шок. Каменная  плита была  сдвинута, тело отсутствовало.  На
каменном полу  лежали  саван  и покров  для  лица.  Кто-то,  нарушив  Закон,
оскорбил  место вечного  успокоения.  В  печальном  недоумении  все  побрели
обратно в город.
     У могилы осталась одна Мария Магдалина. И тут...".
     Кривые  строчки закрутились  спиралью и ухнули куда-то в темноту. Потом
поплыли белесые полосы тумана, и стало немного светлее.
     -  Фортуна -  довольно  капризная  дамочка, - сказал  кто-то рядом, и я
открыла глаза.
     Черный  нос  Лаврентия  Палыча деловито обнюхивал  мое  ухо.  Седые усы
топорщились в разные стороны и щекотали щеку.
     - Что могут знать коты о фортуне? - скептически откликнулась я.
     -  Ну, не  скажите,  уважаемая Мария Сергеевна, - усмехнулся Палыч. - У
котов в запасе есть девять жизней, то есть мы можем испытывать судьбу девять
раз. А опыт  -  это  главное. Так  вот, опыт  мне подсказывает, что  госпожа
Фортуна - взбалмошная  и коварная особа.  Верить ей нельзя ни в коем случае.
Допустим, она приглашает  Вас на костюмированный бал. Вы носитесь в  поисках
карнавального  костюма. Наконец,  с большим  трудом, Вам удается  приобрести
наряд,  отвечающий нормам  этикета.  Вы появляетесь в изысканном обществе  в
перьях фазана, с картонным клювом  на носу и в  красных  ботинках клоунского
размера  на ногах,  и с ужасом обнаруживаете, что  остальная публика одета в
строгие  платья  и смокинги. Госпожа Фортуна прикрывает ротик  веером, но  в
глазах  ее плещется издевательское веселье. На Ваш немой укор она равнодушно
пожимает  плечами: "Я  передумала...".  Все взоры  обращены  на  Вас,  гости
перешептываются  и прячут  улыбки в фужерах  с шампанским.  Вы ощущаете себя
круглым болваном и понимаете, что жизнь не удалась.
     - Что же делать? - расстроилась  я,  живо  представив себе нарисованную
котом безрадостную картину вселенского позора.
     - Я с удовольствием дам Вам совет, дорогая Маша. Набитая ударами судьбы
шишка - это орган мудрости, как нос, глаз или  ухо являются органами чувств.
Шишка мудрости вырабатывает особую субстанцию, которая называется интуицией.
Так  вот,  интуиция подсказывает мне, что не стоит идти на  поводу у госпожи
Фортуны.  Она  с  удовольствием  подложит   Вам   большую   розовую  свинью.
Рассчитывайте только на себя.
     - Товарищ Берия, Вы совершенно не учитываете того обстоятельства, что у
людей  нет в  запасе  девяти  жизней.  Наша шишка мудрости  выглядит  жалким
прыщиком в теменной области головы. Интуиция для нас - это элемент ненаучной
фантастики.
     - Ах, Мария Сергеевна, не напрашивайтесь на  комплимент, - погрозил  он
мне когтем. - Женщины обладают поистине  неисчерпаемым запасом  интуитивного
ингредиента. Главное - воспользоваться им по назначению...
     Лаврентий Палыч чихнул, прикрыв рот лапой, и я открыла глаза.
     Кот сидел  на  подоконнике  и  азартно  наблюдал за  голубями,  которые
вальсировали  на  соседнем балконе. Стрелки  будильника показывали два  часа
восемнадцать минут. За окном серело московское дневное небо. "Ну, вот, опять
галлюцинации",  -  расстроилась  я, почесала макушку и  вспомнила  вчерашнюю
ночь.
     Ночь  выдалась на  редкость  бурная:  очередное похищение,  заточение в
подвале куприяновского  особняка,  театр одного актера  в оранжерее, военные
маневры  там же, а также возвращение домой.  Я  живо  перелистнула  страницы
воспоминаний  и остановилась  на  той,  где говорилось о победе  "наших" над
превосходящими силами "не наших"  в тропическом лесу под стеклянным небом. Я
вспомнила, как пришла в себя уже в машине. Моя голова покоилась на Любашиных
коленях. Дубленка прикрывала остальное тело. За  рулем "Вольво"-пикапа сидел
Илья, рядом с ним подремывал Виктор. Ориентировка на местности показала, что
мы уже въезжаем в арку нашего дома.
     На улице все еще было темно. Возможно, что-то случилось с земной  осью,
и мы очутились  в  полярной  зоне, где ночь продолжается полгода. Как  иначе
объяснить то обстоятельство,  что мы пережили такое нагромождение событий, а
время суток так и не изменилось?!
