е истории, понимаете?
   - Любила их настолько, что придумала какую-то драматическую  небылицу
и поведала о ней своему духовнику?
   Он раздраженно пожал плечами.
   - Возможно, это был просто бред умирающей женщины. Так или иначе,  но
я могу заверить вас, лейтенант, что все это - чистейшая выдумка.
   - Вы находились здесь во время убийства, мистер Самнер?
   - Убийства? - Его голос зазвучал резче. -  Да,  я  был  здесь,  когда
нашли эту злополучную голову, если вы это имеете в виду, лейтенант.
   Тут я почувствовал, что он ухитрился исчерпать  почти  полностью  мой
запас вежливости.
   - Если вам угодно вообразить, что этот человек совершил самоубийство,
отрубив себе голову, а потом его обезглавленное тело  само  ушло  прочь,
потому что не  выдержало  вида  крови,  это  ваше  право,  -  заметил  я
ворчливо, - но я это квалифицирую как убийство.
   Лицо Криспина слегка покраснело.
   -  Я  находился  в  этом  доме  во  время  предполагаемого  убийства,
лейтенант. А также и бедняжка Эмили Карлью: она  отсюда  практически  не
выходила  после  смерти  матери,  случившейся  за  год  до  этого.   Мне
неизвестны подробности той ерунды, которую она наговорила, но даю слово,
что того человека она не видела ни разу в жизни.  Какую  бы  чушь  Эмили
Карлью ни сообщила на  смертном  одре,  все  это  плод  ее  необузданной
фантазии.
   - Так вы хотите сказать, что в  то  время  у  вас  в  доме  никто  не
гостил?
   - Гость в доме? -  У  него  на  мгновение  отвисла  челюсть.  -  Нет,
конечно. Здесь жила вся наша семья, ну и прислуга, разумеется. Мой отец,
я сам, мой брат и сестра. Неужели Эмили заявила, что этот человек гостил
у нас? - Он, недоверчиво глядя на меня, расхохотался. - Ну что же,  надо
отдать должное бедной старушке, у нее было богатое воображение!
   - Тогда вашей жены здесь еще не было?
   - Нет, мы женаты всего три года, - отрезал Криспин. - Как я  уже  вам
сказал, в то время в доме находились только  члены  нашей  семьи:  отец,
брат, сестра и я. Надеюсь, на  этот  раз  я  выразился  предельно  ясно,
лейтенант?
   Ну что же, обычное "везение" Уилера, горько подумал я. Надо  же  было
мне заговорить именно с этим  Криспином,  поскольку  никого  другого  не
оказалось под рукой! Судя по тому, как он горел желанием мне помочь, мне
сильно повезет, если на прощанье он махнет мне рукой. Но все же я  решил
не отступать.
   - Ваш брат по-прежнему живет в доме? - спросил я.
   - Барнаби? - Его глаза презрительно  сощурились  при  этой  мысли.  -
Великий Боже, нет!
   - Ну что ж, прошу прощения за отнятое у вас время, мистер  Самнер,  и
напомните мисс Самнер, чтобы она позвонила  мне,  когда  возвратится  из
Бел-Эр.
   Он нахмурился.
   - Если это совершенно необходимо, лейтенант. Но я уже  объяснил  вам,
что история, рассказанная бедняжкой Эмили, была ничем иным, как  бредом.
Вы не забыли?
   - Я прекрасно помню все,  что  вы  мне  сообщили,  мистер  Самнер,  -
ответил я предельно любезно, - но тем не менее  мисс  Самнер  необходимо
встретиться со мной, как только она вернется.
   - Мне не нравится ваше оскорбительное высокомерие,  лейтенант!  -  Он
повысил голос.
   - По большей части,  это  никому  не  нравится,  -  посочувствовал  я
Криспину.
   - Я пользуюсь определенным  влиянием  в  Пайн-Сити,  -  продолжал  он
упрямо, - как в окружном,  так  и  в  городском  управлении.  Хорошенько
запомните это, лейтенант.
   - Я оставил свою записную книжку  в  машине,  -  парировал  я,  -  но
непременно запишу ваши слова, как только доберусь до нее.
   Его лицо вновь побагровело от гнева.
   - Можете не сомневаться, лейтенант, я постараюсь, чтобы вы хорошенько
запомнили мои слова и без записной книжки.
   - До свидания, мистер Самнер, - сказал я.
   - До свидания, лейтенант. Уверен, что вы сами сумеете найти выход  из
дома.
   - Если не сумею, то издам тихий, как у птицы, крик о помощи, чтобы не
потревожить вас, - сказал я и вышел.
