ромким смехом. - Ты самый ненормальный тип,
с которым я когда-либо встречалась, никак не могу поверить, что ты настоящий
коп. Нет-нет, ты отставной водевильный комик,  отрабатывающий  новые  номера
для возвращения на сцену.
   Мы действовали в точности по расписанию, предложенному  Долорес:  еще  по
два стаканчика в баре, затем отбивная в котлетной за углом. Было  уже  почти
восемь, когда мы сели в ее машину с крытым верхом и пустились в путь.
   Через полчаса мы добрались до перекрестка, откуда дорога спускалась почти
отвесно  к  утесу,  у  подножия  которого  угнездился  дом  Ровака.  Долорес
остановила машину перед спуском, повернулась и взволнованно улыбнулась  мне.
Она явно нервничала.
   - Как ты считаешь, может, сейчас самое время  тебе  исчезнуть  на  заднем
сиденье, Эл? Мы доберемся до места через две минуты.
   - Конечно, - сказал я. - Но мы  доехали  очень  быстро,  так  что  особой
спешки не требуется, можно сначала немного поболтать. Сигарету?
   - Спасибо.
   Она выключила мотор, потом извлекла сигарету из протянутой мной пачки.  Я
зажег ее, затем вторую для себя и откинулся  на  спинку  сиденья.  Свободной
рукой я обнял Долорес за плечи. Она тихонько вздохнула и тесно прижалась  ко
мне.
   - Прекрасный вечер, - сказал я, - вот только нет луны.  Уж  не  Ровак  ли
стащил ее?
   - Чтобы уменьшить опасность,  что  его  судно  могут  заметить.  Как  мне
кажется, его поездка не слишком законная.
   - Я вот все думал, - лениво продолжал я, - как Майлс все  это  рассчитал:
железные ворота нараспашку, ты  можешь  беспрепятственно  въехать  внутрь  и
припарковать машину на подъездной дорожке поближе  к  дому.  Ровак  и  Лумас
поджидают в тени  с  обеих  сторон.  Как  только  ты  останавливаешься,  они
одновременно распахивают задние дверцы и суют пистолет  мне  в  лицо.  После
этого я присоединяюсь к Аннабел Джексон в качестве дополнительного груза дл
отправки, и судно отходит по расписанию. Потом на заре они выбрасывают нас в
океан, и операция успешно завершается.
   Ее тело внезапно утратило гибкость.
   - Эл, о чем ты говоришь? Ты сошел с ума?
   - Это была великолепная попытка,  радость  моя,  -  усмехнулся  я.  -  Ты
поджидаешь у меня в квартире моего возвращения домой под двойным  предлогом:
у тебя наступило чистосердечное раскаяние, болит душа, ты скорбишь по  своей
несчастной кузине Пэтти и хочешь помочь правосудию. И второе: ты просто  без
ума от Уилера. В действительности же ты  хотела  выяснить,  проглотил  ли
мнимое самоубийство Стерна и его предсмертную записку, которая так аккуратно
все расставляла по местам.
   - Ты не  можешь  этого  говорить  серьезно,  Эл?  -  придушенным  голосом
взмолилась она. - После всего того, что я сделала, чтобы...
   - Я не знаю, каким образом Аннабел внезапно стала проблемой, -  продолжал
я, не обращая внимания на Долорес, - но это, несомненно, произошло. А у теб
имелась еще одна проблема - это я. Так что самым разумным было  позаботитьс
о нас обоих одновременное Это означало заманить меня  на  катер  без  всякой
шумихи, так, чтобы никакой окружной шериф не увязался следом за мной.  Когда
ты узнала, что мой сержант побывал в клубе одиноких  сердец,  представившись
братом Аннабел, ты дала ему возможность доложить мне о своей неудаче.  Потом
ты позвонила в психологически правильный момент и предложила мне  план,  как
без труда и хлопот я смогу очутиться в руках у Ровака.
   - Не представляю, как ты можешь даже думать с  подобном  вероломстве,  Эл
Уилер! - заговорила она все тем же придушенным  голосом.  -  Все  это  ложь,
отвратительная ложь!
   - Я когда-то сказал тебе, Долорес, дорогая, что мне в тебе  больше  всего
импонирует твой ум. Тебе следовало об этом помнить, тогда бы,  возможно,  ты
не разыграла  бы  эту  партию  так  глупо,  как  сегодня  в  баре.  Все  эти
разговорчики маленькой девочки о копах с пулеметами  и  слезоточивым  газом,
окружающих жилище Ровака.., я даже не знаю, каким эпитетом  охарактеризовать
твои действия. Но конечно, ты не могла догадаться, что в действительности
не настолько туп, каким тебе казался.
