ер подозревал, что одиноким охотникам никогда не предоставляли официального допуска ко многим системам, но это не мешало им проникать в базы данных закрытой информации правительственных организаций и крупных промышленных групп.
Стулья были заняты коробками с плотными темно-желтыми конвертами, уложенными адресами вниз. Малдеру были хорошо знакомы эти конверты без обратного адреса.
- Ты пришел вовремя, агент Малдер, - сказал Фроик. - Мы как раз готовим для рассылки новый номер. Нужно разложить их кучек на тридцать по почтовым индексам, так что мы рады любой помощи.
- А можно сперва ознакомиться с их содержанием? - спросил Малдер.
Лэнгли с шумом достал из одного магнитофона заполненную кассету, убрал ее в футляр, наклеил этикетку и поставил новую кассету.
- Это специальный выпуск "Одинокого охотника". Наш номер "Весь Элвис".
- Элвис? - спросил удивленный Малдер. - Ребята, я думал, вы выше этого.
- Для нас нет тайн ниже нас! - с комическим пафосом произнес Байере.
- Понимаю, - ответил Малдер. Лэнгли снял очки и протер их своей майкой.
Потом уставился маленькими глазками на Малдера и снова надел очки.
- Ты не представляешь, Малдер, что мы раскопали. Когда прочтешь наш обзор историчес кой ретроспективы, твое отношение к этому полностью изменится. Я провел большую часть расследования и сам написал об этом. Мы думаем, Элвис был выдвинут на роль мессии неизвестными нам могущественными людьми. Подобные примеры уже встречались в истории. Погибший король возвращается после предполагаемой кончины, чтобы снова возглавить свой народ. Может ли найтись более мощная база для создания какой-нибудь новой коварной религии?!
- Ты имеешь в виду легенду о короле Артуре, который обещал вернуться из Авалона? - спросил Малдер. - Или Фредерика Барбароссу, уснувшего в горной пещере до тех пор, пока его продолжающая расти борода не сможет обернуться вокруг стола, после чего он вернется, чтобы спасти Священную Римскую империю?
Лэнгли нахмурился:
- С этими двумя вышла промашка, потому что мессия никогда не возвращался, как обещал. Однако возьмем Россию: царь Александр I победил Наполеона и как будто умер, но в течение многих лет крестьяне рассказывали, что видели странствующего нищего или монаха, который называл себя истинным царем. Это очень популярная легенда. Ну и разумеется, Библия с умершим и воскресшим для своих последователей Иисусом Христом. Не стоит напоминать тебе, сколько якобы видевших Элвиса объявляется каждый день. Мы думаем, это все срежиссиро вано, чтобы подготовить почву для нового фанатичного культа
- Так или иначе, все надеются на чудо, - сказал Малдер
Он вытянул из ближайшего конверта журнал, чтобы взглянуть на портрет Элвиса Пресли на первой странице обложки, просмотрел вступительную статью
- Итак, вы хотите сказать, что кто-то пытается убедить всех в том, что рождение Элвиса фактически и было Вторым пришествием?
- Ты знаешь, Малдер, как доверчивы люди, - сказал Фроик. - Подумай об этом Некоторые его песни для них настоящий Новый завет. Например, "Люби меня нежнее" или "Не будь жестоким". Они вполне могут быть частью Нагорной проповеди.
Байере наклонился вперед:
- А если подумать об их месте в современной действительности, то по сравнению с Нагорной проповедью любой хит захватывает в тысячу раз больше народа.
- А-а, - протянул Малдер, - так вот что Элвис пытался сказать своими песнями "Тюремный рок" и "Гончая".
- Здесь еще надо поработать, - сказал Лэнгли. - Наша интерпретация появится в следующем номере. Тебя это удивит.
- Заранее потрясен!
Байере пожал плечами и выпрямился на стуле:
- Мы не выносим приговор, Малдер, мы только даем факты. А дело наших читателей - создать свое мнение.
- О вас или о тайнах, о которых вы рассказываете?
Фроик взял большую камеру и сфотографировал Малдера.
- Для нашего архива, - пояснил он. Малдер поднял только что отпечатанный выпуск:
- Можно взять экземпляр?
- Этот должен быть на почте, - ответил Фроик.
- Почему бы тебе не пойти дальше и не подписаться, Малдер, - предложил Лэнгли. - Пусти часть своей фэбээровской зарплаты на хорошее дело.
