- Тысячи три долларов!
   - Это недорого, - подумав,  сказала  Маринка.  -  Мне  вот  один  кавалер
говорил, что подарит колечко стоимостью около тысячи.
   - Какой кавалер?
   - Да так, один, - задумчиво произнесла Маринка.
   - Опять любовь? - с  издевкой  спросила  я,  намекая  на  любвеобильность
Маринки.
   Маринка, впрочем, как  и  я,  относится  к  клану  одиноких  женщин,  как
говорится - старая дева. Я не испытывала по этому поводу никаких комплексов,
Маринка же просто мучилась от  одиночества  и  была  в  перманентном  поиске
подходящей  кандидатуры  для  брака.  Подруга  отличалась  еще  и  тем,  что
периодически впадала в романтическое состояние, ежели появлялся  на  примете
подходящий объект.
   - Кто он? - переспросила я.
   - Порядочный, состоятельный мужчина, - обтекаемо описала мне  она  своего
кавалера.
   - Возвратимся к теме дня, - предложила я Маринке, боясь, что  сейчас  она
примется рассказывать очередную романтическую  историю  с  ней,  любимой,  в
главной роли. - Кубок хоть и не такой дорогой и ценности исторической особой
не имеет, хотя сделан он в восемнадцатом веке, но кому-то очень понадобился,
как и колье из столичного музея.
   - Это как-то связано с попыткой кражи колье с выставки столичного  музея,
о чем мы писали в прошлом номере "Свидетеля"?
   - Да, - я утвердительно кивнула. - И мне предстоит раскрутить это дельце.
   - Ольга, обед скоро, - напомнила Маринка. - Может быть, и  обмозгуем  все
вместе с остальными сотрудниками за чайным столиком.
   Маринка собрала все пустые чашки из-под кофе и чая на поднос и  вышла  из
моего кабинета. Пока сотрудники соберутся на запоздавшее утреннее совещание,
у меня оставалось несколько минут, за которые  я  навела  порядок  на  своем
рабочем столе,  освободив  его  от  большого  количества  ненужных  бумаг  -
беспощадно выбросив их в мусорку.

Глава 2

   Маринка догадалась не только сварить  свежий  кофе,  но  и  разложить  по
вазочкам песочное печенье и шоколад. Все члены нашей редакции  собрались  за
чайным столиком у меня в кабинете. Кряжимский уже  рассматривал  фотографию,
которую дал мне Владимир Вениаминович, Виктор сидел молча, а  Ромка  положил
перед собой молодежный журнал и пролистывал его.
   - Ольга Юрьевна, я могу сказать с уверенностью, что попытка  кражи  колье
из коллекции музея и ограбление загородного дома Климачева - дело рук одного
человека, - сделал вывод Кряжимский, как только я подробно рассказала ему  о
своей беседе с Владимиром Вениаминовичем.
   - В этом и я уже не сомневаюсь, так как  интерес  у  грабителей  вызывают
произведения одного мастера, да и их непрофессионализм налицо, - добавила я.
   - Оль, а, по-моему, украсть вещицу из загородного дома Климачева  не  так
уж и сложно, - заметила Маринка. - Он  практически  не  охранялся,  если  не
считать сигнализации.
   - То, что в доме есть сигнализация, грабители могли предполагать, но если
бы в доме еще находился охранник, о котором они, по-видимому, не  знали,  то
это осложнило бы дело, - решила я.
   - Вы знаете, Ольга Юрьевна,  -  вступил  в  разговор  Кряжимский,  -  мне
кажется, что Владимир Вениаминович не очень хорошо организовал охрану своего
загородного дома, тем более  что  там  содержатся  предметы  из  драгоценных
металлов.
   - Хотя некоторые экспонаты заслуживают достойного  места  в  музеях,  как
объяснил  мне  сам  Владимир  Вениаминович,  но  стоимость  их  не  является
баснословной, - пояснила я. - В доме, конечно же, были сейфы, но в эту  ночь
преступникам повезло, так как интересующая их вещица находилась  практически
на виду.
   - Ольга Юрьевна, а почему вы всегда употребляете множественное число  при
упоминании о преступниках? - поинтересовался Сергей Иванович. - Ведь ничего,
указывающего на то, что это дело  рук  группы  людей,  я  не  заметил.  Даже
сотрудники правоохранительных органов при  осмотре  витрины  и  сигнализации
музея нашли отпечатки пальцев только одного человека.
   - Не знаю, - немного растерялась я. - Может быть, интуиция.