   - Мне нужен носовой платок! - прошептала она и схватила сумочку с сидень
рядом со мной.
   Ей удалось вытащить пистолет до половины, прежде  чем  я  сжал  рукой  ее
пальцы с такой силой, что она закричала от боли и выпустила оружие.
   - Крайне сожалею, - очень вежливо  заметил  я.  -  Естественная  реакция.
Каждая плачущая дама нуждается в носовом платке,  это  верно,  но  ты-то  не
плакала и не чихала!
   - Ох, заткнись! И убери прочь свои вонючие лапы! Я снял руку с  ее  плеч,
поднял сумочку и ключи от машины одной рукой, а второй отворил дверцу  с  ее
стороны.
   - Вон! - приказал я и для поощрения толкнул в спину.
   Она повернулась и презрительно посмотрела на меня, когда  мы  оба  стояли
возле машины.
   - Что теперь? Мы ждем подкрепления?
   - Сними туфли, - приказал я. Она с минуту поколебалась,  затем  выполнила
мою команду.
   - А теперь платье и пояс.
   - Минуточку, - со злостью сказала она, - я не...
   - Если ты этого не сделаешь, я сам все сорву с тебя, - произнес  я  самым
будничным голосом. - Вот что я думаю, может быть, это будет даже забавнее!
   Долорес стянула платье через голову еще до того, как я закончил фразу. За
ним последовал пояс, и  Долорес  осталась  в  бюстгальтере  без  бретелек  и
крохотных трусиках. Она задрожала  под  дуновениями  прохладного  ветерка  с
океана и жалобно следила за тем, как я запираю ее одежду в багажник.
   - И вот передо мной настоящее дитя природы, - сказал я, снова забираясь в
машину. - Тебе предоставилась исключительная возможность побегать босиком на
ветерке по полям и лугам.
   - Грязный сукин сын! - выдавила она сквозь стиснутые зубы.
   - Долорес, милая! - Я неодобрительно покачал головой, заводя мотор. -  Ты
же меня уверяла, что просто без ума от поэзии.
   Через секунду я стал медленно спускаться вниз под  уклон,  предварительно
вытащив свой тридцать восьмой из кобуры и  положив  его  рядом  с  собой  на
сиденье. Когда машина добралась до подножия холма, я поднял выше  свет  фар,
их яркие лучи показали, что железные ворота широко  распахнуты.  Я  медленно
въехал  на  подъездную  дорожку  и   увидел   впереди   футах   в   тридцати
припаркованный "мерседес". Если Ровак и Лумас находились именно там,  где
предполагал, по  одному  с  каждой  стороны  дороги,  свет  фар  их  ослепит
настолько, что они  не  смогут  различить,  кто  ведет  машину.  Поэтому  до
остановки я был  в  безопасности,  а  это  давало  мне  три-четыре  секунды.
Достаточно времени для того, чтобы отворить дверцу машины  и  взять  в  руки
пистолет.
   Я остановил машину в нескольких футах от  "мерседеса",  рывком  распахнул
дверцу и выскочил наружу, услыхав топот  бегущих  людей.  Я  услышал  резкий
голос Ровака:
   - О'кей, коп, выходи спокойно и не мешкай, не то... К этому времени я уже
выпрямился и мог  четко  разглядеть  массивную  тушу  Лумаса,  наклонившуюс
вперед, когда он заглядывал в заднюю половину машины.
   - Эй, босс! - неистово завопил он. - Здесь никого нет!
   - Ты совершенно прав, Джордж! - сказал я, прижимая дуло пистолета  к  его
голове. - Вели Роваку бросить пистолет, или я вышибу к чертовой матери мозги
из твоей башки!
   - Босс! - неистово завопил Лумас. -  Не...  Неожиданный  грохот  выстрела
пистолета Ровака показался мне потрясающе громким. Я принял простейшие  меры
предосторожности, встав точно позади Лумаса, и Ровак никак не мог попасть  в
меня, кроме как через его громадное мускулистое тело, но это  почему-то  его
не остановило. Он сделал три выстрела со своей стороны машины,  тело  Лумаса
замоталось, когда пули угодили ему в грудь. Затем он  медленно  свалился  на
заднее сиденье, а когда его туша упала в сторону от меня,  черные  очертани
головы Ровака неожиданно появились у меня прямо перед глазами.  Догадываюсь,
что и он увидел меня в этот момент, потому что сделал еще один  выстрел,  по
ошибке не подняв пистолет достаточно быстро, так что эта пуля угодила Лумасу
аккуратно между глаз. Но человека можно убить только раз, а Лумас был  мертв
еще до этой пули.
