Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Детективы. Боевики. Триллеры
   Детектив
      Басманова Елена. Мура Муромцев 1-5 -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
119  - 120  - 121  - 122  - 123  - 124  -
я, что со мной? - спросила она со слабой улыбкой. - Все в порядке, не беспокойтесь. - Клим Кириллович машинально, не спуская глаз с Брунгильды, завинтил крышечку на горле флакона и так же машинально, не глядя, опустил флакон в зев раскрытого саквояжа. - Вы просто упали. Сейчас я помогу вам подняться. Брунгильда повела взглядом по сторонам и вспомнила, что произошло. Она чувствовала себя виноватой. Доктор помог девушке встать, подвел к столу и, придерживая под локоть, усадил ее на стул около Елизаветы Викентьевны. Приблизилась к сестре и Мура. Брунгильда вполне пришла в себя и, грациозно повернувшись, погладила младшую сестру по руке. - Извините нас великодушно, - обратилась Елизавета Викентьевна к графу Сантамери, Зизи и Пете. - Милости прошу к столу, надеюсь, неприятностей больше не будет. - Благодарю вас, - ответил граф, - но нам уже пора. Позвольте откланяться. Да и у Зинаиды Львовны голова разболелась. - Да-да - простите нас, - подхватила Зизи, сопровождая свои слова какими-то странными ломаными ужимками, - я, пожалуй, должна заснуть. Не знаю, смогу ли. Смогу ли успокоиться. Я должна утром выглядеть хорошо. Ведь мне на сцену, петь. Буду рада видеть вас среди своих слушателей, приезжайте непременно. В Сестрорецк, ресторан "Парадиз". Доктор Коровкин, с трудом оторвавшись от созерцания бледного личика хрупкой Брунгильды, окинул взором новую знакомую муромцевского семейства: она выглядела ярко и безвкусно, с претензией на дешевый шик, с расчетом на некое ресторанно-кабацкое очарование. Ее мелко курчавящиеся соломенные волосы, разделенные на прямой пробор, были коротко острижены и открывали тонкую шею, - прическа намекала на модные египетские мотивы. Лоб опоясывала фероньерка - тонкая, в полдюйма, бархатная тесьма с блестящим камнем посередине, слишком большим, чтобы быть натуральным. Обведенные черным карандашом глаза казались огромными, диссонируя с маленьким кукольным ротиком. Она пользовалась кроваво-алой помадой, ее шелковое струящееся платье водянисто-фисташкового цвета выглядело нестерпимо вульгарным. Зизи смотрела остановившимся потусторонним взором на доктора, но ее блуждающая многозначительная улыбка приглашала к всевозможным радостям жизни. - Ах, простите, я не представился. - Охваченный странным волнением, доктор вскочил со стула, на который только что присел. - Доктор Клим Кириллович Коровкин, держу частную практику. Он поклонился муромцевским гостям. Зизи взглянула на своего смуглого темноволосого спутника. Тот по-военному выпрямился, щелкнул каблуками и сказал, играя чудными обертонами низкого голоса: - Граф Сантамери. Рене-Николь. Можно просто Рене. И без всяких "ваших сиятельств". Нахожусь в Петербурге по делам, связанным с торговлей. Я владею производством в нескольких городах - главное предприятие недалеко от Па-де-Кале. Слышали, вероятно? - Да, слышал, - подтвердил доктор, внимательно глядя на слишком молодого и слишком красивого для предпринимателя - так казалось доктору Коровкину - человека. - На этом морском побережье остановился на несколько дней - сопровождаю Зинаиду Львовну. Я держу мотор. - И обращаясь к Брунгильде: - Для меня он - как корабль для капитана или лошадь для всадника. - Посветлевшее от обаятельной, застенчивой улыбки лицо графа стало еще моложе, но он тут же посерьезнел, повернувшись к Климу Кирилловичу: - Чудо техники, да и может быстро доставить на концерт Зинаиду Львовну. Она - удивительная певица, а морской воздух и природа - должны исцелять от ипохондрии. Не правда ли? - Вполне возможно, - дипломатично откликнулся Клим Кириллович, новым взглядом окинув