   - На одну интуицию полагаться нельзя, поэтому рассматривать  следует  все
варианты, - укорил меня Сергей Иванович.
   - Сергей Иванович, если удастся поймать хотя бы  одного,  то  другого  он
выложит со всеми потрохами, поэтому мне лично неважно  количество  бандитов,
будь их хоть вообще двадцать, - вставила свою реплику  Маринка,  после  чего
обсуждение предполагаемого количества участников ограбления закончилось.
   - В результате получается, что некто  пытается  завладеть  произведениями
Куницина не совсем законным путем, совершая несколько попыток краж, одна  из
которых увенчалась успехом, с целью... - Сергей Иванович замялся, так как не
нашел, что сказать дальше.
   - Продажи! - закончила за него Маринка.
   - Кому? - удивился Сергей Иванович.
   - Знакомому коллекционеру! - не задумываясь, ответила Маринка.
   - А разве согласится коллекционер взять себе,  например,  тот  же  кубок,
который разыскивает милиция? - заметил Кряжимский.
   - Но его никто  не  ищет,  ведь  Владимир  Вениаминович  не  обращался  в
милицию! - Маринка нашла ответ и на этот вопрос.
   - Следовательно, грабители знали о том, что Климачев не станет обращаться
к сотрудникам правоохранительных органов, - догадался Сергей Иванович.
   - Но если бы им удалось украсть колье, то владелец колье  обязательно  бы
заявил о пропаже в милицию, - предположил Ромка, отодвигая в сторону журнал.
- Об этом они не могли не знать.
   - Предположим, что они и не хотели  красть  колье,  а  просто  припугнули
владельцев московской коллекции, чтобы  они  увезли  выставленные  материалы
обратно  в  Москву,  -  размышлял  вслух  Кряжимский,  -  для  того,  чтобы,
например... - Он опять не нашелся, что сказать, и запнулся.
   Но, к сожалению, Маринка не смогла в этот  раз  так  ловко  окончить  его
фразу, поэтому в  кабинете  воцарилось  молчание,  и  только  Виктор  громко
крякнул, издав не совсем приличный звук.
   - Нет, дело не в этом, - неожиданно резко  продолжил  Кряжимский.  -  Для
того чтобы припугнуть работников музея,  можно  было  бы,  например,  просто
разбить стекло и влезть внутрь или же разбить одну из  витрин.  Но  в  таких
случаях не отключают сигнализацию, а наоборот, стараются  обратить  на  себя
внимание. А если уж грабители и решили обезопасить  себя,  то  второй  рубеж
сигнализации тоже был бы отключен. Непрофессионализм налицо!
   - А также то, что они на самом деле  пытались  вытащить  из  выставочного
зала колье! - напомнила Маринка.
   - К сожалению, Сергей Иванович, нет достаточных  оснований  принять  вашу
версию, - сделала я вывод.
   - Вы что, действительно думаете, что вам удастся, сидя за чашечкой  кофе,
распутать это дельце?! - заметил Ромка, улыбаясь.
   - Хорошо, тогда пойдем другим путем, - предложил Кряжимский. -  По  моему
мнению, заинтересоваться работами Куницина мог бы какой-нибудь  коллекционер
подобных вещичек, который решил собрать все работы этого мастера у себя.  Но
хранить в своем сейфе кубок он может абсолютно безнаказанно, а вот колье ему
пришлось бы прятать, так как его разыскивала бы милиция. Значит, он считает,
что сможет хорошо спрятать колье или же вообще переправить его  за  границу,
где без особого риска оно  может  быть  использовано  в  качестве  экспоната
частной коллекции.
   - А как вам упоминание о том, что колье когда-то было в паре с  серьгами,
которые в настоящий момент уже находятся за границей? - вдруг вспомнила я.
   - Это только доказывает мое предположение, что в какой-нибудь Франции уже
знакомы с творчеством  Куницина  и  знают  его  истинную  цену,  -  объяснил
Кряжимский.
   - А мне кажется, что версия о том, что колье попытался приобрести  хозяин
серег, более удачна, - заметила Маринка.
   - Выйти на этого человека мы не  сможем,  так  как  работники  столичного
музея несколько лет пытались проследить за судьбой этих  украшений,  но  все
тщетно. До настоящего момента их обладатель остается не известен  никому,  -
сообщила я.
   - Тогда начнем с тех коллекционеров, которые находятся поближе, например,
с Прядилина.
   - Кто это? - удивилась я.