Байере улыбнулся:
- Пожалуй, не стоит. Такую фигуру, как Малдер, следует обеспечивать каждым выпуском. Кроме того, я бы чувствовал себя неуютно, если бы его имя и адрес значились в нашем почтовом списке.
- Боитесь, что тогда не смогли бы посылать списки адресов в Расчетную палату издателей?
- Наши читатели - люди особого рода, Малдер, - сказал Байере. - Им не хотелось бы увидеть свои имена среди других, они также заинтересованы в некоторой информации, которую мы предлагаем. Не так-то просто застраховаться, чтобы список наших адресатов не - Мы не выносим приговор, Малдер, мы только даем факты. А дело наших читателей - создать свое мнение.
- О вас или о тайнах, о которых вы рассказываете?
Фроик взял большую камеру и сфотографировал Малдера.
- Для нашего архива, - пояснил он. Малдер поднял только что отпечатанный выпуск:
- Можно взять экземпляр?
- Этот должен быть на почте, - ответил Фроик.
- Почему бы тебе не пойти дальше и не подписаться, Малдер, - предложил Лэнгли. - Пусти часть своей фэбээровской зарплаты на хорошее дело.
Байере улыбнулся: - Пожалуй, не стоит. Такую фигуру, как Малдер, следует обеспечивать каждым выпуском. Кроме того, я бы чувствовал себя неуютно, если бы его имя и адрес значились в нашем почтовом списке.
- Боитесь, что тогда не смогли бы посылать списки адресов в Расчетную палату издателей?
- Наши читатели - люди особого рода, Малдер, - сказал Байере. - Им не хотелось бы увидеть свои имена среди других, они также заинтересованы в некоторой информации, которую мы предлагаем. Не так-то просто застраховаться, чтобы список наших адресатов не попал в чужие руки. Каждый из нас троих хранит одну треть имен в отдельном файле с отдельным паролем на отдельной компьютерной системе. Мы не можем проникать в записи друг друга. Только вносим адреса с уже напечатанных почтовых карточек.
- А их печатаем на копировальной машине, - сказал Фроик.
- Нельзя быть более осторожными, - сказал Лэнгли.
- Да, пожалуй, нельзя, - подтвердил Малдер.
- Ну что, уже пора запечатывать конверты, - сказал Лэнгли. - Были бы счастливы втянуть тебя в это дело. Малдер поднял руки:
- Нет уж, благодарю, я зашел только за кое-какой информацией и потом должен бежать по делам.
- И как же мы можем спасти простодушных граждан от грязных происков государства? - спросил Байере. - Ну, хотя бы на сегодняшний день?
Малдер убрал со стула коробку с конвертами и уселся.
- Вы что-нибудь слышали о Центральной Америке, Юкатане, особенно о каких-то новых руинах городов майя, которые сейчас обнаружены? Кситаклан... У меня есть пропавшая археологическая экспедиция, и я нашел одну штуку явно не земного происхождения.
- Дай подумать, - сказал Лэнгли, почесывая голову. - В колледже я специализировался по археологии.
Байере скептически взглянул на него:
- Я думал, ты занимался социальными науками.
Фроик покосился через очки:
- Мне ты говорил, что это было электронное машиностроение.
Лэнгли пожал плечами:
- Просто у меня были разносторонние интересы.
Байере, посерьезнев, обернулся к Малдеру:
- Центральная Америка, говоришь? До меня доходили неподтвержденные слухи о событиях в этом регионе. Там в одном из штатов на Юката-не действует какое-то сепаратистское движение. Называется "Либерасьон Кинтана-Роо". Кажется, оно набирает силу - взрывы поездов, письма с угрозами, ну и конечно, ты знаешь про американский военный комплекс, который поставляет борцам за свободу вооружение по непомерным ценам.
- Зачем они это делают? - спросил Малдер.
- Чтобы добиться политической нестабильности. Для них это игра, - сказал Байере, и в глубине его обычно спокойных глаз сверкнули яростные огоньки. - И не забывай о влиятельных местных наркобаронах. Они могут позволить себе торговать оружием, скупая технологии. Серьезная проблема, о которой мы даже не задумывались лет десять назад.
- Я-то думал об этом, - сказал Фроик.
- И как все это связано с твоими интересами, Малдер? - спросил Лэнгли.
