- Но кому, кому  это  могло  понадобиться?  -  в  ужасе  спрашивала  меня
Алевтина, объясняя мелкие подробности. - Муж тоже подозревал,  что  портмоне
могли запросто вытащить из кармана  пальто  -  он  же  его  постоянно  везде
бросает, может даже в коридоре Думы прямо на стуле оставить. У него, правда,
еще деньги были в карманах пиджака - он любит кругом мелочь распихивать,  но
все-таки кошелек жалко.
   - Кто-то знал о пропаже? - поинтересовалась я.
   - Нет, шум поднимать Андрей из-за такой ерунды, как он  говорит,  никогда
не станет - визиток и нужных номеров телефонов в кошельке не было,  а  денег
совсем немного - Андрей успел почти  все  потратить  накануне,  -  объяснила
Алевтина. - Но пропажу он заметил только у кассы, наверное, кто-то  в  толпе
незаметно вытащил.  Хорошо  еще,  что  депутаты  прямо  с  заседания  толпой
отправились в магазин - Андрею деньги Алексей Владимирович Кононов  одолжил,
а то позору бы не избежать, - посетовала Журавлева.
   - Спроси про резиновые перчатки,  -  сдавленным  шепотом  подсказала  мне
Маринка.
   - Кстати, Алевтина Николаевна, откуда  на  резиновых  перчатках-то  могли
появиться отпечатки пальцев вашего мужа?
   - Я и сама этого до сих пор не пойму, - совсем упавшим  голосом  ответила
она. - Аккуратистом он никогда не  был,  поэтому  и  пользовался-то  ими  не
часто, только если я настою, и только на даче, в земле копаясь. Но сейчас-то
зима, а мы обычно до самой весны там не появляемся.  Ничего  не  понимаю!  И
откуда эти перчатки вообще взялись? Может быть, Андрей что-то делал в них  в
своем кабинете, не знаю...
   "Медицина здесь бессильна", - констатировала я и  на  этой  оптимистичной
ноте попрощалась  с  Журавлевой,  попросив  у  нее  на  прощание  разрешение
съездить на эту самую дачу в пригороде Тарасова. Договорившись  о  том,  что
Виктор уже сегодня может заехать за ключами, я положила трубку.
   -  Завтра  отправляемся  за  город.  Только  увеселительные   мероприятия
отменяются - надо работать.  -  Окончательно  удостоверившись,  что  бросать
начатое дело  я  не  собираюсь,  коллектив  редакции  дружно  обрадовался  и
пообещал  разойтись  по  домам,  не  устраивая  забастовок  и   демонстраций
протеста. Виктор тут же поехал к Журавлевым за ключами и точным адресом дачи
на Мишуткиной Поляне, которая могла стать для нас  хоть  какой-то  маленькой
зацепкой в этой головоломке.

***

   Разгребая снег чуть ли не руками, мы пробирались к  высокому  деревянному
дому, утопавшему в сугробах. Машину пришлось оставить еще на краю поселка, у
первого дома, в котором жил сторож: проехать  по  этой  улочке  было  просто
невозможно. Вообще-то от сторожки  дача  Журавлевых  казалась  расположенной
гораздо ближе, но сейчас каждый метр давался с большим трудом, хотя какие-то
"козлиные тропки" то там, то здесь были все же протоптаны.
   Пока мы занимались бумажными делами в офисе и отвечали  в  сотый  раз  на
неизменные вопросы майора милиции Данильченко, драгоценное время все  шло  и
шло. Световой день  зимой  вообще-то  не  слишком  длинный,  но  сегодня  он
показался  нам   просто   бесконечным,   особенно   в   присутствии   бравых
милиционеров. Зато теперь, когда ближе к вечеру  мы  появились  все-таки  на
Мишуткиной Поляне, солнце неуклонно двигалось к  западу  просто  с  заметной
быстротой.
   "Хм, неплохое местечко для дачи, - подумала я, стараясь  меньше  обращать
внимания на непролазные сугробы, - летом здесь, наверное,  красиво".  Честно
говоря, оптимизма у меня не слишком прибавилось, но, пока я об этом  думала,
хоть три лишних шага без непрерывных чертыханий я все же  сделала.  Конечно,
мне грех было жаловаться - впереди протаптывали дорогу Виктор, которому было
тяжелее всех, и Сергей Иванович. Маринка на этот раз с радостью  осталась  в
городе, намекая на свидание с симпатичным брюнетом.
