- сказал подбежавший Малдер.

- Это же абсолютно бессовестный поступок! - девушка всхлипнула снова и
попыталась втереть слезы, но лишь размазала их по щекам. Теперь у нее был
вид обиженного и смертельно напуганного ребенка. - Рискнуть жизнями людей
ради какого-то груза! Агент Малдер, - пояему-то она обращалась именно к
нему, хотя он стоял за спиной Скалли, - вы же видите, что полковник сходит
с ума. У него совершенно безумный вид.

- Но ведь он спас им жизнь, - резонно возразил Малдер.

- Да, спас - и вновь отправил на смерть!

- Если груз не будет выведен на орбиту, Конгресс лишит программу
финансирования, - подала голос Скалли.

- А вы думаете, если астронавты погибнут, эффект будет иным? - Мишель уже
не плакала, покрасневшее лицо ее стало злым. - По-моему, было просто
преступлением продолжать эксплуатировать шаттл, в котором оказалось столько
неисправностей за один полет. И, я уверена, полковник Белт знал обо всем
этом с самого начала.

- Тогда надо... надо остановить его и спустить шаттл с орбиты, -
нерешительно произнесла Скалли.

- Но ведь он же не желает гибели людей! - воскликнул Малдер.

- Откуда вы это знаете? - резко спросила Мишель.

- Я уверен, что полковник - честный и храбрый офицер. - Малдер старался
быть спокойным и убедительным. - И он действительно единственный, кто может
спустить людей оттуда живыми. Он ведь сам побывал в подобной передряге.

- Но почему вы так уверены, что он хочет спасти им жизнь? - выкрикнула
Мишель, сверкнув глазами.

Малдер и Скалли переглянулись.

- Вот что, - сказал Малдер. - Я хочу получить доступ к вашим архивам.
Немедленно.

Сотрудник, ведающий архивом, прочел удостоверение агента ФБР и робко поднял
взгляд на беспокойного чужака, явно стараясь не выдать чрезмерного
любопытства.

- Мне нужно все, касающееся исследований космического пространства за
последние семнадцать лет - от телескопа Хаббла и графиков пульсации
полярных шапок Марса до проекта "Спейс шаттл" и последнего полета.

- Но это же десятки тысяч документов! - сотруднику не удалось скрыть
удивление.

Малдер прекрасно понимал его. Понимал он также, что шанс в ближайшие
несколько часов выловить что-то действительно имеющее отношение к
происходящему, у него весьма невелик.

- Скажите же конкретно, что вы ищете? - настаивал сотрудник.

Малдер печально вздохнул:

- Снимки, чертежи, схемы - все, что угодно, способное подтвердить, что
здесь имел место факт саботажа. Словом, иголку в стоге сена...

Хьюстон, штат Техас
Центр управления полетом
37 часов 08 минут полета

- Орбитальный модуль, что с ориентацией? Зал казался опустевшим, все
свободные от дежурства сотрудники куда-то исчезли. Полковник держал
микрофон в руках и внимательно следил за колонками цифр, бегущих по дисплею.

- Прецессия оси станции в пределах нормы. Мы готовы.

- Отлично. Начать вывод полезного груза на орбиту.

- Понял вас, Хьюстон. Начинаем работу. Кажется, у нас пока все в порядке.

Створки грузового люка раскрылись, и манипулятор один за другим вывел в
открытое пространство полдюжины продолговатых цилиндров. Грузовые модули
плыли, медленно вращаясь в лучах солнца, только что поднявшегося над
пологим горизонтом и сверкавшего в голубоватом ореоле атмосферы. Им
предстояло так вращаться, неторопливо двигаясь по орбите, еще несколько
месяцев - до прибытия следующей экспедиции, которая начнет монтировать
базовую конструкцию для орбитального околоземного радиотелескопа. А пока
зрелище шести красноватых "колбас", гуськом плывущих над западным
полушарием в лучах восходящего над атмосферой Солнца, оставалось скрытым от
человеческих глаз.

- Операция завершена, Хьюстон. Мы ждем ваших распоряжений.

- Отлично, - полковник еле заметно вздохнул, достал клетчатый носовой
платок и вытер им вспотевший лоб. - Подготовьтесь к выводу модуля с орбиты.

- Боже мой, тут, вне корабля, кто-то есть! - вдруг удивленно произнес
пилот. - Кажется, что-то летает за бортом!

Полковника будто подбросило в кресле.

- Что вы сказали, "Эндевер"? Повторите, пожалуйста!