Зизи, жеманно опустившую глаза в пол. Ипохондрия? Или что-то другое - значительно хуже? - Зинаида Львовна проживает на соседней даче, - пояснил граф, - я же расположился во флигеле. Сегодня мы решили представиться соседям. Надеемся на ответный визит. Сантамери поклонился доктору и направился к чайному столу. Он с чувством поцеловал руку Елизавете Викентьевне, Муре и Брунгильде. Через минуту на веранде из посторонних остался один лишь студент Петя Родосский. Он еще не решил - уходить ли ему, или можно еще немного посидеть за столом и полакомиться щавелевым пирогом. - Клим Кириллович, - Елизавета Викентьевна полуобернулась, - сейчас вскипит самовар, и мы продолжим наше чаепитие. Вместе с Петенькой - я забыла его представить. Петр Родосский, наш новый знакомец. Его привел к нам ассистент Николая Николаевича, Ипполит Прынцаев. Помните такого? - Да, конечно помню, молодой спортивный человек, - приветливо улыбнулся доктор, разглядывая светловолосого, вихрастого, еще по-отрочески нескладного юношу, стоящего у открытого окна и теребящего край ажурной тюлевой занавески. Он казался смущенным. - Чем изволите заниматься, господин Родосский? - с неожиданной для себя иронией спросил доктор. - Вы, кажется, думаете, что я - поповский сын? - с вызовом ответил юнец и надменно вздернул округлый подбородок. - Ничего подобного я не думал. - Опешивший от нежданного отпора доктор расстроился. - Петя у нас студент. Он в Технологическом институте учится, на механическом отделении, - ласково пояснила Мура, улыбнувшись зардевшемуся юноше. - Да, учусь. И стану инженером. Посвящу себя развитию техники. За ней - будущее. А на фамилию мою не смотрите, ни отец мой, ни дед поповскими делами не занимались. - Светло-серые глаза за пушистыми белесыми ресницами пылили негодованием. - Да не смотрю я на вашу фамилию, - удивился доктор. - И не вижу ничего плохого в служении Церкви. - А я вижу, - продолжал противоречить студент. - Церковь насаждает рабство. - Помилуйте, молодой человек, при чем здесь Церковь? Я, например, не чувствую себя рабом, - примирительно продолжил Клим Кириллович. - Вы не осознаете, - дерзко парировал юнец, - Церковь и государство лишают нас свободы. - Ну, батенька, это уже что-то из прокламаций, - махнул рукой доктор. - И потом - не очень-то вы похожи на раба. Мужские дискуссии летним вечером почему-то кажутся необычайно скучными, - вступила в разговор Елизавета Викентьевна. - Полно вам, друзья мои. Чай вскипел. Пора уж и за стол садиться. Позже продолжите, если захотите, позже. Обиженный Петя подошел к столу и, усаживаясь, взял-таки соблазнительный кусок пирога, заботливо предложенный ему Мурой. Елизавета Викентьевна, наливая очередную чашку чая для насупившегося Петеньки, спрашивала у Клима Кирилловича о самочувствии Полины Тихоновны и можно ли рассчитывать, что она приедет завтра на дачу. Доктор подтвердил, что тетушка его прибывает завтра, что приглашение Муромцевых пожить в свободном флигельке дачи приняла с благодарностью, что самочувствие ее прекрасное. Во время своего краткого отчета доктор поглядывал на порозовевшее, но немного виноватое личико Брунгильды - та сидела, как обычно, очень прямо, кисти рук с тонкими музыкальными пальцами изящно и бессильно лежали на коленях - ни одна линия ее хрупкой фигуры не пропадала для стороннего наблюдателя. Брунгильда заметила частые взгляды доктора. - Как давно мы с вами не виделись, Клим Кириллович, - смущенно произнесла она, длинные шелковистые ресницы почти полностью прикрыли ее голубые выразительные глаза. - Почти месяц, с тех пор, как вы с Мурой вернулись из поездки в Благозерск. "Она смущена - но чем? Своим обмороком? Моим присутствием? Или невольным признанием в том, что разлука оказалась слишком долгой? Или - еще чем-то, пока мне неизвестным? Что-то она явно недоговаривает", - доктор не мог