Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Детективы. Боевики. Триллеры
   Детектив
      Басманова Елена. Мура Муромцев 1-5 -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
119  - 120  - 121  - 122  - 123  - 124  -
Порфирий Филимонович понял: ничего подозрительного хилый Голиаф не замечает. Хозяин ресторана начинал скучать: почти все столики заняты, в воздухе все явственнее слышался нарастающий гул хмельных голосов, женский заливистый смех и крики, убыстряющие беготню официантов. Порфирий Филимонович совсем собрался отправиться к себе - чуток передохнуть, дать покой ноющим ребрам. - как вдруг заметил, что в его заведении появился еще один посетитель. Ресторанщик сразу же узнал великого актера! И, забыв об увечьях, бросился навстречу знаменитости, радушно кланяясь и заискивающе заглядывая гостю в глаза. Бледный Максим Иллионский-Третий стоял в дверях, как величественный монумент, и не обращал внимания на хозяина - он обводил взором гудящие столики. Потом монумент двинулся вперед, и из-за его спины выглянули две симпатичные барышни: несколько утомленная, плохо причесанная блондинка и - чуть пониже росточком - брюнетка с опухшими от слез глазами. За барышнями следовал доктор Коровкин с медицинским саквояжем в руке. - Вижу, вы пошли на поправку, - вместо приветствия равнодушно заметил, скользя глазами по шумящему залу, доктор, - если без моего ведома на ноги встали. - Без присмотра свое дело надолго не оставишь, - оправдывался ресторанщик. - Вас устрою, да и прилягу. - Это хорошо, хорошо, надо соблюдать постельный режим, - по-прежнему беспокойно озираясь, ответил доктор. - Мы с господином Иллионским тоже по делу зашли. - Не своих ли сотоварищей изволите разыскивать? Так они в кабинетик изволили отправиться... Позвольте проводить вас туда? Актер сурово воззрился на ресторанщика - настроение у Иллионского-Третьего, судя по всему, сегодня было мрачнейшее. Кивнув в знак согласия, он отправился следом за осторожно передвигавшимся Порфирием Филимоновичем, за ним потянулись и остальные. Порфирий Филимонович провел гостей в широкий коридор к одной из портьер, скрывающих отдельные кабинеты, и, с трудом согнувшись в поклоне и болезненно морщась, отвел ее бархатную ткань в сторону. Надежды Порфирия Филимоновича на радостную встречу не оправдались. Он ожидал, что кушающие в кабинете гости встретят вновь пришедших взрывами смеха и радостными возгласами, мужчины бросятся навстречу дамам, начнут их усаживать, срочно потребуют шампанского, еще бокалов, фруктов... Но мужчины за столом разом смолкли и застыли на своих местах с вытянутыми лицами и с недонесенными ко рту вилками: словно перед ними, в обрамлении бархатной портьеры, предстали выходцы с того света. Великий актер повернулся к Порфирию Филимоновичу и сурово сказал: - Свободен, братец, благодарствуй за любезность. - Он вынул из кармана портмоне, извлек купюру, сунул ее Порфирию Филимоновичу и даже сделал движение, как будто подталкивал хозяина вон из кабинета. Порфирий Филимонович не стал гневить дорогого гостя. С кривоватой улыбкой хозяин попятился прочь, но успел увидеть, как вся компания вошла в кабинет и опустила за собой тяжелую ткань. За ней по-прежнему царила тишина. Порфирий Филимонович вздохнул, что отозвалось острой болью в грудине, сердито махнул рукой и решил наведаться сюда попозже. Если удастся, то и подслушать, о чем говорят посетители кабинета... Затянувшееся молчание нарушил доктор Коровкин. Он отстранил могучую фигуру актера и сделал шаг вперед. - Господин Шлегер! - Голос Клима Кирилловича дрожал от возмущения. - Извольте объяснить свое поведение! Президент благотворительного фонда "Хрустальный Петербург", поднявшись со своего стула, презрительно улыбнулся и окинул взором Брунгильду. Несмотря на три дня, проведенные в вынужденном заточении без зеркала, без мыла, без