   Строго-настрого запретив ей посвящать кого бы то ни было в наши  планы  и
действия, мы по ее испуганному лицу  поняли,  что  рандеву  ей  предстоит  с
Ярославом Сосновским. Впрочем, Маринка и без напоминаний всегда держит  язык
за зубами, но нам  было  слишком  скучно,  чтобы  лишить  себя  удовольствия
почитать ей перед отъездом мораль.
   - Посмотрите, здесь тропинка! -  крикнул  Виктор,  когда  наша  процессия
остановилась как раз напротив дома Журавлевых.
   Я подняла голову  и  наконец  посмотрела  не  себе  под  ноги,  а  вверх:
двухэтажный особняк был хоть и деревянным, но  довольно  внушительного  вида
строением. Хорошо еще, Алевтина заранее предупредила,  что  этот  дом  им  с
Андреем Николаевичем достался в наследство  от  родителей.  И  к  нему  вела
узкая, но заметная даже в ранних сумерках тропинка.
   - Похоже, недавно здесь  кто-то  был.  -  Кряжимский  встретился  с  моим
недоумевающим взглядом.
   - Но... Аля утверждает, что они зимой никогда сюда не приезжают.  К  тому
же дорожку и снегом не успело сильно занести,  значит,  посетители  побывали
буквально на днях, - объяснила я.
   - Что-то мне все это  не  нравится,  -  подал  голос  Виктор.  -  Хозяева
утверждают, что их здесь не было, а дорога  к  дому  протоптана.  Ничего  не
понимаю!
   Чтобы понапрасну не ломать голову, мы стали пробираться к  калитке.  Идти
приходилось след в след, но по утрамбованному снегу это было намного  легче,
чем  проваливаясь  по  колено  в  сугробы.  "И  все-таки   тропинка   именно
протоптана, хотя и довольно прилично, а вовсе не расчищена  лопатой,  как  у
некоторых других домов", - отметила я с интересом, когда моя нога неожиданно
соскользнула в сторону и я снова провалилась в снег.
   Открыть калитку было парой пустяков, и уже  через  секунду  мы  очутились
возле входной двери.
   - Ух ты! - присвистнул Виктор. - С каждой минутой мне это все  больше  не
нравится.
   Я подошла ближе: навесной замок был взломан, но снова вставлен в  цепочку
очень аккуратно. Я достала из сумки полиэтиленовый  пакет,  прихваченный  из
дома на всякий случай, и сунула туда  железное  -  в  буквальном  смысле!  -
доказательство чьего-то незапланированного проникновения на дачу Журавлевых.
Виктор сделал несколько снимков:
   - Вдруг пригодится... Конечно, жаль, но ключи  нам,  похоже,  сегодня  не
понадобятся, - усмехнулся он, осматривая еще один взломанный дверной замок.
   Мы осторожно вошли в дом и включили свет. Я даже  сначала  зажмурилась  -
не-., известно, какие еще сюрпризы преподнесет нам этот  показавшийся  таким
милым дом.
   Впрочем, неожиданности не произошло - даже  невооруженным  взглядом  было
видно, что на даче кто-то побывал: вещи перерыты, лежат где  попало,  не  на
своих местах. Вообще-то  особого  беспорядка  я  не  заметила,  но  все-таки
хозяева очень редко оставляют открытыми дверцы кухонного шкафа, если уезжают
на всю зиму в город. Припомнив идеальный порядок в  квартире  Журавлевых,  я
поняла, что Аля  не  забыла  бы  убрать  подальше  всякие  домашние  мелочи,
создающие сейчас дисгармонию в нашем общем впечатлении от этого дома. Виктор
сделал еще несколько снимков и не стал зачехлять фотоаппарат.
   Впрочем, не заботясь особо о чистоте  и  порядке,  непонятный  посетитель
все-таки действовал как-то целенаправленно. Мы еще раз осмотрелись.
   - Какие-то ненастоящие воры  приходили,  -  покачал  головой  Кряжимский,
вынимая из ящика стола  серебряную  ложку.  -  Ничего  особенно  ценного  не
пропало. Это странно - обычно если на  дачах  промышляют  не  очень  опытные
домушники, то их все равно кто-нибудь страхует. Но пропустить такое.., хм...
   Последнее, не совсем понятное  восклицание  можно  было  расценивать  как
угодно, но мне почему-то послышалось в нем пренебрежение.
   - У вас, Сергей Иванович, большой опыт, так  что  спорить  не  берусь,  -
улыбнулась я,  намекая  на  профессиональный  журналистский  стаж  работы  с
криминальными материалами, из которых можно было почерпнуть еще и  не  такие
сведения.