склониться к какому-то определенному варианту объяснения. Тем более что заметил, как сидевший рядом с Мурой за столом Петя хмыкнул и выразительно взглянул на Брунгильду. "Это он из-за Благозерска, "поповской обители" или еще из-за чего-то", - попробовал догадаться доктор, но решил не замечать выходок прыщеватого молокососа. Какие-то смутные подозрения маячили на периферии его сознания, но все никак не могли сформироваться окончательно. - Петр Павлович устает, - продолжила с легкой сочувствующей улыбкой Елизавета Викентьевна, - мы отдыхаем, а он работает. Репетиторством нанимается. Такие уж нынче студенческие каникулы. Мало того что всю осень и зиму корпит наша молодежь над учебниками в болотистом Петербургe, так и летом приходится трудиться. Вам, Петенька, надо побольше бывать на воздухе. И пить парное молоко. Кстати, не желаете ли? Наша молочница недавно принесла. - Благодарю вас, - Петя покосился на доктора, - молока не хочу. Прогулки же совершаю с удовольствием, особенно на велосипеде - с господином Прынцаевым. Через час мы должны встретиться для вечернего пробега. Спорт помогает сохранить здоровье. Не всем, конечно, дано это понять, - Петя постарался произнести последние слова со скрытым смыслом, направленным против доктора, но тот и бровью не повел. - Елизавета Инокентьевна, может быть, и вашим барышням следует купить велосипеды? - Я? - В голосе Брунгильды звучал настоящий ужас. - На велосипеде??? - Казалось, ей претила сама мысль о столь дикой картине: она, талантливая пианистка, согнувшись в три погибели над рулем, бешено вращает ногами педали. - А что? - возразил огорченно студент. - Очень даже красиво. Многие барышни так считают. - Он мельком взглянул на Муру. Но та не поддержала его в вопросе о велосипедах. - Мама, - она перевела разговор в другую плоскость, - я так и не поняла: мы приняли или не приняли приглашение Зинаиды Львовны посетить завтрашний ее концерт в Сестрорецке? - Надо посоветоваться с Николаем Николаевичем, - уклончиво ответила мать. - Завтра он приедет, вот тогда и решим. А что думаете по поводу поездки на концерт вы, Клим Кириллович? - Я еще об этом не думал. - Доктор отставил чашку с чаем и понял, что его сдержанность диктуется опасением: а не вызовет ли его ответ очередную вспышку неприязни со стороны студента? - У Рене мотор замечательный. Мне очень хочется на нем прокатиться. Если, конечно, нас пригласят, - мечтательно протянула Мура. - Что в нем замечательного? Тарахтящая железка с неприятным запахом. - Брунгильда недовольно повела изящной головкой и поморщилась. - Но какая огромная скорость! - воскликнул Петя. - До ста километров в час! Транспорт будущего! И никаких проблем с сеном и навозом! - А вы, Петенька, тоже собираетесь послушать Зинаиду Львовну? - Собираюсь, Елизавета Викентьевна. Говорят, у нее божественный голос. Но поет, думаю, всякую порядочную дрянь. - Неожиданно Петя заговорил басом. Доктор, сам того не желая, рассмеялся. Студент Родосский явно имел в предыдущих поколениях поповские корни - и не замечает, что говорит о "божественном голосе"... Петя побледнел. Казалось, он понял, что доктор смеется над ним. Но причины не видел. На всякий случай он принял высокомерный вид, отложил надкушенный пирог и встал из-за стола. - Благодарю вас за угощение, Елизавета Викентьевна, - он поклонился подчеркнуто почтительно. - Позвольте пожелать всем спокойной ночи. Прощайте. - Прощайте, голубчик, - согласилась хозяйка, - навещайте нас, мы вам всегда рады. Доктор Коровкин кивнул прыщеватому студенту, скользнувшему по нему надменным невидящим взглядом. Как странно меняется окружающее пространство от присутствия одного-единственного человека. Или благодаря его отсутствию. Едва затихли торопливые шаги уходящего Пети, как сразу же стал более явственным летний свет июньской ночи - ничем не отличающийся