   - Он,  по-моему,  занимается  коллекционированием  женских  украшений  из
драгоценных металлов, - пояснил Сергей Иванович.  -  Я  с  ним  познакомился
около пяти лет назад, когда готовил материал о найденном у одного пенсионера
после его смерти перстне баснословной стоимости.  Тогда  Прядилин  был  моим
консультантом и очень помог мне. Его коллекцию я  сам  не  видел,  но  много
слышал о ней, так как он периодически выставляет ее.
   -  Вы  подозреваете,  что  этому  Прядилину  могут  понадобиться   работы
Куницина? - догадалась я.
   -  Все  может  быть,  хотя  он  показался  мне  вполне  интеллигентным  и
порядочным человеком, - заметил Сергей Иванович. -  Но  я  знаю,  что  любой
коллекционер способен дойти до безумия, чтобы обогатить  свою  коллекцию,  и
даже совершить убийство, я не говорю уже об ограблении.
   - Тогда, значит,  мне  следует  встретиться  с  Прядилиным,  -  задумчиво
сказала я, делая записи в своем ежедневнике. - Как, кстати, его зовут?
   - Мне надо заглянуть в свои старые  бумаги,  и  тогда  я  отвечу  на  ваш
вопрос, - сказал Кряжимский и вышел из кабинета.
   Мы спокойно пили кофе, обдумывая каждый свое.  Я  взглянула  на  Виктора,
лицо  которого  по-прежнему  оставалось  невозмутимым.   Он   не   отличался
разговорчивостью, точнее говоря, предпочитал молчать в любой ситуации. Но не
из-за своей скромности,  а  в  силу  прирожденной  способности  своевременно
действовать. Это отличало его от Маринки, которая могла часами  рассказывать
какую-нибудь ерунду.
   Сергей Иванович вернулся буквально через несколько минут и положил передо
мной листок бумаги, аккуратно исписанный его почерком.
   - Прядилин Дмитрий Михайлович! - сообщил Кряжимский. - Коллекционер!  Как
я и говорил, занимается только изделиями из драгоценных металлов.
   - Сергей Иванович, а  еще  в  нашем  городе  есть  коллекционеры,  помимо
Климачева и Прядилина? - поинтересовалась я у Кряжимского, переписывая  себе
адрес Прядилина с листочка.
   - Не знаю даже... - ответил Сергей Иванович, пожимая плечами.
   - Зато я знаю, где это можно узнать, - вспомнила  я,  взглянув  на  номер
телефона Климачева, который был записан у меня в ежедневнике.
   - Владимир Вениаминович? Это Ольга Юрьевна из "Свидетеля"! -  сказала  я,
как только абонент взял трубку.
   - Да, да! Я вас слушаю.
   - Я хотела бы выяснить у вас, знаете ли вы кого-нибудь из  коллекционеров
нашего города?
   - Конечно, - обнадежил меня собеседник. - Я  совсем  забыл  вам  об  этом
рассказать, извините.
   - Ничего страшного, - успокоила я Владимира Вениаминовича.
   - В Тарасове есть еще два коллекционера изделий из драгоценных  металлов,
- сказал Владимир  Вениаминович.  -  Прядилин  Дмитрий  Михайлович,  который
интересуется украшениями из золота и серебра прошлых  веков.  У  него  очень
богатая  коллекция,  которую  он  иногда  даже  выставляет   в   залах   для
общественного посещения.
   - А другой?
   - Якушев Олег Борисович, - ответил Владимир  Вениаминович.  -  Но  с  его
коллекцией я менее знаком, так как он переехал в наш город совсем недавно, и
я еще не успел ознакомиться с его  вещицами.  По-моему,  у  него  тоже  есть
стоящие экземпляры прошлых веков.
   - А работ Куницина в их коллекциях нет? -  поинтересовалась  я,  надеясь,
что Климачев вспомнит что-то интересное, хотя я уже спрашивала у него насчет
изделий этого мастера.
   - Не знаю, Ольга Юрьевна, - честно признался он. -  По  крайней  мере,  у
Прядилина ничего подобного я не видел. Хотя постойте-ка! - вдруг  раздумчиво
сказал Климачев. - У Якушева есть! Как же я  мог  об  этом  забыть!  Диадема
работы Куницина! Якушев упоминал о ней в одном из интервью, когда перечислял
предметы своей коллекции. Эта диадема из низкопробного золота с  гравировкой
и вензелем мастера содержит также несколько полудрагоценных камней  и  стоит
не так дорого, как можно было предполагать.