обычных женских причиндалов, барышня сохраняла надменный, высокомерный вид. Явно утомленная, она выглядела хорошенькой, невзирая даже на встрепанные волосы и несколько помятую юбку, выглядывающую из-под пелерины. Голубые глаза под шелковистыми ресницами светились недобрым огнем, губки обидчиво подрагивали, в руках она судорожно сжимала уродливый серый ридикюльчик. - Я думаю, надо предложить барышням сесть, - хрипло сказал ротмистр Золлоев, поднимаясь со своего стула и потухшим орлиным взором приглашая Брунгильду воспользоваться его любезностью. На лице его читалось явное сострадание. - А как вы-то оказались в этой компании мошенников и подлецов, господин Апышко? - не вытерпела Мура. - Да вдобавок там, где убили вашу содержанку? - гневно поддержал ее доктор Коровкин, упираясь взглядом в зардевшегося хлеботорговца, также вставшего со своего места. - Прошу всех выбирать выражения, - гордо вскинул орлиный профиль ротмистр. Господин Апышко шагнул к доктору и с оскорбленным видом возразил: - Уверяю вас, здесь какая-то ошибка, я не был знаком с мадемуазель Ляшко... Впрочем, я предлагаю перейти от взаимных упреков к разрешению возникшей ситуации. Прошу вас присесть, Мария Николаевна, - обратился он к Муре, - у вас очень усталый вид. После недолгого раздумья обе дочери профессора Муромцева опустились на предложенные им стулья. Мужчины остались стоять: доктор Коровкин и Иллионский против Шлегера, Апышко, Золлоева. - Итак, господин Шлегер, я жду ваших объяснений, - упрямо повторил доктор Коровкин, отведя чуть в сторону и назад руку с саквояжем. - А почему я должен давать объяснения неизвестному мне господину? - нагло улыбнулся обворожительный Раймонд. - Правила приличия требуют назвать свое имя. - Я - доктор Коровкин, Клим Кириллович, - процедил сквозь зубы разъяренный спутник поникших девушек. - А вот кто вы? Действительно ли вы тот, за кого себя выдаете? - Вы мне угрожаете? - улыбнулся Шлегер и, отступив чуть назад, рассматривал доктора, как какое-то мельтешащее перед глазами насекомое. - Скажите спасибо, что пока еще здесь нет полиции, - язвительно охладил зарвавшегося коммерсанта доктор и, размахивая саквояжем, сделал шаг вперед. - Нет, нет, - хрипло проговорил Иллионский-Третий, удерживая доктора за рукав пальто, - Раймонд, прошу вас, не зарывайтесь. Полиция нам не нужна. Попробуем уладить дело без нее. Мне моя репутация дорога. - Надо было думать о репутации раньше, - с досадой заметил Арсений Апышко, - в прошлый раз, когда вы тут закладывали за воротник... - Ничего не поздно исправить, - настаивал Иллионскии, - лучше повиниться и попросить прощения. - Сначала деньги. - Губы Шлегера тронула холодная усмешка. - Вы проиграли пари. Барышня сбежала при первой же возможности. Она вас раскусила. - Деньги, извольте. - Иллионскии порылся в кармане, достал портмоне и вынув несколько сторублевых ассигнаций, сунул их лощеному коммерсанту. - Так-то лучше. - Президент благотворительного фонда "Хрустальный Петербург" аккуратно сложил купюры и запихнул их во внутренний карман фрака. Доктор Коровкин перевел взгляд на Брунгильду - ее щеки медленно заливал болезненный румянец стыда. После бурной сцены в театре девушка явно ощущала упадок сил. - Итак? - Клим Кириллович сделал еще шаг вперед. - Я жду? - Шутка. Всего лишь шутка, - холодно вскинул глаза вновь отступивший Шлегер. - Максим вам наверняка все рассказал, а я готов подтвердить. И господа Апышко и Золлоев тоже. - Но как вы посмели так дурно шутить? - возмутился Клим Кириллович. - Зачем? - Если вы настаиваете, я объясню. Выйдя от Стасова, мы вчетвером отправились сюда поужинать. Были взволнованы встречей с профессором Муромцевым: фактически все остались с носом. А в таком состоянии Бахус сильней бьет по голове... Выпили немного лишнего. И получилось все само собой... Максим похвалялся своей