   Дальнейшее  обследование  места  происшествия  поставило  нас  перед  еще
большими странностями: из посуды исчезли только несколько  стаканов,  о  чем
явно свидетельствовало пустое пространство в шкафу, но зато все  алюминиевые
тазы и кастрюли были на месте. "Значит, точно здесь побывали не охотники  за
цветметом, - решила я. - Если это профессиональные воры,  то  тоже  довольно
странные: вполне  приличные  покрывала  на  диванах  остались  в  целости  и
сохранности".
   - А вот это уже интересно, - донесся голос Виктора откуда-то из кладовки.
   При ближайшем рассмотрении маленькое помещение,  примыкавшее  к  кухне  и
имевшее запасный выход из дома, оказалось не продуктовым складом, а каким-то
подсобным  помещением,  прототипом  садового  домика  для  хранения  всякого
рабочего инвентаря.
   - Ольга Юрьевна, посмотрите, почти все на месте, а  плоскогубцев  нет,  -
показал мне Кряжимский на какой-то специфический  портфель  с  кармашками  и
углублениями, лежащий на полке.
   Действительно, одно место среди других инструментов зияло пустотой.  "Хм,
целый набор с перламутровыми ручками, - заметила я.  -  Вряд  ли  настоящему
дачному ворюге мог понадобиться всего один предмет. Уж взял бы весь набор, а
так..." Из остального инвентаря ничего не пропало. Вот только еще  резиновых
перчаток, о которых говорила жена Журавлева, мы тоже нигде не могли найти, а
это уже наводило на определенные мысли.
   - По меньшей мере мне кажется странным, почему  же  сторожа  не  было  на
месте? - мучился над вопросом Сергей Иванович.
   Мы переглянулись, и уже в наступившей темноте мужчины отправились на  его
поиски. Вообще-то до полуночи было еще далеко, но  зимние  сумерки  навевали
какое-то зловещее воспоминание о недавних происшествиях, поэтому я предпочла
попутешествовать по снежным просторам Мишуткиной Поляны, вместо  того  чтобы
просто поджидать возвращения их на даче. Но подумать о чем-либо  мне  просто
не пришлось - приходилось смотреть под ноги,  чтобы  снова  не  оказаться  в
сугробе. Честно говоря, в пустом дачном поселке наши темные фигуры  на  фоне
белого снега смотрелись довольно экзотично, когда мы почти в полной  темноте
брели по улице к дому сторожа Оказывается, он нас уже поджидал.
   - А я думал, опять Журавлевы приехали, - поприветствовал он нас с порога,
убирая двустволку за спину. - Увидал свет  в  окошках  и  успокоился,  потом
гляжу, незнакомый кто-то... Проходите в дом, чаем угощу, а то баб Вера моя в
город сегодня уехала - внучек повидать.
   Видимо, журналистские удостоверения внушили к нам не только уважение,  но
и доверие, потому что Николай Федорович сразу же пригласил нас в дом.  После
пяти минут разговора по душам лицо сторожа покрылось мертвенной бледностью.
   - Откуда ж мне знать-то было,  разве  ж  я  мог  подумать?..  Ой,  старый
дурак!.. Кто ж тогда это был-то? - испугался он, когда  мы  рассказали,  что
Журавлевы не выбирались на дачу с самой осени. - Я ж и тропку увидал к дому,
и мужика какого-то, вот сослепу и подумал, что Андрей Николаевич приехал...
   Оказалось,  Николаю  Федоровичу  пятого  января  позвонили  из  города  и
сообщили, что его дочь находится в больнице.
   - Я и подумать не мог, что без меня тут  случится  чего!  Баб  Вера  дома
осталась - нельзя же совсем без присмотру службу бросить. А в случае чего  -
на соседней улице Макаровы приехали. Они каждую зиму  наведываются,  я  даже
специально для них там дорогу расчищаю. Ну, и в тот раз попросил,  чтоб  они
за моим хозяйством присмотрели, да в случае чего баб Вере помогли - откуда я
знал, на сколько уеду, дочь все-таки заболела!
   - И Макаровы не видели вновь прибывших? - поинтересовалась я.
   - Видели, - с готовностью кивнул сторож - Да только им и дела нет, кто на
свою дачу средь бела дня пожаловал Сказали мне уж потом, что Андрей Николаич
тьфу, ну, этот мужик, наверное, свою машину на трассе оставил, а сам  пешком
к дому пошел. Так неудивительно - снегу полно, я там не чистил,  потому  как
не  ждал  никого.  А  они  его  издали  увидали,  этот  мужик  еще  с   ними
поздоровался.