   - Хорошо, что вы об этом вспомнили, - немного разочарованно сказала я.
   Климачеву  нечего  было  ответить  на  мое  замечание,  поэтому  мы   оба
замолчали.
   - Да, мне еще нужно встретиться с вашим охранником и  хотелось  бы  самой
посмотреть вашу коллекцию, - вспомнила я.
   - Если вам не сложно, то вы можете подъехать к моему загородному дому,  -
предложил Владимир Вениаминович и назвал адрес. - Тот  же  охранник  дежурит
сегодня.
   - Он не уволен?
   - Нет, ведь я уже говорил, что не сомневаюсь в его надежности, - повторил
Владимир Вениаминович.
   - Смогу быть только во второй половине дня, -  пообещала  я  Климачеву  и
попрощалась.
   Коллеги наблюдали за моим разговором молча, стараясь не мешать  мне.  Но"
как только я положила трубку, Маринка спросила, что же мне удалось узнать. Я
все  рассказала,  упомянув  о  том,  что  Кряжимский  не  ошибся,   вспомнив
Прядилина.
   - Та-ак, - протянула я, заглядывая в  ежедневник.  -  Сначала  к  Дмитрию
Михайловичу, затем к Якушеву, а потом заеду к Владимиру Вениаминовичу.
   Надо  же,  как  удачно  все  получилось!  Назвать  Якушева  и   Прядилина
подозреваемыми я не решалась. Тем не менее мне надо было  с  чего-то  начать
расследование. Если даже оба коллекционера никак не связаны  с  ограблением,
вполне возможно, что у них хотя бы есть работы Куницина.
   Кряжимский кряхтя поднялся со своего места и подошел к моему  столу,  где
стоял телефон. Он уже занялся поиском адреса Якушева.
   И тем не менее я не верила в такую удачу. Мне удалось  практически  выйти
на их след, и теперь нужно только осторожно выяснить.., что? Их причастность
к ограблениям? Конечно, действовать придется осторожно, ведь если в открытую
заявить о цели моего визита, то можно спугнуть настоящего преступника. Хотя,
если  я  представлюсь  начинающим  коллекционером,  интересующимся  работами
Куницина, это не вызовет  никаких  подозрений.  В  таком  случае  реакция  и
Прядилина, и Якушева подскажет мне, на кого из них следует  обратить  особое
внимание. Заранее выделять кого-то из них я не  решилась,  так  как  боялась
составить предвзятое мнение без доказательств. Хотя  тот  факт,  что  Якушев
приехал в  наш  город  недавно,  был  не  в  его  пользу.  Прядилин  же  был
довольно-таки известным коллекционером и вряд ли стал бы так  рисковать.  Но
тем не менее я решила, что участие в расследовании и того, и другого  вполне
возможно.
   Пока я обдумывала свои планы, коллеги постепенно  покидали  мой  кабинет.
Ромка выбежал из него первым, упомянув о том, что ему сегодня нужно забежать
к одному другу, поэтому на работе его сегодня больше  не  будет.  Виктор  же
молча поднялся со своего места и, не произнося ни слова, вышел из  кабинета,
заняв место за своим столом.
   Кряжимский тоже вышел, как только сообщил  мне  адрес  Якушева.  Когда  я
предложила ему поехать со мной к Прядилину,  так  как  Сергей  Иванович  был
более-менее знаком с ним, Кряжимский  отказался,  сославшись  на  постоянную
занятость. Я попросила его собрать информацию о Николае Куницине, что он мог
сделать, - посетив несколько библиотек или же отыскав материал в  Интернете.
Кряжимский согласился и обещал, что к вечеру уже передаст мне все материалы.
   Маринка же убирала со стола остатки нашей общей  трапезы,  собирая  чашки
из-под кофе на поднос.
   - Оль, я с тобой! - сообщила она мне, как только освободилась. - Даже  не
думай отвертеться от моего предложения.
   - С одним условием, - предупредила  я,  -  ты  будешь  молчать  во  время
разговора, так как совершенно не разбираешься в искусстве.
   - А ты? - обиделась Маринка.
   - Ладно, собирайся, - согласилась я. - Сейчас уже выезжаем.
   Маринка схватила свою сумочку и выжидательно встала  около  двери  офиса.
Попрощавшись со всеми сотрудниками, мы спустились к машине,  которая  стояла
на нашей стоянке.

