17

  Росс-аилендскии мост
Портленд, штат Орегон
Четверг, 7:18
Мост вытягивался над рекой и исчезал в утреннем тумане. Его сводчатые
кружевные фермы уходили в серую мглу, словно бесконечный туннель.
  Для Джереми Дормана это был лишь путь через Уилламет-ривер, отрезок
долгой дороги, уводящей прочь из города в лес - туда, где он рассчитывал
отыскать Патрицию и Джоди Кеннесси.
  Пошатываясь, Джереми сделал шаг, потом еще один. Он не чувствовал своих
ступней, которые представлялись ему чем-то вроде мясистых наростов на концах его
ног; они и сами по себе казались резиновыми, как будто тело Дормана видоизмени-
лось, отрастив на самых неожиданных местах дополнительные конечности.
  Добравшись до верхней точки арки моста, он почувствовал себя так, словно его
подвесили в воздухе, хотя темная пелена тумана не давала разглядеть реку,
катившую свои воды далеко внизу. Огни города, небоскребов и уличных фонарей
казались отсюда призрачными искорками света.
  Дорман продолжал плестись вперед, сосредоточив свое внимание на точке, где
мост уходил в туман. Его цель была проста - перебраться по мосту на другой берег.
  Шаг за шагом. А как только Дорман выполнит эту задачу, он поставит себе другую,
потом еще одну - и так далее, пока не выберется из Портленда.
  Ему казалось, что поросшие лесом прибрежные горы и драгоценный пес
находятся на неописуемо далеком расстоянии отсюда.
  Утренний воздух был влажный и холодный, но Дорман его не чувствовал, не
замечал даже своей промокшей насквозь липкой одежды. Он весь покрылся гусиной
кожей, но это не имело ни малейшего отношения к температуре и было лишь еще
одним проявлением свирепой болезни, охватившей организм Дормана до последней
клетки. Как ученый он должен был отнестись к своему нынешнему состоянию с
интересом, но как жертва недуга считал его ужасающим.
  Дорман с усилием сглотнул. Ему казалось, что горло забито липкой слизью,
сочившейся изо всех пор. Когда Дорман стискивал зубы, они свободно шатались в
деснах. Поле зрения окружало черное кольцо слепоты.
  Дорман двигался вперед. У него не было иного выбора.
  По настилу моста прогрохотал тяжелый пикап. В ушах Дормана зазвенело эхо
ревущего двигателя и скрипа шин. Он смотрел вслед красным габаритным огням,
исчезавшим во мгле.
  Внезапно желудок Дормана сжался в комок, а позвоночник изогнулся, словно
рассерженная змея. Он испугался, что его организм вот-вот развалится на части,
превратившись в лужицу распавшейся плоти и судорожно подрагивающих мышц, в
желатинообразную массу, которая медленно потечет по решетчатой пешеходной
дорожке моста.
  Дорман издал яростный нечеловеческий вопль, расколовший утреннее
безмолвие.
  Вытянув слизистую, словно покрытую воском руку, он уцепился за поручень,
пытаясь удержать равновесие и заставить тело прекратить биться в конвульсиях. Он
опять потерял власть над собой.
  Ему становилось все труднее справляться с собственным организмом.
  Биологические системы отказывались подчиняться разуму и начинали жить
собственной жизнью. Дорман ухватился за поручень обеими руками и стискивал его
до тех пор, пока ему не показалось, что металл вот-вот согнется.
  Должно быть, сейчас он был похож на самоубийцу, который перегнулся через
ограждение моста, вглядываясь в туманную дымку и шелестящую внизу воду, но
Дорман и не думал сводить счеты с жизнью. Все, что он делал, было подчинено
одной цели - сохранить себя любой ценой.
  Дорман не мог обратиться в клинику - на свете не существовало врачей,
способных исцелить его недуг. И если бы ему пришлось называть себя, он мог бы
привлечь к своей персоне нежелательное внимание. Он не смел рисковать. Он дол-
жен был собраться с силами и терпеть.
  В конце концов спазм прошел, и Дорман, чувствуя слабость и дрожь, вновь
отправился в путь. На сей раз ему удалось совладать с телом, сохранить над ним
власть. Теперь Дорману предстояло сосредоточиться и освежить в памяти свою
цель.
  Он должен найти эту проклятую собаку.