     Илья приткнул  пикап возле трансформаторной будки и помог мне выбраться
из  машины. Любаша  сестрой  милосердия подставила свое плечо  Вите,  и тот,
тяжело опираясь  на нее,  вылез из  "Вольво".  Усталость  притупила все наши
чувства, мы еле волочили ноги по ступенькам лестницы. Лифт опять не работал.
     На третьем этаже мы распрощались. Любаша с Виктором ушли к себе, а мы с
Ильей  потащились  выше,  ввалились  в квартиру, доползли до моей кровати  и
завалились спать не раздеваясь. Было почти пять часов утра.
     Пожалуй, от  такой насыщенной жизни не только галлюцинации появятся, но
может   быть   и   что-нибудь   похуже.   Например,   раздвоение   личности,
параноидальная шизофрения или пограничное состояние (что это  такое, сказать
точно не могу, но звучит красиво).
     Я повернула голову на подушке  и обнаружила рядом Илью. Он сладко спал,
уткнувшись носом в мои волосы. Я осторожно погладила  его рассеченную бровь,
легонько чмокнула в заросший щетиной подбородок и выбралась из-под его руки.
     Из  кухни  тянуло упоительным запахом  поджаренных гренков.  Баба  Вера
сидела за столом над остывшей  чашкой чая  и усердно читала вчерашний  номер
"Московского  комсомольца".  Вряд ли  ей удалось вникнуть  в суть  статьи  о
сибирской язве, гуляющей по просторам загадочной Америки, так как газету она
держала вверх ногами.
     При   моем  появлении  она  аккуратно   сложила  газету  и  укоризненно
посмотрела в  мою сторону покрасневшими глазами. Еще никогда в жизни мне  не
было так стыдно.
     - Могла бы предупредить, что вернешься только утром, - обиженно поджала
она губы. - Я всю ночь не спала.
     Покаянно  пошмыгав  носом, я обняла ее худенькие плечики  в  неизменном
байковом халатике и мысленно  поклялась никогда-никогда  не  поступать таким
свинским образом.  Баба Вера  немного отмякла  и  поставила  на стол гренки,
масло,  мед и  варенье. Чтобы окончательно  сгладить неловкость  и задобрить
тетушку, я с воодушевлением похвалила букетик красных гвоздик, который стоял
в стеклянной вазочке на столе.
     - Да это Георгий Германович вчера поздно вечером заходил, с  праздником
поздравил, - почему-то залилась румянцем баба Вера. - Уж сколько лет прошло,
а  он не  забывает. Святой  человек! Он  был начальником лаборатории у Петра
Силантьевича. Большое участие  принимал  в его  судьбе. И на похоронах такое
хорошее прощальное слово сказал...
     Тетушка от растрепанности чувств залпом выпила остывший чай.
     -  Доброе  утро, - в  дверях кухни возник Илья. - Нет  ли  у вас в доме
клейкой ленты, чтобы заклеить брюки. Они немного порвались.
     Илья легким движением ноги продемонстрировал изъян в своем наряде.
     Баба Вера приложила руку к  сердцу и  с  изумлением  рассматривала лицо
нашего  гостя. Да, вид у  Ильи был "так  себе", не слишком представительный.
Заплывший  глаз,  ссадина  на  лбу,  рассеченная  бровь  и  суточная  щетина
характеризовали его не с лучшей стороны.
     - Что с Вами случилось, Илья? - еле вымолвила баба Вера.
     - Упал! - развел руками раненый. - Ночью подморозило. Мы с Машей гуляли
по улицам, я поскользнулся, и упал. И главное, так неудачно,  лицом прямо на
водосточную трубу...
     Тетушка недоверчиво  прищурила глаз, но зазвонил телефон и отвлек ее от
подозрений. Звонила Любаша.
     - Маша, - виновато дышала она в  трубку.  -  У  тебя полбатона хлеба не
найдется?  И колбасы какой-нибудь.  Витя  проснулся. Голодный.  А у  меня  в
холодильнике все та же бутылка кефира, но уже скисшего. Выручай! А?
     Баба Вера проинспектировала содержимое холодильника  и  дала "добро". Я
пригласила соседей с третьего этажа на домашние пельмени. Любаша повеселела.
     Пока Илья плескался под душем,  тетушка виртуозно заштопала его брюки и
пришила рукав  к  куртке, пострадавшей во время  темпераментного разговора с
охраной.  Из ванны он  вышел уже выбритым,  с мокрыми волосами и в  махровом
полосатом халате, некогда принадлежавшем покойному мужу бабы Веры. Халат был
немного маловат, с трудом прикрывал коленки и широкую грудь моего фотографа.