   Я тщательно прицелился и дважды нажал на спуск.  Ровак  тонко  пискнул  и
повернулся, затем исчез из виду. Я  услышал  стук  упавшего  на  дорогу  его
пистолета и побежал туда вокруг машины.
   Ровак стоял на четвереньках, упираясь  в  землю  руками,  хлюпала  кровь,
образовавшая уже порядочную лужу под его склоненной  головой.  Его  пистолет
валялся в нескольких футах в стороне, я ударом ноги отбросил  его  в  кусты,
окаймляющие подъездную дорожку, потом опустил руку ему на плечо:
   - Ровак? Куда вас ранило?
   Дернув плечом, он сбросил мою руку, при этом его собственные  разъехались
в стороны, он упал лицом вперед и замер. Опустившись на колени, я  осторожно
перевернул  его.  Он  был  уже  мертв,  и  его  лицо  ниже   лба   сделалось
неузнаваемым.
   Я поднялся на ноги и побежал к парадной двери дома, она оказалась  слегка
приоткрытой. Я распахнул ее ударом ноги и закричал:
   - Выходите, парни, и быстро! У Ровака неприятности! -  Затем  прижался  к
стене около открытой двери и стал ждать.
   В  холле  послышались  тяжелые  шаги,  а   через   мгновение   волосатая,
мускулистая  горилла  выскочила  из  коридора  и   промчалась   мимо   меня,
направляясь к машине. Я поравнялся с  бегущим  через  пару  шагов  и  сильно
ударил по голове дулом пистолета. Он мгновенно устал от бега и  свалился  на
землю. Я вернулся  на  прежнее  место  возле  двери  и  прождал  еще  секунд
тридцать, но больше никто не появился.
   Более близкий осмотр показал, что бесчувственная горилла была моим старым
приятелем Луи, метрдотелем "Экстраваганцы",  и  я  почувствовал  себя  среди
своих. Было похоже, что он не намерен приходить в себя еще долго, поэтому
оставил его на месте, а сам отправился  проверить  дом.  Весь  дом  оказалс
пустым, и я вздохнул с облегчением, убедившись,  что  их  было  всего  трое.
Поспешно вернувшись назад к Луи, я обнаружил,  что  тот  болезненно  стонет,
стараясь хотя бы сесть. Я дотронулся до его уха пистолетом, и он моментально
перестал стонать.
   - Ровак и Лумас мертвы, - пояснил я. - Я бы предпочел  видеть  мертвым  и
тебя, потому что так было бы  не  в  пример  аккуратней.  Поэтому,  дружище,
попробуй  выкинуть  какой-нибудь  фокус,  чтобы  у  меня  появился  предлог,
договорились?
   Он скосил глаза на меня и взмолился:
   - Не убивайте меня, лейтенант! Я сделаю все, что вы  скажете.  Решительно
все! Не сомневайтесь!
   - Тогда вставай, мы пойдем взглянем на катер, - сказал я. - Груз  уже  на
месте, верно?
   - Я не знаю, о чем вы говорите, - промямлил он, с  трудом  поднимаясь  на
ноги.
   - Это решает дело! - радостно воскликнул я.
   - Подождите! - завопил он. - Конечно, конечно же вы правы! Груз на месте,
как вы изволили сказать, лейтенант!
   - Ну так пойдем и разгрузим его!
   Я подтолкнул его  пистолетом  в  спину,  чтобы  до  него  поскорее  дошло
значение сказанного мной.
   Мы прошли по мосткам, затем поднялись на безупречно чистую палубу судна.
   - Где они? - спросил я.
   - Внизу, вон там, заперты в каюте, - сказал Луи.
   - У тебя есть ключ?
   - Да, вот он.
   Он извлек из кармана ключ на цепочке и протянул его мне.
   - Это хорошо, Луи, - похвалил я. - Продолжай действовать в том же духе, и
ты проживешь еще целых десять минут.
   Я приказал ему первым спуститься по лестнице к каюте, сам шел позади,  но
не очень близко. Когда мы подошли туда, я вернул ему ключ, разрешил отпереть
дверь и пройти первым внутрь. Груз таки  был  на  месте.  Прямо  против  нас
стояли, прижавшись спинами к переборке, три  перепуганные  девушки,  средней
была Аннабел Джексон.
   Увидев пистолет у меня в руке, она быстро пришла в себя.
   - Ну, - с неподражаемым презрением выговорила она, - как ни  странно,  но
это все же Эл Уилер! Прямо скажем, вы не слишком спешили появиться здесь!