  Дорман сунул пальцы в нагрудный кармашек рваной куртки и достал оттуда
мятую закопченную фотографию, вынутую из разбитой рамки, что лежала в столе
Дэвида Кеннесси. Со снимка ему улыбались юное прекрасное лицо Патриции с
тонкими чертами, обрамленное светлыми рыжеватыми волосами, и худощавый
растрепанный Джоди, всем своим видом показывая, как они счастливы, - это были
добрые времена, когда Джоди еще не болел лейкемией, а у Дэвида не было
безрассудного, отчаянного стимула к продолжению исследований.
  Дорман сузил глаза, накрепко впечатывая изображение в собственную память.
  Он был близким другом Кеннесси, он заменял Джоди дядю и был, по сути дела,
членом семьи, куда более родным, нежели капризный и грубый Дарин. Хорошо зная
Патридию, Дорман имел вполне отчетливое представление о том, где она могла
скрываться. Вероятно, Патриция считает,
что она в безопасности, ведь Дарин так любил хранить свои тайны.
  Внутренний карман куртки Дормана, словно свинцовый кистень, оттягивал
тяжелый револьвер, взятый у погибшего охранника.
  Добравшись в конце концов до противоположного конца Россайлендского
моста, Дорман свернул на запад. Где-то вдали маячили покрытые туманом лесистые
прибрежные горы.
  Дорман рассчитывал найти Кеннесси и увести с собой пса, не попавшись на
глаза Патриции и Джоди. Ему претила сама мысль об убийстве - черт возьми,
парень и так уже стоял одной ногой в могиле, лейкемия превратила его в настоящий
скелет, - но если придется, Дорман застрелит их, и собаку тоже. Сейчас, когда речь
шла о жизни и смерти, его отношение к семейству Кеннесси не имело никакого
значения.
  Его руки и без того были по локоть в крови.
  Он еще раз проклял Дэвида и его наивность. Дарин оказался умнее и смылся,
забравшись в пещеру и завалив вход камнями. Дэвид же, вспыльчивый и
неосторожный, охваченный стремлением помочь Джоди, в своей слепоте никак не
желал понять, кто и зачем финансирует его работу. Неужели он действительно
думал, что в лабораторию "ДайМар" вкладывают миллионы только для того, чтобы
Дэвид Кеннесси мог пораскинуть мозгами и отыскать морально оправданный способ
применения своего открытия?
  Дэвид забрел на минное поле политики, дав ход всем тем событиям, которые
привели к столь ужасающим результатам, в том числе поставив Джереми Дормана
перед необходимостью сделать первый шаг для собственного спасения.
  Шаг, который закончился неудачей. Хотя прототип и сохранил на первых порах
его жизнь, тело Дормана постепенно превращалось в биологический кисель, и
теперь он ничего не мог с этим поделать.
  Во всяком случае, до тех пор, пока не отыщет собаку.
































                  18

  Побережье штата Орегон.
  Четверг, 12:25
Малдер подкатил к колонке маленькой обшарпанной бензозаправки и, выйдя из
машины, бросил взгляд в сторону стеклянной будочки с эмблемой "Континентал-
ойл". В глубине души он рассчитывал увидеть старичков, сидящих в креслах-
качалках на крылечке, или хотя бы служащего, который выскочит из конторы с
выражением фальшивой сердечности на лице.
  Скалли тоже выбралась из салона, чтобы размяться. Они с Малдером несколько
часов кряду мчались по шоссе номер 101, разглядывая суровый ландшафт
побережья, проносясь мимо крохотных деревушек и одиноких домов, прятавшихся в
складках лесистых холмов.
  Где-то неподалеку обитала группа "вольных дикарей", к которым ушел брат
Дэвида Кеннесси, и где-то в этих же местах черный Лабрадор попал под машину. По
мнению Малдера, это не было случайным совпадением. Он намеревался отыскать
Дарина и получить от него исчерпывающую информацию о работах, проводившихся
в "Дай-Мар". Если Дарин знал о взрыве в лаборатории, он мог также знать о том,
где скрывается Патриция.
  Однако сведения об "отшельниках" были неясны и расплывчаты. Сам принцип,
который их объединял, заставлял общину держать свое местонахождение в секрете,
отказываясь от услуг телефонной и электрической компаний. Вероятно, найти лагерь
будет ничуть не проще, чем отыскать Патрицию и Джоди.
