Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
138 -
139 -
140 -
141 -
142 -
143 -
144 -
145 -
146 -
147 -
148 -
149 -
150 -
151 -
152 -
153 -
154 -
155 -
156 -
157 -
158 -
159 -
160 -
161 -
162 -
163 -
164 -
165 -
166 -
167 -
168 -
169 -
170 -
171 -
172 -
173 -
174 -
175 -
176 -
177 -
178 -
179 -
180 -
181 -
182 -
183 -
184 -
185 -
186 -
187 -
188 -
189 -
190 -
191 -
192 -
193 -
194 -
195 -
196 -
197 -
198 -
199 -
200 -
201 -
202 -
203 -
204 -
205 -
206 -
207 -
208 -
209 -
210 -
211 -
212 -
213 -
214 -
215 -
216 -
217 -
218 -
219 -
220 -
221 -
222 -
223 -
224 -
225 -
226 -
227 -
228 -
229 -
230 -
231 -
232 -
233 -
234 -
235 -
236 -
237 -
238 -
239 -
240 -
241 -
242 -
243 -
244 -
245 -
246 -
247 -
248 -
, чтобы потенциальный самоубийца
повернул голову и посмотрел наконец в мою сторону: в его живых глазах
мелькнул зарождающийся интерес.
- Эй! - Он вопросительно взглянул на рыжеволосую. - Готов поспорить,
ты вчера совершила нечто ужасное. Например, прикончила одного из своих
старых приятелей или что-нибудь в том же роде, и даже не рассказала мне
об этом. - Он надул губы, как маленький. - Я считаю тебя ужасной
девочкой, Мари.
И ни за что больше не дам тебе играть моими чудесными тряпочками. Ни
за что! Вот увидишь!
Он застыл в столь излюбленной комиками классической позе негодующего
гомосексуалиста - одна рука на бедре, а другая выставлена вперед.
- Отныне мы, девочки, больше не будем разговаривать с тобой, Мари
Галлант.
- Друг мой, у меня сегодня выдался такой утомительный день, - устало
сказал я ему. - Может, лучше прекратим этот дешевый фарс, а? Я не из тех
полицейских, которые полагают, что каждый парень, занимающийся модельным
бизнесом, непременно должен быть гомиком - иначе он ни черта не смыслит
в этом деле.
- Неужели? - Он неожиданно снова заговорил нормальным мужским
голосом. - Я приятно удивлен, слыша подобное заявление, лейтенант...
- Уилер, - подсказал я.
- А я Клайд Рэдин, - без всякой на то необходимости представился он,
- а это Мари Галлант. - Он кивнул в сторону рыжеволосой, которая тем
временем не спеша натягивала юбку.
Она на мгновение остановилась, осторожно выплюнув оставшиеся булавки
на стол, затем оправила юбку на бедрах и застегнула пояс.
- Приветик, настоящий лейтенант Уилер из службы шерифа, - беззаботным
тоном произнесла она. - Так в чем дело? Пришли меня арестовывать?
- Я хотел бы поговорить с вами о вашей подруге - о Вирджинии Мередит.
- О Господи! - Мари состроила гримаску. - Она что, вляпалась в
какие-то неприятности? Что с ней?
- Убита сегодня, в четыре часа утра, - как можно более официальным
тоном произнес я.
Ее лицо мгновенно стало серьезным.
- Как это произошло?
- Она была заколота ножом, - ответил я. - Мне уже пришлось
разговаривать с ее отчимом и его секретаршей у них дома, а потом с
мистером Уолтерсом в его офисе.
Все они утверждают, что она путалась с кем попало. По словам
Уолтерса, вы были ее лучшей подругой. Так, очевидно, вы сможете
рассказать мне о ее дружках лучше, чем кто-либо другой?
Слегка поколебавшись, она облизнула розовым язычком очаровательную
нижнюю губку, затем бросила быстрый взгляд в сторону модельера.
- Хорошо... - Она снова облизала губы. - Не уверена, что смогу вам
особенно чем-то помочь, лейтенант, но постараюсь.
- Благодарю за намек, детка, - холодно произнес Рэдин. - Несомненно,
лейтенант настоящий профессионал, когда дело касается таких
многозначительных взглядов - я бы сказал, чересчур многозначительных, не
так ли? И тебе это известно не хуже моего, поэтому ты так и посмотрела
на меня, а?
- Клайд, пожалуйста. - Она устало прикрыла веки. - Давай не будем
устраивать из этого сцену. У меня на нее просто нет сил.