   Однако найти выход через все эти узкие одинаковые холлы, черт побери,
оказалось и в самом  деле  довольно  сложно,  но  я  в  конечном  итоге,
справился с задачей и увидел миссис Криспин  Самнер,  которая  поджидала
меня.
   - Крайне сожалею, лейтенант, что так глупо ошиблась! -  сказала  она,
смущенно улыбнувшись. - Полагаю, мой муж сказал вам?..
   - Что его сестра уже уехала? - Я кивнул. - Да, сказал.
   - Она ведет очень независимый образ жизни...
   - ..и не считает необходимым  предупреждать  вас,  когда  уезжает  из
дома? - подхватил я. - И это сообщил ваш супруг.
   - О! -  Ее  улыбка  растаяла.  -  Похоже,  вы  в  дурном  настроении,
лейтенант? Надеюсь, не Криспин испортил его вам?
   - Это не так-то легко сделать, - ответил я совершенно искренне. - Но,
по всей вероятности, нет никакой радости быть феодальным  бароном,  если
ты не имеешь возможности хотя бы изредка демонстрировать, кто ты такой.
   - Извините, но я не поняла! - пробормотала она с сомнением в голосе.
   - Ему принадлежит Вэлли, не так ли? - объяснил я. - А до него долиной
владел его отец. Догадываюсь, ваш муж не привык выслушивать  возражения,
миссис Самнер?
   - О, мне ясно, что  вы  имеете  в  виду!  -  Ее  улыбка  снова  стала
доверительной. - Думаю, вы правы, но, пожалуйста, не выдавайте меня.
   - Остальные члены семейства  все  в  том  же  роде?  Ее  серые  глаза
внезапно помрачнели.
   - Чарити в свое время дали совершенно  неподходящее  имя.  Она  вовсе
никакое не "милосердие", а самое настоящее исчадие  ада,  лейтенант.  По
сравнению с ней Криспин - кладезь добродетелей.  Опять-таки  никогда  не
ссылайтесь на мои слова. Хорошо?
   - Мои губы запечатаны казенной печатью, - заверил я ее. - Ну а что вы
можете сказать про Барнаби?
   - Про него - ничего. Мы с ним ни разу не встречались.
   - Вы женаты вот уже  три  года  и  даже  не  познакомились  со  своим
ближайшим родственником?
   - Он уехал из дома до того, как я появилась  здесь.  -  Внезапно  она
фыркнула. - Здесь, в Вэлли, мы  никогда  не  произносим  имени  Барнаби,
лейтенант. Он выродок в добропорядочной семье.
   - Что  же  такого  он  натворил?  Уничтожил  все  апельсиновые  рощи,
предпочитая по утрам грейпфруты?
   На этот раз она засмеялась по-настоящему искренне и открыто.
   - Поверьте, я не знаю, но это должно было быть  что-то  ужасное.  Мне
точно известно, что отец лишил его наследства, оставил, так  сказать,  в
полном смысле слова без цента.
   Едва различимые шаги, приближающиеся к нам по  лабиринту  бесконечных
холлов, смертельно напугали женщину, она будто окаменела  на  мгновение,
затем торопливо распахнула передо мной дверь.
   - Полагаю, вам сейчас лучше исчезнуть, лейтенант, - прошептала она. -
Поверьте, мне было приятно с вами поговорить. Возможно,  мы  сможем  это
повторить в ближайшее время.
   Голос ее звучал почти мечтательно.
   - Это было бы очень приятно, - вежливо  ответил  я.  -  До  свидания,
миссис Самнер.
   Дверь за мною захлопнулась сразу  же,  едва  я  переступил  порог.  Я
зашагал назад к своему "остину", раздумывая, действительно  ли  Джессика
Самнер боялась своего мужа  или  разыгрывала  роль  из  пьески  о  своем
повелителе и хозяине, как это любят  делать  некоторые  женщины.  И  что
означают ее последние слова о желании вновь поговорить со мной в  скором
времени?.. Имелось множество разных ответов на  эти  вопросы.  Возможно,
она чувствовала себя слишком одинокой и мечтала выговориться,  но  могла
при всем том располагать и интересной информацией...
   В любом случае, подумал я с усмешкой, впереди замаячило  нечто  вроде
увлекательного приключения, пока с непредсказуемым концом.
   Я проехал милю в направлении города и остановился у ближайшего  бара.
Картина тут ни капельки не изменилась, вот  только  пес  успел  заснуть,
непочтительно повернувшись ко мне спиной. Да, пожалуй,  удушливая  жара,
нависшая над долиной, усилилась. Сигарета приобрела неприятный  привкус,
но надо же мне было чем-то заняться, пока я буду ждать.