  Малдер отвинтил пробку бензобака и снял с колонки заправочный пистолет. В
тот же миг дверь конторы распахнулась, едва не слетев с петель, и оттуда выскочил
приземистый седовласый мужчина с брюшком. По-видимому, он не имел никакого
понятия об "обслуживании с улыбкой".
  - Эй, убери свои лапы от пистолета! - рявкнул он, наливаясь гневом. - Тут
тебе не самообслуживание!
  Малдер посмотрел на патрубок, который держал в руках, потом перевел взгляд
на транспарант, предлагавший посетителям самим заправлять свои машины. Толстяк
подскочил к нему и вырвал из его пальцев шланг, словно это была опасная игрушка,
попавшая в руки ребенку. Он сунул сопло в бак и нажал рукоятку, после чего
горделиво отступил в сторону, как будто эту деликатную операцию можно было
доверить только опытному профессионалу.
  - В чем дело, мистер? - осведомилась Скалли.
  Толстяк бросил на нее сердитый взгляд, потом посмотрел на Малдера так,
словно клиенты представлялись ему непроходимыми тупицами. Глянув на номерной
знак машины, взятой ими напрокат, он качнул головой и пробурчал:
  - Тут вам не Калифорния, а Орегон. Мы не позволяем дилетантам накачивать
себе бензин.
  Малдер и Скалли переглянулись поверх крыши автомобиля, и Малдер полез во
внутренний карман пальто.
  - Вообще говоря, мы не калифорнийцы. Мы федеральные служащие, работаем
в ФБР, и смею вас заверить, заливка горючего в бак - не самая трудная из тех наук,
которые нам преподавали в Квантико. - Он взмахнул удостоверением, указал в
сторону Скалли и добавил: - Между прочим, моя напарница не уступает мне в
умении заправлять машину.
  Толстяк скептически воззрился на Малдера. Его рваная фланелевая рубаха была
покрыта масляными пятнами, а щеки выбриты полосами, придавая ему неряшливый
неопрятный вид. Судя по всему, этот человек за всю жизнь ни разу не осквернил
свои пальцы завязыванием галстуков.
  Скалли показала ему фотографию Патриции и Джоди Кеннесси.
  - Мы ищем этих людей, - сказала она. - Женщину лет тридцати пяти и ее
двенадцатилетнего сына.
  - Впервые вижу, - отозвался толстяк и вперил взгляд в заправочный
пистолет. На счетчике колонки, сменяя друг друга, щелкали цифры.
  - У них есть собака, - добавил Малдер. - Черный Лабрадор.
  - Впервые вижу, - повторил толстяк.
  - Вы даже не посмотрели на снимок, - сказала Скалли, вытягивая руку с
фотографией над крышей автомобиля и поднося ее поближе к глазам заправщика.
  Тот тщательно изучил снимок и вновь отвернулся.
  - Впервые вижу. У меня есть более важные занятия, чем разглядывать всякого
проезжающего.
  Малдер приподнял брови. По его мнению, этот человек принадлежал к тому
типу людей, которые очень внимательно рассматривают любого клиента и любого
незнакомца, попавшегося им на глаза. Малдер ничуть не сомневался, что еще до
захода солнца воя-округа в радиусе десяти миль будет знать о федеральных агентах,
рыщущих по просторам орегонского побережья.
  - Не доводилось ли вам слышать о поселении "вольных дикарей" в этом
районе? - спросил он. - У нас есть основания полагать, что люди, которых мы
разыскиваем, могут укрываться там у своих родственников.
  На лице толстяка появилась удивленная мина:
  - Да, есть такие. Эти придурки прячутся в горах, в самой чащобе, и ни один
человек, у кото
рого найдется хоть капля здравого смысла, нипочем не решится приблизиться к
их лагерям.
  Скалли протянула ему свою визитную карточку.
  - Если вы что-нибудь узнаете, позвоните нам, пожалуйста, - попросила она.
  - Мы не собираемся арестовывать этих двоих. Они не совершили ничего
противозаконного. Им нужна помощь.
  - Буду рад выполнить свой гражданский долг, - отозвался толстяк и, догнав
показания счетчика до круглой суммы, в приступе внезапной щедрости слил в бак
остатки горючего в шланге еще на несколько центов.
  Малдер расплатился, получил квитанцию, и они со Скалли уселись в машину.