- Я говорю: здесь что-то есть! - отозвались с орбиты. Правда, не испуганно,
а, скорее, удивленно. - Это не привидение, но что-то очень похожее. Сейчас
оно мельтешит прямо перед иллюминаторами кабины, вне корабля. Прозрачное,
сквозь него видна Земля.

- Нет, - произнес полковник. - Нет, нет, нет. Нет!..

Страшная боль расколола голову. Перед глазами закружились, сначала
медленно, потом быстрее, голубоватые экраны мониторов и мерцающие
разноцветными лампочками терминалы. Быстрее, быстрее - и вот они уже
сливаются в туманную воронку. А из нее, из самой глубины, выплывает лицо,
то самое лицо...

Вот уже второй час они со Скалли перерывали папки с бумагами, распечатками,
фотографиями и чертежами. Казалось, бесконечным стеллажам не будет конца. А
ведь Малдер сам плохо представлял, что ищет, надеясь лишь на свою
всегдашнюю интуицию. Ну, и еще на Его Величество Случай... - Малдер, -
позвала Скалли от соседнего стеллажа. - Кажется, я что-то нашла. Призрак
положил пачку бумаг на место и подошел к Дэйне. На столе перед ней лежала
раскрытая папка, а в руках она держала очень знакомую фотографию.

- Смотри, это та самая рентгенограмма, которую послала нам Мишель Дженеро!

- Точнее, не та же самая, а ее копия, - Споправил коллегу Малдер. - Видишь?
Здесь,

в уголке, наклейка с кодом и цифрой два. На нашей была единица, я точно
помню.

- Ладно, это уже не столь важно. Смотри лучше, кем она заказана -
полковником Белтом, за две недели до старта. Повторяю - до первого старта!

Но это значит, что он заранее знал о неисправном клапане! Или я чего-то не
понимаю...

- Не бойся, я тоже. А теперь смотри дальше. - Скалли протянула ему еще одну
фотографию. - Вот это тебе знакомо?

Некоторое время Малдер внимательно разглядывал рентгенограмму, вчитывался в
текст пояснения, потом посмотрел на дату, и брови его удивленно поползли
вверх.

- Это то самое кольцо, в котором произошел разрыв прокладки двадцать
первого января тысяча девятьсот восемьдесят шестого года!

Дэина удивленно вскинула брови.

- Постой-ка, - напряженно продолжил Малдер, - но ведь этот снимок был
сделан тринадцатого января - за неделю до взрыва "Челленд-жера"! Чертовщина
какая-то!

- Этот снимок тоже был заказан полковником Белтом, - медленно произнесла
Скалли.

Она наконец-то отыскала свежий след. Но Малдер пока ничего не понимал.

- Значит, Белт мог знать заранее и о катастрофе "Челленджера". Но ведь
тогда получается...

Дверь распахнулась, в комнату вбежала встревоженная Мишель Дженеро:

- Полковник Белт неожиданно потерял сознание!

- Где он? - этот вопрос Скалли и Малдер задали почти одновременно.

- У себя в кабинете.

В кабинете полковника никого не оказалось. Стол был завален бумагами, одно
из кресел отодвинуто к дальней стене. Но следов борьбы Малдер не заметил.

- Где он? Он ведь только что был здесь! - Мишель прижала руки к груди. -
Ему стало Сплохо еще в зале, он прошел сюда и уж отсюда-то никуда не мог
деться...

Малдер внимательно окинул взглядом кабинет, затем шагнул вперед, огибая
стол. И тут же увидел полковника.

Белт лежал ничком, так что из-под стола был виден только его лысеющий
затылок. Малдер наклонился над телом. У Белта изо рта шла пена.

- Боже ты мой! - ахнула за спиной Мишель.

- Что с ним случилось? - резко спросила Скалли.

Она помогла Малдеру вытащить тело полковника из-под стола и уложить на
ковре, лицом вверх. Скалли осталась на коленях, поддерживая голову
полковника, чтобы он не захлебнулся слюной, а Малдер вскочил на ноги:

- Врача, вызовите скорее врача! Доктор и два санитара со специально
оборудованной каталкой появились буквально через пять минут. Малдер и
Скалли помогли взгромоздить грузное тело полковника на каталку, и врач тут
же стал опутывать больного датчиками и проводами. В этот момент полковник
открыл

глаза и безумным взглядом обвел окружающих его людей.

- Помогите мне... - простонал он. Малдер наклонился поближе.