   Лишь через тридцать бесконечно долгих минут мимо промчался запыленный
"континенталь" последней модели. Я успел  мельком  разглядеть  за  рулем
решительное лицо, окруженное огненно-рыжими волосами, и  тут  же  машина
исчезла. Я отъехал от  обочины  и  направил  свой  "остин"  вдогонку  за
"континенталем" на такой дистанции, чтобы не упускать его из виду.  Если
эта красотка и в самом деле собралась в Бел-Эр,  мне  предстояло  долгое
путешествие.

Глава 3

   Примерно через двадцать пять минут, когда мы проехали около  тридцати
миль, я почувствовал большое облегчение,  увидев,  что  она  свернула  с
автострады, направляясь в Пайн-Сити. Поток машин заметно увеличился, так
что мне  пришлось  сократить  расстояние  между  нами.  Пережив  столько
неприятностей и потеряв уйму времени, я не хотел  упустить  ее  из  виду
перед каким-то светофором. Кстати сказать, теперь она больше не  спешила
и совершенно бесцельно кружила по городским  улицам.  Наконец,  когда  я
уверовал в то, что она поняла, что за ней следят, она остановилась перед
каким-то отелем на боковой улице, довольно далеко от центра.  Я  проехал
мимо, свернул влево на следующем перекрестке и припарковал машину где-то
посреди квартала. Когда я вышел из-за угла, "континенталь" был  пуст,  а
посыльный с парой чемоданов уже исчезал за дверями отеля.
   Я  закурил  сигарету  и  минут  пять  разглядывал   витрину   салона,
специализировавшегося на  продаже  дамских  поясов,  в  которых  девушки
должны  были  себя  чувствовать  неприкосновенными,  поскольку,  на  мой
взгляд, пояс простирался от талии до колен. У  меня  невольно  мелькнула
мысль о том, сколько  времени  уйдет  на  тренировку,  пока  девушка  не
научится без  посторонней  помощи  натягивать  на  себя  эти  доспехи  и
вылезать из них. Если и далее так пойдет, то  свободолюбивому  холостяку
придется носить с собой на кольце  с  ключами  корсетный  нож  вместе  с
консервным и штопором.
   Когда я вошел в вестибюль отеля, у  стола  администратора  никого  не
было, кроме  скучающего  клерка,  занятого  протиранием  очков,  которые
непонятно от чего  запотели.  Я  подошел  и  оперся  локтями  о  стойку,
заинтересованно наблюдая за его действиями.
   - Да, сэр? - спросил он полусонным голосом, водрузив очки на  нос.  -
Могу ли я быть вам полезен?
   - Девушка, которая зарегистрировалась пять минут назад, - спросил  я,
- рыжеволосая?..
   Он глубоко задумался над  моими  словами,  затем  покачал  головой  и
твердо заявил:
   - Я бы  не  назвал  ее  рыжеволосой.  Скорее,  блондинка  с  томатным
оттенком.
   - Может быть, это цвет красной меди? - попытался помочь я.
   - Да, это определение более точно, но все же не совсем...
   На несколько минут мы оба погрузились в творческое молчание.
   - У некоторых персидских кошек бывает такая вот редкостная окраска, -
наконец изрек клерк. - Как можно описать этот цвет?
   - Сложный вопрос, - сдался я. - Давайте не будет тратить  времени  на
подыскание точного ответа.
   - Какая дама! -  Его  голос  все  еще  дрожал  от  восторга.  -  Могу
поспорить, она мурлычет точно так, как настоящие розовые персы.  Впервые
в жизни вижу такую женственную даму!
   - Какое имя она написала в регистрационном журнале?
   - А? - Мечтательное выражение медленно исчезало из его  глаз.  -  Кто
это желает выяснить? - холодно осведомился он.
   Я предъявил ему свое удостоверение, и он нервно заулыбался.
   - Ну что ж, конечно, это совсем другое дело, лейтенант.
   И он стал с преувеличенной торопливостью  перебирать  регистрационные
карточки.
   - Найти ее не будет особенно сложно, - добродушно заметил я, - это же
последняя карточка в указателе, не так ли?
   Его глаза непроизвольно закрылись на  мгновение,  когда  он  мысленно
прошептал про себя какое-то отнюдь не вежливое пожелание в мой адрес.
   - Вы правы, лейтенант!
   Он швырнул карточку на стол передо мной, словно только что извлек  ее
из шляпы волшебника. "Селия Шумейкер" было написано крупным  размашистым
почерком, ниже сообщался адрес в Сан-Франциско.