- Своим многозначительным взглядом Мари пыталась тактично намекнуть -
уверен, вы, очевидно, сами об этом догадались, лейтенант, - что к числу
ее дружков принадлежал и я.
- Это правда? - спросил я.
- О, совершеннейшая! - Он хохотнул. - Вирджиния Мередит была самой
потрясающей шлюхой, когда-либо жившей в этом вонючем городишке. Жаль,
что она мертва, теперь у нас с ней не будет таких восхитительных ночей
на сеновале!
- Клайд! - раздраженно одернула девушка. - Пожалуйста, прекрати
говорить о Вирджинии в подобном тоне!
- Э, да ты, детка, просто отравлена предрассудками! - Он состроил
гримасу. - И теперь, когда бедняжка Вирджиния мертва, мы не должны
говорить о ней мерзости, даже если это правда, да? У тебя, дорогуша,
просто не хватает мозгов, чтобы сообразить, что для меня это самая
веская из причин не желать Вирджинии смерти. Но, я уверен, лейтенант и
сам это понимает?
- Только при наличии некоторых подтверждающих фактов, - произнес я. -
Таких, как, например, железное алиби на время убийства.
- Вы меня разочаровываете, лейтенант! - Он энергично тряхнул головой,
и седые волосы упали ему на лоб. - Полагаю, что моего логичного - с
мужской точки зрения - объяснения будет вполне достаточно.
- Нет, - ответил я, - не достаточно.
- Ну хорошо... - Он застыл в позе мыслителя из того же дешевого
фарса. - Дайте мне подумать. Что же именно я делал вчера ночью? А может,
мне вообще не стоит отвечать вам, пока я не проконсультируюсь у своего
адвоката?
- Вряд ли ты сможешь это сделать, Клайд, - ехидно заметила Мари
Галлант. - Ты ему до сих пор не отдал долг - забыл, дорогой?
- Ты права, Мари. - Вздохнув, модельер покачал головой. - Это просто
возмутительно, что такие досадные мелочи, как деньги, могут встать между
мною и адвокатом в самый неподходящий момент! Итак, полагаю, мне не
остается ничего другого, как сознаться и очистить, так сказать, свою
душу, как обычно говорят девушки посетителям турецких бань.
- Это вовсе не смешно, Клайд, - раздраженно прервала его Мари. - Если
тебе еще не ясно, то посмотри на лицо лейтенанта! У него вот-вот лопнет
терпение.
С любопытством глянув в мою сторону, модельер торопливо откашлялся.
- Хорошо, лейтенант. Насколько я помню, вчера я допоздна работал в
ателье, затем лег спать.
- Где?
- Прямо здесь. - Он кивнул в сторону двери в дальней части комнаты. -
У меня там убогая подстилка, которая вполне отвечает моим спартанским
запросам и одновременно избавляет от необходимости платить отдельно за
аренду квартиры.
- Вы легли спать один? - спросил я.
- Это была одна из самых безрадостных ночей в моей жизни, - признался
он. - Мой пламенный талант постоянно требует вдохновения. Но в настоящий
момент божественная искра, озаряющая меня, куда-то подевалась, и дела
идут хуже некуда. Душа моя пребывает в депрессии и жаждет уединения,
которое смогло бы принести утешение моему разбитому сердцу и дало покой
истерзанным нервам!
- Значит, у вас напрочь отсутствует алиби?
- Полагаю, что вы вправе так считать, - великодушно согласился он.
- Когда вы в последний раз видели Вирджинию Мередит?
- Так, сегодня вторник... - Он немного подумал. - Значит, в субботу
ночью, точнее, в воскресенье утром.
Я выскользнул из ее спальни где-то около пяти утра, а затем
благополучно вернулся на свою подстилку, прямо сюда. - Он как-то
неприятно усмехнулся. - Конечно, все держалось в большом секрете между
нами двумя: так это и должно было оставаться и впредь.
- Почему? - поинтересовался я. - Она боялась, что об этом пронюхает
ее отчим?
- Вы смеетесь? - Рэдин грубо загоготал, что должно было, по-видимому,
означать неподдельное веселье. - Вирджинии было глубоко плевать на то,
что думал о ней старый осел, - ее не задевали даже самые непристойные
прозвища, которыми он награждал ее!
Но она между делом потихоньку насаживала на крючок этого придурка
Уолтерса и отлично знала, что, если девица Донуорт застукает нас вместе,
она с преогромным удовольствием обо всем ему доложит. И тогда конец - не
бывать ее помолвке.