Я с  удовольствием проявила свои лучшие  качества  и  не  пожалела  перекиси
водорода на его героические  раны.  Тетушка тактично покинула кухню во время
лечебной процедуры, которая закончилась долгим поцелуем и горелым запахом от
убежавшего бульона из-под пельменей.
     Гости с третьего этажа  были пунктуальны  и появились как  раз вовремя.
Илья успел переодеться в свой истерзанный наряд, я помыла плиту, а баба Вера
накрыла стол для продолжения праздничных посиделок по-соседски.
     Скользящей   походкой   манекенщицы   Любаша   продемонстрировала   нам
облегающий   силуэт  платья  тигровой   расцветки.  Ее  вытянутые  к  вискам
накрашенные   глаза   по-кошачьи   щурились,  а   злополучное   ухо  приняло
человеческую форму и размер. Синяк  под правым  глазом напоминал о себе лишь
легкой желтизной кожи.
     А вот Скелет выглядел плохо. Баба Вера  осела на табуретку при виде его
одутловатой физиономии, синяков, ссадин и  запекшихся губ.  На некогда белой
нарядной рубашке были заметны застиранные на скорую руку кровавые разводы.
     - Виктор, что  с Вами? - пролепетала тетушка, растерянно моргая глазами
за стеклами очков.
     -  Мы вчера вечером  с Любовью вышли погулять,  - прошамкал он щербатым
ртом. - Я  поскользнулся и упал.  Да так неудачно: мордой прямо об  фонарный
столб...
     - Так, - побледнела баба Вера. - Еще один труп?! Маша, признавайся, как
на духу: ты опять влезла в неприятности?
     - Нет, нет, - запротестовали все хором. - Маша здесь ни при чем!
     Тетушка  немного успокоилась. Мы расселись вокруг стола  и приступили к
дегустации первой партии пельменей. Любаша изо всех сил нахваливала сочность
мясной начинки  и  ювелирное  качество лепки. Мужчины веско поддерживали ее,
усердно посыпая  пельмени молотым перцем,  поливая их  уксусом  и  сдабривая
сметаной. Я  ковыряла  свой десяток вилкой и  наблюдала  за хозяйкой. Она  с
удовольствием принимала комплименты, но  по глазам  я видела, что отвлечь ее
внимание не удалось, и придется рассказывать о ночных приключениях подробно.
     Такой момент  наступил после  второй закладки  пельменей, когда все уже
насытились, и утомились описывать свои вкусовые ощущения.
     - Ну,  молодые  люди,  -  по-прокурорски посмотрела на  нас  тетушка. -
Рассказывайте, что случилось ночью.
     Первой  сломалась  Любаша и  нарушила минуту растерянного  молчания,  в
которую нас повергла баба Вера своей репликой.
     - Мы с Витей вчера вечером поехали к нему на работу в особняк Куприяна.
Только мы оставили машину  в  гараже  и вошли в  дом, как на нас набросились
охранники. Витю потащили в одну сторону, а меня заперли в  подвале. Я сидела
там одна очень долго, пока не принесли Машу.
     -  Вот блин!  - стукнул  кулаком  по столу Скелет,  отчего  подпрыгнули
тарелки и вилки. - Заманили в ловушку, как щенка!
     Он попытался дернуть щекой, но опухшее лицо лишь перекосилось в гримасе
боли.
     - Ладно, хоть мужики с понятием били. Ребра целы, и на том "спасибо", -
проворчал он и присвистнул щелью между зубами.
     Потом наступила очередь моего покаяния.
     -  Я... э-э...  распрощалась с Ильей и вошла в подъезд. Кто-то  схватил
меня и прикрыл нос и рот чем-то пахучим. Я потеряла сознание и пришла в себя
только в подвале, рядом с Любашей. Потом нас  охранники привели в оранжерею,
где  сидела Дама из "Мерседеса".  Она спросила нас о Граале. Ответить  мы не
успели,  так  как прибежал Доктор. Он хотел знать,  которая  из нас является
пассией  Вити.  Дальше привели  избитого  Виктора, но  допрос  не состоялся,
потому что в компанию влился Илья.