   - Номер комнаты? - спросил я.
   - Помечен в карточке. - Клерк торжествующе усмехнулся.  -  Я  дал  ей
фешенебельный номер  на  крыше,  лейтенант.  Она  пожелала  иметь  самый
лучший, и она имеет на это право, готов поспорить на что угодно!
   - Сомневаюсь, чтобы у вас хватило денег на пари, мой друг, - возразил
я совершенно искренне. - Я поднимусь к ней. Вы же не  совершите  никакой
глупости, не станете ее предупреждать по телефону о моем визите, не  так
ли?
   - Конечно, сэр! - Кадык на его длинной  шее  беспокойно  запрыгал.  -
Если не возражаете, лейтенант, скажите мне, у нее действительно  большие
неприятности? Такая красивая великосветская дама и все такое?..
   - Ничего особенного, не переживайте, - успокоил я.  -  У  меня  всего
лишь пара вопросов к ней. Я  просто  не  хочу  дать  ей  время  обдумать
ответы.
   - Вы можете на меня положиться, лейтенант.
   - У меня нет выбора, - мрачно буркнул я. Лифт доставил меня до номера
люкс, который  находился  всего  лишь  на  двадцать  этажей  выше  стола
восторженного  клерка,  в  то   время   как   девушка,   занявшая   его,
философствовал я, отстояла от него на миллион  световых  лет.  Я  громко
постучал в  дверь,  приглушенный  голос  изнутри  справился,  кто,  черт
возьми, я такой и что мне надо.
   - Помощник  управляющего,  мисс  Шумейкер,  -  громко  сообщил  я.  -
Извините, что мне пришлось вас потревожить, но когда вы регистрировались
внизу, вы не выполнили одной формальности.
   - Разве нельзя с этим подождать? Голос у нее оставался  раздраженным,
но она подошла к двери.
   - Боюсь, наш управляющий чрезвычайно строг в отношении регистрации, -
зачастил я извиняющимся тоном. -  Он  всегда  лично  проверяет  журналы,
прежде  чем  уехать  домой,  и  явится  с  минуты  на  минуту.  У   него
своеобразный пунктик насчет того, что некоторые  наши  гости  используют
вымышленные имена и все такое. Я понимаю, что это нелепо, но вы избавите
и себя и нас от кучи неприятностей, если.., взглянете на карточку.
   - Ладно!
   Дверь приоткрылась на шесть дюймов,  и  загорелая  рука  замахала  из
стороны в сторону перед моим носом.
   - Дайте мне ее  и  скажите,  какого  черта  я  тут  напутала  или  не
дописала?
   - Ну, для начала, - заговорил  я  своим  нормальным  голосом,  -  как
получилось, что  вам  удалось  изменить  свое  имя  за  время  короткого
переезда из Санрайз-Вэлли до Пайн-Сити, мисс Самнер?
   Ее рука моментально перестала размахивать и на  мгновение  неподвижно
повисла в воздухе. Я быстро нажал на створку двери и резко  толкнул  ее.
Изнутри раздался испуганный вопль, за которым последовал  звук  падения,
дверь распахнулась, и я вошел в номер.
   Чарити Самнер с нескрываемой злобой смотрела на меня.  Она  сидела  в
неудобной позе на ковре, ноги у нее были широко раздвинуты, как у куклы,
- этим объясняется услышанный мною глухой звук,  -  и  откуда  мне  было
знать, что она приготовилась принимать  душ?  Ее  обнаженное  тело  было
безукоризненно красивым, покрытое ровным бронзовым загаром с  головы  до
ног. Безусловно, этот дежурный клерк внизу знал, о  чем  говорил,  когда
заявил, что мисс Шумейкер была самой женственной  из  всех  виденных  им
дам.
   С яростным, почти звериным возгласом, исходившим откуда-то из глубины
ее гортани, она вскочила  на  ноги.  От  резких  движений  задрожали  ее
высокие остроконечные груди, колеблющиеся с потрясающей свободой,  и  от
этой картины моментально вышли из строя мои голосовые связки.
   Учитывая сложившиеся  обстоятельства,  я  решил,  что  от  нее  можно
ожидать всего, чего угодно, начиная от старомодной истерики  с  потоками
слез и неудержимыми рыданиями. Но в следующую секунду она  отреагировала
совершенно не так, как я предполагал:  двинулась  на  меня,  и  ее  лицо
приобрело свирепое выражение, а длинные ногти явно нацеливались  на  мои
глаза.