- Знаешь, Клайд? - В голосе Мари Галлант прозвучала явная неприязнь.
- Я и раньше знала, что ты временами можешь быть просто омерзительным,
но до настоящего момента даже не подозревала, насколько ты лицемерен!
- Как я тебе уже говорил, милая, - он недоуменно пожал плечами, - ты
просто полна предрассудков, будто о мертвых - или только хорошее, или
вообще ничего. И лейтенанту я рассказал только чистейшую правду, черт бы
ее побрал!
- Твоя манера изложения меня просто коробит! - резко оборвала Рэдина
Мари. - Если вы хотите поговорить со мной, лейтенант, то я бы предпочла
пойти куда-нибудь, где не такая вонючая атмосфера. Меня устроил бы даже
коллектор городской канализации!
Глава 3
Всего через какой-нибудь квартал от обветшалого здания, в котором
размещалось ателье Рэдина, мы наткнулись на бар, а в нем, в самой
глубине тускло освещенного помещения, имелась укромная кабинка.
Рыжеволосая заказала себе водку с мартини, а я остановил свой выбор
на виски со льдом и капелькой содовой. Потом, немного подумав, плеснул в
стакан еще толику содовой, как бы отдавая дань уважения полицейским
инструкциям, гласящим что-то насчет недопустимости употребления алкоголя
при исполнении служебных обязанностей. Но, с другой стороны, у кого
повернется язык назвать выпивку с рыжеволосой красоткой в
благопристойном баре исполнением служебных обязанностей? Это же чистой
воды удовольствие!
Глотнув почти неразбавленной водки, Мари медленно покачала головой.
- Сукин сын этот Клайд! - в сердцах сказала она. - Если бы знать, что
все мужики такие же мерзавцы, как он, то лучше снова превратиться в
девственницу!
- В самом деле? - Глядя в свой стакан, я недоверчиво улыбнулся и
быстро отхлебнул разбавленного для очистки совести виски.
- Да вам-то что! - Она бросила на меня презрительный взгляд. - Вы
ведь тоже один из них!
Я чуть не захлебнулся собственной выпивкой.
- Из кого - из девственниц?
- Конечно, из мужиков!
- Что правда, то правда! - доверительным тоном подтвердил я. - Видите
ли, служба шерифа почему-то на этом очень настаивает.
- Вирджиния умерла.., убита!.. Может, ее тело еще не успело остыть, а
он смеет говорить о ней такие гадости! - Мари снова покачала головой. -
Ну не мерзавец ли он после этого?!
- Вы имеете в виду Клайда Рэдина?
- Вот именно! - Она допила свою водку и сунула стакан склонившемуся к
ней официанту. - Меня это просто бесит!
- Так, может, лучше поговорим о Вирджинии Мередит? - поспешно
предложил я. Судя по скорости, с которой Мари поглощала водку, в течение
следующих пятнадцати минут она непременно должна была уже свалиться под
стол.
- Вирджиния была милой девочкой и моей лучшей подругой, - произнесла
она грустно. - Жизнь ее была не из легких, бедняжка не виновата, что
просто с ума сходила по мужикам и все время только и делала, что тащила
в постель кого попало, лишь бы он был в штанах.
Я как-то заторможенно решил, что это, должно быть, та самая женская
логика, которую способна понять только женщина.
- Значит, говорите, у нее была нелегкая жизнь? - хрипло выдавил я.
- Этот старый хрыч, Пэйс, ненавидел Вирджинию не меньше, чем ее мать,
- продолжала Мари. - Ему хотелось, чтобы дочь покатилась по той же самой
дорожке, тогда бы он имел полное право сказать, что был прав. В общем,
яблочко от яблони.., ну и тому подобное.
- Что-то я не слишком вас понял, - признался я.
Официант принес еще водки с мартини, и Мари сначала сделала долгий,
сосредоточенный глоток и лишь потом ответила:
- Он застукал мать Вирджинии с любовником и сразу же выставил ее из
дома, а потом по-быстренькому развелся с ней. Примерно через год после
этого она умерла от алкоголизма, а Пэйс предложил Вирджинии перебраться
к нему. Видимо, ей больше некуда было деться, ведь она ненавидела отчима
за то, что он так обошелся с ее матерью, а он, в свою очередь, - лишь за
то, что она была дочерью собственной матери.
- Значит, они жили под одной крышей десять долгих лет, не переставая
ненавидеть друг друга? - изумленно спросил я.