   - Я бы сделал это гораздо раньше, - начал я виновато, - но  ваша  соседка
по комнате была так расстроена тем, как  внезапно  вы  исчезли,  что  я  был
вынужден успокаивать ее.
   - Дженни? - недоверчиво спросила Аннабел.
   - Ну  да.  -  Я  шумно  вздохнул.  -  Мы  сидели  в  вашей  квартирке,
самоотверженно утешал Дженни, ну а Дженни с  удовольствием  утешалась.  Часы
просто летели!
   - Дженни?
   Это прозвучало уже грозно.
   - Скажите-ка лучше, радость моя,  как  получилось,  что  они  так  быстро
раскусили вас и поняли обман?
   - Всего лишь элементарная психология, лейтенант, - холодно ответила  она,
- которую вы, очевидно, не уловили... Каждая девушка  старается  преподнести
себя в наилучшем виде, так что когда одна из девушек пытается выглядеть хуже
всех остальных, она, очевидно, должна иметь на то солидные основания.  После
того как сцапали меня, они проверили в Сити-Холл и выяснили, кто я  такая  и
на кого работаю. А потом этот отвратительный тип, Ровак, заявил, что я  могу
быть полезна в двух отношениях.
   - Понятно, вы представляете дорогой товар в этой партии, - сказал я, -  и
он мог использовать вас в качестве приманки для меня.
   Аннабел выглядела раздраженной:
   - А вы откуда узнали?
   - Элементарная психология, радость моя, -  усмехнулся  я,  -  всего  один
вопрос, прежде чем мы вернемся назад в дом и вызовем отряд полиции. Кого  вы
видели, когда регистрировались в клубе одиноких сердец? Их делопроизводител
Шерри Рэнд?
   - Нет, - Аннабел покачала головой, - она уходила на ленч,  когда  я  туда
приехала, поэтому меня  расспрашивала  миссис  Аркрайт,  потом  организовала
первое свидание с этим здоровенным скотом Джорджем Крокером!
   - Он же Стив Лумас,  -  весело  подхватил  я.  -  И  говорите  вежливо  о
покойниках.
   - Вы его убили?
   Ее глаза широко раскрылись, она в ужасе смотрела на меня.
   - Какая радость быть  героем,  если  не  оставишь  после  себя  несколько
мертвых негодяев на земле? - резонно осведомился я. - Я рад, что Шерри  Рэнд
непричастна к этой истории.
   - Еще одна из ваших побед, герой? - с кислой миной осведомилась она.
   - В этом деле всего одна, радость  моя.  -  Я  ласково  улыбнулся  ей.  -
Поскольку я был так занят Дженни, у меня  не  оставалось  много  времени  на
других.

Глава 11

   Потом была уже поздняя ночь с подробными объяснениями  окружному  шерифу,
хотя,  признаться,  я  испытывал  огромное   удовольствие,   наблюдая,   как
постепенно  меняется  выражение  его  лица.  Он  даже  посчитал   совершенно
естественным мое сообщение о двух трупах в данном деле, но они,  признаться,
меня ни капельки не волновали, - я не сомневался:  баллистики  докажут,  что
Лумаса убил Ровак, а не я. Но самым забавным было  наблюдать  за  выражением
лица Лейверса, когда мы поднялись на  вершину  холма,  возвращаясь  назад  в
город, и подобрали потрясающую  светлую  блондинку,  сногсшибательные  формы
которой были прикрыты малюсеньким бюстгальтером и миниатюрными трусиками  из
тонких кружев. Она съежилась на краю дороги, стуча от холода зубами; ее тело
не просто посинело, а все покрылось гусиной кожей. Глаза у шерифа полезли на
лоб, когда она забралась в его машину и  прижалась  к  нему,  стараясь  хоть
немного согреться. В  конце  концов  он  вновь  обрел  дар  речи,  испуганно
посмотрел на меня и ворчливо  осведомился,  сколько  еще  почти  голых  особ
женского пола наоставлял я по пути.
   Таким образом, хотя я и страшно устал, перенервничал, но все же это  было
ясное солнечное утро после длинной утомительной ночи, когда я вновь входил в
офис "Клуба счастья Аркрайта". Лицо Шерри Рэнд было воистину каменным, когда
она подняла голову и увидела меня, и на этот раз я  не  слышал  даже  слабых
аккордов гавайской гитары.
   - Лейтенант Уилер, - произнесла она  ледяным  тоном,  -  знаете,  я  была
непозволительно глупа, вообразив, что вы могли на самом деле пригласить мен
прошлым вечером. Это доказывает, какая я все же наивная, верно?