   - Вы! - зашипела она. - Вы.., я вас убью! Я поспешно  схватил  обеими
руками ее запястья, потянул их сначала вниз, затем в разные  стороны.  В
итоге произошло наше довольно болезненное  столкновение,  поскольку  мне
было трудно удержать  ее  на  месте.  И  неожиданно  получилось  подобие
встречи двух любовников: я тут же почувствовал крепкий натиск ее грудей,
прижавшихся к моей груди, манящую округлость ее бедер, шелковистую  кожу
живота и ног.
   Какое-то мгновение она предпринимала  тщетные  попытки  вырвать  свои
руки, затем внезапно отказалась от этой затеи, и все ее тело  обмякло  с
кошачьей гибкостью. Ее лицо находилось  всего  в  нескольких  дюймах  от
моего,  и  я  почувствовал  почти  физическое  воздействие   откровенной
жестокости, которая светилась в ее светло-карих глазах.
   - Ладно! - прошипела она. - Отпусти меня!
   - Зачем спешить? Я  только  что  вошел  во  вкус...  Зеленые  искорки
заплясали в ее глазах, будто что-то взорвалось у них внутри, и все  тело
неожиданно напряглось.
   - Ты, мерзкий выродок! - прохрипела она, подчеркивая значение каждого
слова.
   Потом ее колено зверски врезалось мне в пах, и я  ощутил  невыносимую
боль, от которой на мгновение потерял сознание. Я  выпустил  ее  руку  и
скорее почувствовал, нежели осознал, что она отошла  от  меня.  К  этому
времени она для меня превратилась в расплывчатое пятно  в  мире  неясных
объектов, одна только боль оставалась реальной.
   Я медленно побрел, как дряхлый старик, согнувшись  вдвое  и  обхватив
себя обеими руками, и, как мне показалось, прошла целая вечность, прежде
чем я добрался до ближайшего стула и свалился на  него.  Довольно  долго
мне не становилось лучше. Затем из плотного тумана, навалившегося на мои
веки, донесся голос:
   - Эй, держите-ка это!
   Зажженная сигарета была твердо вставлена мне  между  губами,  и  я  с
благодарностью затянулся.
   Мало-помалу боль утихла, а вместе с ней  рассеивался  и  туман  перед
глазами. Я смог немного выпрямиться, в душе зародилась  слабая  надежда,
что мне все же удастся остаться в живых, хотя я и был искалечен до конца
своих дней.
   - Ничего, скоро очухаетесь! - раздался глуховатый голос.
   Как будто кто-то нажал на требуемую  кнопку,  и  мои  глаза  внезапно
прозрели.
   Чарити  Самнер  стояла  в  нескольких  шагах  от  стула,  внимательно
наблюдая за мной, руки у нее были сложены под грудью.
   - Теперь - убирайтесь! - бросила она. - Пока я не позвонила дежурному
и не попросила их послать сюда пару копов.
   - Это будет весьма забавно, - прохрипел я и полез свободной  рукой  в
карман за своим значком.
   Ее глаза широко раскрылись, она пришла в ужас,  отказываясь  поверить
увиденному.
   - Вы - лейтенант полиции? - После этого ее  разобрал  смех.  -  А  я,
признаться, приняла вас за сексуального маньяка! - Смех  оборвался,  она
увидела, как я вытираю носовым платком пот с  лица.  -  Крайне  сожалею,
лейтенант,  поверьте.  Но  признайтесь,  вы  сами  на  это  напросились,
ворвавшись сюда без моего согласия.
   - Если вы и в самом деле сожалеете, то могли бы дать  мне  что-нибудь
выпить, а не стоять таким истуканом, - возмутился я.  Не  то  чтобы  при
нормальных условиях я бы не восхищался представленным мне зрелищем, но в
данный момент преобладала потребность в спиртном.
   Она равнодушно бросила взгляд на собственную  величественную  наготу,
затем слегка пожала плечами.
   - Полагаю, мне следует пойти что-то на себя надеть. Когда вы явились,
я как раз вышла из-под душа. Что вы хотите выпить?
   - Скотч со льдом, немного содовой. Ведро  скотча  и  бутылка  содовой
будет нормальной пропорцией.
   Зрелище упругих, слегка покачивающихся ягодиц, когда она  повернулась
и пошла к телефону, оказалось великолепным лекарством. Я уже  чувствовал
себя гораздо лучше, и это открытие поразило меня.
   - Это мисс Шумейкер из номера люкс, - сообщила  она  дежурному,  -  я
хочу бутылку "Чивас Регал", содовую, лед и два  бокала  александрийского
бренди немедленно. - В ее  голосе  з