- Я уже сказал, что неделю назад там пропала американская археологическая экспедиция. Они нашли изделия древних мастеров, которые затем попали на черный рынок. Местные жители не любят появляться рядом с этими руинами. По их представлениям, над городом тяготеет древнее проклятие. Он был покинут тысячу лет назад, а сейчас, я слышал, поговаривают о мести Кукулькана, их бога мудрости, и его грозного стража - Пернатого Змея.
- Зная тебя, Малдер, я бы удивился, если бы ты не охотился за древним астронавтом, - сказал Лэнгли.
- Об этом я еще подумаю, - ответил тот. - С историей и культурой майя связано много всяких тайн, но я пока не готов в них разбираться. С древними астронавтами и проклятием майя... без наркобаронов, военных операций и революционного движения, о которых говорил Байере, Юкатан действительно место, где всегда что-нибудь случается.
- Итак, ты вместе с прелестной Скалли собираешься заняться расследованием? - поинтересовался Фроик.
- Вот именно. Как раз завтра мы вылетаем в Канкун.
- Хотел бы я увидеть агента Скалли со здоровым тропическим загаром, - продолжал Фроик.





4
Вилла Ксавье Салида.
Штат Кинтана-Роо, Мексика.
Вторник, 17:01
Старый полицейский джип с государственными номерами ехал по трехрядной дороге, поднимавшейся в гору. Окруженная высокими стенами крепость одного из самых могущественных наркобаронов штата Кинтана-Роо стояла в густом лесу, как цитадель.
Машина медленно продвигалась по мокрой мощенной гравием дороге. Было заметно, что автомобиль хотели подновить, для чего покрасили, но цель не была достигнута, так как на изношенный металл кузова краска легла пятнами.
На переднем сиденье развалился Фернандо Викторио Агилар, притворяясь спокойным и непринужденным, словно был уверен в успехе предстоящей сделки. Он потер чисто выбритое всего час назад лицо, наслаждаясь свежей гладкостью кожи. Резкий, но приятный запах его одеколона наполнял машину, маскируя другой, не такой благоуханный аромат того, что Карлос Баррехо, шеф полиции штата Кинтана-Роо, усердно принимал в течение рабочего дня.
Баррехо вел машину медленно, объезжая грязные лужи. Гордый своим положением, он, рисуясь, как генеральский мундир, носил опрятную полицейскую форму, разыгрывая роль искушенного и смелого воина. Однако то, что Агилар знал о Баррехо, не позволяло считать его таковым.
На заднем сиденье разместился Пепе Канделариа, худой молодой индеец, готовый делать все, что прикажет Агилар. Он охранял какой-то предмет, тщательно упакованный в коробку.
Если бы Агилар или Пепе сделали что-нибудь, за что их по государственному закону следовало бы арестовать, они нисколько не сомневались в том, что Баррехо никогда не возьмет их под стражу, потому что ему было что терять.
Машина остановилась перед внушительными, украшенными великолепной кованой решеткой воротами, перекрывавшими въезд в крепость. Баррехо опустил окно и помахал рукой вооруженному до зубов охраннику, который сразу его узнал.
Агилар с уважением посматривал на толстые стены мощной крепости Ксавье Салида. Плиты стен покрывали богатая резьба, письмена и рельефы ягуаров, пернатых змеев и жрецов в головных уборах из кованых золотых пластинок, украшенных перьями птицы кецаль. Некоторые резные панели были подлинными, вытащенными из забытых и заросших руин в джунглях. Другие были ловкими подделками, которые сбывал Агилар.
Ксавье Салида не понимал разницы. Нарко-барона, несмотря на его могущество, несложно было надуть.
- Tiene una cita, senor Barrejo?* - спросил охранник по-испански. - Вам назначена встреча?
Карлос Баррехо побагровел, густые усы встопорщились над верхней губой, и под фуражкой взмокли волосы. Шевелюра у него была жидкая, макушку украшала большая лысина, но фуражка скрывала эти детали.
- Мне нет нужды договариваться о встрече, - рявкнул он. - Эччеленца Салида сказал, что в его доме мне всегда рады.
Агилар перегнулся через водительское сиденье, желая прервать стычку, чтобы не терять времени даром.
- У нас есть еще одна старинная драгоценная вещь, о которой эччеленца Салида давно мечтает, - крикнул он в окно. - Вы знаете, как он их любит, а эта - самая ценная из всех.