- По-моему, они оба получали от этого какое-то извращенное
удовольствие. - Глаза Мари на мгновение затуманились, она пожала
плечами. - Наверное, лейтенант, я не слишком ясно выражаюсь, да?
- Не очень, - признался я.
- Такое просто невозможно объяснить...
- Ну хорошо, - вздохнул я. - Может, пошлем к черту психоанализ и
остановимся на ее любовниках?
- На любовниках Вирджинии? - Дразнящий рот Мари презрительно
изогнулся дугой. - Открывайте счет, лейтенант, а я скажу, когда
остановиться, но это будет очень не скоро!
- Ладно, - процедил я сквозь зубы. - Тогда, может быть, пока
остановимся на тех мужчинах, которые занимали в ее жизни особое место?
- Все они были особенными - до тех пор, пока их хватало.
- Ну, тогда, может, остановимся на тех, кого вы знаете по именам?
- Этот грязный ублюдок, Клайд Рэдин! - Даже от одного воспоминания о
модельере в глазах ее вспыхнул гнев. - Ну и конечно - Рей Уолтере.
- А еще кто?
Мари пожала плечами.
- По именам я знаю только этих двоих.
- Значит, ваша лучшая подруга Вирджиния была с вами не так уж
откровенна? - съязвил я.
- Вот именно, лейтенант. - Мари тепло улыбнулась мне. - Эге! Да вы,
кажется, обладаете даром видеть людей насквозь, а?
- Особенно лжецов, - устало отозвался я. - Что вас тревожит, мисс
Галлант?
- Меня? Тревожит? - Ее голова неожиданно дернулась, и она нервно
рассмеялась. - С чего вы взяли, лейтенант?
- Вы вдруг занервничали, а это доказывает, что врунья из вас
никудышная, - спокойно сделал я вывод. - Видимо, вы припомнили имя
одного из любовников Вирджинии, которое почему-то вывело вас из
равновесия. Стало быть, вы лжете, утверждая, что знаете по именам только
этих двоих.
- Вы заблуждаетесь, лейтенант. - Изображая невинность, Мари широко
распахнула свои изумрудные глаза. - Если бы я вспомнила кого-то еще, то
немедленно сообщила бы вам, ведь это мой гражданский долг!
- Знаете, мисс Галлант, когда вы стояли полуодетая там, в "Рэдин
Фэшен", на столе, вы нравились мне значительно больше, - грустно заметил
я. - Не только с сексуальной точки зрения, но и с точки зрения
откровенности.
Я встал и пошел было прочь из кабинки, в то время как Мари гневно
смотрела мне вслед.
- Да, мне нужен ваш домашний адрес, - в последний момент спохватился
я.
Она почти выплевывала мне в лицо слова, поэтому я проделал то, чем
грешат иные регулировщики, - записывал очень медленно, тупым карандашом,
заставив ее трижды, четко выговаривая каждый слог, повторить адрес.
Потом небрежно кивнул ей и попрощался.
- Вы ничего не забыли, лейтенант? - Голос Мари был столь же
надменным, как и жест в сторону склонившегося официанта.
- О, совершенно верно! - с благодарностью кивнул я. - Спасибо за
напоминание, мисс!
Я повернулся к официанту.
- За выпивку заплатит дама, - сказал я ему и направился к двери, не
обращая внимания на разъяренную фурию, которая теперь предстала передо
мной в лице задохнувшейся от возмущения Мари.
Вернувшись опять к обветшалому зданию, я поднялся на второй этаж и,
не утруждая себя стуком в дверь, вошел в ателье Клайда Рэдина. Хозяин
заведения повернул голову и настороженно посмотрел на меня. Он сидел,
развалившись, в потертом кресле со стаканом в руке. На столике по
соседству стояла наполовину опорожненная бутылка ржаного виски.
- А, это вы? - Рэдин усмехнулся и отбросил со лба прядь седых волос.
- Я и не предполагал, что столь расточительный коп, как вы, может так
быстро вернуться!
- Меня одолело любопытство, - небрежно отозвался я. - Как вы
считаете, Мари Галлант и в самом деле прирожденная лгунья, каковой она,
согласно моему предположению, должна являться?
- Знаете, лейтенант, ваш усложненный синтаксис не делает вопрос более
легким. - Его живые как ртуть глаза, казалось, ни секунды не оставались
на месте. Рэдина зациклило, словно компьютер, которого заставили решить
вопрос: "Что есть Бог?"
- Не спешите с ответом, - сказал я ему. - Я подожду.