   "Совсем обнаглел! - изумилась я. - Мало того, что средь бела дня на чужую
дачу пожаловал, так еще  и  с  соседями  здоровается,  чтобы  подозрений  не
вызывать! Хорошо, что хоть запоминающийся цвет машины -  темно-зеленый,  вот
только марка неизвестна".
   - Сергей Иванович, а может быть, это и правда Журавлев был? - спросила  я
шепотом, когда хозяин ненадолго покинул нас, выходя в  соседнюю  комнату  за
медом.
   - Не может быть, я проверял его алиби: буквально со второго января Андрей
Николаевич, несмотря на каникулы, каждый день являлся на работу, потому  что
новогодние спектакли для сирот организовывал вместе  с  Еленой  Николаевной,
занимался другими благотворительными мероприятиями. А пятого Журавлев  точно
из  города  не  отлучался  -  встречался  с   малоимущими   избирателями   и
материальную  помощь  распределял.  К  тому  же  какой  смысл   ему   ломать
собственные замки? Нет, Ольга  Юрьевна,  нам  с  вами  противостоит  человек
покруче и понаглее.
   "Ну, насчет последнего сомневаться не приходится", - вздохнула я и тут же
улыбнулась: Николай  Федорович  нес  огромную  миску  с  медом,  припасенную
специально "для хороших людей", как он сказал.
   - Я, как услышал, что моя Наташка в больнице, тут же сорвался с  места  и
уехал. У меня "Москвич" старенький, - пояснил нам сторож на всякий случай. -
Третий десяток ему, но  пока  бегает.  Недавно  сын  из  Москвы  аккумулятор
новенький привез, так я думаю,  мою  машину  теперь  на  авторалли  посылать
можно, - с гордостью заключил он.
   Конечно, мы поняли, что иногда сторож уносится "не в ту степь",  но  этот
недостаток мы ему простили: надо же ему хоть с кем-то побеседовать. Однако у
нас были свои дела, поэтому я вернула разговор к прежней теме:
   - Николай Федорович, и долго вы пробыли в Тарасове?
   - Да почти весь день. Бабка  моя  уж  места  себе  не  находила,  а  я  с
подарками от дочки прибыл. Оказалось, пошутил кто-то: и  Наташка,  и  внучки
здоровы, только испугались сильно, когда меня увидали, -  думали,  случилось
чего.
   "Если это шутка, то довольно неудачная", - мелькнуло в моей голове.
   - Я, конечно, обратно в тот же день вернулся, ближе к вечеру,  -  пояснил
нам ответственный Николай Федорович. - Все владенья обошел и тропинку  новую
к даче Журавлевых заметил. На веранде свет горел  -  вечерело  уж.  Ну,  мне
кто-то даже рукой помахал - поздоровался, так что подозрений у меня  никаких
не возникло. Тем более и Макаровы говорили, будто  есть  кто-то  на  даче...
Совсем эти ворюги обнаглели, - обреченно  добавил  сторож  и  тут  же  снова
заволновался:
   - А со мной-то что теперь будет?  Это  ж  надо,  в  милицию  звонить!  Не
слыхали, пропало чего аль нет?..
   Рассказав ему все, что узнали сами, и пообещав свою  посильную  помощь  и
содействие, мы пожелали Николаю  Федоровичу  всего  хорошего  и  отправились
восвояси. Заезжать в наш офис понадобилось только мне - я случайно забыла  в
кабинете  свой  сотовый,  поэтому  и  Виктор  с  Сергеем   Ивановичем   тоже
последовали за мной. "Заодно обсудим все подробности по горячим  следам",  -
обрадовалась я и не ошиблась.
   - Вы почему так долго? - чуть ли не с кулаками набросилась на нас Марина.
- Я тут чуть с ума не сошла, как увидела, что вам даже позвонить нельзя!
   - А как же свидание? - спросила я, в недоумении уставившись на элегантное
вечернее платье и прическу нашей и без того обаятельной секретарши.
   - Да какое уж тут свидание, - обреченно махнула она рукой. - Я ж ни о чем
другом думать не могла, кроме этой дачи. Конечно, поужинали, но мне,  честно
говоря, кусок в горло не лез, но ведь и рассказать ничего никому нельзя!
   Оценив ее страдания, я  сдержала  улыбку  и  тут  же  начала  выкладывать
Маринке итоги нашего путешествия на Мишуткину Поляну.
   - Лично меня  это  происшествие  на  даче  насторожило  не  на  шутку,  -
призналась я коллегам, уже сидя в любимом кресле в своем кабинете и чувствуя
себя в безопасности. - Похоже, у преступника все было  продумано  заранее  и
вообще котелок варит хорошо...