Он бросил выразительный взгляд на заднее сиденье, где под упаковкой пряталось сокровище. Тощий Пепе Канделариа бережно обнимал коробку.
- Что это? - спросил охранник.
- Только для глаз эччеленца Салида. Ему очень не понравится, если охрана увидит товар до того, как он сам сможет оценить его.
Агилар надвинул поглубже широкополую шляпу из шкуры оцелота и обнадеживающе улыбнулся.
Охранник нервно потоптался, перевесил винтовку с одного плеча на другое и наконец распахнул тяжелые ворота.
Шеф полиции припарковал машину в просторном, вымощенном плитами внутреннем дворе. В конурах выли и лаяли собаки: Салида держал для устрашения полдюжины чистокровных доберманов. Вокруг фонтана под прохладными брызгами чинно прогуливались важные павлины.
Агилар повернулся к водителю и пассажиру на заднем сиденье:
- Это очень важная сделка, так что говорить буду я. Когда встретимся с Салида, я буду вести переговоры. Вещь очень редкая и необычная, мы даже не смогли установить ее точную цену.
- Только постарайся добиться как можно большего, - пробурчал Баррехо. - "Либерасьон Кинтана-Роо" нуждается в оружии, а оно стоит денег.
* У вас назначена встреча, сеньор Баррехо? (исп.)
- Ах да, твои прекрасные революционеры, - пренебрежительно откликнулся Агилар.
Он отряхнул жилет, затем поправил свою пятнистую шляпу так, чтобы длинные темные волосы, собранные сзади в хвост, спускались из-под ее полей. Потом внимательно осмотрел просторный двор виллы Салида, выстроенной из необожженного кирпича.
Тяжелое было дело - незаметно утащить у бдительных американских археологов эти вещицы из Кситаклана, но теперь все в порядке. А иностранцы больше не доставят хлопот. Эта необычная диковина была одной из последних крупных находок, вынесенных из пирамиды - "пещеры чудес", как ее называли трепещущие от суеверного страха индейцы. Агилар похитил ее незадолго до того, как сбежал от американцев в джунгли, и никому не собирался рассказывать, где добыл это сокровище.
Но сейчас его люди совершили новый набег на Кситаклан и свободно исследовали руины, где было чем поживиться. Для всех, кто столько рисковал, настало время снимать урожай.
Агилар и Баррехо вышли из машины, а Пеле вытащил коробку, неуклюже обхватив ее. Загадочный предмет, несмотря на размеры, весил удивительно мало, но у молодого индейца были короткие руки и ноги. Ни Агилар, ни Баррехо не предложили ему помочь.
Балконы на втором этаже виллы были увиты цветами, которые свешивались с перил и вползали на кирпичную кладку. На одном балкончике висел гамак, на другом стояли плетеные стуИз дверей навстречу им вышел еще один вооруженный охранник.
- Hola!* - сказал Агилар, сияя отработанной до мелочей улыбкой. - Нам нужно видеть эчче-ленца Салида.
- Боюсь, он сегодня не в лучшем настроении, - ответил охранник. - Если вы войдете, рискуете окончательно вывести его из себя.
- Он будет рад нас видеть, - снова улыбнулся Агилар. - Если хочешь улучшить его настроение, позволь нам показать ему то, что мы принесли, идет?
Страж взглянул на коробку и тотчас принял непреклонную позу, весь напрягшись от подозрительности. Но прежде чем он успел что-то возразить, Агилар быстро проговорил:
- Новая ценная штука для твоего хозяина. Еще более потрясающая, чем статуэтка пернатого змея, которую мы привозили. А ты знаешь, как она ему понравилась.
В этот момент один из павлинов поднял ужасный шум, издавая пронзительные громкие крики. Агилар оглянулся и увидел большую птицу, развернувшую веером свой переливчатый хвост. Павлин сидел на вершине каменной стелы, с вырезанными на ней иероглифами майя и устрашающими изображениями головы ягуара.
Высота многотонной стелы равнялась десяти футам**. Она уже начала слегка клониться набок, хотя работник Салида прочно укрепил ее в грунте. Десяткам рабочих пришлось попотеть не один час, чтобы в полной тайне втащить эту реликвию вверх по мощенной гравием дороге в окруженный высокими стенами двор наркоба-рона.