Он допил свое виски, протянул руку и преувеличенно осторожно поставил
стакан рядом с бутылкой.
- "Прирожденная" - это слишком сильно сказано, - изрек Рэдин. - Само
собой, она - баба, а это значит, что она такая же, как и все они, -
лживая, иногда сентиментальная, но по большей части просто расчетливая
сучка. И если нужно солгать во имя спасения собственной шкуры, она,
естественно, солжет.
Но я не стал бы называть это прирожденной страстью ко лжи, лейтенант.
- Только что у нее случился неожиданный провал памяти, когда речь
зашла о любовниках Вирджинии Мередит. Ей удалось припомнить лишь двоих -
Уолтерса и вас. А поскольку она, полагаясь на ваши слова, отнюдь не
прирожденная лгунья, то, быть может, это и была ложь во спасение? Как вы
считаете?
- Все может быть. - Рэдин развел руками. - Просто понятия не имею об
этом, лейтенант.
- Но вы-то знаете имена других любовников Вирджинии, не считая,
разумеется, своего и Уолтерса? - попытался нажать я на Рэдина. - Или вы,
как и Мари Галлант, тоже чего-то испугались, и у вас вот-вот случится
внезапный провал памяти?
- Мари испугалась? - Рэдин недоуменно заморгал. - Но чего,
лейтенант?
- Может, вы мне подскажете, чего?
- Да мне-то откуда знать? - слишком поспешно ответил он.
- Тогда вспомните, что подсказывает ваша память насчет имен других
членов Общества поклонников Вирджинии Мередит, или оно состоит только из
безмерно восхищающихся друг другом Уолтерса и Рэдина?
- Ну вы даете, лейтенант! - Модельер с иронией посмотрел на меня. -
Разве не знаете, как это случается, когда лежишь на бабе? А вам не
кажется, что выпытывать у Мари в такой момент, кто до вас проходил через
подобную процедуру, - просто дурной тон?
- Но, дружище, вы ведь знаете об Уолтерсе, - с нажимом сказал я. - И,
как мне кажется, вам известно и кое-что еще. Послушайте, мое терпение
может однажды просто лопнуть. Мне нужны конкретные имена.
- Не давите на меня, лейтенант. - Голос Рэдина неожиданно сорвался на
испуганный фальцет, да и сам он теперь напоминал изрядно потрепанного
петуха - Ничего я не знаю!
- В субботу ночью вы - я правильно запомнил ваше изящное выражение? -
лежали на бабе. До пяти часов утра. Воскресное утро вы провели с ней же
у нее в спальне Во вторник утром ее зверски убивают, а у вас на это
время нет алиби. Подумайте об этом серьезно, мистер Рэдин Может, это
немного освежит вашу память?
Модельер выбрался из кресла и плеснул в стакан виски, рука его при
этом заметно подрагивала.
- Мне нужно немного подумать, - пробормотал Рэдин.
- Я уже говорил, что не тороплю вас, - напомнил я.
Он отхлебнул половину налитого в стакан и вдруг, хитро блеснув
глазами, посмотрел на меня. По этому блеску я без труда распознал в нем
прирожденного дельца, который, нутром почувствовав выгоду от рискованной
сделки, решился на отчаянный шаг.
- Полагаю, лейтенант... - Рэдин попытался придать своему голосу
некоторую беспечность, но это плохо ему удалось. - Если я предоставлю
вам некоторую информацию, она будет считаться конфиденциальной, не так
ли? Я имею в виду, что вы не станете распространяться, от кого вы ее
получили?
- Вот этого не могу вам гарантировать, - честно признался я. - Но
постараюсь без особой необходимости не раскрывать имени своего
информатора. Устраивает вас такое?
- Да. - Рэдин допил виски и снова отбросил со лба седую прядь. -
Именно на это я и рассчитываю, лейтенант. Ведь речь идет о таком типе, с
которым я не хотел бы связываться ни за что на свете. Однажды ночью мне
рассказала о нем Вирджиния - она тогда выглядела не на шутку
встревоженной. Очевидно, он довольно долго добивался ее благосклонности,
но она не пожелала иметь с ним никаких отношений По ее поведению я
понял, что она его здорово боится, хочет хоть как-то обезопасить себя,
но почему-то не может ничего поделать. И я вовсе не смеялся над ее
страхами, понимаете? Потому что этот тип - настоящее чудовище. От одной
мысли о нем я начинаю нервничать.
- Кто он? - собрав воедино последние крохи своего безграничного
долготерпения, спросил я.
- Стив