Глава 3

   Прядилин жил в центре города, поэтому нам не пришлось  долго  петлять  по
окраинам Тарасова, где все номера домов вообще перепутаны. Дом, который  был
указан Кряжимским, представлял  из  себя  двухэтажный  особняк,  построенный
несколько десятков лет назад. В городе сохранилось мало таких построек, хотя
большинство из них находится  именно  в  центре.  Это  запущенные  строения,
принадлежащие  городскому  фонду.  В   них,   как   правило,   располагаются
коммунальные  квартиры,  но   этот   особняк   был   свежевыбелен   и   даже
отреставрирован. Я заметила табличку сбоку:
   "В этом здании с 1943  по  1945  год  располагался  эвакогоспиталь  номер
3546".
   Таких табличек по всему городу было натыкано достаточно много,  наряду  с
упоминаниями о том, что в некоторых из них  когда-то  жили  личности,  имена
которых дошли и до наших дней благодаря их успехам  в  политике,  искусстве,
спорте и так далее.
   Подъезд,  рядом  с   которым   располагалась   небольшая   стоянка,   был
единственным, поэтому мы подъехали прямо к нему.
   - Вот тебе и раз! - вскрикнула Маринка, выходя из машины. - Домофон!
   - Придется обнаружить свое присутствие еще до того, как с глазу  на  глаз
встретимся с Прядилиным, - заметила я и подошла к железной двери подъезда.
   На пластмассовой поверхности высвечивались два  номера,  что  говорило  о
том, что в доме всего две  квартиры.  Прядилин  жил  во  второй,  поэтому  я
уверен, но нажала нижнюю кнопку.
   - Кто? - послышался глухой мужской голос.
   - Ольга Юрьевна Волокина,  -  представилась  я,  намеренно  изменив  свою
фамилию. - Я хотела бы поговорить с Прядилиным Дмитрием Михайловичем.
   - По какому вопросу?
   - По личному делу! - ответила я, не вдаваясь в подробности о  цели  моего
посещения.
   Голос замолчал.
   - Ошиблись адресом, - хохотнула Маринка.
   - Заходите, - тут же отозвался голос. Дверь автоматически открылась, и мы
с  Маринкой  прошмыгнули  внутрь.  Перед  нашими  глазами  возникла  широкая
лестница, по которой мы и поднялись на второй этаж. Подъезд был больше похож
на часть квартиры, так как лестница была покрыта ковром, на  окне  теснились
растения. Чистота этого помещения говорила  о  том,  что  в  доме  живут  не
бедные, а вполне обеспеченные люди, хотя об этом можно было догадаться уже в
тот момент, когда мы подрулили к дому.
   По такой лестнице было даже приятно идти, поэтому мы с Маринкой замедлили
свой шаг. Стука каблуков не было слышно, так как они утопали в толще  ковра.
На втором этаже была  металлическая  дверь  с  глазком,  которая  по  ширине
превосходила даже подъездную. Как только мы подошли к порогу  квартиры,  она
распахнулась.
   - Ольга Юрьевна? - уточнил открывший  нам  мужчина  приятной  наружности,
одетый в дорогой строгий  костюм.  На  ногах  его  отливали  черным  блеском
вычищенные ботинки.
   - Да, - подтвердила я.
   - А ваша  очаровательная  спутница?  -  поинтересовался  мужчина,  походя
отпустив комплимент Маринке, от которого подруга немного смутилась.
   Я представила и Маринку тоже, прибавив к ее  звучному  имени  и  отчеству
первую пришедшую мне на ум фамилию: Пузатикова. Маринка оскорбилась таким  к
ней отношением и перестала улыбаться, что было к лучшему.  Девушка  с  такой
фамилией в приличном обществе должна помалкивать, а именно это и требовалось
от Маринки.
   Мужчина же, наоборот, улыбнулся и пропустил нас внутрь. Квартира поразила
нас еще больше, чем подъезд. Дмитрий Михайлович жил не  только  обеспеченно,
но даже шикарно. Хотя ничего лишнего в квартире не было. Паркетный пол  тихо
поскрипывал, когда мы проходили из комнаты в комнату. Прядилин  шел  впереди
нас, поэтому я могла обозревать только его широкую спину. Расположились мы в
просторной гостиной, где Дмитрий Михайлович предложил  нам  занять  места  в
громоздких креслах. Сам он сел на диван, как только мы с Маринкой присели.
   - Я вас слушаю, - пригласил он к разговору.
   - Я много слышала о вашей коллекции изделий из драгоценных  металлов,  но