   - Я был занят, милая, - огорченно произнес  я,  -  на  самом  деле  очень
занят.
   - Странная вещь, - продолжила она, демонстративно зевая, - я не читала об
этом в утренних газетах.
   - Но непременно прочтете! - весело пообещал я. - Аркрайты дома?
   - Конечно. Я сообщу им о вашем приходе.
   - На этот раз вам не надо беспокоиться, Шерри, золотко, - сказал я.  -  Я
сам о себе доложу.
   Я распахнул дверь офиса и вошел внутрь. Сара Аркрайт, как обычно,  сидела
за письменным столом, но Джейкоб потряс  меня.  Он  примостился  возле  нее,
естественно, на маленьком стуле, и было похоже, что  они  сводили  счета  за
месяц.
   Глаза у Сары на мгновение широко раскрылись, когда она увидела  меня,  но
сразу же затуманились и сделались непроницаемыми.
   - Это совершенно невыносимо! - прошипела  она.  -  Неужели  вы  настолько
лишены такта, что не можете подождать, пока вас пригласят войти, лейтенант?
   - Должен сказать, - на этот раз Джейкоб решился  вставить  пару  слов  от
своего имени, -  такое  поведение  едва  ли  можно  назвать  цивилизованным,
лейтенант!
   - Вам пора привыкать к нецивилизованному  отношению  к  своим  особам,  -
усмехнулся я. - Там, куда вы  отправитесь,  вам  постоянно  придется  с  ним
сталкиваться.
   Я отодвинул стул от стены и сел, повернувшись к ним лицом, затем не спеша
закурил сигарету.
   - Немедленно выбросите эту гадость! -  На  впалых  щеках  Сары  вспыхнули
красные пятна. - Как вы смеете?! Как...
   - Партия товара вчера вечером не была отправлена, - деловито сообщил я, -
Ровак убил Лумаса, а я убил Ровака. Луи и Долорес Келлер арестованы, большую
часть ночи они давали показания в  кабинете  окружного  прокурора,  стараясь
доказать, что они являются лишь мелкими пешками в чужой игре. Вы  не  против
того, что я курю?
   Кожа Джейкоба  приобрела  грязно-серый  оттенок,  он  не  сводил  с  мен
испуганных глаз, а рот у него так широко раскрылся,  что  его  искусственна
челюсть, служившая ему верой и  правдой  не  один  десяток  лет,  неожиданно
сплоховала: верхняя пластинка отстала от неба и стала щелкать по нижней.
   Сара  выпрямила  спину  еще  сильнее,  хотя  лично   мне   это   казалось
невозможным,  растопырила   костлявые   пальцы,   затем   переплела   их   с
отвратительным хрустом.
   - Мы проконсультируемся с нашим адвокатом, разумеется! -  твердо  заявила
она, затем впервые в жизни взглянула на мужа в  ожидании  одобрения.  Но  он
этого не заметил: одной рукой он прикрыл разинутый  рот,  а  второй  пыталс
обуздать вышедшую из повиновения верхнюю челюсть.
   - До чего же симпатичный рэкет вы тут осуществляли в течение  порядочного
времени, - покачал я головой, - причем всяческими путями,  даже  законно.  У
Майлса Ровака имелись тесные связи с латиноамериканскими борделями,  которые
всегда охотно платили хорошие деньги за  "живой  товар",  в  особенности  за
молоденьких  девушек,  предпочтительно  блондинок.  С  помощью  Лумаса,  или
Джорджа Крокера, зовите его как вам  больше  нравится,  покоряющего  дурочек
своей мускулатурой и добивающегося в конечном счете их согласия  отправитьс
с ним в круиз по морю. Эта сторона дела решена была просто безукоризненно.
   - Ни слова! - прокаркала Сара. - Ни одного слова, пока мы не посоветуемс
с нашим адвокатом!
   - Разумеется! - сказал я, вежливо наклонив голову. - Затем  у  вас  также
был Стерн, проводивший работу с пожилыми клиентками, старыми девами среднего
возраста, которые с каждым проходящим днем становились все более одинокими и
недалекими. Если ему не удавалось другим  путем  вытянуть  из  них  с  таким
трудом накопленные деньги, он даже вступал с ними в брак.  Само  собой,  что
после этого он получал страховое свидетельство на их жизнь, и  если  им,  по
счастью, удавалось избежать какого-то несчастного случая с фатальным исходом
в течение медового месяца, то.., но ведь такова жизнь, верно? Мы располагаем
подробными сведениями на Джоан Пентон, точнее говоря, покойную Джоан Пентон.