гениальностью, а мы над ним посмеивались, задирали его... Его артистический талант способен пробуждать чувства у экзальтированных поклонниц: восторги, восхищение, любовь, страсть... А вот можно ли театральными средствами внушить настоящее чувство: сострадания, сочувствия?.. И не фанатичным обожательницам, не чокнутым театралкам, а девушке строгой, приличной, безупречной?.. Имя вашей прекрасной спутницы все время вертелось у нас на языке - она нас всех очаровала, пленила своей красотой. - Шлегер саркастически поклонился в сторону притихшей Брунгильды. - Мы с господином Золлоевым ушли раньше. Я до сегодняшнего дня и не предполагал, что шутка зайдет так далеко. - Апышко виновато переводил глаза с Брунгильды на Муру. - А мы с Максимом на ее персоне и остановились: очень уж надменная барышня, смотрела на нас у Стасова свысока, как на гадов каких... - Она была права! - пискнула Мура со своего стула. Шлегер не повел и ухом. - Надменность даже очень состоятельным барышням не к лицу, не то что худородным консерваторкам в фильдеперсовых чулочках... - нагло закончил Шлегер. - Что вас интересует еще? Сценарий? Мы его сочинили вместе. Впрочем, готов принести извинения за эту нетрезвую шутку. - Вы оскорбили порядочную девушку! Вы довели уважаемого профессора Муромцева до сердечного приступа! - Доктор с негодованием смотрел на Шлегера. - Вы и ваши сообщники! - Ничего, поправится, - ухмыльнулся Шлегер. - И ему поделом досталось. Он, видите ли, не знает, как можно сделать сверхпрочное и сверхлегкое стекло! Даже мне известно, что в Петербургском университете его коллега Фаворский ведет работы в этом направлении. - А мне так нравился "Хрустальный Петербург". Такой чудесный проект! Я вам так верила! - с горестным упреком воскликнула Мура. - Что касается сообщников, то их не было. - Шлегер беспомощно оглянулся на юную барышню и пожал плечами. - А Варвара, заманившая девушку в вашу ловушку? - с жаром воскликнул доктор, успевший многое узнать, пока вместе с барышнями и Иллионским мчался в коляске из театра в ресторан. - Моя знакомая, которую попросил об услуге. Очень ей хотелось с аристократами пообщаться, - засмеялся Шлегер. - Она вам расскажет много интересного о князе Бельском, не сомневайтесь... - А сторож аптеки? А госпожа Норфельдт? - не отступал доктор Коровкин, чувствуя необычный азарт. - Дора Захаровна - моя хорошая приятельница, деловая женщина, эмансипэ, - с гордостью ответил Шлегер, - она глупостями не занимается. А сторожа своего попросила вечерком присмотреть за княжной по моей просьбе. Они в игре, по сути, не участвовали. - А квартира, кто предоставил квартиру для вашего гнусного замысла? И так как Шлегер молчал, заговорил Апышко: - Как я понял, речь идет о доме Сукалевых, напротив дамской аптеки. После смерти владельца наследники второй год судятся, а дом пустует: ни сдать, ни продать... Наверняка у общительного господина Шлегера нашлись средства, чтобы подкупить дворника... Шлегер злобно сверкнул глазками в сторону невозмутимого Апышко. - Правильно папа говорил, - неожиданно заявила Мура, - вы, господин Шлегер, мошенник! - Вот как? Он такое говорил? - холодно произнес Шлегер. - Ну и пусть. Вреда от нашей шутки особого нет... И заметьте, княжну Бельскую никто не удерживал взаперти и никто не мучил - она сама спокойно вышла из дома. - Но вы требовали за нее выкуп! - гневно вскричал доктор. - Записка сохранилась, вашу руку определит графологическая экспертиза. - Выкуп? - удивился Шлегер. - Я не так глуп, чтобы оставлять следы, по которым ищейки могут на меня выйти. Рука не моя. Все перевели взгляд на засопевшего Иллионского. - Простите, Христа ради, - опустился он на колени перед молчаливой Брунгильдой, - страсть к игре зашла слишком далеко. Ничего не могу с собой поделать. Вспомните о милосердии к творческой личности... Я увлекся... Я подумал, а вдруг удастся таким образом добыть денег на быстрорастворимые костюмы. Они такие дорогие... - проскулил актер. - А потом испугался. - Голова великого трагика поникла... Шлегер, выразительно поглядев на пристыженного актера, постучал пальцем себе по виску. Брунгильда безмолвствовала. Клим Кириллович слушал признания двух авантюристов с брезгливым выражением лица. Мура тихо всхлипывала. - Вы - самая грациозная горная козочка, - неожиданно подал голос ротмистр и, налив шампанского в бокал, протянул утомленной блондинке. - Успокойтесь. Мы отомстим негодяю. Какую смерть для него вы выбираете? - хохотнул горный орел. Брунгильда предложенный бокал не приняла. - Нет-нет, только без мести, пожалуйста. - Арсений Апышко заходил из угла в угол. - Ситуация неприятная. Вы, господин Иллионский, поставили всех нас в дурацкое положение. Если дело получит огласку, я могу потерпеть убытки. Да и вы, господин Шлегер, тоже. Так что давайте все вместе встанем для начала на колени перед мадемуазель Муромцевой, потому что косвенно мы все виноваты перед ней. - Господин Апышко, - растроганная Мура испытывала признательность к этому человеку, еще у Стасова показавшемуся ей весьма достойным, - присылайте ваш агрегат для блинов - я уговорю папу помочь вам. - Благодарю вас, мадемуазель, - поклонился ей на ходу Апышко, - но где эта проклятая записка с просьбой о выкупе? - Дома, у папы, - поспешно ответила Мура. - А полиция, полиция о ней знает? - В вопросе хлеботорговца промелькнула робкая надежда. - Не знает, наверное, если за время моего отсутствия ничего не изменилось. - Очень хорошо, очень, - потер руки Апышко, - есть свет в конце тоннеля. Слушайте меня Внимательно, господа. Если вы не хотите неприятностей, то предлагаю возместить профессору Муромцеву моральный ущерб. Какую цену назначил этот лицедей? - Десять тысяч, - прошептала Мура, не сводя глаз с представителя торгового дома "Апышко и сыновья". - Очень много. - Да уж, батенька, аппетиты у вас не слабые, - крякнул с досадой Апышко в сторону переминающегося с ноги на ногу актера. - Слишком высокая цена за идиотизм этого Лира, - возразил Шлегер. - Мы и так несем большие убытки, а впереди осуществление дорогостоящего проекта к юбилею столицы! - Господин Шлегер, вы бы лучше подумали, чем вы лично можете искупить свою вину перед Брунтильдой Николаевной. Я понимаю так: вы действовали не под влиянием творческого порыва, а весьма расчетливо и жестоко, - нахмурился Апышко Шлегер с холодной усмешкой в глазах уставился на несчастную Брунгильду: - Надеюсь, барышня нас простит - огласка не в ее интересах. Брунгильда неторопливо, не сводя со Шлегера ненавидящих глаз, поднялась, величественно и торжественно ступила в его сторону и резко взмахнула пузатым ридикюльчиком. Только хорошая реакция спасла коммерсанта от справедливого возмездия, он успел увернуться, и ридикюльчик, скользнув по его уху, с грохотом упал на пол, внутри него что-то жалобно звякнуло. И на глазах изумленных свидетелей несостоявшегося убийства ридикюльчик осел и принял форму простой дамской сумочки. Какое-то мгновение Клим Кириллович, еще минуту назад готовый и сам наброситься на наглого коммерсанта, вызвать его на дуэль, переводил глаза с одного участника неожиданного столкновения на другого, но, судя по всему, ни один из них не нуждался в срочной медицинской помощи. Брунгильда Николаевна удовлетворенно опустилась на стул, ее глаза горели нескрываемым торжеством, Шлегер, раздувая ноздри, потирал покрасневшее ухо. Остальные свидетели сцены молчали, затаив дыхание. Первым пришел в себя Арсений Апышко. Он нагнулся, поднял серый кожаный мешочек и протянул его бледной девушке. - Уважаемая Брунгильда Николаевна, - опустившись на колено, хлеботорговец почтительно поцеловал изящную, чуть подрагивающую ручку, - позвольте еще раз от имени всех нас, дураков, принести