- Помогите...

- Как мы можем помочь вам, полковник?

- У него судороги, - пояснил врач. - Давайте, ребята, скорее, скорее!

- Больно... - стонал полковник, дергаясь, как в агонии. - Меня разрывает на
кусочки... Помогите мне, ради Бога!..

- Сейчас посмотрим, как у нас с сердцем, - пробормотал врач, щелкая
тумблерами на пульте в изножье каталки, пока оба санитара прикрепляли тело
полковника ремнями, чтобы тот не мог сбросить аппаратуру.

- Шаттл... Нет-нет, погодите, оно же там... рядом с ними! - полковник
продолжал метаться, силясь вырваться.

Врач взял его за руку:

- Ну что вы, что вы. Успокойтесь, полковник, все будет хорошо...

- Скафандр... Лицо... - полковник уже хрипел. Изо рта снова пошла пена.

- Дайте ему десять миллиграмм диазепа-ма! - внезапно приказала молчавшая до
этого Скалли. - Малдер, сейчас придется взяться тебе.

- Нет, ни в коем случае, - кажется, врач даже не удивился. - Ему будет хуже.

- Малдер, - Скалли обернулась, лицо ее было разгоряченным, в глазах дрожали
отблески азарта, - он хочет нам что-то сказать!

- Дайте диазепам! - распорядился Малдер. - Там, у людей на орбите,
кончается кислород. Они не должны умереть.

Тон был таким, что врач, не глядя и без дальнейших вопросов, полез в
коробку с медикаментами.

Призрак наклонился над носилками:

- Полковник, вы слышите меня? Полковник вновь приоткрыл невидящие глаза.
Видимо, он услышал Малдера, поскольку прохрипел что-то нечленораздельное,
где можно было разобрать только "помогите" и "оно". - Но по мере того, как
лекарство поступало в кровь, судороги слабели и взгляд полковника
становился более осмысленным. Малдер поднес руку к лицу больного, выставив
указательный палец:

- Полковник, вы меня видите? Тот кивнул. Похоже, он уже все слышал и
понимал, но сил говорить у него не было.

- Пожалуйста, смотрите на мой палец. Сконцентрируйтесь. Сосредоточьтесь на
дыхании, сосредоточьтесь на вашем внутреннем состоянии. Соберите все силы и
направьте их в одну точку.

- Давление сто семьдесят четыре на сто двадцать и продолжает подниматься! -
доложил один из санитаров.

- Малдер, ты рискуешь. У него может случиться разрыв аневризмы, - тихо
напомнила Скалли.

Призрак и ухом не повел.

- Сконцентрируйтесь. Сфокусируйте взгляд на пальце. Соберите свою волю. -
Малдер глядел полковнику прямо в глаза и видел, как у того постепенно
расширяются зрачки. Как будто застарелый ужас рвался наружу. Но сейчас было
не до того. - Вот и хорошо, очень хорошо. А теперь вы расскажете мне, как
спасти астронавтов. Итак...

- Шаттл не переживет входа в атмосферу... - Белт с трудом выдавливал из
себя слова. Он уже был в полном и ясном сознании, но Малдер чувствовал -
как будто кожей ощущал, - что какая-то сила мешает полковнику говорить.

- Он врет! - взвизгнула Мишель. Скалли положила руку ей на плечо.

- Откуда вы знаете? - быстро спросил Малдер.

- На фюзеляже шаттла... защитные керамические плитки. Часть их повреждена.
Слишком значительная часть...

- Откуда он знает? Как их повредили? - быстро спросила Скалли.

Она обращалась к Малдеру, но полковник услышал.

- С моей помощью...

- Это вы саботировали полет шаттла? - Голос Малдера почти не изменился.

- Нет... - Силы полковника явно опять были на исходе. - Но я не мог
остановить их... И никто не может остановить их...

- Остановить кого?

- Пульс сто девяносто четыре, - доложил один из медиков.

- Малдер, ты его сейчас убьешь!

- Они не хотят, не хотят, чтобы мы знали...

- Не хотят - кто? - почти закричал Малдер.

- Это пришло ко мне... пришло из космоса и жило потом во мне...

...Ослепительно белый космос, будто Солнце в какой-то момент раздвинулось и
заполнило собой все пространство. Светофильтр шлема не спасает, глаза
слезятся, но закрыть их почему-то не получается...