от дневного. Странное ощущение тишины и прохлады завладело всеми сидящими за круглым столом на веранде дачного дома. - Как вы себя чувствуете, Брунгильда Николаевна? - ласково спросил доктор, чувствуя себя освобожденным и счастливым, хотя и не избавившимся от тайного трепета сомнений. - Немного уставшей, - призналась красавица, пряча взгляд и по-прежнему избегая смотреть в глаза доктору. - Наверное, гости меня утомляют. Или нет - этот несносный Петя с его странными спортивными увлечениями. Мура с ним дружит, они оба мечтают о скоростях. - Брунгильда чуть насмешливо посмотрела на сестру. - И вовсе я не дружу с ним, - вспыхнула Мура. - Он сам приходит. Надо же ему с кем-то общаться. - Лучше б он больше общался с Прынцаевым, - невольно добавил доктор и уловил всеобщее недоумение. - Я вовсе не это хотел сказать, - продолжил он, спохватившись. - Просто у меня такое ощущение, что он способен порождать неприятности. - Какие неприятности, милый доктор? - спросила с шутливым легким укором Елизавета Викентьевна. - Он же еще совсем ребенок! - Какой-то он нервный, дерганый, - попытался смягчить свои слова доктор. - Не увлекается ли он модными революционными идеями? Все-то ему не нравится. Мура засмеялась: - А вот и нет, милый Клим Кириллович, не вс„. Пение Зинаиды Львовны - нравится. Он даже назвал ее голос "божественным". Доктор вздрогнул: ему на миг показалось, что она прочла его мысли. Перед его внутренним взором мелькнул почти богомольный образ Муры во время их майского путешествия в Благозерск - и тут же исчез. Обычная веселая девушка. Она заметно посвежела, привычный румянец, пропавший было после беспокойных святочных дней, снова играл на ее лице, синие глаза под черными короткими ресницами сияли по-прежнему радостно и задорно. Симпатичная дачница, привлекательная, хорошо воспитанная. Не более того. - А ведь мы совсем забыли, что милый доктор нуждается в отдыхе. Мучаем его с дороги глупыми разговорами. Извините, дорогой Клим Кириллович. Сейчас я попрошу Глашу проводить вас во флигель - там для вас уже все готово, есть и комнатка для Полины Тихоновны, - рады, что она надумала нас навестить. А мы с девочками тоже пойдем в свои светелки. Брунгильде надо прилечь. Мурочка тоже засиделась. - Можно я еще немного посижу в беседке, мамочка? - Мура умоляюще сложила ладони у груди. - Там в черемуховом кусте поют соловьи. - Хорошо, - согласилась профессорская жена, - посиди, только шаль с собой захвати. Боюсь, может быстро похолодать. В июне так часто бывает. Елизавета Викентьевна вместе с Брунгильдой покинули веранду и отправились в свои комнаты, Мура и Клим Кириллович вышли на крыльцо. - Разрешите и мне с вами минутку посидеть, Мария Николаевна? - спросил доктор. - Вы хотите послушать соловьиное пение? - со странным выражением поинтересовалась Мура. - И это тоже. - Доктор чувствовал, что в его ответе звучит и какой-то другой смысл. Они спустились по ступеням и пошли к маленькой беседке, стоящей недалеко от центральной дорожки. Вокруг беседки цвели низкие кусты белой сирени, а над ними высилось уже отцветшее черемуховое дерево. - Надо минуту-другую посидеть совсем тихо, - шепотом проговорила Мура, усаживаясь на деревянную скамью, устроенную по внутреннему периметру открытой беседки. - Тогда они и запоют. Доктор повиновался. Молчать ему было не тяжело, тем более что с каждым вдохом он улавливал сладостно-тревожные волны, исходящие от упоительно пахнущей белой сирени, ветви которой проникали в глубь беседки. Вскоре над этими чудными волнами поднялся коленчатый птичий голос. Ему ответил другой, потом третий, - странное пощелкивание сливалось в необъяснимо завораживающую мелодию. Ее хотелось слушать долго-долго. Доктор взглянул на Муру: она, приложив палец к губам, тоже радовалась странному соловьиному зову, доносящемуся откуда-то сверху - неужели из кроны черемухи? Когда наступила пауза, они посидели еще немного в ожидании продолжения. Но его не было. Боясь, что Мура сейчас поднимется и уйдет, доктор торопливо сказал: - Извините меня, Мария Николаевна, за нескромное любопытство. Но я не понял - из-за чего ваша сестра упала в обморок? Что случилось? Даже в легком сумраке беседки он с удивлением заметил, что девушка смутилась. Вполне возможно, что и покраснела. - Что случилось? - Казалось, Мура искала объяснение, которое скроет истину. - Ничего. Ничего не случилось. Ничего особенного. Так, пустяки. Хотя... Знаете, доктор, - тон ее стал решительным, - я не могу вам сказать. Доктора охватило нехорошее предчувствие. - Почему, почему вы не можете? - вкрадчиво произнес он. - Мне неудобно, - уклончиво ответила Мура. - Да и вам не понравится. Пусть лучше она сама вам скажет. - Вы заставляете меня думать о самом худшем, - упавшим голосом признался Клим Кириллович, его подозрения приобретали четкие очертания. - О худшем? - недоуменно переспросила она. - Мы с вами здесь одни, и вы можете мне доверять. - Доктор пытался собраться с силами. - Я вас не выдам. Но кое о чем я мог догадаться и сам. Почти месяц я не виделся с вами и вашей сестрой. Но я всегда, согласитесь, был вашим другом. - Да, милый доктор, разумеется. - Мура растягивала слова, пытаясь сообразить, о чем идет речь. - Скажите мне, Мария Николаевна, правду, - Потребовал, встав со скамьи, доктор. Он выглянул ИЭ беседки, чтобы убедиться в отсутствии поблизости нежелательных ушей. Потом резко повернулся и, загородив собой выход, выпалил, глядя прямо я глаза испуганно вставшей Муре: - Я знаю, что Врунгильда Николаевна помолвлена с князем Салтыковым. Мура вытаращила глаза и в изумлении открыла рот: - С князем Салтыковым? Кто это - князь Салтыков? - Я все знаю, - продолжил отчаянным шепотом Клим Кириллович, - не пытайтесь от меня скрыть. Брунгильда - невеста князя Салтыкова. Что ж, ей будет к лицу княжеский титул. Но, согласитесь, я, как друг вашей семьи - вы все мне дороги, - все-таки должен знать правду: что здесь происходит? В чем причина обморока? Не нужна ли моя помощь и мое дружеское участие? От своей длинной путаной тирады доктор Коровкин совсем ослабел и понуро опустился на скамью перед остолбеневшей Мурой. Прошла долгая тягостная минута. - Милый доктор, - опомнившаяся наконец Мура тоже опустилась на скамью, - вы уверены, что вы здоровы? Не переутомились ли вы? - На что вы намекаете? - мрачно поинтересовался доктор, не поднимая головы. - Какой князь Салтыков? Какая невеста? Вы что-то напутали. - Боюсь вас обидеть, Мария Николаевна, - с горечью произнес Клим Кириллович, - но совсем недавно, полгода назад, вы были проницательнее. А ведь тогда шла речь о более сложных материях. Здесь же прямо перед вами происходит то, чего вы не замечаете. Очень странно. - Да, странно, - обиженно подтвердила Мура, - и я хотела бы получить объяснения всем тем нелепицам, о которых вы так долго говорили. - Объяснения? - Доктор поднял голову. - Извольте. Он опустил руку во внутренний карман визитки и вынул оттуда тоненькую книжечку - в дешевом сером бумажном переплете. - Что это? - озадаченно спросила Мура, наблюдая за его движениями. - Псалтырь. - Ну и что? - А то, что возле калитки вашей дачи меня поджидал какой-то местный поп и кротко просил передать эту Псалтырь невесте князя Салтыкова. - Ну и что? - Мура все еще не могла взять в толк, как попик и Псалтырь связаны с Брунгильдой. - Мария Николаевна, - с укором посмотрел на девушку доктор, - подумайте сами. Ведь не Елизавета Викентьевна же - невеста князя Салтыкова. И не кафешантанная певичка. Может быть, Глаша? Так что одна ваша Сестра

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
119  - 120  - 121  - 122  - 123  - 124  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору