сипловато закончил:
     - Там присел лысый такой крендель. Это Гена. Вам ведь он нужен?
     - Нам нужен Крамер Геннадий Петрович, - на всякий случай решила уточнить я, преодолевая мощный рвотный спазм, подступивший к горлу от впечатления, произведенного этим аборигеном.
     Я не хотела ошибиться и поэтому только пошла на этот подвиг.
     - Ну я и говорю: Гена-лысый присел, - все так же монотонно сказал парень, - короче, вам туда, девчонки. А вы откуда? Из какой конторы?
     - Мы из "Свидетеля", - выпалила Маринка и, подхватив меня под руку, принялась толкать, чтобы я быстрее рассталась с нашем гидом.
     Гид, однако, положив руку на перила, покачнулся и, перекрывая мне проход наверх, слабо улыбнулся:
     - Ну ни хера себе, вот погоняло придумали!
     "Свидетель"! Ну, блин, артисты! - теперь уже он качнулся к перилам, и я, сманеврировав, проскользнула мимо него. Абориген, казалось, этого и не заметил. Продолжая стоять и смотреть прямо перед собою, он забормотал:
     - Потом еще "прокурором" назовут, а потом и "больничкой"! Во, клоуны какие!
     Он заржал во все горло и, неожиданно повернувшись, взмахнул рукой и потрепал Маринку по заднице. Маринка взвизгнула, прыгнула вперед и изумленно вытаращилась на него.
     - Ничего, ничего, - одобрил парень, - не прыгай, все нормально.
     Посмеиваясь, он пошел вниз по лестнице, качаясь при каждом шаге.
     - "Каждое мое дежурство заключенные раскачивают тюрьму. Туда-сюда, туда-сюда", - проговорила я, поглядывая на это чудо, - наверное, он здесь работает сторожем. Как ни странно, но именно сторожа бывают хануриками.
     - Вот какой хам, - тихо произнесла Маринка, опасливо косясь на удаляющегося парня.
     - Да, не милорд английский, - согласилась я и пошла на третий этаж. За мною, ворча и покашливая, брела Маринка.
     Мы поднялись на третий этаж и попали в точно такой же широкий коридор, какой был и на первом, только здесь он не перегораживался решеткой. И с освещением все было нормально.
     По обеим сторонам коридора находились двери в какие-то помещения. Некоторые двери были открыты, другие закрыты. В коридоре толпились шесть или семь человек самого бандитского или, я даже сказала бы, хулиганского вида.
     Когда мелкий хулиган микрорайонного масштаба дорастал или "приподнимался" до престижного, с его точки зрения, статуса бандита, он не только обрастал какими-то деньгами и машинами, но и начинал носить специфическую униформу вроде обязательных цепей, короткой стрижки и "приличного прикида". Приличного опять же по их понятиям. Эти же шестеро - все-таки их было шестеро, а не семеро - на бандитов не тянули.
     Они все были одеты в тренировочные костюмы средней паршивости, вытянутые во всех направлениях, и, хотя у двоих и болтались какие-то цепочки на шеях, впечатления должной "крутизны" ребята не производили. Мне они с первого взгляда показались даже и не хулиганами, а опустившимися ханыгами, пришедшими в поисках низкоквалифицированной работы.
     Однако стоило одному из них открыть рот, а другим его поддержать, как все сразу стало ясно.
     - 0-паньки! - развязным тоном провозгласил ближайший к лестнице худой угреватый парень в псевдо-"Адидасе". - Полным ходом хряют телки!
     Здравствуйте, девочки!
     - Нам нужен офис фирмы "Скат", - растерянно пробормотала я, стараясь держать себя независимо и смело. Не знаю, получилось ли это у меня, не знаю, но надеюсь, что впечатление я произвела.
     Однако реакция на это впечатление оказалась не той, которую я ожидала.
     - Ну ты сюда и попала, черненькая. - Парень протянул ко мне лапы, и мне пришлось резко отступить вправо.
     - Офис здесь, - вступил в разговор еще один парниша, высокий, нескладный и сутулый, - здесь и официальный представитель, - сказал он, указывая на угрястого хама, и сам заржал своей незамысловатой шутке.
     - Срыгни отсюда на хер, Хлястик, дай-ка мне покалякать! - К нам, расталкивая своих товарищей, подлетел еще один коренастый и жутко потный и дыхнул на меня какой-то вонищей. - Вы к Крамеру? К Геннадию Петровичу Крамеру?
     - Да, а это вы? - пролепетала Маринка, с ужасом посмотрела на этого колобка и начала медленно отступать назад, но колобок ухватился за ремень ее сумки.
     - Я Крамер? - переспросил он, притягивая к себе Маринку. - Да ты что, клуша, я до Крамера еще не раскормился, и на башке что-то есть. - Он ухмыльнулся под радостный гогот всей компании и погладил себя по голове. - Но вам нужен не Крамер, а я - он для меня вас вызвал.
     - Ты не жадничай. Лаборант! - крикнул ему угрястый. - Ты первым был в прошлый раз!
     - Тут какая-то путаница, нас никто не вызывал, мы сами пришли, - теряя последние остатки твердости, сказала я и попятилась вслед за Маринкой.
     Мне уже и Крамер был не нужен, и "Скат" не : интересен, у меня было только одно желание: драпать! Я о сделать это нужно было изящно, чтобы все стадо троглодитов не бросилось за нами следом. А судя по впечатлению, оно вполне могло это сотворить.
     - Да, понятно, - снова заговорил угрястый борец за справедливость, - пришли сами, так что теперь если захотите сами и уйти, то хватит строить тут из себя целок. Мы ребята простые и не любим всего этого фуфла. Вас только двое, что ли, будет? Тогда придется поработать за всех, пока остальных не подгонят. Вот ты, - он отобрал у колобка Маринкину сумку, взял ее за плечо и притянул к себе, - со мной пойдешь, а твоя коллега по работе что-то того, на училку похожа.
     - Уберите свои руки! - крикнула Маринка, дернулась, вырвалась и отскочила от угрястого так резво, что чуть не сбила меня с ног. - Не смейте так с нами разговаривать, сволочи!
     - Задрай хлебало, колода, - рявкнул колобок и ладонью прикрыл на секунду лицо Маринки, - ты какого сюда пришла?
     - А-а-а! Помогите! - завопила Маринка.
     Я отмахнулась в это время от какого-то сутулого типа, похожего на мультипликационного Кощея Бессмертного, и дернула Маринку за руку. Мы отскочили еще ближе к лестнице, но это мерзючее хулиганье начало смыкаться вокруг нас. А я, дура, еще и Виктора оставила на улице! Захотела, чтобы на симпатичность клюнули! Кто ж ожидал такого эффекта, твою мать...
     - Прекратите немедленно хулиганить! - крикнула я, стараясь, чтобы мой голос прозвучал максимально официально и грозно. Все-таки не зря так долго тружусь начальником, должна же хоть чему-то научиться!
     - Мы журналисты из газеты и пришли брать интервью у господина Крамера! - продолжала скандировать я, словно стояла на трибуне и агитировала за лучшее будущее. - Если вы немедленно не прекратите, то... - Я выхватила из сумки сотовик, и его немедленно у меня отобрали.
     - Вот это ни хрена себе, - присвистнул колобок, рассматривая мой телефон, - во как кучеряво живут соски, смотри, пацаны!
     Вот теперь уже не оставалось ничего другого, как смело спасаться бегством, и черт бы с ним, с сотовиком, все остальное дороже.
     Толпа мерзавцев перед нами заурчала и забурлила, но тут из-за раскрытой двери, расположенной на правой стороне коридора, переваливаясь с ноги на ногу, вышел очень небольшого роста толстый и лысый мужчина в заляпанном жирными пятнами костюме, с цветастым галстуком, съехавшим набок.
     Мужчина внешне напоминал Карлсона, если бы тот вдруг потерял свой пропеллер и потом десять лет старался бы залить горе алкоголем. Не знаю почему, но у меня возникла именно такая ассоциация. Появление нового негодяя добавило мне прыти, но тут я заметила, что толпа при его появлении стихла и расступилась. Очевидно, лысый Карлсон здесь был в авторитете.
     - Спокойно, господа! - улыбаясь, сказал он, оглядывая нас с Маринкой. - Ну что же вы, совсем напугали девушек! Накинулись на них, словно голодные. - Он подкатил к нам и заулыбался еще шире. - Такие хорошие девушки, а вы на них...
     Пройдемте со мною. - Карлсон сделал приглашающий жест рукой и потер ладони одна о другую, как будто они у него мерзли.
     - Я сейчас решу с ними все вопросы, - сказал он и подмигнул собравшимся.
     В ответ на его слова послышались смешки, и чей-то развалистый голос поинтересовался:
     - А ты справишься с двумя-то, Геныч?
     - Да уж тебя на помощь точно не позову, Мягкий, - хихикнул Карлсон и поторопил нас:
     - Ну, вас еще раз попросить?
     Мы с Маринкой переглянулись, и хотя лично мне больше всего хотелось убежать, но я решилась воспользоваться приглашением, тем более что заметила перемену в настроении у всех этих придурков: с Карлсоном никто из них спорить не желал.
     Решив, что один негодяй лучше шести мерзавцев, я гордо кивнула и направилась к двери, на которую нам указали.
     Карлсон, переваливаясь и посапывая, побрел впереди. Добравшись до двери, он растянуто улыбнулся и помахал нам рукой, чтобы шли быстрее.
     Мы зашли в кабинет размером с два чулана и сели на стулья, стоящие вдоль стены, справа от стола.
     Стол стоял у окна, а между ним и стеной оставался совсем небольшой проход. Мне внезапно стало любопытно, как же эта жертва сладкого и мучного заберется туда.
     Крамер закрыл за собою дверь и отработанными движениями забрался за стол, причем внешне без особого напряжения, в несколько приемов втягивая живот и подергивая задницей, а протиснувшись, удовлетворенно засопел и уронил себя в кресло.
     - Уф, вот так, - сказал лысый Карлсон неизвестно для чего и снова заулыбался нам:
     - Вы кто такие, девушки, и зачем сюда пришли?
     - Мы журналистки из газеты "Свидетель"! выпалила Маринка, стуча по полу каблуками туфель. Это у нее так пар выпускался после пережитого испытания. - Нам нужен господин Крамер, директор фирмы "Скат". - После этой фразы Маринка как-то быстро сникла и уже спокойней и человечней спросила:
     - Скажите, пожалуйста, куда мы попали?
     - Вы к Крамеру и попали, Крамер - это я, а вот вы кто такие? - снова задал Карлсон тот же вопрос. И тут в разговор вступила я:
     - Я главный редактор газеты "Свидетель" Ольга Юрьевна Бойкова.
     При этих словах Карлсон, оказавшийся Крамером, на мгновенье прекратил улыбаться, но это помутнение у него быстро прошло. Почти сразу же он заскалился так же широко, как и прежде. И не лень человеку!
     Я расстегнула сумку и достала из нее удостоверение и пачку сигарет.
     - Курить здесь можно? - спросила я, бросая взгляд на хрустальную пепельницу, полную окурков, стоящую перед Крамером.
     - Нет, - коротко сказал Крамер и взял мое удостоверение. - Не переношу табачного дыма, у меня аллергия.
     Пожав плечами, я положила пачку обратно в сумку. С такими хамами я встречалась редко.
     Внимательно прочитав мое удостоверение, Крамер вернул мне его с тяжелым вздохом.
     - А что надо-то? - спросил он. - Я вас не ждал, а вы про какое-то интервью кричали. Развели шухер на все производственные помещения, людей от дела отрываете!
     - А кто эти люди в коридоре? - спросила я его, стараясь перехватить инициативу разговора.
     - Это наша служба безопасности, - нехотя ответил Крамер, - ребята расслабились к вечеру, у нас здесь бывает мало гостей, так что не судите их строго. Скучно им.
     - А вы можете попросить их вернуть мой сотовик? - попросила я, стараясь попроникновеннее смотреть на улыбающуюся маску Крамера, но, похоже, такого евина пронять можно было только корзиной меда.
     - Телефон отобрали? - спросил Крамер. - Ну какие ловкачи.
     Он приподнялся в кресле, собираясь выйти, но быстро передумал и снова опустился в него. Повертев головой, Крамер словно искал то, что можно было бросить в дверь. Мне кажется, я поняла его правильно.
     - Вы хотите открыть дверь? - спросила я.
     - Да, если вам это не в лом, - сказал он, - а то я сегодня без секретарши, такая жопа, понимаете ли, сплошные неудобства.
     Маринка хмыкнула, я тоже не выдержала и