- Оно здесь... Оно летит прямо на меня!.. А на фоне этой сверкающей
белизны, где нет уже ни Земли, ни контуров станции, - темное пятно,
сгусток, просвечивающий и колышущийся, словно студень. Он стремительно
приближается и обретает форму... форму человеческого лица - только в
негативе. Темный овал, чуть заметные очертания рта и носа и белые
сверкающие глазницы. Глазницы, живущие своей, самостоятельной жизнью...

...Удар - и оно входит в стекло шлема...

- А-а-а-а-а!..

Тело полковника вновь содрогается. Врач угрожающе шипит.

- Помогите!.. - шепотом хрипит Белт. - Оно... оно возвращается...

И в этот момент его лицо начинает светиться голубоватым светом, будто
раздваиваясь, разделяясь на два слоя. Один из санитаров не может сдержать
сдавленного вскрика.

- Это то самое лицо, которое я видела в машине! - в ужасе шепчет Мишель.

Лицо полковника выглядит теперь совершенно жутко: белая гипсовая маска с
гротескно выделенными ртом и щеками, почти отсутствующим носом и черными
провалами глазниц, в которых не видно ничего. Малдер чувствует, как по его
телу пробегает дрожь.

- Мы теряем его, - констатирует врач. Кажется, он здесь единственный, кто
сохраняет спокойствие. - Дефибриллятор сюда!

Полковник уже не дергается, тело его обмякло, и лишь слабые мышечные
судороги время от времени пробегают по рукам и ногам. Санитар сноровисто
расстегивает на нем рубашку, второй - прикладывает к груди электроды.

- Внимание - руки! - командует врач. - Давай!

Тело полковника вздрагивает от электрического разряда - раз, другой. На
экране кардиографа вновь начинает змеиться зеленая кривая. И в этот момент
из динамиков аварийного оповещения раздается взволнованный голос дежурного"
диспетчера:

- На орбитальном модуле закончился кислород! У них остался только аварийный
запас р скафандрах. Через тридцать минут они задохнутся!

- Мы должны немедленно посадить шаттл. Это единственный вариант, который у
нас остается, - быстро говорит Мишель. Видно, что задана пытается
справиться с истерикой и достигла некоторого успеха. - Я бегу к операторам!

Она исчезает за поворотом коридора. Санитары на ходу налаживают капельницу.

- Внимание! - абсолютно не реагируя на посторонние раздражители, командует
врач.

- Кислород! Так, пульс пошел. Сердце работает! ; Его срочно надо отправить
в больницу. - Он поднимает взгляд на Малдера, принимая его за главного. -
Полковника срочно надо в больницу, в реанимационное отделение.

- Орбитальный модуль, говорит Хьюстон, Центр управления полетом! Вы слышите
меня? - раздается из динамиков голос Мишель.

- Мы вас слышим, Хьюстон, - ответ с орбиты доносится почти без помех. -
Здесь у нас творятся какие-то жуткие вещи.

- Орбитальный модуль, приготовьтесь, сейчас мы будем вас сажать. Вы должны
включить маневровые двигатели, сойти с орбиты и начать торможение.

- А я уже думал, что вы там о нас совсем забыли, - в голосе пилота слышна
легкая усмешка. - Отлично, включаем!

- Все системы готовы к спуску! - докладывает наземный диспетчер.

- Они садятся! - говорит Скалли. В этот момент полковник опять открывает
глаза. Малдер тут же наклоняется к нему:

- Вы сказали, что он сгорит при входе в атмосферу. Мы можем что-нибудь
сделать, чтобы спасти людей?

- Измените... - Полковник раскрывает рот, но видно, как трудно дается ему
каждое слово. Губы едва шевелятся, будто что-то - или кто-то - мешает ему
говорить. - Измените траекторию спускаемого аппарата...

- Изменить - как?

Полковник закрывает глаза. Тело его снова начинают бить судороги. Лицо
Малдера искажается отчаянием, он беспомощно смотрит на Скалли, и в этот
момент губы полковника опять разжимаются:

- Перенесите точку входа в атмосферу... измените угол траектории на
тридцать пять градусов, чтобы она была предельно пологой. Кислорода им
должно хватить...

Малдер и Скалли бросаются по коридору к диспетчерской.

- Тридцать пять секунд до входа в "полосу молчания", - слышится из
динамиков голос диспетчера.

Малдер врывается в зал, отыскивает глазами Мишель - она стоит у кресла с
микрофаги ном в руках, - подбегает к ней и хватает за плечо:

- Вы должны изменить траекторию спуска!