     -  Маша убежала  домой, - подхватил  он  мой рассказ. - А я  вернулся к
машине. Совсем уже собрался уезжать, но  дверь подъезда открылась, и  из нее
вышел здоровенный детина с Машей на плече. Он загрузил ее в "Джип" и вырулил
со двора.  Я  поехал  за ним  и оказался  в Нахабино,  бросил  машину  возле
гольфклуба  и  попытался  перелезть  через  забор  особняка,   но  сработала
сигнализация. На меня наскочили две  собаки и охрана. Вот так я и оказался в
теплой компании единомышленников по поискам Грааля.
     Я  во  все глаза  смотрела  на Илью. В носу щипало и  приходилось часто
моргать  ресницами,   чтобы  восстановить  четкость  изображения.  Я,  можно
сказать,  наговорила ему  вчера столько гадостей,  дала пощечину, а  он,  ни
минуты не  колеблясь, бросился меня  спасать! От избытка  чувств я уткнулась
ему в  плечо  и позорно разревелась. Все деликатно молчали, пока Илья утешал
меня, вытирал слезы и сморкал нос.
     - Интересно, -  постучала  Любаша вилкой  по  тарелке и  привлекла наше
внимание. - Это правда, что говорил  Доктор о Граале? Ну,  что  это вовсе не
чаша, а некий аппарат.
     Баба  Вера  попросила  ввести  ее в  курс  дела,  и  Илья пересказал ей
основные  тезисы доклада Семена о внеземном происхождении Священного сосуда.
Тетушка долго молчала,  крутя в  артритных пальцах  рук замотанные изолентой
дужки очков. Мы тихонько сидели за столом, чтобы не мешать ей думать. Любаша
притулила  голову на плечо  своему милому и мечтательно  улыбалась  кухонным
шкафчикам. Скелет нежно обнимал ее плечи, смущенно натирая перстень об ткань
брюк  на колене. Мы  с Ильей по-пионерски держались  за руки  и наслаждались
взаимопониманием, переговариваясь одними глазами.
     - Странно, - сказала баба Вера и вернула нас на Землю. - Если вспомнить
обстоятельства  казни  и похорон Иисуса Христа,  то  Священная чаша не могла
содержать Его кровь. Даже, если она выглядела  как сосуд, ее присутствие  на
Голгофе во время снятия  Иисуса с  креста выглядит неестественно.  Вспомним,
перед казнью, по традиции,  солдаты поделили  между собой Его одежду. Ничего
другого при Нем не было... Интересная деталь:  нижний  хитон Назарянина  был
без  швов,  сотканный  одним куском  ткани. Две  тысячи лет назад  это  было
настолько  удивительно,  что  даже  мужчины-стражники  заметили  необычность
покроя Его одежды, и не стали  разрывать  хитон,  а бросили жребий,  кому он
достанется.  Доподлинно  известно,  что технология изготовления трикотажного
полотна без швов была изобретена в начале XVI века в Западной Европе... Идем
дальше.  Допустим,  Грааль  захватил   с  собой  с  Тайной  вечери  один  из
учеников... Пасхальная трапеза происходила в обстановке строгой секретности.
Имя  владельца дома, где они собрались "вкусить  пасху",  было названо  лишь
двум  Апостолам.  Христос  дал  им  знак:  у  ворот они  встретят человека с
кувшином,  который  и  проводит  их. Маловероятно, что  кому-то из  учеников
пришла  в  голову  мысль  взять  с  собой   в  Гефсиманский  сад  посуду  из
гостеприимного дома  и носить ее при себе  весь следующий день, не выпускать
чашу  из  рук во время суда и распятия  Назарянина, на  случай, если удастся
собрать  в нее  кровь  Учителя.  Апостолы  не производят  впечатления  столь
предусмотрительных  людей. Скорее, наоборот, их действия  в этот критический
момент  выглядят  полной растерянностью.  Следовательно,  кровь Христа могла
быть  собрана  в  тот сосуд, который подвернулся  под руку  во  время снятия
тела...  Перед казнью  осужденным  предлагали  выпить напиток,  притупляющий
чувства. Его делали еврейские женщины для облегчения мук  распятых. По одним
сведениям,  он  представлял собой  смесь вина с желчью,  по  другим - вина с
миром, по третьим - уксус. Для нужд преступников женщины использовали только
самую простую посуду.  Вот в  нее-то и  мог один из учеников  собрать  кровь
Учителя, которая показалась в ране, нанесенной копьем солдата. Я представляю
себе  этот  сосуд  глиняной чашкой в виде пиалы,  грубой  лепки, без  всяких
украшений...
     Что-то кольнуло меня прямо  в сердце. Мы с  Любашей  очумело  взглянули
друг на друга и вскочили на ноги, перепугав мужчин и бабу Веру.
     - Пепельница! - закричали мы хором и помчались на третий этаж.