***

   "Нас утро встречает прохладой", - подумала я, кутаясь  в  воротник  шубы,
потому что морозец  ударил  прямо-таки  крещенский.  Впрочем,  меня  это  не
остановило, и, немного прогрев мотор машины, я отправилась на работу. Честно
говоря, настроение у меня после вчерашнего было не ахти  какое:  перед  нами
замаячил  непонятно-зловещий  и  умный  субъект.   "Слишком   уж   тщательно
продуманное преступление, -  решила  я,  содрогнувшись  от  воспоминаний  об
ужасной смерти депутата Владимирцева. - Даже все мелочи предусмотрены".
   Но больше всего от этого страдал теперь совершенно невиновный  человек  -
Андрей Николаевич Журавлев, на которого неуловимый убийца сумел свалить свое
преступление. "Ну, ничего, недолго это затянется,  -  подумала  я,  открывая
входную дверь редакции. - В тюрьму все  равно  попадет  тот,  для  кого  она
должна стать родным домом. И этот преступник -  не  исключение:  педантичная
аккуратность и продуманность его же и выдадут".
   Самое обидное во всей этой истории было  то,  что  милиция  сочла  нужным
снять охрану с квартиры Владимирцевых. "Конечно, Данильченко-то думает,  что
преступник уже в тюрьме, - усмехнулась я. - А на самом деле как  раз  сейчас
Инге Львовне и угрожает максимальная опасность".
   Честно говоря, сама я над вероятностью подобного не задумалась.  К  этому
выводу накануне подтолкнула меня Маринка. "Оль, а что, если она тоже  что-то
знает? - с замиранием сердца спросила она меня. - Может быть, вспомнит какие
новые факты, на которые пока никто внимания  не  обращает,  и  ее  уберут  с
дороги?" Конечно, идея была несколько  сумасбродной,  но  сбрасывать  ее  со
счетов совсем все-таки не стоило, поэтому и радоваться было нечему.
   На этой оптимистичной ноте я  сняла  шубу,  включила  компьютер  и  стала
дожидаться остальных сотрудников, чтобы выработать  стратегический  план  на
сегодняшний день. "До Старого Нового  года  всего  два  дня  осталось,  -  с
грустью  подумала  я,  раскрашивая  перекрученные  бумажные  ленточки  и   в
очередной раз опытным  путем  доказывая  правильность  все  того  же  закона
Мебиуса. - Мы мечтали отметить его все вместе и очень весело, а тут..."
   В общем, пока я сидела одна, мне в голову не приходило совершенно  ничего
путного, и я даже не знала, с какой стороны подступиться к  выяснению  новых
обстоятельств,  открывшихся  в  деле.  "Может  быть,  обо  всем   рассказать
милиции?" - мелькнула у меня шальная мысль. Но я тут же отказалась  от  нее,
вспомнив  майора  Данильченко,  решившего  поставить  жирную  точку  в  этом
расследовании, "повесив" все на Журавлева. "Нет, если  и  разговаривать,  то
только не с ним. По крайней мере сейчас майор нам  хотя  бы  не  мешает",  -
вздохнула я.
   - Ой, ты уже на месте! - обрадовалась Маринка, заглянув в кабинет.
   Румяная  с  мороза,  она  показалась  мне  еще  красивее,   чем   обычно.
Естественно, я признала это без особого энтузиазма, поглядев  в  зеркало  на
свою бледную, невыспавшуюся физиономию.
   - А у меня все хорошо! - весело объявила Маринка,  поставив  передо  мной
чашку кофе. - Я вчера успела Ярославу перезвонить, и мы с ним...
   Она мечтательно закатила глаза, но выслушать все  подробности  ее  личной
жизни я, к великому моему облегчению, не успела - в дверях показался Виктор.
В его присутствии Маринка не отважилась  хвастаться  своим  новым  ухажером,
поэтому удалилась, что-то напевая себе под нос.
   - Как дела? - спросил фотограф, пристраиваясь на подоконнике.
   По моему кислому виду и так было все ясно, вопрос задавался им просто  из
сочувствия, поэтому я промолчала.
   - Ольга Юрьевна, мне показалось, с  нашей  Мариной  что-то  случилось,  -
поздоровавшись, сообщил вошедший Кряжимский. - Вы видели ее новый костюм?
   Меня этот вопрос поставил в тупик:  к  стыду  своему,  я  этого  даже  не
заметила.
   - Она меняет стиль, - продо