Павлин снова закричал, красуясь роскошным оперением. Агилару захотелось вырвать у него все перья, одно за другим.
Стражник проводил посетителей в прохладный холл, откуда они стали подниматься по большой фигурной лестнице на второй этаж. Ксавье Салида устроил там кабинет и личные покои, куда удалялся, утомившись от дел. Сияющие пылинки плясали в солнечных лучах, пробивавшихся сквозь узкие окна.
В гулком помещении эхо отражало звук шагов. Дом казался тихим и сонным... пока они не достигли второго этажа. Там раздавался громкий раздраженный голос Салида. Охранник покосился на трех визитеров:
- Я предупреждал, что сеньор Салида сегодня в плохом настроении. Один из наших малогрузных самолетов разбился неподалеку отсюда. Мы потеряли пилота и много-много килограммов товара.
- Я не имею к этому никакого отношения, - сразу занял оборонительную позицию Баррехо.
Охранник поглядел на шефа полиции:
- У сеньора Салида на этот счет свои соображения.
Они приблизились к одной из самых больших комнат в апартаментах; богато изукрашенные резьбой двери красного дерева были закрыты неплотно, оставляя узкую щель. Сквозь нее доносился визгливый крик Салида:
- Гроуб! Это наверняка Питер Гроуб! Ни у кого больше не хватит смелости! - Салида умолк, словно слушал кого-то.
- Я не боюсь обострить конкуренцию, - рявкнул он в ответ. - Нужно получить в два раза больше, чтобы возместить потери, только без объяснений и угроз. Просто делай, что тебе говорят.
Он с треском бросил трубку, и наступила гнетущая тишина.
Агилар перевел дыхание, поправил шляпу и шагнул вперед. Он рассчитывал, что, взяв инициативу разговора в свои руки и рассыпаясь улыбками, сможет отвлечь наркобарона от неприятностей.
* Привет (исп)
** Фут - единица длины в английской системе мер, равная 0,3048 м.
Но охранник остался на месте, с винтовкой на плече, закрывая доступ в покои. Он покачал головой, предупреждая их:
- Пока нельзя, это неблагоразумно. Минутой позже из комнаты послышалось пение. Судя по всему, исполнялась оперная ария. Голосу певца, доносившемуся из динамиков мощной стереосистемы, вторил визгливый фальцет, звучащий едва ли не резче павлиньего крика во дворе. Пели, видимо, о невыразимых человеческих страданиях на непонятном Агила-ру языке. Он знал, что Салида тоже не понимает ни слова, но мафиози любил пускать пыль в глаза, желая снискать славу знатока искусств. Почти пять невыносимых минут продолжалась эта пытка, затем пение резко оборвалось и его заменила более спокойная классическая оркестровая пьеса.
Услышав, что зазвучала другая музыка, охранник распахнул правую створку двери и жестом разрешил им войти. Агилар и Карлос Бар-рехо протиснулись в дверь плечом к плечу, хотя Агилар считал, что должен пройти первым, так как сегодня именно ему принадлежала главная роль. Сзади Пепе с трудом тащил коробку с упакованной реликвией. Ксавье Салида повернулся к ним, протягивая навстречу руки и сияя почти неподдельной радушной улыбкой. Агилар был поражен столь быстрой сменой его настроения.
- Приветствую вас, друзья мои, - воскликнул Салида.
На нем был превосходно сшитый костюм и шелковая белая рубашка, из кармана пиджака спускалась золотая часовая цепочка. Агилар поклонился и, сняв шляпу, прижал ее к груди жестом просителя.
- Мы счастливы, что вы пожелали видеть нас, эччеленца, - сказал он. - Хотим предложить вам еще одну замечательную древнюю вещь. Такой вы никогда не видели.
Салида вздрогнул:
- Фернандо Викторио Агилар, ты хочешь сказать, что каждый раз приносишь что-нибудь в мой дом?!
- А разве не так? - улыбнулся Агилар. - Разве вы обычно не покупаете то, что я приношу?
Он жестом приказал Пепе подойти поближе и поставить коробку на низкий стеклянный столик рядом с письменным столом хозяина.
Карлос Баррехо стоял неподвижно, стараясь выглядеть подтянутым в своей полицейской форме. Агилар тем временем окинул взглядом комнату. Знакомая ему коллекция картин в тяжелых позолоченных рамах; скульптурки майя на подставках, несколько образчиков искусства д