  - Здешний народ предпочитает уединение, особенно вдали от городов, -
сообщил Малдер. - Штат Орегон дает прибежище всевозможным отшельникам,
поклонникам естественного образа жизни - короче говоря, всякому, кто не желает
общаться с внешним миром.
  Скалли бросила взгляд на фотографию, лежащую у нее на коленях, посмотрела
на улыбающееся лицо Джоди Кеннесси, и Малдер понял, какая дума занимает ее
мысли.
  - Хотела бы я знать, что заставило брата Дэвида так поспешно скрыться из
виду, - сказала она.
  Миновало еще четыре часа, в течение которых Малдер и Скалли стучались в
двери, заглядывали в кафе, сувенирные лавки и музеи, и Малдер уже начинал
сомневаться в том, что от их методичных систематических поисков будет какой-то
толк, если им не удастся раздобыть другие, более надежные сведения о
местонахождении Дарина Кеннесси.
  У них было две возможности: прохлаждаться в номере мотеля в Линкольн-Сити
либо что-то делать. Малдер, как правило, не любил сидеть сложа руки.
  Он взял в руки сотовый телефон, намереваясь проверить, можно ли дозвониться
до окружного медэксперта Фрэнка Квинтона, чтобы узнать результаты анализов
загадочной слизи, и обнаружил, что это невозможно - они выехали за пределы
зоны действия аппаратуры. Малдер вздохнул, подумав, что к этой минуте они со
Скалли, должно быть, пропустили с десяток звонков. Лесистые горы были
практически необитаемы, и, уж конечно, там вряд ли имелось надлежащее
электрооборудование. Сотовые подстанции оказались слишком далеко друг от
друга, чтобы обеспечить надежную связь. Малдер сложил антенну и сунул телефон в
карман.
  - Похоже, мы отрезаны от внешнего мира, - сказал он Скалли.
  По обе стороны дороги возвышались величественные сосны, напоминая вход в
католический собор. Асфальт был покрыт мокрыми листьями, хвоей и скользкой
влагой. Кому-то из местных жителей пришло в голову установить вдоль обочины
забор из колючей проволоки, увешанный через равные промежутки табличками
"Хода нет".
  Малдер медленно катил по дороге, оглядываясь вокруг.
  - Не очень-то дружеский прием, как ты полагаешь?
  - На мой взгляд, хозяева малость перестарались, - ответила Скалли. -
Человек, который чересчур дорожит своим уединением, непременно что-то
скрывает. Не кажется ли тебе, что где-то рядом находится лагерь "отшельников"?
  Малдер краешком глаза заметил движущееся черное пятно, крупное животное,
бегущее вдоль дороги. Он прищурил глаза, присмотрелся и нажал на тормоз.
  - Скалли! Гляди! - Малдер ткнул пальцем, уже не сомневаясь в том, что
видит за забором черного пса, похожего по размерам на пропавшее животное. Пес
бросил на него любопытный взгляд и скрылся среди деревьев. - Выходи, Скалли,
  - добавил Малдер. - Надо проверить. А вдруг это Вейдер?
  Он поставил машину на узкую гаревую обочину и выскочил на асфальт. Скалли
волей-неволей пришлось ступить в кювет, и она внимательно глядела себе под ноги.
  Малдер бросился к забору, раздвинул ржавую проволоку и, нагнув голову,
пробрался на ту сторону и повернулся, чтобы помочь Скалли. Пес несколько секунд
наблюдал за ними из-за деревьев, потом нервно затрусил прочь. Малдер бежал за
ним, ломясь сквозь кусты.
  - Эй, собачка! - крикнул он и попытался свистнуть. Пес гавкнул, повернулся
и помчался во весь опор.
  Скалли бежала следом.
  - По-моему, если ты хочешь подманить пугливую собаку, нужно действовать
совсем по-другому, - заметила она.
  Малдер остановился, но, услышав собачий лай, воскликнул:
  - Вперед, Скалли!
  Даже здесь, в безлюдной чащобе, то и дело попадались висящие на деревьях
жестянки "Нет хода", "Частная собственность" и "Нарушители будут наказаны".
  Некоторые из них были испещрены дырочками от крупной дроби.
  Скалли поторапливалась, но держалась настороже, не забывая о более чем
реальной опасности, которую представляли собой ловушки и другие незаконные
меры предосторожности, которыми славились сторонники естественного образа
жизни. В любую секунду ее нога могла угодить в проволочный капкан, а сама она -
очутиться на дне глубокой ямы.