        "Глава 22"

     Дрожащими  руками мы  водрузили  на стол Священный  Грааль,  отмытый от
сигаретного пепла. Он выглядел все так же: пиала пористой глины,  как будто,
вылепленная руками ребенка, с немудреным узором вдоль ободка. Темно-бордовый
налет покрывал ее изнутри.
     Мы благоговейно  молчали,  понимая,  что  на  нашу долю выпала  великая
честь,  воочию  увидеть  легендарную  Чашу,  содержащую геном  самого Иисуса
Христа!
     - Это совсем не  походит  на исцеляющий  прибор!  - шепотом воскликнула
Любаша.
     - Да, Люба, ты  права, - поправила баба Вера  очки на носу  и поставила
чайник  на  газ. -  Трудно поверить, что кровяные тельца способны возвращать
здоровье  и жизнь.  У меня  есть две версии. Либо исцеление "от бесов" Иисус
Христос производил без  помощи  какого-либо прибора,  и  все выводы  Доктора
основаны  на  неверных  предпосылках.  Либо... Либо Граалей было  два!  Один
содержал кровь Христа, а другой  - исцелял. Иосиф Аримафейский, вполне,  мог
привезти   в   Британию  обе  Чаши.  Ведь,  послужило  же  что-то   причиной
возникновения   легенды   об  исцеляющей  силе  некоего  Сосуда,  прикрытого
драгоценной  тканью,  рядом  с  которым   непременно   находился  серебряный
подсвечник на  шесть  свечей.  Этот  подсвечник  и  мог  быть аккумуляторной
батареей... Итак, в  Россию  в  качестве  трофея попали  оба  Сосуда,  будем
считать это рабочей гипотезой. Один из них - перед нами, а другой - попал  в
руки фотографа после убийства Тенгиза.
     - Ну,  тогда все ясно, - шепеляво заявил Скелет. - Второй Грааль забрал
убийца фотографа Ивана - Продавец фокусов. Илья, ты же знаешь, где он живет.
Давай наведаемся к нему домой с моими ребятами.
     - Видишь ли, - смущенно опустил глаза Илья. - Это был чистой воды блеф,
когда я  сказал Доктору, что выследил  Толстого  человека.  Я  действительно
приехал  раньше времени  и решил  подождать  в  машине.  Я  видел,  как Маша
появилась у дверей  фотоателье, нерешительно постояла и вошла  внутрь. Через
пару  минут  она выскочила,  держа в  руке какой-то  предмет,  и скрылась  в
темноте. Маша, что это было?
     - Пресс-папье,  - ответила я, догадавшись, почему пикап, припаркованный
возле фотомастерской, вызывал во мне смутные воспоминания чего-то знакомого.
     -  В  это время по улице прошли пьяные подростки и  чуть не изуродовали
мою машину,  - продолжил свой рассказ Илья. - Следом подкатил "Мерседес", из
которого вышли Доктор и Лариса. Семен вошел в ателье, а мадам Ренар осталась
возле автомобиля. Доктор выскочил  из дверей, как  ошпаренный, и  они быстро
уехали.  И  вот  тут-то  на  крыльцо  вышел  высокий  бородатый человек.  Он
настороженно  оглянулся  по  сторонам,  запер   дверь  на   ключ  и  быстрым
размашистым шагом направился в арку. Человек был одет в темный плащ, шляпу и
нес в руках  потертую спортивную  сумку  с  надписью  "Puma". Пока  я  запер
машину, подергал ручку двери  фотомастерской  и поискал вокруг Машу,  прошло
какое-то  время.  Во  дворе  дома, куда ушел бородач, уже никого  не было. Я
покрутился там еще  немного и  уехал домой,  решив, что  Иван забыл о  нашей
встрече.
     Чайник  вскипел,  и баба Вера  разлила всем в чашки крепкой заварки, на
десерт подала мятные пряники. Мы потягивали  чай и молчали. Похоже, что след
Продавца фокусов утерян, и нам никогда не найти второй Грааль.
     - Разве можно умереть от  страха? -  встрепенулась  Любаша.  - Неужели,
мадам Ренар до смерти боялась лягушек?
     - А вот и новый труп! - всплеснула руками баба Вера и осуждающе поджала
губы.
     -  Не думаю,  -  покачал  головой Илья.  -  Я где-то читал,  что бывают
ядовитые  лягушки.  В  Южной  Америке  водятся  "кокои", их  яд используется
местными  индейцами  для изготовления отравленных  охотничьих стрел. Человек
может умереть, просто прикоснувшись к ней. Куприян, скорее всего, тоже