- Траекторию - что? - Мишель оборачивается к нему, глаза ее ничего не видят.

- Изменить траекторию входа в атмосферу на тридцать пять градусов! Иначе
они сгорят!

- Тридцать секунд, - это снова голос диспетчера.

- Но уже поздно, я не могу этого сделать... - Мишель пытается вывернуться
из-под тяжелой ладони Малдера. Это ей не удается, и она опускается в кресло.

- Двадцать пять секунд...

- Мисс Дженеро, это наш единственный шанс! Скорее!

- Но... это невозможно, они слишком сильно отклонятся к западу, у нас
резервная площадка не оповещена. А мы должны успеть до прерывания связи...
- Она все же вновь подносит к губам микрофон и переключает что-то на
пульте: - Альбукерк! Хэлло, Альбукерк, какая у вас сейчас погода? Можете ли
вы сейчас принять посадку шаттла?

- Время - десять секунд...

- Погода у нас вполне годится для посадки, - голос диспетчера из
Нью-Мексико размеренный и чуть удивленный. - Полоса свободна, можете
садиться хоть сейчас.

- Время - пять секунд...

- Орбитальный модуль. - Пальцы Мишель, сжимающие микрофон, побелели, по
лицу стекают крупные капли пота. - Вы должны изменить траекторию на более
пологую, на тридцать пять градусов. Вы приземлитесь в Портланд-Филдз, в
Альбукерке. Вы меня поняли?

- Внимание, потеря связи! - голос диспетчера ровный и спокойный. - Они
вошли в "полосу молчания".

- Когда будет восстановлена связь? - спрашивает Мишель.

- Через две минуты. Когда они войдут в зону следующей станции слежения.

- Черт побери! - вполголоса произносит Малдер.

Эти две минуты проходят в тягостном молчании.

- Сколько у них осталось кислорода? - вполголоса спрашивает Малдер,
наклонясь к Мишель.

- На шестнадцать минут. - Мисс Дженеро, не отрываясь, следит за
картой-экраном в левой половине зала, где тонким красноватым пунктиром
прослеживается траектория аппарата. - Вот, сейчас...Она подносит к губам
микрофон:

- Орбитальный модуль, говорит Хьюстон. Орбитальный модуль, отвечайте!
Орбитальный модуль, говорит Хьюстон, отвечайте немедленно!.. Где у них
точка входа? - оборачивается она к диспетчеру, тихо, как мышь, сидящему за
пультом справа.

- Пятьсот миль западнее Гавайских островов.

- Срочно свяжитесь с Гавайями! Диспетчер переключается на систему
экстренной связи, делает запрос и несколько томительных секунд ждет ответа.
Наконец он поворачивается к Мишель:

- Станция слежения Вумера сообщает - они только что появились на радаре.

- Получилось! - кричит Мишель. Диспетчер поворачивается к ней, на его лице
расплывается некое подобие нерешительной

улыбки:

- Ну, не обязательно... Но вполне может быть.

Мишель вновь берет микрофон:

- Военная база Киртланд, Альбукерк. Аль-букерк, вы можете подтвердить
посадку?

- Хьюстон, пока нет. На наших экранах ничего не видно.

Альбукерк, штат Нью-Мексико
База Киртланд, Аэродром Портланд-Фолдз

Длинная пустынная взлетно-посад очная полоса, на горизонте вздымаются
отроги плато Льяно-Эс-такадо. И над всем этим - густо-синее небо пустыни,
не разбавленное даже пятнышком облака.

- Орбитальный модуль, говорит Хьюстон, отвечайте. Орбитальный модуль, это
Хьюстон, отвечайте мне!

Голубое полотно неба прорезается точкой, оставляющей белый инверсионный
след. Точка приближается, оранжевый блик вечернего солнца пляшет на
сверкающем фюзеляже аппарата.

- Хьюстон, говорит орбитальный модуль. Кто-нибудь знает, где можно пожрать
в этом Альбукерке? А то мы тут проголодались с вашими маневрами...

Оказывается, диспетчерский зал был полон народу - мгновенно все вскакивают
со своих мест и начинают восторженно орать. Мишель бросает микрофон,
разворачивается в кресле и устало глядит на улыбающегося Малдера. У нее
самой сил на улыбку уже нет.

- Добро пожаловать домой, "Эндевер". - Это уже говорит Альбукерк. -
Выглядите вы просто прекрасно...

Шаттл идет почти над самой землей, чуть отворачивает и, приподняв нос,