  Малдер, лавируя между деревьями и задыхаясь, бежал вслед за черным
Лабрадором вверх по склону. Наконец он достиг макушки холма и оказался на
границе участка, отмеченного транспарантами "Опасность".
  Вскоре его догнала раскрасневшаяся Скалли, и они вдвоем поднялись на
вершину.
  - Ну и ну, - пробормотала Скалли.
  Внезапно навстречу выбежала завывающая собачья свора, и в этот миг Скалли
увидела увенчанный колючей проволокой сетчатый забор, за которым располагался
целый городок из приземистых домиков, силосных ям, сборных коттеджей и сто-
рожевых будочек.
  Черный пес бежал к лагерю.
  Малдер и Скалли остановились, чувствуя под ногами мягкую лесную землю, и в
тот же миг из будочек по углам городка выскочили вооруженные мужчины. На
порогах домиков показались жители. Из окон выглядывали женщины, которые
держали на руках младенцев, судя по всему, собираясь защищать их от вторжения,
казавшегося им полицейской облавой. Мужчины разразились криками, подняли
винтовки и открыли предупредительный огонь в воздух.
  Малдер немедленно задрал руки. Из лагеря выскочили еще несколько собак -
овчарки, ротвейлеры и доберман-пинчеры.
  - По-моему, это и есть те самые "вольные дикари", которых мы с тобой ищем,
  - промолвила Скалли.



































                  19

  Лагерь "вольных дикареи".
  Четверг, 17:09
  - Мы из ФБР! Позвольте мне достать свое удостоверение! - крикнул Малдер
и с нарочитой неспешностью полез во внутренний карман куртки.
  Однако все стволы по-прежнему оставались нацелены на него, и Малдер понял,
что отшельники не имеют ни малейшего желания общаться с представителями
государственных властей.
  Из толпы выступил длиннобородый мужчина средних лет и, подойдя к ограде,
вперил в пришедших гневный взгляд.
  - Что, федеральные агенты уже разучились читать? - спросил он твердым
интеллигентным голосом. - Чтобы проникнуть сюда, вам пришлось миновать
десятки запрещающих знаков. У вас есть оформленный по всем правилам ордер?
  - Простите, сэр, - отозвалась Скалли. - Мы лишь пытались поймать вашу
собаку. Большую черную собаку. Мы ищем человека по имени Дарин Кеннесси и
имеем основания полагать, что он может поделиться с нами сведениями относи-
тельно вот этих людей, женщины и ребенка. - Она сунула руку в карман и вынула
фотографии.
  - Сделав хотя бы один шаг вперед, вы окажетесь на минном поле, -
предупредил бородач. Остальные взирали на Малдера и Скалли со все возраставшим
недоверием. - Так что стойте где стоите.
  Малдер сомневался, что хозяева собак позволили бы своим питомцам бегать
где заблагорассудится, если бы лагерь действительно окружало минное поле...
  впрочем, кто их знает? А Малдеру совсем не хотелось спорить с этим человеком.
  - Кто они, те люди, которых вы ищете? - осведомилась женщина с тяжелой
винтовкой в руках. Она выглядела столь же грозно, как и мужчины. - И какое у вас
дело к Дарину?
  Малдер сделал каменное лицо, стараясь не выдать своего волнения. Наконец-то
им удалось напасть на след брата Дэвида Кеннесси!
  - Мальчик, изображенный на этой фотографии, - племянник Дарина
Кеннесси, и ему требуется неотложная медицинская помощь, - ответила Скалли,
повышая голос. - У них был пес, черный Лабрадор. Мы увидели вашу собаку и
решили, что это и есть та самая, которую мы ищем.
  Мужчина с бородой рассмеялся:
  - Это спаниель, а не Лабрадор.
  - А что случилось с отцом ребенка? - спросила женщина.
  - Его недавно убили, - ответил Малдер. - Лаборатория, в которой он
работал - и Дарин тоже, - погибла в пожаре. Женщина и мальчик исчезли. Мы
подумали, что они могли спрятаться здесь, в вашем лагере.
  - Почему мы должны вам верить? - произнес мужчина. - Может, вы и есть
те люди, о которых нас предупреждал Дарин.
  - Позовите Дарина! - крикнула женщина, оглянувшись через плечо, и,
посмотрев на бородача, добавила: - Пусть он сам решает. У нас достаточ