вам свои извинения. - Уважаемая Мария Николаевна, - Апышко поклонился Муре, восхищенно взирающей на старшую сестру, - прошу вас до завтрашнего утра подумать, не согласится ли господин Муромцев продать нам эту несчастную писульку о выкупе за ту же сумму - за десять тысяч рублей? Я найду способ связаться с вами, уважаемая Мария Николаевна. Может быть, через господина Коровкина? - Хлеботорговец сочувственно взглянул на усталого доктора. - Рад был знакомству. И позвольте откланяться. Дела. Да и вам советую удалиться отсюда. - Господин Шлегер, - бросил, уже покидая кабинет, хлеботорговец, - с каждого из нас придется всего по две с половиной тысячи. Пустяк по сравнению с уголовным делом и обвинением в шантаже. С уходом Апышко в кабинете повисло тягостное молчание. - Настроение испорчено, - вздохнул ротмистр Золлоев. - И домой идти не хочется. Давайте закажем еще шампанского... - Нет, лучше поедем в баню, к Воронину, это недалеко, - мрачно предложил Шлегер, - там и расслабимся, и ужин закончим. Да и попариться не мешает. Снимем нервное напряжение. - Он поспешно встал и, ни на кого не глядя, направился к бархатной портьере. Золлоев и Иллионский, смущенно простившись с Коровкиным и барышнями Муромцевыми, бросились за ним. Доктор Коровкин наконец опустился без сил на стул: - Не знаю, смогу ли я подняться... Мура подняла голову и сказала в пространство: - А откуда же они узнали, что мы с вами, Клим Кириллович, поехали на Кирочную, туда, где находилась Брунгильда? Они же отперли все двери незадолго до нашего появления! - Я не догадался спросить, - удрученно вздохнул доктор, - я и сейчас плохо соображаю. Брунгильда Николаевна, как вы себя чувствуете? Не пора ли нам домой?.. Не стоило ехать сюда вообще... Ваши родители уже с ума сходят... - Мне очень стыдно перед папой и мамой, - покаянно призналась Брунгильда. - Я не знаю, как им объяснить все... У меня духу не хватит... Моя репутация погибла... А если кто-то узнал меня в театре? И в таком виде? - Она растерянно провела руками по юбке. - Я как-то не подумала об этом сразу. - Не бойся, дорогая, мы тебе поможем, - постаралась поддержать Брунгильду Мура. - Надо придумать что-нибудь приличное, какую-нибудь легенду. - Придумаем по дороге, - уверенно заявил доктор, - едем домой. Появление Брунгильды Николаевны - самое замечательное лекарство для профессорского сердца. Психические воздействия - лучшее средство, которое наука Гиппократа до сих пор знает. Дар драгоценный, данный не многим. Но только барышни встали, чтобы покинуть кабинет, раздвинулась портьера: перед доктором Коровкиным и его спутницами выросла грозная фигура следователя Вирхова. - О, Карл Иваныч! - выдохнул ошеломленный доктор. - Что вы здесь делаете! - Вы-то мне и нужны! - Следователь уставился на Муру. - Вас-то я и искал, неуловимая Мария Николаевна! Глава 27 Полина Тихоновна и Елизавета Викентьевна сидели в гостиной. Обе волновались и терялись в догадках: почему Клим Кириллович и Мура не возвращаются так долго? Почему не подают о себе вестей? Хоть бы позвонили! А вдруг с ними что-то случилось? Елизавета Викентьевна чувствовала себя совершенно обессилевшей: ее терзал страх за исчезнувшую старшую дочь, она беспокоилась за здоровье мужа, она с минуту на минуту ждала звонка шантажиста с требованием выплатить десять тысяч рублей. И теперь ко всем бедам прибавились и переживания, Связанные с отсутствием известий от доктора и Маши. И зачем она разрешила им поехать - они же задумали проникнуть в чужой дом. А вдруг их арестовали? А вдруг они попали в преступное логово? - Нет, дорогая Елизавета Викентьевна. - Тетушка Полина держалась внешне очень мужественно, хотя и переволновалась в ходе беседы со

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
119  - 120  - 121  - 122  - 123  - 124  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору